натаниэлла:
Всем привет! Я вернулась домой, глава отлеживается перед последней правкой - как и обещала, ждите ее в понедельник.
Поздравляю всех с прошедшим Днем Писателя!
Желаю всем взаимопонимания с Музом и вдосталь свободного времени для творчества!
Диана, спасибо за отзыв и за высокую оценку моих пока еще скромных усилий в фш!
Диана Казанцева писал(а): "...Возможно, они даже не видят нас в упор."
А вдруг и правда так и есть?)
Все может быть... инопланетяне у меня так и будут все время маячить за кадром - то ли они хорошие, то ли плохие, то ли есть, то их нет.
да я и сама не знаю, как оно там - во Вселенной обстоит ))
Диана Казанцева писал(а):Сначала Ромео поил Ивана чаем, теперь их обоих с Амандой коньяком. Яснее ясного, что он во всех метаморфозах принимает самое активное участие!
Да, возможно, Ромео им что-то подмешивает.

Совпадения на лицо ))
Диана Казанцева писал(а):Твой роман постоянно держит в напряжении и дает пищу для ума
Спасибо! таким я его и хочу видеть: напряженным и умным.
------------------------
Элен-ка писал(а):Тук-тук-тук! Нат, привет!
Привет,
Лена!
Я тебе очень рада! Здорово, что заглянула. Надеюсь, роман придется по душе. Он сложный, многослойный, но я старалась писать легко, чтобы читалось комфортно, несмотря на присутствие научно-фантастических элементов.
в блог записала, буду ждать отзыва ))
а пока - лови от меня космический подарок
------------------------------
alenchik-chik, здравствуйте! Добро пожаловать!
Спасибо за отзыв! Я рада, что смогла увлечь вас, несмотря на новизну жанра. Надеюсь, вы еще заглянете в тему, чтобы поделиться впечатлениями!
--------------------
Ирочка, душа моя, спасибо тебе за поздравление, теплые слова и что остаешься со мной несмотря ни на что!
и тебе всего самого-самого-самого!
---------------------
Надя, привет!
просто счастлива была прочитать твой отзыв - подробный и ужасно положительный. Хотя, признаюсь, ты меня явно перехваливаешь.
но - приятно, черт возьми, слышать такое от читателей

Значит, герои зацепили, роман вытанцовывается. СПАСИБО!
StarDust писал(а):Кафка со своим Замком просто отдыхает
За Кафку - тоже спасибо.
Я всегда с большим удовольствием вылавливаю в комментариях все эти аллюзии, намеки, воспоминания, которые рождает мой роман. и Кафка тоже греет сердце
Правда,основная фантасмагория еще впереди.
StarDust писал(а): десятки новых фактов, вещей, о которых я не подозревала даже. Это какую же ты проделала подготовительную работу?!
Я думаю, что всякий автор готовится к работе. А тут, что называется, сам бог велел - это же не про попаданцев или магию, это научная фантастика, так что без науки никак. Храню толстую папочку, где собирались вырезки из журналов, газет - это прежде всего "Наука и жизнь", "Наука и религия", "Знание сила", "Техника молодежи", еще какие-то пожелтевшие газеты (к сожалению, не подписывала вырезки, не всегда можно вспомнить, откуда публикация).
Переписывая роман минувшим летом, я сверяла факты еще раз - уже по интернету. Надо сказать,что очень многие старые статьи кто-то опубликовал и на просторах Всемирной паутины.
В конце романа, сразу после финала я обязательно дам ссылку на все статьи и их ученых авторов, которые я использовала при подготовке. Это все же не мои личные открытия и идеи, читатели должны знать настоящих героев. Ну, и может быть, кто-то заинтересуется настолько, что зайдет на указанные сайты и прочтет, чтобы узнать больше.
StarDust писал(а):Меня очень заинтересовал Дель Касо Embarassed Почти уверена, что он доставит Ване проблем.
Если заинтересовал - хорошо

про него еще будет немало.
StarDust писал(а):понравились милые и красивые эротические сцены между героями.
не могу не поблагодарить. Это мой первый опыт в "эротике". рада, если он удался.
StarDust писал(а):Потемкину я верю - он с моей точки зрения положительный герой и не может замышлять плохого.

спасибо, Надя!
Потемкин один из моих любимчиков. не хочу сказать, что он сплошь положительный. Я пыталась показывать героев живыми людьми, а в жизни все же мы не делимся четко на черных и белых, это не шахматы.
Думаю, у Влада есть свои тараканы, но мне импонирует, что кто-то из читающих верит в него и не ждет от него ничего плохого.
StarDust писал(а): Мне кажется, Иван с ним сработается и сойдется. Иван Щербин тоже мужчина что надо, но он, в отличие от Влада, не стремится быть на первых местах. Они с Владом не соперники (вот с Эдуардо дель Касо они будут бодаться и не только из-за дамы)
Это ты все правильно сказала! Точно: Влад и Иван не соперники. Но у Влада больше амбиций, что ли, больше командирских черточек. А Иван слишком спокойный для того, чтобы стремиться стать первым. Все же для того. чтобы быть по-настоящему хорошим командиром, нужны особые черты характера. Но вот на роль первого помощника капитана Иван Щербин вполне подойдет
А с дель Касо Ваня просто из-за Аманды враждует. Ревность это.
StarDust писал(а):Спасибо, Нат, за твои чудесные, яркокрасочные коллажи! Это здорово, что ты пытаешься освоить что-то новое в жизни.
Спасибо, Надя. Узнавать новое и открывать горизонты - это я люблю. правда, совсем не уверена, что когда-нибудь догоню местных мастериц фотошопа - уж слишком они талантливые!
StarDust писал(а): Надеюсь, я больше не буду "потеряшкой" и войду в колею с отзывами.
Отзывы - оно, конечно, приятно. Даже ругательные - они помогают увидеть недостатки. Но главное для меня - что ты читаешь.
Спасибо еще раз за комментарий, Надя!
...
натаниэлла:
» 4.45. "Мене, текел, фарес"
Кому интересно, ниже я ставлю историческую справку к некоторым моментам земной культуры, затронутым в главе (О рукописи Войнича и пире Вальтасара).
4.45. «Мене, текел, фарес»
В гостиной соседнего модуля, где обитала вторая половина экспертной группы, они сидели втроем: Иван, Аманда и Сергей Денисович. Остальные, то есть – физик и генетик – с раннего утра засели в лабораториях, занимаясь своими узкоспециальными исследованиями в компании таких же одержимых из Научного корпуса. А вот у полковника Карпова для Аманды имелись свежие новости. Ради них он связался с агентом Фонбаум и срочно пригласил для беседы.
Выслушав его встревоженный голос, Аманда пообещала явиться немедленно.
– У меня тоже есть к вам вопросы, но они терпят, – заявила Фонбаум, переступив порог гостиной, – давайте сначала о том, что вам удалось узнать.
– Вчера вечером и сегодня утром, как вы просили, я плотно общался с людьми, – начал Карпов, – обстановка у нас далека от идеальной.
– Будем называть вещи своими именами, – устало перебила его Фонбаум. – Обстановка на грани взрыва. Но когда нам следует его ожидать?
Карпов крякнул и почему-то посмотрел на Щербина:
– Я не принадлежу к ядру заговорщиков, как вы понимаете, но уверен, что они планируют перейти к решительным действиям со дня на день. Может быть, даже завтра, в последний день карантина. Все очень серьезно.
– Что их подстегивает?
– Переброска людей сюда, в эпицентр. Несмотря на наличие такой крупной аномалии как Чернильница, они уверены, что это не более чем следствие, а корень зла прячется в дебрях Лесной Уитаки. Когда военные получили приказ эвакуироваться не на орбитальную станцию или крейсер, а на другую базу, расположенную непосредственно вблизи найденных артефактов, это стало последней каплей. А твое вчерашнее заявление, Ваня, и вовсе послужило спусковым крючком.
– Какое заявление? – спросил Иван.
С этими параллельными реальностями никогда не знаешь наверняка.
– Я о твоей просьбе к Акаве связаться с командармом Щербиным. Кое-кто посчитал, что ты намерен втихомолку удрать под крылышко своего папаши.
– Но это абсурд! – воскликнула Аманда. – Вмешательство командарма поможет всем, а не только сыну. Разве не понятно, что лишь главнокомандующий способен образумить Акаву? Ей плевать, если люди на планете поубивают друг друга, лишь бы скандал не затронул ее территорию. И вообще, откуда о просьбе стало известно широкому кругу? У нас завелся стукач?
– Кроме нашей команды на встрече присутствовали ребята из Научного корпуса, – напомнил Карпов.
– И у кого из них слишком длинный язык?
– Боюсь, начало положила Ольга Куницына.
– Девица, с которой работает Генри? Странно, что он не стал ей препятствовать.
– Генри слишком галантен, чтобы указывать женщине на ее место, – ответил Карпов. – К тому же он слегка растерялся из-за вчерашней заварушки. Он заработал сотрясение мозга, так что, сама понимаешь, весь вечер был немножко занят, зализывая раны в лазарете.
– К слову о заварушке, – будто бы спохватилась Аманда, – сегодня утром кое-что изменилось. Хотелось бы понимать, это заметили только мы с Иваном или все поголовно.
– А что именно изменилось? – Сергей Денисович, кажется, был не в курсе.
Манди, аккуратнее! Сначала надо все выяснить. Но Аманда и сама была настороже.
– Что говорят о вчерашнем? – спросила она своим обычным деловым тоном. – Ну, кроме как о просьбе Щербина вызвать командарма. Какие в народе ходят идеи и предположения?
Карпов усмехнулся:
– Все уверены, что зачинщиком драки выступил господин Рудольфо. Хотя сам он кулаками особо и не махал, но, как говорится, словесно спровоцировал. Собственно, это калька с истории, приключившейся на Базе в Чернильнице. Правда, не с такими смертельными последствиями. Вчера все ограничилось исключительно побитыми цветочными горшками.
Да, ни стрел, ни снятых скальпов. Аманда послала многозначительный взгляд Ивану. Тот едва заметно дернул плечом.
А чего ты хотела? Камеры не врут.
– Сергей Денисович, вы слышали формулировки их требований?
– Прежде всего, люди возмущены тем, что их лишили права свободного передвижения по планете. Рагнарок не тюрьма. После того, как Рудольфо от имени Акавы сделал объявление, люди просто взорвались.
– Что он им сказал? – задал вопрос Щербин. – Мы пришли позже и ничего не слышали. Он действительно их спровоцировал?
– Объективно говоря, нет. Но гонца, приносящего плохие вести, в стародавние времена и вовсе убивали, тебе ли Ваня, не знать. Рудольфо не сказал ничего лишнего. Просто передал, что отныне все транспортные средства заблокированы. Что сотрудникам миссии и гостям, под которыми он разумел представителей Ойкумены, короче, абсолютно всем запрещено выходить даже за периметр. Что контроль за перемещением на территории Базы «Экодома» проводится дистанционно с орбиты, и к нарушителям станут применяться крайние меры: предупредительные выстрелы, лазерная сеть и тому подобное. А если не поможет, то и боевыми могут стрельнуть. Отменяется всякое сообщение с Землей. Вводится режим экономии, потому что поставок продуктов в обозримом будущем не предвидится. Короче, он передал все, о чем говорила Мия Акава. Естественно, народу это пришлось не по вкусу. Прежде всего, они поставили Рудольфо в упрек его нежелание защитить их интересы.
– Не он решает, – заметила Акава.
– Но он был на совещании, а остальных туда не допустили. Вот и пошла расти волна негатива, – ответил Карпов. – Я сделал сегодня утром записи, хотите послушать?
– Не откажусь, – хмуро сказал Аманда.
Сергей Денисович выложил свой перс в центр стола. Над ним тотчас засветился голографический шар воспроизведения.
– Нас никогда не выпустят с Рагнарока! Мы все здесь загнемся!
– Точно, эта планета прикончит нас!
Иван всмотрелся в злые лица на экране. Лично он был знаком только с одним из присутствующих – офицером-снабженцем, с которым беседовал в столовой.
Курт Анхольт. Прочих он мог идентифицировать разве что по цвету униформы.
– Не, мы ей не по зубам, – возразил один из офицеров в коричневой форме службы связи.
Но его предпочли не услышать.
– Чертова дыра! – воскликнул его сосед, прибавив пару непечатных выражений. – Чертова трансформация!
– Да успокойтесь вы ради бога, – попытался урезонить их связист.
(Единственно разумный человек в этой оголтелой компании)
– К чертям собачьим! – огрызнулся на него Курт Анхольт. – Я тоже не собираюсь здесь загибаться. Надо брать власть в свои руки. И сделать это как можно скорее, пока мы не опухли с голода.
– Под моим началом двадцать человек, – вступил в разговор еще один военный.
(
Синяя форма, но без эмблемы с галактикой, значит, инженер).
– …И все они разделяют мои убеждения. Хватит прятаться по углам. У нас оружие, опыт. Мы захватим челноки…
– Челноки собьют! – нервно выкрикнул кто-то.
На него зашикали.
– Не успеют, если действовать неожиданно и с умом. Прежде, чем поднимать челноки в воздух, мы захватим орбитальную станцию и обеспечим себе адекватную поддержку и плацдарм для наступления. Они отключили лифт, но включить его обратно с нашей стороны не представляется большой проблемой.
– Крейсер моментально засечет активность.
– И что с того? Там, на борту точно такие же люди, как и мы. И среди них полно сочувствующих. Они наши друзья, просто нам не повезло оказаться внизу. Акава не посмеет воевать против всех. Мы организуем бунт на ее собственном корабле…
– Я слышал, – опять вступил в разговор связист, – что многие на борту «Серебряного» заразны. В точности, как и мы. Остался ли там кто-то достаточно вменяемый, чтобы услышать нас и поддержать?
– Мы не заразны! И мы не сумасшедшие! Это ложь, придуманная, чтобы удерживать нас тут! – встрял Курт Анхольт. – На нас ставят эксперименты без нашего согласия. Разве вы не поняли?
– Да, я тоже об этом слышал, – подхватил очередной участник. – БОТех прибыло сюда, чтобы поймать за руку Звездную Ойкумену, но ее экспертов точно так же превратили в заложников.
– Верно, – подключился к обсуждению до сих пор молчавший мужчина в сером кителе Научного корпуса. – Ойкумена запретила нам делиться сведениями с экспертами. Но мы все равно с ними сотрудничаем. Потому что это единственный выход – рассказать миру правду. Я ученый, а не воин. Но тоже возьму в руки оружие, если потребуется, чтобы защитить собственную жизнь и свое право обнародовать важные для человечества открытия. Пусть лучше мы погибнем в бою, чем сдохнем, пуская слюни в лазарете!
– Да, вы видели, что стало с Николя? – подхватил Арнхольд. – Он спятил, окончательно спятил! Его приходится держать в смирительной рубашке. Он бросается на всех подряд, словно дикий зверь. Орет про Армагеддон. Вот что делает с нами Ойкумена!
– Судьба Николя ждет нас всех, если мы не уберемся отсюда, – согласно кивнул ученый, – а то и что-то похуже. Вы знаете, что не все физики согласны с теорией Игнацио?
– А что он хочет, этот Игнацио?
– Он хочет ликвидировать «Чернильные пятна». Но некоторые его коллеги говорят, что при этом вся планета перестанет существовать. Они взорвут нас и не поморщатся! И ради чего? Ради того, чтобы скрыть следы своего неудачного эксперимента!
Запись прервалась.
– Откуда у вас это? – спросила Аманда у Карпова. – Вы присутствовали при разговоре?
– Да, но никто не знал, что я записываю. И как вы понимаете, пока это просто треп. Настоящих буйных среди этих болтунов нет.
– А снабженец с «Серебряного», Курт? – спросил Иван. – И второй, в форме инженера космических войск. Они показались мне настроенными весьма решительно. Хотя странно: вначале Курт защищал лифт от прорывающихся на орбиту, а теперь сам готов устроить бунт. Очень резкая перемена в человеке.
– Болтуны, – повторил Карпов убежденно, – хотя и не самые последние, поскольку выражают мнение большинства. Они подогревают протестные настроения, но, случись что, без надежного тыла легко пойдут на попятную. А вот те, кто их послал воду мутить, ребята серьезные. И все может кончиться очень плохо.
– Или наоборот – хорошо, – тихо промолвил Щербин. – 1Замороженный конфликт не наш выход. Возможно, тут нужна именно встряска. Но никогда не угадаешь, в какую сторону качнется чаша весов в поворотный момент.
– Считаешь, мы в точке катастрофы? – задумчиво пробормотал Карпов. – Может, оно и так.
– Я в этом уверен, – твердо произнес Иван, – Рагнарок изменит ход истории.
– Но нам от этого не легче, Ваня! – воскликнула Аманда. – Мятеж нужно задушить, пока не стало слишком поздно.
– Как? – поинтересовался Щербин.
– Если есть активисты, то есть и те, кто не стремится к активному противодействию. Надо с ними грамотно поработать, а самых скандальных и влиятельных изолировать.
– Пассионарии всегда побеждали, – возразил Иван. – Потому что в переломные дни лозунг «Дипломатия – оружие трусов» находит горячий отклик. А мы имеем дело с воинственной Ойкуменой.
– Я уверен, нам следует привлечь Рудольфо на свою сторону, – высказался полковник. – Как руководитель миссии он в опасности, и мы обязаны его защищать. Он все еще пользуется некоторым авторитетом среди незначительного числа обитателей базы, и может быть нам полезен.
Играть с Потемкиным в одной команде – не это ли предел моих юношеских мечтаний? Иван невольно ухмыльнулся.
Спрашивается, почему я против? Вслух он сказал:
– Ромео мутный тип. Прежде, чем объединяться с ним, надо четко себе представить, чего он хочет.
– И все же на данный момент он официальный представитель власти на Базе-два. Его присутствие – гарантия хоть какого-то порядка. Он может быть каким угодно «мутным типом», но если его уберут, начнется анархия, и это куда хуже.
Это я тоже понимаю. Иван вздохнул.
А чего хочу я? Он подумал, что чувствует себя зрителем, а не участником.
Я по-прежнему не принимаю это всерьез. Он был уверен, что рано или поздно проснется на новом витке, и все придется начинать сначала.
Хорошая отмазка, чтобы ничего не делать.
– Вы правы, Сергей Денисович, – сказал он, – анархия нам не нужна. События и без того хаотичны.
Он посмотрел на задумчивую Аманду.
Ну, а ты-то что скажешь?
– Сергей Денисович, эта история с заговором… она кажется мне немного неубедительной, – сказала та.
– В каком смысле «неубедительной»? – уточнил Карпов. – Считаешь, за нашими болтунами на самом деле никто не стоит и они всего лишь выпускают пар?
– Наоборот… Любой здравомыслящий человек поймет, что у бунта мало шансов. Мы на планете не обладаем ни должными ресурсами, ни должным количеством обученных людей. Большинство военных, хотя и носят форму, никогда не нюхали пороха, и не смогут провести молниеносную операцию по захвату орбитальной станции. Восемьдесят человек на Базе, из которых больше половины гражданских, против пятисот человек на вооруженном крейсере – это бред, и рассчитывать на успех могут лишь недалекие люди. Но кто-то весьма умело подогревает протестные настроения, играет на естественном страхе. До сих пор все сидели по углам, носа в коридор не высовывали, и вот вдруг ситуация начала стремительно меняться.
– В твоих словах есть резон, Манди, – сказал Карпов. – Но все усугубилось с появлением контингента из Чернильницы. Тамошние ребята изначально были более нервными, что ли…
– Но истинные зачинщики-то не они, так? Из Чернильницы к нам прибыли, как вы их назвали, «болтуны». А вот кто их подстрекает... Короче, мне нужны имена главарей.
– С именами сложно. Мне называли кое-кого, но я сомневаюсь, что это правда. Выглядит уж больно нелепо. Сначала я хотел бы все проверить сам.
– Нелепости – это здешняя изюминка, – согласилась Аманда. – Я хочу поскорее разобраться с природой трансформации, именно в ней ключ ко всему, я это чувствую.
– Возможно, Манди. Но трансформация сложный вопрос, я сам много о ней размышлял в последние дни. Пожалуй, я бы ее переименовал в нейротрансформацию, потому что так понятнее.
– «Нейро» это от нейронов? – уточнила Фонбаум. – Неизвестный фактор вмешивается в устройство человеческого мозга.
– Не в устройство, в его функционирование. Чем бы это ни являлось: вирусом, неизвестным науке физическим полем или еще чем-то – оно компанует по-другому существующие нейронные связи. Мы знаем, что число нейронов в мозгу конечно, как и число соединений между ними. Топология этих связей определяет нашу личность, память, навыки и умения. Все это взаимосвязано и нерушимо. Фактор Рагнарока, условно говоря, тасует сложившиеся треки, будто карточную колоду, прокладывая свежие дорожки поверх предшествующих, частично разрушая последние. При этом человек меняется, теряя воспоминания или некоторые части своего «Я». Невозможно создать новое, не сломав старое, если строительный материал один и тот же. Алгоритм трансформации затрагивает личностную матрицу. Возможно, ломает ее необратимо. Мы это, собственно, и видим: люди становятся неадекватными. И пока никто из них к нормальной жизни не вернулся, несмотря на все наши усилия.
– Люди делаются агрессивными, – заметил Иван.
– Да, потому что старые нейронные треки, заложенные в детстве, в процессе воспитания и обучения, уничтожаются. А вместо них идут дорожки, лишенные моральной окраски. Они не имеют связи с прошлым опытом и потому не сдерживаются им.
Аманда нетерпеливо пошевелилась в кресле, закидывая ногу на ногу. Ее движение невольно приковало внимание Щербина.
Я узнаю этот сосредоточенный взгляд: ты вновь собираешься ринуться в бездну. Вопреки серьезности разговора, на душе у него потеплело.
Что на сей раз пришло тебе в голову, Манди? Как всегда в подобных ситуациях, Иван не смог ею не залюбоваться.
Карпов по-отечески улыбнулся агенту Бюро:
– Я помню, ты хотела что-то у меня спросить.
– Скорее попросить, но это потом. Сейчас у меня появилась идея, как отсортировать тех, кто прошел трансформацию, от тех, кому это только предстоит. Но для этого мне надо кое-что у вас уточнить.
– Конечно.
– Скажите, можно ли понять, что человек прошел через трансформацию при нейрохирургических вмешательствах в кору его мозга? Например, когда человеку вживляют нейрочип.
Ну вот, ты опять думала про него! Иван стер с лица намечавшуюся глупую улыбку. Однако он отлично понимал, чем вызван ее вопрос.
Найти надежный метод действительно важно. Поэтому он перестал отвлекаться на стройные ножки в обтягивающих джинсах и сосредоточился на полковнике.
Карпов покачал головой:
– В этом я не ахти какой специалист. Но нейроинженер должен заметить новообразованные треки.
– Разве наши впечатления не сугубо индивидуальны? – спросила Аманда.
– Поговори об этом с Вороновым, – посоветовал Карпов. – Он обязан в этом разбираться. Дим Димыч как раз занимается проблемами иплантированных.
– Да, обязательно, – ответила она так, словно и впрямь собиралась обращаться к доктору за консультацией. – Но мне интересно послушать ваше мнение.
– Я знаю о нейроинженерии только самые общие факты, – сказал Карпов. – Одинаковые воспоминания и мысли создают одинаковые структуры, но не бывают абсолютно идентичны друг другу. У разных людей они выглядят по-разному. Но, поскольку природа всегда следует путем минимальных усилий, все матрицы несут в себе общие черты. Мне кажется, Рагнарок, вмешиваясь в топологию, должен создавать чужеродный рельеф, и специалист его обязательно отметит. Скорей всего, он примет искажения за патологию. Возможно, так оно и есть.
– Выходит, трансформированным людям, желающим утаить факт трансформации, нельзя ставить имплант? – поинтересовался Иван.
– Полагаю, никто не решится на подобное вмешательство в патологичную сеть, – подтвердил полковник. – Картирование нейронных связей сразу же выдаст такого человека с головой. В подобных условиях имплант может работать с искажениями, что чревато большими проблемами со здоровьем. И ладно еще, если речь пойдет всего лишь о частых мигренях. Системные ошибки в импланте будут накапливаться и с течением времени полностью выведут человека из строя.
– Иными словами, путь в космос для трансформированных закрыт?
– Все трансформированные и без того уже находятся за пределами Солнечной системы. Но вы, ребята, мыслите в перспективном направлении, – Сергей Денисович оживился. – Подняв в архивах старые медицинские карты, вполне реально вычислить трансформированных. Служащим Ойкумены поголовно делают нейронное сканирование, даже если чипирование не производится. Если их обязать пройти картирование повторно…
На перс Аманды пришло сообщение, возвестившее о своем прибытии переливчатым звуковым сигналом. Аманда поняла руку, прося полковника на секунду прерваться.
Что-то случилось? Поскольку Фонбаум перешла в режим внутреннего диалога, Иван забеспокоился.
Ты не хочешь этим делиться с нами, значит….
Фонбаум поймала его встревоженный взгляд.
– Программа дешифровки завершила работу, – пояснила она ему, хотя слова предназначались, скорей, для Сергея Денисовича, – теперь мы знаем, что было там написано.
Программа дешифровки?Так быстро? Иван нахмурился.
С Земли по нуль-связи?
– Что-то важное? – поинтересовался Сергей Денисович, наблюдая за их пантонимой.
– Нет, не слишком, – Аманда успокаивающе улыбнулась ему, – а судя по переводу, так и вовсе полная ерунда. Так что вы говорили про медицинские карты? Нам реально их по-быстрому раздобыть или это страшная медицинская тайна, за которой придется идти в обход?
– Думаю, я смогу что-нибудь сделать. Только придется связаться с Акавой и медслужбой «Серебряного» и убедить их в том, что это жесткая необходимость.
– Тогда действуйте, – Аманда встала. – И продолжайте наблюдать за развитием ситуации. Помимо имен настоящих лидеров мне нужно получить представление об их истинных целях и плане действий. Прислушивайтесь к разговорам в кулуарах, но ничего не предпринимайте без моего указания.
Полковник одобрительно кивнул.
– И последняя просьба. Понимаю, что не время, но все же, при возможности, Сергей Денисович, пораспрашивайте людей о том, какие и кому привиделись «наваждения». Если мы составим о них четкое представление, возможно, у нас появится зацепка и с этой стороны.
– Я понял, Манди. Я уже и сам веду подобную работу. Но пока удалось разговорить всего лишь троих.
– Хорошо, Сергей Денисович, спасибо. Я всегда на связи, если что, – с этими словами Фонбаум, а вслед за ней и Щербин покинули гостиную, чтобы вернуться к себе в модуль.
Первым делом Аманда постучалась к Линде Кирби:
– Линда, ты здесь?
Ответом ей была глубокая тишина.
– Ладно, тогда можно посекретничать, – Аманда поманила к себе Ивана и показала ему пришедшее с Земли сообщение: – Что ты об этом скажешь?
– «Надпись представляет собой отдельные слова из аутентичного письменного ацтекского языка2, – прочитал он. – Первое слово обозначает меру веса (аналогично фунту), второе слово – меру длины (аналогично футу) и третье переводится как название единицы измерения времени (аналогично часу)».
– Вань, тебе не кажется, что это полный вздор?
Ивану так не казалось. Который раз за день ему стало ужасно весело.
– Нет, Манди, это не вздор, – ответил он, не в силах сдержать кривую и, что скрывать, нервную улыбку. – Это прямая отсылка к библейскому пиру Вальтасара. А раз так, то вся давешняя фантасмагория – это дело рук кого-то из наших соотечественников, знакомых с христианской символикой. Никакой Чуждый разум не станет обращаться к древней земной истории. Надо искать хулигана среди своих.
– Но в чем смысл? – Аманда по-прежнему недоумевала. – Что это вообще означает?
– Ты знакома с книгой Даниила из Ветхого Завета?
– Конечно, – она сердито свела брови, – по-твоему, я совсем идиотка? Я прекрасно понимаю, что это намек на таинственную надпись «мене, текел, фарес»3, которую невидимая рука начертала прямо на стене Вавилонского дворца. И я также понимаю, что это мог сделать только человек с Земли. Но зачем он это сделал? Почему он написал ее не на арамейском, что хотя бы выглядело осмысленным, но на ацтекском языке? Да еще использовал его исконные формы…
– Если бы он написал ее на арамейском, это бы шло в разрез с образом кровожадных индейцев, Манди.
– А зачем ему непременно понадобились индейцы?
Потому что я о них думал. Иван пожал плечами.
– Как бы там ни было, этот загадочный псих все продумал заранее, –сказала Аманда, пряча «записную книжку» в карман кардигана. – Вряд ли он в совершенстве владеет мертвым языком, а значит, у него было время, чтобы выстроить мизансцену, перевести традиционное «мене, текел» в более загадочную форму и организовать разгром… Первоначально я думала, «шутник» присутствовал с нами на совещании и слышал, как Ромео говорил об индейцах. Но тогда он бы не успел все организовать к нашему возвращению. У него либо есть многочисленные и ловкие помощники, либо слова Ромео вообще ни при чем.
Эх, если бы я не жаждал снять скальп с Дэниса Эдуардо, я бы с тобой согласился. Иван покачал головой:
– Я могу допустить, что перевод был спонтанен. Но меня беспокоит мысль, что все это крутится вокруг исторических мифов. Я слышал об индейцах, я думал про себя о том, что жилой корпус Базы похож на пакгауз времен пионеров Америки, и я, конечно, знаком с библейской историей пророка Даниила. История – это моя профессия, Манди, я тут, пожалуй, единственный гуманитарий среди сонма физиков и естествоиспытателей. И кто бы ни был этот «шутник», но, боюсь, он напрямую обращался ко мне.
Он явно копался в моей голове, в моих тайных желаниях и мыслях. А кто у нас тут способен читать чужие мысли?
– А я говорила, что ты важное звено, Ваня, – Аманда грустно улыбнулась, – ты не верил. Кто же из трансформированных землян хочет взвесить и измерить твои поступки?
– Понятия не имею, – ответил Щербин, резко помрачнев. – Слова «мене, текел, фарес» в Библии явились своеобразным предсказанием убийства царя Валтасара и падения его царства. Мне вроде как намекают, что я вышел за рамки разумного и скоро за это поплачусь.
Я играл в бога, пусть и невольно. Но я убил Дэниса Эдуардо – и должен отвечать.
– Пятая трансформация, – Аманда слегка побледнела. – Выходит, это правда, ты рискуешь…
С другой стороны, Дэнис Эдуардо жив…
– Возможно, это совпадение, Манди, как и слова Ромео об индейцах. А возможно, не угроза, а предостережение, чтобы впредь я был осторожен.
Хотя, кого я обманываю… Он вспомнил слова Линды Кирби в столовой:
«Мы с вами легко можем стать врагами. И в этом случае я перестану за вами следить и начну действовать. А вы – умрете».
Иван невольно покосился на закрытую дверь в спальню Линды.
Это уже второе предупреждение.Виновен я в предумышленном убийстве или нет, потенциально я оказался способен на многое. Однако он все еще не понимал, почему экстрасенс Бюро уверена, будто он готов перейти ей дорогу.
Я опасен лично для нее, для Бюро или есть другое объяснение? Что им всем от меня надо?!
Аманда приблизилась к Ивану вплотную:
– Мне кажется, что ты знаешь, кто это мог быть, ты кого-то подозреваешь.
Иван выдержал ее испытывающий взгляд.
Я не скажу, пока сам не разберусь.
– Нет, Манди, ты ошибаешься, я не имею об этом ни малейшего представления.
Но Аманда имела на то собственные соображения.
– Учитывая, что феномен проявляет себя по-разному, с тобой может случиться все, что угодно. Я бы на твоем месте все же поговорила с Потемкиным. Выяснила подробности.
– По поводу неидеальной плазмы? – поинтересовался Иван без всякого энтузиазма.
«Бух в котел – и там сварился»
– По поводу всего. Не игнорируй его.
Он вновь погрузился в ее тревожные глаза цвета меда – и не смог выплыть.
Ради тебя, Манди, ради твоего спасения я прыгну даже в кипящее молоко.
– Просто поговори с ним. Обещаешь? – попросила она.
– Обещаю, – сказал он.
1 Точка катастрофы или критическая точка – понятие, пришедшее в социологию из математического моделирования. Изначально так называлась точка, где все частные производные дифференцируемой функции обращаются в нуль, но при этом условий недостаточно, чтобы назвать данную точку максимумом или минимумом функции. В более широком смысле термин обозначает поворотный момент истории, где социальный взрыв происходит при минимуме приложенных извне усилий (подробнее см. Справку к следующей главе 46)
2 В настоящее время не известны письменные памятники Мезоамерики, бесспорно принадлежащие цивилизации ацтеков, но не записанные латиницей. Но поскольку действие романа происходит в отдаленном будущем, есть надежда, что к тому времени ученые обнаружили в джунглях Центральной Америки тайное хранилище древних индейских рукописей, не уничтоженных испанскими миссионерами, а новый Кнорозов сумел их перевести.
3 «Исчислен, взвешен, разделен». Эта библейская фраза стала знаковой в мировой культуре. Она иносказательно используется сегодня, чтобы «взвесить» дела, поступки и намерения человека, а так же намекнуть на скорый крах.
...