Из Готэм-сити с любовью 18+ (Смолвиль)

 » Глава 16

Метрополис. Готэм-Сити. Темный заговор светлых сил.

Хлоя проводила сочувствующим взглядом вылетевшую из окна красно-синюю молнию – Супермена, унесшего ее неугомонную дочь, и закрыла окно, на темном стекле появилось ее отражение.
- Бедняга Кларк. Теперь Эмили не успокоится, пока они не побывают во всех ее любимых местах. – Сказал Оливер Квин, подходя сзади и обнимая за талию бывшую жену.
- В этот раз она подготовила целый список. Из цепких ручек нашей дочери не вырваться даже Супермену. – Улыбнулась Хлоя и прислонилась к мужчине. Его руки сжались чуть крепче.
- Оливер, нам пора.
- А может немного опоздаем? – Взгляды Хлои и Оливера встретились в отражении, между ними как всегда проскочила искра, дыхание стало чуть чаще. Хлоя с трудом отвела глаза и начала высвобождаться из рук мужчины, он нехотя выпустил ее из объятий, но задержал руку, их пальцы переплелись.
- Нас ждут Лана и Брюс, к тому же мы сами назначили время. Эмили останется у Кларка до завтра, и я не думаю, что наше совещание затянется надолго… - Продолжение Оливеру не требовалось.
- Что ж тогда поехали, чем раньше начнем, тем быстрее окажемся в постели. – Рассмеялся он, Хлоя притворно нахмурилась и попыталась отобрать руку. Оливер не отпустил, внезапно он стал совершенно серьезным.
- Хлоя, когда текущий кризис разрешится, нам надо поговорить. Я скучаю по тебе, по Эмили. По нам.
- Оливер…
- Не говори ничего. Не сейчас.
- Хорошо.
До Башни они дошли за двадцать минут, где их уже ждала Лана, Оливер так и не выпустил руку Хлои.
- Лана! Прекрасно выглядишь. Готэм-Сити пошел тебе на пользу. – Заметила Хлоя.
- Это неудивительно, ведь у меня страстный роман с его самым завидным женихом. – Рассмеялась Лана.
- Что девочки, перемываете мне кости? – Спросил Брюс Уэйн с большого экрана, который успел настроить Оливер, пока девушки радовались встрече.
- Маленькие женские радости. – Пожала плечами Лана, Хлоя улыбнулась.
- Все в сборе, пожалуй, начнем. – Сказал Оливер, усаживаясь с Хлоей на диван, Лана выбрала кресло.
- Это я удачно зашла. – Раздалось с экрана, в кабинет Брюса впорхнула Затанна и устроилась на подлокотнике его кресла. – Всем привет.
- Затанна. – Было произнесено четыре раза, интонация варьировалась от удивленной Хлои, до слегка усталой Брюса.
- Ну, какой заговор может обойтись без меня? – Ехидно поинтересовалась Волшебница.
- Я бы не назвал это заговором. Скорее это производственное совещание на тему очередного спасения мира от зла. – Отозвался Оливер.
- Ну да. В стиле – добро обязательно победит зло. Поставит на колени и зверски убьет, максимально кровавым способом.
- Кровавый способ – это слишком громко. Нам скорее подходит вариант – тихонько придушит подушкой.
- Оливер, если Вы с Затанной закончили состязаться в остроумии, может перейдем к делу? Мне бы не хотелось застрять на всю ночь. – Вздохнул Брюс.
- Правильно, у нас найдется, чем заняться. – Как ни в чем небывало поддержала его колдунья.
В Башне наступила тишина. Начать решила Лана.
- Затанна, ты ведь понимаешь, что твое присутствие удивило нас. Хотелось бы знать, как много ты знаешь и чего хочешь?
- Ну, знаю я не так уж много в особенности тайн мирозданья, а хочу мира во всем мире и пони. – Глядя на помрачневшие лица друзей, она продолжила. – Мда… Кажется Вам не до шуток. А я думала, в отсутствие Кларка Вы более склонны к юмору. – Затанна посмотрела на Хлою и Оливера. – Я слышала Ваш разговор о том, что Лана должна достать коды доступа от некоторых помещений в Лутор Корп, а еще упоминался один ну очень сексуальный темный рыцарь. И я подумала, вот только не надо так скептически хмыкать Оливер! Я подумала, что Вы не на экскурсию туда собрались, тем более что Кларка Вы поиграть не пригласили. Значит, Вам потребуется помощь, а я тут несколько задолжала нашему мышастому другу. Не люблю быть в долгу.
Хлоя, Оливер, Лана и Брюс переглянулись, принимая решение. Поскольку возражений ни от кого не последовало, продолжил Оливер.
- Некоторое время назад мы узнали, что Синдикат Готэма запустил свои щупальца в Метрополис. Лекс стал его активным участником и очень быстро продвинулся в иерархии.
- И почему меня это не удивляет? – Риторически поинтересовалась Затанна.
- Самое главное в этом всем то, что теперь информационный центр Синдиката здесь, в Метрополисе. – Закончил Оливер.
- И Вы решили немного порыться в их секретах? Хорошая идея. Только не понимаю, почему Вы не хотите поделиться ею с Кларком?
- Лекс возобновил эксперименты с криптонитом. В здании его полно, что может плохо отразиться на нашем друге. – Сказала Лана. – К тому же взлом с проникновением… Не думаю, что он одобрит подобный метод.
- Как же хорошо, что у нас нет таких проблем. – Улыбнулась Затанна. – Так какой план?
- Мы все будем на банкете в честь открытия Промышленного Форума в Лутор Корп, Брюс и Оливер как владельцы и директора своих компаний, а я и Лана собирались пройти в качестве их спутниц. С твоим появлением кое-что придется изменить. Лана, ты сможешь получить приглашение от Лекса? Заодно отвлечешь его. – Хлоя на ходу меняла, составленный план, благо он был достаточно гибким, как и все ее планы. – А Затанна будет сопровождать Брюса. Слава Богу, никого не удивит, что он так быстро закрутил новый роман.
- Думаю, с приглашением проблем не будет, особенно после моего вчерашнего визита. – Произнесла Лана. – Не смотри на меня так Затанна. Да, Лекс чудовище, но он мое чудовище.
- Хорошо, в здание мы попадем без проблем, однако я уверена, что к тайнам Синдиката не ведет дорожка, усыпанная лепестками роз.
- Ты даже не представляешь насколько права. Вот тут нам и пригодится твоя помощь. Ты можешь составить поисковое заклинание, чтобы найти нужный сервер?
- Хмм… Кажется в одной из книг Затары мне попадалось универсальное заклятие поиска.
- Мне надо попасть непосредственно к серверу, поскольку в целях безопасности он не подключен к внешним сетям.
- Так с девочками разобрались. Лана – Мата Хари, ты – компьютерный джин, я - ищейка. А как Вы мальчики будете развлекаться? – Поинтересовалась Затанна.
-Поиграем с охраной в «спи моя радость, усни». – Пожал плечами Оливер и посмотрел на Лану.
- Что там с кодами доступа? Кто знает, где Лекс спрятал этот ящик Пандоры.
- Я надеюсь, что ими нас обеспечит мистер Уайт.
- Ему нельзя доверять. – Нахмурился Брюс.
- Знаю. Но мы это уже обсуждали, и решили пойти на риск. Кроме того я подстраховалась, после моего визита к бывшему мужу, у нас есть его отпечатки пальцев и образец голоса с богатым словарем, хватит на любой звуковой код.
- А сканер сетчатки глаза?
- И как ты себе это представляешь, Оливер? – Возмутилась Лана. Хлоя задумалась.
- Фотоаппарат! На приеме сканирование можно замаскировать под фотовспышку. – И тут она изменилась в лице. Оливер встревожено посмотрел на нее.
- Хлоя?
- Я совсем упустила из виду. Кларк! Он ведь будет на приеме как репортер Дейли Плэнет.
- Стоит ему войти в здание, и он почувствует влияние криптонита. Этого нельзя допустить. – Сказал Брюс. – На прием должна пойти Лоис.
- И как я объясню Кларку эту перестановку? – Расстроенная Хлоя неосознанно придвинулась поближе к Оливеру, он обнял ее.
- Кларк и Лоис расстались. Какова вероятность того, что он не пойдет на прием, если узнает, что там будет Лоис? – Подумала вслух Лана.
- Это же Кларк Кент! Долг и работа превыше всего. – Хмуро высказал общую мысль Оливер.
- А куда сегодня Вы дели нашего героя? – С надеждой спросила Затанна.
- Сегодня все его внимание принадлежит торнадо по имени Эмили. – Произнося имя дочери, Хлоя нежно улыбнулась.
- Почему бы ему снова не посидеть с Эм, пока Вы ее родители будете вести светскую жизнь.
- Два раза за неделю?
- Ну и что, в конце концов, он ее крестный. Да и не кому больше. Оливер, придумай душещипательную историю о том, что хочешь вновь жениться на Хлое, и тебе нужно провести с ней этот вечер. Кларк с удовольствием пойдет тебе на встречу. – Высказывание Затанны на мгновение смутило Оливера, он понадеялся, что друзья этого не заметили. Не заметила только Хлоя, поскольку сидела сбоку, однако они оставили мысли и догадки при себе.
- На этом предлагаю разойтись. Лана, на тебе коды доступа и Лекс, я уговорю Кларка посидеть с Эмили, Хлоя, поговори с Лоис, чтобы взяла на себя освещение Форума, Брюс, надеюсь, твои специалисты успеют запихнуть в фотоаппарат сканер сетчатки глаза. – Подытожил Оливер.
- И все-таки это настоящий заговор. – Радостно рассмеялась Затанна, и отключила связь с Башней, оставив последнее слово за собой.

- Вот чертовка! – Рассмеялся Оливер, встал с дивана и протянул руку Хлое. Она приняла, и он с легкостью поднял ее, обнял за плечи. – Мы домой. Тебя проводить, Лана?
- Не беспокойтесь, я на машине. Хорошей Вам ночи.
Хлоя и Оливер ушли. Лана осталась в Башне, в гостиницу ехать не хотелось. Она забралась с ногами в кресло, предварительно придвинув его к окну и смотря на огни города, позволила себе вспомнить Париж.


Брюс Уэйн повернул голову к волшебнице, она не дала ему сказать ни слова, обняла и втянула в поцелуй, когда воздуха перестало хватать, они прервались.
- Молчи. Не порти момент. – Строго сказала девушка.
- Даже не думал. Кресло, конечно, не так удобно как кровать, но если целуешь мужчину вот ТАК, должна быть готова к последствиям. – Хищно улыбнулся Бэтмен и потянулся к молнии на платье Затанны. – Значит, очень сексуальный темный рыцарь? – Проговорил он под звук расстегиваемой молнии.
- Ты заметил. – Пальцы Затанны приступили к неспешному расстегиванию пуговиц на рубашке Брюса. Она провела ноготками по открывшейся коже. – Но этот статус требует постоянного подтверждения. Мужчина не ответил, он был занят тем, что целовал чувствительное местечко за ушком девушки. Ее дыхание чуть сбилось. Он так хорошо успел изучить ее тело, но и она изучила его. Их руки, как руки искусного музыканта играли на телах симфонию наслаждения. Одежда слетела как ненужная шелуха. В кресле они не остались, Брюс подхватил Затанну на руки и бережно положил на стол, заглянул в глаза, в которых горело пламя страсти, и одним движением вошел. С губ девушки сорвался стон. В его движениях не было нежности, только темный голод.
Затанна зачарованно смотрела на возвышающегося над ней мужчину, захваченного страстью. Он крайне редко позволял себе выпустить на волю свои желания, перестать контролировать чувства. Тем больше она ценила такие моменты.
- Мой темный рыцарь. – Выдохнула она, и тут же пожалела, подумав, что сейчас он спохватится, и запрет свои чувства на замок железного самоконтроля.
- Колдунья. Не спорь, у волшебниц не бывает спутников летучих мышей. Мое место в темноте пещеры, где только костер, на котором кипит котел с колдовским зельем, дает свет. Ты околдовала меня, опоила своей страстью. Я твой спутник, на какое-то время. – Бэтмен опустился на девушку, жестко целуя в губы не переставая двигаться, в ответ она впилась ногтями в его спину.
- На какое-то время. – Прошептала она вслух, и подумала про себя: возможно на все отпущенное тебе время.

 » Глава 17

Окно в прошлое. Часть 2. Париж.

Вот уже час Лана смотрела на огни Метрополиса, сидя в кресле в Сторожевой Башне, листая страницы памяти. Она старательно гнала от себя воспоминания о Париже, но они упорно возвращались. Может дело было в том, что сейчас она находилась на высоте смотровой площадки Эйфелевой башни, может во вчерашней ночи, проведенной с Лексом, впрочем, это не так уж важно. Лана вздохнула и решила отдаться на милость памяти, раз уж по- другому не получается.
Париж. Пять лет назад. Она стояла на смотровой площадке Эйфелевой башни и смотрела на ночной Париж, ветер играл с длинными темными прядями волос. Если бы не он, они укрывали бы ее шелковым плащом до самых бедер. От вечерней прохлады тело защищал кожаный костюм, но ничто не могло защитить от холода внутри.
- Я не хочу умирать. НЕ ХОЧУ! – мысленно кричала Лана. Теперь она очень хорошо понимала Лекса. Тяжело осознавать, что твоя жизнь утекает капля за каплей, и ты ничего не можешь с этим поделать. Беспомощная ярость владеет сознанием, а в душе могильный холод и бесконечное одиночество. Здесь она оказалась не случайно, в некоторых случаях неуязвимость – это недостаток, например, когда решаешь расстаться с жизнью. Злая ирония: костюм защищал ее от внешних повреждений и разрушал изнутри. После очередного осмотра доктор Гроу вынес приговор – год, может чуть меньше, и половина этого времени прошла. Лана чувствовала, что сходит с ума, дни, часы, минуты, ускользали как песок сквозь пальцы, она так больше не могла.
- Лучше покончить с этим сразу. Быстрая смерть лучше этого медленного угасания. – Уговаривала она себя. Доктор сказал, чем чаще она использует возможности костюма, тем быстрее уходит ее собственная жизнь. Лана размышляла: скорее всего, первый прыжок с такой высоты не убьет ее и второй тоже, но может быть, это сделает десятый?
- Но пока ты жива! И можешь потратить оставшиеся силы на помощь людям. Подумай, скольким ты уже помогла. Вспомни их лица. – Шептала совесть, но перед глазами только холодные огни далеко внизу. Здесь и сейчас она была абсолютно одна, и только Всадник Смерть маячил на горизонте, готовый раскрыть ей свои холодные объятия. Лана сжала пальцы на перилах, скрежет металла привел ее в чувство.
- НЕТ! Я не могу сдаться. Пока бьется сердце – есть надежда. – Она сделала шаг назад, бездна внизу искушала и манила, шептала о покое, а ведь она так устала. С большим трудом женщина отвела взгляд, резко развернулась, темная волна волос взметнулась вслед за ней. Теперь можно уйти, вот только она не знала, как быстро вновь окажется здесь, этот раз не был первым.
Лана шла по Елисейским полям, дышала ночной прохладой. В Париже у нее была квартира, но идти домой не хотелось, казалось, там все пропиталось отчаяньем. Она зашла в кафе и порадовалась, что даже ночью этот город не спит. Чашка кофе согрела руки, она выбрала столик на улице, чтобы ее шум отвлекал ее.
- Я сплю и вижу сон. – Голос, почти забытый, но такой родной прервал поток ее мыслей. Лана оторвала взгляд от чашки и посмотрела перед собой, ей пришлось поднять голову вверх, чтобы увидеть серо-голубые глаза бывшего мужа.
- Тогда проснись и я исчезну.
- Вот уж нет. Пока не досмотрю до конца, очень интересно, что же дальше.- Лекс сел напротив.
- Я тебя не приглашала.
- Здесь нет других мест, где мне хотелось бы выпить кофе. – Усмехнулся мужчина.
Лана пожала плечами и встала из-за стола, оставила чаевые официанту и направилась к выходу. Лекс целую минуту смотрел, как она идет к двери, как всегда она удивила его. Он догнал ее уже на улице и схватил за руку.
- Лана, постой. Я хочу поговорить.
- А я не хочу.
- Думаю хочешь, иначе воспользовалась бы супер скоростью. – Лекс сильнее сжал руку девушки, хотя и знал, что не сможет удержать.
- Отпусти. Ты делаешь мне больно.
- Больно? – рассмеялся Лекс, но потом обратил внимание на плотно сжатые губы Ланы. Увидев ее за столиком кафе, здесь в Париже, он был потрясен этим фактом и не рассмотрел ее. Теперь он видел, что ее кожа бледна до прозрачности, под глазами легли тени, и она похудела. Тем не менее она была прекрасна: белизну кожи подчеркивал каскад волос, кожаная юбка и высокие каблуки демонстрировали безупречную форму ног, куртка облегала как вторая кожа, а темные тени под глазами лишь добавляли им глубины. Его сравнение со сном оказалось верным, он чуть ослабил хватку, но руку не отпустил, боясь, что Лана исчезнет. А потом вспомнил.
- Костюм. Он по-прежнему убивает тебя! Доктор Гроу не смог решить эту проблему.
Лана не нашла в себе сил лгать, поэтому просто промолчала.
- Сколько? Сколько тебе осталось? – Лана молчала, Лекс схватил ее за плечи и встряхнул.
- Лана!
- Полгода, может меньше. – Уточнять, что использование возможностей костюма может значительно сократить этот срок, она не стала.
- Время есть. Я создам тебе новое тело, а доктор Гроу перенесет сознание. Ты не почувствуешь разницы, уж я то знаю.
- Технология переноса уничтожена.
- Доктор Гроу легко воссоздаст ее.
- Я не знаю где он.
- Ты лжешь. Зачем? Ты хочешь умереть?
- Нет, умирать я не хочу, но и поверить тебе не могу, такая технология не должна попасть в твои руки. Ты используешь ее в своих целях.
- Я использую ее, чтобы сохранить тебе жизнь.
- Для начала. – Кивнула Лана. - Лекс, не забывай, что я тебя знаю, амбиции и жажда власти толкают тебя в пропасть. Ты постоянно балансируешь на краю, и если у тебя будет что-то настолько серьезное, ты утащишь за собой полмира.
Лекс хотел сказать, что обещает использовать технологию один раз, а потом уничтожит, но заглянул Лане в глаза, и увидел ее решение. Она предпочтет умереть, чем довериться ему. Гнев закипел в его крови. Он не знал злится ли на себя за совершенные ошибки, или на Лану, которая хочет его покинуть навсегда, смерть лишает даже тени надежды на будущее. Но сейчас она еще была здесь, он мог чувствовать ее, касаться. Лекс снова взял Лану за руку, огляделся и увидел темный переулок. Он пошел к нему, ведя за собой ничего не понимающую девушку. В переулке он толкнул ее в еще более темную нишу и, не давая опомниться, впился в губы. Его многолетний голод по ней нашел выход. Лана растерялась, трудно адекватно реагировать, когда тебя внезапно прижимают к стене и целуют так, будто ты последняя женщина на земле. Лекс оторвался от ее губ, прижался еще сильнее, буквально вдавливая себя в ее тело, и зашептал на ухо.
- Если бы ты знала, как я соскучился по тебе, по запаху твоих волос, по вкусу губ, нежности кожи под моими руками.
Тем временем Лана пришла в себя. – Ты сошел с ума, Лекс! Отпусти меня. – Она попыталась его оттолкнуть. Он поставил руки на стену по обе стороны ее лица, и посмотрел в глаза.
- Нет.
Его глаза были так близко и до краев полны страстью и гневом, но от его тела шло тепло, оно могло согреть ее. Лана подумала, что может использовать сверх силу, чтобы освободиться, следом за этой пришла другая мысль – это укоротит ее жизнь еще немного. Осознание этого разбудило ее собственный гнев. Она обняла Лекса за шею, притягивая еще ближе, между поцелуями она прошептала: - Целуй меня. Целуй не останавливайся, иначе я убью тебя. Лекс не ответил, просто рванул вниз молнию ее куртки, тонкое кружево скрывало от него грудь, недолго. Когда его губы сомкнулись вокруг соска, женщина застонала и стала ласкать его сквозь брюки. Лекс не мог больше ждать, руки легли на ее бедра, сминая юбку, поднимая. Лана, наконец, расстегнула брюки и добралась до обнаженной плоти, ее пальцы сжимали и гладили, лишая остатков разума. Лекс зарычал и перехватил ее руки, забросил их себе на плечи, вторгся языком в рот, одна его рука легла на затылок, путаясь в массе волос, лаская, другую он просунул между их телами, касаясь сквозь шелк. От его прикосновений и поцелуев кровь быстрее бежала по венам, внутренний холод отступил, из груди Ланы вырвался полустон-полувскрик. Лекс немного отстранился и посмотрел на дрожащую в его объятиях женщину, поймал ее взгляд. Глядя в глаза, он подцепил пальцами ее трусики и неожиданно медленно стал стаскивать их. – Переступи. – Хриплым шепотом попросил он, Лана выполнила его просьбу, его пальцы заскользили вверх по ногам, лаская, когда они добрались до чувствительного бугорка, Лана чтобы сдержать вскрик уткнулась ему в плечо.
- Обхвати меня ногами за талию. – Вновь настойчивый шепот, и вновь она послушалась. Он вошел в нее одним движением и двигался, впечатывая в стену. На краю сознания Ланы мелькнула и тут же исчезла мысль, что если бы костюм не защищал ее, камни оставили бы на коже заметные следы. Она подалась ему навстречу, подхватывая жесткий ритм. Он вкладывал в движения всю силу, их учащенное дыхание смешивалось, а сердца бились в унисон. Оргазм приближался приливом, накрыл их океанской волной с головой и выкинул в реальность мгновение вечности спустя. Ноги Ланы отпустили талию мужчины, и она соскользнула по его телу, вырывая последний стон. Они привели одежду в порядок.
- У меня недалеко квартира.
- Поехали ко мне. – Прозвучало одновременно. Лекс кивнул Лане, давая ей возможность сказать.
- У меня рядом квартира, так что провожать меня не надо.
Лекс нахмурился. – Ты видимо не поняла меня, Лана. Я тебя не отпущу.
- Ты не сможешь меня удержать.
- Посмотрим. Сейчас ты слаба
- У меня хватит сил, чтобы избавиться от тебя.
Лекс сгреб ее в охапку и поцеловал, впиваясь в губы до боли. – Ты правда этого хочешь? – Спросил он пару минут спустя. Лана тяжело вздохнула. – Я не поеду к тебе.
- Мы пойдем к тебе. Нам обоим просто необходимо выспаться. А завтра будет новый день. И, Лана, можем мы хотя бы на остаток этой ночи заключить перемирие?
Она согласно кивнула. Лекс обнял женщину за плечи и вывел из переулка.
Они шли по центру самого романтичного города и держались за руки, их вечные спутники одиночество и тоска по несбывшемуся временно отступили.

 » Глава 18

Готэм-Сити. Метрополис. От себя не убежишь, но попробовать всегда можно.
Солнце едва показалось над горизонтом, когда Брюс открыл глаза. Он всегда сразу переходил от состояния сна в бодрствующее, сказывались тренировки и образ жизни. Память услужливо предоставила доступ к событиям вчерашнего вечера. Он вспомнил, как отпустил контроль над своими чувствами. Его желания взяли верх над разумом, причина этого мирно спала рядом. Брюс чуть повернул голову, и посмотрел на Затанну. Во сне она выглядела моложе и беззащитней, совершенно не похожей на страстную колдунью, разжегшую вчерашнее пламя. В сердце закралась непозволительная нежность. Брюс осторожно выбрался из постели, стараясь не потревожить девушку. Ему нужно было время, чтобы вновь запереть чувства под замок. Он спустился в пещеру Бэтмена, ее обстановка и комплекс тренировок способствовали возвращению покоя. Его ждали дела Уэйн Энтерпрайзис. Приняв душ и одевшись, он поспешил покинуть особняк. Завтракать Брюс не стал, чем очень огорчил Альфреда. Он отдал на откуп старику Затанну, поручив позаботиться о завтраке для нее.
- Альфред, Затанна скорее всего задержится у нас. Она любит работать в библиотеке, только проследи, пожалуйста, чтобы она не отрабатывала заклинания в доме. Я как-то привязался к нему, не хотелось бы заново отстраивать.
Будучи Брюсом Уэйном, он редко водил сам, но сегодня Альфред был занят, поэтому в гараже Брюс прошел мимо лимузина и сел в спортивное совершенство Бугатти. Скорость окончательно помогла придти в себя, он был готов к новому дню. Только в самом дальнем уголке сознания, затаилось сожаление о том, что он не разбудил спящую сейчас в его постели девушку поцелуем, они могли бы начать день вместе.
В офисе, прежде чем взяться за текущие дела, он решил связаться с Башней, вчера он забыл поинтересоваться личностью фотографа, от степени его осведомленности зависела интеграция фотоаппарата и сканера сетчатки глаза. Когда на экране отразилась Башня, он с удивлением увидел сидящую в кресле Лану, которая невидящим взглядом смотрела в окно.
- Лана?
- Доброе утро Брюс. Что-то случилось?
- Ничего. Просто мы вчера не решили, у кого будет сканер сетчатки глаза.
- У меня. Я тут подумала, будет лучше, если я пройду на Форум как фотограф Дейли Плэнет, Хлоя с легкостью это устроит. Не стоит демонстрировать Лексу мою заинтересованность в этом мероприятии.
- Идея хорошая, но она не стоит того, чтобы размышлять о ней всю ночь в одиночестве в Башне.
- А я о ней и не думала.
- Лана…
- Все в порядке, Брюс.
- Хорошо.
Экран погас, Лана встала с кресла, в тело сразу впились «иголки», она слишком долго просидела неподвижно. За воспоминаниями ночь прошла незаметно. Лана была благодарна Брюсу за тактичность. Он никогда ни о чем не спрашивал, впрочем, как и она.
Брюс смотрел на темный монитор и вспоминал то время, когда Лана жила в его доме. Иногда в спокойные вечера, когда над городом не поднимался знак Бэтмена, они садились в кресла у камина, и кто из них рассказывал историю, глядя на танец огня. Эти истории были не только об эпизодах их жизни, но и о совсем других людях, о давних временах, или иных мирах, о чем-то сокрытом от большинства. В этом потоке историй их жизни растворялись, меняли очертания, и можно было сделать вид, что речь вовсе не о них. Брюс задумался, слышал ли он историю, о которой этой ночью думала Лана, или ему еще предстоит ее услышать? Или он ее никогда не узнает? Его мысли прервал звонок секретаря. Насущные дела настойчиво требовали внимания.

Солнце добралось до Метрополиса, его лучи разбудили Оливера Квина и Лоис Лэйн.
Оливер проснулся в квартире Хлои, в ее постели, где они оказались почти сразу по приходу. Он улыбнулся новому дню и открыл глаза. Улыбка сползла, другая сторона кровати была пуста. Мужчина прислушался, в квартире царила тишина. Хлоя ушла. Оливер нахмурился, встал с постели и прошелся по квартире. Записку он нашел на кухне.
- Ушла на работу. Прости. Не хотела тебя будить. Хлоя. – Прочел Оливер вслух. Он признался себе, что отсутствие Хлои задело его. Сколько раз он вот так уходил и не задумывался о ее чувствах? – Неужели она чувствовала то же самое? – Подумал он. Его решимость поговорить после разрешения текущей ситуации с Синдикатом окончательно сформировалась.
Лоис разбудил будильник. Просыпаться не хотелось. Ей снился такой чудесный сон, в нем она не была одинока, хотя подробностей было не вспомнить, ощущение счастья осталось. Она нехотя открыла глаза и не поверила им. Вся постель была усыпана лепестками роз, она осторожно их коснулась, поднесла к лицу, вдохнула нежный аромат. Они были реальны. Лоис встала с кровати, ее ступней коснулось что-то мягкое, она посмотрела вниз, на полу лепестками была выложена дорожка к кухне. Девушка пошла по ней. Войдя на кухню, она увидела, что на столе накрыт завтрак, именно так как она любила. Так как готовил Кларк. На глаза навернулись слезы. Она не знала, что и думать. Кларк не мог быть так жесток, напоминая об их счастливых временах, но кто еще мог знать о ее привычках? Сквозь слезы она разглядела на столе телефон, на нем была записка: нажми единицу. Лоис дрожащими руками взяла телефон и нажала единицу, пошел вызов.
- Доброе утро, Лоис. – Раздался знакомый голос.
- Супермен?!
- Что случилось, Лоис? Ты плачешь? Я расстроил тебя?
- Нет. Конечно, нет. Просто удивил. Я не ожидала. – Лоис приходила в себя. Голос больше не дрожал, слезы высохли, и проснулось любопытство.
- Но как?
- У тебя было открыто окно. В последнюю нашу встречу, ты была расстроена, вот я и решил чем-нибудь порадовать тебя.
- Спасибо. Но как ты узнал, что именно я люблю на завтрак?
- А вот это тайна мисс Лэйн, возможно когда-нибудь я Вам ее открою.
- Так нечестно!
- Приятного аппетита Лоис, если мы еще немного поговорим, ты опоздаешь на работу. До встречи.
Следующее, что услышала Лоис, были гудки, она еще раз нажала на единицу, и женский голос сообщил ей, что абонент не доступен. Она взяла свой телефон и набрала Супермена, и вновь – абонент не доступен. Лоис вздохнула и села завтракать, никуда он от нее не денется, а вот завтрак остынет.
На соседней крыше Кларк с Эмили продолжили разговор.
- Уф… Чуть не попались! Не надо было готовить ее любимые блюда, если уж скрываешь кто ты.
- Это получилось случайно. – Виновато ответил Кларк.
- Случайно! Мужчины! Ничего-то Вы не можете без нас женщин.
- Я бы так не сказал.
- Вот и не говори. Такую идею чуть не загубил!
Кларк рассмеялся, Эмили была похожа на сердитого котенка. – Ну, прости, Эм. И спасибо тебе.
- Не за что. – Смягчилась девочка. – Вот теперь можно и поспать.
Кларк подхватил ее на руки, и они полетели на ферму. Ночь выдалась длинной. Мало того, что они облетели полмира, так еще Эмили заметила его плохое настроение, и конечно, вытащила из него причину, репортерские гены давали о себе знать. Под утро она предложила план по завоеванию Лоис К-Элом. Первый пункт они только что осуществили.

 » Глава 19. Часть 1

Метрополис. Могу ли я вновь поверить?

Если ты главный редактор у тебя всегда есть дела, несмотря на то, что ты пришла на работу с рассветом. Хлоя честно пыталась сосредоточиться на работе, но все ее мысли были о мужчине, которого она оставила спящим в своей постели. Проснувшись, и вспомнив прошедшую ночь, она поняла, что не готова посмотреть в глаза Оливеру, и уж тем более обсуждать что бы то ни было. Пока она выбиралась из постели, стараясь его не потревожить, и быстро собиралась, ее сердце не раз и не два попускало удар, стоило ему вздохнуть или пошевелиться. Да, она сбежала, но только от него, от себя не убежать. Хлоя вздохнула и отвернулась от монитора к окну. На стекле как на экране отражались события вчерашней ночи.
Из Башни, они направились к ней домой. По дороге они не разговаривали, воздух между ними искрил от напряжения. Оба знали, что произойдет, как только они окажутся за закрытыми дверями. В лифте они встали по разные стороны, чтобы даже случайно не соприкоснуться.
Этот раз не был для них первым. – Почему же я так нервничаю? – Подумала Хлоя. – Наверное, все дело в словах Оливера о предстоящем разговоре. – Они давно не говорили о своих отношениях. Все шло, как шло. После развода они встречались по делам Лиги, кроме того у них есть дочь, а встретившись, занимались любовью. Физическое притяжение между ними не ослабевало. В постели они понимали друг друга без слов.
Звук открывающихся дверей заставил Хлою вздрогнуть, она вышла из лифта и подошла к своей квартире, залезла в сумочку, ключи находиться не хотели. Оливер понаблюдал за ее поисками минуты две, затем решительно отобрал у нее сумку, тряхнул ее, и, ориентируясь на звук, нашел ключи. Он открыл дверь и пропустил девушку вперед. Хлоя оказалась в темноте прихожей, она услышала, как захлопнулась дверь, и следующее что она ощутила это руки Оливера обнимающие ее. Он поцеловал ее сзади в шею и напряжение, в котором она пребывала всю дорогу, отступило. В теле растекалось знакомое тепло, которое вскоре перерастет в жар, сжигающий все мысли, все сомнения.
- Оливер. – Прошептала она.
- Шшшш, не говори ничего, просто позволь мне любить тебя. - Мужчина повернул девушку к себе лицом, и его губы забрали в плен ее. Она растворялась в поцелуе, больше не было его и ее, они слились в единое целое.
Оливер подхватил ее на руки и понес в спальню. Хлоя прижалась к его груди, вдыхая знакомый аромат кожи, и слушая сердцебиение. Он осторожно опустил ее на постель и отступил. Единственным источником света в спальне была луна, заглядывающая в большое во всю стену окно. Он стоял спиной к свету, поэтому Хлоя видела только темный силуэт, Оливер же ясно видел лежащую на кровати девушку, лунный свет придавал ее волосам серебряный оттенок, кожа сияла призрачным светом. Он замер, боясь пошевелиться, казалось, что малейшее движение рассеет наваждение. Хлоя заметила его напряжение, она протянула к нему руки. Оливер сделал шаг к кровати, на ходу избавляясь от пиджака. Он не сводил глаз с Хлои, раздеваясь, видел, как ее грудь стала вздыматься чаще, от участившегося дыхания. Полностью обнаженный он лег рядом с ней, его руки коснулись ее лица, лаская, спустились к шее, погладили нежную кожу, задержались на пуговицах блузки. Когда он ее распахнул и дотронулся до обнаженной кожи, она прикоснулась к нему. Пальцы ощутили тепло кожи и напрягшиеся мышцы. Она любила прикасаться к его телу, такому совершенному. Прошедшие годы не изменили его, по-прежнему гладкая кожа, упругие мышцы и скрытая в них сила. Оливер ласкал ее с щемящей сердце нежностью. Он не торопился разжечь пламя страсти. Его губы и руки как будто заново изучали ее, и она отвечала тем же. Полностью избавив ее от одежды, Оливер вновь поцеловал ее в губы, на этот раз поцелуй был более настойчивым, в нем пробивались первые языки пламени. Оторвавшись от ее губ, он стал целовать ее шею, постепенно спускаясь все ниже, задержался на груди. Его язык прошелся по соскам по ореолам, затем описал окружность пупка, когда он погладил нежные лепестки плоти между ног, Хлоя первый раз вскрикнула. Ее вскрик разбудил в Оливере что-то первобытное. Не было никакого плавного перехода к тому, что он делал с ней потом, его пальцы раздвинули ее бедра и удерживали у рта. Хлоя потерялась в ощущениях. Он подвел ее к самому краю бездны наслаждения, и тут он оказался на ней, накрывая своим телом, их взгляды встретились. Оливер входил в нее медленно, сантиметр за сантиметром, удерживая взгляд. Когда он заполнил ее целиком, Хлоя выдохнула: я люблю тебя. Она видела, как глаза Оливера вспыхнули счастьем, он начал двигаться в ней, и она подхватила ритм. Они качались на волнах удовольствия, постепенно приближаясь к финалу. После он обнял ее, прижимая к себе, и они уснули.
Итак, она сказала ему, что любит, и он ясно это слышал. Это было первое признание после развода. Хлоя никогда не переставала любить, и знала, что Оливер тоже ее любит, но было ли этого достаточно? В первый раз у них ничего не получилось, и это было больно. Она подумала, что могла бы сказать, признание вырвалось у нее под влиянием момента, и поняла, что не может. Не может причинить Оливеру такую боль. Но была ли она готова начать все сначала? Впустить Оливера в их с Эмили вполне налаженную жизнь? Теперь речь шла не только о ней. Если у них с Оливером снова не получится, сердце Эмили будет разбито. Хотя их дочь и не говорила об этом вслух, они знали, что ей хочется, чтобы мама и папа жили вместе. Гамлетовский вопрос заключался в рискнуть или оставить все как есть? С другой стороны Оливер хотел все изменить, значит оставить все как есть, в любом случае не получится. Мысли и чувства Хлои пришли в полный разлад. Их круговорот прервал звонок секретаря.
- Мисс Саливан, к Вам мисс Лэнг.
- Пригласите. – Хлоя отвернула кресло от окна и посмотрела на вошедшую Лану, она была во вчерашней одежде.
- Бессонная ночь?
- Мне не привыкать. – Пожала плечами Лана и села в кресло напротив.
- Как ты узнала, что я в редакции? Еще рано.
- Отследила твой мобильный, воспользовавшись оборудованием Башни. Если бы ты была дома, поехала бы туда. Я уезжаю через пару часов, но к Форуму вернусь.
- Что-то случилось?
- Да. Но я по другому вопросу. Как ты смотришь на то, чтобы я пошла на предстоящее мероприятие как фотограф Дэйли Плэнет?
Хлоя задумалась, идея не лишена смысла и оставляла больше возможностей для маневра, чем предыдущая, когда Лана должна бала быть спутницей Лекса.
- Думаю, я могу это устроить.
- Хорошо. Я еду в Готэм, так что буду на связи.
Девушки замолчали. Обе чувствовали, что с подругой что-то не так. Нарушила молчание Лана.
- Лекс хочет, чтобы я вернулась.
- Это не новость.
- И, кажется, я этого тоже хочу.
- О… - Хлоя промолчала, она могла бы многое сказать, но прекрасно осознавала, что Лана и сама знает все аргументы, может даже лучше чем она.
- Ты можешь выйти из игры, и он никогда не узнает.
- Ты же знаешь, что не могу.
- Затанна справится.
- Дело не в этом.
Они снова замолчали, каждая думала о своем.
- Я не знаю, могу ли вновь поверить в нас с Оливером. – Прошептала Хлоя. Лана протянула руку через стол и взяла руку Хлои, чуть пожала ее.
- Вера, Надежда, Любовь. – Сказала она. – У вас есть любовь. Надейся на лучшее, и конечно верь. Твой шанс на счастье, не такой зыбкий как мой. Я устала раз за разом хоронить надежду, да и веры почти не осталось.
- Ты же знаешь, что он любит тебя. – Хлоя пожала руку Ланы в ответ.
- По-своему. Ладно, это разговор не для столь солнечного утра, тем более, что мне пора в аэропорт. – Лана встала с кресла и направилась к двери, взявшись за ручку, она обернулась к Хлое.
- Мы справимся. Как всегда. – Она вышла, аккуратно прикрыв дверь, Хлоя придвинула к себе клавиатуру, высказав свой страх вслух, она была готова приступить к работе. Сосредоточившись на работе, она не сразу обратила внимание на шум в приемной.
- Мистер Квин, туда нельзя!
Дверь резко распахнулась и на пороге появился Оливер. Он смотрел прямо на нее, и в его глазах плескался гнев. За ним вбежала ее секретарша.
- Мисс Саливан, простите, я пыталась… - Оправдывалась молодая девушка.
- Все в порядке Дженни, Вы можете идти. - Девушка вышла, закрыв за собой дверь. Хлоя и Оливер остались наедине.

 » Глава 19. Часть 2

- Оливер, что за прискорбное отсутствие манер? – Поинтересовалась Хлоя у нервно расхаживающего перед ее столом мужчины. Он остановился и посмотрел на нее.
- Значит, мисс Саливан?
- Надеюсь, ты помнишь, что мы в разводе? Естественно я пользуюсь своей фамилией, аргументы те же, что и для Эмили, когда мы записывали ее в школе под моей фамилией. – Хлоя говорила, не отрывая взгляда от монитора. Оливер обошел стол и повернул кресло вместе с сидящей на нем девушкой лицом к себе, тем самым заставляя посмотреть на себя. Его обычно такой теплый взгляд был холоден.
- Оливер, что с тобой? Ты злишься, что я ушла утром? Но ведь ты сам сказал, что мы поговорим после…
- Хлоя, дело не в этом. Хотя твой уход, больше похожий на бегство расстроил меня. Я уже уходил, когда сработал твой автоответчик, тебе звонили из Лутеркорп по поводу продажи Дейли Плэнет.
- И что? Тебя это не должно касаться.
Оливер про себя сосчитал до десяти, это мало помогло.
- Хлоя!
- Оливер.
Оба замолчали. Оливер пытался взять себя в руки, его злило, что Хлоя не желает говорить о столь важных вещах, она же не могла сосредоточиться, когда он был так близко, в голове возникали картины прошедшей ночи.
- Олли, Луторкорп, единственная компания в городе, которая может позволить себе Дейли Плэнет.
- Но почему ты ее продаешь? Если у тебя финансовые трудности, я помогу. Ты же знаешь, стоит только попросить.
- Я уже привыкла решать все проблемы сама, не рассчитывая на чью-либо помощь. К тому же дело не в деньгах. Просто я устала. Воспитание дочери, Сторожевая Башня, газета – это слишком много, пришло время от чего-то отказаться.
- Ты могла бы сказать мне…
- Не могла.
Ее ответ заставил мужчину вздрогнуть. Он даже не представлял себе глубину возникшей между ними пропасти. Уверенность в том, что они смогут все наладить пошатнулась. Хлоя заметила, как Оливер побледнел, ее слова причиняли боль, но она ничего не могла поделать с правдой. Она действительно привыкла рассчитывать только на себя, по крайней мере, в тех делах, что касались газеты и ее повседневной жизни. Он принимал участие в воспитании дочери и во всем, что касалось Лиги.
- Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, после вчерашней ночи я не могу этого отрицать. Но как показывает наш опыт, одной любви бывает не достаточно.
- Ты все еще не простила меня?
- Простила, но не забыла. Я не знаю, могу ли я вновь тебе поверить. Мне страшно, Оливер. Мы не можем думать только о себе, если у нас снова не получится, это разобьет сердце Эмили.
Оливер поднял девушку из кресла и посадил на стол, она не успела сомкнуть ноги, и он встал между ними, тесно прижимаясь, карий и зеленый взгляд встретились, высекая искры.
- Это ничего не доказывает, Олли.
Он склонился к ее губам, накрыл своими, пробуждая первые языки пламени. Один поцелуй перетекал в другой, Хлоя с трудом нашла в себе силы прерваться.
- Хватит. Оливер, перестань. Это не поможет.
Оливер тяжело дышал, но слова Хлои пробились в затуманенный желанием мозг, секс действительно не был выходом. Он отступил.
- Прости. – Мужчина направился к выходу. Хлоя смотрела, как он уходит, и это напомнило ей, как он уходил в первый раз, тогда она его не остановила. Однако прошедшие годы показали, что она так и не научилась жить без него, да и слова Ланы запали в душу.
- Оливер, подожди! – Хлоя вскочила с кресла и бросилась к замершему в дверях мужчине, из глаз потекли слезы. – Я не хочу, чтобы ты уходил.
Оливер обнял девушку, осторожно вытер слезинки. – Я никуда не ухожу. Просто не смогу. – Он улыбнулся. – Мы же созданы друг для друга.
Хлоя тоже улыбнулась. – Конечно, кто же еще будет без ума от твоего зеленого трико?
- Это не трико! Герои не носят трико. – Привычно возмутился Оливер, и они рассмеялись. Хлоя посмотрела в любимые глаза. – Давай рискнем, ведь герои не сдаются.
Оливер почувствовал, как в его душе расцветает цветок надежды. Он ничего не ответил, просто поцеловал жену, давая себе слово, что уже очень скоро она перестанет быть бывшей.

В это время Лана устраивалась в салоне самолета, летящего в Готэм-Сити. Она больше не могла оставаться в Метрополисе. Все те чувства, которые она подавляла годами, стремились вырваться из-под контроля и захватить разум. Прошлое по-прежнему имело над ней власть. Ей нужна была передышка. Ночное свидание с Лексом задело ее сильнее, чем она думала. Лана могла обманывать других, но не себя, она поехала к Лексу потому что нуждалась в нем, а не за образцами голоса и отпечатками пальцев, это все она могла получить в свой первый визит. И он понял, что нужен ей, это все усложняло. Необходимо было привести мысли и чувства в порядок, и лучше это было сделать подальше от Метрополиса. Лана перезвонила Брюсу спустя минут десять после его звонка, он с радостью предложил ей свое гостеприимство, и не только потому, что переживал за нее. В ее обществе он всегда чувствовал себя комфортно, они во многом похожи и это позволит ему избегать общения с Затанной.
Самолет взлетел, Лана отстегнула ремень безопасности и закрыла глаза. Она думала, ей удастся поспать в полете, ведь она не спала всю ночь, но сон по-прежнему не шел. В ее разуме богиня памяти Мнемозина и бог сна Гипнос затеяли поединок. Победила Мнемозина, из глубин сознания всплывали картины прошлого. Она вновь была в Париже пять лет назад.

Замечательное произведение
Обожаю Смолвиль, поэтому я к Вам в ПЧ

МиLana добро пожаловать

 » Глава 20

Смолвиль. Тьма моей души.

Лекс сидел в своем любимом кресле и невидящим взглядом смотрел на витраж окна замка, расцвеченный первыми лучами солнца. Все его мысли занимала Она. Лана, Лана, Лана. Любовь и боль. Если бы он мог их взвесить, которая из чаш перевесит? Зачем она вернулась? Только лишь для того чтобы мучить его, заставляя сердце заходиться в неровном ритме, только от одной возможности видеть ее, прикасаться, чувствовать ее дыхание на своей коже, обжигающие ласки, уносящие разум? Знала ли она, какое счастье подарила, прошептав – ты нужен мне, и какую боль принесла надежда, вцепившаяся стальными когтями в измученную душу? Вопросы терзали разум, не помогала даже работа – извечное лекарство, он не мог ни на чем сосредоточиться. Все чего он хотел, так это снова увидеть ее, залезть к ней в голову и сердце, узнать каждую мысль, каждое ощущение. Лана, Лана, Лана. Болезнь его души.
Мужчина отвел взгляд от окна, и посмотрел на руки, точнее на одну затянутую в черную перчатку, еще один дефект внешности. Можно ли его сравнить с Кларком или с Брюсом Уэйном? Вспомнив газетные заголовки: «Самая красивая пара Готэм-сити», «Женится ли первый холостяк Готэм-сити?» «Самый горячий роман года», он почувствовал, как его накрывает знакомая темная волна гнева. С ее чувствами к Кларку он давно смирился, но Брюс, этого Лекс понять не мог. Чем этот плейбой мог привлечь ее внимание? Тщательно контролируя себя, он набрал знакомый номер.
- Абонент не доступен. – Царапнуло нервы. Конечно, еще довольно рано, и Лана вполне могла отключить телефон на ночь, но в это как-то слабо верилось. Тогда Лекс обратился к мистеру Уайту, досадуя на то, что не приставил к Лане своих людей. Уайт перезвонил через десять минут, Лана улетела в Готэм. Только нажав отбой, Лекс позволил себе бросить трубку в стену. После всего что было, она уехала к нему! Сейчас он был готов ее убить. Сомкнуть пальцы на шее, оставляя темные следы на светлой коже, и смотреть, как жизнь уходит из этих колдовских глаз, которые его поработили. Боже, он мог смотреть в них вечно, различая малейшие оттенки, ловя время от времени вспыхивающие искры. Эти глаза умели лгать, и были самыми искренними на свете.
- Лана, Лана, Лана. Вечное противоречие, заключенное в хрупкую телесную оболочку. Оборвать твою жизнь так просто. Но станет ли моя от этого проще? На счастливее я даже не надеюсь. – Собственный голос слегка отрезвил его. Лекс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Как это не парадоксально только Лана и его отец вызывали у него такую гремучую смесь любви и ненависти. Кларк давно превратился во врага, ненависть к нему тщательно лелеялась и взращивалась, как экзотический цветок, требующий времени и внимания. Хороший садовник не будет торопиться, прежде чем срезать этот бутон, он даст ему полностью расцвести.
Солнце все выше карабкалось на небосвод, заливая кабинет беспечным светом, но сидящий в кресле мужчина, этого не замечал, он был погружен в тьму своей души, перебирая четки воспоминаний. Его бы очень удивило, что как раз в это время в самолете Лана вспоминала тоже самое. Париж. Пять лет назад.
Эта встреча в кафе потрясла его, а близость навсегда запечатлелась шрамом в памяти и на сердце. Он не узнавал себя, темная, тщательно скрываемая от нее часть натуры вырвалась и завладела им. Он наслаждался ее болью и удовольствием в равной мере. Он хотел причинить ей боль, хотя бы тень той, что испытывал сам, он хотел чтобы в его руках она задыхалась от наслаждения. Он просто хотел ее. Только для себя. Навечно.
Он сам предложил ей перемирие, но в его душе мира не было. Пробудившийся зверь еще не насытился, он беспокойно ворочался в глубине сознания, требуя, желая. Когда они добрались до ее квартиры, сил хватило только на то, чтобы рухнуть в постель, наскоро избавившись от одежды. Оба были измучены, и сон легко взял их в плен. Он проснулся первым и лежал, не открывая глаз, борясь с собой, со своей яростью, направленной на спящую рядом женщину, которая имела над ним слишком большую власть. В ее силах было подарить ему рай или низвергнуть в ад. Вся его жизнь зависела от ее желаний, он сколько угодно мог делать вид, что это не так, но как обмануть себя? Он всегда стремился к невозможному, но из двух невозможностей: самообман или обладание Ланой, он всегда выбирал второе, и гнев кипел в крови, почти прожигая кожу.
Лекс открыл глаза и посмотрел на спящую женщину, в безжалостном свете дня он видел все произошедшие с ней перемены: болезненную худобу, бледность, темные тени под глазами. Он мог пересчитать ее ребра и позвонки, прислушавшись уловить неровное дыхание. И только темная волна волос, рассыпавшаяся по подушке, напоминала о вчерашней сирене. Его взгляд скользил по ее неприкрытому телу, задерживаясь на следах своих пальцев, проступивших за ночь. Глядя на них, он не испытывал чувства вины, наоборот в душе шевелилось как змея какое-то мрачное удовлетворение. Лекс помнил, что она умирает, не зная, сколько времени у них осталось, он решил не терять его. Решительно притянув Лану в объятия, он впился в ее губы жестоким поцелуем, то что она проснулась не сразу, напугало его. Он задвинул страх в глубину сознания, вытащив на поверхность яростную жажду обладания. Лекс не мог и не хотел быть нежным. Каждое его прикосновение, каждый поцелуй отчаянно кричал: МОЯ! Сознание то проваливалось во тьму, то его обволакивала красная пелена. Он запомнил это утро какими-то отрывками. Его руки, запутавшиеся в ее волосах, когда она губами ласкала его, царапая зубами. Ее глаза так близко, а в них тьма, не уступающая его, за ней не видно отчаянья. Безупречная линия спины, когда он яростно брал ее сзади, стремясь войти в ее тело как можно глубже, слиться с ней воедино, желая, чтобы это безумие длилось вечно. А в конце опустошенность.
Лекс тяжело дышал, казалось в теле не осталось костей. Он с трудом повернул голову, чтобы увидеть Лану, сжавшуюся в комок, завернувшуюся в простыню. Она дрожала, он посмотрел ей в глаза, слез не было, как в нем не было жалости и сожаления о произошедшем. Зверь был удовлетворен, но не отступил. Сейчас Лекс был рад тьме, он приветствовал ее, ведь только она не давала отчаянью завладеть им. Его губы растянулись в жесткой усмешке. Над кем он смеялся над ней или над собой? Этого он не знал. Никогда раньше он не позволял себе так обращаться с женщиной, он мог быть к ней равнодушен, заботиться только о своем удовольствии, но не был груб, не причинял сознательно боль. Сегодняшняя яростная схватка с Ланой, пробудила что-то в нем, в мозгу появлялись все новые картины. Он представлял себе Лану на фоне каменной кладки подвала его замка, ее обнаженная спина касается неровной поверхности, запястья и лодыжки отягчены цепями, а тело полностью в его распоряжении. Или на ложе в окружении свечей, склонившуюся над ним, укрывшую своими волосами, ласкающими его кожу, она сводит его с ума, а он не может пошевелиться. Их тела, сплетенные воедино, в бешеной гонке за наслаждением. Представляя, он по-прежнему смотрел ей в глаза, видя там отражение собственных мыслей, или он произнес их вслух? Неважно! Важно лишь то, что он может разделить это только с ней, только она поймет. С ужасающей ясностью, Лекс понял, что сегодня открылся ей как никогда, показал все, что есть в его душе, ничего не утаил. Да, он был чудовищем, но он был ее. Если она захочет. Нет! Он не оставит ей выбора. В конце концов, он же чудовище.
- Собирайся. Мы едем в Смолвиль. Домой. – Голос прозвучал довольно хрипло, за ночь он разучился издавать человеческие звуки, из его горла вырывалось рычание. – Ничего не говори. Я не спрашиваю тебя.
- Не глупи! Перемещение меня в пространстве ничего не даст. От моей болезни нет лекарства.
- Лана, я не дам тебе умереть. Я найду доктора Гроу, и если понадобится, буду резать его на куски, пока он не воссоздаст технологию спасшую меня.
- Лекс, это бессмысленно, времени почти не осталось.
- Тогда мы тем более не можем тратить его на бессмысленный спор.
Лана посмотрела ему в глаза, вздохнула и, прошептав, мне жаль, исчезла, только взметнулась простыня, опускаясь на постель, и хлопнула дверь. Он вновь недооценил ее, думая, что она уже не в силах пользоваться возможностями костюма.
Она снова ушла, унося его сердце. Оставшийся разум помог жить дальше, точнее существовать в ожидании известия о ее смерти. Один день сменял другой, и вот он получил известие от нее, костюм снят, жизнь продолжается. Но она не вернулась, закрутила роман с Брюсом Уэйном, вырванное сердце напомнило о себе фантомной болью. Пока она не появилась у его замка. Он не понимал, что ждет ее. Снова. Как же он ненавидел ее. За то что ушла, за то что вернулась.
- Что же ты задумала, Лана? Зачем пришла ко мне? И неужели ты думаешь, что после твоего признания, я отпущу тебя?
Лекс встал с кресла и подошел к окну, он вспомнил, что Лана пообещала ему 24 часа, значит, она вернется. Оставалось продумать план, как удержать ее. Ведь ее место рядом с ним, в их доме. Он не мог себе позволить и тени сомнения. Лана будет с ним, даже если придется приковать ее цепью и удерживать вечно.

 » Глава 21

Готэм-сити. Молчание на троих.

Часть 1. POV Затанна

Я смотрю на них, сидя чуть в стороне, за пределами полукруга неровного света, что дает камин. Отблески огня играют на по-разному темных волосах, иногда заглядывая в глаза, причудливые тени скользят по маскам, в которых застыли лица. Брюс и Лана смотрят на огонь, с их губ не слетает ни слова, и тем не менее они ведут диалог. Я чувствую себя лишней. Интересно, осознают ли они, насколько похожи их сущности для того, кто умеет видеть? Яркая пульсирующая искра в глубокой темноте. Темнота клубиться за построенными ими прочными стенами, окруженными колючей проволокой одиночества.
Брюс – Черный Рыцарь, оберегающий покой мрачного города и Лана - бывшая возлюбленная Супермена, бывшая жена злодея, бывшая супергероиня. Что покоится под толстым слоем пепла от сгоревших надежд в их душах? Какая сила заставляет их продолжать день за днем этот бой не за себя, за других? Иногда так хочется просто залезть им в голову, прочесть мысли, особенно Бэтмена. Его сознание манит меня как магнит. Брюс Уэйн и Бэтмен, какая личность всего лишь маска, или они обе придуманный им образ? Я посещала его сны, искала в разуме подсказки, оставленные Затарой, это разбередило любопытство до зияющей раны. Я хочу знать о нем все, поэтому наблюдаю за ним, и за Ланой. Я не видела их встречу в аэропорту, он не доверил это даже Альфреду, но когда они вошли в дом, я не почувствовала искру пробегающую между нами всякий раз, когда взгляды встречались даже после недолгой разлуки. Они не держались за руки и почти не говорили, но сразу было понятно, что они вместе. Человек и его тень, неразделимые при малейшем проблеске света.
Почему с Ланой ему комфортнее, чем со мной? Они ведь не любовники, и знакомы гораздо меньше. Я могу заставить его рассмеяться, вызвать страсть, пробивающуюся даже через его железный самоконтроль. Наши тела так идеально подходят друг другу в огненном танце страсти, но в душу он меня старательно не допускает.
Мы молчим, тишину нарушает лишь огонь, пожирающий дрова. Я хочу подойти, взять Брюса за руку и увести в спальню, где за закрытой дверью можно постараться разбить этот кокон отчуждения, разбудить его страстную натуру. Хочу, чтобы он плавился как воск в моих руках, изменялся, оставаясь собой. Я просто его хочу. Может я его люблю. Не знаю.
Я храню в памяти каждый раз, когда он хоть на миг утратил над собой контроль, позволил себе просто чувствовать меня, себя, нас без оглядки. Я знаю вкус его губ, закрыв глаза, могу описать его, я помню, как ощущается его тело под моими руками, его запах я не спутаю ни с каким другим. Когда он во мне, я закрываю глаза, и не потому что хочу сосредоточиться на своих ощущениях, просто даю ему свободу быть собой, снять маску.
Чувствуют ли они мой взгляд? Беспокоит ли их это? А может их мысли где-то далеко, и все равно кто находится рядом? Не хочу больше оставаться в этой комнате, среди этих теней. Встаю, и выхожу, не нарушая тишины. Я иду по темному дому, рассматривая прямоугольники света на полу, забытые луной. Сегодня она одна царит в небе, знак Бэтмена не приглашает ее на свидание. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж и замираю у дверей своей спальни, провожу пальцами по ручке, ощущая прохладу металла. Моя постель тоже холодна. Я иду в спальню Брюса, когда он придет, я не дам холоду коснуться его тела, и на какое-то время прогоню холод его души.
Я верю – магия может все. Однажды я его просто заколдую. Скептический голос напоминает о великих волшебниках, моих предках, магия билась в их крови, жила в сердце, была спутником жизни, которые тоже не были счастливы в личной жизни. Я не хочу его слушать. Магия может все. Я в это верю. А что не может магия – может любовь. Я люблю его. Я знаю.
Я раздеваюсь и ложусь в его постель. Вдыхаю запах. Закрываю глаза и представляю, как дверь откроется, он войдет, и окунется в лунный свет, я притаюсь под одеялом. Он разденется и ляжет в постель, я обниму его. Пальцы заскользят по коже, лаская. Он вздохнет и обнимет меня, притягивая к себе. Мы растворимся в поцелуе. Мы не будем говорить, доверимся своим телам. После я снова обниму его и в этот раз не дам ускользнуть на рассвете. Магия может все. Я хочу посмотреть ему в глаза в свете утра, поймать момент, когда он надевает маску, и может быть понять.
Я смотрю на луну и слушаю тишину в надежде, что ее вот-вот нарушит звук его шагов.

 
Часть 2. POV Лана

Я смотрю, как огонь пожирает дрова, превращая их в угли и пепел, и в памяти возникает образ Кларка и сами собой приходят строки:

Твои глаза я буду помнить вечно,
И лживость слов, и нежность твоих рук.
И даже то, что ты мне душу искалечил
Простила я, так надо, милый друг.

В моей душе давно уж страсть погасла,
Оставив пепел от твоих обид.
Твоя любовь не принесла мне счастья,
И только сердце до сих пор болит.

И лишь душа тихонько ночью плачет,
И ей не объяснишь, что все прошло давно.
И только образ твой по-прежнему маячит,
Там где-то в сердце, очень глубоко.

Любовь к Кларку растворилась во времени, вместе с той девушкой, что он любил. Женщину, которой я стала, не привлекает как мужчина ни Кларк Кент ни Супермен. Однако ностальгия все еще колет сердце временами. Чувство к Кларку, вспыхнувшее ярким пламенем в моем сердце в юности, выжгло его, оставив почти бесплодную пустыню. Лексу ненадолго удалось пробудить в ней жизнь, только лишь для того чтобы растоптать ростки надежды. Внутри меня пустыня, и глубоко под песком несбывшихся надежд течет река печали. Так много боли и обид. Я ожесточила свое сердце. Это помогло выжить вопреки всему. Из пепла как птица Феникс возникла ярость, ураганом закружила сознание, принесла в сердце зло, оно глубоко запустило свои отравленные шипы. Какое-то время я жила как в тумане, только сильные порывы чувств могли его ненадолго развеять. Любовь, ненависть, страсть.
Я могла бы полюбить человека, сидящего рядом в кресле и также смотрящего на огонь. Я знаю, он ведет свой незримый бой, с рвущими душу на части демонами. Мы так похожи, и возможно у нас есть шанс на счастье. Один маленький шаг остался до черты, где кончается дружба. Мы стоим у нее уже довольно давно, не решаясь пересечь. Что держит нас? Прошлые неудачи и страх их повторения? Затанна? Я чувствую ее изучающий взгляд, мороз пробирает по коже, когда ей удается заглянуть мне в душу. Я почти готова спросить, что она там видит. Видит ли она тьму, окружившую мое сердце? Способна ли я еще любить всей душой без остатка? Вот что держит меня. Брюс достоин любви, не отравленной ненавистью. Ему нужна помощь в его собственной борьбе против зла, и не только снаружи. У меня нет сил вести войну на два фронта. Я больше не герой, сняв костюм, я перевернула эту страницу. Теперь я веду бой только в своем сердце, пытаясь выкорчевать обосновавшееся в нем зло. Но его оковы держат меня, и разбить их непросто.
Тьму моей души питает ненависть. Я ненавижу Лекса, так сильно, что со стороны это похоже на любовь. Я люблю смотреть ему в глаза, сквозь серо-голубой лед проваливаться во тьму, где чувствую себя как дома. Я прикасаюсь к нему и получаю чувственное наслаждение. Страсть переплелась с ненавистью, и я уже не различаю их границы. Боль переплетается с наслаждением так тесно, что перетекает из одного в другое. Вдвоем, мы создаем свой мир. Любит ли он меня, или также ненавидит? Наши чувства как горький мед.

Kyle Ringwood
Горький мед

Что ж, израсходован запас
И дружбы, и взаимных шуток,
И мир любви взаимной жуток
И абсолютно не для нас.

И не для нас цветут цветы
Грёз и томительных желаний,
Томлений, страсти и исканий...

Для нас - разрывов горький мёд,
Минутных ссор, мгновений злости,
Нам похоть с ненавистью гости
И остальное всё не в счёт.

По тонкой кромке чувств и сна
Идём, соприкасаясь еле
Через бессонные недели
И наша кончилась весна.

Но всё цветут в садах цветы,
Как отголоски страсти нежной,
Как след взаимности безбрежной,
Как тень лелеемой мечты.

И вновь в секундах-зеркалах
Отображаются итоги:
Любовью связанные боги
С безумной страстию в глазах...

И все же что-то мешает мне окончательно принять тьму. Я так и не спросила Брюса, почему не сдается он. Ведь проиграть было бы так сладко, борьба отнимает много сил. Мир пал бы к нашим ногам. Власть. Это чувство опьяняет, и способно приглушить боль. Хорошо, что мое лицо привыкло к маске, и не выдает чувств, поэтому губы не кривятся в не слишком приятной улыбке, а огонь в глазах, просто отражение пламени камина.
Затанна покинула нас, но мы с Брюсом все также смотрим на огонь, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Переступить черту… Возможно. Только не сейчас. Нам надо закончить авантюру с получением архива. А после я проведу сутки с Лексом. Он оставил выбор за мной, что ж это будет открытие выставки, очень подходящее настроение. Зачем я хочу дать ему время? Попрощаться? Смогу ли я, наконец, отпустить прошлое? Вопросы. Но в этом доме они не терзают меня, здесь я могу подумать. Я ухожу, направляясь в сад, не прощаясь, иду по темным коридорам. Свет мне не нужен, я знаю этот дом почти также как его хозяина. Я выхожу из дома и окунаюсь в ночь. Ярко светит луна, я вдыхаю аромат старого сада. В моем сердце все еще живут Вера, Надежда. Любовь?

Константин Никольский
В моей душе осадок зла

В моей душе осадок зла,
И счастья старого зола,
И прежних радостей печаль,
Лишь разум мой способен вдаль
До горизонта протянуть
Надежды рвущуюся нить,
И попытаться изменить хоть что-нибудь.

Пустые споры, слов туман,
Дворцы и норы, свет и тьма,
И утешенье лишь в одном-
Стоять до смерти на своем,
Ненужный хлам с души стряхнуть,
И старый страх прогнать из глаз.
Из темноты на свет шагнуть,
Как первый раз.

И в узелок опять связать
Надежды рвущуюся нить
И в сотый раз себе сказать,
Что можно что- то изменить.
Пускай не стоит свечь игра,
Поверь опять, что победишь.
В конечном счете будет прав
Тот, кто зажег огонь добра.

В моей душе осадок зла,
И счастья старого зола,
И прежних радостей печаль,
Лишь разум мой способен вдаль
До горизонта протянуть
Надежды рвущуюся нить,
И попытаться изменить хоть что-нибудь.

POV Брюс\Бэтмен
Она ушла, тихо растворилась во тьме дома, еще одна тень. Я слышу каждый ее шаг, чувствую каждое движение, она идет в сад. Все мои силы уходят на то, чтобы остаться в этом кресле, а не броситься за ней, и умолять не оставлять меня наедине с собой. Тонкий лед самообладания готов вот-вот треснуть, открыв дорогу темной бурной реке годами тщательно подавляемых чувств. Она мое спокойствие, смотрю в ее глаза и вижу там тех же демонов. Лана не сдается на их милость, и это дает мне силы для борьбы. Если может она такая маленькая и хрупкая, значит могу и я. Она избаловала меня своей молчаливой поддержкой, и я уже не помню как жил раньше. Да и жил ли? Были другие, почти вошедшие в мое сердце, почти осветившие его. Но я не смог до конца впустить их в свой темный мир. Мне всегда казалось что эти женщины не достаточно сильны, что их просто поглотит, окружающая меня тьма. Заглянув же в глаза Лане, я едва не утонул во мгле, так похожей на мою. Я звоню ей ночью, слышу чуть хриплый спросонья голос, краткое «алло», и весь остаток ночи я слушаю ее дыхание, чтобы дожить до утра и не сломаться, не поддаться той жуткой тьме, что так глубоко запустила в меня когти.
Я все-таки встаю и иду к двери, замираю на пороге, решая пойти ли наверх в спальню или вслед за Ланой в сад. Уверен, в своей постели я найду страстную колдунью. С помощью Затанны можно дожить до утра. Магия ее любви отгоняет тьму. Но я не могу, она и так слишком окунулась в мой личный черный омут, слишком близко подошла к черте не возврата. Яркая, страстная, нежная, сильная, ранимая, волшебная, она достойна гораздо большего, чем Черный Рыцарь. Мне следует лучше контролировать себя, в последнее время я ей излишне открылся. Она не знает, что я вижу ее почти так же как она меня и Лану с помощью магии. Я вижу ее огонь, сильный, ровный, он ярко горит в моей темноте. Но его надо питать, а в моей душе давно не осталось топлива. Затанна не привыкла отступать, и считает, что магия может все. Если бы это было так… Но даже ее огонь не в силах разогнать окружающие меня тени, они дрожат в языках пламени, отступают и прячутся в самые темные уголки души, только лишь затем, чтобы вернуться, захлестнуть волшебный огонь, и я боюсь, что однажды он уже не сможет пробиться сквозь их ледяные пальцы. Я иду в сад.
Она плывет в лунном свете, нереальная в призрачном отблеске звезд. Я легко догоняю ее и встаю за спиной. Мои руки почти ложатся на ее плечи. Мы так близко и далеко на целое почти. Мои пальцы чувствуют тепло ее тела, которого я так редко касаюсь, чтобы не сорваться, не очутиться в нем, не провалиться во тьму ее глаз. Я уверен она не закрывает глаза, когда отдается мужчине или берет его, растворяется без остатка. Только вот смотрит она в серо-стальные глаза зверя в человеческом обличии. Любит ли она его или ненавидит? Знает ли сама ответ на этот вопрос.
Я до сих пор помню, как впервые увидел их вместе на каком-то очередном приеме, будучи проездом в Метрополисе, это было через несколько дней после их свадьбы. Они привлекали внимание. Властный мужчина и хрупкая женщина. Его пальцы хищно сжимались на тонкой талии, вплетаясь в тогда еще длинные волосы. Казалось, сделай она шаг в сторону, и он причинит ей боль. Мне было скучно, и я следил за ними. Уже через несколько минут я понял что ошибся, эта девушка была похожа не на хрупкий цветок, а на дикую кошку, гибкая фигура, зеленые глаза коварной русалки, сияющая кожа оттененная блеском изумрудов, темный шелк волос, и кошачья грация в изысканных движениях. Такая кошка с царственным видом будет позволять баловать ее, гладить и чесать за ухом, а за это, пожалуй, она так уж и быть, полежит у вас на коленях и не станет выпускать коготки, а потом уйдет сама по себе. Сейчас эта кошка часто навещает мой дом, облюбовала кресло у камина и бывает рада моему обществу.
Я запустил пальцы в темный шелк волос, и меня обожгло пламя желания. Я убрал руки, Лана обернулась, и я провалился в темные провалы глаз.

Готэм-сити. В призрачном свете луны
Затанна с болью смотрела через стекло на две фигуры, замершие посреди ночного сада. Они сцепились взглядами, было довольно светло, красавица луна щедро делилась отраженным светом. Они дышали в унисон, и казалось, что в том же ритме дышит старый сад. Колдунья в который раз почувствовала себя лишней. Пять минут назад она с надеждой согревала постель любимого мужчины, а теперь захлебывалась болью, смотря сквозь тонкое стекло, понимая, что их всегда будет что-то разделять. И тут же отогнала эти мысли, ведь уже решила, что магия может все. Добытый с помощью Бэтмена амулет манил силой. Она подождет еще немного, поможет заполучить архив Синдиката, а потом чуть-чуть поколдует. Затанна улыбнулась, забрала свою одежду и ушла в свою спальню.
Брюс и Лана снова разделяли ночь, самое тяжелое для них время перед рассветом. Незримо проведенная черта все еще держалась, дрогнула, зазвенела, как туго натянутая нить, но не порвалась. И едва первые лучи солнца коснулись края неба, они вновь стали дышать каждый в своем ритме, разорвали контакт глаз. Лана зябко повела плечами, и на них легли горячие руки, в обнимку они пошли к дому. Новый день вступил в свои права, но у них еще оставалось часа два три для сна.

Очень жаль Что нет продолжения этой истории