~ Эротикон ~ provocative mystic club (18+)

Массовый стиль 1980-х годов можно выразить одним словом: «слишком» - слишком обтягивающее, слишком откровенное, слишком яркое. Все модели 1980-х провоцировали публику, излучали откровенную сексуальность и «статусность». Это было время сильных женщин, «роковых» и агрессивных. Стали актуальными стили «миллитари» и «сафари», сочетания красного/зеленого и черного цветов. Это было время жестокого «дефицита». Модная одежда того десятилетия была либо «привозная», либо произведенная кустарными мастерскими. Образ 1980-х довольно противоречив. В моде «от-кутюр» царили золотая вышивка и богатый декор, в деловой – огромные плечи и мини-юбки, в одежде «для жизни» соединились элементы спортивной одежды, стилей диско и панк: футболки, кроссовки, мини-юбки, черные кожаные куртки. Наиболее отчетливо проявились модные направления в итальянской моде 1980-х годов: вызывающая роскошь и сексуальность в стиле Джанни Версаче, статусность и элегантность в деловых костюмах-унисекс Джорджио Армани, панк Франко Москино. Гардероб целиком от одного дизайнера, так называемый тотал лук считался признаком «шика».

Стройность фигуры и белозубая улыбка, излучающая уверенность в себе, стали обязательными для всех. Основной силуэт копировал 1940-е годы: подкладные плечи, длина, закрывающая колени, рукава покроя «кимоно», «летучая мышь» и реглан, сочетание водолазок и блузок с жилетками, небольшие плоские прямоугольные сумочки. Все актуальные брюки десятилетия заужены к низу, с высокими широкими поясами и незастроченными складками у пояса (так называемые бананы). В конце 1980-х появились пестрые леггинсы с яркими рисунками и узкие джинсы-стрейч насыщенного голубого цвета. Новинкой была вытертая джинсовая ткань, так называемая варенка. Причем «варили» не только джинсы, но и трикотаж, лен и шелк. Мини-юбки во время перестройки носили в сочетании с толстыми свитерами с люрексом и огромными накладными плечами и черными либо сетчатыми нейлоновыми колготами.

В моде унисекс появилась новинка – куртка-«ветровка» - укороченная на притачном поясе, из плащевой ткани, а также куртки-«пуховики» и сапоги-«дутики». Из обуви самыми актуальными стали туфли-лодочки с наборным каблуком или вовсе без него, сужающимся книзу, с круглым носиком и глубоким вырезом, резиновые «мыльницы» и низкие сапоги-ботильоны с широкими раструбами, зачастую без каблуков - на манер готической обуви.

После коллекции Жана Поля Готье в 1986 году с русскими надписями в СССР появилась мода на футболки с надписями на русском языке. Примерно в то же время и Мюглер выпускает свою «советскую» коллекцию и западные магазины заполняются ушанками, косынками, значками с портретами наших вождей, телогрейками и павлопосадскими платками. 1980-е года имеют в нашем сознании три наиболее ярких типичных образа:

«Деловая женщина» 1980-х одевалась в соответствии с весьма своеобразным дресс-кодом: обязательная мини-юбка и широкий, просторный пиджак в стиле «клубного блайзера», зачастую двубортный, с очень широкими плечами и английским воротником. Дополнением служили, как правило, яркий макияж и массивные «золотые» клипсы и фурнитура. Деловой костюм с брюками или юбкой «а-ля Маргарет Тетчер» или «Раиса Горбачева» стал униформой женщин во всем мире. Желание «тратить напоказ» вызвало страсть к престижным маркам. Именно тогда успехом стали пользоваться одежда и аксессуары фирм с узнаваемыми стилями и громкими лейблам - «Шанель», «Версаче», «Москино», «Хьюго Босс». Наиболее полно этот стиль можно увидеть в популярном телесериале того времени «Династия».

Кроме того, деловой стиль 1980-х вспомнил о костюмах «Шанель» - с прямым пиджаком, без воротника, зачастую отделанных кантом. Как правило, дополнялись они футболкой или дорогой шелковой блузкой с маленьким воротничком и статусной сумкой (зачастую поддельной). Да и сами модели «Шанель» в 1980-е гг. копировали чаще, чем какую-либо другую марку. Возрожденная мода пришла с улицы - ученицы колледжей носили винтажные бабушкины жакеты от костюмов в «стиле Шанель» с джинсами, как и знаменитые платки «Гермес» (эта фирма тоже пережила свое «второе рождение» в 1980-е гг.). В 1983 году владельцы Дома Chanel пригласили на должность арт-директора Карла Лагерфельда. Он сделал коллекцию костюмов с мини-юбками, что сразу вызвало сенсацию - все помнили, что Габриель Шанель не признавала короткие юбки. Отказываясь от идеи традиционной для Дома Chanel классической одежды, Лагерфельд сохранил стиль, привнеся в него юмор и легкость. С помощью узнаваемых элементов— кантов, металлических пуговиц и цепочек он любой модной в 1980-х вещи придавал вид «от Шанель»: мини-платьям и брючным костюмам, кожаным курткам и купальникам. Для эффекта «новизны» Лагерфельд смешивал разнородные элементы (бюстье вместо традиционной блузки с бантом, твидовый костюм в сочетании с луноходами). Искажал традиционное представление (жакет, всегда имевший у Габриель Шанель определенные продуманные пропорции, превращался в болеро или пальто, а стеганая сумка — в крошечный кошелек и огромную пляжную сумку).

«Секси» стиль был также агрессивно-вызывающим, позволяющим подчеркнуть красивое тело. В 1980-е гг. продолжалось массовое увлечение спортом. Но теперь целью стало не «здоровье», а «идеальное» тело, ставшее символом высокого социального статуса. В моде были боди-билдинг, шейпинг и т.д. – все, что позволяло «лепить» тело, которое можно было облачать в модные одежды «секси-стиля». Из спортивных залов на улицу переместились леггинсы. Стиль «секси» требовал обязательного для всех ношения «лосин». Не таких, как сейчас – в сочетании с юбками, а вместо брюк, что позволительно только при безупречной фигуре. Тем не менее страсть к леггинсам распространялась подобно эпидемии. Нарасхват шли и размеры L и XL. Этот же стиль подразумевал ношение коротких юбок - «баллонов», ангоровых кофточек с люрексом и рукавами –«летучая мышь», мини-платьев, расшитых бисером и стразами.

Актуальная бижутерия того времени – пластмассовые яркие или «под золото» массивные клипсы, браслеты и бусы, «заколки-автоматы», а также сверкающие «бриллиантовые» колье, как у героев популярного сериала «Династия». Модные стрижки – «ступеньками», на манер певицы Сандры и Софи Лорен, спиральная химическая завивка и боб с асимметричной челкой. Ярко окрашенные волосы цвета «баклажан», мелирование «перышками». Очень много косметики: перламутровые тени и темный лак для ногтей, яркие румяна, подводка для век, помада лилового или фиолетового цвета. Образы агрессивных «соблазнительниц» и одежду в стиле «секси» в 1980-е гг. создавали Джанни Версаче, Клод Монтана и Тьерри Мюглер.

В противовес феминистическим 80м, когда невесты часто выходили замуж в демократичных нарядах, а то и брючных костюмах, 90е принесли в свадебную моду координальные изменения. Постепенно с середины 90х эти тенденции ослабевают и приходит в моду свадебное платье типа "принцесса". Да, именно это платье из сказки, о котором мечтает почти каждая девочка с детства. Такое платье - пышная юбка, кринолин приволирует на невестах того времени.
В моде достаточно традиционное платье, в основном белого цвета ( возможные оттенки, например ivorу),простота линий, обилие кружев, модные лифы открывающие плечи, достаточно часто встречается платье с длинным рукавом.
В прически господствовали довольные сложные конструкции из волос и традиционная фата.

Послесловие

Где я беру свои идеи? Как я узнаю, что идея достаточно хороша, чтобы из нее получилась книга? Как я могу написать целую книгу? Как писать изо дня в день? Что помогает мне брать слова из воздуха и делать из них книги?

Такие вопросов я чаще всего получаю от тех, кто хочет стать писателем, или людей, которые думают что быть писателем интересно, или трудно, или легко, или странно. Иногда все эти описания подходят одновременно. Я люблю свою работу. Это все, что я хотела делать, с того момента, как мне исполнилось четырнадцать лет, - ну, за исключением периода, когда я хотела быть биологом, но это оказался просто каприз. Мое сердце всегда принадлежало и всегда будет принадлежать музе. Она подцепила меня на крючок в возрасте двенадцати лет, но он укрепился лишь в четырнадцать, когда я прочла короткие рассказы Роберта Говарда "Голуби из ада". В тот момент я приняла решение не только быть писателем, но и писать хоррор, темную фентези, героическую фентези. Творить миры, которые никогда не существовали, и написать о нашем мире, внеся несколько страшных элементов. Это был момент прозрения, и с тех пор я никогда больше не оглядывалась назад.

Флирт - мои двадцать девятый роман за пятнадцать лет во времени и пространстве. Я кое-что знаю о писательской работе, и о том, как сделать ее карьерой. Последнее требует много тяжелой работы и обладания очень толстой кожей, чтобы отказы на первом этапе не раздавили тебя. Но сначала нужна идея.

Я сразу заявлю, что не понимаю вопроса: "Откуда вы черпаете свои идеи?" Я знала женщину, которая выросла на соседней улице, и после того как я написала несколько книг, она спросила: "Как вам приходят в голову такие идеи, если вы выросли здесь?" Она намекала на то, что маленькие городишки в сельской местности не слишком похожи на место для писателя паранормальных триллеров. Я же задала ей вопрос, который давно хотела задать: "Как могут не приходить подобные идеи, если я выросла здесь?"

Я не могу вспомнить, когда я не придумывала себе сказки, по крайней мере в голове. Я часто рассказывала правдивые истории с небольшим количеством приукрашений, что явилось одной из причин, почему я не стала журналистом. Но чаще всего, мои идеи касались фей, монстров, вампиров, оборотней. Меня интересовали страшные, но красивые, или страшные, но эмоционально напряженные вещи, даже когда я была ребенком. Думаю, я всегда считала, что если кто-то может пить мою кровь, есть мою плоть, и в то же время быть привлекательным, то я преклоняюсь перед ним. В четырнадцать лет, я написала первый законченный рассказ. Это была настоящая кровавая бойня, в которой выжил лишь ребенок. Он спрятался в лесу. Подразумевалось, что он умрет от голода или будет съеден дикими животными. Я всегда была такой оптимисткой!

Не знаю, откуда взялась идея этого первого рассказа. Ее нельзя было назвать отличной идеей, но это была первая законченная вещь - вот что делало ее ценной. Но как я придумываю идеи, которых хватает на книгу, и которые достаточно хороши, чтобы растягивать их на книгу? Хорошо, что вы спросили. Потому что именно это я собираюсь объяснить.

Я собираюсь рассказать вам, откуда взялась идея "Флирта". Я расскажу, какая сцена первой пришла мне в голову, потому что большинство книг для меня начинаются с одной яркой сцены. У меня в голове прокручивается мини-фильм или возникает стоп-кадр, и это становится первым кирпичиком в здании книги. Тот первый миг, когда я что-то вижу или испытываю, и чувствую, как сжимается в животе или покалывает кожу. Книга немного похожа на влюбленность. Словно вы на свидании, ваш спутник что-то говорит или делает, и вы вдруг думаете: "Да, он мне нравится". Идеи возникают похожим образом. Все это произошло почти год назад. Я расскажу вам про свою первую идею и даже про плодородную почву, которую она нашла. Потому что идея - как семя, ей нужна хорошая почва и время, чтобы вырасти в красивую большую книгу.

Я собираюсь рассказать вам про свое расписание и норматив страниц в день, про музыку, которую я слушала и книги, которые я читала для дополнительного исследований темы при написании этой книги. Я собираюсь препарировать перед вами весь процесс написания. Я покажу вам его от начала до конца. Поможет ли это вам сделать то же самое? Я не уверена. Ответит ли это на вопрос, откуда у меня взялась идея, и как я поняла, что это книга? Уверена, что да.

Во-первых, что я имею в виду под плодородной почвой. Я подразумеваю ряд обстоятельств или установок, которые позволяют мне оценить идею и практически мгновенно увидеть ее возможности. Такое мышление позволяло мне писать короткие рассказы в горячке вдохновения. На этот раз оно позволило мне получить идею для книги и спустя несколько недель завершить ее.

Все началось с вечеринки у моих друзей, Уэнди и Дейвена, в доме, который находится в нескольких штатах от меня. Это важно, потому что я и мой муж Джонатан должны были лететь на самолете, а затем, в течение нескольких дней проживать в гостинице. Среди всех прочих милых и очаровательных гостей была Дженни Бриден, которая рисует веб-комикс "Трусы дьявола", не имеющий ничего общего с нижним бельем сатаны, но является полуавтобиографией Дженни, только смешнее. Мы с Джонатаном - поклонники ее творчества. Впервые мы встретили ее на Comic-Con 2007. Она оказалась поклонницей моих книг, так что это превратилось во взаимный фан-фест. Что было очень здорово. Мы также встречались со всеми ними на DragonCon в следующем году, но приезд к Уэнди и Дейвену была первая возможность провести некоторое время с Дженни более плотно.

У меня много друзей-писателей. У меня есть друзья-художники, которые занимаются всем, от скульптуры и работы по дереву - до полиграфического дизайна и комиксов. Всегда весело общаться с другими артистическими натурами. Это может вдохновить и дать новый взгляд на вещи.
Комикс Дженни очень смешной. Она постоянно делает пометки, записывает забавные вещи, которые говорят люди вокруг нее для последующих комиксов. Она делает ежедневные посты, а это требует очень много смешных историй. Я никогда бы не смогла делать ежедневные записи. Я не способна быть смешной каждый божий день.

Получалось так, что мы с Дженни слышали одно и то же, или видели одни и те же события, но затем она доставала телефон или диктофон, и это становилось еще смешнее чем произошедшее. Я стала помогать ей собирать смешные случаи, но одни и те же вещи вызывали у меня очень темные идеи. Как будто мы шли по разным версиям одного и того же мира. Ее мир был ярче, веселее, смешнее, - а в той поездке было много по-настоящему веселых эпизодов. Моя версия была темнее, откровенно сексуальной, иногда даже извращенно, жестче, иногда эротично жестче; любой невинный момент превращался в убийства и ужасы в моей голове. В голове Дженни была наезженная колея для шуток, и даже когда шутки были с эротическим уклоном, они по-прежнему были очаровательны и никогда пересекали тех границ, за которыми находились всяческие отклонения, тогда как мои идеи всегда плясали на другой их стороне, делая ручкой менее везучим собратьям. Если бы она не наговаривала истории на диктофон или не просила нас повторить фразу, я бы не поняла, насколько ее версия событий смешнее, чем моя. Она изменяла реальность и та становилась забавнее.

Позже она обратилась ко мне и Джонатану и показала некоторые из карикатур на нас, потому что не хотела, чтобы мы чувствовали себя неудобно. Она брала реальность и немного подталкивает ее к уровню абсурда, так что это не точно то, что действительно произошло, но очень близко к правде. Но было весело, особенно зная, что это прошло через нее и перенесено ею на бумагу.

Я поняла, что если две творческие личности проводят выходные вместе, то получают от этого совершенно разный опыт. Это было поучительно, освежающе, и заставило меня взглянуть на некоторые вещи по-новому. Подобный опыт, как и многое из того, что случилось в прошлом году, помогли мне прояснить кое-что. И он также подтвердил, что я никогда бы не смогла стать белой и пушистой. Это просто не моя сущность. В конце года я была вполне довольна этим, и счастлива во всех оттенках темноты.

Забегая вперед несколько месяцев, скажу, что летом мы с Джонатаном снова посетили Уэнди и Дейвена. И в самом конце визита, перед поездкой в аэропорт, мы забежали в ресторан на поздний обед или ранний ужин. Мы заняли U-образную кабинку в ресторане, где мы и раньше с ними бывали. Он был очень милый и уютный.

Подошел официант, чтобы принять заказы. У него наготове был маленький блокнот и ручка. Он спросил, что из напитков мы бы предпочли. Если я правильно помню, мы с Джонатаном первые сделали заказ, а затем настала очередь Дейвена; Уэнди сидела по другую сторону от него. Все это время Дейвен не отрывался от меню и поднял глаза только когда до него дошел черед. Клянусь, он просто посмотрел вверх, показав официанту свое лицо, не более того. Но тот превратился из разумного, компетентного человека в заикающегося идиота.

Я не упоминала, что Дейвен ростом шесть футов три дюйма, с длинными, густыми волосами до пояса? Они каштановые, но это такой каштановый, который имеет золотистые искорки по всей длине. У него также огромные, карие глаза, в которых смешивается коричневый, серый и немного зеленого одновременно, в разных пропорциях, в зависимости от его настроения. Он носит вандайковскую бородку, которую он отрастил, чтобы встречаться с женщинами своего возраста, поскольку он выглядит слишком молодо - а также чтобы к нему перестали приставать некоторые мужчины, поскольку его интересуют только женщины. Все это означает, что Дейвен очень, очень хорошенький. Прибавьте его жену Уэнди, шесть футов ростом, блондинку, с большими, добрыми голубыми глазами и достаточным количеством изгибов, чтобы заставить мужчин рыдать, а лесбиянок молить о встрече. Если вы в себе не уверены, не следует даже стоять рядом с этими двумя.

Я умом понимала, что они были очень красивы, и знала, что Дейвен имеет черный пояс по флирту. Но до того момента я не замечала, какое впечатление он производил одним своим видом.

Как только Дейвен увидел реакцию официанта, он улыбнулся. И официант просто развалился на части. Я чуть не пожалела его, беднягу, - но только чуть.

Официант сказал:
- Э-э-э, ах, что... что я...
В полном отчаянии он промямлил:
- Напитки, я могу принести вам напитки!
Мы вчетвером кивнули в унисон, и сказали:
- Да, принесите нам напитки.
Официант убежал.

Дейвен повернулся к Венди и, практически подпрыгивая на сидении и хлопая в ладоши, взволнованно спросил:
- Можно я поиграю с ним? Пожалуйста?

- Нет, - ответила Уэнди.

- Почему нет? - надулся Дейвен. Я не уверена, что могу объяснить вам, как высокий плечистый мужчина может прыгать на сидении дивана или дуться, чтобы это ему подходило - но он это делал, и у него получалось.

- Потому что мы либо можем получить хороший сервис, либо вообще не получим еды, - сказала Уэнди.

Официант вернулся с водой для всех нас, и это было здорово, поскольку все мы хотели воды. Затем он захотел принять наш заказ. Но он все время пялился только на Дейвена, словно остальных не существовало. Дейвен же просто смотрел на него со снисходительной улыбкой на лице.

Я не помню, почему официант постоянно возвращался к нашему столу. Все, что я знаю, - нам не приходилось просить пополнить наши стаканы, это происходило волшебным образом. Хлеб не заканчивался. Официант все время подходил, пусть при этом он и не смотрел ни на кого, кроме Дейвена.
Теперь у меня нет проблем с тем, что оба моих друга так красивы. Я наслаждаюсь реакцией на них окружающих, особенно на Дейвена, который имеет труднообъяснимую ауру - харизму.
Я сидела в нескольких дюймах от Дейвена. Джонатан и Уэнди были по краям U-образного стола, а мы в центре, и официант смотрел только на улыбающееся лицо Дейвена. Я уже упоминала, что ранее интересовалась у Дейвена, как он флиртует? Он мне все объяснил. Эту технику я потом использовала для того, чтобы хорошо выглядеть под прицелом камер, снимаясь для рекламы и для интервью о моей книге "Skin Trade". Но в этот день, в этот момент, я использовала ее в более приземленных целях.

Я подняла голову, - а потому что я миниатюрная женщина, я еще и немного запрокинула ее - и улыбнулась. Официант глядел только на Дейвена, и я подсела чуть ближе к нему и убедились, что официант не может игнорировать тот факт, что у меня есть свои прелести. Передо мной стоял лишь один вопрос: он предпочитает мужчин или же грудь для него тоже не лишена привлекательности? Мне было интересно, что из этого выйдет. Он бросил на меня затравленный взгляд, а затем... начал делить свое внимание между нами обоими. Честно говоря, я не думаю, что причиной этого были мои способности к флирту. Просто официант наконец понял, что до сих пор у него не было визуального контакта ни с кем другим за этим столом. Он мог смотреть на меня и вместе с тем видеть Дейвена, потому что мы сидели рядом. Он не мог смотреть на Уэнди или Джонатана и по-прежнему видеть Дейвена.
Мой муж тоже хорош собой (чего стоят только его волнистые рыжеватые волосы до плеч), и он отпустил себе вандайковскую бородку и усы ярко-рыжего цвета - по той же причине, по которой Дейвен отрастил свою. Потому что он выглядел на двенадцать (?), но хотел встречаться с женщинами своего возраста и уже устал получать больше приглашений от мужчин, чем от женщин. Добавьте к этому миндалевидные голубые глаза, как у викинга, и гораздо более удобный для меня рост (пять футов восемь дюймов), и... в общем, дальнейшие описания будут вмешательством в личную жизнь. . .
Самое главное, я узнала, что в флирте важны не внешние данные, а то, как вы их используете. Дейвен и я хотели использовать все, что имели, тогда как наши супруги не были готовы пойти на это. Надо снять шляпу перед силой их воли - немногие бы устояли перед тем, чтобы помучить официанта.

В конце концов мы получили счет, расплатились, оставили чаевые и ушли. Но официант настолько прозрачно намекал Дейвену оставить номер, перезвонить... вовсе не уходить... Дейвен улыбнулся, и мы вышли. Кажется, именно на выходе из ресторана я обернулась к ним и произнесла роковые слова: "Если бы Дженни была здесь, она превратила бы все это в смешной, очаровательный комикс, но если я когда-либо использую этот эпизод как идею, я переверну все вверх тормашками. Там будет жестокость, или жестокий секс, или и то, и другое, и большое количество трупов".

Мы все посмеялись, затем хозяева отвезли нас в аэропорт, и мы полетели домой.

Но это была идея, прямо там.

Через пару недель я была глубоко в процессе написания книги из серии о Мередит Джентри, принцессе и частном детективе. Книга называлась Divine Misdemeanors, и с ней что-то было не так. Словно трубы, по которым ко мне поступало вдохновения были заблокированы. Обычно это означает, что еще одна идея пытается выбраться наружу. Если б я только могла понять, что это за идея, и записать ее, я бы снова могла вернуться к книге, по которой у меня были сроки, и пусть вторая идея варилась бы себе на запасной конфорке, как это бывало раньше.

Но когда я села записывать эту мысль, она все не иссякала. Я написала несколько страниц и заставила себя вернуться к Divine Misdemeanors, но книга начала двигаться со скоростью улитки. Я вспомнила, что последний раз такое случалось в разгар работы над Danse Macabre (Смертельной пляской), и из этого получилась книга Micah (Мика). Поэтому я позволила себе разделить мой рабочий день надвое, работая над новой книгой о Мередит Джентри, и посвящая часть времени этой живучей идее. Которая, в конечном итоге, стала "Флиртом".

Как разделить свое внимание, и вдохновение между двумя проектами? Музыка. Я использую разную музыку для различных проектов и когда я сажусь за работу, я знаю по саундтреку, какой проект меня ждет. Музыка может оказаться так сильно связана с персонажем или книгой, что иногда мне приходиться отложить эту песню, или альбом, или даже группу на некоторое время, пока я не смогу слушать их снова без мыслей о книге, с которой образовалась такая тесная связь. Музыкой для "Флирта" были: Fray, Flaw и альбом Тори Амос "Abnormally Attracted to Sin". Это музыка погружала меня в мир Аниты и в эту идею. Снова и снова, целыми часами, днями, неделями, эта музыка направляла мое воображение в нужное русло. Я нахожу, что правильная музыка - как волшебный переключатель в голове. И даже месяцы спустя определенная песня заставляет меня думать о характере или сцене в моих книгах. Я склонна также ассоциировать реальных людей с песнями. Так что тот факт, что мои воображаемые друзья имели свою музыку, меня не удивляет. Как только я нахожу правильную музыку, книга - любая книга - пишется гораздо лучше, и более гладко.
Приближался момент, когда я просто была вынуждена отдать себя "Флирту" целиком, и дать ему пожрать мой мир. Только что я сверилась с календарем на стене офиса - на самом деле я безраздельно отдала этой книге две недели, а три месяца, что она жила в моей голове, ей пришлось делить свое время с приключениями Мерри Джентри. В среднем я писала восемь страниц в день, а мой рекорд был двадцать пять - в последний день. Она писалась так же быстро, как "Мика", за исключением того, что у меня заняло больше времени само решение выделить отдельное время и поменять расписание. Иногда работать с двумя разными издателями по двум различным сериям бестселлеров - это все равно, что встречаться с двумя мужчинами одновременно. Это возможно, но есть моменты, когда каждый мужчина хочет, чтобы все ваше внимание принадлежало только ему. Писатель им нужен целиком. Как только "Флирт" был окончен, я смогла одарить Divine Misdemeanors свежим взглядом, свежим подходом и возросшим энтузиазмом. То же самое случилось со "Смертельной пляской" после "Мики".

Во "Флирте" существуют сцены, основанные на том, что произошло в ресторане, когда мы обедали с Дейвеном и Уэнди. Я отдала роль Дейвена в этой истории одному из мужчин в жизни Аниты. А роль Уэнди досталась Мике и Аните. Я позволила Аните перенять мое поведение. Я сделала с этим реальным событием то, что обычно делает Дженни, разве что этот милый инцидент неминуемо привел к чему-то ужасному. В книге появились секс, жестокость и большое количество трупов - так, как я и предсказывала.

Я позволила Дейвену и Уэнди прочитал роман на ранних стадиях, чтобы они могли увидеть: я сделал именно то, что обещала сделать. Он развлек всех нас. К тому же я неожиданно смогла предоставить новый роман про Аниту Блейк в этом году. Ловко, да?

Вот такой была идея, вот во что она превратилась, и как я ее написала. Но, чтобы доказать вам, что не важно, какова идея - вся суть в том, каков мастер и что он делает с этой идеей, я попросила Дженни создать комикс на ту же тему. Я рассказала ей историю о том, что произошло в ресторане, и она превратила ее в комикс. Он смешной, милый, и в нем никто не погибает. Мне удалось сделать ту сцену ироничной, обаятельной, нежной и немного грустной, но она в итоге привела к череде страшных событий, потому что именно так работает мой ум. А чтобы увидеть, как работает ум Дженни Бриден, посмотрите комикс, и вы все поймете.

Теперь немного о том, как я от милой сценки в ресторане перешла к человеку, который хотел, чтобы его жену воскресили из мертвых, любой ценой, даже ценой смерти тех, кого Анита ценила превыше всех... Ну, я и сама не очень знаю, как такое приходит. Много лет назад, когда я написала лишь одну или две книги, люди думали, что я пишу дамские романы или книги для детей. Я думаю, их подкупала моя внешность миниатюрной женщины, но как говорит один мой хороший друг, полицейский: "Упаковка не является индикатором содержания". Это чистая правда.

Когда я говорила людям, которые думали, что я пишу детские рассказы, чуть ли не книги с картинками: "Нет, я пишу научную фантастику, фэнтези и хоррор", они впадали в ступор. Многие из них говорили: "Но вы же такая милая", словно нельзя быть милой и писать ужасы. Сейчас я отвечаю: "Я пишу паранормальных триллеры". По-видимому, это не так их запутывает. И это более точное описание того, чем я занимаюсь, потому что я смешивала истории о вампирах и зомби с детективом и женским романом задолго до того, как это выделили в отдельный жанр. Но меня до сих пор спрашивают: "Зачем вы пишете о сексе и монстрах?"

Единственный честный ответ: "Вы говорите так, словно у меня есть выбор. Таковы идеи, которые ко мне приходят. Таковы идеи, которые всегда ко мне приходили. Если кто-то может ранить меня, может питаться мной, и заниматься со мной сексом, я хочу писать о нем".

Каждой девочке нужно хобби.

Источник