Лондон

Если бы не Бен, я бы сдох в том ДТП. Признаться, я не помню ничего. Только то как машина начала складываться в гармошку, встретившись с асфальтом, а потом сразу пробуждение в палате.
Когда я очнулся, то услышал тихие слова молитвы на итальянском. Сначала мозг никак не хотел вспоминать как и зачем мама оказалась в Лондоне, но открыв глаза я понял, что в больнице, а следом и вспомнил почему.
- Мам. – Получилось тише, чем хотелось.
Мама подняла на меня красные, полные слёз глаза, всхлипнула, полоснув сдерживаемой болью, и, прижавшись лбом к моей руке, разрыдалась.
Я пробыл без сознания сорок два часа, а ещё через два начал жалеть, что вообще пришёл в себя. Реальность не радовала ни в одном из аспектов.
На зов приборов прибежала медсестра, а через четверть часа пришёл главврач, как выяснилось, он меня оперировал. Задав ряд вопросов о моём самочувствии, эскулап поведал, что я перенёс сотрясение головного и спинного мозга, у меня сломано пять рёбер, одно из которых прокололо печень, закрытый перелом правой руки и сложный, открытый перелом, правой же, ноги. К тому же многочисленные ушибы и лицо разбито до неузнаваемости. Он пытался оставаться вежливым, но я видел, что ему не по душе условия, при которых я попал в аварию, и он, скорее, считает, что заслужил все эти травмы, чем испытывает сочувствие.
- Мистер Нортон, как я понимаю, вы уже ломали эту ногу. – Сказал он, заканчивая свой визит. – Мы собрали кость из осколков. Вы ещё молоды и в хорошей физической форме, что позволяет надеяться на то, что она хорошо срастётся. Возможно, вы даже не будете хромать. Но если вы сломаете её ещё раз, - он покачал головой, - чуда не случится.
После его ухода мама причитала не переставая, а Габи отводила глаза. Меня съедала сильная боль, но я не хотел показывать это при матери и сестре. Я так хотел, чтобы они ушли и, наконец, не выдержав, сказал, что хочу спать. Все попытки мамы остаться я отсёк, напомнив, что доктор сказал, что моей жизни ничего не угрожает, и она может спокойно спать в отеле. Когда они ушли, я, стиснув зубы, досчитал до сорока, а потом вызвал медсестру. Приняв дозу обезболивающего, способную свалить ломовую лошадь, я отключился на несколько благословенных часов без боли, нравоучений и слёз.

Первую неделю я жил в редкие моменты пробуждения, каждый раз обнаруживая у своей кровати кого-то другого. Мама, Вальтер, Габи, Анита, остальной персонал из паба, Бен и разок заглянул Джер. Своих я кое-как отправил домой на пятый или шестой день, сказав что подыхать не собираюсь, а сидеть у моей кровати, когда я сплю, не имеет смысла.
Бен поведал, что Мустанг превратился в кусок дерьма, а Ред выжил и прохлаждается в другой больничке. Ещё он вернул мне мои четыре штуки, сказав, что к цели не пришла ни одна из тачек. После нашего столкновения, налетели копы и туса рассыпалась по городу от греха подальше. Я был благодарен ему, за то что вытащил меня из тачки – она запросто могла взорваться. Биг отшутился и сказал, что будет ждать реванша.
Анита изводила меня своими ежедневными посещениями дней десять. На проверку, она оказалась действительно хорошей девушкой: не истеричной и заботливой. И это всё сильно усложняло, потому что душа у меня к ней не лежала. Она старалась быть рядом, поддержать, развеселить и дико этим раздражала. Я пытался быть мягким, говорил, что у меня есть всё необходимое и ей не о чем беспокоиться, предлагал не тратить на меня столько времени, но она как-будто не хотела понимать. В конце концов, мне пришлось сказать откровенно, что у нас не получится, что я её не люблю и секс – всего лишь секс. Она обиделась и перестала приходить. Второе было хорошо, а обида, увы, могла лишить паб официантки, в момент, когда персонала и так не хватало.
Это был ещё один безрадостны момент. Объявление о поиске бармена я дал в газеты и поместил в сети ещё до аварии, теперь, в моё отсутствие, желающих получить место принимал на пробный день Фред и говорил, что пока не было ни одного стоящего, а один он зашивался. Мне нужно было выйти на работу, а я отлёживал бока и сходил с ума.
«Сотрясение спинного мозга» не звучит пугающе, пока не обнаруживаешь, что тебя парализовало. Сказать, что это страшно – не сказать ничего. Вчера ты был здоровым, самостоятельным во всём мужиком, а сегодня – овощ. Мысль о суициде показалась мне правильной, но разработать план я не успел – медсестричка успокоила, что через недельку, максимум две, блуждающий паралич исчезнет вместе с симптомами сотрясения. Я надеялся, что так и будет.
А ещё я мучительно хотел видеть Ану. Я скучал по ней, и сейчас был бы рад даже чашке кофе в её компании. Только бы снова увидеть её соблазнительную улыбку и обалденные сиськи – на то и на другое у меня на «раз!» вставал.
Желание, осуществлять которое я не собирался. К счастью, мой мозг не размяк настолько, чтобы рассказать ей о нелегальных гонках. Тем более глупо было бы это делать сейчас. К тому же я не хотел, чтобы она видела меня на больничной койке, с безвольными конечностями и раздутой чёрно-синей рожей. Не тщеславие. Понимание, что я и так не принц, а уж в нынешнем состоянии и вовсе жалок. И что будет потом, после выписки? Хромота? Повторяющиеся приступы паралича? Боли? Таблетки? Я не был ей нужен здоровым, смешно рассчитывать на что-то сейчас.
Я решил выбросить малышку-психолога из списка своих желаний и обещал себе справиться.

Вторую и третью недели я забил работой. Попросил принести мне ноутбук и книги прихода-расхода последних недель. Просидел над расчётами несколько дней, всё так же проваливаясь в оздоровительный сон, а, просыпаясь, снова берясь за дело.
В цифрах растущий успех паба был ещё более явным, а я не был дураком, чтобы не ковать железо, пока оно горячо. Найдя в сети нужные формуляры, заполнил и отправил просьбу о продлении часов работы «Ржавого гвоздя» до часа ночи. Обзвонил всех, кого помнил с курсов барменов, предлагая работу, и ещё раз кинул объявления о поиске бармена и официанток.
Работа – лучший метод не думать. Нужно просто забить ей каждую минуту, действовать, двигаться, достигать намеченного и, получив удовлетворение, идти к новым целям. Непременно оставаться в движении постоянно, не замечая течения дней и ставших серыми лица, проходящих мимо людей. Некогда – прекрасное слово: много объясняет, много позволяет. Например, безразличие, раздражение, жёсткие решения. За ним легко скрывать боль: физическую и душевную, одиночество и то, как тебя ломает. Догадываетесь, как часто улыбка – всего лишь вежливость, а не радушие или радость? Часто. Особенно, когда на душе у тебя черно и хочется остановить шоу, называемое жизнь, которое всё продолжается и продолжается. И ты улыбаешься, спрашиваешь «Как дела?» у людей, которые не значат для тебя ничего, сгибаешься внутри от боли, но так и не набираешь номер человека, дела которого тебя интересуют по-настоящему. Пропади оно всё.
Я вышел из больницы через две недели и четыре дня. Выходные провалялся дома на диване, а потом вышел на работу.
К тому времени повязку с руки и с ребёр сняли, чернота синяков на лице стала жёлто-зелёной и только ногу, по-прежнему, нельзя было перетруждать. Я старался следовать совету врачей, научившись балансировать на здоровой. Поворот к- и от барной стойки мне давался легко, труднее было, когда нужно было сделать несколько шагов, но и с этим я начал справляться, используя один костыль.
Я уставал, как собака, терпел зверскую боль в обеих ногах и в спине, и пил после закрытия, планируя реванш. День за днём.
Мне грозили два года условного и крупный штраф. Коп очень солидно и правильно учил меня жизни, на что я деланно раскаянно поддакивал «Да, сэр», «Вы правы, сэр». Пошёл в жопу, сэр.
Письменно-поучительное задерживалось, как и новая лицензия. Именно об этом и ждущем меня вискаре с пивом я думал за уборкой в конце рабочего дня, когда за спиной послышались шаги припозднившейся посетительницы.
– Мы закрываемся, - предвосхитил заказ, не желая задерживаться и слушать ещё одну слезливую историю об обманутых ожиданиях, простучавшей каблуками по паркету девицы.
Крутанувшись на пятке здоровой ноги, я оказался лицом к лицу с Анастазией.
– Я знаю. Но пока вы еще не закрыты, - её глаза заскользили по моему лицу, напоминая, что ещё видны некоторые следы аварии, - я бы хотела сказать то, зачем пришла, – Ана неуверенно улыбнулась. – Я не хочу тебя терять. Ты нужен мне.
Я проигнорировал то, как замерло сердце, когда я увидел Ану. Всё такая же красивая, совсем не изменилась за этот месяц. Интересно, а что видит она, глядя на меня? Видит ли, как изменилась моя жизнь, как изменился я сам? Понимает ли, что того Эрика, которому она отдалась хмельной мартовской ночью, больше нет? Тот парень, что верил в её любовь так же незыблемо, как в свою собственную – я больше не вижу его, когда смотрю на себя в зеркало. Мне кажется, что с их расставания прошли годы. С «их», да, потому что я перестал им быть. Мне некогда ждать и догонять её и любую другую, кто вздумает играть моими чувствами. Мне. Некогда.
- Ты опоздала, Анастазия. – Я улыбнулся, наказывая её за свою боль. – На месяц или около того.

»» 10.02.18 18:34 Магазин «Книги и кексы» | Паб «Ржавый гвоздь»
_________________

Аэропорт.

- Уважаемые дамы и господа, только что наш самолёт совершает посадку в международном аэропорту Лондона – «Хитроу». Погода в Лондоне +15 по Цельсию. Надеюсь свои зонты вы приготовили? С северо-востока надвигаются серые тучи и не оставляют желать лучшего. Просьба оставаться на местах до полной остановки двигателя. Авиакомпания «British Airways», экипаж и командир воздушного судна Рафаэль Энрике Салинас, благодарят вас за оказанное нам доверие и желают вам всего доброго. Наш полёт окончен.
Закончив свою речь, я отключил микрофон внутренней связи и дождался пока Грег посадит самолёт и шасси «Аэробус» коснуться посадочной полосы. Второй пилот никогда не понимал и не одобрял моей тяги к импровизации. Однажды даже посоветовал Грегу поэкспериментировать и попробовать выйти из своей зоны комфорта. Правда попытки донести до мужика, что импровизация внесет хотя бы пару ярких пятен в его скучную серую жизнь, ни к чему не привели. Кстати, о красках… Экскурсия под палящим солнцем ОАЭ оставила следы на светлой коже Грега Харди. А ведь сказал, что кепка его не спасёт, но гордый англичанин наотрез отказался надеть арабскую куфию. И как итог: начиная с кончика носа и заканчивая подбородком, лицо второго пилота по цветы напоминало розовый зад новорожденного.
- Прекратите смотреть на меня, командир.
- Я только сейчас заметил настолько ты прекрасен, Харди.
В ответ получаю его хмурый взгляд и смешок новенького, «Суареса», за спиной. Своим прозвищем тёзка знаменитого футболиста, Луис Арно, обязан не столько одинаковым именам, сколько выпирающим, как у бобра, передним зубам. Кто-то коллекционировал бабочек, а кто-то, как я, фанатеет по «Барселоне», каждому своё. Мысленно поблагодарив небеса, что сам не являюсь такой же Белоснежкой, как Грег или «Суаресом», как новенький, поднял руку к верхней панели и стал отключать кнопки работ двигателей и подачи топлива. Скорости самолёта было достаточно, что железная «птица» плавно двигалась вперед, к терминалу названому ранее диспетчером. Со своего места заметил, как появился грузовой транспорт готовый забрать багаж пассажиров. Работа аэропорту «Хитроу» была отлажена по минутам и редко давала сбои, что мне очень нравилось. Я любил свой народ и гордился им, но как пилот не мог не признать, что работникам «Эль-Прата» есть чему поучиться у англичан.

- Командир Салинас, вы снова использовали дополнительные баки, - проговорил механик изучая бортовой журнал и основные показатели. Неодобрительное ворчание, принимающего «Аэробус» в ангар, за год работы в авиакомпании слышал не впервые. Возможно Джоуи Саландер и был старым лысеющим ворчуном, но механиком он был отличным.
- Пришлось сделать небольшой крюк из-за грозовых туч над Австрией, - отвечаю ему, не спуская глаз с самолёта, который в этот момент занял своё место в ангаре. – Проверь правое крыло, не нравится мне его «кашель».
- Сам знаю, - очередное ворчание и механик ставит пометку в своих записях о принятом самолёте. Получив копию бланка, попрощался с мистером Саландером и, подхватив свои вещи, направился к выходу из ангара.

Покидая аэропорт, я был доволен собой. Очередной благополучный перелёт и неделя выходных впереди не радовали так, как избавление от надоевшего контейнера для еды. Еда приготовленная мамой была съедена общими усилиями всех членов экипажа, а вот как быть с тарой я не знал до последней минуты, ибо очередную коробку мой «склад» на кухне квартиры уже не примет. А тут так удачно, на выходе из офиса, встретил миссис Хиггс из бухгалтерии аэропорта «Хитроу», как было написано на её бейджике. Женщине так понравились маргаритки, нарисованные на пластиковых боках, что не воспользоваться подвернувшимся шансом, было бы глупо. Заверив смущенную миссис Хиггс, что таких контейнеров у меня десяток, вручил ей неожиданный подарок и поспешил смыться, пока добропорядочная англичанка не вспомнила о манерах. По-хорошему мне стоило бы заехать в автомастерскую в Камдене и забрать свой «камаро» из ремонта, но я слишком устал. Сев в такси и назвав водителю адрес, устроился на заднем сиденье удобнее и благополучно проспал всю поездку до дому.
Впереди есть ещё шесть дней и забрать машину я всегда успею.

Следующий день.

Кто-то настойчиво хотел видеть меня. Непрекращающаяся трель дверного звонка могла разбудить и мёртвого. Широко зевая, я заставил себя встать и найти в куче сброшенной накануне одежды свои боксёры, натянуть их скрывая наготу. Таким настырным мог быть лишь один человек. Надевая на ходу джинсы и натягивая майку, я всё ещё зевал, а мой гость перестав звонить, стал тарабанить в дверь. Давно смирившись с тем, что моя соседка не отличалась терпеливостью, я лишь вздохнул.
- Ты почему так долго, Рафаэль? – стоило мне только открыть дверь, как она высказала своё недовольство на родном, испанском, языке.
- Я просто спал, дона Алмира, - с покаянным видом ответил старушке и наклонившись, поцеловал её в обе щёки.
- Фу, иди умойся, несносный ты мальчишка, - несильно ударив меня по ноге своей тростью, дона Алмира проплыла мимо, держа путь к своему излюбленному креслу, напротив телевизора.
Быстрый душ помог согнать остатки сна и мозги снова начали работать. Переодеваясь и отправляя грязное бельё в корзину подумал, как не типично для престарелой соседки вламываться ко мне без причины. Вернувшись в гостиную, застал старушку там же, где и оставил – напротив телевизора. Она была увлечена каким-то ток-шоу на испанском канале. Привлекая её внимание, спросил:
- Дона Алмира, вы что-то хотели?
- Да, хотела, - она кивает на журнальный столик, на котором лежало несколько писем, - занесла твою почту. А ты так долго не открывал, что я уже испугалась, что пропущу передачу.
- Простите, иногда после рейсов, мне хочется спать.
Старушка даже не отреагировала на мою грубость, так была увлечена своим шоу. Оставив её в компании ТВ, ушел на кухне, за первой дозой кофеина, перебирая на ходу письма. Два из них были от арендодателя: в первом были счета, во втором уведомление о плановой проверке газопровода. Третье письмо было от Руи, моего восьмилетнего племянника. В век нанотехнологий получить письмо, написанное от руки, а не электронное, было бы ценно, если бы я не знал об «особенности» племянника. Парень реально верил, что ЦРУ читает всю его переписку. Ох уж эти СМИ…
Пока кофемашина гудела, я читал о страданиях бедняги Руи, которого никто не понимал. Своё письмо Руи закончил просто: «Карла влюбилась. Дура.» Вот дьявол…

»» 08.03.18 11:29 Игровая площадка

Мне сложно сразу справиться с потрясением. И никак не могу понять, откуда так внезапно появился этот пешеход? Казалось, что он возник из ниоткуда… Возможно, виной всему выпитый алкоголь, и моя бдительность подвела меня. Хотя, как мне казалось, последствия лёгкого опьянения уже успели сойти на нет. Какой парадокс… При сегодняшнем напряжённом патоке на дорогах так и не угодить в ДТП, но не избежать его на совершенно пустой улице. Поэтому поначалу не исключаю вероятности, что мой новый знакомый сам бросился под колёса моей машины. Но реакция «жертвы наезда», во взгляде которого даже через лобовое стекло читалось удивление, говорила об обратном.
Я понятия не имела, что нужно делать в таких ситуациях, но связываться со стражами порядка совершенно не хотелось. Невероятно сложно собраться с мыслями, что бы трезво оценить ситуацию, и я со всей силой сжала руль, до побелевших костяшек, пытаясь унять дрожь в руках и свой страх. Более чем уверена, мой новый знаком сейчас был напуган намного меньше, чем я. Но главное, что всё, на первый взгляд, обошлось. И понимая, что теперь путь просто так невозможно продолжить, вышла из машины и первым делом поинтересовалась:
– С Вами все в порядке?
– Не уверен. Поэтому требую компенсацию за свою глубокую моральную травму. Что можешь предложить, cara mia?
Я, конечно, намеревалась возместить любой ущерб, но не ожидала совсем, что жертва лично предъявят мне такие требования. Маскируя удивление за учтивой улыбкой, поинтересовалась:
– Сколько?
Мужчина задумался всего на секунду:
– Поцелуев?
– Что?! – Невероятно сложно было маскировать удивление от проявленной наглости, но тут же одёрнула себя, продолжая сохранять невозмутимый вид, – А вы отчаянный мужчина, – качаю головой. – Прибегать к столь радикальным мерам ради того, что б познакомиться с моим адвокатом, Райль? Уверена, Вы с ним быстрее найдёте общий язык.
– Красавица, ты так плохо целуешься, раз считаешь, что твой адвокат делает это лучше? И почему я не верю... Хорошо... Не хочешь начинать с поцелуев. Давай начнем с чего-то более традиционного... Свидание?
Вот нахал! Теперь невозможно было сдерживать удивление, и, скрестив руки, я изумлённо изучала Райля. Никаких внешних ран или физических травм на нём не наблюдалась, а уж моральных – тем более. Из нас двоих, скорее всего, жертвой была я. Очень возмущала проявленная наглость в данной ситуации. Правда, весёлые нотки в его голосе и откровенное восхищение во взгляде заставляли иначе смотреть на создавшуюся ситуацию.
– Ну я и предлагаю, – утвердительно кивнула головой. – Свидание. С моим адвокатом.
И заметив не скрытое разочарование во взгляде мужчины, сдержанно рассмеялась. Понимая, что с таким натиском сдерживать рубежи будет невозможно, решила сдаться. Да и почему, собственно, отказываться от приятного общения?
– Ладно-ладно. Так тому и быть. Куда же вас пригласить, Райль? – Задумалась. – Подождите минутку.
Дальше продолжать путь на машине было слишком рискованно. Хватит с меня приключений на сегодня. Припарковав своё транспортное средство обратно, я вызвала такси и направилась к Райлю. Он всё еще стоял на дороге. На том же месте.
– Видимо, Вы здесь поджидаете своих жертв, Райль. Да? Но это не важно. Раз Вы настаиваете на свидании, встретимся завтра здесь же после обеда. В два часа дня у входа в бар, – и заметив подъезжающее такси, добавила. – Надеюсь Вы пунктуальны, Райль. Буду ждать Вас ровно минуту. Не больше.


Релиз очередного проекта прошёл громко и для меня чрезмерно пафосно, ради которого импозантная хозяйка новомодного салона приложила все свои усилия. Хоть для моей команды это являлось всего лишь очередной удачно проделанной работой в нашей копилке, я никогда не любила повышенного внимания и, в отличии от своего друга, всегда избегала его. И после этой встречи, сидя рядом с Гарри на пассажирском сиденье, молча слушала его нескончаемый поток слов, полный восторгов, и просто ждала, когда он доставит меня до нужного места.
– А вообще куда ты собралась? Может поедем ко мне? Отметим? – Спохватился Гарри, когда остановился у вчерашнего бара.
Прикоснувшись губами к подставленной щеке друга, просто проговорила:
– Как-нибудь в другой раз. У меня свидание.
Улыбка, которая всё это время не сходила с лица Гарри, мигом исчезла, и он стал непривычно серьёзным.
– У тебя свидание, и ты молчала?! – С каждым выговоренным словом у Гарри от удивления расширялись глаза.
– Просто не успела сказать.
– И кто этот красавчик? – Лукаво поинтересовался Гарри. – Хотя расскажешь при следующей встрече. Я и так опоздал на обед со Стивеном. И сейчас он своё вино Шато д'Армайяк будет закусывать не сочным бифштексом, а моим мозгом.
И чмокнув губами в мою строну, Гарри спешно скрылся с горизонта сразу же после того, как я захлопнула дверцу машины.
Медленно шагая по тротуару, оглядывалась. До назначенного времени оставалось ещё пять минут, а Райля пока нигде не было видно. Я не люблю, когда опаздывают, и сама никогда не опаздываю. Поэтому каждая минута ожидания казалось нескончаемо долгой, и всё время нервно теребила ремешок часов на запястье, наблюдая за прохожими и всматриваясь в их лица. Но в положенное время импульсивный итальянец так и не появился.
Пытаясь понять, испытываю я из-за этого разочарование или нет, направилась к машине, но на подходе к ней остановилась и невольно улыбнулась представшей картине – Райль стоял ко мне спиной, и видимо из-за скуки изучал мою машину.
– Вы не явились на место встречи, Райль, тем самым причинив мне моральный вред. Поэтому, считайте, мы квиты, – проговорила я вместо приветствия, и когда он повернулся, просто добавила. – Здравствуйте, сеньор итальянец.

»» 03.02.18 00:09 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Мать часто говорила, что во мне живет два абсолютно разных человека, наверное, она была права. Сейчас нагловато распушенный лис уходил в след за Шеридан, оставляя место совсем другому, томному мальчику, которого так старательно растила из меня миссис Катерина Хоторн. Этот мальчик старательно лавирует между гостей, кивает знакомым лицам, отслеживая взглядом происходящее у картин и не только. Мать учила его быть везде и нигде одновременно, управляясь со слугами и в то же время, словно оставаясь в своих мыслях, она была словно скульптура из белоснежного мрамора непоколебима. Мэри нахожу у одной из картин, почти у входа в соседнее помещение, не доступное сегодня.
- Это парный пейзаж, так заявляет художник, - с невозмутимым видом, убрав руки в карманы брюк, становлюсь рядом, - вторая находится рядом на стене. Хотя сходство находишь не сразу.
Девушка чуть вздрагивает, словно выныривая из собственных мыслей.
-Привет, - улыбаюсь ей, украдкой изучая платье, красное явно было ей к лицу, - не думал, что увижу тебя тут.
- Привет, - улыбается она в ответ, - ты так рассказывал о выставке, просто не могла удержаться.
- Как, полотна? – обычный вопрос, заинтересованность льстит. Осознаю, что не скажи я о выставке, вероятность посещения ею была бы куда меньше.
- Красивые, надеюсь, ты не ждешь от меня более развернутого ответа? - немного смущается, Мэри.
- О, нет, мне этого достаточно. Пойдем, покажу ту, что нравится мне. - предложив девушке локоть, на некоторое время представляю себя скорее гостем чем сотрудником, почти уверен, что данный факт не останется незамеченным. Останавливаемся у небольшого полотна, пруд, цветы в воде и аркой изогнутый мост. - Импрессионизм, хорош мимолетностью, такие картины, словно еще дышат, согласись в них осталось движение. Хотя, говоря начистоту, я больше предпочитаю другое направление, да простят меня Моне и Ренуар. Мы обязательно сходим на выставку и я покажу тебе то, что люблю.
- Хорошо, - в следующую секунду брови Мэри удивленно взмываются вверх, горячие губы запечатляют поцелуй на щеке. Слишком неожиданно, обернувшись замираю ровно с такими же эмоциями, что и девушка рядом. Перед нами Лили , сестра сама словно часть картины, волосы в хаосе, абстрактно блестящая юбка, на высоком каблуке она почти одно роста со мной и улыбается во весь рот. Довольна тем, что удалось смутить.
- Лили, малышка, - обнимаю сестрицу, с которой не виделся преступно долго, похоже звонок был услышан - как я скучал. Мама видела тебя перед выходом, сомневаюсь, что она бы одобрила.
- Многое изменилось, Эдвин, - она тянется к подносу с шампанским, но перехватив мой взгляд. Опускает руку. – Если честно, я намеренно села в такси последней, она уже не успевала отправить меня переодеться. И в конеце концов, представь меня спутнице.
- Прости, - сжав ладошку сестры, словно боюсь, что она мираж – Лили, это Мэри Энн она сделала мне сюрприз, как и ты, придя сюда. Мэри, это Лилиан Хоторн – моя младшая сестра.
Взгляд цепляется за гостей, хочу убедиться, в присутствии отца и матери, но замечаю пару, общающуюся с художником. События из недавнего прошлого живо всплывают в памяти.
- Я оставлю вас, не на долго. Всеже я на работе, -странное чувство азарта, смешанное с пузырьками шампанского, шипящего тут и там в бокалах. Склоняюсь к уху Мэри, тихо позволяю, шепнуть пару слов, - Все истории рассказанные Лили обо мне вранье. Дождись меня.
Мне удалось уйти незамеченным, обойдя гостей, скрываюсь за дверью. В одиночестве, по коридору из служебных помещений, к комнате с видеокамерами. В одной руке два бокала, в другой бутылка виски. Дверь без стука, перед мерцающими экранами напряженный женский силуэт.
- А, вот и нежданчик – стук стекла о поверхность стола, - или ты его приглашала, но без девушки?
-Как это банально с твоей стороны, Эдвин - с холодной улыбкой тихо цедит каждое слово, стул скрипит по чисто вымытому полу медленно отодвигаясь - Лучшее средство защиты - нападение? Есть что скрывать? – Шерридан подходит все ближе. - Это ведь ты пригласил ФБР в ту ночь в дом Монтгомери? Не так ли?
- Не так, - пододвинув стакан к ее пальцам так, что стекло касается края ногтя, - я был заинтересован в картине не меньше твоего. Только планировал все чуть более, изящнее. Но не в этом суть.
- Почему я должна тебе верить? Второй раз он появляется ровно тогда, когда ты объявляешься в моей жизни. Ты веришь в случайные совпадения, Эдвин? Я - нет.
- Можешь в них не верить, и если говорить на чистоту, то скорее ты появилась в моей. Свела весь мой труд на ноль, разрушила нормальную жизнь. Видишь вон ту рыжую девицу – палец указывает на Лили, я начал заводится, и уже с трудом себя сдерживал – это моя сестра я не видел и не слышал ее пол года, потому что он, - отец стоял не далеко от ФБРовца изучая ту же картину,- выгнал меня из дома. Как неоправдавшего доверия. Как тебе такой удар по самолюбию, и уж говоря о Нем. То почему-то у меня складывается твердое убеждение, что ты встречалась с ним куда чаще двух раз.
Она слушает меня с непроницаемым выражением лица, только глаза увы не скрывают эмоций, ее волнение и смятение плещется в них волнами. Не сразу, но оборачивается к мониторам, платье словно чешуя змеи, перекатывается цветом, изучает людей. Что показал я, а потом снова смотрит на меня. - Ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовала? Бедный Эдвин? Ах, как сурова твоя жизнь. Но не я ее тебе выбирала. Расплата больно бьет, правда?
- Я хочу, чтобы ты мне верила, понимаешь! Просто верила. Я не хочу твоей боли, твоего горя. Мне не нужно загнать тебя за решетку или в гроб. Потому, что, да, я знаю, сколько стоят ошибки, знаю как трудно их исправлять, иногда это не возможно. Но сейчас у нас обоих есть шанс. Сейчас я спущусь вниз, поговорю с отцом, обниму сестру и буду вести себя, так как должно. В надежде, что хоть четвертая часть из этих картин будет продана, а галерея заработает положительный отзывы в колонке одной из газет. Ты тоже спустишься в зал, и поговоришь с Патриком, Петером или черт знает с кем, стараясь не попадаться на глаза этой паре. Вечером, поздним вечером когда все закончится, мы поговорим на чистоту и почему то мне кажется, что этого понадобиться больше одной бутылки. – сделав глоток из бокала собираюсь выйти и остановившись у дверей все таки поворачиваюсь – Без обид, но выбор мужчин у тебя конечно хромает.
Возвращаюсь в зал, девушки внимательно изучают одну из картин. Одинаково наклонив голосу на бок.
- Ты видишь тут рыбку? – Лили щурится вглядываясь в полотно
- Я думала это цветок лотоса. – пожимает плечами Мэри
- Это листик, упавший с ветки дерева. Все мимолетно помните – страясь забыть, о разговоре на втором этаже, пытаюсь раствориться в картине - Лили, ты только с матерью или и мистер Хоторн тут.
- Все тут, ты же сам хотел шоу, и папа и Гарри, только что собаку не взяли. – не отвлекаясь отвечает сестра.
- Может, проверишь как они? – явное желание остаться наедине с Мэри
- А ты?
- А мы подойдем позже, я пока морально не готов, – пожав плечами, сестра уходит в глубину зала.
- Итак… - выдерживаю паузу
- Итак – повторяет Мэри
- Ты осознаешь, что тебе придется знакомиться со всей моей семьей?...

»» 06.02.18 10:57 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Галерея «Рианнон»

Выставка превзошла все мои ожидания. Ни рекламный буклет, ни интернетные публикации не подготовили меня к тому, что я увидела. Этот художник в самом деле оказался чрезвычайно талантлив. Мы переходили от картины к картине и каждая следующая казалась мне красивее предыдущей. Под некоторые я даже начинала мысленно подыскивать места в своей квартире, или в родительском доме, или у Нейта. Они в самом деле были превосходны. Полные света, воздуха и настроения. Каждое из полотен несло своё собственное настроение и не оставляло равнодушной. Нагугленной эрудиции между тем не хватало, и слава богу, что мне повезло со спутником. Джеймса похоже не смущало, что я не особо разбираюсь в композициях, перспективах и прочем, и оцениваю картины исключительно с позиции нравится — не нравится, чувствую — не чувствую. Поэтому делиться мнениями получалось легко и непосредственно.

Вот только я не ожидала, что здесь окажется столько знакомых. В какой-то момент, после вспышки в лицо, мне пришлось пояснить Джеймсу, почему нас снимают. Кажется, он удивился, хотя я и не вдавалась в особые подробности. Впрочем, в зале мелькали лица из семейств, и значительно более родовитых, чем Лоренсы. Мы-то попали в Книгу Пэров всего лет двести назад. Почти выскочки, по сравнению с теми, чья родословная восходит к завоеванию норманнов. Как любит повторять мой брат "и пусть они знатнее, но мы богаче".
Последний раз он звонил мне откуда-то из Сингапура. Жаль, что его сегодня здесь нет, ему бы понравилось, я уверена. Особенно вот эта. Или нет, вот эта. Погодите, они что, одинаковые?

Пока я сравнивала две картины, пытаясь понять, мне кажется, или они в самом деле похожи, внимание моего спутника отвлеклось на что-то и мне даже пришлось его окликнуть. Он повернулся ко мне и улыбнулся.
– Извини, засмотрелся на Линд-Уайатта.
Я тоже посмотрела в ту сторону, где стоял художник, окружённый журналистами, и засмеялась.
– Это да, он заметный. Думаешь, мы можем с ним познакомиться?
– Может, чуть позже, я ещё не нашёл картину, которую хочу купить.
Моё любопытство уже было подогрето до максимума, но Джеймс искал какое-то конкретное полотно, и наконец нашёл.
– Как она тебе? Давай найдём галериста, я хочу сделать ставку и узнать как будет проходить аукцион.

Я посмотрела на картину с новым интересом. Раз речь идёт о покупке, и, судя по ценнику, покупке дорогой, то банальное «нравится» или «не нравится» тут не годится. Нравится — это можно было сказать о практически каждой из картин, что были выставлены сегодня. Я рассматривала парк и лучи солнца, пронизывающие листву, опутывающие словно золотой паутиной, играющие на влажной от росы траве. Она дышала таким покоем, который словно звенел в сонном воздухе.
– Цепляет за душу, сильно. - Наконец определилась я в ощущениях. - Я бы себе такую хотела. А галериста я, по-моему, видела только что. Такой солидный мужчина, в возрасте. - Я оглянулась через плечо, - Да вон же он!

Он действительно оказался сотрудником галереи, этот мужчина, представившийся Патриком. Или он был владельцем? Я не поняла, он как-то путанно обошёл этот вопрос, зато подробно объяснил, как можно сделать ставку. Это оказалось совсем не трудно и удобно. Организовано по тому же принципу, что и любой анонимный интернет-аукцион. Я на таких иногда покупаю натуральные амбру и удовое масло. Что поделать, если такой товар не всегда можно достать по официальным каналам. А подменять составляющие ароматов синтетикой — нет, не хочу. Пока Джеймс вводил свою ставку, я отошла к следующей картине и застыла. Сияющие нежные цветы на фоне мрачного неба меня просто заворожили. Тут не было покоя, совсем наоборот, предгрозовая мятежность, но я почувствовала, что без этой картины я отсюда не уйду. Взяв планшет, я сделала свою ставку. Потом мгновение поколебалась и подняла её повыше. На всякий случай. За этим меня и застал Джеймс.
– Ну как, ставка прошла? Желаю тебе успеха! А я вот тоже решила поторговаться, - сообщила с улыбкой. - Вот за эту, с сакурами. Тебе нравится? Я в неё кажется влюбилась. С первого взгляда.
Джеймс оценивающе посмотрел на картину.
– Такое ощущение, что лепестки шевелятся.
– Шевелятся? Да они словно сейчас оторвутся. Как ему удалось нарисовать ветер?
Но обмен мнениями пришлось временно прекратить, Джеймсу пришло сообщение, что его ставка перебита. Так быстро. Видимо не ему одному понравился этот утренний парк. Джеймс, тем не менее, не был похож на человека, способного отступить перед первым же препятствием. Я чуть улыбнулась и уточнила, чувствуя что-то сродни азарту болельщика:
– И что теперь? Будешь бороться или сдашься без боя?
И почти не удивилась, когда Джеймс поднял ставку на картину. А я на всякий случай проверила, не отключился ли мой собственный смартфон, раз тут столько желающих поторговаться, то надо оставаться на связи. Я без сакур отсюда не уйду. Но умный гаджет смирно подмигнул почти полным зарядом и показал отсутствие сообщений.
– Даже знаю, куда её повешу. - Я мечтательно улыбнулась.

– Простите, что невольно подслушал ваш разговор. Вам надо заниматься торговлей, мисс, вы сможете продать что угодно.
Появление художника собственной персоной оказалось полной неожиданностью. Его же комментарий меня развеселил. Слышала бы его моя мама. Она до сих пор морщится, при упоминании моего магазинчика, считая занятие бизнесом, и особенно торговлю, для леди чем-то пошлым и не достойным. Если же ей приходится упоминать, чем я занимаюсь, то она предпочитает говорить, что я парфюмер. По её мнению, это звучит более аристократично. Слава богу, что у меня есть Нейт. И что он на моей стороне, иначе бы у меня не было моего Odorariuma.
Достав визитку, я протянула её художнику, отметив и маникюр, и общую манерность, и чисто по женски пожалела, что вот и ещё один достаточно интересный экземпляр играет на другом поле. Хотя художники, как и все люди искусства, всегда отличались определённой свободой и экстравагантностью в нравах.
– Будем рады, если вы зайдёте.

Линд-Уайатт кивнул, хотя визитка Джеймса, похоже вызвала у него гораздо больший интерес. Один из официантов, обслуживающих гостей, подошёл к нам с подносом. Мужчины взяли по бокалу, я тоже. Именно в этот момент клатч, висящий у меня на запястье резко задрожал, я даже вздрогнула от неожиданности. Извинившись, я поставила бокал обратно и вытащила смартфон. На нём мигало сообщение, что моя предложенная цена перебита почти в полтора раза.
– Кто? - Моему возмущению не было предела. - Ну вот кто успел? Мы ведь только что отошли.
Я оглянулась на картину, около которой сейчас стояла дородная дама в жемчугах и обтягивающем платье. Ужасный эстетический диссонанс. И это она захотела перехватить мои сакуры? Я не колеблясь ни секунды подняла цену. Вот так. И когда сообщение ушло, спрятала смарт и снова взяла бокал, улыбнувшись невинно, под вопросительными взглядами мужчин.
– Мне просто очень хочется получить эту картину.

»» 03.02.18 19:59 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

начало в "Книгах и кексах"

Ковент Гарден


Мы действительно приехали в Ковент-Гарден. Пришли на центральную площадь, где оказались среди спешащих на метро лондонцев, а также туристов, которые неспешно прогуливались, заглядывая в магазинчики и смотря выступления многочисленных артистов.
- Час прошел – напомнила я Чарли – Ты выступал здесь раньше?
Линден кивнул.
Мы остановились у небольшого фонтана, бившего множеством струй. Один из немногочисленных фонтанов, которые не закрывались и в холодное время.
- И я никак тебя не уговорю?
- Невозможно.
- Тогда остается одно – Чарли перелез через бортик фонтана и оказался по щиколотку в воде.
- Что ты делаешь?!
- Почтеннейшая публика! – громко произносит Чарли и разводит руками – Приветствую и приятного вам дня. Как ваши дела? Хорошо?
Толпа оживляется, кое-кто достает телефоны и начинает снимать все происходящее.
- Видите эту девушку? Ее зовут Софи, и она не хочет продолжать наше свидание. И я не могу ее уговорить, но…что она выберет – свидание или чтобы меня забрали в участок? Вон там справа – полицейский Робби, мы с ним давно знакомы, Робби патрулирует этот участок. Давайте помашем Робби!
Оборачиваюсь. Действительно, недалеко от фонтана замечаю полицейского.
- Продолжим. Когда выступаешь на улице, то словно таблицу умножения заучиваешь законы и термины, что конкретно считается «мелким хулиганством» и «публичным обнажением». Итак, сейчас я стану петь и…снимать с себя одежду, пока Софи не согласиться пойти на свидание…или пока меня не скрутит Робби. Да начнется шоу! – и он стал расстегивать рубашку, напевая при этом хит «I love you baby».
- Чарли! Ты с ума сошел?!

Пританцовывая и поднимая брызги, Линден снял рубашку и бросил ее на бортик фонтана. Толпа переводила взгляд то на меня, то на него, то на Робби, который неумолимо двигался к фонтану.
Чарли стал расстегивать молнию на джинсах. Я начала истерически смеяться.
- Прекрати.
- Пойдешь на свидание?
- Соглашайся! Соглашайся! – орала прямо в ухо парочка, снимавшая все на телефон.
Чарли, тем временем, снял джинсы и бросил их к рубашке, оставшись в одних трусах.
- Итак… грань между публичным обнажением и непристойным поведением никогда не была такой призрачной.
- Чарльз Линден, черт тебя побери! Хорошо, я пойду куда угодно.
Не переставая истерически смеяться – подаю ему рубашку под аплодисменты зрителей.
- Сэр, немедленно оденьтесь и покиньте фонтан! – строго говорит полицейский Робби.
- Сию минуту – Линден стал натягивать джинсы.
- И…куда мы пойдем?
- Хочешь почувствовать себя хомячком?
- Линден, ты в конец обнаглел?
Он лишь усмехнулся.
- Помнишь, я однажды спросил, что ты считаешь самым глупым занятием – и ты ответила…
- Нет…ты же не предлагаешь…?
- Ты уже согласилась. Так что поздно – пойдем, все готово. Воздуха нам там хватит на двадцать минут.

»» 05.02.18 17:27 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Галерея "Рианнон"

Фанни потянула меня за руку и я словно пришёл в себя. Ещё раз взглянул на девушку рядом с художником и подумал, что вероятно моё воображение сыграло шутку со зрением, подбросив преследующий меня манящий образ. Ну, не может же одна и та же девушка встретиться в трёх не связанных между собой местах?
Почти убедив себя, что ошибся, почти повернулся к Фанни, но заметил как девушка, глядя на меня, побледнела, выдав, что узнала. Я остановился. Широкая улыбка растянула губы, я был уверен, что не уйду из галереи не узнав кто она.
Посмотрев на спутников, встретил пристальный взгляд подруги и решил, что сначала надо уделить внимание выставке, чтобы не давать Фанни повод устроить мне допрос.
Грегори с Вик были немного впереди, мы с Фанни за ними проходили вдоль стен с картинами. Линд-Уайатт оказался неплохим имприссионистом. Его стиль напоминал мне Моне, хоть пейзажи уже дышат современностью, но завораживают. Подруга легко делилась впечатлениями, а я просто смотрел, периодически ища взглядом Фею и успокаиваясь, когда находил. Это было новым для меня, но отрицать не мог.
Пара полотен заинтересовали. Листик на воде. Взгляд на Фею. Цветы сакуры. Улыбка от того, как Фея морщится от шампанского.
Картина с изображённым парком завораживает и есть мысль сделать ставку, но подошедший художник обнимает мою Фею и улыбаясь ей что-то тихо говорит. Он мне не нравится.
Фанни ведёт дальше, но выставка теряет привлекательность, когда этот с виду голубой щёголь целует Фею в лоб. Так можно целовать только испытывая чувства.
Пытаюсь угадать кем она приходится Линд-Уайатту – женой, любовницей, подругой, содержанкой, экскортом или может это его Муза.
Фанни, наверное заметив, что полностью меня выставка не увлекла, спросила:
- Маркус, что с тобой происходит, как только мы зашли в зал ты стал какой-то странный? – И зная, что я щас скажу, что всё хорошо сразу добавила: - Не зли меня, а то ты со мной давно по магазинчикам не ходил.
В ответ не стал всё объяснять, но не удержавшись, спросил:
- Ты не знаешь, кто та девушка, которая стоит рядом с художником?
В этот момент блондинка, улыбнувшись, что-то сказала Уайтту и пошла по залу, останавливаясь возле картин. Черное ей шло, притягивая взгляд к шикарным формам. Платье было простым и в тоже время открывало как раз столько, чтобы появилось желание содрать его к чёртовой матери, особенно когда ты видел больше. И не только видел. Ладони закололо от желания ощутить нежность кожи, плавность изгибов, тяжесть груди, которая не забылась с того вечера в клубе и вид которой всплывает неконтролированно в мыслях хоть я пытался с этим бороться.
Голос Фанни немного мешал мыслям, но посмотрев на подругу, я попытался вникнуть в смысл её слов:
- ...Не знаю, но они чем-то похожи. Может родственники? Учитывая ориентацию художника, я сомневаюсь, что она может быть ему кем-то другим, - Фанни посмотрела на меня, затем ещё раз на девушку, остановившуюся возле картины и с явным удовольствием её рассматривающую. - Маркус, я посмотрю всё сама, иди, попробуй познакомиться, раз она так тебя заинтересовала. Не порть мне радость созерцания своим кислым видом.
То, что подруга за время нашего знакомства хорошо меня изучила, я знал. Предложение было хорошим и мне действительно этого хотелось, но оставить её одну казалось неправильным:
- Пошли дальше, Фанни, - ответил я подруге.
Но ту уже остановить было нельзя:
- Маркус Уэстморленд, не будь трусом, представь что это заплыв, - подтолкнув меня в сторону девушки и понизив голос, добавила, - тут плыть-то 10 метров.
Посмотрев в спину подруге, улыбнулся, и как-будто нырнув, отправился прямо к блондинке в чёрном:
- Добрый вечер, - улыбнувшись, сразу представился, - Маркус Уэстморленд.
С такого расстояния она была ещё шикарнее. Пора узнать имя Феи, из-за которой я вёл себя несовсем нормально. Но опасаясь, что воспоминание об окосевшем мне спугнёт девушку, решил показать свою воспитанную сторону и, кивнув на картину, начал вполне приличную беседу:
– Не хотите составить мне компанию?
Всё испортил её взгляд на художника и её улыбка ему. Воспитание растерянно отступило и продолжил речь я уже в совсем другом ключе:
- Я перебью цену, - сказал убеждённо, имея ввиду, что сколько бы не платил ей художник, заплачу больше.
Почему-то опустив взгляд на планшет под картиной, Фея лукаво улыбаясь тихо произнесла, вертя в руках пустой бокал:
- Не перебьёте.
Забрав у девушки пустой бокал, поставил на поднос проходящего мимо официанта и взяв полный, подал ей. Перевёл взгляд с её лица на руку, которая игралась с декоративной розой на поясе. Неджентльменские желания проснулись в неподходящий момент и я резко сказал:
- Просто назови цену?! И имя, я хочу знать твоё имя, – спиной прикрывая девушку от остальных посетителей и понимая, что к картине могут подойти другие в любой момент, осознавал, что веду себя как неандерталец, но у меня не получалось мыслить ясно в этой ситуации, а от этого я раздражался ещё больше.

»» 05.02.18 23:41 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Не очень удобно было находиться в студенческом кафе вместе с Леони. Хотя объективных причин этому я не находил. По пути к кафе мы молчали, что дало мне возможность подумать о теме предстоящего разговора. Но я думал о нашем танце и о себе. О том, кем я стал в тот вечер рядом с мисс Грин.
Столик у окна добавил бы в нашу встречу немного романтизма, но даже думать об этом не стоило. Я хотел присесть за ближайший столик, однако мисс Грин двинулась ближе к окну. Выдохнув, я двинулся следом. Купили по чашке кофе, я пристроил книги на край стола и с улыбкой присел, показав девушке, что готов ее выслушать.
Мисс Грин поведала о начале своей стажировки, что одновременно порадовало и расстроило меня. И хотя я понимал, что это все к лучшему, мне определенно будет не хватать ее... хм... комментариев на своих лекциях. Леони так оживленно и увлеченно рассказывала мне о фирме, что я засмотрелся на девушку. Она вся дышала жизнью и молодостью.
- Это моя почта. Буду очень благодарна, если вы пришлете мне список тем и объем работ, - девушка протянула мне белый лист, едва коснувшись моей руки.
Сдержав эмоции, я принял лист и ощутил пальцами плотность бумаги. Я поднял взгляд на альбом.
- Это художественный альбом, если не ошибаюсь?
- А вы? Рисуете?
Девушка пожала плечами, явно не желая хвастаться.
- Немного. У меня нет такого таланта, как у мамы. Поэтому это остается только хобби. Хотите взглянуть?
- Если можно.
Я аккуратно принял альбом из ее рук, стараясь не касаться девушки. Бережно перелистывая страницы, я видел нежность, красоту, четкость и плавность линий. Такие разные работы, но объединенные общностью стиля.
- Вы отлично рисуете, - произнес я засмущав мисс Грин.
- Благодарю, профессор.
Мне, действительно, понравились ее портреты и зарисовки. И мне было крайне интересно узнать, чем девушка увлекается. Мои рука зависла, перевернув очередной лист. Попросив взглянуть на альбом, я совершенно не ожидал увидеть свой портрет в нем.
- Это я, мисс Грин.
Вопрос явно взволновал Леони. Она подняла на меня взгляд и покраснела. Нервно поправила прядь волос и согласилась с моим утверждением.
- Рисуете на лекциях? – задал ей следующий вопрос, не обращая внимания на смущение и растерянность.
- Это было только однажды, профессор. Не удержалась. Надеюсь, вы меня простите. - выдохнула мисс Грин.
Неужели она подумала, что я буду ругаться? Да я был доволен. Мне было приятно, в чем я, разумеется, не признаюсь. Я кивнул и, досмотрев оставшиеся работы, вернул девушке альбом.
- Красиво. Не так я себя видел со стороны. Пожалуй, если бы я захотел свой портрет, я доверил бы вам нарисовать его.
- А вы хотите?
Я внимательно посмотрел на Леони.
- А вы нарисуете?
- С радостью приложу портрет к какой-нибудь своей письменной работе.
- Так же, как последний лист к вашему прошлому докладу? - усмехнулся я, отхлебнув уже давно остывший кофе.
- О, нет, - она рассмеялась. - В этот раз он будет первым, а не последним. Вы позволите сделать быстрый эскиз? Я не задержу вас надолго.
Посмотрев на часы, я решил, что время еще есть.
Я испытывал определенное смущение, позируя девушке. Однако она привычно делала набросок, смотря на меня лишь профессиональным взглядом. Шуршание грифеля разбавляла непринужденная беседа о матери мисс Грин.
- Она известная художница?
- В опредёленных кругах да. У неё вскоре открывается выставка, если вам интересно, можете заглянуть.
- Где она будет? – стараясь не шевелиться, спросил я.
- В одной из галерей Сохо. Там почти каждый день открываются разные экспозиции. Я вам дам флаер, у меня есть с собой… И верните, пожалуйста, голову в прежнее положение.
Я усмехнулся и снова замер.
- Никогда еще не позировал.
- И не улыбайтесь, профессор! Хотя стоп, подумайте о хорошем и улыбнитесь. Да, именно так.
Она внимательно посмотрела на меня и вернулась к наброску.
- О чем подумали, профессор?
- О нашем танце, - карандаш замер в руках мисс Грин.
- Пожалуй, я закончила.
Я кивнул и повернулся к Леони. Она старательно делала вид, что не замечает мой взгляд и собирает вещи в сумку.
- Я получу флаер?
- Эм... да, конечно. Секундочку. - Девушка извлекла из сумки рекламку и протянула мне.
В этот раз я коснулся пальцами ее ладони. Всего на мгновение. А потом резко встал и подошел к девушке.
- Буду рад встретиться с вами на выставке, мисс Грин.

»» 06.02.18 18:17 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Я слышала когда-то, что надышаться можно только ветром. Но вот сейчас, стоя на лондонском мосту, я задыхаюсь. Мне ветер бьёт в лицо, лохматит волосы, глаза слезятся от его порывов, он забирается через жакет и вместо ласки прижигает холодом. Он не даёт вздохнуть. Он так свободен, так силен и так прекрасен. Он развивает флаги, волосы, приподнимает юбки, он попадает всюду так легко. Он не щадит стоящих на мосту, меня уж точно. Всё, что могу - лишь изредка и судорожно короткий вздох и выдох. Я задыхаюсь, пытаясь надышаться ветром. И всё равно, как завороженная, я не могу оставить глупые попытки.

- Мисс Скеффингтон, - привычно незнакомый голос, сухой кивок, когда я оборачиваюсь. Сейчас спокойно я могу дышать. Мужчина средних лет, непримечательный ничем. Неброский деловой костюм, часы швейцарские - надежные, но не из дорогих, ботинки чёрные и галстук чересчур затянут. Скорей всего шофер, не секретарь и не клиент уж явно... Чуть дальше вдоль движения машина. Чёрная. Не слишком разбираясь в марках, лишь понимаю класс авто, он представительский. Кивок в ответ шоферу, пара шагов к машине, предупредительно он открывает дверцу. Склоняет голову и уточняет не мешает ли мне кондиционер.
Салон авто внушительный, просторный, всё в белой коже, непроницаемая от водителя перегородка, перед сидением мини-бар, парфюм элитный, музыка чуть слышно и кондиционер, который не мешает. Я всё ещё не задаю вопросов, ведь не водителю же отвечать, а он привык возить, наверно, бессловесных женщин. Любовниц, деловых партнёров, жену не в настроении. Кто знает? Быстрая поездка в район из лучших, мы на месте.

Белгравия

Довольно примечательный даже в районе этом дом, величественный и монументальный. Ухоженные клумбы, как по линеечке газон. На этот раз мне дверцу открывает служащий другой. Костюм безликий снова, строгие манеры, он руку подает и чересчур услужлив. Открыта дверь, дворецкий просит следовать за ним, оповещая:
- Его сиятельство вас ожидает в Золотой гостиной, мисс Скеффингтон.
Его сиятельство маркиз Лансдаун один с тех, кто представляет элиту общества. Весомый титул, семья с приличным состоянием, в палате Лордов восседает не одно уж поколение, обилие постов в правительстве, знакомств полезных и отсутствие значительных скандалов. Консерватизм. Снобизм. Могущество. Манеры. Надменность. Всё, что так часто называют - шлейф аристократов.
Немного странно, как всего-то одному ничем не примечательному в общем-то мужчине так удаётся заполнять собой пространство. Он невысокий и седой, с залысиной, слегка сутулится, невзрачный и какой-то словно неуверенный, но вместе с тем всё в комнате кричит, что он здесь главный.
На моё счастье время реверансов давно прошло. Я улыбаюсь и чуть склоняю голову в приветствии:
- Милорд.
- Присаживайтесь, мисс.
Диван с темно-бордовой кожи в любом другом бы месте показался мне вульгарным, здесь - идеально вписан в интерьер. Конверт огромный, который его сиятельство ко мне подталкивает, из бумаги плотной. Я дожидаюсь, пока он мне скажет:
- Будьте любезны.
И только после открываю, доставая содержимое.

Солнечный луч скользит по стенам голубым настолько, что словно небо в ясный день погожий, он отражается от бронзовых часов настольных, играет на старинных вазах и путается в золоте волос у девушки, сидящей на диване. Она прекрасна, молода, изысканна, старательно так улыбается, не забыв, будто случайно, показать кольцо. Фамильное Лансдаун. Огромный изумруд в шикарной россыпи брильянтов. Он оттеняет баснословно дорогое платье, которое мне кажется безвкусным, зато от кутюрье. Мужчина рядом далеко не так хорош, но аура могущества и рода достаточно влияет, чтобы не посчитали его лишним. Нет, он не главный, безусловно, но тот, кто оплатил "банкет". На фотографиях передо мной помолвка. Сомнительно, чтобы меня позвали лишь для того чтоб лично сообщить о тех, кого я знаю лишь по слухам и кивкам на раутах вечерних.
- Позволите поздравить вас, милорд, с помолвкой внука?
Маркиз кивает, губы чуть скривив, он смотрит пристально, затем опять кивает. Его раздумьям не мешаю, мне надо лишь немного подождать, чтобы всё выяснить.
- Невеста моего внука, дочь Таррела. Он из совета директоров разорившейся "Эльт-групп".
Я снова опускаю взгляд на фото. Довольно глупо, больше того напыщенно и неприлично в такой момент сверкать богатством. Опять взгляд на маркиза. Он молчит, и я не нарушаю тишину, хотя давно всё поняла. Смешок довольно неожиданно высокий, он смотрит на меня с симпатией гораздо большей. Чуть наклонившись, спрашивает невпопад:
- Вам говорили, мисс, что вы слишком похожи на Харрингтона?
Я улыбаюсь несколько лукаво. Похожа? Вот уж вряд ли. Мой дед высок, светловолос, глаза небес ирландской осени и абсолютно не умеет улыбаться. Поэтому лишь односложно, если маркиз так хочет заблуждаться, кто я такая, чтобы помешать?
- Едва ли, ваше сиятельство.
- У вас его характер. Умеете заставить попросить. - Его улыбка чуть острее, а вместе с тем и снисходительнее даже.
- Зависимые, куда полезней благодарных. - Я не размениваюсь на любезности, приподнимаю бровь и жду. Едва ли захотят порвать помолвку, умнее, разумеется перенести. Такая мысль им и самим могла бы в голову прийти, я здесь не ради этого.
- Эстель, - уже не мисс. Довольно странно, - фото ушли в печать и завтра их опубликуют. Я бы хотел минимизировать ущерб.

Мне интересно с каких пор на моей карточке пометка "экстренно" или "волшебница". Глупышка нарядилась в дорогое платье, когда огромное количество людей теперь должны остаться без работы по недосмотру именно её отца. Как понимаю, публикацию не затянуть, маркиз использовал все связи. Хотелось бы мне посоветовать старательнее выбирать невесток, но это неуместно... Ещё немного поздно. Я достаю блокнот:
- Мне нужен список публикующих. - Я попытаюсь отложить все публикации, пообещав кому скандал, кому внеплановое интервью, кому билеты на футбол. Намеренно не оговариваю плату за услугу. Неважно, насколько будет щедр маркиз, червяк сомнения и ощущение, что должен, останется с ним всё же. - Наш счёт вы знаете. А мне отправьте это платье. - Кивок на фото. - Чем скорей, тем лучше.
Я поднимаюсь, не дожидаясь позволения, опять слегка склоняю голову. Маркиз встаёт со мной:
- Вы знаете, Эстель, что с Харрингтоном мы друзья?
Я замираю и внимательней смотрю. Конечно, понимала, рано или поздно такую неизбежность, не ожидала только именно сейчас. Лансдаун меня чуть приобнимает и делится, как будто тайной:
- Я обещал, что расскажу, какая вы, - смешок, - когда увижу. Пожалуй, предложу ему смотреться в зеркало.
Я задыхаюсь, словно на ветру.

Маркиз любезен, меня, конечно, отвезут, куда скажу. Я номер телефонный знаю наизусть, не глядя набираю по дороге в офис.
- Сэм, рада слышать. - Я не лукавлю, среди моих знакомых редко можно встреть настолько милых и любезных. - Конечно, у меня тебе сюрприз, довольно выгодный обоим. Я заеду? В первой половине дня.

Ещё один звонок из кабинета, уже для кутюрье, малюсенькая просьба о сроке, когда заказывалось и продавалось платье. Это не внове: порой невесты слишком торопят события, заказывая свадебное платье до помолвки даже. И разумеется, я позабочусь, чтобы упоминалась имя модельера, где посчитает он необходимым. Звонки по списку из газет. Кевин без слов берет себе тех, кого знает лично. Его звонки простые, без экивоков - Не печатать раньше времени. По списку моему - решаемо, чтобы не думал его сиятельство, но все же помолвка не настолько людям интересна, как какой-нибудь скандал, большое интервью с одной из звёзд, что не дают их, но мне обязаны ...
Нас прерывает телефона моего мелодия, взгляд на дисплей, немного удивлена, когда я вижу на экране "Кай Макнейл".

Слегка приподнимаю брови удивленно, я думала, что будет он звонить по делу. Но приглашение довольно неожиданно, едва ли будет говорить о деле мы на выставке. Меня оно тем больше удивляет, что не заметила я в мистере Макнейле интереса к моей персоне, помимо делового... Я улыбаюсь, когда он называет имя:
- И снова я прошу вас, опустим "мисс". Для вас Эстель. - Я делаю заметку, киваю своим мыслям. - Спасибо вам за приглашение. Я с удовольствием пойду на выставку. Не затруднит забрать меня с работы? Или мы можем встретиться у галереи.

Минуту говорим мы ни о чём: куда подъехать и во сколько быть готовой, каких-то пара шуток и традиционно о погоде. Когда кладу я трубку на стол, то Кевин усмехается:
- Как раз нацепишь это платье.
Лишь вторю смеху, отрицательно качая головой. Простое платье для коктейля, без лишних украшений и неяркое. Ведь выставка - триумф художника, а не очередное место показать себя. Всё в галерее будет только фоном для картин и дамы, в том числе. Не стоит перетягивать внимание.

Я выбираю платье от Шанель. Простое, но сомнений нет, что от кутюр. В нём можно быть загадочной, немного скромной, даже тихой, но точно не получиться быть неприметной. Вся прелесть таких платьев в простоте, она определяет класс. Остались туфли на высоком каблуке, убрать в причёску волосы и красная помада. Акцент довольно яркий, но в этом образе позволен.
- Тебе подкинуть бабок? - Кевин откашливается и тушит сигарету.
- Нет, старательно я буду делать вид, - чуть хмурюсь и открываю форточку ещё сильнее, - что либо у меня все есть, либо уже мне ничего не нужно.
Но всё-таки я карточку взяла и если не сумею устоять, то постараюсь научиться лично подгонять все платья по фигуре или не есть, смотря в какую из картин влюблюсь.

Я улыбаюсь Каю, мистеру Макнейлу, когда сажусь в уже знакомый "Астон". Не спрашиваю о причине приглашения, если решит, то скажет сам. Надеюсь, что не Грифа просьба только. Непроизвольно отмечаю сидящий хорошо костюм, часы, улыбку мне в ответ. Мы перебрасываемся парой слов неважных, поездка всего несколько минут. Но всё же мне легко с ним, и вечер обещает быть приятным.

Галерея "Рианнон"

"Рианнон" хорошо известна, хоть на счету буквально пара выставок, зато каких. Владелец молод, неженат, таинственен, что придаёт особый флёр и капельку интриги. Так важно для того, чтоб оставаться интересным, все просто обожают домыслы и тайны. И вот уже владелец сказочно хорош. Умеет выбрать грамотно для галереи тех, кто выставляется, организовать кампанию рекламы.
У входа в галерею вереница из машин: мгновенно отъезжающие кэбы, парковщики довольно быстро отгоняют машины тех, кто прибыл сам. Мне помогают выбраться, предупредительно подставив руку. Желают вечера приятного и новых впечатлений, благодарю и улыбаюсь, опуская руку на локоть Кая, мистера Макнейла.
Здесь много света и стекла, хотя уже на улице темнеет, но в залах мягкий свет молочных стен и идеально выверено освещение. Владелец любит своё дело, больше того он поклоняется искусству, ведь так преподнести картины, чтобы сияли и притягивали взор, сумеет далеко не каждый. Здесь всё прекрасно, но зал всего лишь для шедевров фон.
Перед поездкой я пробежала в интернете отзывы о Петере Линд-Уайатте, бывает часто так много громких слов: последователь Писсарро, возможно, новый Сислей. Не верю я... Но здесь иначе. Его картины далеко не повторение известных всем шедевров под новым соусом, что многим кажется оригинальным... Они другие. В них ветер, воздух, свет и солнца луч, чуть уловимый шум листвы. Они словно живые. Я не рассматриваю переливы красок, не думаю о технике мазков, "свечении" намеренном, передо мной реальное и настоящее. Здесь пруд и мост, все дышит и играет.
Я оборачиваюсь к Каю, беру протянутый бокал. Он смотрит на картину за моей спиной:
- Хотите поучаствовать в аукционе? - Планшет для ставок возле каждой из картин.
Я многому училась у своих родных: у мамы, бабушки и даже деда. К примеру, изображать пресыщенность всем или скуку. Но не сейчас, не знаю почему, но первая же из картин меня пленила. Не собираюсь врать себе или подобным Кая оскорблять. Беру планшет, сумма аукциона куда крупнее, чем бы мне хотелось. Не только отказаться от булавок. Не успевая передумать, я перебиваю ставку, затем кладу его обратно. Чего сейчас мне больше хочется, чтоб ставку перебили? Или забрать картину в дом, где ей совсем не место?
Я улыбаюсь Каю, шутливо провозглашаю тост счастливых сделок и делаю глоток с бокала. Нас ослепляет вспышка камеры, затем ещё одна. Я чуть бокал отодвигаю от лица, чтобы не портить кадр. Ещё одна. Я к ним привыкла, но кажется, мистер Макнейл для них не меньше интересен.

»» 10.02.18 19:46 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Спитафилдс

– Вы не явились на место встречи, Райль, тем самым причинив мне моральный вред. Поэтому, считайте, мы квиты.
Услышав знакомый голос, я обернулся. Редчайший случай: при свете дня и на трезвую голову женщина выглядела даже лучше, нежели в вечернем сумраке после нескольких порций алкоголя. Так и не смог сходу вспомнить, когда я в последний раз сталкивался с подобным феноменом.
– Здравствуйте, сеньор итальянец, - продолжила блондинка уже несколько мягче.
- Buongiorno, cara mia! Если бы заранее знал, что ты будешь так ослепительна, надел бы солнечные очки. А насчет морального вреда ты абсолютно права, поэтому я уже приготовил тебе компенсацию, - с этими словами я сделал шаг в сторону, открывая взгляду собеседницы небольшую розовую коробочку, стоявшую на капоте автомобиля. Собственно, именно из-за этой коробки я и предпочел ждать не у входа в бар, а у машины: дверь заведения была хорошо видна издалека, пропал бы эффект неожиданности.
Девушка смотрела на коробку несколько настороженно, поэтому я счел нужным продолжить:
- Открой, не бойся. Гарантирую, что там не бомба.
В коробке прятались розовые орхидеи. После того, как Каролина все же рискнула приподнять крышку, она, наконец-то, улыбнулась. Вежливо поблагодарив, девушка убрала коробку в машину.
- Так куда мы идем, cara mia? Вчера ты так и не сказала.
- Здесь недалеко, всего пара минут пути, - уклончиво ответила Каролина. – Рекомендую по дороге потренироваться сохранять абсолютное молчание: там, куда мы идем, нам необходимо будет молчать в течение сорока пяти минут, иначе нас выставят за дверь.
- Начало интригует, - рассмеялся я. – Постараюсь сдержаться и не говорить тебе комплиментов, хотя это будет очень непросто.
Сказанное меня несколько озадачило: я знал крайне мало мест, где требуется соблюдать полную тишину. Навскидку смог вспомнить только театр, кинотеатр и концертный зал, но концерты и театральные постановки редко начинаются посреди рабочего дня, а кино обычно длится дольше. Припомнил, что еще бывают публичные лекции, но не успел даже удивиться выбору места для свидания, как мы остановились перед черной дверью, к которой был прикреплен лист бумаги.
На листе крупными буквами было написано: «Ты либо видишь это, либо нет!»

»» 08.02.18 14:39 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Ковент Гарден-Мейфэр-Ламбет


Я уже давно забыла о том разговоре. Мы с Чарли как-то беседовали про экстремальные виды спорта, и я рассказала, как однажды в Церматте наблюдала самое глупое и чрезвычайно опасное занятие – а именно, зорбинг.
Отчаянных смельчаков (а скорее, беспечных идиотов) сбрасывали с горы в прозрачном шаре.
- Но ведь мы не в горах?
- А когда какое-то досадное препятствие могло меня остановить? – Чарли подмигнул.
Оказывается, заниматься зорбингом можно и на горизонтальной поверхности. О чем я только думала, залезая в огромный шар из полиуретана? Если честно, то ни о чем. Мне было страшно, но и весело одновременно. Чарли тоже залез в другой зорб, и потом на счет три, мы покатились по улице.

Мы были двумя городскими сумасшедшими в то время, но я больше заботилась о других вещах – как не упасть и как не надорвать живот от смеха. С краткими передышками на «подышать воздухом», мы катались еще и еще, пугая прохожих, сталкиваясь шарами, кувыркаясь, когда я все-таки теряла равновесие и ориентацию в пространстве. Наконец, после парочки часов, когда я окончательно устала, Чарли выбрался из зорба и потом помог то же сделать мне.
- Ладно, это было здорово, признаю – тщетно пытаюсь пригладить растрепавшиеся волосы.
- Хорошо, обменяемся впечатлениями, когда пойдем ужинать – заявляет Чарли.
- Ужин? Не говори, это будет секретный подвал, где подают скорпионов?
- Нет, мы пойдем в ресторан Гордона Рамзи. На Royal Hospital Road.
- Что? – застываю на месте – Это шутка?
Чарли качает головой.
- Но…это же один из самых лучших и дорогих ресторанов Лондона! У него три Мишленовские звезды! Три! Больше нет ни у кого в городе! Да туда идут выгуливать бриллианты, там ужинают Бэкхемы и прочие знаменитости!
Чарли пожимает плечами.
- Просто подумал, что ты, как владелица кафе, нечасто ужинаешь в других ресторанах.
- Ну, в таких точно нет.
- Значит, самое время.
Мы спустились в метро, чтобы доехать до утонченного района Мейфэр. К удивлению, нас пустили в этот шикарный ресторан, и мне сразу стало как-то не по себе за свое простое платье. Помещение было небольшое, едва ли рассчитанное на сорок человек. Камерное освещение, панели из матового стекла, кожаные сидения шоколадного цвета…да, это определенно не «Книги и кексы».
Официант провел за столик, я смогла как следует осмотреться.
- Оливер говорил, что тут потрясающе подают лангустин под соусом «Тартар» и копченого угря с беконом. Он когда-то стажировался у Рамзи.
- Отлично. А это что такое? – спрашивает Чарли и тычет в меню.
- Новинка. Серебристая треска, вымоченная в шампанском и китайском меду – отвечает официант.
- Звучит многообещающе. Значит треску, лангустин, копченого угря и бутылку вашего лучшего вина.
- Хорошо, сэр.
- Чарли! Не стоило, я…заказала бы что-то попроще.
- Зачем?
Я не нашла чем возразить на это и сказала:
- Ну, ты умеешь удивлять.
Официант принес вино, и разлил его по бокалам.
- И не представляешь насколько – произносит Линден, пока мы чокаемся хрустальными бокалами.
Я и правда успела проголодаться. Мы смеемся и беседуем, попутно уминая изысканные блюда от Гордона Рамзи. Бутылка вина стремительно пустеет. Пока Чарли отлучается в туалет, допиваю последний бокал приятного красного вина и думаю о том, как сильно изменился Линден. Повести в лучший ресторан. Я могла ожидать подобного от Кингсли, но не от него. Чарли посчитал бы такое времяпрепровождение банальным клише, но вот как все меняется.
Чарли возвращается и улыбается.
- Софи, а теперь у меня к тебе будет серьезный вопрос…
Все. Сейчас он начнет разговор про наши отношения, а я еще не готова дать ответ. Внутренне напрягаюсь, но слышу нечто совершенно другое:
- С какой скоростью ты бегаешь стометровку?
Недоуменно смотрю на Чарли. Он все также улыбается.
- Чего?
- Как быстро? Занималась бегом в Кембридже?
- Ну…не совсем, да и …не бегала…очень давно.
- Думаю, сейчас самое время вспомнить. Потому как у меня нет денег, чтобы заплатить за ужин.
Он все также улыбается. Почему он улыбается?
- Ты хоть представляешь, сколько стоит ужин здесь? Тем более мы столько всего заказали – шепчу, чтобы раньше времени не привлечь внимания официанта – А я ведь не взяла ни кошелька, ни телефона…что же делать!?
- Делать надо вот что – Чарли откидывается на стуле, ну прямо воплощение невозмутимости – Спокойно встаешь, делаешь вид, что хочешь взять куртку с вешалки, а тем временем – бежишь к двери, бежишь и не оглядываешься на улицу, будто за тобой гонятся полчища зомби…
- Нет, я не смогу…меня точно схватят, только я со стула встану – по моему лицу все поймут и…они вызовут полицию, запрут в камере…
Чарли сжимает мои ладони.
- Не дрейфь, Софи! Все получится. Вперед. Я следом. Помни – зомби.
Это были одни из самых долгих секунд моей жизни. Я старалась вести себя как можно менее подозрительно. Действительно, сперва подошла к вешалке, а потом боком стала продвигаться к выходу. Официант скользнул по мне скучающим взглядом, но никак не отреагировал – и вот тогда я побежала.
Хлопнула дверью и бегом помчалась по улице. Ах, никогда не бегала так быстро! Сердце стучало по ощущениям где-то в горле, казалось, что ноги земли не касаются.
- Софи, стой!
Затормозила лишь спустя три квартала, и то, оттого что Чарли догнал и схватил за плечо.
- Ненавижу тебя, Линден! Ненавижу! Я так и знала, что влипну в историю! – осыпаю Чарли ударами, стараясь попасть кулаками куда побольнее, но он лишь смеется.
В руках у Чарли бутылка шампанского. Он прихватил ее, когда убегал? Наверняка официант сейчас диктует наши приметы полицейскому. Линден смеется, пока я упражняюсь в сквернословии, а потом достает из кармана чек и протягивает мне:
- Я заплатил по счету еще когда ходил в туалет.
Он не врет. Счет оплачен. Еще и чаевые щедрые.
- Тогда какого черта?!
- Надо же было развить твой криминальный талант, Софи – Чарли садиться прямо на бордюр. – Адреналин взыграл?
- Идиот!
- От воровки слышу!
И тут я начинаю тоже хохотать и сажусь рядом с ним на бордюр.
- Ты совершенно невозможный тип и сейчас я хочу разбить эту бутылку тебе об голову.
- Не стоит. Хорошее же шампанское.
- Куда дальше? Грабим банк?

Чарли поднимается и качает головой. Мы опять спешим на метро и отправляемся на берег Темзы в район Ламбет. Лондонский глаз возвышается над берегом реки. Одно из самых популярных туристических мест, а я каталась там лишь однажды – вскоре после открытия колеса обозрения, еще будучи вчерашней школьницей. Тогда в кабину набилось множество девчонок, все напропалую визжали, толкались и фотографировали – одним словом мне не понравилось.
На этот раз в кабинке мы были вдвоем. Пили шампанское, а потом Чарли решил разыграть из себя победителя «Формулы 1» и устроил настоящий фонтан из пенного напитка. Мокрая, довольная и счастливая, я думаю о том, что завтра ждет похмелье, пока мы едем домой.
- Этот день был…- я даже не знаю, как его описать.
Чарли кивает, а потом говорит:
- Бросай своего профессора. С ним тебе никогда не будет так весело. Ни с кем и никогда не будет так весело.
Чарли, веселье – это еще не все, хочу сказать я. В жизни есть и другие вещи, не менее, а то и более важные, хочу сказать я. Например, стабильность, надежность и общность интересов, планы на будущее, взгляды на жизнь. Ты должен понимать, Чарли….хочу сказать я, но вместо этого прижимаюсь к нему и целую.


»» 07.02.18 21:09 Магазин «Книги и кексы» | Паб «Ржавый гвоздь»
_________________

Галерея "Рианнон"

Берег реки, сочная зелень и яркий куст сирени в цветах со скамейкой у самой кромки воды, по которой гуляют солнечные лучи через молодые листики, делая пейзаж живым, позволяя ощущать сладкий аромат цветов, который разносит лёгкий весенний ветерок.

Эдди появился неожиданно, заставляя возвратиться из мира, остановленного художником момента. Посмотрев на картину, на которую указал мужчина, я сначала удивилась. Пенные волны моря и зелёный луг – что тут может быть похожего? Но приглядевшись я уловила сходство в расположенных вдали кораблях и деревьях, в том как стелятся трава и волны.
- Удивительно, - наконец, выдохнула я.
- Привет, не думал, что увижу тебя тут.
Он улыбается, а я пытаюсь понять не считает ли он что я навязываюсь, но смотря в глаза мужчины, улыбаюсь в ответ, говорю:
- Привет, ты так рассказывал о выставке, просто не могла удержаться.
Правда. Ведь это действительно правда.
- Как, полотна?
- Красивые, надеюсь, ты не ждешь от меня более развернутого ответа? – не удивлю познаниями о картинах эксперта по искусству, просто хочу, чтобы понял.
- О, нет, мне этого достаточно. Пойдем, покажу ту, что нравится мне.
От его слов мне стало легче. Я приняла руку Эдди и позволила увлечь себя через зал к другой картине. На ней пруд, цветы в воде и аркой изогнутый мост.
- Импрессионизм, хорош мимолетностью, такие картины, словно еще дышат, согласись в них осталось движение. Хотя, говоря начистоту, я больше предпочитаю другое направление, да простят меня Моне и Ренуар. Мы обязательно сходим на выставку и я покажу тебе то, что люблю.
Заметно, что Эдди нравится его дело, нравятся рождающиеся эмоции свои и чужие, и то, что он имеет к этому отношение. А мне приятно его желание поделиться всем этим со мной, показать то что ему действительно нравится.
- Хорошо, - успеваю сказать я, и останавливаюсь, когда подошедшая к Эдди девушка, легко улыбаясь, целует его. Мысль, пронесшаяся первой удивительно неприятна и я перестаю улыбаться, а Эдди восклицает:

Только упоминание мамы меняет оттенок встречи и я пытаюсь вернуть себе то настроение, что было вначале, и стараюсь согласно приличиям сделать вид, что ничего из их беседы не слышу, до слов девушки:
- … И в конце концов, представь меня спутнице.
Улыбаюсь её непосредственности, когда Эдди нас знакомит. Сестра, значит. Дипломатичность Эдди явно выработана годами воспитания. Я улыбаюсь Лили, а Эдди, обежав глазами зал, явно разволновавшись, предупреждает:
- Я оставлю вас, не на долго. Все же я на работе.
Но прежде чем окончательно нас покинуть, наклонившись к моему уху, тихо говорит, обдав кожу тёплым дыханием:
- Все истории рассказанные Лили обо мне вранье. Дождись меня.
Интимность его поступка смущает и, краснея, стараюсь не смотреть на Лили, но та хоть явно довольно моложе меня, смелее в общении:
- Эдди у нас такой, расслабься.
И я бы вполне расслабилась, если бы теперь меня не волновал вопрос какой это «такой» Эдди. Когда Лили берёт бокал с шампанским у официанта, я уточняю можно ли ей алкоголь, девушка широко улыбнувшись, отвечает, что таких милых подруг у Эдди ещё не было. Но что меня радует, так то, что взятый бокал она возвращает официанту, подмигнув мне. Общение с девушкой было приятным, взгляд на полотна у нас совпадал, вот только некоторые детали мы видели по разному:
- Ты видишь тут рыбку? – Лили щурится, вглядываясь в нарисованное.
- Я думала это цветок лотоса, – говорю я.

Эдди, словно стал немного резче, но я ещё не знаю его так хорошо, чтобы понимать причины смены настроения, а потому как общалась с братом Лили увидеть что-то было вообще не возможно:
- Все тут, ты же сам хотел шоу, и папа и Гарри, только что собаку не взяли. – Лили всё ещё разглядывает картину.

Что-то в голосе Эдди заставляет меня перевести взгляд с картины на него, когда он говорит сестре, что морально не готов подойти к родителям.
- Итак… - говорит он, когда Лили ушла. Пауза словно должна заставить меня ощутить трепет.
Улыбнувшись, повторяю с такой же паузой:
- Итак…

Если бы мы уже давно общались с Эдди, я может быть действительно испугалась или смутилась этого знакомства, но короткий срок делал всё намного проще.
- Ну, разве ты сам не слышал, что собаку не взяли? – улыбнувшись, говорю я Эдди, смотря в красивые умные глаза.
- Ну прямо скажем, что это не тебе не повезло, это Тони останется пока не представлен такой милой девушке, как ты.
- Милой? – спрашиваю я. – Меня так Лили назвала, сказала, что таких милых у тебя ещё не было, - вопрос скользит между слов, но Эдди имеет опыта такого общения явно больше моего.
- Таких действительно не было, - спокойно говорит он мне, не торопясь, стоя рядом со мной и по-прежнему держа руки в карманах.
Слова не порождают заблуждений, но и по-своему приятны. Я уважаю честность.
- И что, других ты тоже представлял своей семье? – Я совсем чуточку флиртовала и любопытничала. Мне кажется, что любопытство - моя слабость, он уже заметил.
- Ну а как иначе, - улыбка появилась не только на его губах, глаза тоже улыбались, - но не помню, чтобы сразу четырём из пяти. Это было бы рекордом.
- Тогда, - говорю и делаю шаг вперёд, а Эдди, сразу подставляет мне локоть, - пошли бить рекорд.
Нам осталось пройти всего несколько картин к той компании, с которой стояла Лили, но на нашем пути оказалась привлекающая внимание троица - художник, которого увидев раз, уже нельзя забыть и мужчина с женщиной. Женщина была хороша собой, но я её не знала, в отличии от второго мужчины. Пройти так близко и сделать вид, что не узнала не считала правильным, поэтому потянув немного Эдди к троице, поприветствовала:
- Добрый вечер, мистер Таунсенд, – протянула руку знакомому и, улыбнувшись, добавила – Похоже, Лондон не такой уж большой город.
Джеймс представил спутницу и мистера Линд-Уайатта. Художник легко кивнул Эдди, пожал руку мне и замолчал, не резко, а так словно давая мне возможность представить мужчин друг другу.
- Мы знакомы, - сказал Джеймс, и в потерявшем тепло голосе зазвенела сталь.
- Да, - как-то с заминкой кивнул Эдди.
Мужчины обменялись тяжёлыми взглядами, сбивавшими с лёгкого настроения и вызывая вопросы, которые я даже не знаю рискну ли задать позже.
Видимо это же ощутил Петер и, разряжая обстановку, спросил у меня, сделала ли я уже выбор или меня ничего не привлекло из его работ.
Собравшись с мыслями, вспомнила те парные картины, у которых меня застал Эдди, и сказала, что попробую за них побороться, если ничто другое не поразит меня ещё больше.
Констанс, с которой мы успели обменяться визитками, достала пиликнувший смартфон, что-то неразборчиво проговорила и, нажав несколько кнопок на телефоне, сказала:
- Всё-равно сакуры будут моими! - заставив улыбнуться своей решимостью.
Решив, что нам лучше продолжить путь к родителям Эдди, я положила руку на его рукав и показала глазами в сторону его семьи.

»» 07.02.18 22:21 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Sky Garden

Сон – лучшее лекарство. И если вчера ночью все казалось безысходно, уныло, то утро принесло светлые краски, а с ними и улучшение настроения. А контрастный душ окончательно привел в былое расположение духа.

День близился к полудню, но в доме было на удивление тихо. Никто не стучал в дверь, не кричал в ухо \"Подъем!\", как это раньше любили делать братья, если кому-то из них не спалось. Хотя, вспоминая вчерашний кутеж, я не удивлюсь, если Бена и Эда еще нет дома или они ещё спят.

Но я ошибался. Из столовой доносились голоса вперемешку с ароматом свежесваренного кофе. Один из них Эдварда, а второй женский, с очаровательными нотками французского акцента. Хм, неужели они прихватили с собой танцовщиц? Да нет, до такого у нас ещё не доходило.

Уверенно шагнул через порог и увидел за столом довольно красивую девушку. Незнакомка была небольшого роста, стройной, темные локоны обрамляли миленькое личико с тонкими чертами, а осанка говорила о принадлежности к высшему обществу. Девушка походила на очаровательную птичку, а не на танцовщицу или певичку. Но после вчерашней встречи с Энди, я ни в чем не был уверен. Внешность и манеры - все обманчиво.

Брат представил мне гостью, а у меня на языке уже вертелась колкость, но серьезность выражения лица Эда меня остановила.

Журналистка? Жди беды. Их второе имя - Сенсация. Ради нее они готовы на многое, если не на все. Ты их выпроваживаешь в двери, а они лезут в окно. Но бабушка всегда умело предотвращала ненужное внимание к семье, а тут взяла и сам пригласила журналистку в дом. Мы с Эдом обменялись взглядами, думая об одном и том же – что-то тут не так! Наверняка, это очередной ход герцогини к осуществлению своих целей.

Я поприветствовал гостью , занял место за столом и взял предложенный ей кофе.

- Знакомая Бена? – С каждой новой деталью касающейся нашей гостьи, удивление становилось все больше.

Уж не поэтому ли наш старший братец так быстро слинял в Голливуд, никому ничего не сказав?

Через несколько минут непринужденной беседы, я отдал должное мисс Ратерфорд. И как так получилось, что образовалась тема прогулки? Ничего не поделать, раз один уехал в Голливуд, а второй сбежал, под предлогом занятости – роль гостеприимного хозяина придется исполнять мне. Заморочив мне голову своим щебетом, девушка упорхнула за шляпкой. Я задумчиво смотрел ей вслед, улыбаясь своим мыслям. Раз девушка хочет на прогулку – будет ей прогулка, но маршрут выбираю я.

Первой мыслью было воспользоваться общественным транспортом. Метро. Остановки, пересадка на другие линии и между делом прогулка по Лондону – чем не исполнение ее желания? Но я отбросил эту мысль, пожалев себя. И сейчас же у меня появилась другая мысль как можно совместить прогулку, достопримечательности и удобство.

«Глаз» - это уже история и визитная карточка Лондона, а вот Sky Garden – ещё не так заезженно. Это новое ультрасовременное строение - галерея на 43-м этаже небоскреба Walkie Talkie, предлагающая панорамный вид на Лондон. Огромные стеклянные окна от пола до потолка, открывают фантастическую картину на все крыши столицы. Там не просто сидишь и вертишь головой, как в капсуле, ты на свежем воздухе, ходишь по периметру и рассматриваешь весь город как на ладони. Здесь же разместились бары, рестораны, экзотические сады и еще много всего.

На входе в Sky Garden нас ждало неприятное известие – вход оказался закрыт. Но нет закрытых дверей, которые нельзя открыть. Оставив девушку на несколько минут одну, сделал пару звонков, узнал, что попасть туда можно просто зарезервировав столик в ресторане.

- Итак, Нэнси, - уладив вопрос с рестораном, пропустил даму вперёд, - куда желаете пойти. На смотровые площадки, а может быть в парк с экзотической растительностью, говорят, что он необычайно хорош. Растения собирали по разным уголкам света.

- А можно все вместе? - Не даёт договорить мне Нэнси. - Мы ведь никуда не спешим.

Девушка вопросительно смотрит, склонив голову на бок. От улыбки ее лицо преображается, умиляя и обескураживая. Страшное оружие всех женщин – это их улыбка.

- Что и танцевать даже будем? - попытался отшутиться, надеясь, что она выберет что-то одно.

Девушка только покачала головой, все так все и я повел ее на площадку.
Нас не минула маленькая неприятность. Нэнси так увлеклась видом, что забыла придерживать свою шляпку и ее сорвал ветер. Лёгкое, как вздох, «Ах», развеянные волосы на ветру и грустный взгляд вслед улетающей шляпке. А она, как НЛО, плыла по ветру в неизвестность.

- Ну вот, вы теперь никогда не забудете эту экскурсию, - улыбнулся, - И мне придется купить вам новую шляпку, - появилось нестерпимое желание заправить непокорную прядь волос за ухо девушки.

- Представь, что она упадет кому-то на голову, - Нэнси не отрывает глаз от удаляющейся шляпки.

- И он подумает, что это судьба свалилась ему на голову, - мы вместе засмеялись.

Нэнси отвернулась от улетевшей шляпки и мы вернулись в здание.

-Как известно, получать удовольствие от зрелища лучше с вкусной едой и хорошим коктейлем. Вы не проголодались?

- А мы опять на вы? – с укором спросила девушка.

- Бывает, - виновато улыбнулся, - так как насчёт пообедать? у нас же зарезервирован столик в отличном ресторане. Кстати, выбор блюд там британской и французской кухни.

- Давайте ещё погуляем, я не успела проголодаться. Мы ведь никуда не спешим, - повторила Нэнси направилась в сад, и я пошел следом за ней.

»» 09.02.18 06:37 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Эбби-Роуд. Гранд Кафе.

- Как поживаешь? Слышала, ты уезжал работать за границу. Удачный опыт?
- Отлично, как ещё тебе сказать? Дежурства, студенты, дом, - озвучивая свою жизнь, понял как это жалко звучит.
надеюсь Редж не подумает, что я на жалость давлю или ещё что-то.
На слове студенты Редж поперхнулась капучино, который как раз глотнула.
- Кто? Ты ещё преподаёшь? – чуть сипло после кашля переспросила.
- Ну а почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответил я. – Меня в своё время учили, теперь я.
- Удивительно, но мне их жаль….
- Когда они будут самостоятельно работать тебе будет не жалко их пациентов, с которыми они накосячат?
- Хмм…тогда нет, не жалко.
Официант как раз принёс наш салат и долил мне в бокал красное сухое.
- За встречу? – предложил я приподнимая бокал.
- За неё, - чёкнувшись с чашкой Редж и сделав по глотку мы принялись за принесённое блюдо. Скептически посмотрел на этот салат. Н-да, надеюсь порции горячего будут в разы лучше и вкуснее… От моих размышлений и ковыряний отвлекла Редж.
- Тебе не нравится?
- Ещё не решил, вроде вкусно, но..
- Но?
- я надеюсь, что мясо тут будет просто большим и жирным куском, сверху политым сырным или горчичным соусом или можно даже карри.
- Боже мой, ты же кардиолог!
- Кардиохирург, - поправил я, насаживая черри на вилку. – И это не меняет того, что я хочу, - пригнулся к Редж через стол, на сколько мог, будто сообщая секретные сведения, - жрать как голодный волк. Даже готов съесть божественный двойной бургер и крылышки из мака или ещё откуда. Не побрезговал б и гигантской шаурмяу.
Усевшись на место я продолжил свою борьбу с салатом.
- Фу Вик! А как же здоровая пища. Правильное питание? В конце концов, какой пример ты подаёшь мне?
- Пффф, все смертны. А пустой желудок - злой я, злой я - вредный я. Ну а ты как? Кстати как Молс? Слышал стала вроде мамой уже, тебя тоже поздравить можно тётя?



»» 08.03.18 19:24 Игровая площадка
_________________

В день выставки в «Рианнон»

Проехав по выбранному навигатором маршруту, в условленное время «Астон Мартин» остановился у парадной офисного здания, адрес которого назвала мисс Скеффингтон. Я не потрудился при составлении бумаг узнать, чем она занималась по жизни, поэтому сейчас в своем воображении подбирал сферу деятельности. Что угодно могло размещаться в типичных для своего времени постройках, прижавшихся друг к другу на узкой улице, окаймленной лентами тротуара. По ним проносились «серые» костюмы, в пятницу вечером покидая рабочие места чуть веселее. Решив спросить о работе Эстель по пути в галерею, набрал емкое и краткое сообщение, состоящее из слов «Жду вас» и отправил на мобильный своей спутницы.
Мисс Скеффингтон вышла на высокое крыльцо, взглянула вверх, где принесенную с востока, с моря тучу силились разорвать солнечные лучи. И только потом обвела глазами парковку в поисках знакомой машины. Найдя искомое девушка изящно спустилась по ступеням и через несколько мгновений заняла свое место в салоне, приветливо улыбнувшись красными губами.
Они привлекали яркой краской, которую почему-то захотелось стереть. Цвет в сочетании со сдержанным макияжем и черным платьем вовсе не казался вульгарным, но не был ее. Принцесса, с которой я ужинал немногим больше недели назад, выглядела нежнее. И все же моя мысль была не более чем лишенной логики глупостью, потому что находящаяся рядом девушка идеальна. Это стало еще очевиднее на фоне нейтральных, подсвеченных, чтобы подчеркнуть картины, стен. Есть что-то приятное в том, чтобы, прогуливаясь мимо полотен под руку с женщиной, видеть, как ее провожают глазами мужчины.
Галерею «Рианнон» я посещал впервые, но на выставках, конечно же, бывать приходилось. Чаще всего на общественных мероприятиях мать и отец появлялись вместе, как образец гармонии отношений, что при их характерах порой удивляло. А в отсутствие мужа Корнелия, проворной гарпией вцепившись в мой локоть, видимо, чтобы не убежал, делилась впечатлениями, на уровне оценивая искусство. Наверное, в те выходы в свет следовало больше слушать ее замечания, а не думать о том, как бы скорее улизнуть на очередную клубную тусовку, чтобы теперь уделить внимание художествам.
К счастью Эстель не требовала распространенных ответов на озвученное восприятие той или иной картины. Она вполне легко поддерживала и другие темы: лондонский марафон, рок-концерт, Париж, который вплелся в диалог после изображенной на фоне чернильно-фиолетового ночного неба сияющей огнями Эйфелевой башни. Во время контракта трейни я провел полгода в подразделении «M&E» во французской столице.
- ..Неделю я пытался попасть в ту кофейню и начал искренне ненавидеть нескончаемый туристический поток, - усмехнулся, вспоминая вечно до отказу заполненное посетителями заведение на берегу Сены с видом на романтизированную металлическую конструкцию. – Занять столик повезло ранним субботним утром. Официант принес капучино, и после первого же глотка я понял, что большей гадости в жизни не пил.
Девушка, как казалось, улыбнулась чуть искреннее, чем на камеру. Мисс Скеффингтон явно привыкла к вспышкам, светским развлечениям и элите, но вместе с тем, в ней не чувствовалось обычной для представителей данного круга фальши. Или же профессионализму внучки лорда стоило поучиться многим моим знакомым. Манера подозревать худшее давно стала привычной, так легче быть предусмотрительным в работе, но думать о спутнице в таком ключе мне не хотелось, равно как и вспоминать о двойной цели приглашения.
Она появилась впереди скоплением присущих атрибутов: стильная прическа с рыжим хвостом, очередные подаренные сережки с бриллиантами, любимый черный цвет строгого платья длиною за колено и в тон ему Лабутены. Классика, простота и элегантность – то родное, что никак нельзя обойти по дальнему радиусу. И, наверное, лучше не обходить, пока она одна, ведь врать одновременно обоим родителям в разы сложнее.
Словно почувствовав спиной взгляд, в поисках его источника мать повернулась. Наши глаза встретились прежде, чем миссис Макнейл улыбнулась и двинулась в мою сторону, неся себя с достоинством царицы Савской. Она всегда умела производить впечатление.
- Есть что-то трогательное в предрассветной дымке над.., - начала Эстель, оторвавшись от изучения картины, и, посмотрев на меня, умолкла на полуслове.
- Рада тебя видеть, Кай, - мать почти коснулась своей щекой моей в подтверждение заявления и обратила внимание на ирландскую принцессу. – Приятно видеть тебя в компании.
Уверен, что Корнелия Макнейл в своей фразе пропустила прилагательное «приемлемой», ведь она привыкла недоговаривать. К тому же в данном случае приемлемое было идеальным во всем от кончиков каштановым волос, убранных вновь при помощи энного количества невидимок и до аккуратного французского маникюра. От подчеркивающего талию черного футляра платья до обуви с округлым носом. В глубине души мать просто не могла не согласиться с очевидным – переиграл.
- Я тоже рад встрече, - сложно сказать, сколько процентов лжи в моем ответе. – А ты с отцом?
- О нет, он весь в работе, - о муже она неизменно говорила с любовью в голосе, даже после серьезных ссор. – Я пришла с Жаклин и помогаю ей определиться с форматом освещения мероприятия.
Твою мать, Жаклин!
В одно мгновение все разрозненные части пазла выстроились в общую картину. Дочь коллеги из французской версии журнала и по совместительству подруги Корнелии приехала в Лондон на стажировку. Моя мать, с детства зная девочку, заботливо взяла ее под крыло и нашла должность в своем модном королевстве. И она хотела, чтобы я показал Лондон. Еще две секунды понадобилось, чтобы осознать, что Жаклин намного ближе, чем мне хотелось бы. Не просто в пределах города, в «Рианнон».
Нет уж, если Корнелия и Брижит что-то там себе решили много лет назад над колыбелями младших отпрысков, то это только их фантазии. Я потакать им не собирался и не хотел лишний раз видеть Жаклин, которую помнил недокормленной как гимнастки, угловатой студенткой с каре натурального русого оттенка и неизменно в очках. Не зря все же сегодня вспомнились Париж и контракт трейни, потому что все проблемы начались именно тогда.
- Милый, не забывай о правилах приличия, - тон миссис Макнейл упал до нулевой температуры, потому что она терпеть не могла, когда любимые «мальчики» своим поведением ставили под сомнение ее воспитание. – Представь меня своей спутнице.
- Извините, - обращаясь к обеим женщинам, я постарался, чтобы прозвучало с раскаянием, и привлек мисс Скеффингтон ближе к себе. – Эстель, познакомься, это миссис Макнейл, моя мать, - а теперь вторая, более сложная и с учетом новых подробностей необходимая часть легенды, - мам, Эстель моя девушка уже четвертый месяц.
Определить степень изумления царицы Савской не удалось, потому что искры зелени в глазах и приятная улыбка остались на своем месте. Она умела скрыть реакцию, сохранив видимость самообладания, чем в прошлом доводила отца, взрывавшегося как бочка напалма. Посмотреть же на ирландскую принцессу я не решился, просто искренне верил в то, что леди не устраивают сцен посреди мероприятия. И, конечно же, надеялся, что подыграет, а после даст все объяснить до вынесения смертного приговора.
- Без церемоний, просто Корнелия, - мать обратилась к моей девушке, улыбнувшись чуть теплее.

»» 17.02.18 20:48 Альтернативная реальность / Аlternative reality
_________________