Кратер Зед

Я стою рядом с Лекси, смотрю на нее и считаю минуты, часы, что миновали с того момента, как я прикасался к ней. Знаю, что прошло не так уж и много, но мне кажется истекла Вечность...
"Моя девочка"... Я никогда не смогу назвать ее своей. То есть мысленно, про себя я сотни раз произносил это, но слова останутся невысказанными и исчезнут вместе со мной.

Мысли в голове метались от самых здравых, касающихся нашей безопасности и в целом ситуации, в которую мы угодили, до плавящих сознание видений...

В них я прижимаю Лекси к себе, целую со всей затаенной ненасытностью и нетерпением, проникая рукой за пояс ее брюк. Скольжу ладонью по гладким, упругим выпуклостям попки, спускаясь все ниже. Провожу пальцами по ложбинке, чуть надавливая, слегка проникая между аппетитных округлостей. Я почти чувствую, как она вздрагивает от вызывающих противоречивые чувства ощущений, но не отстраняется. Я дразню ее больше, настойчивей, водя рукой вверх-вниз, вторгаясь в запретное, опускаюсь еще ниже. Она такая влажная, мягкая... Мои пальцы легко скользят в нее, гладят нежное лоно изнутри...

...Пока я бубнил что-то сугубо деловое, справляясь с сумбурным течением мыслей, пытающихся выстроить алгоритм правильного поведения, мой член подчинялся совсем иным инстинктам , и безопасность среди них была отнюдь не на первом месте.
Потом я шел за Алексией, переставляя ноги, словно стреноженный, чувствуя, как все больше наливается мучительной сладкой болью пах, как я твердею, только глядя на нее.

Мы оказались в ее каюте, но я и не понял этого сразу, просто двигался за ней, словно слепой.
- Мо... - я осекся. - Малышка... Как же тебе досталось.
Я едва не назвал Лекси своей, когда её руки обвились вокруг моей талии, и она доверчиво прильнула ко мне.
Прижимая девушку, я сдерживался, чтобы немедленно не подхватить её на руки, не сорвать одежду и любить до тех пор, пока она не забудет все, что заставляет её чувствовать себя потерянной и несчастной. Я бы наполнил ее собой, своими чувствами, чтобы она не ощущала опустошенности. Я бы заставил ее забыть о контроле, взяв его на себя.
Я бы хотел, чтобы ей было так хорошо, чтобы она навсегда исключила для себя понятие "плохо".
- Лекси, никому и никогда еще не удалось контролировать всё и всех, - сказал я, тихонько покачивая девушку в своих объятиях. - Невозможно предвидеть всё. Но даже в таких условиях ты справлялась прекрасно. Никто не справился бы лучше. Ты взвалила на себя слишком много, но именно благодаря тебе мы все остались живы. Понимаешь? ВСЕ! Даже те безумцы, которые прогулялись к кратеру и решили там позагорать, начав стягивать скафандры.
Я взял лицо Лекси в ладони, приподнял и поцеловал в губы. На губах остался солоноватый привкус ее слез. Она всхлипнула и вдруг расплакалась, как маленький потерянный ребенок. Плакала тихо и так горько, что я поначалу растерялся.
Потом просто подхватил ее на руки и положил на кровать. Ту самую, двуспальную. Прилег рядом с ней, продолжая обнимать и укачивать. Гладил волосы, все еще пахнущие травой и цветами. И легко касался губами лба, виска и век, слизывая слезы.
Мы лежали бок о бок, и Алексия понемногу успокаивалась, и в какой-то момент мне показалось, что она уснула. Но едва я привстал, чтобы заглянуть в ее лицо, как Лекси шевельнулась, подняла руку, обвивая меня за шею, притянула к себе, и сладость ее губ заставила меня забыть обо всем..

Это похоже на ураган, не оставляющий после себя ничего. Она выгибается до боли прикусывая губы, стонет, стремится быть еще ближе, хотя ближе уже некуда. Ей и так кажется что они единое целое, но он раз за разом, врывается в нее, почти на грани боли, сладкой мучительной боли. Ее сознание улетает совсем в другой мир, она содрогается, сжимая его плоть, дрожь ее просто колотить, и только глухие стоны. И когда ей кажется, что она умерла и уже больше не сможет, она вновь взлетает куда-то вверх, и опять двигается ему навстречу. И в этом безумном стремительном желании обладать друг другом, наступает пауза, сменяя ураган, волной нежности.
Когда, как они сменили позицию, Риан не знает, она отвечает на поцелуй, растворяясь в этой нежности. Ее руки гладят его тело, касаясь едва уловимыми движениями, кожи, вычерчивая узоры. Ее дыхание, ей не хватает воздуха, сознание неукротимо уносит волнами, куда-то далеко. Она смотрит в его глаза, она тонет в них, разве можно тонуть в ком-то, можно теперь она это знает.

- Все прекрасно – она шепчет в ответ, не отрываясь от его губ. И начинает двигаться сама, очень медленно вверх, застывает и так же медленно вниз, стремясь вобрать его в себя как можно глубже. О опять вверх, и вниз навстречу, не силах двигаться медленно , она ускоряется, с губ девушки слетают стоны, и его имя. Она не может остановиться, целует его иступлено, страстно, двигаясь ему навстречу, она отдает себя всю, до последнего вздоха. И когда мир готов взрываться брызгами, унося последние, крохотные капли рассудка, ее губы шепчут.
- Просто не отпускай меня
А дальше она не может говорить, ее тело выгибается в кой-то болезной сладкой судороге, и она совершенно утрачивает какой либо понимание, утрачивает собственное я , чтобы впервые найти это странное мы…

»» 27.03.15 17:18 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса

Экран вспыхнул светом, и через секунду на мониторе появилось лицо Грегори Крайта. Кукловода и Планировщика. Такой же вершитель судеб, как и Максимилиан Мотт. Оба давным-давно потеряли все моральные принципы, погрязнув в борьбе с другими директориями и партиями друг с другом. Оба потеряли право называть себя людьми. Совести у них не было, а только свои личностные интересы.

Макс был искренне заинтригован. Что потребовалось от него себе подобному? Он пригубил виски, слушая Крайта. Чем больше слушал Макс другого Планировщика, тем сильнее мрачнел. Сказать, что он был потрясен подобным откровением, значит, ничего не сказать. Мотт даже не знал, как обозвать то состояние, в котором он прибывал сейчас. Информация, за которой он гонялся все это время сама пылала к нему в руки. Не менее поразительно было то, что её преподносил Максимилиану на блюдечке с голубой каемочкой сам Грегори Крайт. Его личный оппонент. Не смотря на все разногласия с Крайтом Планировщик чувствовал к нему толику уважения. С ним всегда было играть заумные шахматные партии на доске Кукловодов.

Максимилиан не нуждался в его объяснениях. Он все прекрасно понимал. Впервые за долгое время у него, кроме брата, появилось, кого терять. Просто вспомнили пронзительные голубые глаза Вайноны Хантер, в которых он чуть не утонул в минилаборатории. Он запечатлел в своей памяти, как эти глаза лучились при смехе их обладательницы. Они напомнили Максу небо Ортакса до Апокалипсиса. Чистое и безбрежное. Эти глаза просто обязаны были жить…
Торговаться с Крайтом не было смысла и некогда. Со своей дочуркой пусть разбирается сам. Макс узнал все то, что ему требовалось.
- Договорились, - холодным тоном ответил он.
Планировщик прекрасно понимал, что после подобных откровений ему и Крайту стоит держать язык за зубами. На Ортаксе вспыхнет настоящая паника, если кто-то узнает о межмировом разломе. Это не очередная баталия с Крайтом.Макс подумал, что на пару седых волос в его голове станет больше. Жаль, что Вайнона их не увидит. Да оно к лучшему пусть живет как прежде жила. Так будет лучше для них обоих.
Максимилиан развернулся и вышел из пункта связи. Его плечи снова ссунулись под тяжким бременем ответственности. Планировщик включил свой комп и начал отдавать команды в привычном тоне.
- Капитан, не медленно взлетаем, - приказал он и добавил спустя мгновение. – Сию секунду!
Следующая его команда касалась синтетиков. Ему до разговора с Крайтом во время движения к пункту связи Максу успели донести, что АМБ5и2 и АБМ3аис помещены в карцер…
- Синтетиков Риан, Хаоса, Шеллар и Рокота немедленно освободить из-под ареста, - командным голосом произнес он. – Обвинения с них снять.
Снял обвинения на «Калео» с АБМ обвинения для отвода глаз. Пусть старик Крайт сам с ними возиться и разбирается. Сам кашу заварил с синтетиком , вот и будет расхлебывать. Отдав нужные распоряжения Максимилиан почувствовал, что против воли ноги его несут к минилаборатории, где он оставил её...
Планировщик стоит возле до боли знакомой двери и понимает, что не может переступить её. Может Вайноны уже здесь нет. Она могла уйти после того, как он бросил её…
Макс было занес кулак, но тяжело вздохнул, опустив руку. Он так и не сказал Вайноне, что чувство к ней он не планировал… Оно появилось само собой...

»» 30.03.15 19:36 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса

Лекси мало что понимала в том, что ей говорил Кинан. Кажется, её были не способны успокоить все слова Вселенной так, как это могли сделать прикосновения мужчины. Её мужчины. Пусть это было неверно, пусть у Алексии снова рождалось чувство, что она ворует то, на что не имеет никакого права, она готова была отдать за ощущение губ и рук Кинана на своём теле что угодно. Он был прав в одном: все вернулись на Калео. Все были живы и относительно здоровы, значит, у неё появился шанс соврать себе, что ничего страшного не произошло.
Новое ощущение губ и рук Кинана стирало все страхи и рождало непередаваемые чувства и желания.
Он уложил её на постель, просто сцеловывая солёные дорожки слёз, которые Лекси и не пыталась сдержать, и не желая чего-то большего. Не желая, но неизменно рождая в ней страсть. Потребность чувствовать его и только его... Они были вдвоём. Она и её маленький мир, который она украла у всей Вселенной. Украла пока безнаказанно, но готовясь заплатить за него любую, даже самую непомерную цену. Кин отстранился, и Лекси потянулась к нему, притягивая мужчину к себе, целуя жадно и глубоко, до чёрточки чувствуя вкус поцелуя, который он ей дарил.
Она вновь оказалась сверху него, не разрывая поцелуя, ёрзая от нетерпения на напряжённом теле мужчины. Страсть и желание любить Кинана, отдаваясь ему целиком, захлестнули с головой. Лекси поспешно стягивала одежду, желая сейчас только одного: кожей чувствовать жар его тела, подарить ему все возможные безумства, на которые они оба решатся. Одежда была преградой, улетая по самым замысловатым траекториям, обнажая участки кожи, которых тут же касались жадные руки и губы.
И вот уже Алексия, абсолютно обнажённая сидит на таком же обнажённом Кинане, проводя руками по его груди и царапая ноготками горячую кожу. Чувствует его ладони на своих бёдрах, глядя в полумраке каюты в мерцающие глаза мужчины. Ей хочется растянуть удовольствие, поэтому она ёрзает на Кинане, задевая влажной промежностью его член, но не позволяя ему войти в её тело. Идеальное возбуждение. Слишком острое, слишком желанное, слишком её.
Кин не выдерживает первым, резко приподнимая её за бёдра и насаживая на себя, так что член растягивает Алексию до сладкой боли. Сразу до упора. Заставляя чувствовать его столь глубоко, что Алексии хочется одновременно отстраниться и начать насаживаться резко и глубоко, наслаждаясь всеми оттенками приятной боли.
Она замирает, словно привыкая к ощущениям, но Кинан не даёт ей этого сделать, приподнимая за талию и снова опуская на член до упора. Стоны, больше похожие на крики, слизать с её уст он не в силах, слишком сладко они разносятся в тишине каюты. Его пальцы раздвигают ягодицы, поглаживают попку Лекси, заставляя девушку испуганно охнуть, но тут же забыть о стеснении и продолжать двигаться на мужчине.
- Ты пробовала так? - она скорее чувствует, чем понимает, что он спрашивает. Мотает головой, давая понять, что эта ласка для неё слишком незнакомая, острая и новая. - Хорошо.
Его выдох совпадает с тем, что Кинан переворачивает Лекси на спину, широко разводит её ноги и начинает ласкать пальцами, заставляя ёрзать от нетерпения. Когда палец мужчины прикасается к попке, Лекси пытается свести ноги и мотает головой, но Кинан неумолимо продвигается внутрь.
- Расслабься, малыш. Больно не будет, - бессвязно шепчет он, кажется, находясь на грани, как и Лекси. И она подчиняется, впуская его внутрь, охнув от новых ощущений, закрыв глаза, чтобы испытать их досконально. Несколько движений... Лекси старается раздвинуть ноги как можно шире, чтобы Кин мог делать что угодно, и вот уже на смену пальцу приходит член. Он входит у узкое отверстие с трудом, заставляя Лекси дёрнуться, на что Кинан реагирует, положив ладонь на живот Алексии, чтобы удержать её на месте.
- Расслабься, - выдыхает он, погружаясь в неё целиком. Несколько секунд. Его ладонь на её животе. Он в ней целиком. Дарит ощущение удивительной наполненности вперемежку со сладкой болью. Три движения вперёд. Выходит. Заполняет собою лоно. Ладонь так и прижимает её к постели. Ноги разведены до предела, но так и должно быть. Она вся предлагает ему себя. Принадлежит ему без остатка. Снова в попку, входя с трудом и причиняя боль, ещё несколько движений... Интересно, кто их них не выдержит первым? Каюта наполняется громкими стонами... И когда Лекси понимает, что Калео взмывает вверх, отрываясь от измученной поверхности кратера, она осознаёт, что абсолютно счастлива. Испытывающая чувство вины, распятая на кровати и кричащая от запредельного удовольствия, Алексия Крайт была абсолютно счастлива. И свободна.

»» 23.03.15 17:29 Военно-морская база "Моррейн"

Шепот Риан и её движения становятся спусковым механизмом. Моей нежности хватает на короткое мгновение, чтобы убедиться, что не причинил боль. И когда я понимаю, что нет, то удержать меня уже не может ничто. Теперь медленное скольжение по плоти становится мучительным, издёвкой над моим самообладанием, как и стоны, горячечный шёпот и отчаянные поцелуи. Опять возвращается это ощущение, что мне мало Риан. Осознание, что всё это в последний раз. Мне хочется взять всё, что Риан может дать. И когда она в очередной раз сжимает меня изнутри, выстанывая моё имя в очередном оргазме, я взрываюсь новым всплеском агрессии. Теперь я хочу брать её сзади. Я бы взял её во всех возможных позах Камасутры, но у нас нет столько времени. Тогда как мне нужна вечность. Внезапная мысль, взявшаяся из ниоткуда, но такая правильная, что сжимается сердце. Впервые этот орган участвует в том, что я раньше называл словом "трах".
Я не даю передышки Риан. И так едва сдерживаю рвущийся наружу оргазм. Член пульсирует так болезненно, что, кажется, меня хватит только на несколько секунд. Выскальзывая из Риан, я ставлю её на колени. Покорность вряд ли в характере Фантома, но она подчиняется моей потребности снова доминировать, и от этого меня накрывает новой волной нежности вперемежку с диким голодом по ней. Она едва успевает опереться на согнутые локти, как я устраиваюсь позади и крепко, с силой сжимаю её бёдра. Я снова в ней и бешеными толчками двигаюсь к разрядке. Всеблагой, я едва понимаю, что делаю, едва дышу. Это даже не секс, это нечто большее. Такого слова нет в лексиконе Потрошителей. И я не нахожу названия тому, что происходит. Двигаясь всё быстрее, я чувствую приближение конца. От звуков, движений, сумасшедшего танца наших тел, от настигнувших меня чувств я наконец содрогаюсь в освобождении. Я теряюсь во времени, растворюсь в своих ощущениях, всплывая на поверхность лишь тогда, когда открывается дверь. Нас освобождают. Все обвинения сняты. Все синтетики могут отправляться домой. Слишком быстро нас разводят по каютам и блокируют двери. И я остаюсь один. Внутри словно прожгли дыру. И вот теперь я понимаю, что такое мой личный Армагеддон.

»» 26.03.15 22:31 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Вздрогнув, я машинально отступила назад. На меня надвигался чем-то обозлённый мистер Мотт, энергичным прыжком покинувший кушетку. В нём было столько энергии, столько мужской силы, что мои глаза расширились и вовсю наслаждались пиршеством для глаз – телом Максимилиана. Он был так близко, что дыхание стало прерываться, а волнение уже невозможно было скрыть. Похоже, мы сейчас навсегда переступили черту, за которой остались подобающие отношения подчинённого и вышестоящего. Макс возвышался надо мной, как гора из мыщц, упрекал во лжи, и я растерялась. Я не знала, что отвечать, как вести себя, и только беспомощно хлопала ресницами, пока твёрдые губы Макса касались моей руки. Меня окутал волнующий мужской аромат, исходящий от Макса. У него были длинные ресницы и красивые, пронзительные глаза, которые сейчас смотрели на меня совсем не так, как раньше. Я словно попала в плен этого взгляда. И то, что раньше казалось неловким, стало невероятно волнующим. Это пробивало брешь в той холодной стене, что я выстроила вокруг своего сердца. Этот Планировщик становится для меня опасен.

Он способен одновременно вызвать улыбку, вспоминая об этих глупых моллюсках, и взволновать сверх меры, с таким видом отпуская мою руку, будто прощается навсегда со своей. Тихий вздох срывается с моих губ, потому что Макс не намерен останавливаться. Его пальцы так ласково касаются моего лица, губ, волос, и эта нежность настолько не вяжется с тем портретом Макса, что я нарисовала себе, что не верится в происходящее. А потом эмоции захватывают меня целиком, и нет уже жёсткого Планировщика и строгой миссис Хантер, отказавшей себе в праве на чувства, а есть только мужчина и женщина на пороге какого-то открытия.

Я тихо села на стул, дрожащей рукой касаясь губ. Лёгкое покалывание и тяжёлый стук сердца, вот и всё, что напоминало мне о том, что могло случиться в этой лаборатории, но не случилось. И это к лучшему. И хотя внутри всё переворачивалось, я заставила себя не думать о Максе, а сосредоточиться о работе. Благодарю свой слух за то, что услышала этот мерзкий шипящий звук и успела обернуться.



На меня несся красный монстр, явно выросший из тех бактерий, которые мы исследовали. Ужас охватил меня, когда это существо набросилось на меня и укусило за руку. Боль прострелила до самого локтя. Я завопила и стала шарить рукой по поверхности стола. Кружка с кофе – совсем слабая защита от гада, но я запустила в него её, и в следующий миг в лабораторию ворвались Универсальные и уничтожили мерзость. Я зажмурилась, чтобы этого не видеть, только слышала ужасающие чавкающие звуки и писк уродца. Рука болела и пульсировала. И чем грозит этот укус, я пока не подозревала…

»» 30.03.15 16:49 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Бороться и искать, найти и не сдаваться.

Мой сон бы чуток. Как всегда мне снились во сне картины прошлого. Другое попросту мне и не могло присниться. Красочные картины вставили перед моим взором, как будто все это было только вчера. Безмятежные, счастливые лица, не ведущие в один миг, что скоро погибнут…
На дворе Иинд. Я снова на качелях с Энни. Наш детский лепет и девичьи секреты. Впереди у нас вся жизнь.
- Алекс, гляди! – вдруг Энни вскакивает с качелей и указывает на светящуюся точку в небе. – Падающая звезда!
Мне по какой-то причине известно, что это не звезда. Это гораздо и нечто страшнее. Это наша смерть. Погибель. Это метеорит, несущий с собой прану.
Я вскакиваю с качелей и кричу Энни, чтобы она убегала. Поздно. Слишком поздно. Вспышка. Яркий свет. Испуганные голоса вокруг. Непостижимым образом я очутилась в больничной палате центре генетических исследований и репродуктивной медицины «Эволюция» после разморозки. В моих руках заветная визитка инспектора ДВК.
Вскрикнув, я просыпаюсь. Сердце отчаянно бьется. Очередной кошмар. Разве в этом месте могут сниться нормальные сны? Лично мне нет. Едва протерев глаза, я увидела, как мимо меня пронеслись универсалы и охрана, спешившие на шум. Не раздумывая ни минуты, я кинулась вслед за ними.

На моих глазах скрутили Риан и Хаоса. Хаос был в традиционно голом виде. Данное обстоятельство уже не смущало и не удивляло меня. Даже с трудом верилось, что при очередной незапланированной встрече Хаос будет одет в более презентабельное. Оба синтетика что-то явно не поделили. Одного взгляда хватает понять, что страсти кипят между ними со страшной силой. А всего лишь несколько часов назад на вечеринке между этими двумя царила идиллия. Их можно было бы назвать парочкой. Но сейчас лучше у этих обоих не вставать на пути. Иначе не поздоровиться.
Последующая фраза синтетика убедила меня окончательно в том, что не все в этой экспедиции так просто как кажется на первый взгляд. Они могли знать нечто такое, чего не знали остальные. Что же тут происходит на самом деле? Кого надо было нейтрализовать: Алексию или её отца? Но мисс Крайт ничего плохого им не сделала. Она же их защищала от гнева Максимилиана Мотта. В эту экспедицию элитных синтетиков пригласил сам мистер Крайт. Он вполне мог дать им какие-то инструкции и задания. Мой репортерский опыт, полученный еще до Армагеддона, подсказывал, что такое вполне допустимо. Работая с криминальной хроникой, мне приходилось сталкиваться с более не мыслимыми историями, которые были порой уму не постижимы. Когда разум уходит на задний план, а вперед выступают чувства и эмоции, то подобные вещи становятся страшной реалию.
Новая страшная реальность разворачивалась на моих глазах. Риан и Хаоса арестовали и ответили в карцер. Потрясенная до глубины души, я провожала синтетиков молчаливым и сочувствующим взглядом. Как же так! Как можно сажать за нарушение дисциплины в карцер. Они же не отпетые преступники и маньяки. В прошлом на Ортаксе именно таких нелюдей сажали в подобное помещение. По этим же двум синтетикам и их товарищам даже следствие не проводили.
Я снова увидела подтверждение того, что синтетики на Ортаксе считались второсортной расой. Они были пешками, расходным материалом, в играх сильных мира всего. На сегодняшний день директория Планирования сосредоточила в своих хищных лапах бразды правления. Планировщики были циничными и беспощадными Кукловодами. В памяти яркой вспышкой пронеслись слова Алексии Крайт, сказанные во время нашего интервью.

Максимилиан Мотт тоже вечно над чем-то размышлял и не стремился делиться информацией со всеми. По одной из его фраз можно было судить о том, что он в чем-то подозревал отца Алексии. Оба Планировщика что-то не поделили. Что их могло интересовать? Мистер Крайт организовал экспедицию. Мистер Мотт приходил ко мне и требовал фотографии. Где гарантия того, что мистера Крайта тоже не заинтересуют мои снимки, запечатлевший таинственный и опасный кратер Зед?
Развернувшись на каблуках, я очертя голову понеслась в свою каюту. Я сама себя почувствовала пешкой в этой игре Кукловодов. Хотя у меня, в отличие от синтетиков, было больше прав и свобод. Но все равно такая же пешка, как они. От осознания этого чувствовала, как попирается мое человеческое достоинство. Горькая, простая истина без прикрас открылась мне во всей своей уродующей наготе: пока на Ортаксе существуют Кукловоды и их система, то никто не застрахован оттого, что в следующий раз сам станет игрушкой в этой дьявольской партии. Никто. Даже сами Кукловоды могут сиюминутно потерять свою власть и оказаться в этом раунде в положении подчиненного.
Очутившись в своей каюте, я заперла за собою дверь и бросилась к компьютеру, достав из ящика стола флешки и карты памяти. Перекопировав снимки из фотоаппарата в компьютер, я начала закачивать их в электронные носители. Делала два дубликата для себя и Протектората. Все равно мне придется отдать весь свой фотоматериал и отчет об экспедиции в лапы цензуры. Мне придется подчиниться, хочу я того или нет. Вот так у нас на Ортаксе работает свобода слова.
Закончив создавать копии, достала из фотоаппарата пленки. Да. Старую добротную дедовскую пленку. Моя фотокамера была сконструирована таким образом, что позволяла делать снимки, как на электронный носитель, так и на пленку. Таким образом, у меня в руках был еще третий дубликат. Эти пленки положила в коробочку к другим. Проявлю их по прибытию домой. Затем я тщательно спрятала свой электронный дубликат и коробочку с пленками в надежное место. Это был мой маленький личный демарш против сложившейся системы взаимоотношений на Ортакса. Пешка-репортер проявила свой характер.

***

Я снова стою у смотровой площадки и с болью смотрю на кратер Зед. Мои плечи сотрясают рыдания. По щекам бегут обжигающие слезы. Я Александра Хантер. Меня учили жить по совести. Она восстает против увиденного за эти полтора суток. Люди жаждут подчинять себя синтетиков, держа их в рабском положении. Синтетики жаждут свободы за счет истребления человеческой расы. Эти обе позиции не приемлемы для меня. Меня душит сложившаяся ситуация. Обе стороны могут считать меня ненормальной. Но я не могу нормально жить в таком мире. Алексия Крайт и Кинан наглядный пример того, что всё-таки две расы могут спокойно сосуществовать рядом друг с другом…
Я не умею пользоваться бластером и стрелять из пистолета. Мое оружие – это фотоаппарат. Поверьте, оно не менее эффективное. Им можно поднять сотни. Где сотни, там будут тысячи…
Гул двигателей «Калео» заставляет меня вздрогнуть все телом и утереть слезы. Мы внезапно улетаем. Прощай кратер Зед, могила моего погибшего мира. Встретившись с тобой поняла одну вещь. Покоя мне не будет, пока не пойму, почему ученые Ортакса допустили сбой в том эксперименте, обернувшийся катастрофой. И я не успокоюсь, пока не узнаю, по чьей «милости» провела двадцать шесть лет в криосне. Мне кажется, я уже созрела для собственного расследования…

»» 26.03.15 22:22 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса
_________________

Я никогда не ощущал боль. Что бы ни случилось, этого понятия не было в моей жизни. Тем страшнее было понимание того, что моё тело сгорает в приступах адской, непереносимой боли. Какова же разрушительная сила среды Ортакса на мой организм, если даже я, у которого прописана нечувствительность к физическим страданиям, сгораю в муках? И едва только боль стала отступать, заменяясь ощущением, что я просто выведен из строя, как моя капсула открылась и мне, в довольно грубой форме, приказали выходить из неё. Чёртовы мучители, гореть вам в аду. Я сел, опустив ноги на пол и держась за край капсулы. Внутри меня пульсировало ужасающее ощущение, что я вот-вот отключусь. Мозг не работал вообще. Он и так у меня не сказать, что шибко гениальный, но после того, как я остался без дыхательного аппарата, отключился вовсе. Меня мутило, я чувствовал, что сил во мне ноль целых хер десятых. Вы даже представить себе не можете, что означает для Щита чувствовать себя обессиленным.
Пока суть да дело, я оделся, едва не отключаясь от всего, что со мной происходило, поднялся на ноги и пошёл следом за Универсальным, которого прислали за мной. Мистер Крайт оказал мне, находящемуся при смерти, честь, пожелав переговорить с глазу на глаз. Интересно, что у него было ко мне за дело? Мы провалили план, не достали то, что было нужно Кукловоду, и теперь вопрос немедленной деактивации был лишь вопросом времени.
Упав в кресло перед монитором, на котором красовалось лицо Крайта, я прикрыл глаза, борясь с дурнотой и принялся слушать Планировщика. Как оказалось позднее, слушать собирался он. А я должен был рассказывать.

Минут через двадцать я тяжело поднялся из кресла, выложив Крайту всё, что знал. Я не понимал ровным счётом ничего. Ни того, останемся ли мы все живы, получим ли долгожданные статусы... Впрочем, меня мало волновало это, пока я планировал только вернуться в капсулу, чтобы долечиться. Особое внимание Крайт уделил инфе про того урода, который маячил за моей спиной, когда мы с Шелл оказались в пещере с озером. Описание водоёма он затребовал от меня в особенно тщательном виде. Что нужно было Кукловоду я не знал и мне было по херу.
Когда я вернулся в мед. блок, оказалось, что все мои товарищи уже подлатаны и выпущены из капсул. Но не успел я возмутиться и потребовать отвести меня к ним, как меня уложили на место, захлопнули крышку, а через мгновение я отключился.

Во мне словно что-то сломалось. Не было больше того Рокота, который прилетел к Кратеру пару дней назад, и от этого осознания было как-то не по себе. Я вышел из медблока почти полностью здоровым, лишь только в груди противно ворочалось чувство страха и неприятия нового меня. Я хотел немедля видеть Шелл. Чтобы... Чтобы что? Чтобы понять, что ничего не изменилось? Что я также остро в ней нуждаюсь? Нуждаюсь, но никогда не покажу этого, потому что она, как никто иной, умела разворотить мне душу на куски.
Стук в дверь её каюты показался мне громом среди ясного неба. Я не стал предпринимать попыток открыть дверь, как это сделал бы другой, наглый Рок. Я просто ждал того момента, когда она откроет мне. Или не откроет. И от этого зависело ни много ни мало, а то, вернусь ли я прежний или нет.

Я не потерял рассудок, я его обрел.
Задыхаясь и дрожа от невероятного вожделения, от близости Лекси, вобравшей меня глубоко в себя, двигающейся на мне, я вижу и чувствую яснее и четче. Понимаю всё так, что острота этих ощущений кажется кристально чистой, незамутненной никакими сомнениями, неверием и предрассудками.
Хочу чувствовать Лекси еще больше, если такое вообще возможно. Хочу, чтобы и она прочувствовала меня всего, запомнила каждое мое прикосновение, каждый поцелуй. Хочу заставить потеряться в ощущениях, которые подарю ей.
Я целую её губы, пью стоны и вскрики.
Хочу быть нежным и в то же время не могу щадить ее.
Лекси лежит подо мной, предельно открытая, уязвимая. Я выхожу из нее и опускаю руку между нашими телами. Кружу вокруг припухшей чувствительной вершинки, погружаю пальцы в истекающее соками лоно, поглаживаю пульсирующие внутренние стенки, чувствуя, как Лекси сжимает меня. Девушка протестующе стонет, когда моя рука покидает ее трепещущее лоно. Собираю влагу и растираю вокруг тугого колечка мышц её попки.
- Ты пробовала так? - спрашиваю я, нежно поглаживая, нажимая, давая возможность прочувствовать ощущения. Она отрицательно качает головой, не в силах вымолвить ни слова. Её волосы разметались по подушке, руки цепляются за скомканные простыни.
Чуть проталкиваю палец внутрь, и девушка шокированно ахает, дергается, сжимается. Я останавливаюсь, наклоняюсь к ней, целую и шепчу:
- Шшш, все хорошо... Просто расслабься.
Лекси смотрит на меня широко раскрытыми глазами, дышит часто, и ее дыхания, как дуновение летнего ветра, несущего аромат цветов. Она доверяет и боится, хочет большего и дрожит, не решаясь переступить черту, за которой незнакомые ощущения целиком завладеют ею.
- Доверься мне, малыш... - хриплю необходимые слова, не узнавая собственного голоса. - Я буду осторожен, а боль может быть такой сладкой...
Развожу ее бедра шире, к первому пальцу добавляю второй. Она такая тугая и узкая. Свободной рукой касаюсь ее лона, начинаю ласкать, стремясь разбудить каждый нерв. Чувствуя, как волна возбуждения поднимается в ней, заставляя расслабляться, и Лекси впускает меня глубже, а я быстрее двигаю пальцами, подготавливая и растягивая.
- Смотри на меня, милая.
Она послушно останавливает свой подернутый дымкой желания взгляд на моем лице. Убираю пальцы, снова вызывая у девушки стон, полный нетерпения и неясного разочарования.
- Расслабься, - снова повторяю я.
Мое возбуждение вот-вот возьмет надо мной верх, и я просто взорвусь. Не могу допустить этого, пока не окажусь внутри Лекси. Сжимаю основание члена, касаясь головкой узкого отверстия, надавливаю, чуть протискиваясь внутрь, преодолевая первое сопротивление мышц. Лекси вскрикивает, и я замираю, давая ей возможность чуть привыкнуть. Стискиваю зубы, чтобы не позволить невероятным ощущениям унести себя подобно урагану. Мои пальцы продолжают порхать по складочкам шелковистого жаркого лона. Я подвожу к вершине, но не даю её достигнуть. Меняю ритм ласк с нежного на требовательный и снова поглаживаю, едва касаясь. Лекси извивается подо мной, и вскоре сама подается навстречу, вбирая меня глубже.
Я наполняю ее, а она делает цельным меня. И теперь точно знаю, для чего я появился в этом проклятом мире.
Мы идем в отрыв от реальности вместе с взмывающим в небо "Калео".
Чтобы совсем скоро снова вернуться в реальность. И я совершенно не представляю, что там ждет. Не знаю, что думает об этом Лекси, что она чувствует. Знаю наверняка одно - мир, в который вернусь я, именно для меня уже прежним не будет.
Возможно, эксперименты Алексии Крайт надо мной дали какой-то побочный эффект, и сломали, превратив в нечто, не способное существовать в привычном режиме синтетика Стрелка. Лекси не просто перепрописала, а напрочь стерла меня прежнего.

»» 26.03.15 21:11 Остров грёз. Директория Инициации

Дышать полноценно, я все еще не могла, но была благодарна организму за отрезвляющую боль, позволившую пробиться сквозь плотную, окутывающую со всех сторон темноту и собраться. Не знаю сколько я была в отключке. Скорее всего недолго. Не смотря на притупляющее воздействие капсулы, я воспринимала окружающий меня мирок с удивительной ясностью. Будто издалека доносились голоса дока и планировщика, а мой мозг, упрямо игнорируя звуковую информацию, от души, с каким-то извращенным злорадством, копался в сокровенных человеческих мыслях. Даже всемогущий господин Планировщик оказался беззащитен перед носителем пси-фактора, чьи способности развиваются в геометрической прогрессии. Я понимала, что не имею права вторгаться в сферу интимного, глубоко личного , но не могла остановиться, будто вымещала на двух попавших под горячую руку людях негатив, копившийся во мне годами.
К жизни постепенно возвращалась прежняя злая, амбициозная Шеллар, жаждущая власти и мщения, и в то же время, это была совершенно другая я, незнакомая и пока до конца мной не понятая. Последние несколько часов многое изменили. Хорошо это или плохо – время покажет.
А времени пусть немного, но есть. Интуиция подсказывала, что Риан смогла добыть желаемое. Не скажу, что это радовало меня. Частично я провалила задание, но раз нас не деактивировали сразу, а приказали поместить в капсулы – мы все еще нужны кукловодам, а это дает шанс выпутаться с наименьшими потерями и предоставить заказчику дополнительно добытую информации, важность которой переоценить трудно.
В идеале, после можно свинтить вместе со Щитом в дебри Кибергорода и до поры залечь на дно, чтобы придти в себя и решить, что делать дальше. Пожалуй, я слишком много думаю о Рокоте, больше, чем когда-либо, о ком-либо за весь период своего существования. Это делает меня слабой и уязвимой. Еще недавно я готова была пожертвовать своей жизнью ради него, и сколько бы не убеждала себя , что все мои решения логичны и продиктованы стремлением выжить и победить любой ценой, я не могла отрицать очевидное – между нами установилась невидимая связь и эта связь с каждым шагом становится все сильнее. Рядом с ним мое идеально рациональное мышление дает сбой, позволяя древним как сама вселенная инстинктам, возобладать над здравым смыслом. Вместо того чтобы бежать от него, я с надеждой оглядываюсь, не идет ли он следом и намеренно замедляю шаг.
После упоминания о Грегори Крайте, я перестала слышать мысли планировщика, скорее всего расстояние, разделяющее его и капсулу, в которой я все еще находилась, превысило допустимые пределы. Хреново. Остается ждать.
Время моего пребывания в капсуле истекло, и вскоре объявили о подготовке отлету. Странно, в медблоке остались только мы с доком и пара универсальных. Куда подевались Рокот , Риан и Хаос – оставалось только догадываться. Еще один повод для подозрений и галка в мозгу соблюдать предельную осторожность.
Не смотря на то, что, по словам Мотта, с нас сняли все обвинения, двое универсальных отконвоировали меня в мою каюту. Дверь заблокировали автоматически, а код замка сменили в целях безопасности. Идиотизм. Как будто я не смогу при желании взломать его. А желание появилось сразу. Оно не давало покоя и сдавливало грудь, и без того болезненно реагирующую на каждый новый вдох. Я не знала, что с ним и металась в тесном пространстве своей однушки, как загнанный зверь, время от времени поглядывая в иллюминатор на тускло освещенную, безжизненную поверхность кратера и проклиная тех, кто послал меня в эпицентр катастрофы и заставил все это пережить.
Экран интеркома засветился входящим. Содержание меня приятно удивило. Отправив позитивный ответ, я уничтожила все данные и выдохнула с облегчением.
Всеблагой нас не оставил.
Наверно, в моем мозге в результате губительного воздействия агрессивной среды Ортакса все-таки произошел сбой. Либо я выдавала желаемое за действительное, но в момент взлета я почувствовала, что Рокот в нерешительности стоит у меня за спиной, буквально в шести шагах. А потом раздался тихий стук в дверь.
Я не спешила открывать. Первой мыслью было сделать вид, что меня нет или я сплю и не слышу. Спрятаться. Забиться в угол. Постараться забыть. Не чувствовать. Не нуждаться в нем. Не жить.
Не знаю, что на самом деле двигало мной в тот момент, но я все-таки сдвинулась с места и пошла к двери на негнущихся ногах. Справиться с кодом –дело нескольких секунд , дверь отъехала в сторону с тихим шипением чтобы я вновь смогла встретиться с сосредоточенным взглядом, в котором хотелось утонуть еще при первой нашей встрече.
- Ты? – чужой севший голос выдал самый глупый из всех возможных вопросов, пока я осматривала идеально сложенную широкоплечую фигуру с ног до головы. – Рок, тебе не стояло приходить, - мои слова идут вразрез с желаниями и действиями. Я зачем-то взяла его за руку, переплела свои холодные пальцы с его, дарящими силу и тепло, с отчаянно бьющимся на задворках сознания намерением больше никогда не отпускать, чтобы поднести к своему лицу и прижаться щекой. Сейчас я чувствовала себя воровкой, крадущей у судьбы сладкие мгновения невозможного счастья, даже в большей мере, чем когда выуживала и продавала чужие секреты.

»» 06.04.15 02:14 Военно-морская база "Моррейн"
_________________

Рок - это судьба

Желание, чтобы Шелл всё же не открыла, чтобы дала нам обоим хоть один шанс на то, чтобы избежать неотвратимого, мелькнуло на задворках моего сознания всего на мгновение. Но мелькнуло. Оно принадлежало какому-то правильному-неправильному Року. Не мне. Его тут же заместило пониманием, что я не смогу с собой справиться, даже если Шеллар не откроет эту чёртову дверь. Разнесу её на куски, но окажусь рядом с Фантомом. В этот момент я не думал о сексе, я думал о том, что во мне живёт потребность просто увидеть Шелл.
Наконец дверь равнодушно отъехала в сторону, и на пороге я увидел Шеллар.

Интересно, а кто это ещё мог быть, как не я? Бесплодная попытка сделать вид, что она меня не ждала, а я мог не прийти. В тот момент, когда я случайно оказался возле "Ловкача", а Шелл случайно села на мой мото-флайер, мы оба переплели наши судьбы так тесно, что её попытка сбежать, стала всего лишь короткой, но болезненной передышкой. Наверное, Планировщики очень повеселились, вписывая нас в судьбах друг друга.
Она взяла мою ладонь, обжигая её прикосновениями холодных пальцев, и этим поставила точку в том вопросе можно было бы удержаться сегодня от одной огромной ошибки или нет. Нельзя. И Шелл только что сделала выбор за нас двоих. Сделав шаг внутрь её каюты и понуждая Фантома отступить, я, не отводя взгляда от её лица, закрыл за собой дверь и сделал глубокий вдох, отдавшийся в теле мерзким напоминанием о том, насколько я слаб. Но на то, чтобы любить Шеллар, силы у меня были. Я не стал отвечать Фантому на её слабую попытку удержать нас обоих от последнего шага. Попытку, больше похожую на мольбу остаться. Слова вообще казались мне излишними в такие моменты. Что я мог ей сказать? Что она задолжала мне немного секса? Это было бы неправдой, которую бы непременно выдал тот, другой Рок, подспудно боявшийся, что Шелл вновь его отвергнет. Я не боялся. Даже если после Фантом снова исчезнет, сегодня я не отступлю. Сгорю в своём желании, чтобы после, в случае, если останусь один, позволить себе все грани безумия, рождённого одной-единственной женщиной.
Я привлёк Шеллар к себе, чуть грубовато, так, словно хотел наказать за её побег и за то, что она со мной сделала. Впился в рот жадным поцелуем, языком раскрывая её губы и наслаждаясь новым и одновременно привычным вкусом. Ладони легли на попку девушки, сжимая её, приподнимая, чтобы Шелл оказалась сидящей на мне, обвив ногами мой торс.
- Хочу тебя, - озвучил я очевидную истину, единственную, которая имела место быть сейчас.
Шагнув к постели Фантома, я уложил девушку на койку, которая до сих пор хранила тепло и воспоминания о том, как я ласкал Шеллар ртом бесконечно долгое время назад. Минуты растянулись в неотвратимость вечности, но начали свой отсчёт, когда Калео мягко взмыл в воздух. У нас в запасе всего час с лишним. Невероятно крошечный отрезок времени, не способный удовлетворить даже малую толику потребности в моей женщине.
Одежда летела на пол, я жадно и глубоко целовал Шеллар, словно готовя её к тому, что скоро буду делать с её совершенным телом. На мне остались только штаны, она же лежала передо мной полностью обнажённая. Я снова, как в прошлый раз, широко развёл её бёдра, открывая для себя. Идеальная. Влажная, готовая, только моя. Я был слишком большим для неё, но желание сорвать с себя штаны и немедленно оказаться внутри, становилось почти непереносимым. И всё же, несмотря на то, что времени оставалось чертовски мало, я начал осторожно ласкать Шеллар пальцами. Теперь уже она сама держала ноги широко раскрытыми, с губ сорвался тихий стон, Шелл нетерпеливо поёрзала, но я не торопился входить в неё, просто невесомо прикасаясь к клитору, чуть опускаясь вниз, ощущая влагу Шелл на пальцах.
Мне хотелось сорваться, начать грубо трахать её, и в то же время я испытывал невыносимую потребность любить Шеллар. Медленно и нежно, наслаждаясь тем, как она обхватывает меня собой. Устроившись рядом с ней, я снова приник к её губам поцелуем, слизывая с её губ стон, когда сразу два моих пальца оказались в ней и начали двигаться, не давая Шелл привыкнуть. Она истекала влагой, открывалась для меня полностью, стонала мне в губы, а после, когда я начал жадно ласкать ртом её грудь, уже кричала от удовольствия, прижимая мою голову к себе, не заботясь о том, что нас услышат. И эти крики были для меня всем. Я хотел, чтобы она кричала ещё громче, чтобы весь чёртов Калео знал, кому принадлежит эта женщина.
Шеллар подавалась бёдрами навстречу моей руке, и я знал, что она близка к оргазму.
- Кончишь, когда я буду в тебе, - шепнул я, выходя из её тела и переворачивая Шелл на живот. Она недовольно всхлипнула, но я знал, что скоро она снова будет кричать подо мной. Оставалось только снять с себя штаны и ворваться в лоно Шеллар до упора. Последний предмет одежды улетел на пол, я встал на колени между раздвинутых ног девушки и потянул её за бёдра, понуждая прогнуться в пояснице и податься ко мне попкой. Нажал на лопатки, удерживая в таком положении и замер на мгновение. Ещё один шанс остановиться. Последний и невозможный. Первое движение бёдер, ощущение, как она плотно обхватывает меня, едва пропуская внутрь. Мой хриплый стон в унисон со вскриком Шелл... Это то, что вело меня к неизбежному. С этого мгновения Шеллар начала встраиваться в мой профиль, запуская код на моё же уничтожение. Но это было тем, чего я так хотел в данную минуту. И навсегда.
Я дал ей привыкнуть к себе ровно пару секунд, почти сразу срываясь на трах.
- Поласкай себя, - это было последнее, что я мог выдохнуть, когда крышу сорвало окончательно и места нежности больше не осталось. Я потом искуплю лаской эту грубость. Но не сейчас. Не теперь, когда я вбивался до основания в тело девушки, чувствуя, как она пытается отстраниться от того, насколько я глубоко. Не теперь, когда она снова кричит от каждого моего грубого толчка. Не теперь, когда я чувствую её пальцы, которыми она потирает клитор и задевает мой член, вдалбливающийся в её лоно раз за разом. Не теперь, когда моя ладонь всё ещё нажимает на её лопатки, не давая возможности приподняться.
Я брал Шелл по-животному грубо, наказывая, подчиняя себе, заявляя на неё свои права. И зная, что после я сам буду жить в понимании, что она владеет мною без остатка. Ещё несколько движений, Шеллар становится со мной одним целым. Её образ вплетается в моё сознание, отпечатывается на моём мозге, вытесняя всех и вся, кто там существовал ранее. По венам разливается сигнал о том, что больше жить и дышать без Шеллар я не смогу.
Не показывать этого. Ничем не выдать себя... Она не должна знать, что без неё мне наступит конец.
Это были последние трезвые мысли перед тем, как я услышал, что Шелл срывается на громкий крик, начиная сжимать меня собой. Ещё несколько движений, мой хриплый рык, когда я, не выдержав, наматываю волосы Шеллар на кулак, оттягивая её голову назад. Вбиваюсь в её тело, кончая, продолжая по инерции трахать... Продлевая наш общий оргазм.
Я пришёл к ней с надеждой вернуть прошлого Рокота и потерял его навсегда. Того Рока больше не было. Был новый Щит с впечатавшимся намертво в его мозг образом Фантома. Код на самоуничтожение запустился. Оставалось лишь понять, сколько у меня теперь времени. Секунда или вечность.

»» 27.03.15 01:01 Обсуждение текущего сюжета игры Кукловод. Директория Хаоса