Военно-морская база "Моррейн"

Я самозабвенно плела чушь и больше всего на свете мечтала при этом оказаться отсюда очень-очень далеко. Но от одного моего желания мгновенной телепортации не случилось, и я позволила слететь с моего языка всей этой кошмарной лжи, смешанной с малой толикой правды.

Алекс притихла, слушая меня, а я остро ощущала, как меняется настроение подруги, и понимала, что она не поверила ни одному моему слову. И неизвестно, чем Санни была шокирована в большей степени - моим очевидно неумелым и поспешным сочинительством или тем, что я спала в обнимку с футболкой мистера Гэлэкса. Памятуя о его отношении к нам, логичней было бы устроить тряпице аутодафе, а потом станцевать на пепле ритуальный танец ответной антипатии. Правда, если быть совсем справедливой, то мне следовало бы учесть то, что я учудила до и во время погружения, и в завершении посыпать себе этим самым пеплом голову в знак раскаяния.
Но назад пути не было. И мне придется как-то дожить до окончания миссии, стараясь давать нашему грозному и бескомпромиссному боссу-океанологу как можно меньше поводов для проявления "недовольства". Не самое подходящее слово, но другого у меня не было.

- Думаешь, он будет настолько любезен, что усядется с нами за столиком, станет отвечать на вопросы и позировать перед фотокамерой? Сомневаюсь... - пробормотала я. - Может, сбросим список заготовленных вопросов ему на ком, сопроводив вежливой просьбой ответить, когда Их Сиятельство соизволит? Думаю, к обезличенному казенному анкетированию Гэлэкс более привычен, чем к живой беседе.
При этом мне очень захотелось задумчиво потереть место пониже спины, которое до сих пор саднило, напоминая о нашей недавней "беседе" в каюте океанолога.

- Я уже имела удовольствие услышать комментарии Риан. Не думаю, что мне есть смысл пытаться с ней еще говорить. А вот ты, Алекс, вполне можешь. - Я устало вздохнула. - Однако если учесть то, что я услышала... Как тебе версия о том, что в меня стреляли, чтобы спасти? Не совсем ясно только кого и от чего, ну да это теперь уже и не столь важно.

- Думаешь, в редакции не знали о планах Гэлэкса погрузиться в пещеры под кратером? - Я покачала головой. - В таком случае все совпадения кажутся совсем невероятными. Прямо сверхъестественными. Как и наше с тобой "везение" снова оказаться в той же компании. И сарказм, в данном случае, это единственное, что нам остается, Санни. Все лучше, чем паранойя. Ирония - самое доступное средство, чтобы хоть как-то утешиться и не чувствовать себя законченными простофилями. Давай делать то, для чего мы здесь оказались, а дальше будет видно.
В самом деле, что еще нам оставалось, кроме того, что постараться действовать по обстановке?
Я посмотрела на подругу, только сейчас замечая, что выглядит Александра так, словно в ней потух ее сияющий внутренний огонек. Тот, от которого делалось тепло даже в самое нелегкое время.
- Санни, я, может, и почти слепая, но кое-что вижу не хуже самых зрячих, - сказала я. - Ты сама на себя не похожа, выглядишь очень усталой. Что с тобой?

Перспективы нашего ближайшего будущего сулили быть отнюдь не радужными. Множество вопросов, на которые нет ответов. Встреча со знакомыми лицами, которые хотелось скорей забыть и оставить в прошлом. Ощущение того, что находишься между молотом и наковальней. С одной стороны гнев главного редактора за некачественный репортаж. Риск сорвать редакционной задание было очень велик. С другой замкнутый в себе Чед Гэлэкса и его нежелание идти на контакт. Вот и решай, что из этого считать молотом, а что наковальней. От перемены мест слагаемых, легче не становиться.

Мое воображение рисовало картину, как мистер океанолог изучает вопросы анкеты, строча на своем коме ответы нам. Для удобства мы можем предложить ему варианты ответов под каждым вопросом. Мистеру Гэлэксу останется только поставить галочку под нужным вариантом на его взгляд. Но все журналистское нутро вопило против такого способа создания репортажа. Я привыкла брать интервью, беседуя с человеком, а не отправлять ему список вопросов на ком. По моему мнению, только при личном контакте можно создать подлинный портрет человека.
- С фотографиями не все так плохо. Их можно сделать во время рабочего процесса мистера Гэлэкса. - сказала я, задумавшись. – Зато интервью – настоящая головомойка. У меня есть в запасе впечатления членов команды мистера Гэлэкса от своего кэпа. Но это только один из штрихов к портрету мистера океанолога, - тяжело вздохнула. – Учитывая занятость мистера океанолога и его нелюдимость, нам остается только караулить его под дверью каюты, сидя на коврике. Либо…отправить ему на ком список вопросов… На войне все средства хороши.

Разговор о синтетиках сильно утомил Марси. Поэтому лучше больше не мучить подругу на эту тему. Слишком болезненные воспоминания синтетики оставили в душе Марселин. Кто знает, может до конца жизни они будут терзать ее.
- Из всего сказанного тобой у меня напрашивается только одно решение. Поговорить с Риан, - констатировала я. – Попытка не пытка.

В словах Марселин звучала правда. Действительно, в сложившейся ситуации оставалось только иронизировать и с сарказмом относиться к тому, что с нами происходит. Иначе с ума можно сойти от мрачных дум. Лично мне необходим был трезвый ум и твердая память, чтобы достичь свои цели, к которым я шла. Будем считать, что на моем жизненном пути выросло препятствие, которое необходимо преодолеть вопреки всему.
- База «Моррейн» засекреченный объект, находящийся под пристальным вниманием Протектората. Сомневаюсь, что Протекторат мог допустить утечку информацию, и в «Вестнике Ортакса» прознали про экспедицию Чеда Гэлэкса. Тем более на данные миссии «Калео» наложили гриф «совершенно секретно», - в моей голове рождались мысли, в которые не хотелось верить. Но альтернативного объяснения не получалось найти. Тем более в свете последних событий. – «Вестник Ортакса» находиться под надзором недремлющего ока цензуры правительства. Несомненно, у Протектората есть рычаги давления на руководство газеты. Рядовому репортеру не сообщают, почему именно он должен брать интервью у данного человека. Просто ставят перед фактом. Бери интервью – это твоя работа.

Я откинулась назад, прижавшись затылком к холодной стене, и прикрыла глаза. Даже от Марси не удалось утаить мою усталость.
- Ты права, - кисло улыбнулась я, прикрыв глаза. – Просто вымоталась от этой неопределённости. У меня впечатление, что кто-то дирижирует моей жизнью. Мне это не нравиться. Не знаю, как выбраться из этого порочного круга. Толком не спала сутки после прибытия на «Моррейн». Мы в обществе нелюдимого ученого и его коллег по цеху, которые в своем большинстве с прохладой относиться к нам. Мы в пещерах под кратером Зед, соседство которого не вызывает у меня хорошее расположения духа. Ты сама знаешь, что там живет Нечто. Я надеялась, что снимки кратера отрезвят мистера Гэлэкса и заставят развернуть «Гранд» обратно. Я не понимаю маниакального желания мистера океанолога изучать эти пещеры, рискуя жизнями людей и синтетиков… Извини, что нагрузила своими проблемами.

»» 26.04.15 20:19 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

- Я не собираюсь тебе врать. Но и ты должен помнить, что ложь с твоей стороны повлечет за собой непредвиденные последствия. - Оседлав бедра Рокота, я оперлась пальцами о широкие плечи, в подтверждение своих слов вдавила ногти в кожу, чтобы оставить серповидные отметины, а после, нагловато ухмыляясь, медленно провела языком по его скуле. Я все еще играла роль храброй рисковой девочки, хотя в любой момент могла кончить под его тяжелым потемневшим от желания взглядом, только от осознания того, что мне нравится, как он на меня смотрит. Я уже не говорю о волшебстве, которое творили его руки, подчеркнуто плавно лаская мои бедра и ягодицы и притягивая еще ближе. Трудно поверить, что мужчина, обладающий столь огромной физической силой, может быть настолько терпеливым и нежным. Щит сдерживался. Я видела это по его лицу и сосредоточенному взгляду без тени насмешки. Он давал мне время привыкнуть к нему, вспомнить, как это было у нас раньше и в какой-то момент у меня не осталось никаких сомнений, что прежде нас связывал не просто секс. Нестерпимо сладкая пытка от давления его члена на болезненно ноющей точке заставила меня судорожно втянуть воздух сквозь зубы и выгнуться дугой.
Невероятная щедрость. Сострить в ответ по привычке не получилось. Вместо слов с губ сорвался протяжный стон, когда горячая гладкая головка неспешно прошлась вдоль раскрытых влажных складок, слегка задела клитор и двинулась обратно. Потом еще раз. И еще. Если Рок надумал меня убить, то выбрал единственно правильный способ. Еще немного и я начну умолять его успокоить дрожь, сотрясающую мое тело с каждым новым прикосновением. Казалось, он чувствовал мое тело гораздо лучше, чем я сама. Точно знал, как и где прикоснуться, чтобы я извивалась и терлась об него, как мартовская кошка. Удерживал навесу, не позволяя опуститься на его член, и дразнил языком болезненно ноющую грудь, до тех пор, пока я не начала жадно глотать воздух, хватаясь за него, как за последнюю возможность спастись от надвигающегося безумия, и оставляя кровавые борозды на покрытой испариной спине Рокота.
Наконец он сдался. Или почувствовал, что сдалась я, и решил дать мне то, в чем я нуждалась.
Проникновение было резким и напористым, будто Рок утверждал свою безграничную власть над моим телом. Каждое движение несло сладкую боль, шаг за шагом приближало долгожданную разрядку. Я все еще не могла привыкнуть к тому, с какой готовностью мое тело принимает Рока, подстраиваясь под заданный им ритм и позволяя насладиться каждым мгновением удовольствия, плавящего нервы и подогревающего кровь до точки кипения.
Чтобы отвлечься и отсрочить финал, я принялась медленно выписывать узоры на груди и плечах Рока, впитывая чувствительными кончиками пальцев содрогание литых мышц. Напряженные черты его лица обозначились четче, расширенные зрачки сфокусировались на моих губах, и я помимо воли еще теснее прижалась к мужчине, которого так хотелось назвать своим. Внутренние мышцы лона сократились вокруг члена, проникающего невероятно глубоко, от полноты ощущений, которые мог подарить мне только Рокот.
Рок ссадил меня с себя, и я разочарованно вздохнула. Если никто из синтетиков до сих пор не становился мучеником, то я стану первой, а Рокот точно вознамерился мне в этом поспособствовать. Его пальцы вновь поглаживали, успокаивали, будто готовили к чему-то новому и запретному. И когда палец пощекотал колечко сфинктера и протолкнулся внутрь, заставляя тихо вскрикнуть от остроты болезненной ласки, я не отодвинулась. Наоборот, расслабилась в его руках, позволив проникнуть чуть глубже. Подсознание нашептывало, что он не сделает ничего такого, что бы навредить мне или причинить боль, кроме той, что граничит с отнимающим волю и разум удовольствием.
На вопросительный взгляд Рокота, наполненный той же мукой, что терзала сейчас меня, я ответила молчаливым согласием. Сдерживая слезы, прикусывала и обводила языком четкий контур его губ, чтобы не кричать от боли, когда член начал мучительно медленно протискиваться в попку.
- Рок, я не смогу сама. - Выдохнула в приоткрытые губы Рокота, глядя на него сверху вниз, едва ли не с мольбой. Не знаю, что со мной сделали после того, как стерли память, но для фантома-одиночки я вела себя странно и испытывала непривычные неведомые мне раньше чувства. Я бы никогда не произнесла этих слов чужим, севшим от стонов голосом, если бы не нуждалась сейчас в нем настолько сильно, что готова была делать все, чего бы он ни потребовал от меня. Другого, более точного, определения своему состоянию, чем зависимость, найти было трудно. Это пугало до дрожи и разжигало неуемное любопытство. Каковы грани дозволенного в наших отношениях. Что я могу требовать от него взамен. Могу ли я всецело ему доверять, не опасаясь предательства. Или с его стороны это только отменный трах, и ничего больше.
Рок шевельнулся внутри меня со сдавленным рычанием, возвращая к действительности, в которой тело жило отдельно от разума по своим законам и требовало освобождения от невыносимого напряжения в каждом нервном окончании.
- Давай сделаем это вместе. Не хочу без тебя. – Упрямо мотнув головой, я направила его руку между нашими телами, прикрыла глаза и откинулась назад. Его пальцы вновь дарили ощущение полета, и я начала двигаться, чувствуя, как член внутри меня подрагивает от давления невыносимо узкого прохода. Его тяжелое дыхание раз за разом взрывало тишину тесной каюты, а смешанный запах наших разгоряченных тел окончательно сводил с ума. Положение сверху позволяло мне полностью контролировать ситуацию и давало определенную власть над ним, но я полностью утратила этот контроль, стоило пальцам Рока проникнуть вглубь лона. Невидимая пружина внутри меня, методично скручивающаяся все это время, неожиданно распрямилась, взрывая действительность на пылающие осколки.
Пробуждение было таким же прекрасным, как и беспамятство. Я все еще чувствовала Рока внутри себя, но неторопливое скольжение его большого пальца вдоль чувствительной выемки позвоночника было скорее просто приятным, чем возбуждающим. Взгляд мужчины обрел осмысленное выражение, а дыхание стало спокойным и глубоким.
Сейчас, когда ураган между нами улегся и сердце перестало выпрыгивать из груди, мне ужасно хотелось вытянуться рядом с Роком на этой узкой койке, прижаться к нему всем телом и забыться безмятежным сном до самого утра, ничего не планируя и не анализирую, позволить себе роскошь до самого утра не думать о ситуации, в которой сейчас находился небольшой экипаж «Гранда» и конкретно о своем положении Фантома с ампутированными воспоминаниями. Но, я не имела морального права давить на Рока и навязывать свое общество, не зная наверняка, насколько близкими были наши отношения до текущего момента, когда нас снова свела судьба или чья-то воля.

- Рок, неужели мы могли забыть такое? – глупейший вопрос и я умудрилась задать его сразу после сносящего все тормоза секса, - Я …наверно, мне лучше вернуться к себе. - Закусив губу, я мягко отстранилась , посмотрела вниз на длинные пальцы Рока, поглаживающие мой живот и едва не задохнулась от вновь нахлынувшего возбуждения. Если он продолжит в том же духе, я никогда отсюда не уйду. Упираясь слабеющими коленями о кровать, я безуспешно пыталась приподняться и сползти с его колен, втайне надеясь, что Рок не станет потешаться над моей беспомощностью.
Наконец, ощутив под ногами слегка пошатывающийся пол, я торопливо схватила одежду и покосилась на Рока.
- Может, поужинаем вместе? Позже. Если у тебя нет других планов, и ты не захочешь отдохнуть и подготовиться перед завтрашней вылазкой к подземному озеру.
_________________

Водоворот сновидений утаскивал в свою глубину, и Чед уже не мог распознать, где реальность, а где вымышленный мир. Он лишь давал возможность сну властвовать над его разумом, нимало не надеясь на то, что эта передышка принесёт ему хоть какое-то подобие отдыха. Ему снилась прозрачная глубина океана, что со временем становилась призрачным взглядом любимых глаз. В них начинал плескаться ужас, и Гэлэкс в этот момент ощущал такую боль, что лишь каким-то чудом уговаривал себя переключиться на другое сновидение. В нём снова был он и девушка, которую он видел словно бы в дымке, не в силах разглядеть её черты. Чеду казалось, что границы его мира становятся более широкими, в них привносятся черты и оттенки, которых он был не готов там увидеть. И Гэлэкс протестовал против этого всем своим существом.
Чед рывком сел на постели и растёр лицо, в бесплодной попытке прогнать сон-наваждение. Мысли тут же заполнил рабочий день, который угрожал стать одним из самых неоднозначных дней в его жизни. Воспоминания о беседе с Риан не давали возможности сосредоточиться на том, на чём Чед хотел сконцентрировать всё своё внимание: погружении в подземное озеро, расположенное под кратером. Впрочем, было ещё кое-что, что занимало мысли Гэлэкса. Отправив на ком Марселин предложение позавтракать вместе, Чед разослал всем членам экипажа объявление, что после завтрака они отправятся на исследование огромного подземного озера, оделся и отправился в пищеблок. Им с мисс Викко необходимо было обсудить одну важную деталь, прежде, чем Чед решил бы стоит ли вообще Марселин отправляться с остальными.

Как хорошо просто разговаривать с подругой, касаясь каких-то понятных нам обоим рабочих моментов. И не пытаться при этом закопаться в дебри, которые не желали подчиняться осмыслению.
Если бы еще эти "рабочие моменты" не касались Чеда Гэлэкса, при воспоминании о котором спирало дыхание, и перед глазами вставал далекий темный и неизведанный Космос с его туманностями, кометами, метеоритами и прочими, не поддающимися контролю явлениями.

Воображение, последнее время ставшее не в меру богатым, услужливо подкинуло картинку - мы сидим на коврике под дверью каюты Гэлэкса. Дверь открывается, из нее выдвигается внушительная фигура океанолога и... метким, уверенным тычком мощного колена и сопроводительными нецензурными комментариями отправляет нас с вместе с ковриком в стремительное движение в известном направлении.
- Нет! - я была уверена, как никогда. - Караулить океанолога на коврике совсем не вариант. Он воспользуется первой же возможностью катапультировать нас из отсека, через который происходит сброс отходов. И ему все сойдет с рук, уж поверь. Объяснит свои действия нашим грубым нарушением профессиональной этики, несоблюдением внутреннего распорядка в условиях повышенной опасности. И еще масса вариантов.
Меня передернуло, когда я вспомнила жесткое, полное отчаянной решимости прикосновение рук Чеда на своей пылающей коже. Его запах, который, казалось, оккупировал мои обонятельные рецепторы ( мне точно следовало сжечь эту проклятущую футболку!)
Теперь еще сильнее, чем прежде, мне казалось, что, беря меня, вторгаясь в мое тело, Чед мстил. Себе, мне. Тому, кто когда-то причинил ему боль, с которой он не мог справиться до сих пор.
Он жил этой болью, подпитывался ею, как топливом. И двигался дальше, в большей степени благодаря этому.
- Нет, Санни, - я уверенно помотала головой, - наверное, дело не в нелюдимости, а в том, что мистер Гэлэкс не считает необходимым и возможным взаимодействовать с теми, кто не вписывается в его привычное бытие. Это его непреложная установка. Ничем ее не перешибешь, не проковыряешь. Но никто не запрещал нам попытаться.

- Это будет логично, даже если кому-то и не понравится, - согласилась я. - Быть слепой физически - это одно. Быть покорной жертвой, которую толкают туда, куда кому-то кажется правильным - совсем другое. Не знаю, как кто, а я не собираюсь восторженно вываливать язык от благодарности, что меня еще случайно не добили потому, что пытались от чего-то спасти.

- В любом случае, мы ничего не знаем наверняка. У нас нет доказательств действий Протектората и их возможного давления на руководство редакции, одни лишь предположения и догадки. - Я потерла лоб, чувствуя, как волнами наплывает головная боль. Обычно, каждый приступ мигрени был звоночком к тому, что мое зрение собирается отколоть очередное "коленце". С усилием отбросив эту мысль, заставившую мои внутренности свернуться в узел, я сказала: - Будем считать, что мы с тобой попали в торнадо. Увернуться не удастся, надо просто использовать все доступные средства, чтобы выжить.

- Ничего не нагрузила! - возмутилась я. - Конечно, ты вымоталась. И первое, что ты сделаешь, когда мы закончим разговор - пойдешь к себе, примешь горячий расслабляющий душ, ляжешь и уснешь. Если сомневаешься, что сможешь уснуть, то сходи к Вайноне, возьми у нее снотворное.
Я посмотрела на подругу, лицо которой выглядело бледной маской с залегшими под глазами тенями.
- Тебе необходимо выспаться, - сказала я. - В конце концов, Гэлэкс с этой посудины никуда не денется. Мы тоже. Так что интервью, так или иначе, состоится. Или мы просто напишем статью, наблюдая за мистером океанологом в его родной стихии. Это будет еще более достоверным портретом, чем, если он начнет что-то плести о себе, делая вид, что отвечает на заготовленные вопросы.
Я потерла руки, при упоминании кратера Зед ставшие холодными и влажными. Подумала и сказала:
- Наивно надеяться, что снимки и рассказы отрезвят мистера Ученого, и он спешно развернет батискаф, спасаясь от опасности. Уверена, что Гэлэкс из тех, кто до всего доходит своим умом и верит только своим глазам. Снимки и рассказы истеричных дамочек о страшном, неведомом "Нечто", затаившемся под кратером, только разожгут его ученый интерес и азарт. И этот азарт повлечет его в самое пекло.
Я чуть не сказала, что теперь знала почти наверняка, что Гэлэксу нечего терять, а потому он ничего и никого не боится и готов ринуться в пещеры в гордом одиночестве.
И от этой мысли я едва удержалась, чтобы не вскочить на ноги и не броситься на поиски мистера Океанолога, чтобы немедленно убедиться, что он цел и невредим.
...Санни ушла к себе. Заперевшись в каюте, я выключила свет, оставив только тусклый голубоватый, как лунное сияние, дежурный ночник над дверью.
Взбудораженная мыслями и событиями сегодняшнего длинного-предлинного дня, я какое-то время никак не могла угомониться и заставить себя улечься спать, а потому принялась мерить шагами крошечное расстояние от двери каюты до койки. Три шага туда, три - обратно.
Моя клетка, в которую я залезла добровольно. Никто ведь не тащил меня сюда за шкирку. Я могла бы сказать на базе Моррейн, что не собираюсь лезть на дно морское. Но ведь полезла, почти не задумываясь, не сомневаясь.
А если бы знала, что за компания нас ожидает на борту "Гранда", отказалась бы?
А вот и нет. Не отказалась.
И, осознав причину своей готовности ринуться в глубины морские, я испытала панику, но потом на меня снизошло то самое чувство, которое я никак не могла вызвать у себя по отношению к неизбежной слепоте.
Смирение. Полное и окончательное, как капитуляция. Смирение силам, куда более внушительным, чем какая-то там слепота. И если бы я смела признаться открыто в этих силах-причинах самой себе, то они звучали бы кратко и однозначно: "Чед Гэлэкс".
В темноте каюты я скинула одежду. Вытащила из-под одеяла футболку океанолога, натянула ее на свое обнаженное тело с решимостью сдающегося в плен врагу, и улеглась на койку.
Странно, но уснула я почти мгновенно и спала, не шелохнувшись и без сновидений ровно до того момента, пока ком не оповестил меня о том, что пришло сообщение.


...Сигнал кома мгновенно прогнал остатки сна. Прочитав сообщения, я тут же встала с койки, как дисциплинированный солдат по сигналу "подъем". Перспектива вкусить завтрак к компании с мистером Гэлэксом - почти что холодный душ. И в то же время я ощутила что-то волнующее и согревающее, чем я не стала бы делиться ни с кем, сохранив ощущения только для личного пользования. Что бы там он не собирался мне сказать.
А сказать он мог что угодно.
И все же, несмотря ни на что, я чувствовала себя отдохнувшей, как никогда. Пожалуй, в детстве мне не спалось крепче, чем минувшей ночью.
Приняла душ, и пока сушила волосы, пыталась разглядеть свое лицо в зеркале. Но видела только лишенную четкости, скульптурную маску, которой кто-то придал выражение навечно застывшей решимости. А что? Это даже хорошо. С этим выражением лица я оделась и отправилась в столовую.
Входя в помещение пищеблока, почувствовала, что почти всю свою уверенность я растеряла по дороге. Заметив Чеда, сидящего за одним из столиков, направилась к нему, между делом подмечая, что сердце бьется в ритме с каждым моим шагом.

Если кто-то, кто наблюдал за Ортаксийской жизнью старины Рокота, стёр мне память о Шелл, рассчитывая на то, что я буду помнить только лишь тех, кто был в моей жизни до неё, он жестоко просчитался. До неё я не помнил и не знал никого. Возможно, глупо думать так, когда за семь лет жизни в твоей постели перебывало столько баб, что ты и сам потерял им счёт на втором десятке, но это действительно было так. Я не помнил и не знал никого и не собирался больше знать ни одну женщину, кроме Шеллар. И совсем не то, как она отдавалась мне, было тому причиной. Не её дыхание, не её стоны, не её поцелуи. Она вся была поводом хотеть и любить только её. И знать, что она моя.

И это были те фразы, что окончательно сорвали все тормоза, которых и так было не сказать, что много, и заставили меня забыть о том, кто я, где я и что забыл на борту чёртова "Гранда". Слова Шеллар понудили меня начать вбиваться в неё, совершенно потеряв счёт времени, оставляя взамен только желание брать её и отдавать всего себя взамен. Чёрт, я становлюсь романтиком. Впрочем, до этого дела мне не было тоже. Я насаживал на себя свою женщину, сдерживая попытки взвыть от ощущения того, как плотно она обхватывает меня собой. Как срываются с истерзанных поцелуями губ громкие стоны, как пальцы, оказавшиеся в горячем лоне Шеллар, ощущают мои собственные движения через тонкую преграду. Это всё сводило с ума, словно разом отодвигая грань безумия, когда мне начинало казаться, что более полную гамму сумасшествия испытывать просто нереально.
Несколько последних движений я позволил себе сделать ещё грубее и резче, словно хотел наказать этим Шелл за то, что она со мной творила. И когда почувствовал, как она обхватывает меня собой, кончая, последовал за ней, насадив её на себя в последний раз и замерев, изливаясь в её попку.
Если секс с ней всегда был настолько безумным, я бы понял себя, даже если бы запечатлился на неё, не обладая способностью к импринтингу. Я прижимал Шеллар к себе, безотчётно поглаживая влажную кожу, словно потребность прикасаться к девушке была сродни потребности дышать. Впрочем, именно так оно всё и обстояло. И сейчас не думал уже ни о чём: ни о том, где мой брат, ни о том, что мы тут все могли забыть, ни о том, что ждало нас после за пределами "Гранда".

Только я вознамерился ответить на первый вопрос и сообщить, что даже если мы и забыли, я готов почаще об этом вспоминать, как Шеллар засобиралась к себе. Я приподнял бровь, наблюдая за ней и не понимая причину спешки, по которой она собиралась меня покинуть так скоро. Выглядело это со стороны вроде как "потрахались, можно и разбежаться". И я с таким положением дел был решительно не согласен. Но пока лишь только отпустил Шеллар и откинулся назад ещё сильнее, упираясь головой и плечами в стену позади. Не стесняясь наготы и того, что мой всё ещё возбуждённый Рокот-младший так и пребывал в полной боевой готовности, я наблюдал за тем, как Шелл схватила одежду, очевидно, собираясь попросту сбежать из моей каюты.

А вот это уже другое дело. Хотя бы понятно, что со мной можно не только покувыркаться на койке, но ещё и выйти в люди. Например, в пищеблок.
- Конечно, хочу отдохнуть. Сейчас достану макраме и немного отвлекусь от настойчивых мыслей о том, чем мы тут с тобой занимались. - Мой взгляд указал на так и не желающий униматься член. - Потом вышивка, подшивка старых газет о балете. И я буду готов к тому, что завтра нас ждёт экскурсия.
Немного помолчав, я подался к Шеллар, забрал у неё одежду и откинул её в дальний угол каюты.
- Не глупи. Вряд ли тебя дома ждёт строгая мама, которая будет ругать тебя за то, что ты задержалась у плохого парня. Ложись рядом со мной. - Подкрепив слова делом, я потянул Шелл к себе за руку, укладываясь на койку и устраивая девушку рядом с собой. - Обещаю сильно не приставать и дать хоть немного поспать. Может, даже полчаса из отведённых нам на сон трёх-четырёх. Идёт?
Впрочем, ответить, подходит ли эта идея Шелл, девушка не успела.

Проснулся я на удивление отдохнувший и бодрый. Крепко прижимая к себе Шеллар, я бессознательно не желал отпускать её даже тогда, когда она была совсем близко, лёжа рядом со мной на узкой койке и закинув на меня стройную ногу, которую я, не удержавшись, погладил, прежде, чем осторожно убрать и подняться с постели. И Шелл тут же села, осматриваясь, словно не понимала, где она находится.
- У тебя тут только гидрокостюм. - Я кивнул на одежду, валяющуюся там, куда отправил её несколько часов назад. - Предлагаю расстаться на полчасика и встретиться уже в столовой. Как раз успеешь переодеться, а я - принять ледяной душ. Потому что если мы сейчас не разбежимся хоть на полчаса, я уже вряд ли отпущу тебя из своей постели, и пошла эта вылазка к озеру ко всем чертям.
Я говорил, что я романтик? Врал. Я - романтик озабоченный.

Все еще не до конца пришедшая в себя, я несколько удивленно посмотрела на Рока, размышляя, шутит он или говорит серьезно, а когда до меня, наконец, дошло, рассмеялась.
Щит, увлеченно вышивающий цветочки по краю праздничной скатерти, – картина за гранью моей богатой фантазии. Гораздо проще представить его с оружием в руках. Взгляд невольно скользнул по обманчиво расслабленной позе мужчины. Судя по тому, что «оружие» все так же пребывало в состоянии полной боевой готовности, будто минуту назад мы мирно болтали о погоде, вот так запросто уйти мне не удастся. Можно сказать, я шибко стремилась.

- Мы скажем маме, что ты до самого утра подтягивал меня по высшей математике, а я терпеливо и старательно выполняла все, чего требовал от меня строгий учитель. – Беспечно отмахнулась и тихо вскрикнула, теряя равновесие, но, тут же оказалась прижатой к горизонтали кровати крепким мужским телом и обвила шею Рока, притягивая ближе. Черт, а он умеет убеждать. И аргументы находит такие, что *рен оспоришь. Я хотела ответить, что вовсе не против, чтобы он немного поприставал но, оказалось, что Щит помимо «макраме» еще и чтением мыслей силен.


Мне было уютно и тепло, как никогда раньше. Даже мозг находился в состоянии полусна и лениво обрабатывал сигналы извне, игнорируя добрую половину из них. Ощущение вечной тревоги и необходимости прислушиваться к каждому шороху или колебанию воздуха и чужим мыслям, чтобы вовремя вскочить и отреагировать, улетучилось, отступило перед проникающим под кожу теплом, согревающим и убаюкивающим. Пожалуй, я могла себе позволить привыкнуть к такому состоянию. Почувствовать себя в полной безопасности, расслабиться и открыться. Довериться хотя бы одному –единственному существу во всей Вселенной. Такое положение вещей делало меня уязвимой, пробивало брешь в тщательно выстроенной системе обороны. Я всегда избегала каких-либо привязанностей, чтобы мной не могли манипулировать посредством шантажа. Это люди могут позволить себе слабости. Положение синтетика обязывает все время быть начеку и держать в узде любые проявления человеческих чувств. Вероятно, когда меня создавали, кукловод решил приколоться и прописал в системных файлах Фантома более сильную предрасположенностью к привязанностям, чем у остальных моих собратьев. Правда, чувства к Року язык бы не повернулся назвать привязанностью. Это было скорее похоже на состояние, которое люди называют любовью, только на порядок выше. Безумие, от которого невозможно спастись, потребность, сродни необходимости есть и дышать. Без этого не просто невозможно жить – теряется всякий смысл существования. Если кто-то захочет повернуть мои чувства против меня – страшно представить, на что я отважусь, защищая свою территорию.
Всеблагой, зачем думать об этом сейчас, когда мне так хорошо…
Когда обволакивающее меня тепло отдалилось, а потом и вовсе исчезло, я недовольно засопела и села в кровати, зевая спросонья и удивленно раззираясь вокруг. Сидеть было немного больно. Нечему удивляться после вчерашнего, но, нечистый меня дери, я не откажусь повторить, стоит Року захотеть и посмотреть на меня, как умеет только он – проникая под кожу, пронизывая насквозь, до сладкой дрожи в каждом чувствительном местечке. И когда я только успела стать такой покладистой? В сущности, еще вчера я даже не подозревала, что умею краснеть. А сейчас, не в силах оторвать взгляд от скульптурной груди мужчины, которому пару часов назад позволяла творить с собой невероятные вещи, я посмотрела чуть ниже и приложила к пышущим щекам ладони. В первую очередь, чтобы не протянуть руку и не прикоснуться к ходячему искушению в шаге от меня. Если я сделаю это – мы с Роком не выберемся из постели до конца экспедиции, и обоих спишут за профнепригодность.

- Вчера не было времени переодеться для свидания. Если бы знала, что пригласишь в гости – одела бы самое красивое платьице в мелкий горошек с бантиками по подолу, - пожав плечами я шумно сглотнула комок, царапнувший сухое горло, поднялась на ноги и начала натягивать на себя непослушными руками гидрокостюм, понимая, что шальная идея разделить с Роком ледяной душ становится все более и более привлекательной. Забыла сказать, платьев в моем гардеробе отродясь не водилось. Стоит прикупить себе парочку декольтированных вещичек, едва прикрывающих попу, только ради того, чтобы увидеть, как у Рока срывает крышу от одного вида меня красивой, облаченной в алое платье с открытой спиной, тонкие чулочки и модные туфли на головокружительно высокой шпильке. О белье можно будет случайно забыть.
Мимоходом я посмотрела в небольшой иллюминатор. Черная бездна океана за прочным стеклом казалась такой же негостеприимной и опасной, как и прежде, и в то же время, что-то изменилось, причем не в лучшую сторону. «Гранд» остановился как раз под кратером , для удобства грядущего исследования подземного озера . Теперь я отчетливо чувствовала непонятные вибрации извне, казавшиеся мне смутно знакомыми и нехорошее предчувствие прошлось по спине ледяной ладонью, сковывая тело и поднимая дыбом волосы на затылке. Я ощущала каждым нервом, что ничем хорошим эта затея не закончиться. Мысль о попытке уговорить Гэлэкса, не брать с собой любопытных крошек, с которыми мы вчера столкнулись в коридоре перед выходом в открытый океан, сейчас казалась очень разумной. Естественно, решись я высказать свои соображения касательно безопасности девушек, мистер- всезнайка меня пошлет куда подальше. Стоит ли привлекать к себе внимание? Если бы не навязчивая идея, что там у меня появится крохотный шанс найти ключ, неумолимо толкавшая меня вперед, я бы прислушалась к внутреннему голосу , осталась на борту батискафа и заниматься исследованиями, используя данные, полученный с аква-зондов и внешних камер.
Резко дернув молнию вверх, я повернулась к Року, чтобы высказать вслух свои опасения.
- Рок, я не знаю, зачем нас всех опять пытаются запихнуть в пасть к нечистому, именно таким составом. Ведь по словам Риан мы уже посещали кратер и во время операции ситуация вышла из под контроля. Заинтересованные лица на пути к поставленной цели, не остановятся, ни перед чем. Им плевать на нас, на твоего Хаоса и Фантома, им безразлично, что станет с Гэлэксом и остальными. Мы все – фигурки на шахматной доске и никто не будет терзаться сожалением, если несколькими придется пожертвовать, чтобы выиграть партию. – прервав свою тираду, чтобы перевести дух, я серьезно посмотреть Року в глаза, - Под кратером не просто небезопасно – там творится такое, чему я все еще не могу найти определения. Оно будто притягивает и отталкивает одновременно, я чувствую двухстороннюю связь и почти уверена, что раньше сталкивалась с этим очень близко. Ни ты, ни я не можем позволить себе проигнорировать приказ и сделать вид что нас не запрограммировали на определенные действия, но хотя бы постарайся не натворить глупостей и воздержись от неоправданного риска, когда войдем в воды озера. Я чертовски разозлюсь, если с тобой что-нибудь случиться.
В памяти сразу всплыла ребяческая выходка Рока в пещерах, когда он снял маску и дышал довольно непривычной, как показал анализ, для Ортакса смесью газов, и я сердито поджала губы. Если этот умник выкинет подобное еще раз - лишу «сладкого» на неопределенное время, при условии, что будет кого лишать. Подкрепив «угрозу» соответствующей натянутой улыбкой я собралась двинуться к выходу, но передумала. Вернулась назад и почти грубо впилась в губы мужчины, будто хотела запоздало наказать за то, что необдуманно рисковал собой.
- Твоего уникального чувства юмора мне точно будет не доставать. – Прошептала, немного отстранившись, с опаской и предвкушением покосилась на сильные пальцы, сжимающие мою руку выше локтя. Наши понятия о «методах воспитании» могут существенно отличаться, Рок вряд ли ограничится поцелуями, реши он наказать меня за серьезный проступок.
По внутренней связи объявили, что после завтрака нас ждет увлекательнейшая прогулка очередным кругом ортаксианского ада.
- Встречаемся через полчаса в коридоре. Постарайся не опаздывать, я умираю от голода, - бросила на прощание, и скрылась за дверью с таким видом, будто бутерброды и кофе могли утолить не унимающийся голод внутри меня, не имеющий ничего общего с потребностью употреблять пищу.
_________________

Сидя за столиком и привычно не чувствуя вкуса от поглощаемой пищи, Чед размышлял о разговоре с Риан, который произошёл здесь же несколько часов назад. В голове не укладывалось то, что она ему сказала, и в то же время именно в это объяснение всему тому, что происходило на Ортаксе, Гэлэкс верил безоговорочно. Подмеченные детали, которым он раньше придавал не особо много значения, вдруг обрели чёткость и ясность. И слова Планировщика о том, что им нужно отправляться на "Гранде", когда они только обнаружили милую особенность Нави, и то, что это, кажущееся изначально обыденным, путешествие соберёт в одном месте людей и синтетиков весьма неожиданных... Настойчивые мысли отдать приказ разворачивать батискаф, чтобы вернуться, соседствовали с упорным желанием всё же оказаться в озере, чтобы лично убедиться в невероятном. Или же понять, что все слова Риан и Планировщиков - это всего лишь досужие домыслы. Почему он не сообразил ознакомиться с хоть какой-то информацией о минувшей экспедиции к Кратеру? Да и позволили ли бы ему это сделать?
Чед отпил глоток остывшего кофе и вновь разложил по полочкам всё то, что у него имелось на руках. Пробы воды, непонятной смеси газов и органики, полученные с аква-зондов, были в пределах нормы. Ибо на постапокалиптическом Ортаксе в принципе понятие "норма" было весьма расплывчатым. Другой вопрос состоял в том, как именно органика и смесь газов оказались в Мёртвом океане, но пока отвечать на этот вопрос было глупо, не имея достоверных сведений. А опираться только на полученные результаты анализов - ещё глупее.
Вторая деталь: как могли все участники прошлой экспедиции почти в полном составе вновь оказаться в одном месте и направляться в одну точку Ортакса? Точнее, зачем? Чед мог допустить мысль, что их здесь собрали с определённой целью... Даже примерно представлял, с какой. И хоть она изначально казалась абсурдной, от Планировщиков можно было ожидать всего.
Ну и третья деталь: Марселин. Пока ему только предстояло решить, что с ней делать. Благо, она пришла на завтрак, чтобы он мог уже решить этот вопрос и двигаться дальше.

Дождавшись, пока девушка подойдёт к нему и устроится за столиком напротив, Чед кивнул ей и чуть подался вперёд, отставляя попутно чашку кофе и опираясь руками о стол, чтобы не сложить их на груди, как то всегда хотелось сделать, когда Гэлэкс оказывался рядом с Марселин.
- Доброе утро, мисс Викко, - поздоровался он с девушкой, прямо глядя в её глаза. - Будете... будешь что-то на завтрак? Я могу принести тебе. - Джентльмен хренов...
Он сделал паузу, но после всё же решил сразу перейти к делу, потому что, во-первых, не умел пространно изъясняться, и, во-вторых, времени было не так, чтобы уж очень много.
- Я позвал тебя, чтобы в очередной раз спросить о том, что меня тревожит. Трость, то, как ты себя повела вчера при погружении, попытка найти Беккера. И ещё уйма деталей, которые складываются в одну картинку. Так вот. Есть что-то, что мне нужно знать, чтобы принять решение оставить тебя на "Гранде"? Я спрашиваю это в последний раз. Потому что ты можешь подвергнуть опасности себя и остальных. И у меня может не быть больше возможности вытащить тебя откуда бы то ни было, если вдруг случится что-то, что не входит в планы экипажа.

Я с сожалением наблюдал за тем, как Шеллар одевается, пряча от моих глаз то, что совсем недавно подвергалось пыткам лаской, щедро расточаемой моими руками и губами. Мысли-вопросы относительно того, через сколько веков нам с Шелл могло надоесть заниматься любовью, стали настолько обыденными, что я уже даже не искал на них ответа. Она рождала во мне голод. Настоящий дикий голод даже тогда, когда я помнил все оттенки касаний, поцелуев, горячих и откровенных ласк. Совершенно неуёмный и не желающий униматься и впредь. Смешно сказать, но в моей безумной голове даже начали возникать планы на то, как мы дальше будем жить с Шеллар вместе. Глупые надежды и попытки попробовать чуждую нам жизнь, на которую мужчины вроде меня не имели никакого права. Но были настолько дерзкими сукиными сынами, что готовы были хотя бы прикинуть, каково это было бы.
- У тебя есть такие платья? - я усмехнулся и приподнял бровь, представив Шелл в таком одеянии. - Очень предусмотрительно было снабдить гардероб подобным нарядом. Обязательно используем его в какой-нибудь из наших ролевых игр. Когда тебе надоест просто пробовать со мной все те позы, которых мы не успели ещё выучить, перейдём к новому этапу горизонтальной стороны наших отношений.

Разозлится она. Моя девочка волновалась обо мне, и мне чертовски это нравилось. Безрассудство шепнуло мне, что я просто обязан ещё раз рискнуть в таком случае, здравый смысл - а было у меня немного и его - предупредил, что в таком случае, возможно, мне придётся остаться ненадолго на сухпайке. И десерта в таком случае меня лишат. А применять ручной метод или же насиловать ту, которую я хотел (и сейчас тоже), было бы, наверное, неправильно. Хотя, при обоюдном желании, почему бы и нет. Но я опять всё свожу к сексу, хотя разговор у нас прямо скажем не о том, как ромашки на поле нюхать.
- Похоже на то, что нас всех сюда отправили, чтобы принести в жертву Нечистому? - я вздохнул, мрачно глядя на полностью одетую Шелл. - Не то, что я не обладаю способностью поучаствовать в благородных миссиях, но как-то сегодня помирать не рассчитывал. - Я взъерошил пятернёй волосы, игнорируя тот факт, что в голове снова запульсировало.
Эта пульсация рождала внутри меня страх. Я не привык бояться какой-то угрозы или чего-то подобного, но вот сейчас очень даже боялся, что вдруг мои мозги снова отключатся и я вновь позабуду всё, что со мной произошло за последние несколько часов. И встречу с Шелл в том числе. Мне даже было интересно, что я стал бы делать, если бы оказался на "Гранде" без Шеллар. Поняв, что я запечатлён, но не найдя рядом с собой свою женщину, что я здесь устроил бы? Радовало то, что устроители мне весёлой жизни под названием "Влюблённый Рокот" понимали это и Шеллар оказалась рядом. Или я придавал слишком большую значимость самому себе? Впрочем, по фиг.
- Вот заодно и узнаем, что там творится, под кратером. У меня лично об этом месте в голове просто белый лист. Я ни черта о нём не знаю, но буду держаться ближе к тебе, уговорила, - согласился я с доводами Шелл, сопроводив свои слова привычно-нахальной улыбкой. - И постараюсь особо не рисковать. Но если тебе будет угрожать опасность, тут уж извини. Спрашивать у тебя можно ли мне собой рискнуть я не стану. И это не обсуждается.

- Не волнуйся, тебе теперь долго терпеть и моё чувство юмора, и то, что я с тобой буду делать за такие выходки вроде настолько крышесносных поцелуев перед тем, как ты собираешься меня покинуть. Учти, от расправы сейчас тебя спас только наш многочасовой ночной трах.
Я держал Шеллар за руку, молниеносно решая в уме, смогу ли отпустить её или через секунду-другую снова опрокину на койку и вытрахаю из неё и её страхи относительно нашей вылазки, и то, что она рассчитывает дразнить-наказывать меня своими поцелуями... Пока побеждало желание немедля оказаться внутри Шеллар. Побеждало до тех пор, пока нам не сообщили, что скоро мы отправляемся на очередную экскурсию.

- Тебе повезло, что я решил поиграть в правильного парня. А то слово "голод", звучащее из твоих уст, прямо таки тянет накормить тебя чем-то совсем другим, чем то, что дают в столовой.
Проследив глазами за тем, как Шелл скрылась за дверью каюты, я отправился в душ, совершенно не ожидая, что это поможет мне расстаться с мыслью о том, что мы творили на моей койке и с эрекцией вследствие этих воспоминаний.
Через полчаса, натянув джинсы, футболку и ботинки, я вышел в коридор, чтобы дождаться Шелл и отправиться перекусить. А ещё не мешало бы найти Хаоса, который, скорее всего, провёл ночь среди чудесных ножек азиатской красотки. И если припомнить, какой у неё был характер, брату с ночкой очень даже повезло... Впрочем, мы с ним всегда любили быть поцелованными старушкой-Фортуной...

Женщина-загадка, о которой я ничего не знаю, кроме того, что она потрясающа в постели. Просто замечательно. Ах да, ещё имя! Звучит несколько лучше. А если представить, что такие стирания памяти перейдут на регулярную основу, можно вообще не запариваться и ничего не запоминать. Что-то я стал не в меру саркастичен. Учитывая только что произошедший секс я вроде бы должен быть в лучшем расположении духа. Вместо этого завожусь не по-детски. Фантом уже и в моём досье успела покопаться! Пресекая рвущиеся наружу вопросы лёгким нажатием пальчика на мои губы, Риан продолжает:

А вот это уже очень даже интересно! Приподнявшись на локтях, я стал смотреть на Риан, видя в ней отсутствие злости за наши с Рокотом намерения. И опять Фантом не дала ничего спросить, а я бы не прочь узнать, каким же образом мы пытались убить её.

А что? Я мог использовать свое адское обаяние в корыстных целях. Очень на меня похоже. Вот только неясно, получил я информацию или нет. Для Крайта очень удобно стирать память синтетикам: выполнил задание, не выполнил задание – итог один: стирание памяти. Пустые файлы не прочитаешь. Но, стоп… Снесёт крышу? Так она сказала? Какое-никакое, а это признание, и оно, похоже, заставляет Риан нервничать. Поэтому она вскакивает с постели и начинает ходить из стороны в стороны. Чувствую, что секса мне пока не светит. Не ровен час, электронная говорилка скажет куда-то снова шагать, плыть, тренироваться погружаться и прочее. Стоит одеться и ожидать команды. Может, отключить её и делов? В этой каюте есть всё, что мне надо для счастья. За пределами – неизвестность. А ещё бы неплохо в своей башке разобраться…

Так и есть: все мы узнали что-то лишнее. Это не понравилось Крайту, и вот результат: девственно чистый мозг синтетиков-пешек. Остаётся один вопрос. Самый главный: зачем нас оставили в живых и оправили сюда. Надо найти Рокота и поделиться с ним информацией. Мозг переваривает информацию, но не только мысли о Крайте и прошлой экспедиции отпечатываются на подкорке, а также слова Риан о том, что пыталась искать, пробовала не подставлять под удар.

Всё так. Поцелуй получается горьким, потому что никакой ясности не появилось. Писк кома неожиданно раздражающе раздаётся в установившейся тишине.

Мне ничего не остаётся, как пожать плечами. У всех нас свои миссии, свои цели. В этот момент Риан снова кажется далёкой и незнакомой, даже в чём-то опасной – ведь важной информацией она так и не поделилась. Почему? Это настораживает. И даже долгий чувственный поцелуй не может стереть эту настороженность. Слишком долго я не верил никому, кроме брата.

Говорит Риан и уходит. Несмотря ни на что, это вызывает грусть, какую-то досаду и постоянное ощущение какой-то неправильности, как будто реальность вывернута наизнанку. Сложно начинать отношения с конечной точки, двигаясь обратно к началу. Какими я заговорил словами! Отношения! Слышал бы меня Рокот, покатился бы со смеха. Или бы подумал, что Хаос обдолбался. Кстати, об этом. Если не принять дозу вовремя, то снова повторится экстренное нападение на запасы миссис Хантер. Поэтому, проявляя чудеса конспирации, я тайком пробрался в лабораторию и вколол себе несколько кубиков нужного вещества. Дай Всеблагой, дотяну до конца очередного погружения, о котором объявил голос сверху. А вот теперь бы никому не попасться и проскочить до каюты.

Упс! Не повезло…

- Брат, ты где шатался? Везде ищу тебя, - начал я, как мне казалось, вполне себе непринуждённо, но прятал глаза.
_________________

Вокруг столика, за которым сидел Гэлэкс, стояло четыре стула. Я могла выбрать любой из трёх свободных. Например, занять место рядом с Чедом, а не напротив. Но, заметив, как напрягся океанолог при моем приближении, решила, что не стоит давать ему лишних поводов шарахаться от меня, как от чумной.
Предусмотрительно сдержалась, чтобы не сказать: "Да расслабься, пожалуйста, Чед. Я не стану прыгать на тебя и обнимашками и поцелуями", и присела напротив, дабы стол выполнял функцию барьера между нами, нарушать который мистеру Гэлэксу, судя по всему, очень не хотелось.

- Доброе утро, мистер Гэлэкс.
Мне хотелось бы назвать его по имени, но не позволили баррикады, которые океанолог старательно возводил, огораживаясь от любых попыток сближения, будь то ни к чему не обязывающий разговор, деловая беседа или же интервью.

Я изо всех сил пыталась сдержать улыбку, но губы мои предательски дрогнули. Нет, ну, правда же, это было смешно - наблюдать, как большой, сильный, взрослый мужчина, набитый язвительной иронией и сарказмом по самую коротко стриженую макушку, неловко пытается сообразить, как будет верно общаться со мной после вчерашнего.
- Если тебе удобней называть меня на "вы", то так и называй. Или давай уже перейдем на "ты" и вспомним, что у нас есть имена, - отозвалась я. - Впрочем, если ты предпочитаешь соблюдать формальности, то я не против. - И, не делая паузы, добавила: - И да, я буду что-то на завтрак. Не отказалась бы от чашки кофе и... - Я посмотрела на напряженно застывшего Чеда. Он выглядел так, словно судорожно пытался найти способ вернуть обратно свои опрометчиво произнесенные слова о готовности принести мне завтрак. - И еще чего-нибудь на твое усмотрение. Спасибо.
Щадить его не стану. В конце концов, он сам решил проявить любезность, так почему я должна мешать ему в этом?

Идя сюда, я немного подготовилась к возможным поворотам в беседе, и потому, внимательно слушая сейчас Чеда, оставалась спокойной. Ну, почти.
- Ну, наверное, основным пунктом в планах экипажа значится задача остаться в живых, - заметила я, когда Гэлэкс замолк, ожидая моего ответа. - Прежде чем я отвечу на твои вопросы, позволь поинтересоваться - ты видишь потенциальную опасность во мне одной? После всего, что ты узнал от Риан и Александры. После того, что тебе рассказала я. И после того, что ты обнаружил внутри той твари, которую потрошил на базе.
Я упрямо покачала головой и продолжила, изо всех сил стараясь сохранять остатки стремительно улетучивающегося спокойствия:
- Да с каждым, кто сегодня оказался на "Гранде" что-нибудь не так. Разве нет? Синтетики, с якобы стертой памятью, всё ведающая Риан с её неограниченными полномочиями и "лицензией на убийство". Они не напоминают тебе бомбы с часовым механизмом? И Планировщик на борту "Гранда", этот "марионеточных дел мастер". И мы все направляемся в место, которое воплощает собой опасность в чистом виде. - Я посмотрела на океанолога в упор, видя, как под нахмуренными бровями его яркие глаза мечут молнии.
Продолжая говорить, я подспудно ждала, что у Гэлэкса вот-вот закончится терпение, и он наорет на меня, за руку выволочет из-за стола, оттащит в каюту и запрет там до окончания миссии. Но пока он слушал меня, не перебивая, и с каждым мгновением его лицо словно все больше застывало.
- А ты сам с твоей одержимостью этим погружением и страшной упертостью и недоверием ко всему и всем? - Мне бы следовало заткнуться, но не тут-то было. - Какова твоя цель, Чед? Что является для тебя настолько важным, раз ты не свернул миссию, даже узнав, что под твоим началом оказалась компания, состав и прошлые "заслуги" которой заставляют глубоко задуматься о том, можно ли безопасно просто находиться рядом. Не то, чтобы предпринимать что-то совместно. Не думаю, что ты считаешь совпадением или случайностью то, что мы все здесь собрались. И подозреваю, что сейчас ты сильнее, чем прежде загорелся идеей, во что бы то ни стало и вопреки всему побывать под кратером, увидеть все своими глазами, и докопаться до истины, а потому просто вырабатываешь новую тактику и стратегию. И я не собираюсь быть тебе помехой.
Я отпила еще немного кофе. Рука начала подрагивать, и я поспешила отставить чашку, чтобы не выбивать зубами дробь о края.
- И на фоне всего этого, такая ли уж большая разница, что не так со мной? Трость, Беккер, паника... - пробормотала я, перечисляя "улики", озвученные Чедом. Вдаваться в подробности, что паника вовсе не была паникой сейчас не казалось уместным. - Во мне не больше потенциальной опасности, чем в любом другом члене экипажа. Я не убийца, меня никто не засылал сюда с тайной миссией, ну, если не считать задания редакции. Я уже была в кратере, понимаю, что там можно ожидать чего угодно и следует быть предельно внимательными и осторожными. А еще я отлично плаваю и ныряю. - Я вздохнула и добавила почти покорно: - Но босс здесь ты, и я осознаю ответственность, которая лежит на тебе. Ты, конечно, вправе принимать те решения, которые считаешь верными.
Я замолчала, чтобы перевести дыхание. Я все еще колебалась - говорить ему всю правду или нет. Я бы призналась, ничего не тая, если бы считала, что Чеду следует знать обо мне столь особенные подробности. Но я так не считала.
Он же не посчитал возможным трахнуть меня, находясь ко мне лицом к лицу. Выместил на мне свою злость, которую и не подумал скрыть, но, тем не менее, старательно скрывал то, что причиняло ему боль.
И я говорю не о его ноге. Мне бесконечно жаль, что увечье вызывало у него физические и моральные страдания, но не оно определяло то, каким был Чед Гэлэкс, что бы там не думал он сам.
В ожидании реакции собеседника, моё восприятие так обострилось, что, казалось, я могла слышать, как на всех поверхностях оседают пылинки.
- Должна признаться кое в чем, - серьезно заявила я. - Я давно не высыпалась так, как сегодня. Крепко, без сновидений. Думаю, это от того, что спала в твоей футболке. - На лице моего собеседника отразилось недоумение, замешательство. А я подалась вперед через разделяющий нас стол, и добавила, понизив голос: - Так что, прости, но футболку я тебе не отдам. Можешь наказать меня за это.

С языка так и просились сорваться слова о том, что уж о формальностях после вчерашнего стоит думать в последнюю очередь, но Чед предпочёл сдержаться, что с ним бывало крайне редко. Поднявшись из-за стола, он отошёл от Марселин, просто кивнув ей и отправившись за заказанным "на его усмотрение" завтраком. Во всём, что касалось подобных, эм, проявлений заботы, в жизни Гэлэкса был огромный, длиною в двадцать шесть лет, пробел. И он пока сам не понимал, стремится ли его восполнять или нет. Вернувшись обратно, поставил принесённое на столик перед девушкой и устроился на своём месте.
- Хорошо, если ты также не против того, чтобы вспомнить про имена, вспомним про них, - согласился Чед.

- Если бы я собирался опросить на эту тему не тебя одну, я бы опросил. И здесь бы сидел кто-то другой. Так что давай мы сразу решим простую вещь: если я спрашиваю тебя, значит, на данный момент мне интересно получить именно твой ответ. Если будет интересны другие, хм, объекты экипажа, представляющие опасность, я спрошу у них.
Он начинал закипать. Но знал, что подобного допускать не должен. Впереди у них и без того изобилующая нервным перенапряжением задача и отправляться на её решение уже будучи на взводе, не только опасно, но и глупо. Но что за эти вечные женские особенности всё перевернуть, задать тысячу вопросов в ответ и ждать, что тебя это собьёт с толку? Уже даже становилось не смешно.

- Марси, - покачал головой Чед, к злости внутри которого примешивалось ещё и желание рассмеяться. Нервно. - Отставить восполнять пробелы в образовании учёного-океанолога. Или это сейчас в тебе проснулся интервьюер, и мне нужно успеть ответить на все твои вопросы?
Он начинал чувствовать себя глупым мальчишкой, которого отчитывали за то, что он не выучил урок. Возможно, для Марселин всё представлялось в совсем ином свете, но вряд ли её точку зрения можно было считать объективной. Ибо каких-то знаний она всё же была лишена. Что о разговоре с Риан, что о Максе, с которым Чеда связывали давние приятельские отношения. Разумеется, Чед тоже был осведомлён только о том, о чём его посчитали нужным уведомить, но... пока на "Гранде" он капитан, и инструктажа от дамы-журналиста Гэлэкс не заказывал.

- Марси, честно признаюсь, я сейчас зол, - тихо, но отчётливо проговорил он, когда ему всё же удалось вставить слово в тираду девушки. - Если у тебя есть желание "включить" психолога, то я пока попрошу его "выключить", ибо в услугах подобного рода не нуждаюсь. Ты не задумывалась о том, что мы с тобой совершенно не можем нормально общаться? Глупо винить в этом одного меня, хотя, я знаю, что я тот ещё сукин сын, которого порой хочется пристукнуть. Но поверь, мне с тобой не менее тяжело на протяжении всего этого времени. Исключая, конечно, совместную экскурсию в постель. Возвращаясь к твоему опросу на тему "Что движет мистером Гэлэксом", отвечу лишь, что я буду делать всё задуманное и всё то, что обязан делать, но со всеми возможными предосторожностями. Никто не должен пострадать из тех, кто рядом со мной. Я не в счёт, - он беспечно махнул рукой.

На это Гэлэкс только покачал головой. Опять она всё перевернула. Или у Чеда было что-то не так со способностью выражать мысли. Одно из двух. Но погружаться в пространные объяснения и рассказывать о том, что на самом деле лежало в основе их с Марселин беседы, Гэлэкс не стал.
- Хорошо, - он тяжело вздохнул, собираясь подняться на ноги и чувствуя себя безмерно уставшим. Вернётся на базу и устроит себе отдых. Вскроет ещё парочку Нави, поныряет в своё удовольствие. - У нас не так, чтобы очень много времени. Мне надо идти.

Но, услышав то, что сказала Марселин, сначала вскинул брови, а потом не выдержал, откинул голову и расхохотался.
- Обязательно накажу, когда вернёмся, - решил он, поднимаясь из-за стола и задвигая за собой стул. - И обращайся, если понадобится, у меня много футболок, - он подмигнул девушке, а после сделал то, что ещё пять минут назад их беседы казалось для него невозможным. Протянув руку Марси ладонью вверх, просто спросил: - Идём?

У меня заканчивались "рыночные" доводы, для того, чтобы продолжать старательно запутывать следы, уводя разговор с Чедом подальше от сути заданных им конкретных вопросов.
Да и его терпение (если у него вообще таковое имелось) было на исходе.

- Я отчета у тебя не требую. И понимаю, что не могу знать всего, - проворчала я. - Просто спрашиваю - ты во мне одной видишь опасность? Мне ведь тоже не все равно, раз уж я здесь оказалась. Или ты не понял, что в некотором роде минувшие события коснулись и меня. Я не настолько пофигистка, что мне наплевать на собственную безопасность.

- Какие пробелы?! Я всего лишь озвучиваю то, что очевидно, - воскликнула я. - Насчет интервью было бы неплохо, конечно. Но, зная, как ты к этому относишься, я пока не готова так рисковать.

- Да уж, твою злость я научилась распознавать, - отозвалась я. - И поверь, я совсем не хочу играть с тобой в "психолога". Я вообще не хочу с тобой играть, Чед, что-то "включать" и "выключать". Может, поэтому нам так и сложно общаться? Ты в каждом моем слове видишь подвох, и... - Тут мне осталось только тяжело вздохнуть. - Впрочем, ты прав. Я виновата сама. С самого начала повела себя неправильно. Но тогда мне было все равно, я же не знала, что...
В отчаянии я махнула рукой.
- И чтобы не оставалось неясностей, Чед. - Я выпрямилась на стуле, открыто глядя на собеседника. - Я никаких услуг тебе оказывать не собиралась и не собираюсь. И то, что ты назвал "экскурсией", услугой тоже не является. Что бы ты там не думал. Это раз. Второе - я тебя ни в чем не виню. Более того, мне прекрасно известно, что я сама не подарок и со мной очень непросто. Кстати, я тебе это уже говорила, так вот с тех пор ничего не изменилось. И третье. В свою очередь, также как и ты, могу дать обещание, что с моей стороны никому опасность не угрожает. - И добавила в тон ему: - Я сама тоже не в счет. И это вовсе не пофигизм, это означает, что я в состоянии о себе позаботиться.

Я только кивнула. С одной стороны, испытывала облегчение, что он больше не задавал неудобных вопросов. И в то же время было бесконечно жаль, что очередной разговор с Чедом превратился в неуправляемую карусель, на которой каждый пытался раскрутить ее в нужную ему сторону. И все это ради того, чтобы что-то скрыть.

Кажется, я довела океанолога практически до нервного срыва. Он смеялся, подмигивал. В довершении рискнул протянуть мне руку.
Я не колебалась ни секунды и вложила пальцы в его ладонь. Вставая со стула, сказала:
- Мне хватит и одной твоей футболки. Залог моего крепкого сна ведь не в их количестве, а в том, кому они принадлежат.

- И это говорит девушка, которая без лишних экивоков залезла в квартиру незнакомого мужчины! - невольно "восхитился" Чед, качая головой и про себя искренне веселясь. - Но про события я понял. Мало того, планирую перед выходом к озеру оповестить синтетиков, что и у скромных океанологов вроде меня имеются возможности связаться с теми, кто без проблем их деактивирует в случае, если они опять "нашалят". Не думаю, что эти ребята настолько безрассудны, чтобы лезть на рожон, когда им реально угрожает опасность. Они вообще мало чем отличаются от людей в этом плане. То есть - не настолько пофигисты. Но пока не станем слушать диссертацию на тему "Люди и синтетики".

- Это правильное решение, - похвалил Чед. - Мало представляю себе интервью после того, что узнал о нашей экскурсии к этому озеру, - он кивнул, особенно никуда не указывая. - Это вообще последнее, что должно волновать тебя, меня, Александру и газету, на которую вы работаете.

Не знала что? Хотелось спросить Чеду, но он промолчал. Вся эта беседа его нервировала, словно в тот момент, когда они с Марселин подходили к какой-то запретной теме, у него включался внутренний тумблер.
- Я уже говорил, в чём причина. Найти у себя в квартире тех, кто туда проник, а после не ждать от них подвоха - глупо. И позволять себе подобное в рамках жизни на Ортаксе уж точно не стоит.

- Я не говорил о том, что именно думаю о нашей "экскурсии". Думаю, что для нас обоих она была... спонтанной. Но я всё тебе сказал по этому поводу, и это неизменно. Я крайне неприятный и нелюдимый тип, и с этим приходится мириться даже мне самому. Что касается опасности, я в последнюю очередь думаю о том, что это ты можешь представлять для кого-то опасность. Скорее, твоё состояние, о котором я тебя спросил. Но, - он поднял руки вверх, будто бы сдаваясь, - если всё в порядке, значит, мне не о чем волноваться. Единственное, что хочу сказать, - не сочти это за предупреждение: если моё доверие будет подорвано, - в этом вопросе, я имею ввиду, - не жди от меня ничего хорошего.
Возможно, он был чересчур строг и даже груб, но он не имел права рисковать. Ни Марселин, ни кем бы то ни было. И от странного желания Марси обмануть его и что-то скрыть ждать ничего радужного не приходилось.

- О, я непременно запомню, что действую на девушек как снотворное. Возможно даже открою свой фармацевтический магазинчик. Футболки Чеда Гэлэкса. Купи всего одну и спи спокойно, - невесело пошутил Чед, чуть сжимая пальцы девушки и ведя её в сторону выхода из столовой. - Главное, не продавать их оптом, а то можно довести покупательниц до летаргии.
Через несколько минут Гэлэкс проводил Марселин до женской раздевалки и отправился в мужскую, чтобы переодеться и вскоре отправляться к озеру.

- Милый, мы только начали, а ты уже говоришь «надоест». Сразу как только увидела тебя вчера , подумала – у этого парня, должно быть, с фантазией полный порядок. Словом, я в тебя верю, как и в то, что необходимость переходить на новый этап наступит еще не скоро. – Продолжая дразнить Рока, я наблюдала его недвусмысленную реакцию и даже могла с точностью до 99 процентов предугадать как он рассчитается со мной после возвращения с озера , - Но, мы могли бы совмещать приятное, с еще более приятным и вносить новизну в горизонталь наших отношений. И вообще, я готова одеть и снять для тебя все, что угодно, при условии, что … А вот условия мы оговорим позже.

- Не знаю, но у меня есть причины не доверять людям, внедрившим меня в операцию. И я не верю, что меня отправили сюда рыбок препарировать и здешнюю чудную водичку фильтровать на предмет содержания полезных минералов. Даже если все мои подозрения – результат бурной фантазии Фантома с промытым мозгом, я все равно готова чуток пострадать нездоровой подозрительностью чтобы мы могли жить долго, - я хотела добавить «и счастливо», но вовремя придержала язык.

- А куда мы денемся. – Обманчиво безразлично пожав плечами, я не стала развивать тему и накручивать Рока, расписывая во всех подробностях о животном страхе, который охватил меня минуту назад. Он был прав, когда говорил: одно дело помнить, а другое – знать. Я ни черта не помнила, но чувствовала, что во время посещения пещер со мной произошло нечто, что не укладывается в общепринятые рамки восприятия.

- Не беспокойся, тебе не придется прикрывать мой зад . Да и что со мной станет, - беспечно усмехнулась в ответ и попутно скрестила пальцы за спиной. – Фантом, рвущийся на баррикады – явление столь же уникальное, как погожий денек на поверхности Ортакса.

Я еще раз пробежалась взглядом по красивому тренированному телу любовника, нервно облизнула губы и нахмурилась. Соблазн почувствовать свою власть над Рокотом еще раз, а после поменяться ролями, был практически непреодолим. Но сознание донельзя вовремя запротестовало, утверждая, что утолить «голод» во всех смыслах этого слова могу чуть позже, а вот с обновлением самой памяти стоит поторопиться, пока мозг не завис от беспрестанных попыток взломать коды к «тайникам».
Понимая, что Рок не станет распускать руки сейчас, я отпустила одну из своих фирменных застенчивых улыбочек и выскользнула за дверь.

Контрастный душ не смог в полной мере остудить бунтующую чувственную сторону моей натуры , но я немного отвлеклась и взбодрилась, даже щеки порозовели, придав юному личику особое очарование. Порывшись в вещах, выудила из шкафчика удобный топ и шорты – ничего такого, что способно спровоцировать щита на активные действия – бросила их на койку и потянулась за бельем.
Внезапный приступ раздирающей головной боли застиг врасплох, казалось, будто в висок ввинчивают раскаленную спицу, а внутричерепное давление достигло критической точки. Я медленно сползла на пол, цепляясь пальцами за углы скудной мебели. Прижавшись щекой к прохладному полу, начала судорожно хватать ртом воздух. Еще немного и голова взорвется, как перекачанный воздушный шарик, а ценный мозг фантома украсит собой потолок и стены тесной каюты. Зашибись, перспективка. Мозг настойчиво атаковали высокочастотные волны разной длины. К сожалению, определить природу сигналов и расшифровать заключенную в них информацию я не умела. Пока. Сделав вдох, я не смогла полноценно выдохнуть, захлебнувшись воздухом, закашлялась, ощущая, как все тело скручивает судорогой . Зато головная боль заметно пошла на спад, позволяя оставаться в сознании. Вскоре я уже смогла различать монотонную болтовню оператора, вещающего о том, что за бортом «прекрасная погода», температура и плотность воды в пределах нормы.
Какое-то время, я лежала на полу, прислушиваясь к неровной дрожи, пробегающей от макушки до кончиков пальцев и только восстановив дыхание, позволила себе подняться и пошатываясь прошлепала к зеркалу.
Отражение не то что бы порадовало. Нечистый его дери, глаза с лопнувшими сосудами на голубоватом полотне белков выглядели, мягко говоря, не эстетично, но кровавое кружево легко замаскируют силиконовые линзы. Плеснув в лицо ледяной водой, я тщательно смыла кровь, хлынувшую из носа во время приступа, и тяжело оперлась дрожащими ладонями о край раковины. С гладкой зеркальной поверхности напротив, на меня смотрела измученная бледная немощь с красными глазами и спутанными волосами…


Покидая каюту, я осторожно посмотрела по сторонам, надела очки с дымчатыми серыми стеклами и, настороженно осматриваясь, прибавила шагу. Коридором спокойно сновали научные сотрудники и универсальные. Никакой суеты и спешки, никаких признаков тревоги.
Заметив парочку Рокот-Хаос, я замедлилась, нацепила на физиономию беззаботно-любезное выражение и поздоровалась.
- Доброе утро.
По виду Хаоса, прячущего блуждающий взгляд, и моему состоянию, не сказать чтоб сильно доброе. Есть мне уже не хотелось. Зато желание нырнуть в чертово озеро и расставить все точки над «Ы» зашкаливало.
_________________