Удивительное дело, в обоих рассказах речь идет о маленьких девочках. У обеих девочек умерли мамы, они обретают новых мам, которые по невероятному совпадению носят одно и тоже имя – Мила. Правда в первом случае Мила хорошая, а во втором плохая, но какого совпадение, а?! Обалдеть!
Видимо так бывает - какая-то идея витает в воздухе и одновременно выплескивается сразу у нескольких авторов. Помнится, несколько лет назад подобное было с беременными девушками.
Тогда над этим фактом много иронизировали, а получается совершенно зря.
Надо сказать, что история о сироте - это классика рождественского рассказа. В этом смысле оба рассказа являются точным попаданием в тему конкурса. Рассказы добрые, сказочные, с правильными моральными установками. И все же оба рассказа оставили чувство легкого неудовлетворения.
В первом рассказе (
Просто отпусти) мне не хватило «картинки». Я не увидела героев даже чисто внешне. Описания отсутствуют. Мир вокруг героев тоже не просматривается. Казалось бы, момент с разбитыми игрушками должен был получиться ярким. Ведь наверняка у девочки среди игрушек был какой-нибудь любимый заяц (предположим), и именно его отломанная лапка огорчила сильнее всего. К сожалению, ничего этого нет, только общие слова.
Автор, пожалуйста, не обижайтесь, но очень не хватает каких-то изюминок в вашем тексте. Он слишком ровный.
Большие вопросы у меня вызвали эти два абзаца:
Цитата:И все же на следующий день он позвонил. Алька, она же Алла Витольдовна, оказалась весьма милой женщиной — к тому же молодой и красивой. При личной встрече они обсудили все условия, и вскоре Стас уже приступил к новым — в принципе, старым — обязанностям, тогда как Алла Витольдовна развила активную деятельность. И, как оказалось, не только по открытию нового магазина, но и по выявлению вкусов и предпочтений самого Стаса.
Он даже, грешным делом, подумал, что работодательница проявила к нему личный интерес, однако вскоре узнал, что Алла — она сама просила так ее называть — замужем. Стас немного поразмышлял над странным интересом к своей персоне и понял, что Алла не для себя старается, а для подруги. Но оказалось, что Мила ничуть не заинтересована в подобной услуге. О чем она и поспешила уведомить Аллу — причем с весьма громким скандалом в магазине. Потом девочки, конечно, помирились, но осадок в душе Стаса остался.
Вся эта бурная деятельность и громкий скандал, у меня тоже оставили странный осадок.
Во втором рассказе (
"Воспоминание") главная проблема для меня заключается в том, что я так и не поняла от имени кого ведется повествование. Начинается повествование от лица взрослой женщины - да
, которая вспоминает о своем детстве. Но постепенно складывается впечатление, что это уже маленькая девочка рассказывает – язык рассказа неожиданно стилизуется под детский.
Я попробую привести два примера, чтобы было понятнее, что я имею в виду.
Дарьяна Антипова «Карна». Здесь рассказ ведется от лица девочки, живущей на даче с мамой.
«...Еще через несколько дней мы уехали с дачи. Дорогу отремонтировали. И Лев вызвался нас отвезти, потому что мама отказывалась таскаться с жабами по электричкам. Я сидела на заднем сиденье и крепко держала клетку. Бронька чесал клювом под крылом. Мама, сжав руки, смотрела на дорогу. Лесси ворочалась под ее сиденьем. Эзра Паунд лизала морду Желе.»
Здесь даже «таскаться с жабами по электричкам» - это мамины слова, повторенные ребенком. Все остальное очень просто, по-детски.
А это отрывок из произведения Евгении Добровой «Пять рассказов о детстве».
«Я любила читать стихи с выражением, и это все знали. Вызванная к доске, я стояла и упоенно горланила Лермонтова, вдруг умолкая посреди строки и выдерживая драматические паузы.
— Садись. Умница, пять. Давай дневник.»
Здесь рассказ взрослого человека о своем детстве, рассказанный
взрослым языком.
Теперь хочу сказать: я не специалист и возможно ошибаюсь. Не принимайте мои замечания слишком всерьез. Просто я пыталась объяснить себе, что меня не устроило, и нашла такое объяснение. Возможно оно не правильное, просто мне так кажется.
Авторам большое спасибо за настоящие рождественские рассказы.
Желаю успеха!