Pchelka:
I love Twilight писал(а):
Интересно,кто же она?
Это, наверное, младшая сестра Габриэль...
Габриэла писал(а):
извинияюсь, что так мало... Стараюсь выложить поскорее продолжение главы...
Не извиняйся, солнышко, мы всё понимаем и подождём, сколько нужно.
Спасибо большое, Габби, жду окончание главы
!
khomutyanska:
Продолжение великолепное!!!
Чем больше читаю - тем больше нравится...
Есть только одно "Но"....
Только разгонюсь и размечтаюсь, а кусочек уже закончился....
Прекрасно понимаю, как сложно грамотно и много писать.....
Поэтому желаю творческого вдохновения и море времени!!!
Габриэла:
khomutyanska , Pchelka . девочки спасибо вам огромное за цветы! Безумно приятно мне и моей музе!!!
khomutyanska:
Габриэла, нам не сложно, а даже приятно!!!
Если это приносит тебе приятные моменты - мы даже рады!!!
Виола:
Габи, наконец добралась до компа и прочитала
Новоявленная сестренка - Сесиль, очень понравилась, хотя все персонажи вызывют море позитива
QUERIDA:
А вот и сестричка нарисовалась)))Слушай,как вообще хорошо ты насчёт "потери памяти! завернула))))
Mistic:
Габ, я в восторге)))) Столько проды и всё за один раз)))) Получила несказанное удовольствие
Понравилась идея про потерю памяти))) А сестричка... ну тут без комментариев)))
Жду продолжения
Margo-R:
Прочитала новые главы,написано замечательно,отличные описания окружающей обстановки,великолепно рассказано как она входит в образ пропавшей девушки,молодец,дальше нужно побольше динамики ,действия.Жду продолжения.
Габриэла:
Margo-R QUERIDA Виола Pchelka I love Twilight I love Twilight khomutyanska
Девочки мои любимые! Спасибо вам огромное за то, что читаете мой роман и комментируете его!!!
Всем спасибо за цветочки! Моя муза уже полетела творить!!!
Danielle:
Отлично!
Но пока я читала в голову закралась некая мысля: а что если наша Эля попала в тело барышни Габриэль?
Оч интересно!
ПРОДУ!!!!
khomutyanska:
Danielle писал(а):
а что если наша Эля попала в тело барышни Габриэль?
На сколько я поняла, то такого быть не может.
Так как переместилась во времени Эля полностью в современной одежде.
Габриэла писал(а):
- Во что это она обряжена, Митька? – растерянно заметил тенор рыжеволосого мужичка. – Аль что ли заграничное?
- Почем мне знать, Макар, - неприятный голос хрипел и как ножом резал мое ухо. – Кто этих господ поймет. Ходють в исподнем.
Я поморщилась и облизала пересохшие губы. Где-то в глубине души мне стало понятно, что я ударилась головой очень сильно и, возможно, пролежала в поле довольно долго. Здоровой рукой я одернула свою белоснежную льняную рубашку, ставшую серой с отчетливыми зелеными пятнами от травы, и покосилась на свои светло-голубые узкие джинсы и туфли-лодочки на шпильках.
- Почем мне знать, Макар, - неприятный голос хрипел и как ножом резал мое ухо. – Кто этих господ поймет. Ходють в исподнем.
Я поморщилась и облизала пересохшие губы. Где-то в глубине души мне стало понятно, что я ударилась головой очень сильно и, возможно, пролежала в поле довольно долго. Здоровой рукой я одернула свою белоснежную льняную рубашку, ставшую серой с отчетливыми зелеными пятнами от травы, и покосилась на свои светло-голубые узкие джинсы и туфли-лодочки на шпильках.
И потом, если б только обмен душами - как быть со внешностью???
Поэтому только остается гадать, куда делась настоящая Габриэль.
Габриэла:
» Глава 10 Часть 3
Danielle писал(а):
Тогда продолжаем гадать!!!!ХД
khomutyanska писал(а):
Поэтому только остается гадать, куда делась настоящая Габриэль.
Девочки, а гадать тут не надо, а просто терпеливо ждать проды
Добавляю окончание главы.
Глава 10
Часть3
- Как-то странно рассказывать своей сестре о ней самой, - отозвалась она.
- Да не спорю, - согласилась я, пряча свое нетерпение под маской напускного спокойствия.
- Ну, стало быть, слушай, – безмятежно отозвалась Сесиль.
Я приготовилась слушать и впитывать всю информацию, какую только получу от «сестры».
Она аккуратно сложила зонт, отложила его на край скамьи и начала свое повествование:
- Папенька наш – граф Никола Карлович Миллер. Он сын немецкого дворянина из Мюнхена и нынче служит в Киеве статским советником. А вот маменька - Елена Александровна, урожденная графиня Олисова, младшая дочь в семье. Наши родители познакомились на одном приеме в Петербурге. Маменьке в то время было семнадцать лет от роду. Через полгода ухаживаний, папенька объявил ее родителям о своих намерениях, осенью они поженились и переехали в Киев, где была служба папеньки. Через год появилась ты, а затем я…
- Что за имена такие странные у нас – Габриэль и Сесиль? – перебила я «сестру» озвучив вопрос, моментально пришедший мне на ум.
Сесиль улыбнулась уже ставшей мне привычной полуулыбкой и отозвалась:
- Маменька в юности увлекалась французскими романами. Так нас и назвали Габриэль Николавна и Сесиль Николавна. Папенька сперва был жутко против. Тебя он хотел назвать Лизаветой, а меня Дарьей. В который раз папенька кричал, что не станет называть своих дочерей иностранными именами, но он уж слишком любил нашу маменьку, чтобы долго ей перечить. Сама же маменька велела слугам себя величать «мадам Элен», а нас просто по имени, именно так называют аристократов за границей.
- Отчего же? Ведь всех дворян слуги кличут по имени и по-батюшке? – вырвалось у меня, в душе я возблагодарила себя за то, что в школе перечитала всех классиков девятнадцатого века и за то, что у меня отлично получалось подражать речи Сесиль.
- Папеньку они так и кличут, по-иному просто не смеют. А мне более нравится по имени и привычнее так, - большие глаза пытливо смотрели на меня. – Вспомнила о чем-нибудь?
Я отрицательно покачала головой. На личике «сестры» отразилось разочарование, но она не сдавалась:
- Я тебя называю сокращенно Гэйби, а ты меня кличешь Сисси. Это наши детские прозвища. Тилли – это наша нянька Матильда Леопольдовна Шац.
Я лишь слабо улыбнулась и виновато опустила глаза на мелкую гальку у наших ног, изображая полную растерянность. «Сестра» замолкла, видимо, она очень надеялась на то, что если она назовет наши детские прозвища, и я все вспомню.
- Может быть, ты расскажешь мне еще чего-нибудь, - тут же нашлась я.
Мне ужасно не хотелось расстраивать эту девушку. Сесиль рассмеялась, и ее звонкий переливчатый смех замер в кронах деревьев. Глаза внезапно приобрели светло-янтарный оттенок и заблестели подобно этому камню. Она опять воодушевилась и затараторила:
- Ах, какая я глупая! Конечно! Надобно рассказать тебе о самом счастливом моменте.
- Да. Верно! – обрадовалась я тому, что буду владеть хоть частичкой этих самых воспоминаний. – И что это за счастливый для меня момент?
- Он счастливый для всей нашей семьи. Это когда мы поехали в Крым на все лето. Папенька в то лето смог уехать с нами в июле, и мы провели самые счастливые два месяца. Мы плавали в бухте на лодке, бывали в Севастополе, ходили на концерты, которые давали Воронцовы в их дворец, даже ходили в горы с проводником Михой. Тебе в то лето исполнилось шестнадцать. За тобой еще тогда приударил граф Зуев – пожилой господин далеко за сорок, лысоватый с густыми баками. Он даже осмелился просить у батюшки твоей руки, но ему было отказано. Хотя ты еще не выходила в свет. В тот сентябрь у тебя состоялся твой первый дебют в высшем свете.
Девушка говорила торопливо и взахлеб, стараясь вложить в каждое слово определенное значение. Ее оленьи глаза смотрели на меня с огромной надеждой. На ее бледном личике было написано такое ожидание, что мое сердце дрогнуло, и я не могла обмануть ожиданий Сесиль. Я сделала задумчивую мину, пытаюсь сообразить, что могу сказать, а что нет.
«Нет, ну мило... Даже в этом веке у мужиков за сорок бывает кризис среднего возраста, у них срывает крышу и тянет на молоденьких девочек. Как хорошо, что папа Габриэль отказал ему, иначе я оказалась бы на месте, так сказать, счастливой жены пятидесятилетнего мужа» - презрительно размышляла я, делая вид, что напрягаю память, и едва сдерживая нехорошую улыбку.
- Я смутно помню низкие далекие горы, кипарисы и их хвойный запах, каменистую дорожку, спускающуюся вниз, статуи белоснежных львов на постаментах перед какими-то ступеньками…, - протянула я, как бы вспоминая события прошлого.
- Я же говорила, что ты обязательно вспомнишь хоть что-то, такие радостные мгновения не могут не оставить следов в памяти, - радостно воскликнула Сесиль, она буквально запрыгала на месте, немного подрастеряв свою сдержанность, подобающей воспитанной юной леди. – Постепенно ты вспомнишь все-все. Вот увидишь!
Энтузиазм этой девушки немного меня насторожил. А что если она будет каждый день вот так вот что-то рассказывать и потом требовать, чтобы я вспомнила еще чего-нибудь. Конечно, лишняя информация мне не повредит, но так разыгрывать «сестричку» каждый день, тоже не могу. Это хорошо, что я была в Крыму и не раз. Когда я сказала последнюю фразу, то перед глазами промелькнули образы Крымских гор, кипарисов и горные тропки, Черное море и его аквамариновые бухты в каменной оправе скал, а также Воронцовский дворец с его львами перед парадным входом. Все эти красоты надолго запечатлелись в моей памяти в самых счастливых моментах моей жизни. Но ведь была опасность того, что если она начнет вспоминать, например, о Питере. И если учесть, что я там ни разу не была, то и «вспомнить» нечего будет. Я прикусила губу и уже сожалела о том, что допустила промашку.
«И это уже в который раз за эти полдня ты прокололась, а с такими темпами, матушка, вы далеко не уедете…» - ехидно прокомментировал мой внутренний голос.
В этот момент вдалеке показалось розовое платье Матильды. Она шла быстрым шагом по аллее. Увидев нас на скамье, почти бегом она устремилась к нам. Ее появление спасло меня от ответа и любых комментариев «сестры».
- Ах, насилу нашла вам, барышни. Уж забрались вдаль, так забрались, - с трудом выдохнула запыхавшаяся Матильда. – Уж и на стол подали. Маменька ждет вас отобедать. Извольте идти в дом.
Нам ничего не оставалось делать, как подчиниться приказанию «маман».
- Я кое-что рассказала сестрице, и Гэйби, что-то да вспомнила, - победоносным тоном сообщила Сесиль няньке, когда мы шли по главной аллее к дому.
Но вместо одобрения, Матильда неожиданно строгим тоном сказала:
- Барышня, доктор Гэйби велел ей не силиться ничего вспоминать. Память, мол, сама придет. Эти разговоры могут волновать Габриэль.
- Но…, - робко начала Сесиль.
- Никаких «но», Сесилия Николавна! – строго обрезала ее нянька.
«Сестра» несмела больше спорить с авторитетом Матильды Леопольдовны и тут же послушно замолчала. Ее большие глаза наполнились слезами. А лицо приняло огорченное выражение. Я же в этот момент почувствовала странную смесь разочарования и облегчения.
