Очень жаль. Надеялась, что Дима Малышко сумеет-таки зацепиться за подиум. Но, что есть, то есть. Хотя я за него рада. Не "раскис" после провала в эстафете. И, кстати, рада, что Фуркад не первый
Трехкратная олимпийская чемпионка и пятикратная чемпионка мира работает на ЧМ-2013 комментатором немецкого телевидения.
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ
из Нове Место
"Красная шапочка" мирового биатлона появилась в пресс-центре чемпионата мира в среду утром. Голова трехкратной олимпийской чемпионки и пятикратной чемпионки мира Кати Вильхельм по обыкновению переливалась всеми оттенками пурпура. На просьбу об интервью легендарная биатлонистка отреагировала незамедлительно: "Давайте поговорим до того, как начнутся соревнования. Потом, боюсь, будет сложнее. А сейчас мое свободное время практически неограничено - я постоянно в пресс-центре. Или на стадионе, но там тоже несложно меня заметить", - с этими словами Кати красноречиво тряхнула огненной шевелюрой.
За несколько часов до старта смешанной эстафеты мы встретились на стадионе.
ФИНИШ С ФЛАГОМ
- Моя хорошая приятельница и ваша коллега по работе на телевидении Кристин Отто, выигравшая в плавании шесть золотых олимпийских наград, как-то сказала мне, что больше всего не любит комментировать свой вид спорта - слишком устала от него за много лет выступлений. Вам же, судя по всему, по-прежнему интересен биатлон?
- В отличие от Отто, мне не приходится выбирать: я работаю для немецкого телевидения исключительно на соревнованиях по биатлону. И, знаете, рада такой возможности. В конце концов биатлон - это большая часть моей жизни далеко не самая скучная, к тому же. Всегда бывает интересно в эту жизнь вернуться. При этом я совершенно не скучаю по гонкам.
- Но ведь что-то чувствуете, когда со стороны наблюдаете за тем, как соревнуются другие?
- Ничего. Ни волнения, ни стресса. Даже мышцы дергаться перестали. Хотя первое время после ухода я реагировала на то, что происходит на трассе, прежде всего мышцами. Часто думаю: боже, какое счастье, что меня все это больше не касается. Хотя... В прошлом году, когда Германия выиграла на чемпионате мира в Рупольдинге женскую эстафету... Вот тогда я действительно испытала сложные чувства. С одной стороны, была очень рада за Андреа Хенкель. Смотрела, как она финиширует с флагом и вдруг поняла с удивлением, что переживаю те самые ощущения, как тогда, когда сама точно так же финишировала с флагом. Я ведь много раз бегала последний этап эстафеты. И, наверное, лучше, чем кто-либо другой, понимаю,что это такое.
- А что это такое - финишировать с флагом? Вы, кстати, когда-нибудь считали, сколько дистанций в вашей карьере завершались именно таким образом?
- Не считала, но их было много. Это особый момент. Особенно, если он случается на Олимпийских играх. Наверное, самое яркое, что мне доводилось переживать в спорте, был как раз такой финиш - в гонке преследования на Играх в Турине. На последнем круге у меня там сложилось какое-то фантастическое преимущество - больше минуты, так что можно было уже вообще не думать о соперницах. Помню, взяла у кого-то из болельщиков флаг, а дальше все пошло, словно в замедленном темпе. В голове было столько разных мыслей... Что я - первая, что меня уже никто не догонит, что все самое тяжелое позади.
- Когда-то великая итальянская лыжница Мануэла ди Чента сказала об аналогичной ситуации: "Я не бежала к финишу. Я летела, и летела, и летела..."
- Действительно очень похоже. Тебя несет вперед, ноги едва касаются земли, ты наслаждаешься каждой секундой этого полета. И очень остро чувствуешь, что ничего более прекрасного в твоей жизни, может быть, не будет больше никогда.
МОГЛА ОСТАТЬСЯ ДО СОЧИ
- В какой именно момент своей карьеры вы решили, что Олимпийские игры в Ванкувере станут для вас последними?
- Это произошло уже после самих Игр. Если бы меня спросили об этом до Ванкувера, скорее всего, я бы ответила, что буду продолжать бегать. Никаких осознанных планов закончить карьеру у меня не было. А вот после...
- Сказалось разочарование олимпийским результатом?
- Нет. Никакого разочарования не было. Наоборот, я очень радовалась тому, что мы выиграли медаль в заключительной эстафете.
- Бронзовую медаль.
- Вот это точно не было моей виной. Но в любом случае это была медаль, хороший результат. Особенно если учесть, что сразу за нами финишировали норвежки, и Тура Бергер держалась на своем этапе достаточно близко к Хенкель. Та эстафета вообще была для всех нас особенной. Собрались четыре "старушки", две из которых уже знали наверняка, что это их последнее выступление в карьере, последний шанс подняться на олимпийский пьедестал, тряхнули стариной... И им повезло! А почему решила уйти из спорта, я даже не помню. Наверное, мы как-то обсуждали это в семейном кругу.
- С мужем?
- Нет, Андреас тогда был в отъезде, насколько помню. Он-то как раз совершенно не возражал, чтобы я продолжала выступать. Так что обсуждала я все это с родителями и сестрой. И мы сообща пришли к заключению, что пора остановиться.
- Для вас это было сложным решением?
- Не очень. После Олимпийских игр я выступила еще на нескольких этапах Кубка мира, так что у меня было время свыкнуться с мыслью, что это - мой последний сезон. Я начала думать о том, чем хотела бы заниматься, и так увлеклась новыми планами, что оплакивать конец спортивной карьеры было уже некогда. И, знаете, как только решение было принято, я почувствовала облегчение, а не печаль. Это окончательно убедило меня, что поступок был правильным. На самом деле мне в какой-то степени повезло. Если бы чемпионат мира в Рупольдинге проводился не в 2012-м, а на год раньше, я, скорее всего, осталась бы в спорте. Меня наверняка уговорили бы выступить на "домашнем" чемпионате, после наверняка возник бы предлог побегать еще годик, потом еще один, и так - до Олимпиады в Сочи. Здесь же я прикинула свои возможности и пришла к выводу, что оставаться в спорте еще два года не хочу. Наверное, просто слишком устала.
В ЛЫЖАХ ТРЕНИРОВКИ СКУЧНЕЕ
- Что вы думаете о вашей карьере в целом? Элемент везения в ней присутствовал?
- А как же? Чего в ней только не было - и удача, и тяжелая работа, и дикие разочарования...
- Под разочарованиями вы подразумеваете свое первое выступление на Олимпийских играх в Нагано в лыжных гонках?
- Нет, это был лыжный чемпионат мира-1999 в Рамзау. Я должна была бежать там в эстафете и сильно заболела перед самым стартом. Вот и не попала в состав. Расстроилась тогда очень сильно. Девочки заняли третье место, это была первая немецкая медаль после очень долгого перерыва. А я вернулась тогда домой с ощущением, что вся моя жизнь в спорте сломана окончательно и бесповоротно. Вот и ушла в биатлон.
- Учитывая, что тренировались немецкие лыжники и биатлонисты на одной базе в Оберхофе, этот шаг не должен был потребовать от вас чрезмерных усилий.
- Вы заметили абсолютно правильно. Именно по этой причине переход из одного вида спорта в другой получился практически безболезненным. Хотя до того момента я брала в руки винтовку всего раз - и то случайно. Выступала как лыжница на чемпионате военнослужащих в Лиллехаммере, и знакомый биатлонист предложил мне в один из свободных дней пострелять по мишеням. Он еще сказал тогда, рассматривая мишень: мол, не ожидал, что у меня такие способности. Пообещал даже оказать содействие в поисках хорошего тренера.
- Вы приняли его слова к сведению?
- Даже в голову не пришло. Была уверена, что это просто шутка.
- Работа в каком из двух видов спорта показалась вам более тяжелой?
- И там, и там я всегда работала очень много. В лыжных гонках тренировки, безусловно, менее разнообразны, чтобы не сказать, скучны. Биатлонисту, кстати, бывает легче понять, в какой он форме: это прекрасно ощущается по стрельбе. Ты постоянно чувствуешь, что и как надо улучшить. А вот в лыжах оценить свою готовность объективно можно только в очном соперничестве.
- Принято считать, что биатлонист должен "созреть" для того, чтобы показывать высокие результаты. Вы же опровергли и это правило: начали тренироваться в конце 1999-го, в 2001-м выиграли золото на чемпионате мира в Поклюке, а еще через год стали двукратной олимпийской чемпионкой. Получается, вам просто нереально повезло?
- Повезло в том, что удалось использовать все выпавшие шансы. В глубине души я совершенно не рассчитывала ни на какие медали и даже не сильно расстроилась, проиграв гонку преследования. С другой стороны, в Поклюке я выиграла именно спринт, поэтому в Солт-Лейк-Сити на меня смотрели, как на одну из девочек, которые "могут". Да я и сама понимала, что способна показать неплохой результат. Попасть в восьмерку, например. Более честолюбивые мечты связывала исключительно с эстафетой. Собственно, после той Олимпиады и поняла, что биатлон - это очень интересно.
ОБ УХОДЕ НОЙНЕР БЫЛО ИЗВЕСТНО ЗАРАНЕЕ
- На протяжении всех лет выступлений за сборную для вас имело значение, какие отношения складываются с подругами по команде?[/b
- Когда эти отношения теплые, находиться в команде гораздо проще и приятнее. На протяжении сезона мы проводим вместе слишком много времени. Если отношения с кем-то натянуты, это всегда неприятно и отнимает много энергии. Но мне повезло: каких-то особенных проблем в общении с другими спортсменками я никогда не испытывала. Понятно, что на лыжне всем нам не до дружбы, но посидеть после гонки за чашечкой кофе - почему нет? Возможно, мне проще рассуждать на эту тему: я никогда не опасалась, например, потерять свое место в эстафете. Поэтому просто не смотрела на других спортсменок, как на соперниц, способных лишить меня уже завоеванных позиций. В то же время у нас в команде неизменно присутствовала высокая конкуренция. Выиграть ту или иную гонку могла любая: я, Хенкель, Уши Дизль, позже - Магдалена Нойнер. Но это вовсе не означало, что проигравшие - хуже. Все понимали, что это соперничество - равное. Сегодня сложилось так, а завтра все может быть совершенно иначе. Именно поэтому, как мне кажется, мы были так сильны командой.
[b]- Как часто на протяжении последних четырех лет выступлений вам в голову приходила мысль о собственном возрасте?
- Хороший вопрос. На тренировках я вообще никогда об этом не задумывалась. Наверное, потому, что большая часть моей спортивной жизни прошла в окружении либо ровесниц, либо тех, кто был ненамного моложе: Хенкель, Симона Хаусвальд, Мартина Глагов... Когда ты постоянно находишься в одной и той же компании, ощущение возраста отсутствует в принципе. Но однажды я нечаянно подслушала разговор Нойнер и Катрин Хитцер. Они очень горячо и азартно обсуждали какую-то молодежную телевизионную передачу, и до меня вдруг дошло, что я вообще не понимаю, о чем идет речь. Это был повод задуматься о том, что у нас действительно совершенно разные интересы. Хотя не могу сказать, что меня это как-то особенно напрягло. Наверное, мне повезло еще и в том, что я не успела как следует внутренне устать от биатлона. Поэтому никогда и не чувствовала себя старой.
- Вас, кстати, не удивило решение Нойнер закончить карьеру в 2012-м?
- Нет. Дело в том, что внутри команды мы с самого начала сезона знали, что Лена собирается уйти сразу после чемпионата мира в Рупольдинге. Наверное, в этом был резон. Тяжело находить мотивацию, когда за короткий промежуток времени выиграл в спорте все, что можно, добился и успеха, и признания.
- "Все, что можно" - это скорее про вас. Каким образом находили эту мотивацию вы?
- Я - немножко другая история. Про Игры в Солт-Лейк-Сити уже сказала: у меня не было ощущения, что ради тех побед я затратила какие-то немыслимые усилия. Все случилось слишком быстро. К тому же я никогда на протяжении всей карьеры не испытывала полного удовлетворения своими результатами. Всегда находилось что-то такое, что хотелось улучшить. В этом и заключалась мотивация.
НА ТВ - ВМЕСТО Рикко ГРОССА
- Сейчас вы по-прежнему живете в Оберхофе?
- Да. Одно время жила в Рупольдинге, но это было связано с тренировками. Как только спорт закончился, я вернулась в Тюрингию.
- Чем занимаетесь в свободное от биатлона время?
- Сижу дома с дочкой, пытаюсь закончить эпопею с образованием.
- По какой специальности?
- Международный спортивный менеджмент. В свое время этот факультет создавали в университете Нюрнберга специально для известных спортсменов. Училась я, как многие другие, большей частью по интернету, экзамены сдавала, когда на это было время. Осталось совсем немного - написать и защитить диплом.
- Ваша телевизионная работа сложилась волей случая или вы стремились к ней сознательно?
- В Германии довольно часто привлекают на телевидение известных спортсменов. До меня были Уши Дизль, Свен Фишер, Рикко Гросс. Собственно, вместо Рикко меня и пригласили - после того, как он сказал, что намерен сосредоточиться на тренерской деятельности. То, чем я сейчас занимаюсь, - не комментаторская работа. Скорее я выступаю в роли эксперта - человека, который знает специфику вида спорта, умеет простыми словами объяснить для болельщиков какие-то сложные вещи, найти общий язык с тренерами, спортсменами, дать профессиональную оценку тому или иному результату.
- Бывают ситуации, объяснить которые у вас не получается?
- Конечно. У меня и в годы выступлений хватало необъяснимых вещей. Когда ты сам уверен в одном, а получается совсем другое. Но это нормально. Это и привлекает к биатлону болельщиков.
Накануне мужского спринта специальный корреспондент "СЭ" побеседовал с одним из претендентов на медали, чемпионом мира-2012, выступающим за Словению.
Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ
из Нове-Место
Еще года три назад об интервью его просили по вполне понятной причине - из-за мнимой скабрезности газетных заголовков. Но бронза Ванкувера-2010, три победы на этапах Кубка мира и полный комплект наград чемпионатов мира резко переменили мнение болельщиков и прессы о 25-летнем словенце. Теперь это за малым преувеличением звезда. А попутно - на редкость спокойный и приятный в общении парень.
- Совсем недавно вы выиграли два личных подиума в Антерсельве, но здесь, в Нове-Место, в прошлом году ни разу не попали даже в двадцатку. Как вы относитесь к этому стадиону?
- Абсолютно нормально. Рельеф трассы и роза ветров в Чехии непростая, но что-то я не видел до сих пор идеально ровных трасс и полного штиля на стрельбище. Смешанная эстафета, в которой мы стали пятыми, обойдя россиян, доказывает: к чемпионату мира я готов неплохо. Поборюсь.
- Чего ждете от спринта?
- Не от спринта, а прежде всего от погоды и собственного самочувствия. Если будет хороший во всех отношениях день, рассчитываю подняться в финишном протоколе максимально высоко. Мое состояние позволяет на это надеяться, а про желание говорить излишне: медалей чемпионата мира в спринте я пока не завоевывал.
- Из Хорватии, за которую выступали раньше, за вас приедет кто-то болеть?
- Уже приехали. К хорватским болельщикам, которые по-прежнему меня поддерживают, добавились словенские фанаты. Так что поддержка в Нове-Место будет ощутимой.
- Где вы готовились к чемпионату мира?
- Там, где работаю чаще всего - в Поклюке, на высоте около 1300 метров. Система тренировок проверенная, использую ее не первый год и пока доволен.
- Как себя чувствует указательный палец вашей правой руки, который вы отморозили два года назад в американском Форт-Кенте, из-за чего были вынуждены пропустить чемпионат мира-2011 в Ханты-Мансийске?
- Последствия обморожения до сих пор сказываются, особенно в холода. Дают о себе знать поврежденные кровеносные сосуды, и с этим сложно бороться. Зато теперь о пальце заботится моя голова. Я прекрасно понимаю, при каких температуре и влажности могу тренироваться и выступать, а при каких лучше поберечься. В США этого понимания не было, любой мороз тогда казался нипочем. Однако не могу не отметить довольно смешную закономерность: в холода я со своим отмороженным пальцем, нажимающим за спусковой крючок, стреляю почти всегда на ноль. В чем причина? Понятия не имею.
- Но вы хотя бы чувствуете палец во время стрельбы?
- Не могу сказать, что в достаточной степени. В январском Оберхофе, скажем, имелись определенные проблемы на рубеже. Но я бы назвал их проблемами технического свойства. Если приноровиться, это не мешает.
- Ваше хобби - велосипед. Находите время крутить педали?
- Не только я, но и вся словенская команда. Летом катались по Италии, взбирались на самую высокую вершину "Джиро", получили море удовольствия и практической пользы.
- Свое время не сравнивали с тем, что показывают велопрофи?
- Нет, но разница наверняка чудовищная. Нам всего лишь хотелось понять, что чувствуют люди, штурмующие и побеждающие такие горы на велосипеде.
- А еще, говорят, вы знатный собаковод.
- Так и есть. У меня золотистый ретривер, с которым обожаю гулять по лесам в окрестностях своего хорватского дома.
- Насколько тяжелым было для вас решение о смене спортивного гражданства с хорватского на словенское?
- Достаточно непростым. Хотя в процедурном смысле это не составило большого труда, ведь у меня уже было двойное гражданство. В итоге я поменял сборную, но не образ жизни.
- Многие российские биатлонисты стоят на распутье: их тоже зовут в другие команды. Рискнете дать совет?
- Пожалуй, нет. Спортсмен высокого уровня обязан принимать решение сам. Кроме того, я не спец по поиску лучшей доли. Потому что уходил не за благами, а от равнодушия и бездействия хорватской федерации биатлона. Хорватия для меня была и останется лучшей страной на свете. Но всего лишь десяток чиновников из федерации максимально осложнили мою спортивную жизнь. Они не хотят работать, не желают менять ту пустую, бездарную систему, что сложилась в хорватском биатлоне.
- Болельщики не называли вас изменником?
- Нет. Они поняли меня, ведь я не предавал свой народ. Так же, к примеру, как и хорватский велогонщик Роберт Киселровски, выступающий за казахстанскую "Астану".
- Но "Астана" - профессиональный клуб.
- Да, отличия есть. И все же таков современный спорт.
- Вопрос, который вам наверняка уже задавали. Не надоели шутки насчет вашей фамилии?
- О, я слышу их чаще, чем весь остальной юмор, вместе взятый. Но что поделать, если людям нравится каламбурить по этому поводу? Думаю, таков мой крест на всю оставшуюся жизнь. К счастью, он не тяжел. Я иногда и сам улыбаюсь, когда мою фамилию удачно обыграют в какой-нибудь новой остроте.
Пока третий, в семи секундах от Свендсена.
Все равно первый, пока.
Подотстанет, конечно от Свендсена, который после второго рубежа пока первый.
Я опять к концу гонки подтянулась. 
(вот такая я плохая девочка)
Гильза что-ли не вылетала?
