В золотых чертогах Валгаллы (Современный ЛР)

 » Глава 7. На драккарах.

Посмотрела вчера первую серию "Доктора Тырсы"
Кто там говорил, что Глеб на Тырсу похож?
Таки - да, похож! Я бы так сказала, Тырса - это Глеб лет через несколько.
Кто не по курсу, о ком речь - фото прилагается

Это была преамбула, теперь будет амбула...
С прискорбием вынуждена сообщить, любезные мои читатели, что пришло время портить вам настроение и трепать ваши нервы.
Особо чувствительных прошу приготовить носовые платки, особо злобных - тухлые яйца и гнилые помидоры.
Ничего не могу с собой поделать - так пишется. Так. И никак иначе.

Глава 7. На драккарах.

Драккар (норв. Drakkar, от древнескандинавских Drage — «дракон» и Kar — «корабль», буквально — «корабль-дракон») — деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко загнутыми носом и кормой.

Юля смотрит на себя в зеркало. Волосы заплетены в косу, джинсы, свитер, кожаная куртка. Глеб попросил одеться попроще. Ну вот, проще некуда.
Он скоро должен приехать. Не виделись целую неделю. Она соскучилась?.. Нет! Она изнывала от желания его увидеть. Усилием воли заставляла себя не звонить каждый день по несколько раз. Засыпала, думая о нем. Просыпалась и, не открывая глаз, представляла себе его. Она так его хорошо теперь знала. Всего. От макушки золотисто-рыжих жестких волос до кончиков твердых, но бывающих такими нежными, пальцев. С закрытыми глазами могла его представить. Мягкую ироничную улыбку. Медовые глаза. Веселые, серьезные, затянутые дымкой наслаждения.
Ее диагноз ясен. Втрескалась. Как мартовская кошка. Точнее, уже апрельская. Можно даже с доктором Глебом не консультироваться. Даже лучше и не заикаться об этом.
Юля вздыхает. Глеб явно ею увлечен. Как может быть увлечен молодой здоровый мужчина привлекательной женщиной. И, собственно, чего уж прибедняться, не только как женщиной. Им интересно вдвоем. Им нравятся одни и те же книги, фильмы, музыка. Глеб умен и начитан, общаться с ним невероятно интересно. Сам Глеб не стесняется говорить Юле комплименты и восхищаться ее интеллектом. И даже когда они не совпадают во вкусах и мнениях, то это все равно… увлекательно. Глеб лишен предрассудков, и иногда ей удается его в чем-то переубедить. Но и сама она, благодаря общению с Глебом, на многие вещи стала смотреть иначе.
Но она-то не увлечена. Она-то… Влюбилась. Любит. Да безумия. До боли. Ей хочется кричать об этом во время восхитительных, выворачивающих наизнанку оргазмов. Выдыхая его имя. Она кусает себе губы. До боли. До слез. Чтобы не выкрикнуть. «Глеб, я люблю тебя».
А он… Она чувствует…Временами. Какую-то странную отстраненность. Замкнутость. Напряжение. Это трудно описать и сформулировать. Но она это четко ощущает. Своим резко обострившимся чутьем влюбленной женщины.
Звонит телефон.
- Юль, я внизу.
Да, он внизу. Выйдя из подъезда и жмурясь на яркое апрельское солнце, Юля видит. Огромный, черный, сверкающий сталью и матово блестящий кожей. И рядом с ним. Прислонясь к сиденью и скрестив руки на груди. Великолепный, огромный, под стать своему моточудовищу, весь в черной коже. На руке покоится блестящий космический шлем. Его брат-близнец расположился на сиденье мотоцикла.
Глеб внимательно оглядывает Юлю с ног до головы. Одобрительно кивает.
- Молодец. Правильно оделась.
Протягивает Юле шлем.
- Поехали. Покажу тебе, что значит настоящий стритрейсинг.
___________________________

Это реально страшно. Прижавшись к спине Глеба, Юля не выдерживает и закрывает глаза. Чтобы не видеть. Как огромный мотоцикл летит в потоке машин. Как невозможно близко проносятся мимо окна оставляемых позади машин. Она, плюнув на гордость, попросила бы его остановиться. Если бы знала, как привлечь его внимание. Без риска перевернуться.
А потом они вырываются на простор загородной трассы. И тут Юля понимает, что такое НАСТОЯЩАЯ скорость. Она чувствует ее тем противным холодом в груди. Тем реальным холодом летящего навстречу ветра. А потом она устает бояться. И остается только большая теплая и такая надежная спина. И уверенность в том, что все будет в порядке. Потому что это Глеб. Ее Глеб.
Сбросив скорость, грозный Кавасаки сворачивает на укатанный проселок. И через пять минут они оказываются… на берегу реки. Высокий, крутой. С которого прекрасно видно свободную ото льда воду.
Глеб снимает шлем, перекидывает ногу через сиденье. Встает, протягивает Юле руку.
- Ну, как тебе?
Юля тоже снимает шлем. Волосы влажные.
- Страшно….
- Почему?
- Ты хоть представляешь, как быстро ты ездишь?
- Ну и что? – Глеб пожимает плечами. – Я не делаю ничего, в чем не был бы уверен.
- С пассажирского места все выглядит несколько иначе….
- Да? Согласен, - Глеб внимательно смотрит ей в глаза. – Мне иногда тоже кажется, что ты могла ездить чуть… аккуратнее.
- Что? – возмущенно ахает Юля. – Ты считаешь, я плохо вожу машину?...
- Нет, - спокойно отвечает он. – Я просто не всегда согласен с принимаемыми тобой в той или иной дорожной ситуации решениями. Но я молчу. Потому что считаю, что тебе виднее. А еще я тебе доверяю. А вот почему ты не доверяешь мне?
Хороший вопрос. Правильный.
- Я доверяю тебе. И в конце уже перестала бояться. Прости меня.
- Просто верь мне.
А потом они стоят на берегу и смотрят на реку. Глеб обнимает Юлю сзади, пряча лицо в ее волосах.
- Юля, Юля…. – шепчет он. – Что же нам делать дальше?
Зародившийся в груди холод стремительно расползается по всему телу.
- Тебе плохо со мной? – главное, чтобы не дрожал голос.
- Господи, нет! Мне в жизни так хорошо не было… - Глеб наклоняется вперед и приживается щекой к ее щеке. – Вот только….
- Что только?! – задавить, убрать из голоса эти панические нотки!
Он молчит. Вздыхает.
- Ладно. Не обращай внимания. Это мои заморочки. Я что-нибудь придумаю…
Что он придумает?! Юле хочется повернуться и как следует встряхнуть его. Да что толку. Все равно не скажет ничего…
____________________________

Глеб смотрит на лицо отца сквозь выпуклое стекло барокамеры. Улыбается ему.
- Ну, что, Гагарин? Где твое «Поехали?»
Отец берет в руки переговорное устройство.
- Глеба, а чего так холодно здесь?
- Привыкай. Открытый космос. Ладно, про конфету не забудь, если будет уши закладывать. Я через полчаса вернусь.
По-хорошему, надо было потратить эти полчаса на заполнение историй болезни. А вместо этого он сидит и смотрит в окно. За окном яркий солнечный апрель. Вот так же, по весне, в старших классах школы, сидел и пялился в окно. На уроках ненавистного ему обществоведения. Мечтая обо всех вподряд симпатичных девчонках. Прикидывая, как бы замутить с одной из них. С Танькой, например. У нее такая классная задница.
Глеб закрывает лицо ладонями. Сейчас бы ему эти проблемы! Он уже замутил с самой классной девчонкой, какую когда-либо встречал. Вот только что теперь с этим делать, скажите на милость? Глеб фыркает. Придумал тоже! Девчонка… Женщина…Великолепная. Красивая. Умная. Утонченная и веселая одновременно. Такая, которая встречается один раз в жизни. Которую хочется схватить в объятья и никогда никуда не отпускать. Любить. Холить. Лелеять.
И что же ты можешь предложить такой женщине, Глеб Николаевич? Такой, которая привыкла ко всему самому лучшему. Которая, к слову сказать, добилась этого самого лучшего сама, исключительно благодаря своему уму, способностям и трудолюбию. Что? Однокомнатную квартиру? Зарплату, которой не хватает даже на текущие нужды? Есть еще, правда, довольно стабильные «левые» доходы, их-то как раз и хватает на то, чтобы сводить концы с концами. Но не более. На хрустальный дворец для снежной королевы точно не хватит.
Глеб до боли стискивает зубы. Да, возможности зарабатывать больше у него есть. И он видит такие примеры перед своими глазами. Травматология – денежное дело, если подойти к этому с выдумкой. Только вот… При этом начинаешь видеть не столько людей с их бедами и проблемами, сколько стоящие за ними деньги. А потом и вовсе перестанешь замечать людей.
А он не мог так! Он любил свою работу, как бы идиотски и пафосно это не звучало. И не хотел заниматься ничем другим. Лично ему денег хватало. Ему вообще много не надо.
Глеб не выдерживает и стонет в прижатые к лицу ладони. Просто замкнутый круг какой-то! С Юлей нельзя так! Она не та женщина, с которой можно бесконечно долго продолжать легкие, ни к чему не обязывающие отношения. Такой, как она, нужно предлагать все. Складывать к ногам и смиренно ждать ее решения. Да только ему нечего предложить. Ему до боли хочется, чтобы все было по-другому. Если бы было возможно… Если бы он знал… Если бы он мог… Изменить себя. Воистину, когда Господь Бог благоразумие раздавал, Самойлов где-то в другом месте ошивался!
Дверь в ординаторскую распахивается с громким стуком. Глеб вздрагивает и отнимает руки от лица, поворачиваясь в сторону двери. На пороге – постовая сестра, Оля.
- Глеб Николаевич! – распахнутые глаза и задыхающийся голос.
- Кто? – Глеб уже на ногах. Особо тяжелых больных у него нет, но за столько лет он всегда готов к худшему.
- Несчастье, Глеб Николаевич, - Олины губы дрожат и кривятся. – С отцом вашим…
________________

Глеб смотрит на лицо отца сквозь выпуклое стекло барокамеры. К тому времени, когда давление наконец-то поднимается, и камера открыта, отец уже 15 минут как мертв. Это потом, уже после вскрытия, он узнает, что причиной остановки сердца стал оторвавшийся тромб. И вопросы «Почему?», «Зачем?» и «Кто виноват?» станут абсолютно ненужными. А сейчас он смотрит в мертвое лицо отца, и в голове бьется только одна мысль: «Как я скажу об этом матери?».


нууу, а это, чтобы как-то скрасить, чтоли...
Глеб и его Кавасаки (вдруг кто не знает, как выглядят эти мотоциклы)

нуууу...или так:

хотя..вряд ли..лично мне не нравится
_________________

Даша, спасибо за продолжение!


соглашусь

очень интересно, как же отношения Глеба и Юли дальше будут развиваться. Их заморочки можно понять. На месте Юли я бы тоже мучилась таким странным поведением Глеба, а на месте Глеба я бы тоже переживала о том, что он фактически ничего не может дать Юле. Кроме себя.

ой, а отца так жалко!


да, не очень привлекательно смотрится
_________________

Нас порадовали новой главой!!!
Хотя слово "порадовали" здесь не совсем подходит. Не хотелось бы употреблять также слово "огорчили".
Пусть это будет... "озадачили". Да, точно, озадачили.
Что мы имеем?
Влюбленную женщину.
Влюбленного (пусть пока условно) мужчину.
И социальное неравенство. Которое, как ни крути, очень много значит. Особенно, если мужчина чувствует, что не может дать любимой женщине того, к чему она привыкла.
Грустно. Как и предупреждали в преамбуле.
Общий минорный тон несколько разбавляет прогулка на мотоцикле. Спасибо автору, очень хорошо описано ощущение скорости. Но на мотоцикл мне все равно залезать не захотелось.
И концовка уж совсем неожиданная. Автор решила нас добить. Думается мне, что смерть отца как-то должна повлиять на дальнейшие отношения героев, да?
Предчувствуя череду грустных глав (на фоне нарисовавшейся проблемы) хочу спросить: будут же светлые моменты, а? Я надеюсь.

PS: Даша, где ты взяла такую гомосячную последнюю фотку?!
_________________

Даша, привет!
А мне этот Тырса не очень нравится. Может, потому что я Поречникова (или как там его?) не люблю. Мне наш Глеб Николаевич нравится.
Юля, значит, поняла, что влюбилась. Здесь, она более мудрая из двух. Потому что, мне кажется, доктор Глеб тоже влюблен, только сам этого ещё не понял.
Поездка на мотоцикле впечатлила. Люблю, когда мужчина за рулем. Пускай, хоть мотоцикла.
Мысли Глеба сначала напрягли. Подумалось "чего тебе ещё надо-то". Но потом поняла глубину его сомнений. Не может он так. Знает к чему Юлька привыкла. А он такую жизнь мягко говоря не потянет. Но, мне кажется, Юлька легко бы от всего этого отказалась. Если бы надо было.
Приход медсестры насторожил. Была мысля, что доктор наш ещё не бросил баловаться с медсестрами. Но, потом устыдилась своих мыслей. Жаль отца глеба. Наверное, он теперь от Юльки ещё больше замкнется. Ну, будет видно.
Спасибо, Даш, за, как всегда, своевременную проду!

он правда такой маленький?
_________________

PoDarena, спасибо за продолжение!
Сам факт продолжения порадовал, а вот содержание - грустное. Единственное что мне непонятно - что отец Глеба делал в барокамере? И это относится к прошлому или к настоящему?
И еще вопросик - а Тырсу на Охлобыстина из Интернов можно заменить? Позя-я-ялуйста...

ДАША, спасибо за продолжение! Даже за такое грустное

Это на тебя Муз-Тырса так действует? Не смотри его больше

Любит, любит, но....

Хотя это всех мужиков касается... пока до них дойдёт, что они любят

А это ей ещё придётся доходчиво вбивать в голову Глеба

Приветствую вас в царстве грусти и печали....



Чо уж теперь скрывать - это есть основная фабула. Чувствую себя дрянью распоследней.. свела таких разных персонажей, заставила их полюбить друг друга и .... достойного качества ХЭ пока не вытанцовывается...

Я ж не могу...чтоб не угробить никого

угум. причем эта "задача" из учебника, к которому решебников нет

+1. Пассажиром - реально страшно. по крайней мере мне. А водилой - йя-ху!!!

Да. И советую ничо хорошего не ждать.

Я буду стараться из всех сил. Соберусь. Скручу себя в бараний рог. И напишу финал, в котором Глеб станет министром здравоохранения (или как оно там теперь называется)

Есть такая страшная весчь - Интернет. посмотрим, что скажут поклонники Дина Винчестера.

глубину...да уж..парень увяз по самые уши..в трясине.

ну...если женщина любит - она способна отказаться от многого. но он-то не знает, что она любит. И потом - есть же стереотипы...и инстинкты альфа-самца тоже никуда не денешь...

Лен, у тебя, как всегда, прочтение - на пять.
но оооочень грозный

Про барокамеру. Основная цель сего адского агрегата (не вдаваясь в физику процесса и на пальцах) - интенсивное насыщение крови, и как следствие, тканей и органов, кислородом. Одно из самых распространенных применений - для ускорения процессов заживления всяческих разнообразных.
Можно предположить, что у отца Глеба, например, была операция, и плохо идет послеоперационный процесс заживления. Это не суть важно.
мне просто захотелось добавить к самому факту смерти еще больше трагизма (в виду накатившего депрессняка). т.е. человек умирает в больнице, на глазах у квалифицированного медперсонала, а они сделать ничего не могут! потому что давление опускается и поднимается постепенно, в течение нескольких минут. И открыть ее просто так нельзя... Изначально был концепт, что это происходит на глазах у сына...Он смотрит, как умирает отец, а сделать ничего не может. Но потом поняла, что в процессе написания этой сцены могу сама совсем уж в черные бездны депрессняка уйти.Поэтому получилось так.

Золотко, можешь себе на месте Глеба кого угодно представлять Хотя по менталитету, он, имхо, по молодости, больше на Лобаныча походил

Ира!!! пацталом.... Муз-Тырс...можно, я себе это прихвачу. У меня хоть муза нет и в помине, все одна да одна...Но! если есть такое имечко..может, и муз нарисуетсо....
Не, Пореченков не причем...Аццкие депрессняки. Но это лечитсо. время просто нужно.

Как бэ...видимо, да! Она все-таки -валькирия, воинственная дева. А он - Локи, трикстер, чо с него взять.
хотя...нет, Глеб не трикстер. просто очень несчастный (со мной за компанию) мужик. Пока несчастный...Я не теряю надежды вытянуть ХЭ

ВСЕМ - СПАСИБО ОГРОМНОЕ!
_________________

Эт ты зря Разные герои - это интересней, чем если б они, например, в одном ЖЭКе работали

Ну прошлый раз ты всё ж помягче, так, принца замочила... правда, невсамделешнего

Тока его нам не хватало!

Бери! Если будет баловаться, отправляй обратно, я ему мозг на место вправлю, и будет как новенький!

И как вам настроение поднимать?

PoDarena Даш, я не потерялась честно честно, я коплю главки,что побольше прочесть, но читая коменты к этой, как-то задумалась, чтож ты такое написала , что читатели расстроились...Но все еще держусь, не читая)))) Надеюсь коменты к следующей порадуют и ждать станет легче.
_________________

Во первых, всех с новым годом!!!

Во вторых, по поводу главы...
Ну все развивается, так как и предполагалось. Оба достаточно взрослые люди, и понимают, что романтика от катание на мотоцикле, и посиделки за пивом, рано или поздно потеряют свою привлекательность, и что потом....

Думаю, рассуждения героя как нельзя правильно отражают их отношения, и мне честно говоря их искрении жалко. Может с высоты своего возраста я понимаю, что с милым и рай в шалаше- это только в романах, в жизни быт играет не маловажную роль...

Глеб человек не бедный, прокормить сможет, но вот Юля, она как не крути привыкла к другой жизни, к другим деньгам, и пусть сейчас ей может казаться, что это не важно, но со временем начнет тяготить. А вариант какая разнится, кто сколько зарабатывает, и деньги общие, думаю, с таким самцом как Глеб не прокатит...


А смерть отца мне кажется это не просто трагизм ситуации, я думаю, это то звено, которое начнет рушить всю цепочку.
_________________

Нуууу....Ты ж в курсе...принцев мало и на всех их не хватает. Тем более, если ими так нерачительно распоряжаться.

Гут! спасибо

Методов лечения депрессняков современная медицина знает несколько
Метод пероральный. Это когда Лена (Rai) орет мне ДУРА!!!! Очень эффективно. Но при этом очень страдают Ленкины голосовые связки.
Метод внутривенный. Любого эквивлента этилового спирта в кровь. Помогает.... но при этом побочные эффекты в виде жуткого похмелья.
Метод внутримышечный. Методом воздействия на определенные мышцы (musculus gluteus, а по русски - попа) различными объектами от ладони до кожаных предметов мужского гардероба. Эффективно, но сложно в применении. По-крайней мере, ко мне, в виду недецких габаритов и разряда по дзю-до.
Методы ректальный и вагинальный, с вашего позволения, пропустим в виду острой специфики в показаниях к применению
А еще есть самый проверенный метод.
Метод наружный. По голове погладить. Или по плечу. Сказать что-нибудь Глупое, но симпатичное. Легкие депрессняки рассасываются на раз!

от ты героическая женщина. Сколько терпения... Скажи уж честно, что некогда

бойсссся меня. Йа кровожадный, йа бесспощадный

я бы на твоем месте не очень на это рассчитывала

Таня, SAFIRA - очень точное прочтение, спасибо. Тронуло до слез!

Мысли мои читаешь?

И ты тоже?
Девы, респект огромный. И вам - за такое точное понимание всех моих посылов. И мне - ах, как я хорошо написала

йа не могу ему по шее. йа к нему неадекватная
_________________

ну, Даша, это один раз было. В остальное время я ору "ГЕНИЙ". Это тоже должно помогать. А мне не тяжко. Я от души.
_________________

Вроде как бэ... обещали сегодня проду. Однако, у меня уже полдесятого вечера... дождусь ли?
Сварила себе кофе покрепче... фкусно... Опытным путем выясню степень бодрящего эффекта
Платочек приготовила, сердечные капли... нам грусть-тоску обещали. Ну не все ж ржать, правда, девочки? Ждем-с....
_________________

Даша , спасибо за главы , дочитала наконец - то!
Жаль что Самойлов такое большое значение придает их с Юлей разному социальному положению.
Хотя это так свойственно мужчинам.
Смерть отца...печально это все , но надеюсь ты все таки нарисуешь им щастье
___________________________________

 » Глава 8. Похороны вождя.

Саш, сорри, но похоже, что нет.
Зато у тебя будет завтра ...грустное утро. Опять же, сорри.

О! Арьергард подтянулся! Рады, рады...

Я пыхчу (пыхтю?...), как стадо ежиков. Самой очень хочется.
Так, короче. Все следуем Сашиному примеру. Не в плане пития на ночь крепкого кофе (это кому как....). А в плане

Готовьте, да... подручные материалы. В аффторе проснулся мирно спавший доселе садист...

Глава 8. Похороны вождя.

Вождь – он и есть вождь. Что тут непонятного.

Совсем не так хотела Юля познакомиться с родителями Глеба. Впрочем, из родителей у него теперь осталась только мать. Глядя на невысокую, с заплаканными глазами и растерянной улыбкой женщину, Юля испытывала смешанные чувства. Бесконечная жалость. Желание помочь. Несмотря ни на что – удивление тем фактом, что эта миниатюрная женщина - мать такого богатыря. А еще… Досада. Потому что Юля видела. Валентина Ивановна была совершенна подавлена. Растеряна. Ни на что неспособна. И вся тяжесть организации такого нисколько не радостного события как похороны собственного отца легла на Глеба. При взгляде на серого от горя, переживаний и грустных, но обременительных хлопот Глеба у Юли сердце рвалось на части. Он был серым не в переносном – в прямом смысле. Осунувшийся. С темными кругами под потухшими глазами. Казалось, серыми стали даже упрямые «рыжики». Знать бы, как ему помочь…. Он совершенно замкнулся в себе. На все ее вопросы и предложения помощи ответ был один: «Спасибо, Юль. Все нормально. Я справлюсь».
- Вы, Юленька, располагайтесь, где удобно. У нас так…неприбрано.
- Не беспокойтесь, Валентина Ивановна. Я все понимаю. – у Юли было стойкое ощущение, что через пару минут мать Глеба забудет, как ее зовут и кто она такая. Обижаться не стоило. Такое потрясение.
Их разговор прерывает звонок в дверь. Юля отходит к окну. Наверняка пришли какие-то родственники. По Юлиному мнению толку от них не было, только еще больше хлопот и без того совершенно подавленному и разбитому Глебу.
- Оксаночка!
Валентина Ивановна бросается на грудь вошедшей в комнату молодой женщине. Рыдает. Всхлипывает. Слышится что-то невнятное. То, что обычно говорят в таких случаях. Горе-то какое… Так неожиданно… Еще жить да жить…
- Оксаночка! Коля так по тебя скучал. Вспоминал тебя часто. – Валентина Ивановна понемногу успокаивается. – Мы так расстроились, когда вы с Глебом разошлись. Все ждали. Надеялись. Вдруг сойдетесь…
Юля замирает. Так вот кто эта Оксана. Они еще о чем-то говорят, а Юля незаметно выскальзывает из комнаты. Проходит на кухню. Там все чисто и прибрано. В раковине стоит пара кружек и тарелка – видимо, осталось после завтрака. Глеб в последние дни ночевал у матери. Не думая, что делает, Юля подходит к раковине и начинает нарочито медленно и тщательно мыть посуду. Лишь бы не слышать их голосов.
- Юлечка, ну что вы! Зачем? Не надо, - на кухню заходит Валентина Ивановна.
- Да все в порядке. Мне не трудно.
- Хотите чаю?
- Нет, спасибо. Я поеду домой. Вам отдохнуть надо. А где Глеб?
- Он в своей комнате. С Оксаной.
«Он развелся с ней четыре года назад. Он не принадлежит ей. Он - мой» - уговаривает себя Юля, но помогает плохо. Он – не ее. Он…
Запутавшись в своих мыслях, она открывает дверь в комнату.
Оксана сидит на диване. Она ничего, симпатичная. Немного полновата, но лицо приятное, открытое. А Глеб….
Глеб стоит на коленях рядом с диваном. Уткнувшись лицом в Оксанины колени. Она гладит его по волосам. Плечи его содрогаются. Глеб…. плачет.
От увиденного у Юли перехватывает дух.
- Простите, - бормочет сдавленно. Поворачивается резко, чтобы уйти. Убежать. Исчезнуть. Не видеть. Но все-таки недостаточно быстро. Глеб реагирует быстрее. Поднимает голову. Поворачивается к двери. И Юля видит. Опухшее заплаканное лицо.
- Извините, - заикаясь, повторяет она. – Глеб, я пойду. До свидания.
- Подожди, - тыльной стороной руки оттирает слезы со щек. – Я провожу.
Тяжело поднимается с колен. Куда делась его легкость и непринужденность в движениях?
Они подходят к входной двери. Глеб помогает Юле одеть плащ, избегая смотреть в глаза.
- Ну, пока, - робко говорит она.
- Я провожу тебя до машины. – упрямо отвечает ей он.
Так же молча спускаются вниз.
- Завтра приедешь?
-Конечно. Во сколько?
- Панихида в два. Приезжай к половине.
- Хорошо. До завтра.
- До завтра. И… - он наконец-то смотрит ей в глаза. Упрямый, вызывающий и одновременно очень несчастный взгляд. Юля видит, как играют желваки на его лице. – Это не то, что ты подумала.
Юля кивает. Садится в машину.
___________________________

Все события этого дня нанизываются друг на друга, как серые пыльные бусины.
Панихида. Молодой и совершенно равнодушный батюшка. Теснота небольшой церквушки. Удушливый запах ладана.
Унылое бесприютное кладбище. Хмурится даже солнечный яркий апрель. Юля стоит в стороне, глядя на обнявшихся у гроба Глеба с матерью. Там же рядом и Оксана. Черт с ней! Юле хочется только одного – понять, как ей помочь Глебу. Хотя бы как-нибудь облегчить тяжесть, прижимающие к земле эти широченные, раньше - гордо расправленные плечи.
Поминальный обед. Юля вроде бы рядом, но не с ним… Глеба постоянно дергают. Родственники, знакомые, какие-то чужие люди. Потом он вообще куда-то уходит… Юля задумчиво оглядывает зал кафе. Обычный банкет. Легкий шум. Кто-то уже подгулял. Скорбный шепот сменился нормальными голосами.
К Валентине Ивановне подходит какой-то человек. Пытается что-то у нее выяснить, потом оглядывает зал. Видимо, пытается найти Глеба. Юля перехватывает его взгляд и вопросительно кивает. Подходит.
- Простите, но вы…родственница…покойного? Из семьи?
Неопределенно кивает головой.
- А в чем дело?
- Ну… Уже обед заканчивается…Надо бы расплатиться. Остаток внести.
- Сколько?
Вот не напрасно она уже несколько дней носит в портмоне крупную сумму наличными. Предполагала, что может понадобиться. Хотя Глеб категорически отказывался от предложения помочь материально.
Отсчитывает необходимую сумму. Смотрит в глаза сотрудника кафе.
- Расходник оформите. Тогда отдам.
Тот утвердительно кивает. Утвердительно и удивленно.
Глеб возвращается как раз в тот момент, когда сотрудник кафе уходит с деньгами, а Юля прячет расходный ордер в сумку.
- Это что такое? – хмурится.
- Я остаток за поминальный обед заплатила.
- Зачем? Я сам. Я справлюсь. – он злится.
- Ну, что в этом такого…. Мне не трудно.
- Я все сделаю сам! Понятно? Сам! Сколько я тебе должен? – у него уже нет сил, чтобы ругаться. Говорит негромко. Но очень резко и зло.
- Расходный ордер у меня. Потом…сочтемся. – Юля тоже может быть упрямой.
Глеб отворачивается. Почему он не может напиться!?.. Чтобы заглушить эту ноющую боль… Чтобы заполнить эту разрывающую грудь холодящую пустоту внутри. Чтобы забыть, что выхода нет из замкнутого круга. Он его и раньше-то не видел. А сейчас… Сейчас и подавно. Круг замкнулся. Хотелось запрокинуть голову и по-волчьи взвыть. Но у него нет права на слабость. Пока рядом Юля. Вот она бы справилась. Пока у него есть куча дел и обязательств. Перед матерью. Перед родственниками. Перед покойным отцом.
Но потом… Потом… Когда он будет один. Потом он будет баюкать свое горе. Свои разрушенные надежды. Свою погибшую мечту. А сейчас… Сейчас он должен быть сильным. Стиснуть зубы и терпеть.
_________________