Мрачное очарование ордалий (фэнтези, 18+)

Привет!
Нет, не канонизировали.


Дела....
Рада видеть.
_________________

 » Глава 2

Правда, уже через полчаса графиня переругалась с Терезой.
Эта женщина всегда раздражала обычно добродушную и покладистую Стефанию. И теперь сказалась и старая вражда, и соперничество с обеих сторон. Тереза всю жизнь преклонялась перед доном Мигелем, искренне почитая его за святого, а графиня (хотя даже себе не признавалась в этом) ревновала к испанке Гачека.
Но как выяснилось впоследствии, они так и не смогли примириться с существованием друг друга. Привыкшая со времен Келмора лично управлять всем хозяйством Стефания появилась на кухне, проинспектировала кладовые, начала вникать в устройство домашнего хозяйства, сразу же засыпав вопросами и пожеланиями прислугу.
Тереза тотчас восстала.
- Вас не было двадцать лет, и никто этого даже не заметил. Стоял как-то дом де ла Верда и без ваших никчемных советов, - весьма неуважительно заметила она.
- Прежде всего, это мой дом, и я в нем хозяйка!
Замороченная прислуга только ошеломленно крутила головой, не зная, кого слушать и что делать. Конец спору положил граф, которому надоело слушать крики и жалобы прибегающих к нему по очереди женщин.
- Зачем всё переворачивать вверх дном, когда нам предстоит отъезд в Гранаду, и неизвестно на какой срок мы там задержимся? – спросил он жену.
- Вот когда уедем, тогда пусть Тереза делает, что хочет.
- Она поедет с нами. Гачек тоже имеет право наслаждаться семейным счастьем. И вообще, что вы носитесь по дому, как простолюдинка? Может, пора вспомнить, из чего состоит нормальная жизнь женщины вашего круга: на рассвете первая месса, в обед вторая, после сиесты третья. Сиеста и ночь для супружеской постели, утро для хозяйства, вечер для благочестивых дел и молитвы. Так что оставьте кухню и кладовую Терезе и вспомните, что ваша основная обязанность – это рожать детей.
- В моем-то возрасте?
- Посмотрите на себя в зеркало, - посоветовал муж.
Стефания подошла к зеркалу. Блестящая гладь показала ей знакомый образ женщины, разве что теперь в чепце испанского образца. Может, только выглядела она более усталой, чем обычно.
- Что именно я должна увидеть?
- Красивую женщину от силы лет тридцати, соблазнительную и вполне крепкую телесно. И почему я должен обрекать себя на монашескую жизнь, когда владею такой чаровницей?
- Но вы же знаете, что мне под пятьдесят.
- Доверьтесь воле Бога, дорогая. Если ему будет угодно, чтобы вы умерли родами, то вы умрете, а нет, так вам не удастся зачать. Я ведь тоже уже далеко не мальчик.
Успокоил! Стефания покосилась на мужа с заметным раздражением.
Ах, если бы он таким пылким был на первых порах их брака, но нет! Тогда дон Мигель был безумно занят делами пап, королей, герцогов. Его интересовало что угодно, только не жена! А теперь, когда у супруги нет ни былого здоровья, ни желания угождать ему в постели, де ла Верда вдруг опомнился. Оказывается, ему нужна ласка и много детей. Ну не безумен ли этот человек?
Своими печальными мыслями она поделилась с Хельгой. Они как раз приводили её гардероб в соответствие с новой испанской модой.
- Граф меня совсем измучил, - хмуро пожаловалась Стефа, болезненно морщась при примерке чересчур жесткого с железными пластинами корсета, - ни одного дня покоя. Как будто бесы в него вселились, а ведь давно не пылкий юноша.
- Чудны дела твои, Господи, – хмыкнула немка, в задумчивости щелкая огромными портновскими ножницами, - а ведь по молодости камень был, а не человек. Уж кто-кто, а я-то всю жизнь с ним рядом провела – бывало, по году ни на одну женщину не обращал внимания: всё писал да языком молол, то с одними, то с другими. И вдруг, на тебе - на седьмом десятке такое счастье привалило! А вам-то, донна, что не нравится? Вы же вроде бы всегда были не прочь…
Она красноречиво не закончила фразы.
- Хельга, неужели ты не понимаешь?
- Неприятно, что ли делает? – Хельга всю жизнь мыслила только прямыми категориями.
- Можно сказать и так, - Стефания не стала вдаваться в подробности.
- Так закройте глаза да думайте о чём-нибудь хорошем, пока он не закончит своё дело. Вот у нас в людской юную Кончиту выдали замуж за старого повара - так она только этим и спасается.
Графиня грустно рассмеялась.
- Ты в своем уме, Хельга? - покрутила она массивной булавкой у виска. – Дон Мигель меня живьем съест, если я не буду ему угождать. И так шпыняет по любому поводу: то на молитве отвлеклась, то суп холодный, то вино теплое, то простыня на кровати недостаточно мягкая.
- Да, уж приятным мужчиной его светлость никто не назовет. Всё равно что этот корсет – ни вздохнуть, ни выдохнуть без опасности ребра сломать. Всё видит, ничего не упустит, за всё взыщет. Из них с доньей Терезой получилась бы хорошая пара.
Стефания гневно вспыхнула. Муж действительно любил советоваться по домашним делам с испанкой, как будто у него не было жены или он не доверял её суждениям. А ему супруга, похоже, была нужна только во время сиест. Весь замок знал, чем они занимаются в это время.
Муж заставлял её раздеться донага, а потом долго разглядывал при ярком свете тело, специально откидывая штору, затеняющую комнату от ослепительного южного солнца.
- Ни одной морщинки или складки, - изучающе обводил он руками контур её тела, - грудь зрелая, женская, волнующие бедра, а талия как у юной девушки. Эрих как-то сосчитал, что у вас едва ли не пятнадцать детей, и ничего не осталось от родов: ни уродливых растяжек, ни обвисшей кожи. Как это может быть, дорогая? Может, вы что-то особенное едите или пьёте? Какой-нибудь омолаживающий эликсир?
- Ничего я не ем из того, чего не едят другие, - она спешила покончить с эти осмотром, нервно заворачиваясь в простыню, - вы тоже, друг мой, для своего возраста невероятно похотливы.
- Я просто беру своё – что вы мне недодали, скитаясь по чужим постелям. Или от супружеских ласк вас тошнит?
Нет, её не тошнило, но и не радовала его страсть.
Вот это-то она и пыталась донести до Хельги.
- А что если перевести его внимание на кого-нибудь другого? - вдруг выдала очередную несуразицу служанка. – Ну, наверное, поднадоело ему и ужинать, и обедать, и завтракать только одним блюдом. Сладок сахар, да и он приедается - хочется уксуса.
- И где я возьму этот уксус? – угрюмо фыркнула графиня. - Разве Терезу ему предложить.
- Донья Тереза не уксус, а сушеный кизяк, - захихикала Хельга, - на неё граф никогда не польстится. Здесь нужно молодое и свежее мясо, а не то, что только для живодерни и пригодно. Давайте я поищу в деревне, а вы потом возьмёте девушку в дом.
Так в доме оказалась Франциска – крепкая, хорошенькая девушка с игривыми глазками. Но Стефания только приобрела головную боль, пытаясь научить ленивую девицу хоть чему-нибудь полезному, а граф на неё даже вскользь не взглянул.
Хотя, когда она, совсем отчаявшись, решила спровадить наглую девку восвояси, муж остановил графиню.
- Пусть остается, - заявил он, - в новом доме всем работы прибавится, а Хельга уже становится неповоротлива.
- Девица ленивая.
- А вот это ваш промах. Добрая хозяйка всегда сможет заставить слуг работать.
- А вам самому понравилась девушка? – осторожно поинтересовалась жена.
- Я уже не в том возрасте, чтобы тратить силы на подобные глупости, - был резкий ответ. – Слава Господу, что хватает хотя бы на вас. Но если мои труды окажутся напрасны, и вы не понесете…
Его голос угрожающе зазвенел, но Стефания даже обидеться не успела. Разве в их доме можно было поговорить без посторонних ушей даже на столь деликатные темы?
В тот же миг, неизвестно откуда выпрыгнувший карлик (Тибо когда-то задался целью появляться возле хозяев в самые щекотливые моменты их совместной жизни и неукоснительно следовал этому правилу) пронзительно заверещал:
- Не звонкий барабан пустое бабье пузо, и как в него на старости ты чреслами не бей, не будет толку от никчемного союза. Здесь не нужны седая борода, морщины, поздняя любовь. И коль прошли года, остыла кровь, на лбу останется лишь место для рогов.
Наверное, никогда Тибо не был настолько близко от смерти, как в тот момент, потому что разозлившийся дон Мигель запустил в него большое медное блюдо. Оно пролетело всего лишь в дюйме от головы карлика, и тот, возмущенно подпрыгнув, с громкими воплями вылетел из комнаты.
- Граф бедного шута хотел убить, - заорал он так, что с крыши испуганно вспорхнула стая ворон, - страдаю я за правду! Коль кто-то вновь не смог наследника зачать, что проку злиться на шута вам? От пня трухлявого не вырастет зеленый лес, хоть сотню раз кидай в меня подносом! Кто виноват, что молодость ушла, оставив графа с носом?
- Может, вы мне объясните, милая, - вкрадчиво спросил жену дон Мигель, когда вопли Тибо стихли где-то в отдалении, - почему я его до сих пор не повесил?
Стефания с трудом удержала улыбку.
- Вы будете глупо выглядеть, всерьез относясь к словам дурака, да ещё обижаясь на него.
- И то правда! Сейчас-то я выгляжу очень мудрым, снося оскорбления в собственном доме от кучки обнаглевших слуг, давно уже забывших о страхе перед господином.
- Вы несправедливы к себе, мой друг, уж чего-чего, а страху вы нагнать можете…
Казалось бы, супружеская чета собственными глазами видела зад убегающего и причитающего шута, но вскоре выяснилось, что достаточно им было отвлечь внимание от двери и обменяться несколькими фразами, как злокозненный карлик вновь пробрался в комнату.
-… особенно если поставите эту цель.
Не успела Стефания закончить фразу, как услышала за спиной нарочито грустно захныкавший голос.
- Грозного господина так боимся мы, что то и дело г… наши штаны полны. А как рассердится он на бедного Тибо, так шут вообще изойдет на дерьмо. Будет как блоха он по замку скакать, ветры пускать, мертвечиной вонять!
Графиня только беспомощно руками развела, но, не выдержав, всё-таки рассмеялась. И дон Мигель сразу же обрушился на неё.
- Вы не умнее своего шута! – рявкнул он. – Клянусь Святой Евлалией, что прикажу утопить этого наглеца в нужнике, если ещё раз услышу о «трухлявом пне»!
Дон Мигель в ярости покинул комнату. Тибо проводил его озадаченным взглядом.
- Что-то с ним не так, - серьёзно заметил он, - это поймет и дурак.
Стефания безразлично пожала плечами.
- С ним всегда что-нибудь не так, и всё же: граф никогда не поминает святых всуе, так что придержи язык, если не хочешь показать его на потеху всему замку.
Но беспечный карлик только фыркнул.
- На то я и дурак, чтобы делать всё не так. Шуту замолчать – кусок хлеба потерять. И пока не слетела ещё моя голова, не буду осторожно подбирать слова. Когда разозлится господин, когда улыбнется, но скучать со мной ему никогда не придётся.
Отмахнувшись от Тибо, Стефания отправилась по своим делам.
Её сильно тошнило, и она догадывалась, в чём причина плохого самочувствия. Ещё до приезда в Арагон графиня заподозрила, что вновь беременна, и теперь только оставалось в этом убедиться, чтобы де ла Верда наконец-то угомонился.
И всё же кое-что в поведении супруга встревожило и Стефанию – граф заметно нервничал. Неужели его так тревожила предстоящая поездка в Гранаду?
С этим вопросом она обратилась к человеку, знавшему графа лучше всех. Разговор состоялся перед ужином, когда домочадцы де ла Верды ещё только подтягивались к столу. Воспользовавшись отсутствием запаздывающего мужа, а главное – Терезы, Стефания обратилась к секретарю.
- Волнуется за Рамиро, - пояснил ей Гачек нервозность патрона. - Как-то виконт справится с возложенным на него поручением? От того, насколько ловко он провернет это дельце, зависит всё его будущее.
Стефания недоверчиво покосилась на собеседника:
- Неужели в Риме у всех настолько плохо с головами, что они поверят в святость Торквемады?
Гачек снисходительно фыркнул:
- Ну что вы, донна, дело это абсолютно безнадежное, с какой стороны ни посмотри. Но, если Католическим королям взбрела в голову такая блажь, им ведь не скажешь об этом прямо.
- Значит, у Рамиро вообще нет шансов справиться с поручением?
- Он сейчас сражается хотя бы за то, чтобы вопрос о беатрификации покойного духовника королевы приняли к рассмотрению. А там… сама процедура признания Торквемады блаженным настолько длинная, что когда престол скажет твердое «нет», уже не останется в живых людей, которым это было в той или иной степени интересно. Папа Александр слишком многим обязан испанской короне, чтобы позволить себе прямо отказать в просьбе Изабелле и Фердинанду, какой бы неразумной она не показалась папскому престолу. Главное, действовать осторожно и терпеливо, и любое самое безнадежное дело можно обернуть к собственной пользе. Но понятно, что дон Мигель беспокоится – Рим не то место, куда можно отправить молодого человека и спать спокойно. К тому же Рамиро не обладает в должной мере хитростью и изворотливостью, необходимой в таких деликатных делах.
Вспомнив, как ловко провёл её сын, Стефания нахмурилась.
- Ну, невинным агнцем его также не назовешь.
Гачек тихо рассмеялся.
- По сравнению с Эрихом он сущий младенец.
- Кстати, а где сейчас Эрих? Помогает брату в Риме?
Прежде чем ответить, графский секретарь задумался.
- Не думаю. По крайней мере, - после солидной паузы ответил он, - Рамиро не упоминает об Эрихе в своих письмах к отцу. Однако где бы он не находился, фон Валленберг поддерживает связь с Рамиро. Так уж сложилось в вашей семье, что именно эти два единоутробных брата стали наиболее близки друг другу.
Стефания тяжело вздохнула и хотела задать ещё пару вопросов старинному приятелю, но в этот момент в обеденный зал вошёл граф, что-то оживленно обсуждавший с Терезой, и она отошла от Гачека.
«А ведь донна права – по всей логике событий, Эрих должен был поддержать брата и не оставлять его один на один с акулами папского двора. Чем же он сейчас так занят, если ему не до Рамиро?» - рассеянно подумал секретарь, занимая место за столом.
Но тут граф объявил всем присутствующим о предстоящих сборах в дорогу. Гачеку предстояло столько дел, что мысли о младшем фон Валленберге сразу же выскочили у него из головы.
В день отъезда во дворе замка творилось что-то невообразимое. Как всегда, в последний момент куда-то подевались уже приготовленные к погрузке вещи, а какой-то никому не нужный хлам, наоборот, словно сам залезал в телеги, сколько бы в раздражении не пинали и не отбрасывали его прочь.
И если такие опытные путешественники, как граф с Гачеком, философски наблюдали за светопреставлением со стороны, то графиня принимала во всеобщей суматохе самое активное участие.
По горькому опыту Стефания знала, насколько тяжело приходится в пути беременной женщине, и не хотела оказаться посреди дороги без самых необходимых вещей под рукой.
Хельга голос сорвала, ругаясь с Франциской, засунувшей неизвестно куда дорожную шкатулку госпожи. Девица огрызалась до тех пор, пока разозлившаяся Тереза не отвесила ей оплеуху. Захлюпав носом, лентяйка опрометью умчалась в дом.
И тут кто-то затеребил разгоряченную Стефанию за подол. Она недовольно опустила глаза и увидела недовольного Тибо с большой клеткой в руках. Там сидел мрачно нахохлившийся полосатый кот – точь в точь давнишний подарок Вийона.
- В нашей повозке слишком тесно: прикажите перегрузить вещи.
- Уж не хочешь ли ты сказать…
- Нет, это его праправнук. Хотя такой же злой бандюга и ядовитый жук.
Стефания даже выругалась.
- Да причем здесь кот? Куда ты с ним собрался?
Карлик так обиделся, что заговорил не в рифму.
- Так моя должность при графском дворе называется «Главный кошачий смотритель». Куда же я без него? Мы с Мадлен выбираем из помета наиболее смышленых котят - смотрим по окрасу и характеру, а потом кормим, чистим, приглядываем…
- Пресвятая Дева! – окончательно вышла из себя графиня. – Да зачем нам в Гранаде и ты, и твои коты?
- Так граф пожелал выехать из дома со всем семейством, - удивленно возразил Тибо, - а я, Вийон, Мадлен, Катрин, Гачек с Терезой, да дурища Хельга и есть его семья. Куда он без нас, да и мы без него?
Стефания смотрела на карлика и на хмурого кота в клетке непонимающими глазами, и вдруг ей стало настолько не по себе, что по телу прокатился озноб.
Она растерянно оглянулась на стоявшего чуть в стороне мужа. Дон Мигель не выглядел на свои годы и держался прекрасно, но всё же было заметно, что он далеко не молод.
«А ведь жизнь прошла. Де ла Верда почти старик. Господи, до чего же он всё это время был одинок, если кучка чудаковатых слуг и подаренный беспутным поэтом кот заменили ему семью. И ведь они не предали своего господина, все годы моих странствий оставаясь рядом с ним. Да… всё между нами сложилось не так - глупо, нелепо, страшно. Мы так и не смогли стать счастливыми ни вместе, ни поодиночке, и вот уже смерть маячит за порогом. Но, может, Господь в высшей милости своей решил дать нам ещё один шанс – последний. Сумеем ли мы им воспользоваться?»
Видимо, граф что-то почувствовал, потому что внезапно повернул голову к застывшей посреди всеобщей кутерьмы жене. Их глаза встретились, и, наверное, дон Мигель что-то такое прочел в её взгляде, что внезапно на его губах вспыхнула неожиданно мягкая улыбка. Странно, но сейчас при виде мужа Стефания вновь почувствовала себя юной робкой девочкой, словно не было долгих лет разлуки и чудовищных испытаний, которым они подвергли друг друга. И она грустно и доверчиво улыбнулась ему в ответ.
_________________

_________________

И снова здравствуйте!
Вроде бы, и написано красиво и образно, но Мигель не вызывает симпатии. Его ум и сила воли вызывают уважение, но в остальном он весьма неприятный человек.
___________________________________

Ну на седьмом десятке лет он уже не изменится.
_________________

Стефания, спасибо за главу. И как романтично закончилась. Может быть эти двое все же сумеют быть счастливыми? И ребеночек им в этом поможет?

Привет!

Посмотрим.
_________________

Лиль, картинка - ОГОНЬ! А я рановато про кошаков высказалась, да? Ну сорри...

Странно, кто-то еще ждет, что дон Мигель вдруг станет зайчиком? Положительным персонажем? Мне кажется, Лилины герои хороши в первую очередь тем, что все они не чистоположительны и не чистоотрицательны. и, очевидно, автор не ставит целью вызвать к нему читательскую симпатию. Графа бОльшую часть книги хочется прибить, но иногда он вдруг действует так, что вызывает какую-то симпатию. Лично для меня один из таких моментов случился, когда он к котенку привязался, которого Франсуа притащил. Человек, который любит кота, не может быть совсем плохим. Воть.
_________________

Спасибо большое за главу и шикарную иллюстрацию! ЧО тут скажешь, дурдом на выезде! Стефке пожелаю терпения и бобра!
_________________

Я его люблю, злюку. И если у меня хватит сил всё-таки закончить этот роман, дон Мигель вам преподнесет кучу сюрпризов.

Вот именно это слово.
_________________

Стефания, дон Мигель для меня один из самых интересных персонажей, встреченных мною в литературе (сужу по 1 тому), и очень органично вписывающийся в эпоху. Так что не надо ему меняться

Да он и не изменится, просто обстоятельства, в которые он попадет - покажут нам его совсем с другой стороны. На что он способен, дон Мигель пока и сам не знает.
_________________

Я думаю, что люди и не меняются, просто открывают свои разные грани. Словом, это хорошо, когда герои не идеальные, а живые

Я рада, что мы с вами придерживаемся в этом вопросе одинакового мнения.
_________________

Приветствую, Марго!
Я думаю, что если уж Стефка его пожалела, то и мы тоже можем в чем-то посочувствовать бедняге)
_________________