Энн Стюарт "Еще один Валентинов день"

Наташ!Такой облом!
А я так надеялась, что наша бравая прокурорша обретет свое счастье!!!!!

Тот, кто прописался в темке, однозначно не пожалеет. Какие наши девочки умнички! Отличный подарок всем нам ко Дню Валентина. Повороты сюжета - у-у-х!, пикировки героев - искры сыпятся, а любоффь - ммм, пальчики оближешь... А над 14 главой, помню, я чуть не взахлеб... Все-все, умолкаю и с нетерпением жду продолжения перевода.

Девочки, спасибо за начало нового перевода!

ух, какой нетерпеливый герой попался
_________________

Необычная Энн Стюарт... заинтриговали, девчонки.
А тем более про Валентинов день. Я вся в предвкушении.
Героиня помощник прокурора - это я люблю.
Герой такой... умудрённый опытом и гм... немало проживший. Классно.
В общем, жуть как интересно, что же будет дальше)

 » Глава 1 окончание

* * *
Хелен, услышав стук дверного кольца, от неожиданности ударилась локтем о стену и грязно выругалась. К счастью, ее отца-ирландца, рьяного католика, нет рядом, чтобы возмутиться непристойностям. Да и братьев тоже, если уж на то пошло. Несмотря на то что и отец, и все четверо братьев служили в полиции и без стеснения пользовались лексиконом обитателей сточных канав, они не желали слышать, как милая малышка Хелен изрыгает нечто богохульное, наподобие «черт побери». А Хелен гордилась своим богатым словарным запасом, в том числе и смачными словечками. Она многому научилась за три года работы в прокуратуре.
Ради Бога, кто может барабанить в дверь в половине седьмого утра? На мгновение ее охватила паника, всевозможные семейные бедствия промчались в голове, но она призвала на помощь весь свой непоколебимый здравый смысл, осознав, что в подобных случаях, как правило, звонят по телефону. Если катастрофа произошла с кем-то из многочисленных родственников, то она бы уже об этом услышала.
Хелен сделала еще один поспешный глоток из уже третьей чашки кофе, дернула молнию длинной юбки и заковыляла к двери, оснащенной тремя цепочками и щеколдой, в одной туфле на высоком каблуке, другую держа в руках.
– Кто там? – резко спросила Хелен, глянув в глазок.
Видимость была не слишком хорошей из-за царапин, грязи и возраста оптики. Визитер – высокий мрачный мужчина – смахивал на серийного убийцу.
– Меня зовут Рафферти. Вы мисс Эмерсон?
Хелен не понравилось слегка насмешливое ударение на слове «мисс». Не понравился грубоватый уверенный тон с акцентом уроженца восточного побережья.
– Да, я Эмерсон, – отрезала она, натягивая вторую туфлю и не пытаясь отпереть. – Что вам нужно?
– Я хотел бы поговорить с вами о Билли Моретти.
Отлично, подумала Хелен, прислоняясь к косяку. Только этого и не хватало в такое поганое мрачное утро.
– В девять я буду в своем кабинете, – рявкнула она. – Там и увидимся.
– Не могу, – откликнулся мужчина через тяжелую дверь. – Я пробуду в городе только двое суток, и у меня очень много дел. Послушайте, мисс Эмерсон, понимаю, сейчас семь утра… до начала работы у вас есть еще пара часов. Позвольте пригласить вас на завтрак, выслушайте меня, а потом я уйду.
– А если я откажусь?
Хелен обомлела, услышав собственные слова. «Какого черта я ляпнула «если»? Конечно, откажусь. Никуда не пойду с приятелем человека, которому собираюсь предъявить иск».
– Тогда я просто останусь здесь, пока вы не передумаете.
Голос звучал вполне разумно и совершенно неумолимо.
– Один звонок в полицию, мистер Рафферти, и меня избавят от вашего присутствия.
– Леди… – терпеливо увещевал визитер, – поверьте, я не собираюсь докучать вам. Просто хочу обсудить, что можно сделать для Билли.
Хелен на мгновенье задумалась. Дело Моретти неотвязно крутилось в голове последние несколько дней. Если заняться им прямо сейчас, то даже пятница, тринадцатое, станет гораздо приятнее.
– Вы работаете на Абрамовича?
– Естественно, – немедленно подтвердили из-за двери.
Это все решило. Если адвокат Билли настолько добросовестный, что разузнал, где она живет, и притащился сюда ни свет ни заря, то можно и встретиться с ним за завтраком, чтобы обсудить дело. В конце концов, они оба профессионалы. Глупо соблюдать чрезмерные формальности.
– Подождите, – сказала Хелен и принялась неуклюже возиться с запорами.
К тому времени, когда она щелкнула последним замком и, отодвинув щеколду, оглядела через четырехдюймовую щель ожидающего в коридоре человека, Хелен начала жалеть о поспешном решении, но слишком поздно – дверь уже была приоткрыта. Хорошо хоть цепочка осталась на месте.
Посетитель терпеливо ждал, и его полная неподвижность слегка нервировала. Высокий мужчина, худощавого телосложения, одет в ничем непримечательные костюм и пальто. Короткие темные волосы зачесаны назад, открывая мрачные черные глаза. Хелен посмотрела в эти глаза, в эти безмятежные бездонные глаза и почувствовала, как ее охватывает холод. А потом бросает в жар.
– Вы не похожи на тех, кого обычно нанимает Абрамович, – невольно брякнула Хелен.
Да уж, этот тип не из тех, кто встанет на защиту Билли Moретти от этого мира. Слишком красивый – широкие чувственные губы, узкое с высокими скулами лицо, спокойная сдержанная привлекательность.
Мужчина улыбнулся, и она поневоле расслабилась. Завораживающая – в буквальном смысле слова – улыбка явно предназначалась для очаровывания подозрительных женщин. У Хелен екнуло сердце, пришлось срочно взять себя в руки.
– Внешность бывает обманчивой, – изрек гость, темные глаза вглядывались в узкую щель. – Так вы позволите пригласить вас на завтрак?
Надо бы хлопнуть дверью у него перед носом. Она всегда могла отдать дело Моретти коллеге Дженкинсу, чего тот ждет не дождется, но Дженкинс – свинья и хвастун, причем твердолобый, и ради достижения цели без колебаний отбросит в сторону смягчающие обстоятельства.
Хелен несколько долгих секунд рассматривала человека, который назвал себя Рафферти, затем кивнула, решившись. В конце концов, она умная женщина – к тому же осторожная – и научилась полагаться на свою интуицию. И эта самая интуиция подсказывала, что посетителю можно доверять.
Хелен сняла цепочку и распахнула дверь.
– Входите, – пригласила она, отступая назад. – Вернусь через минуту.
Она прошла полкомнаты, укладывая бумаги в портфель, когда осознала всю странность своего поведения. Ей не нравились визиты людей, особенно сотрудников, к ней домой. С одной стороны, она совершенно безалаберна, на грани разгильдяйства. А с другой – яппи (1) не склонны ценить декор двадцатых годов, который она обожала. Хелен оглянулась на Рафферти, пытаясь скрыть нервозность, и застыла на месте.
Он стоял посреди гостиной – высокий смуглый незнакомец, нарушивший ее покой, и осматривал помещение с изумлением и, как ни странно, одобрением.
– Когда-то бывали в этой квартире? – невольно заинтересовалась Хелен.
Их взгляды встретились, и гость растянул губы во внезапной легкой улыбке.
– Нет, – ответил он.
Но она почему-то не поверила. А потом засмеялась из-за абсурдности своих подозрений.
– Конечно, нет, – согласилась Хелен. – Последние шестьдесят с лишним лет это здание служило приютом для странной старушки и ее кошек.
– Что с ней стало?
– С бабулей? – уточнила Хелен, натягивая пальто. – Умерла, к сожалению. Она была весьма оригинальным человеком… по легенде, любовницей гангстера во времена Аль Капоне. Могу в это поверить.
– Вы ее знали?
– Мы познакомилась благодаря моей должности, – пожала плечами Хелен. – Ее ограбили. На суде я представляла обвинение и сразила ее наповал. Думаю, она решила вроде как удочерить меня, – улыбнулась Хелен воспоминаниям. – Она была замечательной старой леди.
– Как ее звали?
– Зачем вам ее имя? Вряд ли оно вам что-то скажет. Сомневаюсь, что за последние три десятилетия она покидала эту улицу, прежде чем попала в больницу.
– Если она действительно была любовницей гангстера я, наверное, слышал о ней. Всегда интересовался преступным миром Чикаго.
– Как и половина города, – хмыкнула Хелен. – Ее звали Джейн Максвел.
– Нет, ничего о ней не знаю.
– Потому что она жила здесь под именем Кристал Латур. Трудно представить себе старушку с именем Кристал, но именно так она мне представилась.
– Кристал Латур, – рассеянно повторил Рафферти. – Да, в это трудно поверить.
Хелен схватила портфель и направилась к двери, игнорируя оставшийся кофе, усеянный газетами старый диван и недоеденный рогалик на поцарапанном обеденном столе.
– Пошли?
Рафферти, казалось, с трудом вышел из задумчивости.
– Конечно. Простое любопытство – каким образом вы здесь поселились?
А он проницателен, вынужденно признала Хелен. За несколько минут нащупал самый неловкий аспект в истории этого чудесного старого места. Не хотелось бы противостоять в суде человеку с подобным чутьем.
– Кристал завещала его мне, мистер Рафферти. Все здание.
– Правда? Должно быть, вы здорово потрудились, обвиняя грабителя в суде.
Хелен остановилась на пороге и холодно взглянула на насмешника.
– То же самое я делаю для всех потерпевших, мистер Рафферти. Преследую преступников.
– Наказываете плохих парней, – хмыкнул он. – Заставляете их платить долг перед обществом.
– Обычно я не стремлюсь отомстить, хотя, надо признать, бывали и такие порывы. Меня больше интересует безопасность старушек вроде Кристал.
Рафферти усмехнулся, но улыбка не коснулась темных спокойных глаз.
– Уверен, вы потрясающий работник.
Потом оглядел просторную неопрятную комнату, и Хелен понадобилась минута, чтобы унять раздражение. Она не виновата, что Кристал оставила ей дом. Кстати, не такое уж великое наследство – сооружение находится в плачевном состоянии, и по крайней мере трое подрядчиков сообщили, что лучше всего снести особняк и построить заново.
Но у Хелен рука не поднималась последовать разумным рекомендациям. Ей нравились очертания здания, элегантность ушедшей эпохи, пусть и похороненная под бумажными обоями и линолеумом. Хелен восстанавливала все по кусочкам, как только появлялась возможность, начав с собственной квартиры на первом этаже и планируя закончить верхними этажами, которые хотела отремонтировать и сдавать в аренду. Что представлялось чрезвычайно практичным делом. Братья обозвали ее фантазеркой.
– А я-то решила, что вы пришли обсудить Моретти, а не мои личные дела, – заметила Хелен обманчиво невозмутимым голосом.
– Так и есть. Вы знаете приличное место, где можно поесть?
– Не в этом районе. Почему бы нам не позавтракать возле моего офиса? Таким образом мы сможем прояснить все обстоятельства и придти к соглашению. Поедем на моей машине.
– Слушаюсь, мэм, – кивнул Рафферти.
Хелен бросила на гостя еще один подозрительный взгляд, гадая, уж не издевается ли он над ней. В его присутствии она почему-то чувствовала себя неловкой, чопорной и назидательной. Чем больше времени она находилась в его компании, тем сильнее хотелось одернуть подол и закутаться в пальто. Рафферти заставлял ее смущаться.
– Тогда пойдем, – бодро скомандовала она. – Сегодня у меня полно дел.
Затем демонстративно подождала, когда он прошествует за ней.
– Вам досталось неплохое местечко, – пророкотал Рафферти глубоким волнующим голосом.
Он остановился в дверях, подойдя слишком близко, и оглядел Хелен сверху донизу. Она посмотрела ему в лицо и заметила, что глаза у него не такие уж мрачные, как показалось сначала. Глубокий карий цвет смягчали крошечные золотистые пятнышки, согревая холодную глубину. Такие глаза проникают в душу, могут загипнотизировать и пленить. Такие глаза могут соблазнить.
А потом Рафферти прошествовал мимо, не коснувшись Хелен, и направился вниз по лестнице к выходу из здания. Хелен смотрела ему в спину, на мгновение чуть не поддавшись искушению юркнуть обратно в свою квартиру, захлопнуть и запереть дверь за спиной. Непостижимым непонятным образом визитер ее очень тревожил.
Но если каждый раз убегать от неурядиц, жизнь быстро превратится в катастрофу. Хелен бросила мимолетный взгляд на свою гостиную, представив впечатление, которое помещение произвело на Рафферти, потом повернула в замке ключ и последовала за гостем в утренний холод.

* * *
Кристал Латур, размышлял Джеймс, разместившись в ресторанной кабинке напротив Хелен Эмерсон. До центра города они добрались в одном из тех маленьких японских автомобильчиков, которые в два раза меньше его «паккарда» (2) и куда он едва втиснул свои длинные ноги. Но даже ощутимое неудобство не смогло отвлечь от неприятных воспоминаний о Латур Кристал.
Разумеется, он бывал на Элм-стрит, 1322. Всего один раз, 13 февраля 1929 года. Провел ночь в постели Кристал, а на следующее утро его убили.
Рафферти внимательно взглянул на сидящую напротив особу. На удивление привлекательная. Современные представительницы прекрасного пола производили на него крайне неприятное впечатление – слишком кичились своей холодной, напористой красотой, своей независимостью, своей неуязвимостью. Женщина, которая с явной нервозностью водит крошечный автомобильчик, – приятное возвращение в прошлое.
Да и неуязвимостью здесь не пахло. Достаточно заглянуть в огромные карие глаза и можно ясно увидеть все, что творится в ее душе. Длинные, с глубоким красновато-коричневым оттенком волосы, полные роскошные губы. Прямо-таки созданные для поцелуев.
Не то чтобы так уж манило ее поцеловать. На его вкус, слишком худенькая, да и одета, как мужчина. Во взгляде, несомненно, горит безумный феминистский огонь, макияж отсутствует, очки в тонкой проволочной оправе очень похожи на те, что носил его бухгалтер. Может, она и спит только с женщинами.
Хотя вряд ли. Невозможно подделать возникшую неуместную и, черт возьми, взаимную притягательность. Абсолютно незачем связываться с мисс Хелен Эмерсон. Он просто не успеет назначить кому-то свидание за сорокавосьмичасовое пребывание здесь.
Ему нужна веселая непритязательная бабенка, с которой можно переспать, поболтать ни о чем, подарить и получить наслаждение, и отпустить с миром. Безо всяких обязательств, осложнений или даже дружбы, а такая женщина, как Хелен Эмерсон, непременно потребует и того, и другого, и третьего, прежде чем позволит хотя бы прикоснуться к груди. Вряд ли она стоит таких хлопот.
Но, черт побери, как же хотелось это выяснить.
– Вы давно работаете на Абрамовича? – спросила Хелен, с неодобрением взирая поверх меню на то, как он зажигает сигарету.
– Не слишком, – ответил Джеймс, недоумевая, кто такой этот чертов Абрамович.
– Вы не похожи на адвоката, – заметила она.
– Вам видней, – отрезал Рафферти, пригасив обаяние.
Потому что не собирался очаровывать прокуроршу. Потому что по неким иррациональным причинам не хотел лгать больше, чем необходимо.
Его ответ был ошибкой. Хелен улыбнулась замаскированной колкости, прищурилась, уголки полных губ поползли вверх.
– Стараюсь, – ответила она. – Так что мы собираемся делать с Билли Моретти? Ему светит солидный срок… вероятно, от восьми до десяти лет в «Джолиет», и я готова выдвинуть обвинение.
Рафферти сделал заказ официантке, которая налила ему первую за год чашку кофе, потом откинулся на спинку стула, наблюдая за Хелен.
– Тогда зачем вы согласились позавтракать со мной? – спросил он, сделав большой глоток, и закурил очередную сигарету.
– Может, потому, что мне интересно, – пояснила она. – Вы не похожи на тех болванов, которых обычно нанимает Абрамович. А может, я сомневаюсь, что Билли Моретти заслуживает того, чтобы так надолго отправиться за решетку. Возможно, он просто совершил ошибку.
– Хотите понять, как я воспринимаю ситуацию?
– Разве вы еще не определились?
– Предпочел бы услышать ваше мнение, – хладнокровно парировал Джеймс.
«Ею так чертовски легко манипулировать».
– Он находился на испытательном сроке, – вполне миролюбиво пожала плечами Хелен. – Осужден условно, будучи еще несовершеннолетним, до тех пор пока не сорвался… ничего ужасного и отвратительного, но в целом впечатляет. Он знал, что должен быть крайне осторожным, и все же попался с огнестрельным оружием в руках в компании печально известных уголовников прямо на месте преступления.
– Какого преступления?
Хелен с раздражением заметила, что добавила слишком много сахара в свой кофе.
– Вы не хуже меня знаете – какого. Он сидел за рулем во время грабежа «Карнахана». Из магазина украли кучу драгоценностей, мистер Рафферти, и страховая компания жаждет крови.
– А что говорит Билли?
– Что невиновен. Что просто оказался в неправильном месте в неправильное время. В это трудно поверить, ведь в юности его дважды арестовывали вместе с человеком, который занимался организацией грабежей и массы других преступлений.
Рафферти загасил окурок.
– Так почему же вы не хотите влепить ему по полной программе, советник? Почему готовы иметь дело со мной?
Если он надеялся смутить, то не преуспел. Хелен лишь покачала головой.
– Не знаю, Рафферти. Шестое чувство подсказывает. Иногда жизнь сворачивает не в ту сторону. Полагаю, так и произошло с Билли. Уверена, в деле Моретти все не так просто, но у меня нет доказательств, а он не желает говорить. Если у меня не появится оснований занять другую позицию, я выдвину против него обвинение.
– Вам нужны основания? – спросил Рафферти, осушая свой кофе и лихорадочно размышляя.
– Да.
– А кто тот человек, который руководил грабежами?
Выстрел был произведен вслепую, но попал в точку. Хелен откинулась назад, как громом пораженная, а Рафферти изо всех сил старался выглядеть невозмутимым и непроницаемым.
– Точно, – ахнула она. – Как же я раньше не подумала? Этот человек – один из самых опасных людей, которых я когда-либо встречала. Если он решил привлечь Билли к нападению на «Карнахан», то было совсем нетрудно заставить Моретти сделать это. Например, угрожать его жене.
– Которая глубоко беременна, – вставил Рафферти.
– Вот как? Что ж, это имеет смысл. Тогда мне нужно, чтобы Билли во всем признался. Следует получить от Моретти все, что можно, чтобы появился шанс поймать Морриса.
Хелен подалась вперед и впилась в Рафферти пристальным взглядом, позабыв об отстраненности. Позабыв о том, что визави опасен.
– Так Билли даст показания?
– Иначе мне придется сломать ему шею, – мрачно процедил Рафферти. – Когда я смогу его увидеть?
– Да прямо после завтрака.
Хелен с любопытством посмотрела на собеседника.
– Или вы готовы пожертвовать едой?
Тут подошла официантка и поставила перед ними тарелки с яичницей, колбасой, беконом, оладьями и стейком. Каждый кусочек просто купался в жире, и Рафферти вздохнул в предвкушении.
– Нет, я слишком голоден, – прорычал он.
Хелен взглянула на свой заказ – тоненькие тосты.
– Вы что, каждое утро употребляете так много холестерина?
– Если выпадает такой шанс.
– Вы умрете молодым, – чопорно сообщила она.
Рафферти откинулся назад, рассматривая зануду из-под полуопущенных мохнатых ресниц.
– Вы правы, – согласился он.
И сосредоточился на еде.



1 – Я́ппи (англ. Yuppie, сокр. от Young Urban Professional Person) – молодые состоятельные люди, ведущие активный светский образ жизни, построенный на увлечении профессиональной карьерой и достижении материального успеха. Яппи имеют высокооплачиваемую работу, в одежде предпочитают деловой стиль, следят за модой, посещают фитнес-центры. Основной критерий принадлежности к «яппи» – успешность в бизнесе.

2 – «Пакка́рд» или «Пака́рд» (англ. Packard) – американская марка престижных легковых автомобилей, выпускавшихся Packard Motor Car Company, Детройт, штат Мичиган. Первые автомобили Packard были построены в 1899 году в Уоррене, штат Огайо, братьями Паккард. Долгое время, особенно в 20-30-е годы двадцатого столетия автомобили компании Packard котировались на уровне моделей Cadillac («Кадиллак»), представляя собой превосходное сочетание всего лучшего, что создано в автомобилестроении. Понятие «элегантный по-американски» воплощено в Packard 645 1929 года выпуска. Автомобили под маркой Packard выпускались с 1899 по 1958 год.


_________________

Просто вау! Класс!
Спасибо за новую главу!
Машинка у него просто улет)))) Интересно, что еще будет об этом доме?

как же она права!!!!!!!

я представляю как он удивится!!!!!!

NatalyNN, Nara, codeburger спасибо за великолепный перевод!!!!!!!!!!!
___________________________________

Вах, какие герои, какие диалоги,
Девочки, чудесное продолжение.
А у нашего героя оказывается пикантные и не очень воспоминания связаны с этой "нехорошей" квартирой.
Спасибо.

Соглашусь, диалоги ,герои восхитительны,просмотрела в поисковике декор 20-х годов,платья аболденные,машины тоже,парики это вообще что то
Женский парик, изготовленный из розовых шёлковых нитей, украшенный бархатными цветочками, 1920-е года

Женское платье из сетчатой ткани, расшитое вручную бисером, бусинками и блёстками, 1920-е года

Женское пальто из атласа с мехом обезьяны (!), 1920-е года.

_________________

Девочки, спасибо за перевод!!!
Не все сразу понятно, как Билли мог быть его приятелем, если сам он умер уже 64 года назад!!!
Интересно будет почитать, очень нравится мне Стюарт.
_________________

Спасибо за окончание главы!!!!!!!!


Да уж!!!!!!!!Просто ну очень пикантные воспоминания!


Мне тоже очень нравится!


Машинка-блеск!!!!!!!

спасибо!

ниче, у нас 13 глав впереди - разберемся!

НИЧЕГО!!!

а то! наш Рафферти не лох какой-нибудь позорный!
_________________

Обаятельный Рафферти! С мохнатыми ресницами! Класс!

Очень мне понравилось!
Да и весь разговор тоже.


Глава замечательная! Великолепный перевод!

NatalyNN, Nara, codeburger, спасибо за продолжение!

(Насупясь) Своего не отдадим, но такое общеизвестное не присвоить (мигом разоблачат): еще у любимейшего Михайлы Афанасьевича в сне Никанора Ивановича

Черный задний занавес раздвинулся, и на сцену вышла юная красавица в бальном платье, держащая в руках золотой подносик, на котором лежала толстая пачка, перевязанная конфетной лентой, и бриллиантовое колье, от которого во все стороны отскакивали синие, желтые и красные огни.
Дунчиль отступил на шаг, и лицо его покрылось бледностью. Зал замер.
- Восемнадцать тысяч долларов и колье в сорок тысяч золотом, - торжественно объявил артист, - хранил Сергей Герардович в городе Харькове в квартире своей любовницы Иды Геркулановны Ворс, которую мы имеем удовольствие видеть перед собою и которая любезно помогла обнаружить эти бесценные, но бесцельные в руках частного лица сокровища. Большое спасибо, Ида Геркулановна.
Красавица, улыбнувшись, сверкнула зубами, и мохнатые ее ресницы дрогнули.

Наташ, да ладно дуться. Такое знание классики дорогого стоит codeburger , от восхищенных читательниц

Девушки, спасибо за первую главу Класс
_________________