Черноглазая Марьяна (СЛР)

Спасибо за продолжение! Ну слава Богу все закончилось! Все живы! Малыш родился! Марьяна молодец просто умница золотая! Судьба опять ее свела с Сергеем, хоть и косвенно!

Папаша у Сергея еще тот фрукт, просто бык производитель. Теперь Марьяна обязательно должна начать новую жизнь, с подругами которых у нее никогда не было, и с новой прической.

Таня, это очень интересная и захватывающая глава! Как прекрасно ты описала действия и эмоции разных женщин, оказавшихся в непростой ситуации. Теперь их будет связывать сынишка Ирина! И что же получается, они все одиноки, но по-разному. Желе потеряла любимого мужа из-за болезни, у Марьяны, как оказалось, умерший муж был изменщиком и не хотел детей от нее, а у Ирины и вовсе нет мужа, зато был любовник. Наш старый знакомый - папа Сережи. Видимо, тот еще ходок, а о многих ли сводных братьях-сестрах известно Сергею? Вот он всю свою сознетельную жизнь обвинял маму Марьяны в несчастиях своей матери а ту, похоже, все устраивает.
_________________

Когда-нибудь Сергей повзрослеет и поймет, что виноваты в изменах отца не чьи-то матери, а его собственный отец.

Вот так поворот! Думаю Марьяна еще не единожды столкнется с Сергеем! Значит у его папаши был роман не с матерью Марьяны? Или кобель там такой любвеобильный? А Сергей в курсе, что у него должен родственник родиться?
Если честно, в начале было нудно читать из-за характера героини, но все так жизненно написано, что затягивает))) спасибо !
_________________

Спасибо!
Наконец-то героиня показала себя с лучшей стороны. Смогла собраться и помочь женщинам. Прям героиня она в этой главе.

Спасибо за продолжение)
Справилась Марьяна с тяжелой ситуацией и положила начало женской дружбы, что здорово поможет ей в новой жизни...
_________________

Спасибо за продолжение!
_________________

Спасибо большое за главу!
_________________

Татсина, приветствую и благодарю за продолжение!
Глава эмоционально очень сильная. и вызвала у меня целую бурю противоречивых эмоций. Каждая из показанных трех женщин несчастна по-своему, и самое страшное и печальное - каждая сама выстроила свою судьбу.
Очень жаль погибшего водителя.
Марьяна и Людмила проявили истинно чудеса героизма и выдержки, помогая появиться на свет новой жизни, ну а к любым медицинским моментам. я как врач по образованию, отношусь с особым трепетом.
___________________________________

Спасибо за главу!
Марьяна, молодец, смогла в экстремальной ситуации включить голову, оказать помощь Людмиле Михайловне и помогла родиться малышу. У Серёжи папашка тот ещё...
_________________

Какие сильные женщины!!!
А ГОлубев-папаша оказался еще тем ходком!!! Вешает лапшу на уши девчонкам молодым, которые потом еще и виноватыми остаются... Зато сын его уже столько лет в себе культивирует ненависть к девчонке, которую, по всей видимости, любит.
Спасибо за главу!
_________________

 » Глава VIII

Татьяна Медведева
Черноглазая Марьяна
Глава VIII
Страшные, пугающие сны донимали Марьяну все первые ночи пребывания в больнице. Ей снились мчащиеся на неё машины, обгоревшие люди. Просыпалась в поту и крике и будила своими воплями соседей по палате, из-за чего её после второй ночи вынуждены были перевести в отдельную комнату.
Их троицу поместили в разные отделения, тем не менее женщины не потеряли связь друг с другом – постоянно перезванивались по телефону. Железновой кто-то из сотрудников, по её просьбе, купил новый телефон взамен сломанного.
Трагические обстоятельства сблизили их. Оказавшись вместе в трудной ситуации, они открылись друг другу, поделились сокровенным. Причём у каждой в тот момент была своя жизненная драма. В те сорок минут, пока ждали «скорую», говорили и говорили по душам. Марьяна даже рассказала о своей неудачной школьной любви, ошеломив новоиспечённых товарок удивительным совпадением: надо же, влюблена была в сына «засранца хирурга», как назвала любовника Ирины Людмила!
Впрочем, не менее необычным оказался сообщённый Людмилой факт, что муж её был инспектором по делам несовершеннолетних, ведь в этой сфере в основном работают женщины, а он, имея высшее юридическое образование, мог хоть куда устроиться.
- Олегу нравилось возиться с трудными подростками, - с грустью поведала Людмила, - Его усыновила одна хорошая семья. Его приёмные родители умерли, когда Олег учился в вузе. Жаль, я их не знала. Но судя по рассказам мужа, они дали ему столько доброты, что он готов был поделиться ею со всем светом. Меня раздражало, что тратит силы на глупых строптивых мальчишек и совсем не стремится к карьерным высотам. – Желе печально вздохнула. - Я не ценила его, даже считала слабым... Лишь три года назад, когда его не стало, поняла, на самом деле Олег был сильной личностью. Это именно он всегда во всём меня поддерживал! Без него я сломалась… Бросила диссертацию, руководящую должность, перешла работать на «скорую помощь», где всё мимолётно и недолговременно – окажешь помощь, привезёшь и прощай!
Из исповеди Ирины стало известно, что её связь с Голубевым-старшим длилась 16 лет, с тех пор, как она, окончив медицинский колледж, пришла работать в больницу медсестрой.
- Я влюбилась в него, как дурочка, - призналась женщинам, - мне было всё равно, что женат, что сын у него. Он был для меня кумиром, богом: его руки спасали даже тех, кто считался при смерти. Мы встречались украдкой. Он снял для меня квартиру. Я думала, он бросит семью и будет со мной всегда. Однажды поставила вопрос ребром: или вместе, или уеду в Питер. Уехала, а он даже не позвонил… Через год вернулась, и снова у нас любовь закрутилась.
- Ты никогда не сталкивалась с женой Голубева? – поинтересовалась Людмила. – Я знаю, она дочь одного из краевых управленцев здравоохранения. И мне кажется, неплохая женщина.
- Да, я её видела и была поражена: умница и красавица! – спокойно произнесла Ирина и грустно улыбнулась. – Очаровательная голубоглазая блондинка, милая и приятная во всех отношениях, я по сравнению с нею - большеротая уродина.
- Ну, ты не такая уж уродина! – возразила Людмила и воскликнула в сердцах: – Однако отчего этому стервецу неймётся! Ходили слухи, что Голубев не только с тобой гулял. О, извини! Такта во мне всегда не было ни на грош.
- Да, что уж там! – махнула рукой Ирина. – Знаю сама, не верный он никому – ни жене, ни любовнице. Мы столько раз из-за этого ссорились и расставались!
- И ты терпела! – возмутилась Марьяна.
- Я любила его, это было что-то вроде гипноза. Увижу и теряю разум.
- Ты сказала, любила! – обрадовалась Желе. – Может, теперь твоя любовь угасла, наконец?
- Сейчас мне кажется, угасла, - ответила Ирина. - Он, как только я забеременела, перестал приходить и звонить. Скорее всего, завёл новую пассию. Ну и пусть! А я буду с сыном жить!
- Правильно! – поддержала Людмила. – Переедешь ко мне, у меня двухкомнатная квартира. Не пропадём, вырастим мальчишку. А неверные мужики пусть катятся по своей нечистой дорожке ко всем чертям!
Едва успела закончить фразу, как застыла в немом изумлении, уставившись в сторону возвышающейся над ними горы.
- Что это было? – наконец, оправившись, еле-еле раздвигая губы, тихо пробормотала Людмила. – Мне показалось, что-то белое прошлось по сопке.
- Может, это женщина в белом из легенды аборигенов? Она якобы является к тем, кто оказался в беде, - предположила Марьяна то ли в шутку, то ли всерьёз. – А что, мы же терпим бедствие. Вот женщина нас своим появлением морально и поддерживает, чтобы мы сохранили силы и дождались помощи.
- А я тоже слышала о белой женщине в горах, - подала голос Ирина, - вроде как она разбилась о скалы, когда узнала, что мужа убили.
- Жениха, а не мужа, - мягко поправила Марьяна, - по преданию, она была невестой верховного жреца, пожертвовавшего жизнью за мир между сородичами.
- Вот ещё одна невинная жертва привязанности к мужскому племени! – воскликнула с возмущением Ирина. – Ну, не вредители ли они!
Буквально через несколько секунд на дороге вверху загудели машины. И спасатели из явно «вредительского племени», сильные и умелые, ловко вытащили их на руках по крутому каменистому склону к долгожданной «скорой».
Марьяна до сих пор ощущает эти приятные руки, как крепко держали её, прижав к груди, словно какую-то драгоценность, и бережно несли. Поначалу она сопротивлялась, говорила, что сама в состоянии идти, но спасатель, парень с могучими мускулами, без слов подхватил девушку и понёс. Никогда никто не носил ещё её на руках.
А ведь это настоящее блаженство, пусть даже руки случайные! Она не помнит отца и любви его не помнит. Илью же с такими нежностями, как носить жену, просто представить невозможно, хотя не был хилым и имел благодаря занятиям спортом почти атлетическое сложение. Но наяву был чопорен и полон собственной важности. Марьяне же всегда хотелось, чтобы кто-нибудь однажды поднял её на руки и покружил под вальс композитора Доги, как героиню в старом российском фильме по произведению Чехова.

Через несколько дней после того, как привезли их в больницу, начались заморозки и выпал снег.
Первой посетила Марьяну мама. Она привела с собой в больницу десятилетних двойняшек – светлоглазых в отца и темноволосых в мать – Люсю и Славика. Оба непоседы, каких ещё поискать.
- Ты теперь героиня! – ворвавшись в палату, горделиво завопил во весь голос Славик. – Тебя, Марьяна показывали по телику и сказали, ты всех-всех спасла и мальчишку вытащила из живота тётеньки! Это здорово! Мне все ребята из класса завидуют. Только не понимаю, зачем ты мальчишку вытаскивала? Что он не мог посидеть в брюхе, пока вас не спасут из вражьего плена?
- Никакого плена не было, - засмеялась Марьяна и крепко обняла брата и сестрёнку. – Была обычная авария.
- Ну, что я тебе говорила?! – обрадованно воскликнула Люся. – Ты одним ухом слушал, а я двумя. По телику сказали, пьяный водитель самосвала налетел на «скорую помощь» и свалил её под гору.
- Но с вражеским пленом гораздо интереснее, - заупрямился Славик. – В темноте наверняка всяких злых приведений и чудовищ было навалом, правда ведь, Яна?– Иногда младший брат сестру называл так, как в детстве, когда плохо выговаривал буквы.
- Верно, - ответила ему Марьяна. – Было темно и страшно. Но нас было трое. Мы вместе справились, в одиночку было бы куда труднее.
На следующий день пришли её навестить, как ни странно, пятеро сокурсников, среди них были Вика Белова, Наташа Холодова и Паша Орлов.
- Мы были просто поражены тобой, Оленева, - вкрадчиво защебетала Холодова, искоса поглядывая на красавца Орлова, который, к Наташиному сожалению, давно уже не считался её парнем – их роман продлился всего несколько месяцев, поскольку непостоянное Пашино сердце, не выносившее затяжных привязанностей, увлеклось новыми дамами. – Вашу историю показали даже по центральному телевидению!
Давать интервью телевизионщикам Марьяна категорично отказалась, сказала, что ничего героического не совершила, просто-напросто выполняла свою работу.
А вот Ирина с Людмилой охотно перед камерами разговорились, поделились с журналистами всем, что пережили в ту ужасную ночь после аварии, к тому же в один голос твёрдо заявили: если бы не умелые действия Марьяны, не выжили бы и ребёнок не родился бы здоровым! Приводили в пример отдельные эпизоды из их выживания. В изложении журналистов они приобретали ореол героизма и романтичности, словом, звучало всё возвышенно, невероятно и занятно.
От этого Марьяне становилось крайне неудобно и почему-то стыдно, словно это она хвалится, а не её хвалят. Ей пришлось посмотреть репортаж в новостях, когда лежала в общей палате: у одной из больных был телевизор. Едва вытерпела – до того чувствовала себя неловко, ведь получалось, она одна боролась с невзгодами, обрушившимися на них. Но это не так!
Посетил её и Сергей Голубев. Оказалось, он подрабатывает в одном из отделений больницы. Явился в белом халате, отчего яркие глаза его, «смазанные» холодной белизной, казались, скорее, серыми, чем голубыми.
Держался необычно скромно, совсем не похож был на самого себя – задиристого и самоуверенного. Зашёл в палату и застыл в нерешительности у порога. Прежний Голубев сразу же уселся бы на стул и стал насмешничать. Теперешний дождался разрешения пройти и только тогда расположился на стуле. И уставился на Марьяну немигающим печально-тревожным взглядом.
- Я рад, что ты жива и здорова! - произнёс приглушённым голосом. – Когда вас привезли, я был на дежурстве. Сказали «скорая» перевернулась, я знал, ты не должна была работать, но всё равно испугался – а вдруг да и вышла на смену, с тебя станется! Помчался в приёмную, а там кто-то крикнул: «Оленеву несите в терапевтическое!» Я буквально застыл от страха. Ты меня напугала, Умняшка! Какое счастье видеть тебя живой!.. И мне очень жаль, что ты потеряла мужа! – сбивчиво и взволнованно выпалил он.
- Спасибо за сочувствие и переживания, - заставила себя улыбнуться Марьяна.
Она ощущала себя с ним не в своей тарелке, потому что после того злополучного признания Голубева в его неприязни к ней на их единственном свидании они практически не разговаривали, держались друг с другом как незнакомцы.
Вдобавок ей неприятно было выглядеть перед ним жалкой лахудрой – грязные волосы торчат во все стороны, к тому же голова перевязана бинтом. Выглядит ну точь-в-точь как командир в песне о Щорсе: «Голова обвязана, кровь на рукаве…» Крови нет, но рука на перевязи. Выяснилось уже в больнице: во время аварии она её всё-таки ушибла, но боли, находясь тогда в шоке, почти не чувствовала.
- Тебе обрезали волосы! – возмущённо воскликнул Голубев, только сейчас обративший на них внимание. – Разве нельзя обойтись было без этого! Или рана слишком глубокая… Тогда почему ты не в хирургическом?
- Всё нормально! – успокоила его Марьяна. – Рана небольшая, скоро заживёт. И рука тоже. А волосы я сама обрезала, они мешали. Да так и лучше, по крайней мере, мне нравится.
- Вообще-то ты и с короткими волосами хороша!
- Уходи-ка ты отсюда! – сама удивляясь себе, вдруг разозлилась девушка и, соскочив с кровати, гордо встала перед ним. – Я ведь знаю, что ты всегда меня считал дурнушкой, чем-то вроде грязной цыганки. Зачем притворяться? А мне теперь всё равно!.. Да, я черномазая или черномазостная, как ты говоришь! Какая уж есть! – Глаза её запылали гневом.
Парень вскочил со стула и невольно попятился к двери.
- Я никогда не считал тебя дурнушкой, - стал он оправдываться, - наоборот…
- Ну уж, не надо врать! – перебила Марьяна. – Как будто я не слышала от тебя же самого! Думаю, тебе следует уйти и не приходить больше!
- Прости, что обижал тебя, - пробормотал Сергей, - ты вовсе не цыганка и не черномазостная… - Увидев, как недовольно свела тонкие брови девушка, парень виновато среагировал: - Тьфу, это слово больше не произнесу никогда! Обещаю! Мне надо тебе сказать ещё кое-что: твоя мать никогда не была любовницей моего отца, я ошибался. – И чуть потупив голову, горестно усмехнулся. – У него много было возлюбленных, но с твоей матерью роман не сложился, так он мне сам сказал.
- Я знаю, - спокойно произнесла Марьяна. – Мама, когда развелась с моим отцом, дала бабушке клятву, что только после новой свадьбы снова ляжет с мужчиной в постель. Как ни смешно это слышать в наше время, но таковы были устои в доме нашей бабули. И нарушить их было смерти подобно.
В день похорон бабушки, когда все пришедшие проводить её в последний путь разошлись по домам, Марьяна и её мать остались вдвоём, чтобы прибрать в квартире после поминок. Илья уехал на свою телепередачу, а отчим поспешил домой к двойняшкам. Тогда Марьяна и решилась спросить у матери, была ли она любовницей хирурга Голубева.
- Этого ещё мне только не хватало! – возмутилась Наталья. – После невезучего раннего замужества твоя бабушка заставила меня дать ей клятву – не иметь ничего серьёзного с мужиками до следующего брака, чтобы ей не пришлось снова улаживать мои проблемы.
- Но его сын, мой одноклассник, утверждает, что видел вас целующимися в кабинете отца, - нерешительно возразила Марьяна.
- Возможно, и видел, - не стала отпираться мать. – Было как-то раза два или три… Он меня поцеловал. Такой уж хирург Голубев по натуре – сердцеед и бабник! Ко всем симпатичным девушкам приставал. Возможно, и теперь пристаёт, я давно его не видела. Когда меня перевели в его отделение, так и норовил ко мне прикоснуться, всё время многозначительно улыбался, шутил. Пошли слухи, что у нас с ним якобы что-то есть. Но я его избегала, старалась не оставаться наедине. А когда стал лезть с поцелуями, перешла в другую больницу, подальше от него.
Марьяна не стала выкладывать Сергею подробности своего разговора с матерью. Хватит ему и отцовского признания.
- Получается, я зря тебя ненавидел и оскорблял! – сокрушённо вздохнул Голубев.
- Вероятно, так! – равнодушно пожала плечами Марьяна. – Тебе хотелось кого-то задирать, вот ты и нашёл кого. Ну, тебе пора уже уходить! – напомнила девушка.
- Хорошо, - покорно согласился Голубев. - Пока, увидимся на лекциях!
- Не увидимся. Я хочу бросить медицину, - сухо произнесла Марьяна на прощание. - Буду заниматься тем, что люблю.
Вдруг она поняла, почему со дня гибели Ильи всё время тянула с возвращением в университет. Да, горе её придавило, но дневник мужа привёл в чувства, могла бы ходить на занятия. Учёба бы отвлекла от грустных дум. Тем не менее предпочитала отсиживаться дома. Где-то подспудно ей хотелось освободиться от всего, что пришло в её жизнь с глупой школьной безнадёжной любовью, и заняться любимым делом - историей.
Выразив своё потаённое желание вслух, Марьяна решила так и поступить. Однако легко сказать, но осуществить задуманное часто непросто.
Первые преграды, так сказать, выставили Людмила с Ириной. Когда она им сообщила по смартфону, что собирается бросить учёбу, они обе, словно сговорившись, принялись упорно убеждать, что именно медицина – её призвание. История с аварией лучше всего доказала это.
- Ну, чем ты займёшься, окончив свой исторический? – настойчиво увещевала Желе. – Будешь по раскопкам ездить? Копаться в пыльных бумагах в архивах? Или объяснять, что было, а чего не было в прошлом нашей страны пустоголовым школьникам, которых больше интересует настоящее? История пусть остаётся твоим хобби. Увлекайся ею сколько угодно. Но работать ты должна доктором! Кто же, как не ты, должен лечить людей, ведь в тебе столько доброты и тепла!
А Ирина, когда Марьяна в свою защиту сказала, что забрела в медицину случайно – хотелось быть рядом с Голубевым-младшим – неожиданно воскликнула:
- Хоть одно доброе дело эта злонамеренная семейка совершила - привела тебя в медицину! И ты хочешь его порушить! Нет, ты должна стать детским доктором! Раз ты помогла моему сыну появиться на этот свет, то не можешь его бросить!
- Но я останусь для него крёстной матерью и буду помогать ему в жизни, - попыталась успокоить подругу Марьяна.
- А если он заболеет? – не унималась Ирина.
- Но если бы я даже и осталась в медицине – это ещё не значит, что лечила бы твоего сына!.. И вообще я учусь на врача для взрослых!
Разговоры с подругами некоторым образом привели Марьяну в смятение.
После выписки из больницы она всё же решила поступить, как задумала. Явившись в университет, направилась сразу в деканат своего факультета. Но там на неё навалились все разом, убеждая, что при своей отличной успеваемости совершает глупость, даже предложили взять академку или неделю на раздумья: после нервного потрясения будет время прийти в себя. Все в один голос утверждали: кто изучал медицину целых четыре года, тот сроднился с ней и уже никогда от неё не отвяжется. «Потому что она прилипчивая, многообразная, увлекательная и вечная!» - так выразился декан.
В итоге, документы так и не выдали, сказали, подумай ещё несколько дней. Но Марьяна решила стоять на своём.
_________________

Спасибо большое за продолжение! Марьяна молодец! Умница! Может и не надо бы ей медицину бросать! Но ведь она хочет заниматься любимым делом и доказать сама себе, что она чего-то да стоит!

Да это большой шаг. Спасибо!!!