ТитоваК:
27.09.17 12:39
» Глава 16
- Мамочка, - восклицает мой зайчик, замечая меня. Вытираю слезы рукой, натянуто улыбаясь, опускаюсь на колени, когда он подбегает ко мне, и крепко к себе прижимаю.
- А почему ты меня не разбудил? Как же так? Ты ведь любишь осыпать маму утренними поцелуями? - целую сыночка в щеку, беру на руки, поднимаюсь, а слезы продолжают катиться из глаз. Он обнимает в ответ, крепче прижимаясь и, как всегда, заигрывает с моими волосами.
- Папа... не лазлешил, - с трудом проговаривает.
- Послушный какой у меня мужчина, - журю Лешу, указательным пальцем слегка щёлкаю по его прямому носику, на что он заливается смехом и уворачивается, - пойдем готовить завтрак, потом надо съездить к дедушке забрать мамину машину.
- Марин, что такое? Почему у тебя слезы? - обеспокоенный голос раздаётся за спиной, когда я сажаю ребёнка на стул на кухне. Выдыхаю, зажмурив глаза, смахиваю остатки соленых капель с лица и поворачиваюсь к Миллеру.
- Не догадываешься? Серьезно? - нагло вскидываю бровь, глядя в удивлённое лицо.
- Ты о моем разговоре с Марком? - изгибает губы в кривой улыбке.
- Если мы будем говорить вопросами, диалога не выйдет, плюс ко всему, ты знаешь мою уникальную способность себя накрутить, так что, если не сложно, ответь мне, тебе не противно от просьбы Железняка? Так и будешь покрывать его похождения, зная, как переживает и мучается Яська? Ты видел, что с ней было, разве так можно поступить вновь? - злюсь, все больше закипая от негодования, когда Макс прожигает меня взглядом.
- Не лезь туда, куда не просят! Это не наше дело! - требовательно произносит, выделяя каждое слово. - Тебе не хватило прошлого раза? - упирается одной рукой в дверной проем, другой в бок.
- Ты такой же кобель, как и твой дружок! Ничем не отличаешься от него! Мне противно находиться с тобой в одном доме! - срываюсь, начиная кричать. Сердце болит за подругу.
- Не ори, напугаешь ребёнка, - отталкивается от двери, идёт к сыну. Отшатываюсь от него в сторону, делая глубокий вдох, и это помогает мне вновь не расплакаться от горьких мыслей, заполняющих мой мозг.
- Я спокойна, - отвечаю, снизив тон. Начинаю готовить завтрак, не обращая больше внимания на Миллера.
- Для чего тебе машина? - совершенно спокойно спрашивает, поднимая на меня глаза. Делает глоток кофе, отставляя тарелку с блинчиками.
- Напиши мне перечень ограничений, чтобы не выглядеть глупо. Каждый раз отчитываться перед тобой я не собираюсь, - язвительно произношу. Закрывает глаза, хмыкает от очередной моей глупости, как я понимаю.
- Не утрируй, пожалуйста, - упирается в меня взглядом, что я невольно скрещиваю руки на груди, от чего шелковая ткань халата расходится, оголяя провокационную ложбинку.
- Это не дом, а клетка! Ты собираешься держать меня здесь в ежовых рукавицах? На каких основаниях, Макс? - всплескиваю руками, показывая своё возмущение.
- Золотая клетка для золотой девочки, все, как ты любишь, - издевательски протягивает, откладывая салфетку в сторону, начинает помогать сыну кушать.
- И ты ещё обвинял меня в том, что я не могу говорить, слушать, когда сам кидаешь односложные ответы? А ты, Мариночка, думай, что хочешь, раз попала к фашисту в плен! Я не желаю жить в твоём доме! - резко произношу, а внутри все сжимается от сказанных слов и осознания того, что между нами начинает рушиться и то хрупкое, что было.
- Наш, милая. Понимаешь суть этого слова? Наш! - выгибает бровь, вгоняя меня в полнейший ступор.
- Не понимаю. Ничего не понимаю, что сейчас происходит, но знаю одно - я не могу больше так жить. У меня голова кругом от переживаний за Славку, за мать, что объявилась спустя столько лет, за Лешеньку, а еще ты, Макс! Ты издеваешься надо мной! Хочешь наказать меня за всю причинённую тебе боль? Лучше убей сразу, - облизываю пересохшие губы, заметно нервничая.
- Да, хороша идея, ничего не скажешь, а любить мне кого предлагаешь? - звучат с иронией его слова, а для меня они будто удар по сердцу, что начинает трепетать, оживая в груди.
Не в силах что-либо ответить, смотрю на любимого мужчину, осознавая услышанное, боясь поверить, что он говорит обо мне. Хочется расплакаться от собственного бессилия, потому что я продолжаю поступать так, как он говорит, а все мои слова остаются пустыми, незначащими ровным счётом ничего. Только после этого я уже не думаю о том, что здесь из-за ребёнка. Я устала терзать себя ненужными мыслями, устала от того, что Макс так далеко и одновременно очень близко - есть возможность видеть, но не ощущать. Устала от боли, что живет во мне, от противостояния, разрывающего меня, что хочется кричать во все горло, чтобы обнял, даря своё тепло.
- Иди, собирайся, я отвезу вас к отцу, - его тихий шёпот в распущенные волосы и руки на моих плечах заставляют по телу пройтись судорожной волне облегчения, когда стою к нему спиной, убирая со стола, - но можешь пользоваться второй машиной в гараже, - тёплые губы касаются кожи на шее, опаляя горячим дыханием. Прикрываю глаза, пропадая от его ласки. Знаю эти приятные покалывания в предвкушении чего-то большего, но делаю глубокий вдох, набирая полную грудь кислорода, и отхожу от него.
Приезжаем к папе, но не застаем его дома. Хотела поговорить, узнать обстоятельства, при каких мать бросила нас. Все, что я знаю о ней, только со слов своей бабушки. Сейчас я не уверена в них, потому что женщина была сильно зла на неё за то, что бросила нас с отцом. Прошу Арину Николаевну поехать к нам на пару дней, я решила встретиться с матерью, узнать, что она так горит желанием мне рассказать. Никому не говорю о своих планах, достаю листок с номером телефона, долго гляжу на него, не решаясь позвонить. Затем вбиваю цифры в телефон, нажимая вызов. После первого гудка мне сразу отвечают, молчу, пытаясь собраться, но голос на том конце уверенно произносит мое имя:
- Марина, доченькам моя, это ты, - чувствую по голосу, что она улыбается, - я ждала твоего звонка.
- Да, это я. Встретимся через час в кафе....
Называю адрес и сразу еду, пытаясь понять собственную реакцию, в голове возникает тысяча и один вопрос, который я хотела бы задать неожиданно объявившейся матери, но какой важнее, не знаю. Приезжаю на место раньше ее, занимаю столик у окна, в нетерпеливом ожидании не отвожу взгляд с улицы, выглядывая знакомый силуэт, но когда замечаю, готова сорваться с места и убежать. Боюсь услышать ее версию, вдруг она идёт в разрез с той, с которой живу всю свою жизнь? Мое любопытство взяло верх, сыграв против меня, поэтому я решилась на этот шаг.
- Здравствуй, - улыбается Елена, отодвигая стул, присаживается.
- Здравствуйте, - говорю совершенно спокойно, глядя в ее лицо, - я готова вас выслушать.
- Хорошо. Что ты хочешь знать, у тебя должно быть накопилось много вопросов.
- Вы правы. Зачем вы вернулись, спустя столько лет? О чем вы говорили, упоминая о якобы лжи отца? - ёрзаю на стуле, начиная нервничать.
- Я хочу вернуть свою дочь, попросить прощения за то, что бросила тебя. Не все было так, как говорил тебе Алексей, - подходит официант, протягивая меню, но я останавливаю его жестом руки, с просьбой принести нам два чая. Женщина молча улыбается, ждет, когда я продолжу разговор.
- Откуда вы знаете, что именно говорил мне папа? - с особой нежностью в голосе говорю об отце, и на лице Елены отражается грустная натянутая улыбка.
- Это вполне очевидно, видя твой негативный настрой в мою сторону, - пожимает плечами.
- Вы не правы, - опровергаю услышанное, потому что отец никогда не сказал плохого слова о ней, - все, что я знаю, только благодаря моей бабушке.
- Странная она женщина, специфическая, я бы сказала, всегда лезла не в свои дела, но, впрочем, это уже не важно. Я хотела сказать совсем другое, милая, - отводит взгляд в сторону, о чем-то на миг призадумавшись, и продолжает, - мы с твоим отцом очень любили друг друга, когда поженились, а после того, как родилась ты, были на седьмом небе от счастья. Первое время все шло прекрасно, но потом стало катастрофически не хватать денег. Алексей устроился на вторую работу, затраты в семье росли с каждым днём. Я старалась его поддерживать, хотя мне тоже было не легко, его мать постоянно изводила меня своими придирками, говоря, что я очень требовательная, много прошу, что в один прекрасный день он бросит меня и уйдёт к другой. Начала влезать между нами, ссоры в нашем доме стали неотъемлемой частью ужина, только на котором мы и виделись, потому что после он уходил на ночную смену. Я очень переживала за наши разногласия, пыталась поговорить, но это сложно сделать, когда тебя не хотят слышать. В один из таких вечеров мы сильно поругались, Леша ударил меня, я упала, ударилась об угол двери и потеряла сознание, - замолкает, глаза наполняются слезами, часто моргает, берет в руки салфетку, начиная теребить ее, - очнулась я в больнице, врач сказал, что у меня лёгкое сотрясение мозга и что... что не смогли спасти ребёнка, - переводит взгляд на меня, - я была беременна, но ещё не знала об этом. Мы не планировали больше детей. Это стало последней каплей в нашей семейной жизни. Я вернулась домой с чётким намерением развестись, но была убита новостью от свекрови. Она с особым наслаждением поделилась радостной новостью, сообщив, что Алексей променял меня на любовницу, они вместе работают. Он устал терпеть меня и мои вечные упреки в нехватке денег, но, доченька, - вздыхает, будто ей неприятно вспоминать прошлое, - я не была требовательна, довольствовалась тем малым, что у нас было, не заставляла твоего папу работать на износ и пропадать сутками на работе. Это потом я поняла, что не было никаких ночных смен, он просто жил на две семьи. Я собрала свои вещи, оставляя своё сердце - тебя с ними. Ты можешь представить, как болела душа за своего ребёнка? - только киваю в ответ, - мне некуда было идти, я приехала с провинции, провалила вступительные в институт, но потом встретила твоего отца, и мы поженились. Возвращаться домой я не планировала. Хотела найти работу, жильё и забрать тебя. Но жизнь, как всегда, не спрашивала моих планов, и все пошло не так, как задумывалось.
- Что было дальше? Почему вы не забрали меня? Что пошло не так? - хочу знать все, что случилось тогда.
- К тому времени как я смогла найти работу и встать на ноги, твой отец уже начал своё дело, заручился поддержкой влиятельных людей и пригрозил мне лишением материнских прав, если я сделаю хоть малейший шаг в твою сторону, - с сожалением произносит.
- И вы сразу же согласились с этим? - нам приносят чай, но мне не до этого.
- Нет, сколько бы я не пыталась поговорить с Алексеем, он оставался непреклонен. Тогда к моей соседке по комнате приехал муж с Америки, забрать ее. Она, видя мое подавленное состояние, предложила поехать с ними, заработать приличную сумму денег и вернуться в Россию, чтобы вступить в судебные тяжбы. Я согласилась, но так и не смогла приехать, струсила, - прикусывает губы, начиная плакать. Меня резко бросает в дрожь от услышанного, становится невыносимо жалко ее. Сердце болезненно сжимается в тугой комок от того, что сама такая же отчаянная трусиха.
- Мне кажется, что это неправда. Отец не мог так поступить, он всегда с нежностью и тоской отзывался о вас, - в голове не укладывается то, что она рассказывает о папе, будто о другом человеке, которого я совсем не знаю.
- Ты многого не знала, чтобы понять, насколько жизнь меняет человека с годами, заставляя прогнуться под тяжестью свалившихся проблем, что копятся как снежный ком, обрушиваясь на твои хрупкие плечи, не давая тебе возможности и сил подняться, идти снова вперёд с уверенно поднятой головой, - она говорит тихо, но чувствуется, что готова вот-вот сорваться на крик, только бы я ее услышала. Стараюсь держаться, видя как ей больно вспоминать о прошлом, но я должна узнать все.
- Почему сейчас, - глотаю ком непролитых слез, застрявших в горле, - почему именно сейчас вы решили появиться? - беру чашку с остывшим чаем, делаю глоток, убирая сухость во рту.
- Боюсь, что другого времени у меня может не быть, - опускает глаза на свои руки, пальцы, что изорвали салфетку в мелкие клочья.
- Вы больны, - делаю заключение из сказанного и вспоминая, что встретились мы в больнице.
- Да, у меня повышенная ломкость костей, заболевание костной ткани - остеопороз, - с грустью говорит женщина, - а сейчас в связи с изменением гормонального фона... все обострилось.
- Лечение... вы проходите лечение? - почувствовав, как сердце замедлило ритм, мне стало невыносимо душно от накатившего волнения.
- Прохожу, поэтому вернулась в Россию, в Америке страховка не покрывает все затраты, но и здесь я скоро не смогу продолжить лечение. Все препараты очень дорогие, но, несмотря на это, уже два года лечусь в Москве, - продолжает говорить со слезами на глазах.
- Почему тогда вы не дали раньше о себе знать, а именно сейчас решили найти меня? - изумленно спрашиваю, глядя на поникший вид матери, и в глубине души ощущаю что-то сродни сожалению.
- Я не знала, где искать, а потом мы случайно столкнулись в больнице. Я сразу узнала тебя, у меня даже не было сомнений, что это именно ты. Прости, это очень некрасиво, но я проследила за вами, когда вы поехали домой. Каждый день приезжала в надежде снова встретиться. Мне повезло. Так, в один из дней ты пошла гулять с ребёнком. Скажи, что с моим внуком, я места себе не находила, видя твоё состояние. Он болен? Что с малышом? - берет новую салфетку, вытирает глаза в ожидании моего ответа.
Не знаю, как так получается, но я как на духу рассказываю ей все - от самого момента аварии вплоть до сегодняшнего состояния сына.
- Господи, родная, это просто ужасно! - восклицает, прижимая руку к груди, слезы вновь начинают катиться с глаз по ее бледным щекам, - хорошо, что рядом с тобой есть любящий муж, твоя поддержка и опора.
- Мы не женаты, все не так просто в наших отношениях, но сейчас не об этом, - говорю, пытаясь понять, почему я не могу проигнорировать информацию, услышанную от этой женщины, зачем лезу в самое пекло в поисках оправданий ее поступка? Для чего хочу обелить ее в своих глазах? Вокруг и так полно хаоса, разрастающегося с немыслимой скоростью, что скоро не смогу жить с такими угнетающими меня мыслями.
- Ты обещаешь подумать о нашем дальнейшем общении? Я не говорю о том, чтобы ты меня простила. Просто дай хотя бы возможность изредка видеться с тобой и внуком, я слишком много потеряла времени, и сейчас хотелось бы чуточку побыть рядом с вами, - мне становится жаль эту женщину, что пришлось так много всего на долю ее нелегкой судьбы.
- Я подумаю, но не могу вам сейчас с уверенностью сказать, что поверила каждому услышанному слову. Мне нужно поговорить с отцом, - не могу ее осуждать за то, что она поступила неправильно тогда, ведь отчётливо помню, как сама сбежала в Лондон от проблем.
- Пожалуйста, не говори Алексею, что мы с тобой виделись, о нашем разговоре. Не хочу, чтобы что-то поменялось в ваших отношениях из-за меня. Мне нужно было снять с себя тяжкий крест, который несу с того дня, как бросила тебя. Хочу, чтобы ты знала - я люблю тебя. Возможно, времени у меня осталось не так много... поэтому прошу о единственном - изредка встречаться. Прости меня за все, доченька.
- Мне нужно идти, - поднимаюсь из-за стола, отводя взгляд с заплаканного, бледного лица, на котором отражается тонна горечи и печали, - я подумаю, - бросаю на ходу, беря сумочку и курточку. На негнущихся ногах спешу к машине, пытаясь найти ключи дрожащими пальцами. Останавливаюсь у внедорожника, прижимаю сумку к двери, подпирая коленом, ищу брелок, но все валится на землю из непослушных рук.
- Черт! - восклицаю, приседая на корточки, начинаю собирать содержимое, валяющееся на асфальте.
- Позвольте помочь вам, - низкий тембр голоса, раздающийся рядом, застаёт меня врасплох. Поднимаю лицо, смотрю на наклоняющегося мужчину, который протягивает руку под машину и достаёт мой раскрытый кошелёк, выпавшие дисконтные карты, водительское удостоверение. Крутит его в руке, - Марина, - произносит, облизывая губы. - Что же вы так неаккуратны, Марина, спешите? - задаёт вопрос, ничуть не смутившись моим хмурым выражением лица.
- Спешу, - отвечаю, быстро забирая из его рук свои вещи, - спасибо, - поднимаюсь, нажимая на разблокировку, открываю дверь, сажусь в автомобиль, но не могу закрыть. Незнакомец упирается одной рукой в дверную стойку, а другой не даёт мне закрыть дверь. Дружелюбно улыбаясь, смотрит на меня завораживающе своими зелеными глазами, словно гипнотизирует.
- Марина, как насчёт познакомиться? - невозмутимо предлагает с полной уверенностью, что я откликнусь на его просьбу.
- Вы уже знаете мое имя...
- Но не вы мое, - нагло перебивает.
- Я не нуждаюсь в каких-либо знакомствах, - начинаю нервничать, потому что хочу закрыть дверь, но он не позволяет, - извините, но у меня нет времени, - обращаю взор на кафе, замечая, как выходит оттуда Елена, осматривается, кого-то выискивая взглядом. Наверное, меня. - Вы нарушаете мое личное пространство, я хочу уехать! - прищуриваюсь, смотрю в надменную улыбку на лице этого наглеца и резко дёргаю ручки двери на себя.
- Конечно, конечно, - с издёвкой поднимает руки в знак капитуляции, отходя на шаг от машины. Завожу мотор, пытаясь унять грохочущее сердце, грудь бурно вздымается от нервозности накалившейся ситуации, что становится не комфортно. Инстинкты кричат не оглядываться в боковое окно на этого мужлана, когда выруливаю с парковки, но все-таки не удержалась и кинула взгляд на него, замечая хищный оскал белоснежной улыбки с ямочками на щеках. Но я быстро забываю этого неприятного, отталкивающего от себя незнакомца, когда начинаю по пути домой копаться в себе, проводя детальный самоанализ. Хочется выговориться, излить душу, поделиться своими переживаниями с кем-нибудь. Как все сложно и очень запутанно! Мне нужен совет, но не хочу втягивать сюда подруг. Няня? Нет, тогда она расскажет отцу о встрече с матерью, а я этого не хочу. Нужно найти все ответы в себе! Вспоминаю далёкое детство, чувства, ощущения двухлетнего ребёнка, которого бросила мать. Думаю, думаю, и нахожу причину своих бед. Вина! Я винила во всем себя. Думала, что я плохая дочь, раз мама ушла, не любит, оставила на отца. Бросила, как ненужного котёнка. Я плохой ребёнок, не заслуживающий любви обоих родителей. Только со временем все стало иначе, любви и внимания отца было достаточно. А с приходом няни я и вовсе узнала, что забота и любовь могут исцелить многие раны, хотя невидимые шрамы в душе останутся навсегда. И я показывала им, что хорошая, что достойна их тёплых чувств. Доказывала себе, что достойна любви матери, что, когда она вернётся, то обязательно увидит и пожалеет о том, что оставила меня. Но она не появлялась, а время шло. Постепенно я забыла о ней, когда радостные моменты начали перекрывать все горькие воспоминая детства. Жизнь наполнялась яркими красками. Отец давал чувство защищенности, а Арина Николаевна материнскую ласку. Прихожу к выводу, что все идет с детства, оттуда тянется весь хвост моих проблем. Голова болит, раскалывается на части от роем гудящих мыслей, что забываю о встрече с подругами до тех пор, пока не звонит Яся.
- Привет, Слав, - произесла совсем тихо.
- Привет. Что-то случилось? Почему у тебя такой голос? Как там Леша? Марин, все хорошо? Почему ты молчишь? - с волнением в голосе быстро закидывает меня вопросами.
- Нет, с Лешей все хорошо, вчера были на осмотре. Сейчас еду домой. Вы во сколько приедете? - отвечаю как можно убедительнее.
- У меня сегодня не получится, Марк уезжает ночью на пару дней, хочу побыть вечер дома, а завтра тогда мы с Сашей и детьми приедем к вам, если у тебя нет никаких планов, хорошо?
- Честно? На самом деле, я сегодня так устала, что только "за", чтобы перенести нашу встречу, - облегчение накатывает на меня, что сегодня удастся избежать встречи. Боялась не справиться со своими эмоциями и поделиться невольно подслушанным утренним разговором мужчин.
- Марин, но мне правда не нравится твой голос, точно все нормально? - напоследок спрашивает.
- Все хорошо, Слав, не переживай.
Мы заканчиваем наш разговор, когда я подъезжаю к дому. Зайдя в большой дом, чувствую тепло стен, что впитали в себя нашу энергию пребывания в этом особняке. Раньше, когда только Максим купил его после развода, мне было здесь не комфортно, холодно, все было чужое, не мое, спешила уйти. Бежала, как всегда, от самой себя. А сейчас... сейчас стоит только открыть массивную входную дверь, ступить через порог, то сразу же ощущаю, что мое место здесь. Может, это все из-за того, что моя душа находится рядом с любимыми? И будет счастлива в любых стенах, только бы они всегда были со мной.
- Мама наша вернулась, - Арина Николаевна отрывается от сказки, что читает сыну, сидя на диване. Подхожу к ним, кладу сумку на кресло, снимаю курточку, улыбаюсь, глядя, как малыш сидит под боком у няни.
- Вернулась и сильно по вам соскучилась, - сажусь к ним, целую сыночка и обнимаю рукой няню, - не сильно он тебя уморил? Давление не беспокоило? - переживаю, что на целый день их оставила, зная, что Алексей может быть очень активным и утомить кого-угодно.
- Ох, девочка моя, разве может у меня подняться давление, когда наш озорник весел? Нет, конечно, - улыбается, глаза искрятся теплом и добротой.
- Где тонометр? Я все таки хочу убедиться в ваших словах, моя любимая Фрекен Бок, - ещё раз целую Лешу уже в макушку, поднимаюсь с дивана и иду за аппаратом. Измерив давление, убеждаюсь в правдивости слов няни и, немного поиграв с сыном, иду готовить ужин. Это так для меня непривычно и ново, но в жизни всегда есть место переменам, и они происходят со мной уже давно.
Максим так и не приехал к ужину, няня переживала, все время просила позвонить, узнать, когда он будет. Успокоила ее, сказав, что нет смысла ждать, он заранее утром предупредил меня о том, что задержится, на что получила полный недоверия взгляд женщины. Искупав малыша и уложив его спать с Ариной Николаевной, оставляю их, иду к себе в комнату. Погружаюсь в полную горячей воды и пены ванную, блаженно откидываю голову на бортик и закрываю глаза, наслаждаясь обволакивающим расслабляющим состоянием, накрывающим меня после долгого изнуряющего дня. Заново прокручиваю в голове встречу с матерью, ее откровения, переживания за Яську, и не замечаю, как вода постепенно остывает. Открываю глаза, берусь руками за бортик ванны и неожиданно обнаруживаю присутствие Миллера, сидящего на кожаном пуфе, расставив ноги и опираясь локтями в колени, при этом не сводя с меня пронзительный взгляд карих глаз. Верхние пуговицы расстегнуты на рубашке, рукава закатаны, мышцы напряжены так, что натягивают ткань сорочки на предплечьях. Воздух вокруг нас мгновенно потяжелел. Откидываюсь назад на спинку ванной, не разрывая зрительного контакта. Усмехается, потирая указательным пальцем подбородок. Поднимается, берет полотенце, подходит ко мне, раскрывая руки. Смотрю, не зная, как реагировать на его провокационный жест, но, чтобы не выглядеть глупо и неуверенно, встаю, надменно задрав подбородок, и крепкие руки укутывают в махровую ткань, смыкаясь на моей спине. Тяжело выдыхаю, пьянея от аромата любимого мужчины рядом, втягиваю носом запах кожи, попадая в плен его чар, и теряюсь глубоко-глубоко в нем, когда подхватывает меня на руки и несет в спальню. Укладывает на кровать, нависая сверху, проходится нежным прикосновением пальцев по щеке, ведёт вниз по шее, наклоняется и начинает собирать губами капли воды на моем теле. Сжимаюсь вся в натянутый комок нервов от тревожащих мою душу действий губ соблазнителя. Закрываю глаза, сжимая одной ладонью шелковую ткань простыни, нахожу в себе силы и другой рукой отталкиваю Максима.
- Твою мать, Марин! - восклицает Миллер, накрывая ладонью грудную клетку, - хорошо, что не ногой в пах заехала! Что это сейчас было? - искренне удивляется моей реакции, глядя в упор тёмными глазами, полными желания.
- Могу и в пах, запросто, - серьёзно отвечаю и пытаюсь встать с кровати, - ты думаешь, у меня нет никаких чувств? Что я пустышка? Когда захотел, тогда и поимел? Нет, Макс, не хочу я такого секса. Вообще не хочу тебя! - губы дрожат от нелепых слов, срывающихся с моих уст.
Поднимаюсь с кровати, придерживая полотенце на груди, хочу обойти его, но не даёт, хватает за плечи, прижимая к себе, и целует в волосы.
- Хватит, ты ведь знаешь, что я так не думаю, - поглаживает одной рукой по спине.
- Твоё отношение ко мне говорит об обратном! И вообще, - упираюсь кулачками ему в грудь, отталкиваю от себя, хватаю сползающую махровую ткань, - едь со своим дружком в командировку и трахайся там, сколько хочешь. Не могу на тебя смотреть, кобель! - кричу, указывая рукой на дверь. Издевательски улыбается, брови взлетают вверх, упирается одной рукой в бок, качая головой, - не вижу ничего смешного в том, чтобы покрывать предательство. Бедная Яська! Сколько она вынесла всего, и сколько ещё предстоит, - отворачиваюсь, скрывая подступающие слезы.
- Тебе не стоит переживать за Ярославу. Марк слишком любит своих девочек, чтобы совершить глупость, которую ты себе нарисовала, - томный голос раздаётся у ушка, мурашки пробегают вдоль спины от тёплых губ на моем теле. Отшатываюсь назад, ощущая бедром его желание, замираю, когда он слегка посасывает и прикусывает кожу на шее, вжимая сильнее меня в свои крепкие объятия, - все его действия имеют разумное объяснение, и скоро вы узнаете его мотивы, - целует в плечо.
- Ты говоришь правду? - облегченно выдыхаю, прикрывая глаза от очередного нежного поцелуя. Наклоняю голову влево, предоставляя свободный доступ к шее.
- Напомни..., - касается губами предплечья, опускаясь все ниже, осыпая меня поцелуями, - когда было такое, чтобы я тебе врал? - проходится пальцами по моей руке, обхватывает запястье, поднимая руку вверх. Повинуюсь. Полотенце падает у моих ног. Другая рука на моей талии сжимает, разворачивая к себе, - я скучаю по тебе, - шепчет еле слышно, накрывая своей ладонью мою щеку, поглаживает большим пальцем.
- Сколько ты ещё будешь так издеваться надо мной? - спрашиваю, голова начинает терять рассудок, медленно хмелея от дурманящего голоса.
- Любовь, по-твоему, это издевательство? - смотрит на меня голодным взглядом, обжигая пламенем глаз. Часто дышу, когда молчание затягивается, начинаю расстегивать пуговицы на рубашке, а сильные руки сжимают талию до боли. Не успеваю опомниться, как тёплые губы накрывают мои, жадно целуя, язык проникает в рот, исследуя его глубины. Практически срываю последние пуговицы, избавляя Максима от сорочки, кидаю ее на пол. Внутри все разгорается, заставляя бежать усиленно кровь в венах, когда мужские пальцы впиваются в ягодицы. Рывком поднимает, заставляя обхватить его торс ногами, делает шаг, и я прижата спиной к холодной стене. Выгибаюсь навстречу, подставляя своё тело его ласкам, и меня бросает в жар от ощущения твердых губ на моей груди, терзающих жадно соски. Хватаюсь руками за его плечи, чувствуя, как каждая мышца напрягается под моими пальцами, и приятное тянущее чувство скапливается внизу живота, расходясь кругами блаженно по телу. Макс то прикусывает зубами, то обводит языком место укуса, затем целует, что я не успеваю ловить губами воздух и задыхаюсь от желания, спазмами скручивающего все внутренности. Обхватываю его голову, поднимая руками, чтобы заглянуть в тёмные помутневшие глаза, наполненные диким безумным вожделением. Сердце вмиг останавливается, забывая, что нужно работать, биться в груди, чтобы дышать, жить ради любви. Запускает пальцы в мои влажные волосы, вжимаясь торсом сильнее в меня, удерживая на весу, обрушивается с поцелуем на губы, сминая под своим напором, что чувствую его зависимость от меня. Отвечаю на призыв со всей страстью, впиваясь ногтями в упругую кожу. Губами опускается по подбородку вниз, вырывая из меня протяжный стон от растекающейся эйфории по венам, заставляя гореть от собственной похоти.
- Моя отзывчивая девочка, - шепчет между поцелуями, спускаясь от шеи к груди, обхватывая возбужденный сосок, заставляя меня выгнуться еще сильнее, как кошка, - хочу тебя ..., - ласкает языком возбужденную бусинку, прикусывает зубами и оттягивает, - как же я скучаю по тебе, - просовываю руки между нами, пытаясь найти замок на брюках, не в силах терпеть его терзания. Хочу его в себе.
- Макс, я ... я, - замолкаю, когда он помогает одной рукой мне расстегнуть молнию. Опускаю ладонь на его член, обхватываю, ведя вдоль возбужденной плоти, и Миллер удовлетворенно выдыхает, переплетая наши пальцы. Внутри меня все горит, мне больше не нужна прелюдия, как и ему, поэтому подаюсь вперёд, насаживаясь, вбирая его глубоко в себя, до упора, что становится больно, но в тоже время мучительно сладко. Начинает двигаться резко, словно поршень вколачивается в меня на всю длину, испивая мои всхлипы. Шумно выдыхаю от неконтролируемого разряда тока по моим оголенным переполняющим чувствам к этому мужчине. Переплетает наши пальцы на другой руке, заводя их выше головы, а я сильнее обхватываю его ногами и схожу с ума от шлепков его плоти о мою. Напористо двигает бёдрами, закрываю глаза, прикусываю нижнюю губу, поддаваясь экстазу и невероятным ощущениям, накрывающим меня от нашей близости. Резкий толчок, грудь поднимается, страсть движет Максимом, вырывая очередной мой громкий крик, что теряется в одном дыхании на двоих.
- Мне нравятся твои крики, - говорит прерывисто в губы, глотая слова, - но тише, милая, ребёнок рядом, - стону в его приоткрытый рот от проносящихся приятных волн по венам, когда меня начинает трясти от приближающегося оргазма.
- Я не разрешаю, - входит до упора, даря новую дозу наслаждения, - только вместе! Слышишь? - сквозь поцелуй говорит и замирает во мне.
- Ты невыносим, - выдёргиваю руки, хватаясь за напряжённые плечи, ощущая под своими пальцами перекатывающиеся мышцы, смотрю на его довольное выражение лица и киваю. Не могу протестовать его желанию, хочу все - одно на двоих.
- Хочешь? - спрашивает, как будто не знает ответ.
- Да! - хнычу, начиная ерзать, тогда Макс возобновляет движения. Не сдерживает свой порыв, врываясь неистово, выбивая воздух из лёгких, растягивает мои внутренние мышцы до предела, превращая нас в единое целое. Мы оба теряем рассудок. Очередной толчок, и он глубоко во мне, вскрикиваю начиная царапать его, - прости, - наклоняюсь и кусаю за плечо. Громкие звуки страсти наших сплетённый тел нарушают тишину комнаты. Чувствую каждую венку на пульсирующем члене внутри меня, упирающегося в матку, больше не могу сдержаться, чуть ли не скулю от разливающегося шлейфа эмоций, сосредоточенного внизу живота натянутым комком нервов. В глазах начинает темнеть от вспыхивающих искр, тело трусить, сжимаю сильнее мышцы влагалища, когда усиливается уровень адреналина в крови от подступающей разрядки.
- Мааакс, - отчаянно прошу, находя его губы, на секунду открываю глаза, упираясь в чёрные омуты, смотрящие в мои. Вонзаю свои зубы, прикусывая до крови. Возбуждение усиливается, отдаётся потоком шума в ушах. В голове вакуум, все, как в тумане. Макс просовывает одну руку между нами, поглаживает пальцем пульсирующий клитор, и я срываюсь, когда он умело доводит меня до грани нашего безумия. Все внутри разрывается, будто фейерверк из звезд, содрогаюсь всем телом, теснее зажимая член в себе. Скольжу правой рукой от плеча по шее, хватаюсь пальцами за волосы на затылке и тону в бездонных глазах, видя в расширенных мужских зрачках свое отражении, кричу как можно тише от встряхивающего все мое тело оргазма. Прикрываю глаза, когда он подрагивает наполняет меня, освобождаясь полностью насыщая собой все мое естество. Глубоко дышу, сильнее прижимая к себе его липкое от пота плечо, впитывая каждую нашу совместную эмоцию. - Максим, мне ...., - тяжело дышу, облизывая пересохшие губы, сердце стучит нереально громко от последнего рывка, задевающего новые точки блаженства, - я ...
- Хочешь ещё? - перебивает, приподнимая пальцем мой подбородок, смотрит, искушающе выгибая бровь.
- Да, хочу, - опускаю глаза. Не это я хотела сказать, совсем не это.
- Девочка моя, - говорит, часто дыша, проводя тыльной стороной ладони по лицу, льну к нему, слабо улыбаясь, и решаюсь посмотреть, - моя маленькая Пантера, - проводит пальцем по губам, и я раскрываю их. Не хочу, чтобы он покидал мое тело, но он отходит от стены. Выгибаюсь, чувствуя, как холодный воздух обжигает мокрую спину. Укладывает на кровать, снимает брюки, оставаясь полностью обнаженным. Смотрю одурманенными глазами на любимого мужчину, на торс, опускаю взгляд ниже, к паху, и сглатываю, предвкушая наше наслаждение.
...