Fatal amour. Искупление и покаяние (ИЛР)

Юля,привет! Спасибо тебе за главу

Мне вот Софья все больше и больше нравится,хорошая она и несчастная... Ведь девушки ее возраста окружены поклонниками,либо уже замужем,а у нее никогда никого не было... Я очень надеюсь,что с Ильей у нее все получится! Да,он оступился в прошлом,но все мы имеем право на ошибку. Взять ту же Марью. Так что по мне грех Ильи можно искупить. И я считаю,что с Софьей они будут прекрасной парой!

А вот Маша в очередной раз удивила... Опять бросается в омут с головой! Чувства у нее впереди разума.... Честно,я надеялась,что Андрей ее вразумит,но нет... Ни к чему хорошему подобные встречи в охотничьем домике не приведут...
_________________

Юленька, привет!!!
Огромное спасибо за продолжение.
Мари, узнав, что Андрей рядом, опять забыла обо всем. К чему это приведет в этот раз?
Бедный Поль Василевский. Никакая женитьба не спасает его от чар Маши к большой досаде его жены.

_________________

спасибо за вашу героиню. она борется а не подстраивается под обстоятельства. она любит. и я понимаю почему она не хочет принять Николая. насильно мил не будешь.

Юля, огромное спасибо!

Девочки, всем доброго дня, мои хорошие!


Даша, мне только что пришло в голову, что единственная на 100% положительная героиня в моём романе - Софья. Прямо, как её тёзка из "Войны и Мир" Л. Толстого

Я, конечно, понимаю тех читателей, которые говорят, что роман (особенно женский) должен быть сказкой, и его ключевые герои должны быть идеальными, но сама я уже давно не верю в сказки, а в жизни встречала разных людей, даже у тех, с кого в пору святые лики писать, бывают такие минуты, когда добродетель уступает место чувствам куда более низменным. Ошибаются все, не ошибается тот, кто ничего не делает. Поэтому старалась выписать в романе такие личности, которые походили бы на реальных людей, которым не чужды сомнения, обиды, где-то они могут проявить слабость и даже глупость.

Всё возможно

Скоро узнаем, чем эта встреча закончилась.

Ни к чему хорошему не приведёт.

Роковая любовь Всё, как в названии романа.

Ой, спасибо. Рада, что число Машиных заступников увеличилось, хотя она, конечно, не подарок.

Пожалуйста ))))
___________________________________

 » Глава 53

Глава 53

Туман постепенно рассеивался, открывая взору свежую майскую зелень. Лес ожил, проснулся, загомонили птицы, громко и недовольно затрещала сойка, зашумел в кронах ветер.

Охотничий домик в имении Ракитиных выглядел давно заброшенным. По сути, так оно и было, ведь со времён Филиппа Львовича им никто не пользовался. Изредка заходил лесник, проверял всё ли в порядке. Недолгая дорога несколько охладила первый безумный порыв княгини Куташевой и, достигнув цели своей поездки, Марья Филипповна пребывала в нерешительности. Каурая под ней нетерпеливо переступала длинными ногами, а наездница не торопилась спешиться.

- Выглядит заброшенным, - задумчиво обронил Андрей, похлопывая по холке крепкого гнедого жеребца, беспокойно фыркающего и прядающего ушами.

- Так и есть. После кончины папеньки сюда никто не заглядывал, - отозвалась Марья, не глядя на своего спутника.

Граф Ефимовский спешился и протянул ей руку, предлагая помощь. Марья шумно вздохнула и, положив ладони на широкие плечи, оттолкнулась ногой от стремени. На сей раз Андрей не спешил выпустить её из объятий. Он долго всматривался в её глаза, убрал с лица выбившийся из-под шляпки локон, и прильнул к чуть приоткрытым губам в томительном нежном поцелуе. У Марьи голова пошла кругом, возникшие было сомнения, тотчас растворились в жаркой истоме, охватившей всё тело от корней волос до кончиков ногтей. Позади княгини всхрапнула лошадь, рассеивая охвативший её морок.

- Лошадей надобно привязать, - пробормотала она, не в силах отвести взора от ярко-синих очей.

Поймав поводья лошадей, Андрей повёл их к коновязи, а Марья Филипповна поднялась на невысокое крылечко и просунула изящную ладошку в щель между перилами и бревенчатой стеной. Нащупав ключ, княгиня радостно улыбнулась. Механизм замка немного заржавел и ключ никак не желал поворачиваться.

- Позволь мне, - положил ладонь поверх её руки Андрей.

Из-за того, что портьеры на окнах оказались плотно задёрнуты, внутри царил полумрак. Марья Филипповна решительно шагнула в сторону окна и отдёрнула тяжёлую бархатную штору, взметнув тучу пыли. Княгиня чихнула и обернулась:

- Надобно бы прислать сюда кого-нибудь, дабы порядок навели, - пробормотала она.

- Не стоит, - вздохнул Ефимовский, оглядывая убранство помещения. – Придётся объяснять, зачем тебе понадобился охотничий домик, - пояснил он.

- Ты прав, - робко улыбнулась Марья и приблизилась к Андрею, обогнув укрытые пыльными чехлами стол и кресла, развязала ленты шляпки и небрежно швырнула её на стоявший в углу диван.

Толкнув дверь за его спиной, ведущую в соседнее помещение, она оглянулась на пороге:

- Здесь спальня, - смущённо пробормотала она.

Оставив дверь открытой, княгиня Куташева шагнула в комнату, приблизилась к неширокой кровати и, ухватив край шёлкового покрывала, потянула на себя, но выпустила его из ослабевших пальцев, как только руки Андрея сомкнулись на её талии. Марья пошатнулась, прислонившись спиной к его груди, закрыла глаза, ощущая прикосновение его губ к своему виску. Учащённо забилось сердце, хриплый вздох вырвался из груди. Развернувшись в его объятьях, она обхватила ладонями его лицо и принялась покрывать поцелуями высокий чистый лоб, гладковыбритые щёки, прикрытые веки, губы.

- Ежели бы ты только знал, как я люблю тебя! Ежели бы ты только знал! - всхлипнула она, приникая к нему.

Длинные тонкие пальцы Ефимовского перебирали локоны на её затылке, осторожно одну за другой вынимая шпильки и освобождая густую массу светло-русых волос. Прижавшись щекой к его груди, Марья прислушалась к сильным и частым ударам его сердца. Рука её скользнула по гладкому сукну сюртука, нащупав пуговицу, княгиня вынула её из петли, затем ещё одну.

Предметы одежды падали на пол один за другим. Отбросив всякую стыдливость и скромность, Марья гладила широкие плечи, наслаждаясь ощущением тепла его кожи, поражаясь силе, сокрытой в стройном худощавом теле. Андрей целовал её то нежно, трепетно, то вдруг впивался в губы, углубляя поцелуй, гладил бархатистую кожу кончиками пальцев, касаясь самых укромных уголков нагого тела под ним. Марья совсем потерялась в вихре ощущений, закруживших её будто щепку в водовороте. Тихие стоны срывались с припухших губ, она цеплялась за его плечи, ловила губами его губы, когда он склонялся над ней, вжимая её в перину всей своей тяжестью.

- Не оставляй меня... да... так хорошо, - шептала сухими губами, прижимая его голову к своему плечу. – Боже, Андрей, никогда не оставляй меня.

Жаркой волной её поднимало всё выше и выше, тело дрожало от напряжения, скручивающего тугой спиралью каждую мышцу. В какое-то мгновение наслаждение стало непереносимым вовсе, и тогда волна схлынула, оставив её жалкую, дрожащую, совершенно опустошённую на смятых простынях.

Медленно её сознание возвращалось из бездны, в которую она падала только что. Слабой рукой Марья провела рядом с собой, коснувшись тёплого нагого тела, тихо всхлипнула.

- Маша, mon ange, - приподнялся на локте Андрей, - ты плачешь? Неужели я обидел тебя чем-то?

- Нет-нет, - затрясла головой Марья. – То от счастья. Ежели ты оставишь меня, я умру, - выдохнула она, приникая к нему, положив голову на тяжело вздымающуюся грудь.

Андрей обхватил одной рукой хрупкие плечи, прижался губами к влажному виску:

- Жизнь, честь, душу, за тебя отдам, - тихо прошептал он. – Видит Бог, я слаб рядом с тобой. Ты – моя слабость, счастье моё и моё проклятье, - вздохнул он. - Знаю, что не должно так быть, но отказаться от тебя не в силах.

Ничего более она не желала столь сильно, как только остаться в этой маленькой комнате, в его объятьях, но неумолимое время бежало вперёд. С тяжёлым вздохом Марья соскользнула с постели, нисколько не стыдясь своей наготы, прошлась по комнате, с удовлетворением отметив, что Андрей не отрывает от неё жадного взора, подобрав с пола тонкую сорочку, она неспешно натянула её через голову и присела на край кровати.

Ефимовский протянул руку, поймал длинный волнистый локон и намотал его на кулак, удерживая её подле себя.

- Чтобы ни было дальше, как бы ни сложилось, мы уедем по окончанию года, как и собирались, - произнёс он, глядя в сторону.

- А как же Софья? Твоё обещание Николя? – тихо спросила Марья, пытливо всматриваясь в его лицо.

Андрей дёрнулся, как от удара, выпустил её волосы и, повернувшись спиной, молча принялся одеваться.

- Так что же? – не отступилась Марья.

Ефимовский поднялся с постели, заправил рубаху в брюки, и накинул на плечи сюртук. Синие глаза обдали Марью холодом.

- Отчего ты мне душу выматываешь? – злобно бросил он. – Да мне удавиться в пору, когда я думаю о том, - процедил он.

Уголки губ Марьи Филипповны опустились. Поднявшись, она принялась одеваться. Зачем спрашивала? Ведь знала, сколь тяжело ему принять подобное решение! Однако обида на его холодность и грубость оказалась сильнее доводов разума. Двигаясь порывисто и поспешно, она никак не могла попасть в рукав амазонки. Хмуро наблюдая её затруднения некоторое время, Ефимовский, вздохнув, пришёл ей на помощь. Андрей застёгивал мелкие пуговки на коротком жакете, когда ему на руку упала горячая капля.

- Маша, - приподнял он двумя пальцами её подбородок, – чего ещё ты ждёшь от меня? Я оставил службу, готов пойти на клятвопреступление ради тебя. Что ещё я должен совершить, чтобы ты была довольна мною? Может быть, мне твоего мужа вызвать, когда он вернётся?

- Мне ничего от тебя не нужно, - холодно отозвалась Марья, отстранившись от его руки. – Коли моя любовь тебе в тягость, я никогда более не обеспокою тебя, - продолжила она, подобрав с пола чулки и затолкав их в рукав амазонки. – Мы не станем более видеться.

- Laissez ces balivernes. (Оставь эти глупости), - покачал головой Андрей. – Что будет, коли ты вновь понесёшь от меня? Ты думала о том?

- Нынче того не случится, - смущённо опустила ресницы Марья. – Не желаю становиться обузой для тебя. Не стану более тебе писать и искать встреч, - остановилась она на пороге. – Слышишь, Андрей?! Ты свободен в своём выборе! – выкрикнула она, и выскочила в маленькую гостиную, хлопнув дверью.

- Petit sot! (Дурочка!) – выругался сквозь зубы Ефимовский, с трудом натянул сапоги и последовал за своей любовницей.

- Марья! Остановись! – окликнул он её, стоя на крыльце.

Марья придержала каурую и застыла на некоторое время, глядя ему в глаза.

- Но пошла! – взмахнула она хлыстом, понукая лошадь.

В Полесье Марья вернулась уже после полудня. Спешившись на конюшне, она бросила конюху поводья взмыленной кобылы и, подобрав полы длинной юбки, зашагала к дому со стороны чёрного хода. Поднявшись в свои покои, Марья ничком рухнула на кровать и зашлась в рыданиях. Злые, горькие слёзы обожгли глаза. Не стоит пытаться удержать Андрея. Нельзя не видеть, как ему мучительна пошлая связь с ней. Ничего путного не выйдет.

- Марья Филипповна, - робко поскреблась в запертые двери Милка.

Поднявшись с постели, Марья рукавом вытерла мокрые щёки, и быстрым шагом вышла в будуар, дабы отворить горничной.

- Бог мой, барыня! – всплеснула руками Милка, разглядывая хозяйку. – С утра письмо вам доставили, - пролепетала она, вспомнив, за чем пришла.

Молча выхватив из рук горничной конверт, Марья вновь захлопнула двери перед ней и повернула ключ в замке. Письмо оказалось от Николая. Сломав печать, княгиня Куташева вскрыла конверт и присела на кушетку у окна.

«Ma сherie, Мари, наконец-то моё утомительное путешествие подошло к концу. Мы обустроились в небольшом пансионе неподалёку от источника. Не думаю, чтобы Вы скучали по мне, но всё же для очистки совести пишу Вам. За время путешествия мне не стало ни хуже, ни лучше, всё по-прежнему. Хоффманн настаивает, чтобы я оставался здесь до конца лета. Не знаю, смогу ли выдержать подобное испытание, ибо Карловы Вары прескучный городишко, навевающий на меня невыносимую тоску. Думаю, и Вам было бы скучно здесь. Здесь некого пленять Вашей неземной красотой, в обществе только и говорят о своих болячка и недугах. Надеюсь, Ваши родные и близкие в добром здравии, ибо полагаю, что вы не остались на лето в Сосновках, а поехали в Полесье. Мне более нечего написать Вам, потому я заканчиваю свою писанину, можете не утруждать себя ответом, я его не жду. Николай К.»

«Ненавижу! Всех их ненавижу!» - Марья разорвала послание на мелкие клочки и подбросила вверх, наблюдая, как обрывки кружатся по комнате.

В двери вновь настойчиво постучали.

- Марья Филипповна, - послышался плаксивый голос Милки, - ну, откройте же. Меня Елена Андреевна за вами послала.

- Что ещё? – недовольно осведомилась Марья, подходя к двери.

- Горе-то какое, - пролепетала Милка.

Княгиня Куташева торопливо повернула ключ в замке, руки затряслись от дурного предчувствия.

- Да говори же толком! – уставилась она на горничную широко распахнутыми глазами.

- Там дохтур вашего супруга приехал, - всхлипнула девица, утирая передником ручьём текущие слёзы.

- Хоффманн? Генрих Карлович? - похолодело в груди у Марьи.

Оттолкнув Милку, княгиня, путаясь в юбках, побежала к лестнице. Она вихрем ворвалась в гостиную и замерла, на пороге, разглядев свою мать, застывшую в скорбном молчании, горестно рыдающую Софью и Хоффманна. Понуро опущенная голова седовласого немца качнулась при её появлении. Генрих Карлович неловко приподнялся с кресла и неуклюже поклонился:

- Примите мои соболезнования, Марья Филипповна. Ваш супруг скончался по приезду в Карловы Вары, - пробормотал он.

- Не может того быть, - помертвевшими губами прошептала Марья. – Я письмо только нынче от него получила, - уже громче, приходя в себя, произнесла она.

- Николай Васильевич отправил вам письмо, а на другой день скончался, - вздохнул Хоффманн. – Мне пришлось устроить похороны прямо на месте, ибо погода нынче стоит жаркая, и я опасался, что не довезу тело в сохранности.

Марья ощутила сухость во рту, в глазах потемнело, пол, потолок, стены, всё завертелось сумасшедшей каруселью перед её взором, и она медленно осела на ковёр.

Княгиня Куташева пришла в себя от противного резкого запаха нашатыря, лёжа на кушетке, куда её перенёс лакей.

- Машенька, доченька, - склонилась над ней, утирая слёзы Елена Андреевна, - как же ты нас всех напугала.

Хоффманн, обеспокоенный глубоким затяжным обмороком, приблизился к ней, достал из кармана брегет и взял за руку, отсчитывая сердечный ритм.

- Марья Филипповна, голубушка, - ласково заговорил он, - я вам настоятельно рекомендую оставаться некоторое время в постели.

- Мне уже лучше, - нахмурилась княгиня Куташева, приподнимаясь с кушетки. – Где Софи? – повернулась она к матери.

- Бедная девочка, - всхлипнула Елена Андреевна, - так рано осиротела, а теперь и брата потеряла.

- Где она? – оглядела гостиную Марья.

Madame Ракитина отвела глаза.

- Граф Ефимовский пожаловал, - вздохнула она. – Он в библиотеке с Софьей Васильевной.

Марья закрыла ладонями лицо и упала обратно на кушетку.

***

Ссора с Марьей оставила в душе горький осадок. Андрей собрал все вещи, которые могли бы выдать их присутствие в охотничьем домике и в том числе шляпку, позабытую княгиней Куташевой. Разыскав ключ в маленькой гостиной, он запер двери и вернул его на место между стеной и перилами крыльца.

Возвращаясь, он едва не заплутал. Дорогу, по которой они приехали с Марьей Филипповной, он так и не нашёл, потому выбираться из лесу пришлось узкой тропой, ведя жеребца на поводу, потому как верхом проехать оказалось невозможно. Тропинка вывела его на дорогу, ведущую к усадьбе Ракитиных. Некоторое время он пребывал в раздумьях. Желание объясниться с Марьей толкало его к воротам имения, но вспоминая, в каком гневе она уезжала, Андрей понимал, что должно пройти время, она остынет, и тогда можно будет говорить спокойно, опираясь на доводы разума, а, не потворствуя сиюминутным эмоциям и чувствам.

Он собирался уже сесть верхом и повернуть в Клементьево, когда его внимание привлекла открытая коляска, промчавшаяся мимо и обдавшая его клубами пыли. В одиноком пассажире он с немалым изумлением узнал личного врача князя Куташева, который ныне должен был пребывать вместе с Николаем в Европе. Ведомый дурным предчувствием, Ефимовский поехал следом.

В усадьбе все пребывали в страшном смятении. Пока Андрей, всё более раздражаясь, пытался объяснить рассеянному дворецкому цель своего визита, в вестибюль из гостиной вышла Софья. Едва расслышав знакомый голос, говоривший резким раздражённым тоном, княжна устремилась к входным дверям.

- Andre, - шагнула она к нему, вглядываясь в любимые черты, глазами полными слёз. – Это ужасно, Andre, - сплела в замок тонкие пальцы Софья.

- Софи, я встретил на дороге Хоффманна, - смутился Андрей. – Боюсь даже предположить...

Софья зарыдала, кивнула в ответ на его слова и, приблизившись к нему, спрятала заплаканное на лицо на широкой груди.

- Его больше нет, Andre, - захлёбываясь рыданиями, с трудом выговорила она. – Не могу поверить...

Ефимовский, оглушённый полученным известием, поначалу растерялся. Приобняв одной рукой плачущую девушку, Андрей огляделся по сторонам.

- Где мы можем поговорить? – склонился он к уху Софьи.

Софья подняла голову, взяла предложенный ей платок и взглядом указала на двери, через анфиладу комнат ведущие в библиотеку.

- Я не знаю, как буду жить дальше, - выдохнула Софья, закрывая за собой двери библиотеки. – Не могу поверить, - вновь повторила она, покачав головой. – Ему было намного лучше, и мы все надеялись, что он вернётся по осени, - глядя на Ефимовского жалобным взглядом говорила она.

- Это огромная утрата, - тихо отозвался Андрей. – И для меня тоже – добавил он. – Вашего брата не вернуть, но о своей судьбе можете не тревожиться. Я обещал ему... - выдохнул он.

- Я знаю о вашем обещании, - поспешно перебила его княжна. – Но нынче не время говорить о том. Генрих Карлович сказал, что не было никакой возможности привезти тело в Россию и его пришлось похоронить там, - Софья вновь поднесла руку к дрожащим губам, борясь с подступающими рыданиями, - но ведь ничто не мешает панихиду по нему отслужить? Я сама поговорю с Марьей Филипповной, - вздрогнула княжна и обхватила себя руками.

Едва она произнесла имя княгини Куташевой, и двустворчатые двери тотчас распахнулись, явив взору ту, о коей говорили. Бледная, растрёпанная, со следами недавних слёз, княгиня выглядела ужасно.

- Вот Господь и решил всё за нас, - молвила Марья Филипповна, обращаясь к Ефимовскому. – Завтра после заутрени я собираюсь просить отца Иону отслужить панихиду по моему супругу, - повернулась она к Софье. – Коли желаете, вы можете поехать со мной.

- Я с вами о том же говорить хотела, - смутилась Софья.

- Примите мои соболезнования, Марья Филипповна, - отвёл взгляд Андрей.

- Благодарю, Андрей Петрович, - величественно склонила голову княгиня Куташева. – Мне отрадно, что вы разделили с нами боль утраты в сей скорбный час. Не буду вам мешать, - взялась она за ручку двери. – Без сомнения, у вас имеется повод для беседы с глазу на глаз.

«Всё рухнуло! Всё! - Марья, насилу переставляя ноги, добралась до своих покоев. Её сознание никак не желало принять тот факт, что отныне она вдова. - Не может того быть! Господи, отчего ты так жесток со мной?!» - глядя остановившимся взором в освещённый ярким майским солнцем парк, вопрошала она.

В большом сельском храме в Овсянках на поминальную службу по усопшему князю Куташеву собралось от силы полтора десятка человек. Николая Васильевича в здешних местах почти не знали, потому помимо его молодой вдовы, были лишь сестра покойного, тёща, граф Ефимовский, князь Урусов, доктор-немец, привезший скорбную весть, и ближайшие родственники семьи Ракитиных.

Всё время, что длилась поминальная служба, Ефимовский не отводил тяжёлого взора от молодой вдовы. Андрею был виден только бледный профиль, окутанный чёрным кружевным эшарпом. Ни слезинки не выкатилось из широко распахнутых глаз, лишь чуть подрагивали губы, вторя словам архиерея. Марья Филипповна чувствовала его пристальный взгляд, но головы в его сторону так и не повернула. За её спиной тихо рыдала Софья, едва удерживая свечу дрожащей рукой. Калитин тяжело вздыхал и то и дело отирал пот, струящийся по красному от жары лицу. Василий Андреевич несколько раз бросал на племянницу мимолётные взгляды и всякий раз неодобрительно качал головой.

- Вот хоть и люблю я Марьюшку, - склонился он к своей супруге, - но видит Бог, не пойму порой. Сердца у неё будто нет. Другая бы поплакала, а эта стоит будто статуя. Нехорошо это, Оленька.

- Нехорошо, Василь, - согласилась madame Калитина. - Это не от того, что сердца у Машеньки нету, а от того, что горе в себе таит, а вот это совсем нехорошо, - вздохнула Ольга Прокопьевна.

Отстояв панихиду, немногочисленные собравшиеся помянуть усопшего князя, неспешно вышли на церковный двор. Князь Урусов, опередив Андрея, подал руку княжне Куташевой, помогая подняться на подножку экипажа. Марья не глядя ни на кого из присутствующих, опираясь на руку дядьки, следом за Софьей скрылась в закрытой карете. За семьёй покойника и остальные отправились с церковного двора в Полесье, где их ждал поминальный обед.

Во время трапезы в столовой царила тишина. Сказал несколько слов о покойном граф Ефимовский. В этот день он старался не помнить нанесённых обид, думал только о том, что связывало его долгие годы с тем, кого он более никогда не увидит. После его короткой, но такой пронзительно речи, княгиня Куташева поднялась из-за стола и стремительно вышла в распахнутое на террасу французское окно.

Когда Андрей говорил о её муже, она вспомнила его таким, каким он был во время императорского бала в Зимнем, потом в Летнем Саду, в опере, куда он её повёл, после их злополучной встречи. Всплыли в памяти редкие ночи, когда забывалась в его объятьях, не испытывая к нему любви, но, тем не менее, получая удовольствие. А ныне его больше нет. Невозможно поверить, что сильный красивый мужчина, коим был её супруг, в самом скором времени обратится в прах и тлен.

Княгиня прикусила губу, стараясь сдержать рыдание, но предательские слёзы уже скользили по бледным щекам, падая на чёрный шёлк траурного платья.

- Маша, - услышала она позади себя.

- Уходи, Andre! Оставь меня! – закрыла она лицо руками. – Видит Бог, я не хотела быть его женой, но мне не нужна свобода подобной ценой, - глухо молвила она.

- Мари, нам надобно поговорить, - приблизился к ней Ефимовский, осторожно обнимая поникшие плечи.

Марья отступила в сторону, сбрасывая его ладони:

- Нам больше не о чем говорить. Делай то, что должен и оставь меня в покое, Андрей.

___________________________________

Спасибо! Вот Николай и "умер". Интересно, а родные узнают когда-нибудь, что это подстава?
Марья решила разорвать отношения с Андреем. Ее можно понять. Она не хочет, чтобы Андрей поступил вопреки себе. Маша знает, что счастья полного не будет, если он будет считать себя преступившим свои принципы. Это что же , получается, что теперь счастье Маши и Андрея зависит только от Софьи, от ее решения?

Юля,добавьте пожалуйста в блог!
___________________________________

Спасибо за продолжение

Спасибо за продолжение! У Николая хватило сил сделать то, на что Андрей не решился - "исчезнуть", интересно зачем? Или по принципу "подгадил" всем можно и отдохнуть?

Ну вот, опять Маша дурит! Спасибо, Юля
_________________

Юля, спасибо! Бальзам на душу - такое быстрое продолжение! Какая изощренная месть Николая : заставить любовников " медленно умирать". Хотелось бы мне, чтоб Софья поступила мудро и отпустила Андрея, а Николай узнал об этом! Должен сработать закон " не рой яму другому".

Вот и я об этом подумала. Сейчас всё зависит от решения Софьи. Сам Андрей не откажется от данного другу слова, и Марья понимает, что вынуждена смириться. Она девушка мудрая, я уверена в её добром сердце.

Николай совершил задуманное. Но как ему удалось завлечь в эту авантюру врача? Да, заплатил ему князь за это немало, но за всё время повествования он зарекомендовал себя человеком честным и решительным. Как согласился на это? И так спокойно врал, глядя на страдания женщин?
_________________

Спасибо большое за продолжение..... Я просто в ступоре... Вот так Николай.... Пусть уже женится Андрей на Софье, хоть кто за него что то решил, а то сам ну никак не может решится!!!! Может все таки Илья и Маша будут вместе?) жду новую главу и боюсь что там))) спасибо ещё раз!!!!!

Всем доброго дня!


Лена, всё тайное рано или поздно становится явным

Маше иногда стоит придержать свой язычок. Андрей принял решение, так нет, надо было ей на гниль надавить.

Именно так.

Алла, добро пожаловать. В блог добавила.

Пожалуйста)))

Опостылела ему жизнь, которую он вёл. Если бы всё продолжалось, как раньше, Маша бы наставляла ему рога с бывши лучшим другом, а он вынужден был бы это терпеть, ибо чувствуя вину перед Андреем, не смог бы вызвать его, воспользовавшись правом оскорблённого супруга.

Или начать новую жизнь, с чистого листа.

Маша на этот раз поступила довольно рассудительно. Уж пусть Андрей решает. Сколько она может бегать за ним.

Видимо, всё дело в том, что роман близится к завершению, а концовка давно обдумана и менять её я не планирую.

Именно так. Но, возможно, и здесь ожидают сюрпризы.

Софья всё же отличается от своего брата, хоть они и родные по крови. Николай в первую очередь о себе думает, Софья - о других.

Да, всё решит слово Софьи. Она, конечно, девушка хорошая, но и соблазн слишком велик.

Стало быть, есть у врача резон согласиться на эту авантюру и выражается он не только в финансовом вознаграждении)))

Довёл задуманное до конца)))

Ну да, сделает несчастным себя и бедную девочку.

Этот брак невозможен по одной простой причине: Серж женат на Натали, а стало быть, православная церковь рассматривает Илью и Машу, как кровных родственников.

Определённо ничего очень страшного не будет )))
___________________________________