Виналия Роминии или фиаско римских богов

Стоит нам только выйти на площадку перед лестницей, как внизу, в одно мгновение, стихают все разговоры и смех, и взгляды всех присутствующих обращаются на нас. Я привыкла к вниманию, мне даже нравится производить такой онемевающий эффект. Вот только Марс как-то напрягает руку под моей ладонью, словно прямо отсюда, с этой лестницы, готов воевать с каждым.
Но эта тишина быстро исчезает, хотя и напоминает это свадьбу, где мы в роли молодоженов. Отовсюду слышится шёпот, как только во мне распознают супермодель.
- Ты был прав, любимый, - наклонившись к его уху, шепчу и я, ощущая на себе удивленные взгляды, - это террариум.
Спускаясь по ступеням, я по-прежнему крепко держу мужа под руку. Внизу мы на мгновение останавливаемся, обводя не слишком дружелюбными взглядами толпу. Слева раздаются вспышки фотоаппарата, и я поворачиваюсь, стреляя глазами в объектив. Я знаю, что половина мужского населения планеты мастурбирует на мои фото. Так почему бы не дать им ещё одну возможность? Но Марс не выдерживает раньше, его губы кривятся в презрении к раболепству мужиков, которых, без сомнения, позвал сюда Юпитер.

Пожимаю плечами на слова супруга. Не знаю уже, что характерно, а что нет для отца, да и не хочу забивать себе этим голову. Куда проще заниматься собой и наслаждаться обожанием толпы, чем задумываться над тем, что взбрело в голову нашему неугомонному папаше.
Не успеваю я подумать об этом, как супружеская чета “верховных” появляется перед нами. Высокомерие и ненависть - в глазах Юноны, и презрительное равнодушие - в глазах отца. Я была права, они ненавидят меня за Вулкана, хотя у Юпитера есть ещё, о чем вспоминать.
Но то ведь была детская шалость, разве заслуживала я такого наказания, что он мне устроил?
И, как показало время, папаша сам же и подложил свинью своему ненаглядному сыночку. Вулкан, в итоге, так и остался рогоносцем. Сами виноваты, а обвиняют нас. Или даже не нас, а меня. Но из Юноны тоже хреновая мать, раз она разделила своих детей на любимых и не любимых, а то, что она терпеть не может моего мужа, видно невооруженным глазом.

Я тяну мужа за руку, прося его быть осмотрительнее.
Но когда Марс был осмотрителен?
Злость полыхает в глазах Юпитера, и следующие его слова подтверждают, что опасаться ещё есть чего. Я начинаю сожалеть, что уговорила супруга приехать сюда.

Резкий выговор отца заставляет любимого напрячься всем телом, уже готового ринуться в атаку. Кругом репортеры, съехавшиеся на праздник, ненавистные родственники, которые снова будут говорить о несдержанности моего мужа.

- Любимый, не здесь, - шепчу я ему на ухо, стараясь удержать от скандала. Моя рука намертво вцепилась в предплечье мужа. - Не надо, прошу тебя.
А после поворачиваюсь к Юпитеру, чтобы услышать его приветствие мне. На моих губах улыбка, но глаза обещают, что несмотря на родственные связи, я проучу его. Как может родной отец так относиться к своим детям? Хотя, наверное, всё дело в количестве этих самых детей.
Его пренебрежительное и даже в какой-то мере равнодушное приветствие:

Моя левая рука поднимается к шее, накрывая цветы из белого золота, и волна самодовольства поднимается из глубины души.
- Да, отец, муж всегда балует меня, наверное, потому что любит больше, чем…. - но меня уже не слушают. Юпитер разворачивается и буквально тащит за собой свою драгоценную женушку, бросив на ходу:

Разворачиваюсь к мужу и, положив ладонь ему на щеку, поглаживаю щетину. Если бы не посторонние, мы бы уже занимались страстным сексом возле одной из мраморных колонн. Но остается только заглушать его бешеную ярость тихим голосом и ласковыми прикосновениями.
- Сейчас ты ничего сделать не можешь, не зли его попусту, пожалуйста, - сделав шаг к нему, прижимаюсь всем телом к любимому и шепчу на ухо: - Хоть меня твоя необузданная ярость и возбуждает, так что я уже жалею, что не надела ничего под это платье, всё же надо хотя бы сутки продержаться с ними.
Оборачиваюсь к отдалившемуся отцу, который уже в компании своего брата.
- Я тоже ненавижу их, любовь моя. За всё, что они с нами сделали, и за эту зависть. Но сейчас нам надо отвлечься от этого разговора. Идём, поищем, чем можно заглушить твою ярость.

В какой-то момент, поднимаясь по тропе, я почувствовал запах парного молока. А вскоре обнаружился и источник этого запаха – черная коза, самостоятельно шедшая куда-то по своим делам. Чем не Амалфея? Я рассмеялся собственным мыслям: представить Юпитера беспомощным младенцем, зависимым от молока этого существа, было отрадно.

Тропа тем временем опять нырнула в лес и после непродолжительного подъема закончилась выложенной камнем площадкой.
Я остановился на ней, неподалеку от обрыва. С этого места хорошо были видны руины на самом краю высокой скалы. Жалкие следы былого могущества Островного князя – Тиберия. Насмешка над его поползновениями заполучить господство. Сколько их было таких на земле, жаждущих лишь владычества, стремящихся возвести себя до уровня богов. Memento, quia pulvis es* Так и есть: их прах давно развеян по ветру или смешался с выжженной солнцем землей. Ничего удивительного: вечные истины редко приходят на память тогда, когда они действительно нужны. Название разрушенной виллы всплыло в памяти, вновь вызывая усмешку на моих губах. Villa Jovis**. Если боги теряют своё могущество, что говорить о людишках, возомнивших себя вершителями судеб?

Хотя и человеческая жизнь все же не лишена преимуществ. Я знал это доподлинно. Играя свою роль, превратился в руководителя отдела, стал фигурой, находящейся за спинами группы первоклассных агентов, выполнявших мои инструкции. Детали моей работы мало кто знал: практически абсолютной была секретность, окружавшая меня. Да, я выбрал именно такой путь: одиночки, скрытной личности, встречающей суровую действительность с выражением согласия и неким цинизмом. Постигал недостатки и опасности работы, осознавая ее возможные ужас и грязь, но долгая жизнь научила многому. В том числе и реализму. Возможно, знай я прежде все то, что знаю теперь, многих ошибок удалось бы избежать. Главное - верно расставить приоритеты.

Я свернул левее, в лес, и пройдя узкими тенистыми тропками, вскоре оказался на окраинной улочке с рядом белоснежных, будто игрушечных домиков. И тотчас остановился, услышав, как меня окликнули.

– Аквилон? – признаться, я был удивлен. Думал, что все боги сейчас на вилле, и до самого праздника виналий никто из них не появится в городе. – Да, ты прав, очень давно, – задумался, вспоминая, когда последний раз видел Ветра и намеренно не отвечая на его последний вопрос. То, что связывало меня с Юпитером, вряд ли подходило под определение мира, но спешить с откровенностью я не собирался, даже зная о том, что и Аквилон некогда получил свою порцию божественной немилости. Лучше для начала выяснить его планы. Я протянул руку для приветствия. – А ты какими судьбами здесь? И почему не на вилле?

* Помни, что ты прах (лат.)
** Вилла Юпитера (лат.)

Сказать что день был сумасшедший, это значит ни сказать ничего.
Судебный процесс затягивался и Юстиция опасалась, что не успеет на рейс. Ей очень хотелось сделать сестре сюрприз. Они давно не виделись, а по телефону они практически не общались. Фидес не принимала технологий современного мира. Юстиция столько раз пыталась подарить сестре айфон, но та лишь хмурилась и отнекивалась. Сестра всегда больше радовалась своим любимым безделушкам. То какими глазами она смотрела на редкую монетку или с каким азартом бралась за головоломку, ни шло ни в какое сравнение с глупыми современными гаджетами.
Юсти в очередной раз посмотрела на часы. Адвокат защиты как мог тянул одеяло на себя. Его единственным козырём были три маленьких ребёнка, присяжные всегда жалеют людей с детьми. Юсти уже не могла слушать лысеющего адвоката.
- Господа присяжные, в завершение своей речи, хочу отметить, что мой подзащитный хороший отец и муж. Он оступился, но мы должны его поддержать и направить на путь исправления. - Юсти бросила взгляд на человека которого обвиняли сегодня в распространение наркотиков в особо крупном размере.
Это не единственное его правонарушение. Следствие до сих пор не могло доказать торговлю людьми. Не было ни одного живого человека кто бы мог свидетельствовать против него.
Адвокат как мог настаивал на условном сроке, по его версии, наркотики в машине обвиняемого, это случайность, так как тот в свою очередь накануне одалживал машину знакомому. Алиби так себе.
Но люди в зале не видели обвиняемого так как его видела Юстиция. Они не понимали, что за монстр перед ними сидел. На руках этого человека было слишком много крови невинных. Он заслуживал самого строгого наказания и сегодня он его получит...

***

Юстиция удобнее устроилась в своём кресле. Стюардесса бизнес-класса протянула ей бокал шампанского. Этого очень не хватало девушки, после такого напряжённого дня. Сегодня она конечно же выиграла дело. Она смогла убедить присяжных, что человек не может быть не виновен если его багажник доверху наполнен наркотиками.
Юсти, последний раз проверила в ноутбуке сообщения своего секретаря. Была новая информация о подозреваемом, но досье ещё не готово, нужно было проверить источник. Новое громкое дело её фирмы обещало быть многообещающим.
Юстиция усердно трудилась чтобы освободить эти дни для себя и сестры, теперь можно было не на долго расслабиться и выдохнуть, девушка сделала очередной глоток шампанского.
Ей ещё предстоял не лёгкий разговор с сестрой. Так сложилось, что сегодня начинается виналии Роминии, а это значит что Юпитер собирает всех богов. И Юстицие предстоит ещё уговорить сестру пойти. А это задача трудная.
Неаполь. Прекрасный город, но Юсти некогда было разглядывать его красоты. Девушка вскочила в первое попавшее такси и направилась на пирс, к лодке, которая уже ждала её. Сегодня она уже будет на острове Капри. Фидес буде приятна удивлена внезапному появлению сестры.

- Помилуй, Юпитер. Разве моя вина, что пойло из твоих закромов высшего качества и лучше не сыщется во всем мире! - разведя руки как можно шире, я подмигнул, давая понять, что пол года полнейшего воздержания намерен компенсировать сегодня же.
- Я до сих пор уверен, что где-то в подвале ты прячешь Либера, а виноград для вина выжимают сотни девственниц-невольниц, - добавил шёпотом, и кивая в сторону толпы, заметил. - Иначе как объяснить их полное отсутствие среди твоих гостей?
Не укрылся от меня и стол с закусками, обставленный ко всему прочему набором мужского "успокоительного". Я вдруг ощутил, что мне после долгих дней в море, очень очень нужно успокоиться.
- Ладно, родные мои, не буду вас отвлекать от дел. Если понадоблюсь, вы знаете где меня найти, - я издал смешок, когда память вернула меня к прошлогодним Виналиям. Тогда Юпитер отыскал меня под утро, в постели одной из своих горничных. Я тогда утащил из погреба бочонок с вином в качестве подарка даме, а тот, как назло, не выдержал давления и начал по пути протекать. Так, по горячим следам меня и вычислили.
Я люблю дегустировать всё, что крепче воды. Если всеотец одарил меня крепкой печенью, грех этим не воспользоваться. Тем более что теперь возможность полакомиться деликатесами мне выпадает крайне редко. Я расслабляюсь, и плевать что думают остальные родственники. Им бы мои 360 дней постоянного плавания, без женщин, выпивки и самое тяжкое - без настоящих сражений!
Я подошел к личному сорту "амброзии". Рядом с двухлитровым, нетронутым красным виски стояли маленькие такие бокальчики, как будто их приготовили для карликов. Пару минут я всерьез обдумывал взять красотку целиком, сорвать с неё крепкую крышку, впиться властными губами в прохладное горлышко и опустошить, как сирена опустошает бьющиеся в конвульсиях тело моряка... Но я же помимо бога, еще и сеньор, чтоб его веслом об днище!
- Моряк не тормозит, - сказал сам себе, возясь с бутылкой, - Моряк бросает якорь. - Аккуратно налил виски в два бокала, и даже не до краев, а до половины. С ними пошел "в люди" на поиски компании. Желательно приятной.

Ответив на рукопожатие, Аквилон ответил:
- Любопытство сгубило не только кошку. Ты обращал внимание, какие мудрые бывают поговорки у смертных? Сейчас мне уже кажется, что это было не самым правильным моим решением, появиться здесь. Как раз собирался зайти на виллу и вдруг увидел тебя.

Петля времени раскручивалась, делая близким казалось давно забытые вещи: настороженность и недоверие Прометея, собственные ошибки и отчаянное стремление освободиться.

Откладывать встречу с остальными богами не было смысла, и распрощавшись с титаном Ветер направился к вилле. Открыв дверь, Аквилон зашел в патио.
Первым, кто встретился ему на пути стал Нептун. Ветер приветствовал его и, глядя как перекосилось лицо водного бога, понял, что его компания - последнее, на что рассчитывал бравый морской волк.

Меркурий дышит полной грудью, вдыхает запах бензина, смешанный с острым запахом моря. Свобода манит призрачной мечтой, но семейное собрание – традиция, будь она неладна. Иногда хочется плюнуть и сделать вид, что ты не один из них, не бог, не родич, и вообще случайно связан с ними узами кровного родства.

Его мать, Майю, никогда не приглашали на торжество, ведь она не была богом, она была дочерью Атланта, одной из Плеяд. Как очередной плевок в лицо законной супруге. Родившись на вершине горы, Меркурий привык быть на свободе, стремиться к небу и навстречу ветрам.

На вилле он вновь займёт мансарду, чтобы по утрам просыпаться с восходом солнца и дышать свежим воздухом и дышать полной грудью те драгоценные минуты, пока не спустится к завтраку. И уж теперь точно не уступит слёзной мольбе сестрицы Весты, богине домашнего очага, что уговорила его в прошлый раз хоть раз в тысячелетие уступить мансарду.

Больше таких ошибок Меркурий опускать не собирается, хватит с него соседства с неугомонными Грациями, что танцевали до утра прямо над головой, хватит с него проделок Амура с его закидонами и шуточками. Просто хватит. Больше никаких уступок. Тысячи лет мансарда принадлежала ему, и больше уступать её он не намерен.

Стоя за прилавком Фидес легонько протирала линзы микроскопа, чтобы аппарат как можно дольше сохранял работоспособность. Пальцы непривычно дрожали, значительно усложняя задачу. В копилку к неудачам, можно добавить и то, что все три туриста, посетившие ломбард с утра, оказались один хуже другого. Первый - погуливающий налево муж. Вторым заявился воришка, давший умирающей матери клятву больше не воровать и нарушивший её в тот же день. Следом - мелкий чиновник, обманувший жителей деревни со строительством моста. Фидес им в вежливой форме отказала, на что получила шквал негодования в свой адрес. Больше никто не приходил, и появившееся время она использовала с пользой: раз в десять минут пыталась дозвониться до сестры, протерла специальным раствором витрины, где хранились старинные статуэтки, часы и шкатулки. Они не предназначались для продажи. Просто Фидес вознамерилась устроить для посетителей демонстрацию красоты, нечто вроде маленького музея старины.
На бордовые выставочные подушечки она выкладывала лучшие образцы. Предметы сияли и искрились, словно лучи яркого летнего солнца. Украшенные разноцветным орнаментом, выполненные в изящной форме, они притягивали взгляды каждого, кто хоть раз переступал порог ломбарда.
Фидес ухаживала за ними с той же любовью, с какой заботилась о своем доме. Но за последнее время, люди слишком яростно добивались возможности их выкупить, чем огорчали её. Поэтому Фидес пришла к выводу, что лучше перевезет их домой, а освободившееся пространство можно сдавать в аренду. Помещение ведь было целиком в её собственности.

Когда с десятого раза дозвониться до сестры не удалось, душа Фидес лихорадочно задрожала в волнении. Боги отнюдь не так сильны, как были тысячу лет назад. Что если с Юстицией произошло несчастье? Она постаралась отогнать от себя мрачные мысли. Сестра куда сильнее, чем кажется, и умеет за себя постоять. Будь у Фидес смелость, она бы продолжала оставаться рядом с Юстицией. Страх, порой, гонит сильнее ветра.
Фидес жила с ним, с того самого момента, как впервые почувствовала недомогания из-за частого общения с людьми, нарушавшими клятвы. Чем больше их становилось в её окружении, тем отчетливее ощущалась слабость. Она не хотела беспокоить Юстицию.
Выбор на Капри пал неслучайно. По преданию, именно здесь спрятана «пластина верности» - текст, раскрывающий тайну рождения Фидес и Юстиции. Вещь, вроде как неважная на первый взгляд, но кто откажется от возможности окунуться в семейное прошлое? Намеренно Фидес её не искала, в глубине души веря, что та сама её найдет, когда будет суждено. Пластина могла развеять еще один страх, загнавший богиню в пучину одиночества. Согласно преданию, если Фидес намеренно или по незнанию даст клятву любви и верности клятвопреступнику, её ожидает ужасное наказание. Какое – до сих пор неизвестно. И если с людьми было проще (по их вещам она могла сразу определить клятвопреступника), то с богами дело обстояло сложнее: её способности распространялись лишь на смертных.
Фидес боялась смерти. Боялась утратить возможность дышать, утратить счастье обнимать сестру и заботиться о ближних. И чем сильнее росли её страхи, тем яростнее становилось желание убежать и спрятаться.



Увлеченная мыслями и чисткой микроскопа, Фидес не услышала, как вошла посетительница. Подняв на нее заинтересованный взгляд, без труда узнала богиню охоты.

- Диана? – она отложила в сторону салфетку, и, потерев руки, вышла из-за прилавка, чтобы как полагается, с улыбкой поприветствовать гостью. – Здравствуй. А я вот не ожидала, что ты захочешь меня навестить. Но очень этому рада. Приглашаю на чай.

Фидес указала рукой в сторону подсобного помещения с красиво украшенной дверью в стиле барокко. По бокам возвышались античные статуи Венеры и Марса. Позади богини любви висел её портрет в золоченной раме.

Меркурий едва спустившись на твёрдую землю с парома и дождавшись, пока мотоцикл можно будет забрать, нажимал на газ, кайфуя от ветра, бьющего в лицо и скорости. Но вскоре расслабляет пальцы, спешить особо некуда, посланником богов он был сотни лет тому назад, а видеть опостылевшие лица некоторых родственников особого желания нет.

Остановившись на очередном повороте, Меркурий отводит мотоцикл от проезжей части и долго смотрит на колеблющееся море, вдыхая запах разжаренного асфальта, пыли, трав и кипарисов. Ехать на виллу ехать совсем не хочется, но и стыдиться перед матерью, которая учила чтить других, неохота. Не зря же она обмывала его в трёх водах, как многие прачки стирают бельё. Первое омовение - подготовка, как делает прачка, заливая мыльный раствор для стирки, второе омовение для того, чтобы удалить грязь, смытую мылом и морской губкой, которой мать любовно оглаживала новорождённого, как стирает прачка, меняя воду, третье омовение - в чистой и светлой воде для чистоты духа, так и прачка делает, чтобы получить чистое и белоснежное бельё.

Не зря мать в его колыбель клала множество цветов, что спустя века продолжал любить Меркурий. Не зря мать билась над ним, подставляя младенца поцелуям солнца и закаляя на ветрах. Мать взрастила его одна, Меркурий тяжело выдыхает и смотрит на север - именно оттуда он приехал, и туда двинется, лишь только закончится встреча на вилле.

Меркурий смотрит в зеркальце мотоцикла и криво улыбается. Он красив, вечно молод, высок и жизнерадостен, с живыми глазами и изящными чертами лица, сквозь призму его внешности мало кто замечал его ум, что иногда было на руку. А вечно юношеский и задорный вид иногда приходится скрывать под щетиной и отстранённым выражением лица. А спустя час, даже играть не придётся.

Фидес осталась такой же, милой и дружелюбной.
Интересно, как с подобными качествами она выживает в современном мире. Поставила чемодан около прилавка, делаю жест, призывая Барона к ноге.
Богиня приглашает на чай, я соглашаюсь, всё-таки с дороги и не мешает передохнуть перед дальнейшим путешествием. Сейчас мы, некогда могущественные боги практически наравне с обычными людьми, к чему я отношусь с презрением, мечтая вновь ощутить невероятную силу. Почувствовать, как по венам течет непросто кровь, с остатками силы, а использовать их на полную мощь. Ну а пока, приходится мириться с тем, что есть.
Фидес замечает собаку, и со словами «можно погладить» тянется к доберману.
- Осторожно, - мой голос звучит на несколько ноток выше, чем до этого, и тут же, извиняясь за неожиданный выпад, смягчаю улыбкой, - Барона учили защищать меня, с чем он превосходно справляется, поэтому твой жест мог бы оказаться для него разрешением к действию.
Кажется, богиня принимает мой ответ, и мы идем в подсобное помещение, по бокам которого стояли статуи сводного брата с сестрой, ныне счастливых супругов. У нас с ним была сходная энергетика разрушения, не считая того, что брат являлся одним из моих поставщиков оружия.
Уже в комнате, Фидес указывает на кресло, на котором устраиваюсь поудобнее, закидываю ногу на ногу. Барон ложится рядом. Он расслаблен, а это значит, что он чувствует от богини угрозы.
- Когда ехала сюда, я вообще, не предполагала, что встречу именно тебя, - киваю в знак благодарности и беру чашечку ароматного чая, - дело в том, что решила открыт филиал своего магазина здесь и мои помощники подыскивали помещения для этого, чисто случайно наткнулись на твое объявление, кстати, очень вкусный чай.

Фидес любила животных, и не сдержалась, когда увидела превосходного пса породы доберман.



-Прости, - тут же спохватилась Фидес. - Я давно не занимаюсь собачками, утратила бдительность.
Больше она не просила разрешений, просто проводила гостью в подсобку, где располагалась маленькая гостевая с софой, креслами и китайским чайным столиком. За ширмой, расписанной под японскую сакуру, находились электроплита, холодильник и чайник. Поскольку Фидес исповедывала вегетарианство, угостить Диану она могла разве что фруктами. Набрав миску клубники, Фидес положила её на столик и вскоре организовала чай. Украшенный картинами Тициана фарфоровый сервиз наконец дождался своего часа.



- Спасибо. - Фидес смущенно улыбнулась, и опустившись в соседнее кресло, сделала пару глоточков, удерживая блюдце ровно под чашечкой. - Я давно не бываю у Юпитера, хоть Юстиция и пытается каждый год меня туда затащить. А на Капри я переехала несколько лет назад, и то что здесь же вилла твоего отца, чистое совпадение. Помещение действительно сдается, поскольку для ломбарда мне вполне достаточно стойки, сейфа и микроскопа. Если тебя не смущает такое соседство, то добро пожаловать. Оплату можешь отдавать комнатными растениями. Я как раз хотела организовать у себя дома оранжерею. Кстати, у меня живут три кошки и три морские свинки. Еще и два попугая. А вот собаку, - я ласково посмотрела на Барона. - Наверное, тоже скоро возьму. Люблю их верность, она такая искренняя.

 

Я вежливо слушаю богиню, снова удивляясь, какая она вся такая благожелательная.  Снисходительно отношусь к этому. 
И все же, как ей удается сохранить в себе эти качества? Хочется сравнить ее с монахинями, которые служат богу. Но вся комичность заключалась в том, что она сама являлась ею, это ей должны поклонятся. 
Для меня это странно, но я не озвучиваю вслух свой вопрос, ибо мне никогда не понять такого, как доброта и сострадание. Судя по небольшому монологу Фидес о животных, у нее это в избытке. Я убийца, и на моих руках столько крови, что мне ни в настоящем, ни в будущем не светит.
- Прекрасно держать столько животных, я даже не представляю, как ты ими управляешься, - снова делаю глоток чая,  и возвращаю разговор к деловому тону, - уж нет, платить буду исправно, а вот цветы можешь выбирать любые, в качестве моей благодарности, и если можно, покажешь мне помещение?
Ставлю почти недопитую чашечку с чаем, поднимаюсь с кресла и жду, когда хозяйка пригласит за собой.
Ее последние слова меня позабавили. Знала бы какой на самом деле "искренний" Барон, то ужаснулась. Собака под стать мне.

Юсти подъехала на такси к дому где живёт сестра. Всю не долгую дорогу таксист рассказывал девушки о предстоящем празднике. Знал бы бедный мужчина с кем он говорил, когда рассказывал легенду о том что боги с Олимпа спускаются к ним на остров и празднуют виналии вместе со смертными. Забавно.
Юсти улыбнулась водителю, расплатилась и направилась к дому сестры. Уже возле двери Юсти поставила свой багаж и стала рыться в сумке в поисках ключей. В это время Фиди ещё должна быть в своём ломбарде, а это значит можно будет устроить настоящий сюрприз.
Провозившись с сумочкой и наконец-то достав ключи, Юсти обнаружила что зря так долго мучилась. Дверь была не заперта.
- Фиди! Ты дома? - Юсти зашла в прихожию, ответом ей была тишина.
Со стороны гостинной, на встречу Юстиции вышли Карлетта и Ниненнета. Любимые питомцы Фиди. Девушка обожала всех животных и готова была привести в свой дом всех бездомных. Из последнее разговора по телефону с сестрой, Юсти поняла, что дома уже были новые питомцы. Три морские свинки. Зачем они нужны были Фидес, сестра не понимала. Возможно в сердечке сестры было слишком много любви и она её дарила всем кому только могла, будь то странного вида грызуны. Они же грызуны? (Юстиция посмотрела в клетку с животными и слегка поморщилась). Не важно что она не понимала любви сестры к животным, важно только одно, они делали её счастливой.
Юсти прошла по дому и поняла что она тут одна. Фидес ушла и оставила дом открытым. На Капри конечно краж практически небывало, но все-таки это легкомысленно со стороны сестры вот так убегать.
Переодевшись и положив подарочный пакетик на постель сестры, Юсти направилась в ломбард.

До ломбарда сестры было несколько минут ходьбы. Что очень удобно. Уже через пятнадцать минут Юсти входила в ломбард. Но сестры не было и тут. Пройдя по маленькому помещению, девушка взглянула на аккуратно разложенные экспонаты. Было видно с какой любовью они разложены, каждый по своим местам.
Юсти направилась в сторону подсобного помещения, где надеялась найти сестру. И тут из-за боковой двери, украшенной в стиле барокко Юстиция услышала рычание собаки.
В сторону Юсти вышел огромный доберман. Возможно он и не такой огромный, как девушке показалось, но у страха глаза велики. Юсти сделала несколько шагов назад. В след за собакой появилась Диана и Фидес.
- Знаешь сестрёнка, я больше не буду делать тебе сюрпризы. Твои питомцы с каждым разом всё страшнее. А я ещё свинок твоих не принимала. Да лучше они чем этот зверь. - Юсти неуверенно ткнула пальцем в сторону добермана.

- Как пожелаешь. Я сниму объявление вечером. Как только рабочие будут готовы, можешь обустраиваться. - Фидес любезно проводила Диану обратно в зал. Но не успели они выйти, как



Юсти! Фидес подпрыгнула, весело завизжав.
- Сестренка! - не обращая внимание на Диану и настороженного Барона, она бросилась обнимать сестру, попутно расцеловывая ей лицо. - Я так волновалась! Почему не позвонила? Как добралась? Устала с дороги? - спохватившись, что совсем забыла о гостях, Фидес поспешила исправить оплошность. - Ты помнишь Диану? Она теперь будет открывать здесь филиал своего магазина. А Барон не мой друг, а её. Но ты готовься, скоро я тоже возьму в дом песика. А свинки тебе понравятся, к ним просто привыкнуть нужно.

Не удержавшись, Фидес по второму разу заласкала сестренку в объятиях и уже больше не отпускала. Повернув голову к Диане, предложила:
- Может все вместе пообедаем? Тут рядом отличная пиццерия и я уговорила их ввести вегетарианское меню.

Инстинктивно Фидес чувствовала, что Юстиция намерена затащить её на виллу Юпитера, поэтому всеми силами пыталась избежать предстоящего давления на свое решение. А решила она твердо и окончательно, что и на этот раз никуда не пойдет. Юпитер и Юнона по-прежнему для неё верховные боги, которым она давала клятву верности, да и с остальными у нее не отмечалось никой вражды. Просто ввиду одного события, ей было не по себе находиться с ними всеми под одной крышей. Слишком мучительное воспоминание оживало, и сердце, успокоенное тяжким трудом, вновь наполнялось болью и тоской. Фидес стиснула мизинчик на левой руке, пытаясь не выдать переживаний в слишком неуверенной улыбке.

При нашем приближении лицо Марса замыкается, и тайная улыбка любовника, которую он посылает своей жене, сменяется на презрительную в нашу сторону. Я не могу сдержать тяжелого вздоха, когда сын нападает на отца. И от резкой отповеди Юпитера чувствуется ещё большая пропасть между нами и сыном. И всё из-за этой… женщины. Она - беда для моих сыновей. Одного - вообще не любила, опозорила. И с кем? С родным братом.
“Стерва.”
Мои губы кривятся в презрительной усмешке, но взгляд Венеры становится ещё более высокомерным. Невозможная женщина.
Пока я плаваю в своих размышлениях и стараюсь держать лицо, мои родные едва не сходятся на кулаках. На удивление, Марс слушает свою супругу, и всё это остается на уровне презрительных взглядов и угрожающих слов, что прячутся за искусственными улыбками. Наконец, они расходятся, как бойцовые псы на ринге. Незаметно выдыхаю, не представляя, чем это могло бы закончится для всех нас. Позор и унижение нашему дому. И всё из-за неё. Бросаю последний ненавистный взгляд на невестку и тут же всхлипываю от боли. Юпитер вцепился в моё предплечье, словно вымещая на мне свой гнев на сына. Муж в то же мгновение извиняется и разжимает пальцы, и как раз вовремя, чтобы я следом не оказалась в загребущих руках Нептуна. Его громкий голос ясно говорит о том, что брат принял уже не один литр вина.
Позволяя им тискать друг друга, я осматриваясь вокруг. Вот заместитель премьер-министра Италии, вот дочь алмазного короля из ЮАР, а вот вновь прибывший Сильвио. Он, как и все прочие, ищет поддержки моего мужа, и за некие дары получает покровительство. Потому, несмотря на нестабильную политическую обстановку, на скандалы, итальянец остается в политике.
Но вот брат сует мне в руку маленькую помаду в своей неизменной манере - видимо, считая себя величайшим комиком планеты, - и отшучивается от слов мужа и тонкого намека на опустошения наших запасов вина. А затем покидает нас, скорее всего, в поисках более доступных удовольствий.
Как только мы остается одни, я снова оказываюсь в цепких руках мужа. Попытка отстраниться не удается, а устраивать сцену не желаю. Я всё ещё задета его загулом с той человечешкой и раздосадована очередной ссорой с Марсом. В этот раз я надеялась, что либо он совсем не приедет, либо будет сдержан. Но нет, сын, как всегда, повел себя так, чтобы посильнее выбесить Юпитера. И ему это удалось. Сколько бы не прошло лет, они никогда не могли найти общий язык. Даже до появления Венеры. А уж с тех пор, как Марс начал общаться с этой стервой, всё вообще пошло кувырком. Сперва скандал с их изменой брату и мужу, потом - демонстративный отказ наладить отношения, и в конце, как окончательное унижение для Вулкана - эти двое поженились.
Но не время придаваться тяжелым воспоминаниям прошлого. Сейчас надо срочно собрать всех божественных существ и сказать, что произошел невиданный доселе прецедент.
- Супруг мой, как думаешь, не пора ли рассказать нашим детям про произошедшее?
Мне не хочется видеть пока ни Венеру, ни её мужа, но, вдруг, кто-то другой из детей уже появится на вилле. В любом случае, когда все соберутся на праздненстве, уследить за людьми станет невозможно. И тогда может случится непоправимое.

- Рада видеть тебя Диана. И рада что этот зверь твой. - Юсти обняла сестру в ответ на её объятия - Не ожидала тебя здесь встретить. Особенно сегодня. Я думала все уже собрались на вилле Юпитера. - зная как Фиди не любит говорить о вилле и праздниках на ней, девушка сразу переключила своё внимание на сестру. - И Фидес, что за вегетарианская пицца? Да и чуть не забыла, в твоей комнате тебя ждёт сюрприз. Надеюсь тебе что-нибудь говорит название «Распущенные волосы» 1794 года? Случайно нашла серебренную монетку, на одном аукционе... Но нам с тобой ещё нужно обсудить тот факт, что ты оставила дом не закрытым. Ты когда спать ложишься, охрану хоть включаешь?
Фидес замерла в объятиях сестры. Видимо девушка и подумать не могла, что оставила свой зоопарк без присмотра и ещё не запертым.