Игровой клуб "ОПГ" [АРХИВ 1]

Ирэн Рэйн: 11.08.17 19:23

Эрика, это так трогательно Как хорошо они (или мы?) смотрятся вместе
Спасибо большое

...

med-ve-dik: 11.08.17 19:37

Иван легко держал жену за руку и смотрел как та дышит. Он понимал, что врач не просто так сказал, что исход предрешён и разрешил забрать Липу домой и вполне возможно до утра она не доживёт, но он это не принимал. С огромным трудом сдерживал слёзы и пытался казаться спокойным. Они так давно вместе, что она и так всё видит, ещё и спрашивает принял ли он свои лекарства. А кому теперь нужны эти чёртовы таблетки, которые могут продлить его век, если ему не с кем будет его разделить?
Его работа каскадёром всегда была довольно опасной и Липа много лет заботилась о нём. То препараты для поддержки сердца, то витамины, то что-то для коленей. А он? Если бы он знал, что всё так получится, он бы давно отвёз её в Германию или Израиль, говорят там это хорошо лечат. А теперь что. Ждать? Тихо умирать? Вспоминать!

- А помнишь как мы познакомились? – спросил он у пытающейся улыбнуться после недолгого нездорового сна Липы.
- Конечно, - прошептала любимая, пытаясь откашляться, - Тебе понравились мои ноги и поэтому ты и решил со мной познакомится.
- Господи, Липа, дожить до седин, - и понимая что начал неправильно, пытаясь отвлечь, - женщины всегда думают о пошлостях, а списываю всё на мужчин. Я увидел твои глаза и влюбился, Лапушка.
- Это поэтому ты, осмотрев меня с ног до головы, предложил мне прогулку со стилягой? – в тон, стараясь заставить улыбнуться своего Ванечку, ответила женщина. - Ты таблетку от давления выпил, не забыл? – спросила, зная что он всегда про них забывает.
- Выпил, выпил, - сказал чтоб успокоить и продолжил, - и сколько раз тебе говорить, что имел виду трамвай. Делая вид, что немного обиделся, но улыбаясь. - А вообще, я всё решил, когда на мой вопрос: «Девушка, а вы знаете, что некоторым людям запрещено ездить в трамвае?» - ты, моё счастье, смутилась, отступила и взглядом дала понять, что мой ответ для тебя важнее всего в тот момент.
Липа взволновалась, как-будто перенеслась на много лет назад на ту трамвайную остановку на которой их свела судьба:
- А ты представь моё состояние, - запальчиво сказала она Ивану, - я только приехала в Ленинград и совсем не знаю ваших городских правил, а тут подходишь ты и задаёшь такой вопрос. Что мне было думать? Я просто была уверена, что я как раз и отношусь к той категории, которой нельзя ездить.
- Ох, Липа, когда я сказал, что нельзя ездить трубочистам, селёдочникам и мучникам, ты так на меня глазами зыркнула, что я уже ни на кого после и смотреть не мог, влюбился и отойти уже не смог.
Окинув Ивана лукавым прищуром своих серых глаз, Липа с чувством ему сказала:
- Вот значит как, Ванечка, значит так сразу и влюбился, да? – дождавшись когда он подтвердит, она попыталась забрать у мужа свою руку и когда ничего не получилось, хмуро ему сказала: - Значит это от большой такой любви с первого взгляда ты через полгода с Люськой Артамоновой пытался роман закрутить и выспрашивал - прощу я тебя если мне изменишь или не прощу?
- С Люськой никакого романа не было и быть не могло, - Ваня разволновался, что их воспоминания свернули не в ту сторону, - Это всё Ринат твой Козлобуев виноват…
Липа исправила по привычке, перебивая:
- Халабуев он,
И Иван не выдержал:
- Вот, ты его до сих пор защищаешь. А я тогда не мог понять, кого ты из нас выберешь и все мои методы не работали. А когда ты так спокойно мне сказала, что конечно простишь мою измену мне тебя и твоего Рината вообще придушить захотелось. Это ты уже потом, когда чуть не плача, добавила, что любимым всё прощают и, так своими стальными резанув, припечатала, мол пожалуйста, только если я себя и тебя после измены уважать смогу.
- Ваня, ты всегда мне говорил, что я глупышка, а сам? – качая головой. – Ринат был сыном моей крёстной, я с ним росла и мы как брат с сестрой были, а ты вон, что все эти годы думал. Да и я не лучше, всё хотела Люське волосы выдрать, только удобного случая не представилось. Посмотрев друг другу в глаза, крепко сжимая руки друг друга, Ваня и Липа засмеялись. Не так как в годы молодости, тише и спокойнее, понимая, что поговори они тогда на чистоту и что-то могло в их жизни пойти по другому.
- Какие же глупые мы были, - прошептала она, прикрыв устало веки.
- Влюблёнными мы были, Лапушка, - просто добавил Иван, а влюблённость без глупости разве бывает?
- А когда полюбил? – прошептала Липа, поддавшись женскому любопытству.
- Первый раз наш помнишь? – тихо спросил он.
- Да, - так же тихо ответила женщина.
- Вот не тогда, - широко улыбнувшись, ответил Иван своей жене, которую за эти года хорошо изучил и уже предвкушающе настроился на интересное, но услышал тихое посапывание и неровное дыхание. Она очень быстро уставала и для него это было особенно тяжело, ведь он всегда видел только позитив и бодрость. На глазах мужчины опять появились слёзы, которые он пока даже не утирал – всё-равно Липа не увидит, а потом он успеет. Просто решил попробовать хоть самому себе ответить на вопрос жены.

Познакомившись с Олимпиадой Крачковской, приехавшей в Ленинград поступать на учителя алгебры и физики, Иван Кожевников, будущий работник цирка сразу понял, что отпускать далеко эту девушку он не собирается. И так получилось, что его тётя сдавала жильё студентам и Иван с большим удовольствием помог Липе устроится у Марь Ванны. Их дружба была такой лёгкой, приятной, они так много разговаривали, находили общие темы и смогли найти то на что смотрели совсем по разному. Ему с Липой было так легко, что к тётке он заходил каждый день. Со временем всё стало не просто общением, а добавились близкие отношения, но это уже было после того, как Ваня решил что Липа его человечек. Он помнил, как они хоронили кошку, сбитую на их глазах каким-то резвым водителем, он помнил прогулки белыми ночами, поцелуи до утра. Его проводы после отсрочки в армию и как они писали друг другу письма каждый божий день. Как он боялся, что Липа его не дождётся и сам себя за это казнил, ведь недоверие любимому человеку это ужасно. Потом была свадьба, его новая работа каскадёром, её рассказы о учениках, потом беременность Липы.
Беременность Липы – это было самое тяжёлое воспоминание.
Он был за рулём и уже после курсов считал себя асом, ведь он так легко выполнял трюки с авто. Было очень много крови. После этого он никогда не мог смотреть на Липу в красном – сердце сбоило и начинало жутко тошнить. У него были лёгкие ушибы и глубокая царапина на спине. Ребёночка спасти не смогли, но слава Богу, Липа выжила. Он до сих пор корил себя. Детей у них больше не было. Её родители так ему этого и не простили, Липа к ним ездила одна и ненадолго, потому что видела как он тяжело переносит их разлуку.
Они вообще никогда больше чем на день не расставались. Всегда рядом, всегда вместе. Через несколько лет ему пришла идея, что если взять чужого ребёнка, то они смогут быть полноценной семьёй и Липа будет счастливее. Он решился и всё обговорил с любимой и уже был назначен день, когда они пойдут выбирать себе малыша, но вернувшись с работы, застал плачущую Липу, и просто не мог понять что случилось. Только выпив пол бутылки коньяка, потому что в доме других успокоительных средств не было, его Лапушка стала каяться, как она сама ему тогда сказала.
- Я ужасно плохая женщина, Ваня,- сжимая свои руки до побелевших суставов, говорила она, - но понимаешь, я не смогу любить чужого ребёнка. Ты можешь бросить меня завести другую жену, она родит тебе ребёночка, но я не буду хорошей матерью усыновлённому, прости.
Вот тогда он разозлился. Впервые он был так на неё зол, что ударил кулаком по столу, чем испугал свою захмелевшую Липу. Он был уверен, что она понимает, что если их не развело такое горе, то уже ничего не сможет, а оказалось, что Липа этого не чувствовала.
- Разве жена это кошечка или собачка, которых люди заводят от скуки или доброты? – хмуро тогда спросил Иван у жены.- И разве я тебе не говорил, что ты для меня Богом данная, самая любимая и единственная? Или ты думаешь, для меня это просто слова? – с каждым вопросом Иван наклонялся к протрезвевшей женщине. – Ты простила мне грех убийства, за который я ещё отвечу в своё время. И думаешь, что я бы смог уйти к другой, которая мне родит другого ребёнка, Липа?
- Нет Вань, я просто… - замялась Олимпиада, понимая, что зря просто не рассказала мужу обо всём сразу, а устроила какую-то пьяную истерику.
- Я думал, что если мы усыновим малыша, ты будешь счастливее, а для меня это будет самым важным, - объяснял он любимой, - мне же Бог дал жену и не дал ребёнка и я не собираюсь что-то менять.
Он помнил так много, что его сердцу стало тяжело. Оно закололо, а Иван просто потёр грудь рукой, успокаивая боль. Груз вины всё-равно чувствовался, хоть и лет прошло много и жизнь у них с его Липушкой сложилась счастливо.
После того их разговора они стали ещё сплочённей, заботливей друг для друга и даже их страсть стала ярче. Они вдвоём объездили пол России, увлеклись туризмом и сплавлялись по горным рекам на каяках, были на Камчатке и плавали в Байкале, ловили рыбу в Карельских озёрах и загорали на Чёрном море.
Им было что вспоминать, только вот здоровья предаться воспоминаниям нет. Кто же мог подумать, что всё так закончится, - горестно подумал Иван и, посмотрев на свою Лапушку, погладил ещё раз её руку. - Господи, может и заберёшь вместе, - тихо попросил Иван, подняв красные от усталости и слёз глаза вверх. Решив, что хорошо бы если бы Липа смогла выпить хоть настоя шиповника и уже было хотел встать, когда дыхание жены, сбившись, остановилось.
Иван надеялся, что сейчас она вдохнёт, но этого так и не произошло. Дёрнувшись, он собрался попробовать что-то предпринять из ещё врезавшихся в память инструкций по оказанию неотложной помощи, но не смог. Глядя на умиротворённое лицо своей Липы с лёгкой улыбкой на уже синеющих губах, он уткнулся лбом в их ещё соединённые руки, прошептал:
- Прости, Лапушка моя, - и заплакал, уже не сдерживаясь и не таясь. Иван надеялся, что они ещё поговорят и у него будет возможность ещё сказать, как он любит свою Лапушку, сможет ещё раз попросить у неё прощение, но так как хочется в жизни бывает хоть и часто, но не всегда.
Он знал, что надо встать и вызвать скорую и, как сейчас было положено – участкового, но сил не нашёл. Боль словно кинжалом пронзила сердце, Иван застонал и потерял сознание.

На следующее утро соседка Софья Ивановна, которая временно помогала Ивану Семёновичу справляться с хозяйством, зайдя, увидела пару, которую не разлучила даже смерть.
- Упокой, Господи, души усопших рабов Твоих: Олимпиады и Ивана, - перекрестившись, произнесла женщина,- прости им все согрешения вольные и невольные, и даруй им обоим Царствие Небесное.

...

Solnyshko: 11.08.17 20:28

Кошмар, мне ещё семь страниц читать И как здорово- семь страниц счастья и радости читать!)
Ай, нет, это у меня несколько одинаковых страниц было открыто)))

Нинуля, читаю мучения Марка без Келли и думаю: так ему и надо))) Нечего было свою девушку куда-то отпускать далеко и надолго) И неважно, куда! Зато настоящий мужик: понял, чего хочет, и сразу кольцо! И нечего тут тянуть!))) Молодец)) И милый, само собой)))

Аннета, история интересная, особенно с учётом того, что реальная, только стиль дневника никак не вяжется с бабушкиным. "Я обрела знание, как научиться ценить, что имеешь и понять, то что все таки хочешь. Узнала секрет счастливой семейной жизни! Это здесь! В моем блокноте." - это скорее рекламный слоган американской книжки, обещающей раскрыть Самый Главный Секрет, чем слова советской женщины, ведущей официальные церемонии.
А жениха один раз зовут Юра.

Эрика, какой у нас Техас затейник, однако))) Или таки Иоланта, которая и хочет, и не даёт?))) Горячая будет парочка, однозначно-на))))))

Таня, ах он, мастер Саймон, целый год терпел, и всё же дождался))) Его серьёзность и ответственность должна уравновесить Мелинду, и она дура будет, если от такого мужика откажется)) Хочу посмотреть на них, как дальше будет)))

Так они ж познакомились в последний день уже))) И в разные места их развели)))
Ой, Машунь, спасибо тебе за твоего чудесного и тёплого мужчину))) То, что надо!))

Нинуля, Анеля, зачитываюсь вашей детективно-романтической историей, как фильм остросюжетный смотрю))) Дальше давайте, дальше!)) Хочется их ещё)))

Машунь... Офигенно! Как обычно у Марики - на разрыв и до слёз. Ну пусть она уже будет счастлива, а? Эрикаааааа!
А как Марика шикарна на коллаже, в шортах и с хвостом!) Терри - везунчик)))

Всё, не нагнала, но сегодня надо спать. Буду читать завтра ночью.

И последнюю картинку подарю, для решительного-нерешительного учителя истории))) Кривовато, но... похвастаться же мужиком хочется)))

...

Электра: 11.08.17 20:40

Трэвис Нэш ни фига не был романтиком, все эти сопли и рассусоливания явно не шли по его части, но то что Иоланда Ортис де ла Вега - это серьезно, он догнал практически сразу. Никаких пресловутых бабочек в животе, зафигачившей в башку молнии, новых красок мира, птички не стали напевать, да и прочей белиберды ни фига не наблюдалось. Просто если Йоли не было рядом, ему ни фига неинтересно, кто вообще был. Так себе признание, если откровенно.
Трэву доставляла её улыбка, саркастичные комментарии, то как Йоли смотрела на него самого и мир вокруг, то как она повязывала рубашку под грудью, то что он хотел её 24 часа в сутки... То что секс не шёл первым номером среди того, чего именно он от неё хотел. Ну... ни фига не единственным, так точнее

***
Трэв любил Техас, тащился от своей хаты, но это место по-любому всегда было особенным. Чуть в стороне от главной усадьбы, за конюшнями для жеребят. Заваленное дерево, сидя на котором можно было пялиться на много километров вокруг, и хрен кто вынесет мозги. Так он и поступил сегодня. Утро было ясным, воздух наполнен запахом травы и фиг пойми каких цветов, которые яркими пятнами высыпали в долине. Покой, который реально заценить он смог только сейчас, после того, как попал в армейку.

- Техас, злостный ты изменщик. Я предупреждаю тебя сразу - твоя кожаная куртка всё равно достаётся мне. Напиши это большими буквами жирным шрифтом в своём завещании. Я и так уступаю испаночке место в доме престарелых, хотя бы чем-то мне придется это компенсировать. - Щедро сдобренный иронией голос младшей Макнелли разорвал тишину. Хло спрыгнула с лошади, кинула Трэву огромный сэндвич, на который тот смотрел с определенными сомнениями — служба не добила, а вот готовка от Хло вполне могла помочь и кони двинуть. - В идеале я предпочла бы испанского принца, раз уж её Родина нанесла моей старости и бриджу такой непоправимый урон. Но Иоланда классная, поэтому возьму всего лишь куртку.
- Она-на может и-на нифига не-на приехать… - И это было как раз то, что напрягало больше всего. Конечно, ему тоже иногда хрен перепадало, да и Трэв сам порой не знал, как грамотно намылить лыжи. Это был другой варик, причем явно ни хрена ни секретный, раз уж его семья от души стебется. Во всяком случае ехидная улыбочка Пола намекала.
- О, и ты, конечно, сдашься. Будешь весь свой оставшийся отпуск помогать отцу и нам с Полом: косить сено, выхолащивать бычков или перегонять стадо на выпасы. Кстати! Старик Мартин в этом году сделал такой классный эль, тебе понравится, даже миссис Биг признаёт, что эль неплох, - Хло привычно тарахтела, проверяя подковы у лошади. - Дай щипцы, Пол... Так вот, эль просто произведение искусства. Поэтому ты обязан его попробовать. Может, тогда твой отпуск будет уже не таким печальным, и ты решишь удариться в алкоголизм. Хотя тебе идёт вид побитого щенка.
- Ну-на, вообще я-на думаю, что-на стоит-на попробовать хамон. И-на что там-на они-на пьют с ним?
- Это так романтично, что мне хочется сожрать лимон. Но я, конечно, поеду с тобой и лично посмотрю, как низко ты пал... - Хло посмотрела на него и неожиданно чуть сжала ладонь, из её голоса пропала насмешка. - Эй, Трэв, она приедет... Вот увидишь...

Иоланда действительно приехала, как они и договаривались. И да, ни фига мир не окрасился и единороги не побежали по радуге. Просто ему снова интересно. И по хрену, что целоваться в аэропорту ни фига не варик. У кого с этим проблемы, может сходить в баню или на хрен, что кому по вкусу.
По дороге домой Техас привычно постукивал по стойке и травил анекдоты, хотя все его думки вертелись только вокруг того где бы притормозить... Хреновый из Трэва джентльмен, стоило ему увидеть Йоли, как все правильные мысли как-то резко трансформировались в куда более приятные и побуждающие к действию. Грунтовка, хоть и потряхивала, зато места кругом зашибись. По ходу дела Йоли придерживалась того же мнения и с улыбкой смотрела в окно. Всё-таки охрененная у неё улыбка.
- Эй, готова-на впечатлиться местным-на колоритом?
Трэв остановил машину у старого пекана и помог Йоли выйти наружу. Он наклонился и поднял с земли орех, протянув его девушке:
- Ему-на уже лет-на сто, дереву-на, не-на ореху... Ещё батя-на говорит, что-на вырезал какую-то-на хрень.
Его руки обвились вокруг талии Йоли, притягивая спиной к своей груди. Трэв довольно целомудренно поцеловал её в висок, кивая подбородком на потемневшие от времени кривовато вырезанные ещё будучи сопляками инициалы "ТН" и "ПМ":
- Это-на уже наши-на с Полом. - Иоланда слегка откинулась назад, чтобы рассмотреть их каракули, и это вполне невинное движение послало разряд тока по позвоночнику. Не, ну он и так вполне себе охренеть как долго держался. Жаркий поцелуй в шею, ещё один чуть ниже, к плечу никак не тянул на просто констатацию, скорее уж требовал утверждения. Йоли развернулась в его руках, позволив руке скользнуть к шее. Трэв оставил им обоим лишь момент на вздох, а затем его губы наконец-то обрушились на её. Уверенно и глубоко, не оставляя времени на протесты или мысли.
Трэв прижимал её всё крепче, ладони то поднимались вверх по спине, то опускались на бедра. Наконец, повинуясь её тихому "Тревис...", он всё-таки отступил, тяжело дыша и давая им обоим расстояние. Затем взъерошил волосы и расхохотался:
- Долбанись-на, чёрт, мне бы льда-на в джинсы ещё-на в аэропорту. Только-на и думаю, как-на удержать руки при-на себе… Хотя-на, я бы и-на зубами всё с тебя-на стащил... Снова-на 15.... - Он протянул Иоланде руку, и приоткрыл дверцу, помогая сесть в джип. Крепко поцеловал в губы, признавая правду. - Я скучал. Оказывается-на, очень.

К главной усадьбе они приехали через полчаса, ближе к ужину. Рабочий день подошел к концу, поэтому во дворе было малолюдно. Большинство ковбоев уже свалили по домам, после пахоты пожрать бы, а не хренью страдать, пялясь на гостей. Хло привычно сидела на ограждении, Пол с батей что-то перетирали с управляющим. Трэв припарковал тазик под окном и помог Йоли выбраться. Он слегка придержал её за локоть и горячо поцеловал. Йоли вопросительно посмотрела на него, и Трэву захотелось самому себя двинуть по башке чем-нибудь тяжелым:
- Забей. – Трэв буркнул и вздохнул, рукой махнув своим, которые в кои-то веки не торопились подойти.
- И всё-таки? – Ещё одна вещь, которая ему безумно в ней нравилась, Йоли не была из тех, кто сдаётся.
- Я – ревнивый-на осёл, – Трэв провёл ладонью по лицу и усмехнулся. – И мне-на нравится с тобой-на целоваться…
Пол, прикинув хрен к носу, держался подальше, Хло моментально обняла Йоли и представила своего кобелистого брата. Батя увёл обеих в дом, чтобы показать Йоли комнату и поужинать.
- Пошли-на уплотнимся? – Трэв усмехнулся и кивнул в сторону дома.
- Всё ровно, Техас? Слышь, - Пол остался на месте, в кои-то веки не клюнув на халявный хавчик. - Баба друга, как и сестра друга, только если он разрешит и даже тогда - никогда…
- Я-на м*дак…
- Ну это точно не новость...

В этот отпуск Трэв всё чаще пропадал дома, обходилось без привычных сходок с пивом и ночевками на «Эльсинор» у Макнелли, без тусовок в Далласе и даже перегоны только при условии, что Йоли хотела поехать с ними. Работы и на месте до хрена и с горкой.
Трэв довольно быстро привык к Иоланде в своём доме, она постоянно кому-то помогала и училась премудростям сельской жизни, на ковбойский манер носила шляпу и кормила их потрясной испанской жрачкой. Она улыбалась ему этой своей охрененной улыбкой, от которой Трэву начисто сносило крышу. Чёрт, даже участь дворового блохастого пса, которого фиг пустят на постель, Трэва не так уж злила. От ледяного душа ещё никто не повыздыхал. Хотя Нэш старательно намекал на обратное.
Привыкнуть к тому, что она уж точно никуда не денется из его черепушки оказалось куда сложнее. Где бы Трэв ни был и что бы ни делал, все равно непроизвольно пялился на неё, намеренно находя себе работу поблизости. И его это более чем устраивало. Ни фига не устраивало другое – отпуск Трэва подходил к концу, Иоланда тоже мимоходом упомянула, что пора возвращаться домой.
Даже одна мысль о том, что она так просто может свалить в свою гребанную Испанию выводила Трэва из себя. Он резко долбанул кулаком о загон, спугнув кобылу и разбив костяшки пальцев в кровь, обернулся услышав встревоженное «ох» и встретился с настороженным взглядом Йоли:
- Тревис, что-то случилось?
- Поможешь? – вместо ответа Трэв пошёл к аптечке, вытащив антисептик, протянул его Йоли. - Останься…
- Тревис… - Почему-то он был уверен, что в курсе, что Иоланда собиралась ему сказать. Кучу умной фигни, которая была совершенно по боку.
- Когда волнуюсь, - совершенно неожиданно начал он, пожал плечами и продолжил, - или-на заочковал, но-на так ни фига-на не бывает… Тогда-на почти без «-на». Пошли.

Его место было самым реальным для всей этой трепотни. Рекламная, мля, акция – вид на долину, старое поваленное дерево и сам Трэв под боком, - всё включено.
- Иди сюда. – Ставшим уже привычным за эти дни жестом руки Трэва обвили талию Иоланды, привлекая ближе и устраивая удобнее на его коленях - Здесь-на самое-на охрененное место во-на всем-на мире. Я-на ни на что-на его не-на променяю… И-на ты не сможешь…
Он поцеловал её в висок и вытащил из кармана простое кольцо, которое таскал с собой не первый день, протянул его Йоли, не надевая ей на палец:
- Это мамино. Отец отдал, когда-на ты приехала... - Трэв хмыкнул, мля, уж точно захватить с собой лимон ни фига не лишний совет. - Но-на я решил-на не наседать, пока-на ты не-на разобрала вещи.
- Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
- Я-на отдаю тебе-на кольцо, а-на предлагал замуж ещё-на в Париже, ты так и не ответила...
- В первую встречу, спустя всего пару часов?
- Ну-на если бы я-на передумал, то-на сказал бы...
- Это слишком...
- Быстро, а-на то я-на не в курсе. - Трэв снова засмеялся, опустив подбородок на её плечо, - сам-на в шоке... И-на то, что-на я тебя люблю ни хрена-на, не помогает...

Йоли хмыкнула, затем попыталась немного повернуться, вероятно, чтобы посмотреть на его смущенную морду. Трэв удержал её на месте, взял в руки ладонь Иоланды, почти невесомо дотронулся губами до безымянного пальца. Да что ж всё так геморойно-то...
- Знаешь - на, может, я-на и-на ни фига не-на лучший выбор, но-на... - Доводами он, конечно, запасся, но сказал, как было. - Да-на хрен там-на, тогда-на я прибью этот-на твой-на лучший выбор... И-на если ты-на не-на вернёшься с вещами через-на неделю, я-на прилечу за тобой сам…

Трэвис Нэш всё-таки не сдержал обещание, прилетев через три дня.

За визуальную красоту большое спасибо Оле-Бабочке

...

happy girl: 11.08.17 21:01

Матео Альварес (внешка - Марио Касас)
Возраст: 27 лет.
Страна/Время: Испания, современность.
Игра: У самого синего моря.

Это были веселые выходные, проведенные на Ибице. Даже испортившаяся в конце второго дня погода не смогла омрачить отличное настроение Матео Альвареса. Вырвавшись из удушливой атмосферы кабинета мадридского офиса, он снова почувствовал себя хозяином своей жизни. Тетушка Аделаида и Мартино давно говорят, что ему пора повзрослеть и оставить разгульную жизнь позади. Но он так не считал. Бумаги, офис, телефонные разговоры – это не его стихия. Это все больше подходит Мартину, который вот уже три года счастливо живет в браке и занимается делами фирмы, оставленной им родителями. Для Матео такая жизнь казалась тяжким бременем, но разочаровать тетушку, которая отказалась от своего семейного счастья ради того, чтобы вырастить двух сорванцов-племянников, он не мог.
«Испанские авиалинии приветствуют вас на борту самолета… местное время – девять часов… Ваш капитан … Спасательные жилеты…» – звучал из приемника мягкий женский голос. Салон эконом-класса наполнялся пассажирами, которые постепенно занимали свои места. Из-за длинных выходных в честь праздника Вознесения Девы Марии уикенд выдался продолжительным, и многие испанцы решили провести эти летние дни подальше от городской суеты. Поэтому все билеты были раскуплены заранее, и Матео удалось буквально «вырвать» последний на этот рейс. Не важно, что эконом-класс, зато он успеет к праздничному ужину к тетке, где будет Мартино с Марией. Невестка была на восьмом месяце беременности и ужасно обижалась, если Матео расстраивал брата. А с обиженной сеньорой Альварес дело лучше не иметь.
Спрятав глаза за солнечными очками, мужчина прикрыл веки, собираясь проспать весь полет, но громкое «Черт» вырвало из легкой дремы. Миниатюрная молодая девушка, облаченная в легкий топ и короткие шорты, пыталась впихнуть сумку на багажную полку. Она встала на носочки, пытаясь дотянуться до цели, при этом ее топ приподнялся, приоткрывая светлую полоску кожи. Дабы полностью оценить открывшийся вид, Альварес сместил пальцем очки на кончик носа, наблюдая, как легкая ткань топа то скрывает, то открывает его взору маленький пирсинг в девичьем пупке.
Девушка, сделав последний рывок, уложила сумку на полку и опустила взгляд своих карих глаз на все еще пялившегося на ее живот Матео. Тонкая бровь вопросительно поползла вверх:
– Понравилось? – после минутного молчания спросила она.
Альварес улыбнулся, снимая очки, и посмотрел девушке в глаза. Пойман с поличным, чего уж отнекиваться.
– Очень. Повторишь?
Девушка покачала головой, пытаясь сдержать улыбку.
– Прости, больше сегодня представления не будет.
– Жаль.
– Вы занимаете свое место? – тучная дама, лет за пятьдесят стояла за спиной собеседницы Матео и строгим взглядом сверлила обоих.
– Да, – девушка сняла с плеч небольшой рюкзачок и протиснулась мимо мужчины на свое место у иллюминатора, дама заняла место у прохода. да
«Уважаемые пассажиры, просим вас выключить мобильные телефоны и пристегнуть ремни безопасности. Самолет совершает рейс остров Ибица – Мадрид. Приятного полета».
В последнее время вся жизнь казалась сплошной чредой разочарований. Даже не так, он сам не знал, чего именно хочет от жизни. В его кругу Альвареса-младшего (Мартино был старше аж на восемь минут) считали сорвиголовой и бездельником. Они с братом отличались, как день и ночь. Сколько в Мартино было серьезности и ответственности, столько же в Матео – безрассудства и беззаботности. Когда самолет набрал высоту, мужчина снова бросил взгляд на свою соседку. Девушка была вполне ничего. Конечно, он не рассчитывал на быстрый перепих в туалете самолета. Но, возможно, он сможет раскрутить ее на номерок телефона, а потом… чем черт не шутит.
Карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, тонкая шейка и две идеальные окружности в вырезе топа – все это отметил Альварес, пока девушка его демонстративно игнорировала. Но после трехминутного игнора она все-таки сдалась и повернулась к мужчине.
– Ты что-то хотел?
– Да. Узнать. У тебя только в пупке пирсинг?
– Это у тебя такой оригинальный способ знакомится с девушками? – фыркнула она, доставая из рюкзака альбом и карандаш. Такие альбомы использовали художники, делая в них наброски.
– Нет. Я еще не применил всю силу своего обаяния.
– А оно у тебя есть? Обаяние? Странно, не заметила, – она передернула плечиками и открыла альбом.
Матео засмеялся. А девушка острячка.
– Хочешь продемонстрирую?
– Как-то обойдусь, – на ее губах мелькнула натянутая милая улыбка, перед тем как она надела наушники и начала водить карандашом на листе альбома.
Все еще улыбаясь, Матео обратно водрузил очки на нос и откинулся на спинку кресла. Время перелета составляло где-то чуть больше часа. Можно и подремать.
Когда Матео проснулся, голос по громкоговорителю просил пристегнуть ремни и сообщал, что самолет совершает посадку в аэропорту Мадрида. Девушка-соседка в этот момент впихивала в рюкзак свой альбом и застегивала ремень безопасности.
– Прилетели уже? – Альварес последовал ее примеру и тоже застегнул свой ремень, когда самолет начал снижаться.
– Да. Мадрид, – ответила незнакомка и отвернулась к иллюминатору.
– Отлично…
Альварес хмыкнул и тоже стал смотреть, как самолет совершает посадку в аэропорту Мадрида. Ночные огни города проносились за толстым стеклом, пока воздушное судно не замерло, остановившись.
Пассажиры не спеша начали покидать салон самолета, медленным шагом двигаясь к выходу и доставая свои негабаритные сумки с багажной полки. Матео поднялся с кресла и уступил миниатюрной милашке место возле полки, наблюдая, как та достает свою дорожную сумку.
– Давай помогу, – все же воспитание, привитое с детства, не дало стоять в стороне. Вот если бы сесть обратно и любоваться видом снизу…. Это совсем другое дело, можно было бы задушить голос совести в зародыше. Но, видимо, не судьба.
Девушка упираться и демонстрировать свою независимость не стала и отошла в сторону. Матео подхватил ее и свою сумки, отметив мельком их абсолютно идентичный внешний вид.
– Идем, я донесу до выхода, – не терпящим возражения тоном сказал он и последовал следом за незнакомкой.
– Если честно – это неожиданно... – полуобернувшись, сказала девушка, когда на выходе образовалась небольшая «пробка» из-за спешащих покинуть салон самолета и разбрестись кто куда пассажиров.
– Что именно?
– То, что ты вызвался помочь, не подходит под твой портрет, что я себе составила.
– А ты успела составить мой портрет? – Матео рассмеялся – Поделишься?
Девушка улыбнулась и убрала прядку темных волос со щеки.
– Ты эдакий прожигатель жизни. Тебе все досталось легко, поэтому не задумываешься о завтрашнем дне. В жизни ничем важным не занят. Для тебя привычно склеить незнакомую девушку в баре… на улице… на борту самолета, но на следующий день ты даже имени ее не вспомнишь…
– Почему ты уверена, что не вспомню? Кстати … как тебя зовут?
– А это не имеет значения, потому что продолжать наше знакомство мы не будем. Всего хорошего, сеньор, – девушка забрала сумку из рук Матео и, не обернувшись ни разу, ушла, оставляя Альвареса одного в опустевшем салоне самолета.
Он был уверен, что это какой-то розыгрыш. Он же Альварес плюс вполне сносная рожа и море обаяния, любая девчонка была бы рада провести ночь в его объятьях. Так было всегда, как только он дозрел до того возраста, когда девушки начали его интересовать не только для того, чтобы списать уроки. Явно сегодня не его день. Хотя… девушка не знала его имени. Вот в чем дело! Не иначе.

...

Анетта Политова: 11.08.17 21:28

anel очень красивые стихи! Спасибо!
Любить так и надо, а все остальное не любовь!

...

anel: 11.08.17 21:38

Сергей Морозов (внешка: Илья Шакуров)
Возраст: 45 лет
Страна\Время: Россия, современность
Профессия: врач, ортопед
Семейное положение: в разводе, есть дочь 20 лет
ответ на заявку

- Серый, ты себя погубишь. Какого чёрта ты тут делаешь? Почему домой не идёшь? - Кирилл возмущенно жестикулировал, вызывая у Сергея головную боль.
Он не спал двое суток. Глаза болели так, словно в них попал песок. Голова раскалывалась. А громкий басовитый голос друга ещё больше приносил дискомфорт.
- Кир, отвали. Не до тебя, честное слово.
- Ты что сюда переехал? Ты понимаешь, что здесь тебе не дадут отдохнуть.
- Мне надо пару часиков поспать. А ты между прочим их у меня крадёшь. Всё. Иди отсюда. - Сергей указал на дверь, а сам прошел к мягкому дивану, собираясь уткнуться в уже приготовленную подушку.
- Серёг, я серьезно. Поехали, я тебя отвезу домой. У меня смена закончилась.
- Ты достал. Что тебе от меня надо?
Он не хотел домой. Что ему там делать? Он задыхался в четырёх стенах. После того, как Алиска съехала, ему там делать было нечего. Кирилл был прав. Он стал жить в своей клинике. Душ и диван - вот всё, что ему было нужно. И это здесь было. Да и время, которое ему приходилось тратить на дорогу, теперь было затрачено не в пустую.
- Я не хочу, чтобы мой друг склеил ласты. Свалился замертво. Ты посмотри на себя. Ни кожи, ни рожи. А когда-то ты был ...
- Не продолжай, мамочка. У тебя всё? Если да, можешь идти. - устало произнёс и улёгся на диван.
- Нет, не всё. В субботу Варька затеяла званый ужин. Велела тебя звать. Ты придёшь?
- Ужин? В субботу? - засыпая проговорил Сергей, - Ужин, это хорошо.
Кирилл посмотрел на друга, недовольно покачал головой и вышел из кабинета. Проходя мимо поста медсестры, сказал:
- Сергей Дмитриевич очень занят. Просил ни при каких условиях его не беспокоить. Верунчик, вы ответственная за это.
Он подмигнул молодой медсестре, уловил согласный кивок и нерешительную улыбку, последовал дальше к выходу. Его возмущала позиция Сергея. Как можно так жить? Он буквально забил на себя. И это не шло ему на пользу. На него сейчас не взглянешь. Одна кожа да кости. Синяки под глазами, которые как у вампира вечно красные от недосыпания. А когда-то в мединституте Серый был самым красивым парнем на потоке. Девицы так и вешались на него. Проходу не давали. Вечно попадал в какие-то неприятности, связанные со слабой половиной человечества. Да, поломала Серёгу жизнь. Ничего не скажешь. Надо что-то делать. Нельзя его оставлять в таком состоянии. Варька, здорово придумала с этим ужином. Всё-таки его жена самая умная женщина на целом свете. Как же ему повезло с ней. Не зря он тогда на пятом курсе отбил её у Серёги. Кирилл вышел из клиники и направился к своей машине. Пора ехать домой. А то Варька его со свету сживёт.

Сергей проснулся от какого-то шума в коридоре. Быстро зыркнув на часы, увидел, что проспал четыре часа, вместо запланированных два. Чертыхнулся и метнулся к раковине, чтобы умыться. Видимо и правда организму нужен отдых. Зря он не послушал Кира. Но через пять минут, усаживаясь на своё кресло и беря в руки историю болезни пациента быстро отключился от всего. В дверь робко постучали.
- Войдите. - Сергей даже не посмотрел на вошедшего.
- Сергей Дмитриевич, простите. Меня Кирилл Владимирович предупредил, вас не беспокоить. Но сейчас экстренный случай. Привезли новых больных. В тяжёлом состоянии. Драка. Не могли бы вы..
Сергей не слушая дальше, сразу встал с места и пошел к шкафу, одевая белый халат и беря всё необходимое для первоначального осмотра больных.
- Возраст, состояние, ножевые?
- Обоим по 15 лет. Состояние критическое. Ножевых нет. Но оба не могут двигаться. Переломаны, Сергей Дмитриевич.
Ему не нравилось, что Вера говорила не чётко. Слишком эмоционально. В их деле эмоции - смерти подобно. Он нахмурился, принял документы на новеньких и прошел к палатам, куда определили больных.
Киселёв Павел Валентинович и Егоров Антон Андреевич. Обоим по пятнадцать лет. Травмы, полученные в следствии драки были болезненными, но не смертельными. Это Сергей отметил сразу, изучая их истории. Но когда стал осматривать, у одного их них оказался открытый множественный перелом голени правой ноги. Травма относилась к категории С (тяжёлая) и требовала срочного хирургического вмешательства. Кроме того, у него был сломана челюсть. Не повезло парню. Что с рёбрами? Два ребра сломано. Второй, Киселёв, отделался легким испугом. Закрытый перелом лодыжки и носа.
- Противопоказания есть? Аллергия на лекарства? - кивает на одного из парней.
- Нет, Сергей Дмитриевич. Никаких противопоказаний нет.
- Через сорок минут готовьте Егорова на операцию. Киселёва в гипс.
Операция длилась три часа двадцать минут. Не самая длительная операция, но требующая многих усилий. Пришлось в берцовую кость вводить штифт, чтобы можно было фиксировать совмещенные фрагменты. А потом собирать по осколкам костный материал. Парню придётся потрудиться в период реабилитации. Сергей снимая маску, вышел из операционной. Осталось последнее - поговорить с родственниками больного. Чего Сергей очень не любил. И как правило посылал помощника. Но сейчас была ночь и операция
проводилась без второго ассистента. В коридоре у самого окна стояла женщина, средних лет. Высокая, стройная, красивая. Она с надеждой смотрела на него. Сергей понял, что это мать Егорова Антона. Она сделала шаг на встречу ему.
- Вы родственница Егорова Антона Андреевича?
- Да, я его мать. Что с ним?
- Операция прошла успешно. Антон отходит от наркоза. Состояние средней тяжести. Сломана голень, челюсть и два ребра. На восстановление понадобиться время. Но могу заверить точно, ваш сын жить будет. - Сергей ободряюще улыбнулся.
Она внимательно слушала его. Сергей привык к такому взгляду, когда слушают каждое слово, каждую тональность, пытаясь определить правду ли говорит доктор или пытается успокоить. Сергей не любил обнадёживать людей. И всегда говорил правду, какой бы она не была. Действуя жестко, порой жестоко, но всегда честно. Во взгляде женщины он увидел что-то иное. Несомненно, там было беспокойство, забота, любовь к своему сыну. Но ещё он увидел боль. Глубокую и непереносимую. Сергей замер. Ему не понравился этот взгляд.
- С вами всё хорошо?
- Да. Я в порядке. Можно мне его увидеть?
- Сейчас поздно. Приходите завтра.
- Пожалуйста. - она положила свою ладонь на его.
Сергей хотел отказать. Он делал это не раз. Все родственники желали видеть своих родных сразу же после операции, не понимая, что этим могут нанести урон здоровью пациенту. Он знал, как говорить с такими родными и сейчас приготовился к отпору. Даже открыл рот. Но глядя на женщину, опешил. Не мог ничего сказать. Не мог отказать. Да что с ним такое?
- У вас две минуты.
Она благодарно улыбнулась и вошла в палату к Антону.
Сергей хмурился, не понимая, что с ним произошло. Почему он не смог отказать ей, как делал это тысячи раз. Видимо усталость. Да, Кир прав, пора ехать домой и дать себе отдых, отключив все телефоны. Хотя бы на сутки. Но сейчас нельзя. Егорова нельзя оставлять без присмотра. Завтра он передаст историю болезни Кириллу, обговорит все нюансы операции и сделает себе отпуск на сутки.

...

Фройляйн: 11.08.17 22:14

Грамотная рекламная кампания и романтика нормальных людей.))
Машунь, спасибо за их счастье: простое и правильное, без всяких выдолбонов. Спасибо за Трэва и Йоли. Отдельно спасибо ты знаешь за что. Это было не обязательно, но я очень ценю, правда. А ещё спасибо за помощь и поддержку при написании моей части. (у меня только такой смайл есть - с косами я давно искоренила))))


Мы. Они. Всё-таки мы.)) Я согласна с тобой в оценке - очень хорошо. Ириша, спасибо тебе за ту очень эмоциональную игру, и за то, что Лиз не хотелось терять.


Нее, мачо - явление настолько редкое, почти мифическое - я давно уже отказалась от таких образов. Сказки - не мой профиль.

Вооот. Поддерживаю руками и ногами - а ну додай чувств!

Не узнаю Мелинду, хоть убей. Другой человек.

В смысле?)) Не понимаю о чём ты.

Почему до слёз? Всё позитивно же. Вам лишь бы мокроту развести.))

Да-а-а, Ласки мне его когда прислала - я пищала. А я это делаю ой, как редко. Последний раз, помнится, когда вокруг "Камаро" ползала.

Именно поэтому. Без вариантов.)))) Солнечный он у тебя, Алл.

Оу, пока я читала/писала, Морозов появился.

...

happy girl: 11.08.17 22:17

Марина Егорова (внешка - Евгения Брик)
Возраст: 36 лет.
Страна\Время: Россия, современность
Профессия: адвокат
Семейное положение: Разведена, растит сына 15-ти лет.
Новый персонаж на заявку.
Ответ для доктора))

В помещении судебного зала было от силы пятнадцать человек, но тем не менее духота стояла невероятная. Егорова Марина Александровна, адвокат защиты, слушала монотонный голос свидетеля, который вот уже больше получаса отвечал на вопросы прокурора. Где-то на сороковой минуте, Марина почувствовала, что ещё немного и действительно уснёт. Судья, наверное, был близок к тому же состоянию, ибо когда свидетель во второй раз начал описывать одну и ту же ситуацию, достопочтенный судья Октябрьского районного суда, Панфилов Дмитрий Иванович, обратился к прокурору.
- Во второй раз, описывать действия свидетеля нет необходимости. Мы это услышали и в первый раз. Если у обвинения и защиты нет больше вопросов… - Он вопросительно посмотрел сначала на прокурора, затем на Марину.
- У защиты есть несколько вопросов, Ваша честь,- получив кивок в знак согласия, Марина поднялась со своего места и повернулась к свидетелю. Мужчине около пятидесяти лет, совсем непримечательной наружности.
- Вы утверждаете, что в вечер 12 февраля, видели, как подсудимый,- женщина указала на молодого парня у себя за спинной, сидевшего на скамье за решёткой, - входил в подъезд дома на Садовой, где проживал убитый.
- Да.
- Из показаний, данных Вами ранние, следует, что в тот вечер Вы выгуливали своего пса…
- Мосю, - уточнил свидетель.
На лице адвоката мелькнула если заметная улыбка.
- Простите… Вы выгуливали Мосю и тот залаял на парня проходившего рядом молодого человек и это был именно подсудимый?
- Да, я же это говорил.
- Но также Вы утверждаете, что он был в капюшоне.
- Да.
- В феврале, обычно ночь наступает рано и на улице становится темно, – терпеливо, словно малому ребёнку, пояснила Марина. - Откуда такая уверенность, что это был именно подсудимый?
Свидетель замялся, посмотрев сначала на прокурора, затем на подсудимого.
- Когда он открывал дверь в подъезд, то оглянулся.
- Хорошо, - она снова улыбнулась. – Вернёмся к Вашим показаниям…- адвокат взяла со стола папку, в которой лежали материалы дела. – “Возле подъезда хулиганы разбили лампочку, и мы с Мосенькой отходили гулять ближе к второму подъезду, который находится на расстоянии 200 метров…” – на этом Марина прекратила цитирование и снова посмотрела на свидетеля обвинения. – Ночь… Темно… Расстояние в 200 метров… Мужчина был в капюшоне… Спрошу ещё раз, Вы уверенны, что это был подсудимый?
Молчание было ей ответом. Повернувшись к судье, Марина сказала:
- У стороны обвинения, больше вопросов нет, Ваша честь.
- Время уже позднее, - судья бросил взгляд на часы, - предлагаю перенести наше заседание, на следующий четверг.
За столько лет работы, Марина усвоила, что не стоит спорить с судьей. Адвоката устроил бы вариант, чтобы её подзащитного сейчас же выпустили, но раз суд решил взять перерыв… пусть так и будет. Задираться с судьей, она не будет. Кивнув в ответ на предложение, она начла собирать свои вещи и затем подошла к камере, где сидел 22 летний Никита Полозов. Парню просто не повезло, и она собиралась сделать всё что было в её силах, чтобы доказать его невиновность.
- Потерпите ещё немного, Никита.
Он кивнул и судебный пристав под конвоем проводил его к двери.
Когда-то, ещё будучи студенткой юридического факультета, она представляла, как сажает преступников за решётку. Но жизни свойственно корректировать наши планы. Ранее замужество, затем рождение Антона, развод. Теперь она защищала тех, кого фемида обвиняла в преступлениях. Как ведущий специалист по уголовному праву адвокатской конторы «Булыкин и партнёры», она вела много дел, но больше всего сердце болело за вот таких Никит: непутёвых, в чём-то наивных и просто «козлов отпущения», как любили говорить в народе.
Достав телефон из сумки, она увидела тринадцать пропущенных звонков от мамы, с которой жила после развода, и которая помогала в воспитании Тоши. Сердце почувствовало недоброе.
Как же долго тянутся часы в неизвестности и тревоге. Каждое скольжение стрелки часов, больше и больше пугает, особенно если нет никаких известий. Сидя на скамейке возле двери операционной, Марина пыталась сдержать слёзы. Тяжело от сознания, что ты ничем сейчас не можешь помочь родному человеку. А если этот человек, твой ребёнок … начинаешь предугадывать исход, думая о худшем, но надеясь на лучшее.
Последние пять часов прошли как в тумане. Звонок маме из зала суда, быстрая езда по городу в попытке дозвонится бывшему мужу, затем клиника и долгие минуты ожидания.
Марина снова бросила взгляд, на телефон, который сжимала в руках, Егоров так и не соизволил перезвонить, хоть она и оставила ему сообщение на автоответчике. Это было в стиле Андрея, выключить телефон пока он был занят развлечениями. Презрительная улыбка скользнула на женских губах. Весь их брак был абсурдом и нелепой ошибкой. Единственное, за что она была благодарна бывшему – это сын. Сын, за которого она была готова жизнь отдать и который возненавидел её после развода. Марина не понимала, за что такому придурку как её бывший муж, досталась любовь Антона. Он обожал отца, которого видел несколько раз за полгода и во всём винил мать. Винил в том, что она не простила, не поняла и лишила его отцовского внимания. По правде говоря, Андрей сам предпочёл разгульную жизнь – общению с ребёнком и семьи. Его измены и нелепые обвинения, в том что она сама виновата во всех неладах супружеской жизни, довели Марину к мысли, что с неё хватит. Хватит, чтобы муж вытирал об неё ноги. Собрав вещи и переехав к маме, женщина подала на развод. Но объяснять что-либо пятнадцатилетнему подростку она не стала, он всё равно никого не слышал. Трудный возраст.
Её взгляд снова скользнул по настенным часам. Ну почему так долго? Ещё час назад, она отправила упирающуюся мать домой. В коридоре было пусто, только где-то в другом конце проносились звуки шагов ночных медсестёр. Тревога не отпускала, а слёзы вот-вот хлынут из глаз. Трудно быть сильной и независимой, когда не держишь ситуацию под контролем. Что касается Антона, она давно уже не могла совладать с его характером, даже постоянные наказания уже не действовали. Казалось, что сын специально делал всё для того чтобы Марина всё больше и больше огорчалась: плохая успеваемость и поведение в школе, конфликты на улице, мелкие кражи в супермаркете, разбитая витрина. Но ещё никогда это не заканчивалось больницей. Драка. Жестокая драка с тяжкими телесными.
Дверь операционной приоткрылась и вышел врач, сжимая в руках маску. Женщина с надеждой посмотрела на мужчину, ожидая новостей и в тот же момент – боясь их.
- Вы родственница Егорова Антона Андреевича? – спросил доктор.
Марина поднялась со скамейки, сжимая телефон и всматриваясь в лицо мужчины.
- Да, я его мать. Что с ним?
- Операция прошла успешно. Антон отходит от наркоза. Состояние средней тяжести. Сломана голень, челюсть и два ребра. На восстановление понадобиться время. Но могу заверить точно, ваш сын жить будет. – Ободряющая улыбка не успокоила, пока доктор перечислял все травмы, полученные сыном. Она должна была увидеть своего ребёнка, чтобы убедится, что он жив. Если его отцу наплевать на ребёнка, ей то нет.
- С вами всё хорошо? – в такие моменты тяжело сохранить бесстрастие на лице, скрыть тревогу. Наверное, доктор заметил что-то раз задал вопрос.
- Да. Я в порядке. Можно мне его увидеть?
- Сейчас поздно. Приходите завтра.
- Пожалуйста. – Женская ладонь легла на мужскую. Она не уйдёт от сюда пока не увидит сына.
После минутного колебания, прозвучал его ответ:
- У вас две минуты.
Она не знала, что именно повлияло на решение доктора, но его разрешение вызвало благодарную улыбку.
- Спасибо.
Оставив доктора, Марина проскользнула в дверь ведущие в послеоперационные палаты. В одной из них, на узкой больничной койке лежал Антон. В палате в углу суетилась медсестра. Глядя на сына, на её глаза снова навернулись слёзы. Он спал, длинные ресницы, слегка подрагивали. Нога была в гипсе, а в руку вколота игла от капельницы. Она медленно подошла к Тоше. Склонившись над кроватью, Марина провела ладонью по жёстким волосам сына, чувствуя, как те скользят между пальцами. Во сне он напоминал ей того мальчика, который всегда с радостью бежал к ней на встречу, когда она возвращалась домой с работы, крича «мамочка». Который обнимал, целовал без причины и просто любил. Женщина винила себя, что не смогла уберечь, что её не было рядом, когда она была ему нужна. Ладонь аккуратно погладила щеку уже не мальчика, но ещё не мужа, украшенную огромным синяком. Долго сдерживаемы слёзы хлынули из глаз. В такие моменты понимаешь, что не всегда сможешь контролировать ситуацию.
Две минуты отведённые доктором подходили к концу. Наклонившись, она запечатлела на его щеке поцелуй:
- Спи сыночек, я завтра приду.
Остановившись у двери, она обернулась и снова посмотрела на спящего сына, вытирая слёзы с лица. Когда Марина вышла из палаты, доктора в коридоре уже не было.

Проснувшись рано утром, Марина первым делом набрала Андрея, но он всё так же был вне сети. Затем последовал звонок на работу и передача дел помощникам. В клинику она попала уже ближе к восьми. По сравнению с ночным временем, сейчас в коридорах царила обычная суета. Сжимая пакет и сумку с вещами, Марина подошла к стойке дежурной медсестры и поинтересовалась, можно ли увидеть Антона, а также узнала имя врача. Ночью, когда мысли находились в раздрае, она упустила эту деталь из виду.
- … вашего сына оперировал доктор Морозов Сергей Дмитриевич, очень хороший специалист, - сообщила медсестра, дама весьма колоритной внешности и неопределённого возраста. – К сыну Вы можете пройти, его перевели в тридцать шестую палату.
- Спасибо, – улыбнувшись женщине, Марина поспешила к сыну.
Мягкий утренний свет лился сквозь незанавешенные окна палаты. Антон уже не спал, всматриваясь в потолок и недовольно молча, когда мать подошла к нему.
- Привет, - мягкая улыбка появилась на её лице. – Уже не спишь?
- Как видишь, - огрызнулся Антон, всё так же, не отрывая взгляда от потолка.
Тяжёлый вздох сорвался из женских губ. Дерзит как обычно, значит идёт на поправку.
- Где папа? – спросил он, когда Марина начала доставать из сумки свежие фрукты и планшет.
Не говорить же сыну, что отец до сих пор не в курсе того, что его единственный ребёнок лежит в больнице после операции.
- Он в командировке. – Ложь во благо, можно не считать ложью? – Но, наверное, уже на подъезде к городу. Так что, если успеет, приедет сегодня к тебе. – Она не смотрела в глаза сыну, чтобы он не увидел в её глазах злость и обиду на бывшего.
- Хорошо. – Ответил он, возвращаясь к созерцанию потолка.
- Я тебе принесла планшет, одежду и фрукты. – Марина кивнула на тумбочку, присаживаясь рядом.
- Хорошо.
Женская ладонь потянулась к его руке, но Антон убрал её, не желая материнской ласки.
- Мне нужно пообщаться с врачом, но я потом вернусь. – Улыбнулась она, скрывая за улыбкой обиду.
И снова:
- Хорошо.
Выйдя от Антона, Марина узнала у проходящей мимо медсестры, как найти доктора Морозова. Кабинет находился на другом этаже, пройдя лабиринтами клиники, и поднявшись по лестнице этажом вверх, она остановилась у нужной двери. Подняв руку, она постучала и нажала на ручку двери.
- Простите, Сергей Дмитриевич, к Вам можно?
Доктор сегодня был не в халате и на данный момент укладывал в портфель вещи.
- Входите, - кивнул он.
- Я мама Антона Егорова, - напомнила Марина, закрывая за собой дверь.
- Я Вас помню, - кивнул он.
Марина сжала в руках пакет, в котором лежала коробка конфет, бутылка коньяка и конверт. Конфеты и коньяк – это была идея мамы:
- Мам, я не думаю, что это хорошая идея. Конфеты и коньяк …
- Так положено! - сказала утром мама, уважаемый учитель города Мирослава Валерьевна.
Считая, что доктору не к чему эти самые конфеты и коньяк, Марина всё же зачем-то купила их, по дороге в клинику.
Молчание затянулось, а пытливый взгляд доктора Морозова смотрел на неё.
- Сергей Дмитриевич, я хотела сказать Вам спасибо, - она подошла ближе к столу, по ту сторону которого стоял мужчина. – И … в общем, вот. – протянула пакет.
Доктор Морозов посмотрел на пакет, а затем на Марину.
- Это не нужное, - покачал он головой. – Простого «спасибо» достаточно.
Решительный, непреклонный мужской взгляд серо-голубых глаз подсказал, что продолжать не стоит.
- Спасибо, - Марина нерешительно улыбнулась. А затем сказала то, что сама от себя не ожидала. – Можно, я Вас хоть завтраком угощу в знак благодарности? Здесь рядом есть отличное кафе.

...

froellf: 11.08.17 22:27

Я хочу, чтобы это был сон, но, по-моему, я не сплю.
Я болею тобой, я дышу тобой, жаль, но я тебя люблю©

Вита 19 лет(следующая шувани) посвящение
Тагару 24 года (танцор фламенко и конокрад))
Игра: Дорогами судьбы

***

Выглянула Вита из-за вардо Златана и Тагара. Суетится табор, вернувшись к привычной жизни. Женщины, кто детей успокаивает, кто готовит на всех угощение. Беда миновала и радуются ромалэ, немного им для радости нужно. Мужчины курят трубки и переговариваются стоя небольшими группами либо сидя у костра, в который раз повторяя, как хорошо, что не дали Бару уйти. Хитрость и удача всегда на его стороне. Мудр их Бар. Что девчонка вмешалась в мужской разговор, то судьба у неё значит такая. А от Судьбы не убежишь, сколько не бегай. Это тебе любой рома скажет. Неугомонный да дерзкий Тагар, конечно, поторопился, но уж больно кони хороши, да и останутся они теперь в таборе. За детей Бара переживают, натворила дочь дел, хорошо, что теперь Рустэму только и дождаться, чтоб волосы отросли. Надолго теперь разговоров в таборе. А скоро будет ещё больше. Пока же радуются, что закон строгий отменили и не вешают теперь рома без разбору, иначе не миновать бы беды. Повешал бы всех рома барон этот Юль. Раньше всё по лесам прятаться приходилось. А помнишь... Перескакивают беседы с одного на другое, а девушки уже к Рубине собираются, песни поют. Ждут к вечеру жениха, вот как Бар всё повернул по-своему.
Только не ведомо Вите о новом повороте. Всё думает, что потеряла любимого. Давно ушёл он к Бару и нет его. Крепко сжимает монету, что с пола подняла. Вернуть её надо, да ладонь не разжать. Слова Бара, что Арсен передал Тагару сердце сжигают: "...как вернёт гаджо Рубину в табор, так пусть сватов в тот же день засылает. Его она вину покрыла, ему её позор своей честью крыть..."
В последний раз утёрла рукавом остатки слёз. Что же любовь с сердцем делает? Не винит она рома своего, это гаджо противный во всём виноват. Украсть коня - честь для цыгана. Неправильные законы в этой стороне. Плохое это место, уйти бы, убежать куда глаза глядят, чтобы не слышать пересуды да споры, вернёт гаджо Рубину или нет.
- Я бы ни за что не вернул. - Один отвергнутый жених глубоко затягивается и усмехается, подмигивая собеседнику. - Зато опытная жена Тагару достанется.
Прислонилась Вита к большому колесу и прижала монету к груди, губу прикусив. Сколько боли может сердце девичье вместить? Не девичье, женское... Пришла к ней любовь с бедовыми глазами, в которых так хочется потеряться. Покорил её сердце цыган страстный и готова она идти за ним хоть на край света, лишь бы вместе, лишь бы навсегда... Горит монета в руке, словно сказать хочет что-то, да не слышит знаков разбитое сердце цыганочки. Тагар не ослушается Бара. Не теперь. Её Тагар. Не её Тагар...
Она снова выглянула и, решившись наконец, как в тумане, незаметно повесила невестин амулет на деревянный завиток, что на двери красовался среди резьбы богатой да затейливой. Не войти ей в это вардо женою любимой. Ой, не войти.
Словно под тяжёлой ношей поникли было плечи, но выпрямила спину гордая цыганочка. Ноги сами в лес несут, шагу прибавляют. Словно зовёт её кто-то. Пошла Вита, не разбирая дороги, не видит сейчас красоты синего неба над головой, не чувствует шелковистой нежности зелёной травы под босыми ногами. Не замечает, как льнут к ней, словно успокаивая, тонкие ветви густых зарослей... Присела на камень большой, что между малинником и речкой лежит, плеснула в лицо прохладной водой, смотрит в глубь и видится ей девушка. Цыганка совсем молодая, волосы растрёпанные, не удержать платком, очи чернее ночи, на щеке кровь. А позади неё огонь разгорается, но гордо смотрит цыганка на палачей своих. Всё перемешалось в сознании Виты и это она уже стоит перед солдатами и жестокими жителями деревушки, что много-много лет тому назад уничтожили на этом месте весь цыганский табор за бродяжничество, за то, что молодая шувани, якобы, мор на коров и коз их наслала. Не стали те, кто у власти стоял слушать мольбы рома за жён и детей своих. Окружили гаджо стоянку кочевого племени в лесу, всех загнали на полянку, и спрятаться негде... Не осталось ни стара ни мала... Чёрное это место для рома, нельзя здесь останавливаться. Эхо столетней трагедии никак не умолкнет, не успокоится никак душа молодой шувани, что смерть приняла вместе с табором своим. Боялись в те времена "египтян", сильно не любили, гнали отовсюду. По законам королевским гнали… Стонет высоко в листве деревьев ветер, плачет река, мечутся души загубленные. Больно, больно, ой, как больно...
Глаза затуманились, наклонилась к воде Вита и слышится шёпот: "Укрой, укрой меня шалью своей, холодно мне... " Сдернула цыганка шаль красивую с плеча да, взмахнув, осторожно накрыла отражение в воде. Раскинулся шелк алым сполохом, заиграла вода бахромой и поплыл платок девичий по реке, утишая боль вековую, успокаивая: "Спасибо тебе и не плачь больше, ясноглазая. Как придёт в табор молодой да богатый гаджо, да уведет гордую дочь ромалэ в свой дом хозяйкой, так вернётся удача в семью твою большую. Доброй дороги, сестрица... "
Тем же вечером отдал Бар Рубину гаджо. По цыганскому обычаю в жёны отдал. Нахваливал, когда лорд с плоской да выкупом пришёл. Весь табор гулял и танцевала красавица Рубина для своего гаджо. А потом, когда отогревала свою душу на бабушкиных коленях Вита, появился Тагар... Ждала она его, так ждала, что сердце чуть не остановилось, когда залетел камушек в их костерок. Оказалось, это Тагар камешек маленький, кинул, позвал ее. Взлетели искры в тёмное небо, обернулась испуганно Вита. Приложил Тагар палец к губам, поманил за собой за вардо.
Посмотрела внучка на мами, спит пуридаи, старая как мир, погладила по руке да шалью тёплой плечи прикрыла. Подобрала юбки и осторожно пошла к нему, неслышно ступая босыми ногами по утоптанной траве, в глаза настороженно глядя. Подошла, опустила очи, молчит. Не знает, что и подумать, ждет, что же Тагар скажет. А он её за вардо тянет, улыбку сдержать не может. Ой, подруженька моя, ночка тёмная, готова уже Вита за ним хоть сейчас уйти. Рассмеялся Тагар, Виту в охапку схватил, закружил, целуя лицо, глаза, губы.
— Завтра жди сватов, ясноглазая.
Опустил на землю, в глаза её заглядывает. Затихло всё вокруг, словно покровом таинственным укрыло двоих от всех глаз. Прижалась Вита к Тагару, замерла от счастья крепко зажмурившись, улыбнулась:
- Придётся Бару да Златану хорошенько постараться, чтобы мами довольна осталась. Одна я у неё...

Тем же вечером с бабушкой в вардо готовились к сватовству...
- Может понравится тебе этот наряд для начала счастливой семейной жизни, - в глаза смотря не отрываясь. - Хоть старый, да самый дорогой для твоей мамИ, - и отворачиваясь, слезу смахивая, желая самого хорошего своей девочке.
- Конечно, мами, в нём счастлива ты была, и я буду.
И пришли на другой день в их вардо сваты знатные, за Витой пришли, что Тагару мила.
Повышала Эйш старая цену уверенно, слушая, как Бар со Златаном жениха расхваливают, ведь знала, что глупышка её за сердцем пошла и не видит, того что от пуридаи не спряталось.
Считает бабушка монеты, ой, как медленно считает, хитро поглядывая на Златана, да вайде подмигивая. Ой, медленно. Не выдержал Златан, брат старший Тагара, вынул из-за пояса золотой и бросил в бокал к остальным. А уж как нахваливают молодца красивого. Сильного да смелого, добытчика удачливого, с руками золотыми. Золото так и липнет к ним…
А потом, уже много позже, разбил Бар перед молодыми кувшин, что был выпит до дна и разлетелся тот, как стеклянный, на мелкие осколочки. Радостно смеётся Вита, вон сколько счастливых лет им с Тагаром положено, не сосчитать. Как разбили кувшин, так и повёл прочь от костра жену молодую Тагар нетерпеливый и была у них ночь первая из множества обещанных судьбой. Такая, что кружилась голова у цыганки молодой да сводила она с ума рома своего сама сгорая от страсти. И монетка на груди её теплом одаряла, копя счастья мгновения.
И считала старая мудрая Эйш, что долг перед своей кровью выполнила, отдав честь по чести любимицу свою замуж и не попортив счастья её сердечного.

***

После дороги долгой, остановился табор на окраине леса. Так много уже дорог хожено да вот на Ярмарку цыганскую пришли. Чужих коней посмотреть да своих показать. Добыл Бар разрешение и грамоту, не тронут больше рома солдаты. Рядом, за рекой другой табор стоит, оказалось тот, что Донку принял, как дочь родную и радуется вся семья новой встрече. А в таборе праздник.
Вместе со всеми перебрались и Вита с Тагаром на новое место. Давно у них вардо своё. Как взял Златан молодую гаджо в жены, пришлось Вите сестру свою новую уму разуму учить. Да разве научишь воровать мисс белую. Но хороша всё же девка, хоть и не их роду племени. Со дня свадьбы минуло несколько лет, и ни разу не пожалела Вита, что отдала гордому рома своё сердце и уже топают по земле босые ножки сыночка ее любимого. Отцовская гордость и бабушкина отрада, маленький Нику. И будет праздник сегодня вечером у народа кочевого, детей земли.

***

Осторожно водя тонкой травинкой по лицу мужа и груди, видневшейся в распахнутой до пояса рубахе, она, едва сдерживая смех, успевала убрать травинку, когда он во сне, пытался отмахнуться от надоедливой букашки. С нежностью рассматривая каждую чёрточку его лица, отбросила наконец травинку и уже тонким пальцем рисовала за природой, повторяя красивый разлёт бровей, тонкую линию крыльев носа, губы, совсем недавно погружавшие её в самую глубину его страсти. Они уединились, скрылись ненадолго, чтобы побыть вдвоём, отправив маленького Нику к бабушке. После ужина в животе осталось сосущее чувство голода, но еды у них пока было немного. Хорошо, что места вокруг богатые, город да окраина. Удалось ей припрятать незаметно найденное на дороге ведёрко почти новое и тряпицу, что на плетне висела, пока хозяйка не спохватилась. Жаль, что из еды не много насобирали. Задумавшись о завтрашнем дне, Вита машинально принялась заплетать косичку на голове уютно устроившейся на её коленях, подумав, что совсем скоро вот так же будет доченьке волосы расчесывать, да юбочки шить. Представила ясноглазую кровиночку, на отца похожую. Улыбается мечтательно, плетет косички. Сначала на одном виске, затем на втором, потом ещё и ещё, пока её пальцы не перехватила мужская рука, поцеловали мягкие тёплые губы и сонный голос не пробормотал
- Роди мне дочку и ей будешь косы плести.
Через секунду, поняв, что вся его голова в косичках, он медленно приподнял голову. На лице его расплылась плотоядная ухмылка, обещающая так много и так скоро, что, весело рассмеявшись и моментально вскочив на ноги, увернулась Вита от рук, пытавшихся поймать её и, ловко развернувшись, легко побежала в лес.
- Стой, проказница! Всё равно поймаю.
Слыша, как он громко зовёт её, она отступала всё дальше, пока сень раскидистых лип не скрыла беглянку. Наконец остановившись, она спряталась за деревом и прислушалась. Тишина... Невольно нахмурилась, неужели он не пошёл за ней? Выглянула из-за временного укрытия, в надежде увидеть того, кто царил в ее сердце и мыслях и вдруг услышала за спиной, совсем близко, треск сучьев и страшный рев... Обернулась Вита, с места сдвинуться боится.
На неприметную тропу, по которой она только что бежала, выскочил огромный кабан яростно сверкая своими маленькими глазками. Преклонив рогатую морду к земле, словно кланяясь и взрыхляя землю копытом, злобно уставился на неё. Казалось, время на мгновение остановило бег и, не в силах сделать хоть шаг, замерла на тропинке цыганка, не сводя огромных испуганных глаз с дикого зверя, беззащитная перед бедой...
Кабан мотнул головой, угрожая страшными огромными клыками, и весь задрожал, готовый кинуться на свою добычу. Вита отступила к дереву и тут произошло сразу три события. Кабан ринулся на неё, так не понравилось ему ее отступление, но пробежал с удивлением мимо, так как прямо из-под носа добычу у него увели. Это Тагар резко дёрнул жену за дерево, прикрывая собой прижал к вековому стволу. Не успела Вита опомниться, как её оглушил свинячий визг, полный боли. Выглянула она из-за плеча, всё ещё не отпустившего её мужа и увидела, как боров, попав в петлю-ловушку, был пронзён самодельной стрелой и забился в последних судорогах. Вита затрепетала, она же могла и сама попасть в эту петлю на узкой звериной тропке, по которой только что бежала…
- Не бойся, ясноглазая. – Спрятав лицо на мужниной груди и обхватив его крепко-накрепко обеими руками, Вита и слова не в силах была вымолвить. Смерть так близко прошла, чуть не коснулась ее. И лишь благодаря её смелому и ловкому Тагару удалось ей в живых остаться. Под щекой сильно-сильно билось его сердце, а её постепенно успокаивалось. Они принесут кабанчика к костру, вот радость для табора! Будет чем гостей дорогих угощать. Нику получит в подарок четыре клыка, ровно по его годам, а вечером придут гости из соседнего табора и начнётся настоящее цыганское веселье. Вита подняла голову и заглянула в глаза своего рома. Пройдёт ещё много-много лет, но не устанут её губы, вторя сердцу, повторять и слышать в ответ
- Люблю тебя…

Душа цыганская – загадка,
Любовь цыганская – огонь
И по степи к свободе сладкой
Несет цыгана бравый конь.

Мы той свободы пилигримы.
Дорогой, полною невзгод,
Судьбой нелегкою гонимый
По миру бродит ваш народ.

Всего милей вам ветер вольный
И страсть безумная к коням,
Своей судьбой всегда довольны.
Зови на праздник всех цыган!

...

Ирэн Рэйн: 11.08.17 22:30

Эрика, это мой тебе скромный ответный подарок

Они сошлись вселенной вопреки.
Поставив все на кон, не проиграли.
Он вдруг узнал тепло ее руки,
Она быть одинокой перестала.

Два мира, две орбиты, две звезды.
Их параллельные соприкоснулись.
И перешли от "вы" к простому "ты",
Навстречу "мы" со страхом, но шагнули.

Уже не ждал подарков от судьбы,
Она жила, не зная ориентиров.
В огнях Лас-Вегаса обручены,
Начало одного на двоих мира.

...

Фройляйн: 11.08.17 22:54

– Вот, чёрт, если бы не знал, я бы ей поверил, – хохотнул Спайк, уже в четвёртый или пятый раз прокручивая запись с кисс-кэм.
– Ещё не насмотрелся, – отозвался, продолжая колдовать над последней записанной сегодня песней.
Наверное, что-то в моём тоне заставило его выключить, наконец, планшет и посмотреть на меня.
– Терри, она делала это раньше. Можно сказать, профессионалка, – со значением хмыкнул мужчина, за свою деловую хватку получивший кличку диснеевского бульдога.
– Заткнись, Спайк.
Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понимать когда продолжать не стоит.
– Просто помни об этом, когда...
– Заткнись! – Кулак с силой опустился на микшерный пульт. По мониторам беспорядочно побежали цифры, всплыло и замерло окошко «Error». – Заткнись, понял?! Заткнись!
Менеджер ошалело смотрел как гибнет труд нескольких часов, лихорадочно соображая как объяснить Рианне, что песню, похоже, придётся записывать ещё раз. Затем снова перевёл взгляд на меня и, подняв руки, сделал шаг назад.
– Я всего лишь предупредил. – Спайк бросил взгляд на огромный пульт, пытаясь понять велики ли повреждения и сделал ещё один шаг к двери. – Позвоню Рианне, скажу, что аппаратура полетела.
– Пошёл ты! Без тебя разберусь.

План выгорел. История о богатом и знаменитом, без малого принце, сражённом любовью к девчонке из гетто, полюбилась и раскупалась, а с ней и новый альбом. Сингл взлетел на вершину хит-парада, и пусть пробыл там всего две недели, это было триумфальное возвращение на экраны, после почти двухлетней «паузы» в соло-карьере. За это время я спродюсировал немалое количество хитов, три из которых стали №1, но и соскучился по сцене. Враньём было бы сказать, что я не радовался успеху, и всё-таки новый карьерный взлёт оказался в тени отношений с Марикой.
Выбор Спайка я оценил сразу, и не только из-за красивой мордашки и упругой попки – таких кукол в шоу-бизе пруд пруди. Марика, помимо красоты, обладала чувством юмора, умом и стойкостью. Она не рассказывала, но я понял, что за её цинизмом и умением выживать не только школа улицы. Место, в котором я вырос, было не лучше трущоб, в которых обитали Мейси. Улица со своими законами, где правят сильные и шестерят слабые, в своё время была и моей школой жизни. Нет, я не был гангстером, как Тупэк или Ноториус B.I.G. (да покоятся оба с миром), не убивал и не участвовал в вооружённых столкновениях, но познал жизнь достаточно, чтобы оценить узы, связывающие братьев и сестру Мейси. Сейчас, правда, казалось, что это было в другой жизни, но только до того момента, когда я снова там оказался. Достаточно, чтобы понять, что чёртово гетто остаётся частью тебя, его не вытравить, как бы ни хотелось. А ещё там острее ощущаешь, что гетто, со всей своей грязью, наркотиками и шестёрками, подтирающими зад сильнейшим мира сего – оно везде, только ставки разные.
Марика – рисковая и настоящая. Мне с ней хорошо, как уже давно не было. Я загораюсь от того, как она танцует, схожу с ума по ней в красном и хочу изменить условия договора, увидев в бикини. Она смеётся заразительно, шутит метко и целуется так, что я забываю, что для неё наша связь – лишь способ заработать. Слова Спайка возвращают меня на землю. Я ведь не забыл на что можно пойти, чтобы выбраться из грязи, просто с чего-то взял, что это не про нас. Запомнил её слова о своей о*уительности, но не обратил внимание на куда более важные. А я для неё всего лишь очередной. Дерьмо. Стоит только поверить во что-то хорошее, как оказывается что и это дерьмо.
Что-то вроде стыда за то, каким идиотом я предстал в глазах людей, чьи умы не затуманены желанием, жжёт изнутри. Я разом вспоминаю всё, что указывало на то, что для Марики это игра. Мне нравилось думать, что она так шутит, пытается скрыть неловкость, может, неуверенность в себе.
Мелодия звонка перетягивает взгляд на мобильный. На дисплее улыбающаяся Марика – я подарил ей смартфон. Для дела, конечно, и чтобы не думать каждый раз как связаться, когда захочется услышать её голос. Касаюсь пальцем её щеки и сбрасываю вызов. Не сейчас. Сначала нужно решить хочу я изменить правила игры или завершить её, выйдя, пока ещё можно, победителем.


С головной болью справляюсь только к обеду. Спайк молча подаёт и уносит стаканы с водой и таблетки, а ещё сидит и смотрит, чем дико раздражает.
Прошлую ночь я помню урывками. Кажется, я был в «Hole». Месте, где нет случайных посетителей, вспышек камер и болтунов. Всё, что там происходит, там же и остаётся, поэтому заведение пользуется популярностью в определённых кругах. Я был пьян и мне было весело, пока не понял, что плавно двигающаяся на мне девица – подобие Марики. Копна тёмных волос, тронутая загаром кожа. Черты её лица размывали плывущие по комнате плотные клубы гашиша, сначала притупившие понимание выбора, а потом кинувшие мне его в лицо. Девица, мало того что не была Марикой, она не т*ахалась, а любовалась собой, картинно выгибаясь всем телом, как на камеру. От такого «секса» не кончишь, а оттого, как в последнее время все кому не лень пытаются меня поиметь, захотелось разнести тут всё к чёртовой матери.
Комната качалась, когда я встал, спихнув девицу с себя, и меня откровенно мутило. Чьи-то руки уверенно и твёрдо подхватили, не давая упасть.
Проснулся я уже в своей кровати и, к счастью, один.
– Позвони ей, – вдруг предлагает Спайк, продолжая листать какой-то журнал.
Я не спрашиваю, с чего бы вдруг такая смена настроения. Последние несколько дней мы почти не разговариваем, обмениваясь лишь односложными фразами по существу. Эту он, похоже, тоже считает такой.
– Надо, – киваю, намеренно не давая ему представления о своих планах.
За прошедшие дни я разглядел правду. Ей предложили работу – она её выполнила. И выполнила хорошо. В том, что работодатель придумал себе нечто большее – нет вины Рики. Как нет её и в том, что мне противно от понимания этой правды.
Она больше не пыталась связаться, что ещё больше укрепило меня в мысли, что ей всё равно есть я или нет в её жизни. Ну, так и мне будет всё равно, но сначала я её т*ахну. Почему я должен довольствоваться заменой, когда доступен оригинал? Уверен, с человеком, любящим деньги больше людей, мы договоримся.
Спайк выжидает, я киваю на дверь, и он выходит, опустив на столик передо мной раскрытый журнал.
– Привет, – бросаю короткое в трубку и снова указываю задержавшемуся менеджеру на дверь. – Извини, что не позвонил раньше – закрутился. Как ты?
Мне слышится в голосе натянутая улыбка, когда Марика пересказывает новости последних дней, шутит и попутно что-то говорит Мейсону. Я её почти не слушаю, рассматривая подборку наших фотографий. «You´re my number One» гласит заголовок. На всех фото в центре внимания Марика. Её взгляды и улыбки предназначенные мне, половину из которых я не видел, потому что смотрел в сторону. Наверное, именно поэтому эти кадры не попали в прессу раньше. Вот мы, обнявшись, искренне смеёмся на пляже и самозабвенно целуемся на стадионе. В ресторане я смеюсь над шуткой друга, а Марика смотрит на меня с нескрываемым чувством. Чёрт. За такой профессионализм нужно давать «Оскар» или, как вариант, я – идиот.
– Терри?
Наверное, я пропустил вопрос.
– Рика, нам надо увидеться, – проклиная себя, закрываю глаза и провожу рукой ото лба по голове. – Пришлю за тобой Спайка, хорошо?
Марика молчит несколько секунд.
– Во сколько?
Сейчас, чёрт возьми.
Я вижу как по подъездной дорожке к дому медленно катится мазерати Рианны.
– К семи.

Я пытаюсь оставить мысли о Марике за порогом студии звукозаписи, но не могу выкинуть её из головы. Меня кидает из крайности в крайность и разрывает от желания. Так или иначе, но нашим фиктивным отношениям пришёл конец. Сегодня мы станем любовниками или расстанемся – третьего не дано. Рианна качает головой и кривит губы. Я киваю, пытаюсь переключиться на работу и даю знак начать сначала.

Рианна целует в щёку и мы размыкаем объятия. Сегодня мы записали ещё две песни, и на этом моё участие в работе над её альбомом заканчивается. Разумеется, после того как доведу записи до ума. В дверях стоит Марика, и только сейчас понимаю сколько уже времени.
Одного долгого взгляда в глаза достаточно, чтобы понять – да, я идиот. Рика приходит в мои объятия не колеблясь. Мы целуемся по сумасшедшему ненасытно, будто восполняя глупо растраченные дни. Я чувствую движение на щеке и почти сразу понимаю, что Рика стёрла след помады Рианны. Хочется смеяться этому проявлению собственнического инстинкта, но я обнимаю её ещё крепче и целую нежнее, потому что от этого маленького признания становится чертовски тепло на душе.
Здесь нет ни камер, ни публики, и мы оба знаем, что игра окончена. На мою футболку падает топ Марики, а следом лифчик. Мечу губами её кожу, хочу сказать важное, наверное, но чувствую так много, что не могу уместить в слова. А Марика будто и не ждёт ничего – расстёгивает мои джинсы и, забираясь рукой за резинку трусов, целует в губы.
Правда не в словах, она в касаниях, бешено бьющихся напротив друг друга сердцах и безумном, обоюдном желании.


– Я хотела бы сказать, что не возьму деньги, – говорит Рика позже, когда мы сидим перед бассейном и смотрим как тонет за горизонтом красно-оранжевый диск солнца, – но они нам нужны.
– Я знаю, – киваю, не осуждая, потому что действительно знаю.
Она накрывает мою руку на своём животе, а я меняю тему:
– За эти дни я написал две песни, – хмыкаю, качнув головой. Всё-таки никогда не пишется так вдохновенно, как когда хреново на душе. Лирика прёт – только успевай записывать. – Одну предложу Биберу, а дуэт хочу записать к Рождеству с Шерил Коул.
– Кто это? – Марика не оборачивается, но я слышу в её голосе напряжение.
– Обалденно горячая цыпочка из Англии. Мы будем классно смотреться в кадре, – не выдержав, смеюсь.
– Это у тебя такие шутки? – Расслабившись, улыбается Марика. – Я предлагаю Мараю, – Рика кивает с видом знатока. – Она постарела, растолстела и её носят по съёмочной площадке. Она не станет пытаться тебя соблазнить.
Марика смотрит через плечо мне в глаза и на полпути встречает поцелуй.
– Я хотел бы записать эту песню с тобой, – оторвавшись от её губ, становлюсь серьёзным. – Но сначала нужно послушать на что ты способна.
– Правда? – Марика разворачивается в пол-оборота и сверкает счастливыми глазами. – Эй, это ты по адресу. Ты бы слышал как я пела «Earth song» в контейнере...
Смеясь, привлекаю её к себе. Она прислоняется плечом к моему плечу, всё так же глядя в глаза, и между нашими губами остаётся критически маленькое расстояние:
– Оставайся, – самоуверенно улыбаюсь и целую её в улыбающиеся губы. – Вернёмся в студию, послушаю как ты поёшь.
Она приподнимает брови и гнусавит, пародируя Спайка:
– Это выходит за рамки договора.
– Предлагаю тебе новый. – Поцелуй выходит долгим и горячим. – Хочешь послушать условия?
Марика отрицательно качает головой:
– Скажи где подписать. – И снова тянется к моим губам.

Оленька, спасибо за нас, красивых!

...

Vlada: 11.08.17 23:43

Наташа, история Олимпиады и Ивана тронула даже мое давно очерствевшее сердце. Спасибо за эту историю!
Нина, отличное видео!

Ира, красиво! И позволю себе поздравить тебя с пополнением!
А уж новость про Индиру просто ошеломила! Индирчик, если ты забегаешь сюда, то спешу сказать, что очень-очень рада за тебя!

...

Фройляйн: 11.08.17 23:47

Ира, солнце (мои только уснули), спасибо огромное за этот стих. Не в бровь, а в глаз. Это так здорово!)) Эрнесто, наконец-то, сорвал свой джек-пот.)))) Спасибо-спасибо!

Лена, Алла, прочитала ваших Сергея и Марину - мне очень понравилось. Буду ждать продолжение. Оно же будет завтра?

Наташа, работа про Ивана и Липу-Лапушку такая тяжёлая и жизненная. Уревелась, поди, пока писала? Меня всегда поражает до глубины души, когда супруги умирают одновременно. Меня, человека убеждённого в том, что любовь проходит, как и всё другое, это всегда заставляет вспомнить, что из любого правила есть исключения. Спасибо за них и за эмоции.

...

Электра: 12.08.17 01:15

Поэгоистичничаю и я, тем более есть с чего))))

Родная моя, спасибо тебе за него такого любимого, порой несовершенного и бесконечно нужного Рикусе за ощущение влюбленности, желанности и простого женского счастья). Спасибо, что приняли со всеми закидонами и анамнезом, это очень много

Натуся!какие они классные, в мильонный(с) раз как смотрятся))) И явно картошечку с грибами жарить будут. Счастливый мужик у меня!

Наверно, всё-таки стоило чуть интриги внести... Но тут Трэву как-то не до того стало. Наша Йоли в шаговой доступности, руки тянутся, голова не работает))) ну не Макиавелли мы))))

Если честно, то меня это тоже оооочень удивляет) Тут точно - нарочно не придумаешь, но настолько они чувствуют друг друга и легко вместе, что даже я антиромантик соглашусь - им надо было встретиться)))

Курица отменяются, о Йоли только в превосходной степени) Уже не только ваша, но и наша))) И нам не просто нравится, мы Иоланду очень любим. И попробуйте приехать встречать в аэропорт без кольца))))

Но на лавочке все потеснитесь)))))

Заметили, что у нас в этот раз многие просыпались после "успешного" вечера? А я теперь сижу и хочу видос про Мел и Саймона)))) Ты так ярко написала, что правда, словно киношка перед глазами.

+1. А потом я буду размышлять, как всё поместить в 5 шт...

Татухи, кста, страшные... Вот уж точно наскальная живопись...

Танюш, хорошего пути) И спасибо, что машешь ручкой

Хорошие такие и смотрятся прекрасно)) И работа сразу на игру настраивает.

Прелесть же! Холланд, как тебе повезло! Но ты и сам знаешь))))) Нинуль, в очередной раз о свете и лучистости не буду))) И как классно прописаны чувства, веришь безоговорочно!

Натулик, маши нам лапкой) Мне - обязательно

Натулик, спасибо большое) А это тоже разновидность моего зоопарка. Так где Толик козлик обыкновенный, этот бабуин самовлюбленный))) Только Айлин не рассказывайте)))

Щемяще... Тяжело подобрать правильные слова. непростая, серьезная работа. о великой любви.

Компромат)))) не с той ли самой вечеринки?)

Некоторым полезно)))) Но к стыду моему - значит, плохо уговаривал))))))

Не, ну когда стреляли ладно. кругом оружие, могли бы их и прибить... а вот во время обеда)))) Хотя - да, когда я ем, я глух и нем(с)

Натулик, тебе спасибо за нашу нежную Зайку теперь нам дочу надо, срочно Может, Игорь не шквал эмоций, но любить будет преданно и верно. Только кормите периодически))))

Ну чего это?) Она очень счастлива во всей моей части) Во второй ещё более счастливая.

Ну а какие ещё варианты?)))) Отличное начало, Аллочка) Матеор очень интересный, такой бойкий и уверенный в собственном великолепии. интересно, как же они теперь встретятся?)

А ведь взрослый мужик! Серега, у хирурга руки и глаза - главный капитал, а с недосыпами, недоеданиями и тревогами его профукать можно. Нужна жена, чтобы следила за режимом)

Нас двое таких было, да))))

Вот! и сразу беспокойства меньше)))) Аллочка, хорошая она у тебя такая и настоящая. Момент у кровати сына, прям слезы на глаза навернулись.

Было дело))) Старательно выплясывала, потом подушками кидалась))))
последняя часть. уже про Виту с Тагаром такая летящая и подвижная! Хорошая работа, Эльфик)

Как классно, Ириш)

...