Ричард Глостер, король английский (ИЛР)

 » Часть первая. Продолжение № 11

Вскоре Ричарду пришлось успокаивать юного короля, изрядно напуганного вооруженным столкновением двух своих дядей. Его старания увенчались успехом. Эдуард внял внушению своего старшего родственника по отцу - Ричарду удалось пробудить в нем фамильную гордость Йорков - и наследник доверился герцогу Глостеру, взявшему на себя роль его проводника на пути к трону.
Они въехали в Лондон четвертого мая, и Эдуард удивился отсутствию своей матери и ее свиты. Через час он и герцог Глостер узнали, что королева Елизавета с остальными детьми заперлась в Вестминстере. Вуддвиллов никто не захотел поддерживать ни народ, ни даже нанятые ими войска, и королевский Совет объявил герцога Глостера регентом.
Для умиротворения разбушевавшихся страстей Ричард решил отдать юного короля под временную опеку лондонского епископа, а сам поселился в городской резиденции Йорков - Бейнардз-касл. Там регент занялся подготовкой к коронации Эдуарда Пятого, которая должна была состояться 22 июня.
Вскоре к нему приехала мать, герцогиня Йоркская. Как и сам Ричард, она долгое время не появлялась в Лондоне, предпочитая жить в фамильных владениях из-за неприязни к королеве и ее родственникам, которые оттеснили при дворе Эдуарда Четвертого истинных Йорков и их верных слуг. Многочисленные внуки несколько примирили ее с существованием королевы Елизаветы, но все равно она не могла простить сыну Эдуарду его недостойный брак с нею. Когда ее средний сын Джордж, герцог Кларенс, заявил о своих притязаниях на английскую корону, она открыто приняла его сторону. Герцогиня не побоялась публично заявить о своей супружеской измене, о том, что настоящий отец короля Эдуарда был ее любовник, а не ее покойный муж герцог Йоркский. Следовательно, Эдуард не по праву занимает трон, и ему со своей худородной супругой следует удалиться в сторону. Но взбешенный Эдуард никому не собирался отдавать английскую корону, он объявил герцога Кларенса изменником, приговорил его к смертной казни и лишил его детей прав наследства. Ричард в этом семейном споре поддержал Эдуарда; он не поверил своей матери, зная как упорно она настроена против своего старшего сына и невестки. Хотя он тоже был недоволен родством с Вудвиллами, преданность своему старшему брату, выдающемуся полководцу, одержавшему блестящую победу над их смертельными врагами Ланкастерами, снова взяла верх. Впрочем, Ричард пытался всех помирить и даже добился от Эдуарда отмены публичной казни для Джорджа.
Но вскоре герцог Кларенс умер в Тауэре при неясных обстоятельствах, и сокрушенная герцогиня Йоркская, забрав с собой его осиротевших детей, надолго покинула Лондон.
Теперь, после первых приветствий, герцогиня Йоркская принялась язвительно попрекать Ричарда теми событиями пятилетней давности, будто вина за гибель Джорджа лежала всецело на нем, и совершенно не упоминала своего старшего сына Эдуарда, словно это не он скончался месяц назад, а Джордж.
- Как, Ричард, ты доволен тем, что сейчас творится в королевстве? - держала она свою обличительную речь. - Вудвиллы порядком намутили воду, эти ничтожные, незнатного рода людишки, - и похоже, хорошенько растрясли государственную казну! Все это произошло при твоем прямом попустительстве, ведь ты всеми силами поддерживал своего братца Эдуарда и всю его негодную семейку, которая вот-вот приведет нас к полному краху! А я предупреждала тебя, что это добром не кончится.
- Успокойтесь, матушка, я назначен регентом и постараюсь в скором времени навести порядок, - мягко произнес Ричард.
Старая герцогиня только недоверчиво махнула рукой.
- Да уж, ты со своим милосердием наведешь порядок, - проворчала она. - Стоит какому-нибудь Вудвиллу заплакать перед тобою, и ты последнюю рубашку с себя снимешь и отдашь ему.
- Вы напрасно не верите мне, матушка, - взгляд Ричарда стал жестким. - Изменников и предателей я буду карать без всякой пощады, как покарал Энтони Вудвилла и лорда Грея.
- Дай-то бог, - вздохнула герцогиня Йоркская, и в ее глазах, устремленных на младшего сына, наконец-то промелькнула материнская нежность.
- Ты выглядишь усталым, Дик, - ласково сказала она, и Ричард снова ощутил, как в последние годы ему не хватало общества матери. Разлад в их отношениях возник основательный: потеря возлюбленной Энн горестной тяжестью навсегда поселилась в сердце Ричарда, а герцогиня Йоркская не могла ему простить, что в семейном споре он поддержал своего брата Эдуарда, а не ее. Она искренне считала, что большинство бед Йоркского дома произошли оттого, что сыновья не прислушивались к ее советам, не догадываясь, что свое упрямство и настойчивость они в немалой степени унаследовали от нее.
- Стараюсь, чтобы на английском троне был Йорк, а не Вудвилл, - пошутил Ричард. - Наш маленький Эдуард уже начинает сознавать, что значит быть потомком Плантагенетов, и он пытается держать дистанцию от родни своей матери.
- Надеюсь, он не повторит прискорбных ошибок своего отца, - веско произнесла герцогиня Сесилия.
- При постоянном обществе такой бабушки, как вы, это невозможно, - улыбнулся Ричард. - Моя госпожа, позвольте мне увидеться с Уориком и Маргарет.
Герцогиня милостиво дала ему разрешение повидать детей покойного брата Джорджа, и Ричард нашел, что они очень выросли и находятся в добром здравии, только их манеры отличала некоторая неуверенность, свойственная детям, лишенных родительской ласки. Ричард, заметив это, уверил детей в своей готовности заменить им отца, и предложил им в случае необходимости всегда обращаться к нему. После визита он написал письмо леди Анне, в котором много места было уделено Уорику и Маргарет. Его жена Анна тоже очень интересовалась детьми и не раз выражала желание разделить опеку над ними, поскольку их покойная мать, Изабелла Невилл, была ее старшей сестрой.
___________________________________

 » Часть первая. Продолжение № 12

Пятого июня свершился долгожданный приезд леди Анны в Лондон, и Ричард со своей семьей поселился в другом столичном доме Йорков - Кросби-плейс. Общество жены, ее поддержка как никогда были нужны Ричарду, поскольку обстановка в Англии заметно обострилась. Вудвиллы и их вассалы не смирились с потерей власти и, как старший сын королевы маркиз Дорсет, покидали страну, чтобы вести борьбу против Ричарда Глостера подобно изгнанным Ланкастерам во Франции. Участились и сделались более ожесточенными военные стычки. Скоро Ричард поссорился со своими союзниками лордом Гастингсом и герцогом Бекингэмом. В беседе с ним они потребовали захвата имущества Вудвиллов, рассчитывая поживиться за счет их немалого состояния. Ричард отказал им, ведь подобный шаг еще больше обострил бы его отношения с королевой Елизаветой, а она как-никак была матерью Эдуарда Пятого, и заявил, что собирается считаться только с законом и со своей совестью. Обманутые в своих ожиданиях могущественные лорды решили, что такой неуступчивый и независимый регент не соответствует их интересам, и хорошо было бы устранить его со своего пути.
Верные сторонники герцога Глостера донесли ему о заговоре лорда Гастингса, графа Стэнли и илийского епископа Джона Мортона. Ни минуты не медля, Ричард арестовал заговорщиков и назначил над ними суд - страх за свою семью заставил его действовать решительно и беспощадно. Граф Стэнли покаялся перед ним и был им прощен. Епископа Мортона отдали под надзор герцога Бекингэма. Но Ричард не смог простить лорда Гастингса, бывшего другом его юности, не смог забыть его предательства и вероломства. Гастингс был казнен спустя неделю после ареста, но Ричард не конфисковал имущество мятежника, а передал его вдове и детям Гастингса.
Ричард все еще переживал измену своего бывшего друга, когда из Бейнардз-касл явился посланный от герцогини Йоркской с просьбой посетить ее, и Ричард немедленно отправился к матери.
В покоях герцогини Йоркской пахло лечебными снадобьями, тяжелые бархатные занавеси закрывали окна и темные старинные стены освещались пятью горящими свечами, вставленными в высокий позолоченный канделябр. Усохшая фигура герцогини, одетой в фиолетовое платье, совершенно терялась в широком, обитом штофом кресле.
- Как ваше здоровье, матушка? - осторожно осведомился Ричард, видя, что герцогиня Йоркская неважно выглядит, и явно чем-то подавленна.
- Оставь в покое мое здоровье, Ричард, я должна поговорить с тобой о более важных вещах, - резко сказала герцогиня Сесилия.
Ричард покорно занял кресло напротив матери и приготовился слушать ее длинные речи.
- Говорите, я постараюсь исполнить все, что вы мне скажете, поскольку ваша воля для меня закон, - сказал он.
Но, несмотря на то, что герцогиня Йоркская любила поговорить, на этот раз она не спешила начать разговор. Наконец старая леди собралась с духом и начала:
- Ричард, меня все больше тревожит все то, что происходит в столице. Без твердой королевской руки нам не справиться с беспорядками. Королем должен стать не маленький Эдуард, а ты!
Ричард, ожидавший от матери какой угодно речи, только не этих слов, подумал что он ослышался и попросил мать повторить сказанное. Когда она выполнила его просьбу, он растерянно произнес:
- Матушка, я не могу поверить, что вы предлагаете стать мне узурпатором и отнять наследие ваших собственных внуков.
- Как раз это у тебя есть законные основания претендовать на английский трон, Ричард, и благодарить за все сложности и опасности нашего положения мы должны твоего любимого брата Эдуарда, - хмуро отозвалась герцогиня Йоркская. - Его брак с Елизаветой Вудвилл не законен, его дети незаконнорожденные, потому что он обвенчался с вдовой дворянина Грея, будучи женатым на леди Элеоноре Батлер.
Но Ричард не поверил матери, считая ее рассказ очередной сказкой женщины, мечтающей сокрушить Вудвиллов, которых она ненавидела.
- Матушка, этого не может быть, - мягко возразил он. - Ни дети Эдуарда, ни он сам не могут быть незаконнорожденными. Я никогда не поверю, что ты изменяла моему отцу. Все знают как горячо и преданно ты его любила.
- И, тем не менее, измена была, хотя она случилась не по моей воле, - тихо сказала герцогиня, и прижала руку к своей груди, словно желая унять боль своего сердца. - Это произошло в Руане. Однажды я как обычно отправилась спать, твердо уверенная в том, что мой муж скоро ко мне присоединится. Мое ожидание оправдалось, я провела страстную ночь любви, но утром выяснилось, что провела я ее с незнакомцем, чье лицо даже не видела. Герцогу накануне пришлось так срочно выехать по делам службы, что он даже не успел предупредить меня о своем отъезде. Вскоре я почувствовала под сердцем Эдуарда, и никто не переубедит меня в том, что он не сын того негодяя, который обесчестил меня. Теперь я всегда сплю с открытым светом, прогоняющим обман. Что касается леди Элеоноры Батлер, то если ты не веришь мне, то прочитай документы английского парламента, в них отмечен ее брак с Эдуардом. Он тайно женился на ней, поскольку эта леди стойко сопротивлялась и не желала быть его любовницей. Иногда я думаю, прости Господи, что королевская власть была нужна Эдуарду только для того, чтобы лишать невинности девиц и отнимать жен у своих подданных.
- Но почему я ничего не знаю о леди Элеоноре? - спросил Ричард, подавленный потоком неприглядных семейных тайн, который мать обрушила на него.
- Венчание Эдуарда и леди Батлер произошло, когда тебе исполнилось десять лет, ты был слишком мал для того, чтобы знать о недостойных похождениях брата, - сухо ответила герцогиня Сесилия. - Когда я принялась упрекать Эдуарда за этот поспешный и неосмотрительный брак, который не делал чести Йоркскому дому, он рассмеялся и заявил, что не считает свою женитьбу серьезной и добъется развода как только покончит с Ланкастерами. В самом деле, он бросил леди Элеонору вскоре после первой брачной ночи, и ей не оставалось другого выхода, как уйти в монастырь. Так же обстояло дело со сватовством к леди Елизавете Вудвилл. Эдуард женился на ней, рассчитывая позабавиться ею некоторое время, тем более что этот второй его брак был недействительным, но вышло иначе. Елизавета приобрела неограниченное влияние и Эдуард в самом деле захотел стать ее законным мужем. Он спешно отправил священников в монастырь, чтобы добиться у леди Элеоноры развода и узаконить свой второй брак, но не успел. Леди Элеонора Батлер к тому времени уже умерла, и умерла она законной супругой Эдуарда. Эдуарду не хватило духа обнародовать позорные обстоятельства своей женитьбы и привести факт ее существования в соответствии с законом, и он решил скрыть их, рассчитывая на преданность епископа Батского, который обвенчал его с леди Батлер и на мое молчание. Хотя я не люблю Елизавету Вудвилл, в данном случае мне было жаль ее, ведь она порядочная женщина и верила в законность своего супружеского союза. Мне казалось несправедливым заставить ее расплачиваться за грехи Эдуарда, но сейчас я жалею об этом, поскольку ее сына сейчас собираются возвести на престол, когда живы законные представители дома Йорков.
- Даже если вы говорите правду, все равно мои претензии на английский престол выглядят прямой узурпацией власти, - подавленно проговорил Ричард. - Весь народ Англии видит в моем племяннике Эдуарде законного короля, и никто не подозревает сомнительности его происхождения.
- Не забывай, твой брат Эдуард также незаконнорожденный, он не сын твоего отца герцога Йоркского, - напомнила ему мать.
- Тогда мне придется публично обвинить его в этом, а для меня, матушка, будет пыткой порочить ваше имя, - содрогнулся Ричард, страстно желая, чтобы его мать отказалась от своих замыслов.
- Я стойко переживу собственный позор и людские насмешки, но не переживу падения и гибели дома Йорков, - жестко проговорила герцогиня.
- Матушка, вспомните как сильно вы любите принцев Эдуарда и Ричарда, как гордитесь тем, что они ваши внуки. неужели вам не жаль лишать их наследства? - умоляюще произнес Ричард. - Как вы думаете, что они будут о вас говорить, когда узнают, что именно вы, их любимая бабушка, лишили их блестящего будущего, которое они считают своим по праву. Вы подумали о том, что они могут нас обоих возненавидеть смертельной ненавистью?
Герцогиня побледнела и снова прижала руку к своей груди.
- Не терзай мое сердце, Ричард, оно и так исходит болью за них, - глухо сказала она. - Ты не представляешь, как много я думала об этом, и как нелегко мне было принять решение. Но поверь, другого выхода нет. Если мы коронуем маленького Эдуарда, Вудвиллы не успокоятся пока не изведут всех Йорков, наших родственников Невиллов и не завладеют имуществом Уорика, Маргарет и твоих детей. Запомни, Ричард, ты сохранишь свою жизнь и свободу только если сам станешь королем! И перестань сомневаться, это малодушие тебе не к лицу. Кто, в конце концов, мужчина в нашей семье: ты, могущественный герцог тридцати лет, или я - дряхлая старуха, уже стоящая одной ногой в могиле?!
Упрек матери словно отрезвил Ричарда, избавил его от всех колебаний. Главным мотивом слов и поступков герцогини Йоркской была неустанная забота о процветании своих детей и внуков, а отстаивание интересов семьи Ричард считал главным делом своей жизни. Когда он понял, что его мать и он сам хотят одного и того же, и герцогиня Йоркская права почти во всей своей оценке сложившийся ситуации, его сердце исполнилось твердости, и он сказал:
- Избави меня бог, чтобы я хоть в чем-то ослушался вас, матушка. Надеюсь, вы и вперед не будете оставлять меня своими советами.
- Я послала письмо епископу Батскому с приказом немедленно раскрыть тайну первого брака Эдуарда на королевском Совете, - сообщила герцогиня Сесилия, и все ее морщинистое лицо выражало непреклонную решимость бороться с врагами. - Он уже в пути, так что, Ричард, готовься к тому, что в очень скором времени ты станешь королем.
Ричард после этих слов ушел, испытывая двойственное чувство восхищения своей матерью, проявившую редкую силу духа, и тягостного предчувствия грядущих несчастий. Положение было настолько плохим, что как бы он не поступил, от его выбора можно было ожидать только пагубных последствий. Но Ричард уже выбрал путь, указанный ему матерью, и был твердо намерен пройти все испытания судьбы. Его решимость укреплялась сознанием того, что беззаконие, совершаемое даже с благими намерениями, неизбежно ведет к краху, и ему нужно отстаивать свои законные права на корону Англии, даже если его душа не лежит к этому делу. И Ричард надеялся, что вместе с королевской короной он получит также больше возможностей для укрепления гражданского мира в стране.
___________________________________

Наконец то добралась до этой темы.
Виктория В, как замечательно вы пишете, спасибо!
Буду ждать продолжения.

Dagmar, спасибо за внимание, я очень ценю его зная как трепетно вы относитесь к Ричарду Третьему.
Постараюсь оправдать ваше доверие и сделать свою повесть достойной памяти об этом короле-рыцаре. Дальше предстоит довольно сложная сцена объяснения Ричарда с со своим племянником - сыном его старшего брата Эдуарда, и я думаю на выходные откорректировать текст и выложить его на форуме.
___________________________________

 » Часть первая. Продолжение № 13

Девятого июня Стиллингтон, епископ Батский, на собрании Королевского совета заявил, что прежде чем король Эдуард женился на Елизавете Вудвилл, он, Роберт Стиллингтон, обвенчал его с леди Элеонорой Батлер.
Ричарда, присутствовавшего на этом собрании, занимало главным образом не то, как воспримут знатные лица королевства эту новость, одобрительно или отрицательно посмотрят на его притязания, а отношение к нему его племянника Эдуарда. Для ребенка все, что происходило на Совете, несомненно стало большим ударом. Накануне Ричард долго думал как не пустить его на собрание, но так и не смог найти благовидного предлога, чтобы не пустить наследника своего брата на Совет, где должна была обсуждаться его коронация. А ведь юный Эдуард уже начал доверять ему, и искренне, от всего сердца, искал дядиного внимания. Он тоже все сильнее привязывался к мальчику, перенеся на него свою любовь к своему умершему брату. Ему страшно было подумать как неприглядно теперь он выглядит в глазах доверившегося ему ребенка, и что сказал бы сейчас покойный брат Эдуард, поручивший ему опеку над своими детьми. Хотя Ричард убедился в том, что у его матери было достаточно оснований желать устранения своего старшего сына от правления королевством, он сохранил преданность умершему Эдуарду, вспоминая только хорошие его черты.
В довершение позора, после того как епископ Батский представил членам Совета в доказательство своих слов письма Эдуарда Четвертого и свидетелей его венчания с леди Батлер, Ричард был вынужден для подкрепления своих прав на трон заявить, что покойный король был рожден от неизвестного отца. Теперь в глазах людей он выглядел законченным алчным честолюбцем, не погнушавшимся выставить на позор родную мать ради собственной выгоды.
При первой же возможности, когда закончился злополучный Совет, Ричард, ни на кого не глядя, удалился к себе, рассчитывая побыть в одиночестве и хоть отчасти вернуть себе душевное равновесие. Но долго побыть наедине с собой ему не удалось. Как только Ричард, задыхаясь, сорвал с себя верхнюю парадную одежду, постучался оруженосец и доложил, что Эдуард Пятый хочет видеть регента Глостера. Ричард застыл в нерешительности, затем покорно махнул рукой и разрешил племяннику войти в его покои. В конце концов, от этого испытания - мучительного разговора с обиженным им мальчиком - ему никуда не уйти.
Юный принц нерешительно переступил порог комнаты, словно размышляя, стоит ли идти дальше, и не лучше ли уйти сейчас, пока не открылось нечто страшное, способное навсегда разбить ему сердце и заставить его потерять веру в разумное начало земной жизни. При этом он не сводил настойчивого вопросительного взгляда с Ричарда, пытаясь понять, что он представляет собой на самом деле - любящего родственника или коварное лицемерное чудовище.
- Дядя, - тихо проговорил принц Эдуард, все еще сомневаясь, стоит ли ему вообще начинать разговор. - Как ты мог так со мной поступить? Ты обещал сделать меня королем, зачем же ты берешь корону, предназначенную мне?
- Эд, ты слышал, что сказал епископ Батский? Дети двоеженцев не имеют прав на корону, - глухо произнес Ричард.
- Но отец не мог так обманывать мою мать, меня, всю Англию! - в отчаянии крикнул мальчик.
- Скорее твой отец обманывал самого себя, не желая помнить свое прошлое, - грустно заметил Ричард.
- Эти разговоры о незаконном происхождении - моем, моего брата и моих сестер - наветы и интриги, подстроенные подкупленными вами людьми, - упрямо заявил Эдуард, продолжая прямо смотреть на своего дядю. Тот невольно улыбнулся несгибаемости своего племянника, - чужая храбрость всегда внушала ему уважение. Ричард подошел к мальчику поближе, взял его за плечи и проникновенно сказал:
- Можешь мне верить или не верить, Эд, но знай, ты мне дороже любой короны! А твою же, как ты говоришь, корону я взял для того, чтобы вернее защитить тебя и всю нашу семью от врагов здесь в Англии и за морем. Я знаю, сегодня я потерял твою любовь, потому что нельзя любить человека, которому не доверяешь. Но я буду терпеть твою ненависть и твое презрение, так как хочу, чтобы ты остался жив, чтобы ты был в безопасности, и надеяться, что когда-нибудь я верну себе твое доверие!
Искренность Ричарда, его непритворное выражение любви произвели разительную перемену в поведении мальчика, - он разом отмел все свои подозрения и забыл об своем негодовании.
- Тебе не придется долго ждать, дядя, я верю тебе, верю всем твоим словам! - пылко воскликнул юный принц. - И матушке я скажу, что ты ни в чем не виноват, я буду стараться , чтобы вы помирились.
Ричард почувствовал такое облегчение словно был грешником, которому прощались многочисленные грехи и даровалось райское блаженство. Он крепко прижал к себе племянника, не желая его от себя отпускать. Теперь не имело значения кому из них должна была достаться корона - они понимали, что оба они Йорки, и у них одна вера, одни чувства и общие надежды. Эту минуту подлинного единения Ричард и юный Эдуард запомнили навсегда. И Ричард с новой силой пожалел, что его брат Эдуард не прожил еще пять лет до возмужания своего наследника. Тогда бы Ричарду не было необходимости выдвигать свои притязания на королевский трон Англии.
Вопрос о восшествии Ричарда на престол был решен членами английского парламента положительно. Представители английских сословий настолько нетерпимо относились к алчным родственникам вдовствующей королевы, что постановили искать другого короля, если Ричард Глостер не сможет занять королевский трон. Принцы Эдуард и Ричард Йоркские были признаны незаконнорожденными, а дети герцога Кларенса были лишены прав наследования, поскольку их отец в царствование Эдуарда Четвертого был признан изменником и бунтовщиком. Реакция Вудвиллов и их сторонников была бурной, они открыто протестовали против назначения нового наследника трона. Особенно возмущалась королева Елизавета, на которую не могли повлиять уговоры ее старшего сына помириться с Ричардом. Она снова развила свою лихорадочную деятельность в попытке удержать ускользающую из ее рук власть: слала воззвания к своим сторонникам во все концы страны и искала новых союзников в борьбе против герцога Глостера. Королева сумела договориться о союзе с самим Генрихом Тюдором, графом Ричмондом, посулив ему в жены свою старшую дочь Елизавету, которая отныне считалась невестой предводителя партии Ланкастеров.
Для наведения в стране порядка Ричард запросил из Йорка свои войска и обратился за помощью к своему кузену, лорду Невиллу. При виде его превосходящей военной мощи немногочисленные сторонники вдовствующей королевы были вынуждены отступить. Теперь ничто не могло помешать коронации Ричарда Глостера и его жены Анны Невилл.
Церемония коронации проходила шестого июля в Вестминстерском соборе, выстроенном английским королем Генрихом Третьим в византийском стиле, и она была самой многолюдной коронацией, которую только знали современники Ричарда поскольку он в своем стремлении вернуть стране гражданский мир почтил своим приглашением многих сторонников Ланкастеров.
Яркий солнечный свет лился через цветные витражи многочисленных окон огромного Вестминстерского собора, делая богатую одежду собравшейся английской знати еще более роскошной и нарядной. Ричард поддерживал рукой побледневшую от волнения Анну Невилл, и думал о том, что коронация очень напоминает ему его вступление в брак с Анной одиннадцать лет назад, только сейчас он венчается не с Анной, а с не менее дорогой его сердцу Англией, процветание которой было его давней мечтой. Незабываемое впечатление производил храм на свидетелей коронации Ричарда Третьего и его жены: неф, украшенный большим мозаичным изображением Спасителя, грациозные колонны и арки, повторяющие друг друга словно в зеркале. В восточной величественной части собора виднелся в лучах света, льющегося из фонаря купола собора, украшенный алтарь.
Внезапно Ричард увидел то, что никак не могли заметить другие участники торжественной церемонии. Легкое, едва обозначенное, светящееся облачко отделилось от купола собора, и поплыло над головами людей к алтарю, не останавливаясь и не задерживаясь легкой струйкой пара. Перед алтарем оно чуть заколебалось, но опустилось на Анну Невилл, благоговейно смотревшую на образ Искупителя Христа. Анна ничего не почувствовала, но Ричард, который не доверял обычной человеческой премудрости и ощущал невидимую связь между многими явлениями и людьми, понял, что представилось его взору, хотя раньше он считал подобное всего лишь сказочной легендой. Когда-то ему рассказывали в детстве, что дух-покровитель Англии появляется в момент коронации истинного монарха для его благополучного царствования, и вселяется либо в какой-либо предмет, либо в подходящее живое существо, и пока эти носители находятся в целости и безопасности, жизни и царствованию короля ничего не угрожает. Еще рассказчики прибавляли, что видеть духа-покровителя Англии может только чистый сердцем король, чья совесть не запятнана ни одним преступлением.
Раньше Ричард не очень верил в эту сказку, ничего подобного видеть ему не приходилось. Но сейчас, когда он стал свидетелем этого явления, он осознал, что светлая божественная сила издавна хранила Англию, и ангелы Господни еще до прихода христианства охраняли людей от власти демонов, препятствуя злу окончательно поглотить Британские острова. Ричард с удвоенным пылом принялся благодарить Бога за все его милости к нему до тех пор, пока его голову и голову его жены не покрыли королевские короны, и хор запел: "Тебя, Бога, славим!".
Коронационный день закончился посвящением избранных сквайров в рыцари и раздачей щедрой милостыни нищим. Затем Ричард с новой королевой предпринял поездку по Англии. Королевская чета посетила Оксфорд, Глостер, Вустер, Йоркшир. Всюду население встречало их радостно, приветствуя в их лице твердую власть, способную обуздать своеволие и бесчинства злодеев. От денег, которые предложили Ричарду жители Лондона, Глостера и Вустера он отказался с благодарностью, утверждая, что предпочел бы получить их любовь, а не их сокровища.
Искреннее внимание к нуждам малоимущих англичан король Ричард проявил при посещении таких городов как Виндзор, Эксетер, Ричмонд и Солсбери. Конечной целью королевского путешествия оказался город Йорк, где при большом стечении народа была проведена церемония инвеституры - введение в звание наследного принца Уэльского единственного сына Ричарда Третьего и Анны Невилл Эдуарда. Накануне прибытия королевской четы город заполнился огромным количеством приезжих, пожелавших увидеть нового короля. В день приезда Ричарда в Йорк горожане устроили ему такую торжественную и радостную встречу, что она стала его личным триумфом.
___________________________________

Виктория, спасибо за продолжение.


Увы, как печально, что вряд ли все было так на самом деле.

Вика, спасибо огромное за продолжение!!!!! И очень красивая обложка с героями "Белой королевы"! Вдохновения тебе!

kosmatulja, спасибо за пожелание, оно мне придает силы для дальнейшего творчества! Обложка от леди Зои - Черной Зайки, она мне самой очень нравится, потрясающе верно передает дух моей повести. Dagmar, дорогая, я пишу свою повесть не в жанре исторического романа, требующего точного художественного изображения исторических событий, а в жанре альтернативной истории, позволяющего гораздо большую творческую свободу.
Трагедия Ричарда Третьего потрясла меня до глубины души; было такое сильное желание изменить историю, что я представила свой, более благоприятный вариант развития событий для Ричарда. Так, в моей повести Ричард не погибает во время Босвортской битвы, а остается жив. Я не настаиваю на том, что описанный мною разговор Ричарда со своим племянником действительно состоялся, но, с моей точки зрения, он вполне мог происходить, в особенности если в членах семьи Ричарда взяла верх не осторожность, а благородство как у самого короля.
Хочу извиниться за то, что безбожно загрузила начало своей повести, особенно первую ее часть, перечнем исторических фактов, желая сделать свое произведение как можно более содержательным. Но думаю, что этот вариант повести, который я выкладываю на форуме, не окончательный, и я с удовольствием ознакомлюсь с твоими замечаниями, если они у тебя возникнут.

[/b]
___________________________________

Виктория, ну что ты, я же понимаю что это альтернативная история, какие могут быть претензии.
Это я просто сама по себе сижу тут и жалею, что в реальности все было не так как у тебя, а так было бы здорово, все могло повернутся по другому.
Спасибо еще раз, будем ждать продолжения.

 » Часть первая. Продолжение № 14

Вся Англия с готовностью приняла нового короля, и только вдовствующая королева Елизавета продолжала надеяться, что в стране поднимется движение в защиту прав ее сыновей. Ведь пытались и не однажды ее сторонники, бывшие придворные ее мужа, освободить из Тауэра ее сыновей с тем, чтобы возвести старшего из них на престол. Последняя попытка чуть было не увенчалась успехом, и тогда Ричард посчитал нужным перевести своих племянников в тайное убежище. Этой мерой он пресек дальнейшие попытки заговорщиков использовать принцев в своих целях, но Елизавета Вудвилл продолжала думать, что ей удастся вырвать власть из рук ненавистного деверя. Противников у честного и неподкупного короля Ричарда было много, и она с нетерпением ожидала гонца от своего союзника епископа Томаса Ротерхэма, извещающего ее о восстании английских лордов против младшего брата ее мужа.
Укрывшись в крипте святой Маргариты в Вестминстерском аббатстве, вдовствующая королева целыми днями простаивала у ее низкого окна и до рези в глазах всматривалась в даль, ища взглядом хотя бы признак приближения своих сторонников. Но Темза, равнодушная к смятению и душевным терзаниям мятежной королевы, принесшей в жертву своему честолюбию детей и братьев, продолжала мерно и неторопливо катить свои воды. По реке привычно проплывали торговые баржи и гребные лодки, у речных ворот аббатства так же стояли военные судна с вооруженными людьми на борту. Солдаты герцога Норфолка, верного вассала нового короля, окружили аббатство, не допуская к нему никого из сторонников Вудвиллов. Любого, кто пытался без разрешения подплыть к воротам, тут же заставляли повернуть обратно.
Но, в одно раннее утро последнего летнего месяца, когда кусочки неба в оконных решетках из черных начали постепенно становиться серыми, тайный гонец епископа Ротерхэма, предусмотрительно одетый в темную одежду без опознавательной эмблемы своего господина, сумел-таки пробраться к заключенной королеве через потайную железную дверь возле каменного пирса. Забыв про сон, Елизавета Вудвилл начала жадно расспрашивать его о новостях.
- Отвечай, как англичане приняли узурпатора трона?! Надеюсь, они кричали свои проклятия ему вслед? - засыпала она вопросами низенького человечка, умевшего ужом проскользнуть в любую дверь.
- Увы, моя благородная госпожа, везде короля Ричарда принимали весьма радушно и с великими почестями, - отрицательно покачал головой слуга Томаса Ротерхэма. - Мэр и старейшины городов, одетые в алые одежды, и горожане в праздничных нарядах, встречали короля многими приветственными речами и богатыми дарами, но он отказывался и от подносимых ему денег, и от богатых подарков, прося у них взамен материальных сокровищ верность и любовь. Самым торжественным приемом отличился город Йорк, где Ричард Третий ввел в права наследования своего сына Эдуарда. В праздничной процессии, завершающей церемонию инвеституры торжественным шествием духовенства, участвовал сам король Ричард. Украшенный богатой короной, он шел в сопровождении большого количества благородных мужей. Королева, следуя за ним с такой же короной на голове, вела за руку своего сына, принца Эдуарда. Увенчанный с той же великолепной пышностью, принц принимал поздравления жителей Йорка, не скрывающих своей радости и превозносящих короля Ричарда до небес.
- Если правда то, что ты мне сейчас сказал, значит, наследником трона теперь является не мой сын Эдуард, а отродье этого горбуна, - прошептала убитая новостями Елизавета Вудвилл, лихорадочно перебиравшая в уме все, что могло служить на пользу ее планам. - Но не может быть, чтобы узурпатор не совершил какой-нибудь ошибки, - она восстановит против него всех добрых англичан. О, пусть его с женой поразит изнуряющий недуг, который отвернет от них всех людей!
- Божьей милостью его величество король и королева находятся в добром здравии, и они все больше привлекают к себе сердца людей, - осторожно заметил на это ее собеседник. - Король Ричард умеет успокоить и утешить своих подданных, как никакой другой правитель. В своем коронационном путешествии в каждом месте король и королева проверяли работу вельмож и судей, разбирали жалобы бедных обиженных людей, и должным образом наказывали виновных, не смотря на высоту их положения. Я доподлинно видел, с какой мудростью и любовью расточает король свои милости в каждом городе по отношению к подданным, приходящим к нему с просьбами. Он с такой добротой и любовью одаривает их своей заботой, что его благодати они никогда не забудут. Те правители, которые были над нами прежде, никогда не были так щедры, и никто никогда не был так добр к нам, бедным людям, как он! Его правление словно солнце, изливающее на подданных благодатный свет и живительное тепло. Под изобильным и ласковым Солнцем Йорка Англия очень скоро превратится в процветающий и благословенный край!
Невольный панегирик незаметного слуги епископа Ротерхэма Ричарду Третьему открыл Елизавете Вудвилл нежелательную ей истину - никто больше не собирается поддерживать ее притязания на власть от имени ее сыновей. Это заставило честолюбивую даму впервые задуматься над тем, стоит ли ей продолжать бороться с человеком, который, в отличие от нее, без труда умел располагать к себе людей. Как истинный христианин и глубоко верующий человек Ричард желал в наивысшей мере оправдать ожидания своих подданных, и тем самым выполнить свой долг перед Всевышним. Королевская власть дается от Бога. Если народ разочаруется в короле, он станет роптать на Бога, который поставил над ними этого короля. И недобросовестный монарх буде виновен в этом святотатстве. Такая участь была совершенно неприемлема для Ричарда Третьего не только в силу его религиозного благочестия, но и по причине его природного человеколюбия.
Путешествие по стране изменило представления Ричарда о многих вещах. Он теперь точно представлял, как при его правлении Англия станет сильным и процветающим государством. Партия Вудвиллов, ранее правившая почти единолично, более не препятствовала ему вносить изменения в общественную жизнь страны, способствующие ее умиротворению, и самый первый план, зародившийся в мыслях Ричарда, был план объединения страны и прекращения междоусобных распрей. К зимней сессии парламента, намеченной на 24 января 1484 года, новый король замыслил представить новые законы, которые способствовали бы подъему Англии. На невидимых весах своего благоразумия и великодушия он взвесил все возможности вверенной ему страны, и сделал все от него зависящее, чтобы новые правила правления страной обеспечивали всеобщее равенство перед законом. Даже сторонники Ланкастеров могли расчитывать на его справедливый и беспристрастный суд: ради блага страны Ричард намеревался помириться даже со своими кровными врагами. Но осуществиться многим благим намерениям Ричарда Третьего помешало противодействие его многочисленных противников.
Осенью ему уже пришлось противостоять нападению Ланкастеров и их наемников. К берегам Англии подошла флотилия Генриха Тюдора с французской армией на борту. Сторонники Вудвиллов со своими отрядами были готовы к ним присоединиться в Солсбери, Экстере и Брекноке, но подавляющее большинство англичан остались верными королю Ричарду Третьему, и они не поддержали иноземных пришельцев. Этот факт и плохая погода в море, разбросавшая и потрепавшая многие корабли, заставили Генриха Тюдора отступить.
Гораздо больше этого вражеского нападения Ричарда встревожило выступление канцлера Франции в Туре перед представителями Генеральных Штатов, уговаривающего их оказать новую помощь Генриху Тюдору. Обвинение было настолько порочащим, что и менее щепетильный в вопросах чести человек, чем Ричард Третий, и то пробудился бы к действию. Оно гласило: "Обратите, пожалуйста, внимание на события, что произошли в этой стране после смерти короля Эдуарда. Вы увидите, что дети его, уже большие и храбрые, безнаказанно умерщвлены, и корона его передана убийце по благосклонности народной".
Мера безопасности, предпринятая Ричардом, когда он спрятал сыновей Эдуарда Четвертого, чтобы их не захватили сторонники Вудвиллов, обернулась против него обвинением, хуже которого не придумаешь - обвинением в их убийстве. Во избежание этих порочащих его слухов Ричард решил как можно скорее помириться с вдовствующей королевой Елизаветой и восстановить мир в семействе Йорков.
К полудню пасмурного ноябрьского дня Ричард со своим эскортом подъехал к часовне святого Стефана, построенного перпендикулярно Вестминстер-Холлу. Обогнув часовню, король, как и подобало ему по рангу, вошел в Вестминстер через величественный северный вход с его куполообразным порталом и башнями по обе стороны. Вход во дворец закрывали деревянные двери двадцати футов высотой, но взгляд Ричарда Третьего невольно остановился на большом окне Расписного зала, где находилась его невестка Елизавета Вудвилл.
Хотя бывшая королева официально пребывала в убежище Вестминстерского аббатства, и там же принимала направленных к ней послов, с наступлением более спокойных дней, последовавших после коронации Ричарда Третьего она больше находилась в более удобных для проживания покоях дворца. Ей нечего было опасаться, поскольку ее личная безопасность стала делом чести для ее воцарившегося деверя. Даже в то время, когда решался вопрос о престолонаследии, она больше опасалась мести обиженных ее семьей людей, чем происков младшего брата ее мужа, - при жизни покровительствующего им Эдуарда Четвертого Вудвиллы умудрялись заводить себе врагов чуть ли не на каждом шагу.
Теперь Елизавета Вувдилл своим демонстративным пребыванием в убежище Вестминстерского аббатства хотела выторговать себе наиболее выгодные условия своего существования. Всю дорогу к Расписному залу Ричард мучительно гадал - сумеет ли он договориться с матерью своих племянников, ставшей ему непримиримым врагом.
Войдя внутрь, он с трудом смог увидеть невысокую женскую фигуру, неподвижно застывшую возле парадной королевской кровати в дальнем конце длинной полутемной комнаты. Большие фрески были расписаны вокруг ложа, которое располагалось изголовьем к северной стене, рядом с камином. На восточной стене, в нескольких футах от изножья расположились три стрельчатых окна, выходящих на Темзу. Благодаря исходившему от них дневному свет и можно было немного разглядеть бывшую королеву, которая со дня объявления ее детей бастардами предпочитала жить в полумраке. Деревянный потолок зала невозможно было различить, но в свете, исходившего от большого окна, отчетливо проступала фреска над изголовьем, изображающая коронацию Эдуарда Исповедника.
Поначалу гордый и неприступный вид Елизаветы Вудвилл не располагал к откровенному разговору. Она всячески старалась подчеркнуть, что считает своего деверя наглым самозванцем, беззастенчиво укравшим корону ее старшего сына. И раньше их отношения были далеки от идеала, поскольку Ричард, как и его мать герцогиня Йоркская, считал женитьбу Эдуарда на вдове лорда Грея неподходящим браком для Йорка. Королева Елизавета знала это, знала она также, что Ричард по мере своих возможностей старался не допустить ее родственников к власти, что и обусловило ее враждебное к нему отношение. Но теперь Ричард решил быть терпимым, не напоминать королеве Елизавете об их прошлых взаимных обидах, ни в чем не обвинять ее и добиваться ее расположения.
- Добрый день, сестра моя, - приветливо произнес Ричард, подходя к королеве Елизавете, неподвижно сидевшей в своем кресле. - Я пришел сюда с надеждой на примирение с вами. Раздор никому из нас не принес добра, и в это трудное для нашей семьи время согласие нам нужно как никогда.
- Вам не стоило трудиться, милорд, и тратить время на беспомощную вдову, которая все равно ничего не сможет вам сделать, - неприязненно сказала королева Елизавета, бросая на Ричарда мрачный взгляд, удивительное гармонирующий с ее траурным платьем. - О каком согласии может идти речь, если мы с вами не доверяем друг другу?
- Если вы попробуете поверить мне, то сможете убедиться, что поверили мне не напрасно. Я теперь помазанный король Англии, и сам Бог будет способствовать моей заботе о вас, - предложил Ричард, надеясь пробудить в невестке способность к здравому размышлению. Но королеву Елизавету от его слов передернуло как от приступа боли.
- О, я не напрасно не доверяла тебе, Ричард, и всеми силами пыталась отговорить Эдуарда от назначения тебя регентом, - с яростью проговорила она. - К сожалению, я оказалась права, ты не только захватил власть и отнял наследие моих детей, но и опозорил и нас, и свою собственную мать! У тебя черное сердце, Ричард, даже не надейся, что я когда-нибудь поверю тебе.
Ричард не стал напоминать Елизавете Вудвилл, что истинной причиной устранения ее от власти стала алчность ее родственников, не на шутку встревожившая многих знатных лордов. Он почувствовал, что любое обвинение будет в штыки принято этой женщиной, потерявшей голову от горя, и решил говорить о том, что было близко им обоим, и даже взять всю вину за их разлад на себя.
- Вы правы, сестра моя, предвзято ко мне относясь, и я заслужил ваш гнев, - покорно сказал он, садясь на ступеньку кресла возле ее ног. - Да, я в свое время пытался не допустить союза между вами и Эдуардом, теперь я понимаю, что совершал великий грех, стараясь разлучить такую любящую и преданную друг другу пару. Вы и я любили Эдуарда больше всех на свете, и мы не можем утешиться от скорби по нему в объятиях друг друга, поскольку вы справедливо видите во мне врага. Я раскаиваюсь в том, что я не принял вас как сестру после вашей свадьбы с Эдуардом, но я хочу исправить этот грех и сказать, что как бы вы не относились ко мне в дальнейшем, я всегда буду заботиться о вас как самый преданный брат.
- В последнее время вы совершили много такого, чего нельзя простить, - в волнении произнесла королева Елизавета. - Неужели вас не мучила совесть, когда вы забирали корону у моего мальчика?
- Сестра моя, давайте представим себе, что исполнилось ваше желание, и наш принц Эдуард был бы коронован, - предложил ей Ричард.- Ваши братья, дяди, сыновья Грей не успокоились бы, пока не уничтожили меня и моих сторонников, а победу в этой войне вполне мог одержать и я. Нашей смутой воспользовались бы Ланкастеры для возобновления войны за английскую корону. Лордам, который до сих пор не принимали участия в военных столкновениях, пришлось бы выбирать на чьей они находятся стороне, и тогда в Англии началась бы настоящая бойня, длящаяся до полного уничтожения одной из сторон. Беспорядками в нашей стране вполне могли бы воспользоваться шотландцы, французы и воинственные датчане. Как вы думаете, много шансов у двенадцатилетнего мальчика-короля уцелеть в этой войне, если он не то что свою страну, самого себя не может защитить. Почему-то вы думаете, что корона - это обязательная гарантия благополучия, власти и счастья, но это далеко не так. Корона иногда бывает знаком обреченности жертвы на мучительную смерть, достаточно вспомнить несчастного безумного короля Генриха Шестого. Подумайте над моими словами, и в случае необходимости всегда обращайтесь ко мне.
Ричард слегка поклонился невестке и вышел из ее покоев, оставив ее в глубокой задумчивости. Перед свои отъездом из Вестминстера он зашел еще к принцессе Елизавете Йоркской - его старшая племянница всегда тяжело переживала размолвки в семье, и он желал успокоить ее, а также внушить надежду на будущее.
Поразмыслив над услышанным, королева Елизавета была вынуждена признаться самой себе, что Ричард был во многом прав, и его поступки были поведением честного человека, заботящегося о благе всех членов своей семьи. На нее произвела глубокое впечатление доброжелательность Ричарда, проявленная им к ней, она и заставила ее принять быстрое решение. Через два дня Елизавета Вудвилл послала за Ричардом, и когда он пришел, она бросилась к нему со словами, что полностью вручает его опеке и себя, и своих детей. Ричард тогда ощутил радость большую, чем при своей коронации, - еще одно сердце повернулось к нему с любовью, что он ценил гораздо больше своего высокого положения. Королева Елизавета впервые за долгие месяцы страха и волнений почувствовала покой и умиротворение, сознавая, что она действительно обрела надежного защитника и покровителя, готового бескорыстно протянуть ей руку помощи.
___________________________________

Виктория, очередное спасибо.
А почему Елизавета называет Ричарда горбуном?

Одно плечо у Ричарда было чуть выше другого, враги и недоброжелатели раздули этот физический недостаток в целый горб.
___________________________________

Это мне было известно, я просто подумала, что у тебя Ричард тоже изображен горбуном, сорри что не так поняла.

Внешность Ричарда я описала в самом начале, когда он вспоминал свою возлюбленную Энн Донах.
___________________________________

 » Часть первая. Продолжение № 15

После примирения с королевой Елизаветой Ричард Третий публично заявил о том, что он будет заботиться об детях Эдуарда Четвертого как о своих собственных. Принцы взялись за прерванную учебу, королева Елизавета и ее дочери покинули убежище и возобновили светскую жизнь, посещая все приемы и балы, устраиваемые Ричардом Третьим. Деликатное поведение королевы Анны Невилл, почтительно обращавшейся с вдовствующей королевой, окончательно примирило Елизавету с новыми монархами. Она даже начала обсуждать с Ричардом перспективу брака их детей, и они договорились до того, что возможно единственная дочь Ричарда Кэтрин выйдет замуж за сына королевы маркиза Дорсета, а наследник Ричарда Третьего Эдуард обвенчается со второй дочерью королевы Сесиль, поскольку старшая, Елизавета Йоркская, уже была просватана за Генриха Тюдора, графа Ричмонда. Елизавета Вудвилл написала письмо своему старшему сыну от первого брака Томасу Грею, маркизу Дорсету, с просьбой вернуться в Англию и помириться с Ричардом, заверяя его, что король не причинит ему ни малейшего вреда. Но маркиз Дорсет предпочел остаться во Франции, сбитый с толку предостережениями изгнанных врагов Ричарда, убеждавших его в необычайном коварстве нового короля.
Согласие между королем и Елизаветой Вудвилл бесило заклятого врага Ричарда Третьего Илийского епископа Джона Мортона, который желал во чтобы то ни стало настроить против Ричарда как можно больше людей. Он даже начал задумываться - не прибавить ли к своему измышлению о тайном убийстве сыновей Эдуарда Четвертого обвинение Ричарду в колдовстве, ибо тому непостижимым образом удалось склонить на свою сторону вдовствующую королеву, которая его прежде ненавидела. Тем временем, к списку явных недоброжелателей Ричарда Третьего добавился еще один его личный враг.
В дни встреч с королевой Елизаветой Ричард имел сомнительное удовольствие познакомиться с еще одной женщиной, с которой проводил свои ночи Эдуард Четвертый, - с его любовницей Джейн Шор. Он не раз замечал в Вестминстере молодую женщину, которая, не занимая никакой придворной должности, вольготно чувствовала себя при дворе, и шныряла во все уголки дворца подобно крысе, водя со всеми знакомство. Ричард недоумевал также почему эта женщина смотрит на него с вожделением. Он навел справки о ней и узнал, что она была любовницей не только покойного короля, но и казненного им лорда Гастингса.
Джейн Шор еще в отрочестве была выдана замуж за развратного старика, и она потеряла всякое представление о нравственности и морали. Природа наделила ее необычайно красивой внешностью: при густых светло-каштановых волосах она имела завораживающие, чуть раскосые, зеленые глаза, а ее точеная, в меру полная фигура сводила с ума всех мужчин. Но главное ее очарование заключалось в манящей улыбке, в которой тонули все мыслимые и немыслимые запреты, во взгляде, обещающем всю полноту телесных наслаждений.
Джейн Шор была никто, но она мечтала быть фавориткой могущественных вельмож, имевших силу и власть исполнять все ее прихоти и желания. После смерти короля Эдуарда Джейн сразу стала любовницей старшего сына королевы, маркиза Дорсета, и по его наущению соблазнила лорда Гастингса с целью переманить его на сторону Вудвиллов. Когда казнили лорда Гастингса, она решила сделаться любовницей Ричарда Третьего. Осуществить немедленно это намерение куртизанке помешала поездка нового короля по Англии, но теперь она снова вернулась к своему замыслу. Джейн Шор полагала, что одержать любовную победу над Ричардом Третьим ей не составит труда; ей не придется бороться с другими его любовницами, поскольку у Ричарда не было увлечений на стороне, а королева Анна отнюдь не обладала яркой красотой леди Гастингс.
Воодушевленная этими мыслями, Джейн Шор попросила аудиенции у короля с целью соблазнить его. Ричард как раз рассматривал первый пробный экземпляр книги сэра Томаса Мэлори с повестями о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, предназначенный им в подарок Анне Невилл. Он и его жена очень любили рыцарские романы и романтические истории, и Ричард заранее предвкушал наслаждение, которое они с королевой получат от чтения. К тому же, книга Мэлори была необычна тем, что не была написана от руки на пергаменте, а была отпечатана на бумаге английским первопечатником Уильямом Кэкстоном, и текст отличался необычайной четкостью букв и доходчивостью. В отличие от друзей своей юности, лорда Гастингса и Генри Стаффорда, предпочитавших ночные похождения, Ричард любил отдавать свой досуг чтению, и он с удовольствием читал книги на различные темы. Король ласково, как к женщине, прикасался к пергаменному переплету с шелковыми завязками, представляя как повесть Мэлори займет почетное место в его домашней библиотеке.
Но книгу пришлось отложить в связи в приходом Джейн Шор, - Ричард никогда не отказывал своим подданным, обращающимся к нему за помощью.
- Чем я могу помочь вам, мадам? - как можно приветливее спросил у Джейн Ричард, стараясь не думать о том негативном впечатлении, которое на него произвело ее прошлое. Слабая женщина сейчас обращалась к нему с просьбой о помощи, и он собирался выполнить ее насколько это было в его силах. - Вы в чем-то нуждаетесь, не правда ли?
- Вы правы, ваша милость, только вы сможете мне помочь, - развязно ответила Джейн Шор, стараясь подойти к королю как можно ближе. - Сейчас моя постель по ночам холодна, и если по справедливости, то это вы должны ее согревать.
- Что вы имеете в виду? - нахмурился Ричард.
- Ваше величество, вы казнили красавчика лорда Гастингса, который служил мне единственным утешением в моей вдовьей доле и в скорби по безвременной кончине нашего возлюбленного короля Эдуарда, - с шутливой плаксивостью проговорила Джейн Шор. - Теперь вы просто обязаны поддержать меня в моих невосполнимых потерях, тем более, что последняя моя беда произошла по вашей вине.
Подобного отсутствия стыда у женщины Ричарду еще не приходилось видеть, даже продажные девицы вели себя гораздо скромнее и сдержаннее. Особое отвращение ему внушила неизменная готовность Джейн Шор пробуждать в мужчинах самые низменные похотливые желания. Этой своей способностью она явно гордилась.
- Мадам, вы отдаете себе отчет, с кем вы говорите? - опомнившись, спросил Ричард, желая как можно скорее покончить со своим разговором с Джейн Шор.
- Конечно, я говорю с мужчиной, с которым сегодня ночью узнаю все любовные наслаждения, созданные богом, - сладострастно произнесла Джейн Шор, сбитая с толку первоначальной благожелательностью к ней Ричарда, проявляемой им к просителям. Она и в самом деле начала испытывать желание заняться любовью со своим высокопоставленным собеседником, ей все больше нравилось смотреть на него. Ричард прилагал немало усилий к тому, чтобы постоянно поддерживать себя в хорошей физической форме, понимая, что на фоне более красивых золотоволосых братьев Йорков его невзрачная внешность становится еще более невыигрышной. Мало того, что он был малопривлекательным темноволосым шатеном с немодными карими глазами, его внешнему виду еще изрядно вредили телесные изъяны, полученные им из-за травмы при родах. На помощь к нему пришла его старшая сестра Маргарита. При ее бургундском дворе царил культ рыцарского искусства, и придворные медики и тренеры бургундской герцогини создали для Ричарда целый комплекс физических упражнений, которые помогли ему не только нарастить мускулатуру, но и исправить осанку, что было намного сложнее. Данная гимнастика использовалась вместе с оздоровительным массажем, обертываниями и плаванием. Страдающий ожирением король Эдуард некоторое время разделял с младшим братом его тренировки, но затем нашел их слишком изнурительными, и ограничился массажем. Ричард предпочитал плавать в озерах вблизи целебных источников - в Англии их было известно несколько десятков - и любил принимать ванны из морской воды. Благодаря подобным усилиям Ричард не только несколько выровнял высоту плеч и устранил хромоту, но и получил возможность свободно владеть своей левой рукой, которая сохла у него с детства.
Его забота о своем красивом внешнем виде не ограничивалась упорными тренировками: гардероб Ричарда и его близких постоянно пополнялся нарядной одеждой, а сам он стал первым мужчиной в Англии, постоянно делающим себе маникюр, и его отполированные, достаточной длины ногти всегда имели ухоженный вид. Отсутствие излишеств и большая сила воли на тренировках позволили Ричарду не только превратиться в идеального воина, блистающего на полях сражений, но и стать необычайно привлекательным мужчиной, способному увлечь и такую расчетливую соблазнительницу, какой была Джейн Шор.
Но только она собралась удвоить свои усилия, как ее предполагаемая жертва отстранилась от нее, и Ричард резко сбросил ее руки со своего плеча.
- Ваши удовольствия подлежат ведомству дьявола, мадам, и я больше не собираюсь терпеть ваше общество, - жестко сказал король, и рот Джейн Шор раскрылся от удивления - она никак не предполагала своего провала. Непонимание людей с благородной натурой сыграло с нею злую шутку, и она не знала, что добродетель Ричард ценит больше привлекательной оболочки. Он оказался первым мужчиной, на которого не подействовали ее чары, и этот мужчина разрушил все ее планы.
Предупреждая ее попытку заговорить, король схватил ее за руку и вытащил из своей комнаты со словами:
- Я запрещаю вам показываться в королевских резиденциях Вестминстера и Тауэра. Если вы нарушите мой запрет, то ваше пребывание в дальнейшем ограничится тюремными застенками.
Стражники увели разочарованную и разозленную Джейн Шор, но Ричард продолжал думать о ней. Эта женщина представилась ему более опасной, чем он думал вначале, и он пожелал узнать все подробности ее жизни. Узнав, что король Эдуард ради нее основательно опустошил государственную казну, Ричард решил хотя бы частично возместить эти затраты и велел конфисковать поместье, которое Эдуард подарил Джейн Шор. Теперь она ненавидела Ричарда и за его пренебрежение к ней, и за потерю имущества, и в своих проклятьях могла поспорить с епископом Мортоном, засевшим в кройландских болотах вдали от карающей руки короля. При всех своих пороках Джейн Шор обладала большой смелостью и она не упускала случая публично осыпать бранью короля Ричарда. Особенно ему был памятен случай, когда она бросилась к нему при его выезде из ворот Сент-Олбанского аббатства. Ричард едва смог удержать своего коня, чтобы он не затоптал орущую женщину, но конь продолжал нервничать и беспокойно перебирать копытами, поскольку Джейн Шор, крича от словно фурия, кружила вокруг них явно не замечая опасности, пока в пылу ярости не свалилась в огромную грязную лужу, освобождая им дорогу.
___________________________________