Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа (СЛР)

Илья - это...?
Бутерброд с икрой		5%	[ 8 ]
Кальцинированный творожок		5%	[ 8 ]
Коньяк Hennessy X.O.		29%	[ 44 ]
Кофе с лимоном		9%	[ 14 ]
Марципан		1%	[ 3 ]
Мультивитаминный сок		2%	[ 4 ]
Салат "Оливье"		0%	[ 1 ]
Салат "Цезарь"		4%	[ 7 ]
Салат столичный		0%	[ 0 ]
Сухарик		5%	[ 8 ]
Фраппе		1%	[ 3 ]
Черный шоколад		31%	[ 47 ]
Чизкейк		2%	[ 4 ]

Всего голосов: 151 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Belle Andalouse:

Пока ждем новую главу, подарю вам кусочек моего лета Это замок "Влюбленный в ветер", замок для тех кто верит в "Ветер перемен" и кто так же любит ветер как я

...

Laskiell:

Я обещала не писать, что меня заставили, что вовсе не виноватая йа...
Все совсем иначе. Серьезно. Розик, я правильно говорю? ))))

Но если если не лукавить, и не паясничать...
Примерное ощущение, когда приезжаешь в то место, что когда-то было твоим домом или чем-то похожим, и вроде бы все вокруг чужое... и нет больше качелей во дворе и вместо рыжего кота на соседском подоконнике сидит белый, и все же... и все же так приятно пахнет маминым имбирным печеньем, что на душе странным образом теплеет. Звуки, запахи, слова, слова, слова...
В общем, спасибо Розик
Дарья, физкульт привет, вы большие молодцы Хотя "молодцы", наверное, звучит слишком безлично для такого титанического труда и замечательной, искрометной, шкодной местами и отличной темы))) Но вы и правда... В общем в ваших успехах я не сомневаюсь, желаю просто хорошего настроения и писательского азарта.

...

Ирэн Рэйн:

Очень необычная и яркая ассоциация. Браво

...

whiterose:

Всем привет, всех с пятницей!
Svetlay, добро пожаловать!

И раз у нас пока Верона и "Ромео и Джульетта", то предлагаю вам посмотреть на великолепную площадь Сеньории. Верона - это, наверное, один из любимейших городов у меня не только Италии, но и мира. Он по праву соперничает в моем сердце с Флоренцией. Хотя, кажется, ее переплюнуть сложно. Но Верона уникальна. Она верно и преданно хранит в себе Средневоековье. В улицах, рынке, зданиях, окнах домов, балкончиках. Ее надо увидеть и открыть.







Наташа, я думаю, что все познается в сравнении. А те, кто видел фильм 1968 года - сравнивают. И не в пользу Джульетты 90-х.


Не факт))) я видела постановку театральную в японском стиле. И хотя не скажу, что спектакль был блестящим, но в конце все равно пробило, и комок у горла был, и спектакль запомнился. А бывает часто, что и раскрученные забываются через два дня, словно и не ходил на них.


Надя, это самое главное.


Мне кажется, что здесь как раз были декорации, богатство антуража, но вот того проникновения во время не было. Получилось картонно.

Да-да, и именно вот такой глубины и не хватило версии 2013 года.

соглашусь)))
Надя, спасибо за такой подробный рассказ и фотографии. Я очарована. Читала два раза, фотографии смотрела три))) Да, Дуне очень бы понравилось. То самое, что она в общем-то для Тина примерно и пытается сделать. Теперь появилось место, куда я обязательно хочу попасть.

Здорово! И очень романтично. В такое место надо водить девушек на свидания.


Belle Andalouse, огромное спасибо за фотографии, настоящая сказка. Ну а башня точно ждет свою заколдованную принцессу.

Ласки, что я могу тебе сказать? Примерное ощущение, когда кто-то приезжает в то место, из которого однажды улетел, и увидел, что нет больше качелей во дворе и вместо рыжего кота на соседском подоконнике сидит белый, и все же... и все же так же пахнет имбирным печеньем... Все тот же голос в трубке и легкость общения, и понятные двоим шутки. Спасибо тебе огроменное за коллаж. Когда я его поймала сегодня в скайпе... непередаваемо. И хулиганство неискоренимо. Обожаю тебя очень, и ты это знаешь.



У авторов уже болят глаза,
И катится горошиной слеза,
Они не могут больше править файл,
Сказали своей бете: «Забирай».
Часть первая отправилась в полет,
Надеемся, читатель подождет.
Ведь бета – это из разряда жриц.
Девятая глава – тридцать страниц.




Авторы только сегодня свели все части в одну большую главу. Выкладывать будем тремя блоками, ибо редактировать все это за один раз - нереально. И есть подозрение, что как только авторы все же закончат с этой бесконечной главой, то уйдут в загул.

...

whiterose:

 » Коллаж от Laskiell

...

Julia:

Какая красотищааааааа!!!!!
Мне очень-очень-очень нравится! Ярко, красочно, и дорога, и Москва, и Дуня, и Ваня, и слова - вот прям все-все нравится!
Laskiell, Вы - настоящий мастер)))
Я бы точно не прошла мимо книги с такой обложкой))))


Чайной добрый день! И с пятницей нас! И с днем учителя! Тоже нас, т.к. я сама - бывший учитель начальных классов))). В общем, как обычно, в пятницу ближе к вечеру я начинаю любить весь мир !
Не могу поддержать дискуссию о Ромео и Джульетте, к сожалению, не хватает времени для самообразования) - фильм 2013 года не видела вообще, а с Лео смотрела давно и сказать ничего не могу. Но зато почти готов "алмазный" Париж, похвалюсь, как закончу. Пока мне нравится.

...

МарьСаночка:

Розик, глава-главой, но никакого загула до эпилога!!! Вот по окончанию можно будет и загулять...

...

MUNIRA:

Спасибо за приглашение! Интересное начало. С удовольствием начала читать.

...

маркуся:

Так ярко! Мне нравиться
По голосованию: за 1968( но это очень с натяжкой, все же показалось ближе), а расписывать уже и не к чему. Девочки все очень хорошо расписали.Всем спасибо
пы.сы
Девочки, всех кого касается( а в чайной их немало ) от души!

...

Стефа:

Добрый вечер девочки, а кому-то и Доброй ночи!!!
Laskiell какая КЛАССНАЯ работа! Так всё ярко и красиво!Ванечка такой милый!
Залюбуешся!И лето вокруг героев!Как жаль что оно закончилось.

...

PoDarena:

Привет всем.
Laskiell, физкультответ и спасибо за хулиганство. Мне по секрету сообщили, что ты его сделала, чтобы вспомнить, как шопить.
Так вот. Не смогла не принести это видео.

Отличная у тебя манера. И ножовку держишь как надо)
Спасибо еще раз за такую прелесть!

...

whiterose:

 » Глава 9. Часть 1

Глава 9. Часть 1

 Девятое ЕГО правило: «Выехал на хорошую дорогу – жми на газ».

Она ушла. И поначалу была горечь. И даже какая-то детская обида. Он немного постоял там. Там, где еще пахло ее духами, где пальцы хранили тепло ее кожи,  на губах остался ее вкус, а в голове звучали ее слова.
«Давай ничего не усложнять и не портить то, что есть». Значит, что-то есть. Если есть, что портить.
«Я несвободна». Тут Иван резко выдохнул. Да, это так. И забыть или проигнорировать этот факт никак нельзя. Но… но… но это все можно изменить, ведь…
«Я тебе не подхожу, потому что не модель, и ноги у меня значительно короче тех, к которым ты привык». Тебя так это зацепило, Дуня? Зацепило настолько, что ты сказала об этом именно… именно в тот момент? Тебе важно, какие девушки мне нравятся? Что же, тебя ждет сюрприз. Дело не в длине ног, а в том, как они смотрятся. Например, на моих плечах твои будут смотреться отлично.
Картина вспыхнула в голове ослепительно ярко. Тобольцева кто-то толкнул в плечо, проходя мимо. Так, об этом рано. Пока рано.
Иван сунул руки в карманы джинсов и медленно пошел в сторону метро.
«Третье – я не подхожу твоей маме». А вот это не имеет ровным счетом никакого значения, дорогая Дульсинея. Главное, что ты подходишь мне.
А я интересен тебе.
После первой острой, но уже схлынувшей горечи это стало очевидно. Тебе важно, какие мне нравятся девушки. Тебя задело общение с моей матерью. Ты стала оправдываться своей несвободой.
Ты мне ответила. И не думай даже надеяться, что я этого не заметил. Ты меня поцеловала, царица.
К тому моменту, когда Иван подошел к метро, хмурое выражение сменила задумчивость. Царский поцелуй обязывает. Сообразить бы теперь, к чему.
 
То, что первым звонком, как только загрузился телефон, стал входящий от матери, Ивана не удивило. А вот сказанное ею – очень. Нет, сначала он привычно угумкал и поддакивал, параллельно потроша рюкзак. Но потом в потоке слов он вычленил знакомое имя. Потом услышал про стол. Переспросил. И после смущенного материнского слегка невнятного ответа согнулся пополам от хохота. Ида Ивановна что-то встревожено спрашивала в трубке, а Ваня пытался отдышаться. На столе, значит, Дульсинея? Надо же, и фантазии у нас сходятся. Значит, так тому и быть. На столе – так на столе.
- У меня все в порядке, - он, наконец, продышался. – Поперхнулся просто. Водой. Слушай, ты не так поняла. Да, неправильно! Евдокия Лопухина – дизайнер. Она… - нет, о работе Дуни на Тихона говорить не стоит, для матушки Ивана Тихий – авторитет со знаком минус. – Она – владелец собственного дизайнерского бюро, и мы с ней работаем вместе над одним весьма крупным проектом. И телефон я оставил у нее в офисе после серьезного совещания. По-моему, ты ее обидела своими… предположениями.
В трубке сердито посопели.
- Возможно. Но она была дерзка!
- Мама, она – владелец собственного бизнеса и руководитель. Она не может сюсюкать. – Телефон промолчал, и Иван вздохнул. – Ладно, что там со Скороходовым?
А с Юрием Валентиновичем оказалось обычное дело. Два года уже история тянется. Хорошо, что мать напомнила. Стало стыдно. Все дела потом. Сначала надо позвонить своему первому педагогу. Тому, кто научил, что главное не «Как?». Главное: «Зачем?».
Разговор дался трудно. Такие разговоры Ване последние два года вообще давались сложно. Так же сложно, как велась борьба Юрия Валентиновича с тяжелым недугом. Но его старый педагог был жив и боролся. А это – главное. Не забыть завтра в банк заехать, денег перевести.
Занимаясь текущими делами, Тобольцев прокручивал в голове сегодняшний вечер, в течение которого в какой-то момент ему стало казаться, что Дуню он интересует исключительно как фотограф. Этакий непризнанный гений. Талантливый, но непутевый. И это и льстило, и раздражало одновременно. Раздражало все больше и больше, а потом… А потом он ее поцеловал. Чтобы проверить? Да, наверное, в том числе и это. А еще, потому что хотел поцеловать.
И все сразу встало на свои места.
Он ее не принуждал. Он на нее не давил. Он дал ей возможность отказаться, остановиться. А вместо этого…
Да.
Именно.
Вдвоем.
Иван поймал себя на том, что зачем-то выкручивает лампочку из настольной лампы. Вкрутил обратно. Поставил на место абажур.
Дульсинея несвободна. А кого в нынешнее время это останавливает? Нет, цариц останавливает. Должно останавливать. Но ведь Дуню не остановило. Она не просто позволяла себя целовать. Она целовала в ответ.
Ну и все. И в пень Червя. На рыбалку пойдет. Ромео, мать его.
Но мерседес и коробочки цвета «тиффани» на рыбалку так легко не отправишь. Иван повел плечами, дернул спиной - словно мешало что-то. Мешало. Там расположился вопросительный знак.
А что можешь предложить ты?
Нет, не так. Она со своим Ромео не из-за этого. И всю в каком-то смысле смехотворную фатальность своего первоначального заблуждения относительно Дуниного отношения к жизни и к мужчинам теперь Иван осознал в полной мере. Но она привыкла к этому образу жизни. Она его, в конце концов, достойна. А что можешь дать ты? И хочешь ли?
Вопрос был ноющий и противный, как зубная боль. С такой же невозможностью от него отрешиться. Поэтому звонок телефона Иван воспринял как спасение. Мариночка.
- Ив, привет.
Как его только не называли. Иван, Ваня. Лебедев – исключительно Ванечкой. Ракета, из вредности периодически – Вантусом, один из коллег по цеху, сын грузинского народа  называл его на собственный манер  - Вано. А вот один из лучших столичных стилистов Марина Рох величала Тобольцева на французский лад.
- Привет, звезда моя.
- Зубы мне не заговаривай! Где тебя черти носят весь день, и почему ты не берешь трубку?
- Я… занят был.
- Не жалеешь ты себя на этом конкурсе красоты, я смотрю.
- Конечно. Красота требует жертв – тебе ли не знать.
 - Тоже мне, жертвенный агнец,  - фыркнула Марина. – Слушай, Ив, дело есть. Срочное. Важное. И ты мне нужен до зарезу.
- Сегодня? - Иван скосил взгляда на запястье.
- Да поздно уже сегодня, - озвучила его мысли Марина. – Завтра сможешь подъехать?
- Придумаю что-нибудь, - пообещал Тобольцев.
 
*
Дуня: Поцелуи бывают разные. Вот в юности, самые первые – неумелые и неуклюжие. Зато интересно. Потом приходит опыт))) поцелуи начинают делиться на «так себе» и «классные». Еще бывает, когда тебя целует тот, кто очень нравится, и если к тому же он УМЕЕТ целоваться… ух! Еще поцелуи бывают возбуждающие, нежные, страстные, неторопливые, успокаивающие, чувственные. А бывают такие, которые вообще никак нельзя классифицировать. Ты даже понять не можешь – какие они. Просто человек прикасается, и ты пропадаешь, полностью теряя ощущение времени и места. И внутри бабочки, бабочки, а на губах – искры.
Катя: У тебя все нормально?
Дуня: Да. Все хорошо.
Катя: Точно?!
Дуня: ))))))))))) Точно. Сижу, работаю. У меня скоро важная презентация, довожу проект до ума.
Катя: А Илюша как?
Дуня: Тоже хорошо. А что?
Катя: Ну… просто неожиданно про поцелуи.
Дуня: )))))))))))))))))))))))))))))))))) последние дни весны. Май, романтика…
Катя: Ну да, ну да… и давно тебя целовали с бабочками и искрами?
Дуня: А тебя?
Катя: У меня другая весовая категория! У меня двое детей! Но с искрами все в порядке.
Дуня: ))))))))))))))))))))))))))))))))
 
Через сорок минут.
 
Катя: Работаешь?
Дуня: Работаю.
Катя: Ясно.
Дуня: А ты что делаешь?
Катя: Плиту оттирала от убежавшего молока. Теперь аромат на весь дом. Кто-то со своими поцелуями сбил меня с пути истинного!
Дуня: ?
Катя: Мелкий спит, я поставила молоко для каши, решила посмотреть поцелуи.
Дуня: Где?
Катя: На ю-тубе, конечно. Зависла на Марке Дарси.* Финальная сцена в кино. Молоко убежало.
Дуня: ))))))))))))))))))))))))))))))))))))) Как ощущения?
Катя: От мытья плиты?
Дуня: От поцелуя.
Катя: Ну… я посмотрела пять раз… в последний раз целовался лучше всего!
 
*
- Мы увидимся сегодня?
Даже не оборачиваясь знал, кто. Но все-таки обернулся.
- Нет.
- А по… слезавтра?
- Нет. И после-после тоже.
Губы обижено поджались.
- Тебе было плохо со мной? Что-то не понравилось? Скажи!
Тобольцев привычно поднял взгляд вверх. Там было сплетение всевозможных труб и технические лампы.
- У меня изменились обстоятельства. Нам лучше больше не встречаться.
- Какие обстоятельства?! Это Таганрог, да?! Я ей все космы повыдергаю!
Иван не сразу сообразил, при чем тут урок географии.
- Это вообще никак не связано с конкурсом! – неосознанно повысил голос.
- А с кем связано?!
- Да какая тебе разница?! – он уже начал орать.
А «Пенза» вдруг успокоилась.
- У тебя кто-то есть? Кто-то постоянный? Что, совесть проснулась?
Очень откровенно, цинично и прямо. Как ответить? А вот как есть.
- Да.
Она фыркнула.
- Это ничего не меняет. Все наши договоренности в силе. И я никому ничего не скажу.
Ого. У них уже и «договоренности» имеются? Любопытно. Но не настолько, чтобы тратить на это время.
- Не было у нас никаких договоренностей. Только секс. Хороший  - этого не отнять. Большое тебе за него спасибо.
- Спасибо  - и все?!
- Ну ладно – огромное спасибо.
Дальше было сказано то, что находилось далеко за гранью «она была дерзка» от Иды Ивановны. За такие слова завуч  коломенской музыкальной школы могла и по губам шлепнуть. А Иван от греха подальше руки в карманы засунул. И промолчал. Ну не вести же диалог в таком ключе? И фразу о том, что еще не поздно дать Олегу или Ринату, тоже смог удержать. Судя по тому, что «Пенза» резко развернулась и быстро пошла в сторону орущего на кого-то по телефону Олега, ей самостоятельно пришла в голову та же мысль.
 
*
Сосредоточиться на работе было трудно. Но необходимо. Положение спас Паша, который попросил Евдокию Романовну проехаться с ним в ретро-гостиницу. Ремонтные работы подходили к концу, сдача объекта планировалась как раз накануне презентации у Тихого. Наступали горячие дни.
В гостиницу они приехали после обеда, рабочие уже предвкушали пятничный вечер, поэтому не были рады такому неожиданному визиту. Дуня прошлась по этажам, опытным взглядом отмечая недоделки и небрежность работы в мелочах. Она понимала, почему Паша ее пригласил. Порой этому гению дизайна не хватало твердости в разговоре со строителями. Что ж, у Дуни ее было на двоих, когда дело касалось заказов. Проинспектировав молча все помещения и сделав необходимые заметки в блокноте, Дуняша набрала номер отсутствовавшего прораба.
- Николай Петрович, я думаю, что нам завтра предстоит встретиться. Да. Завтра… Знаю, что суббота… Если бы вы были на месте в пятницу, то все решили бы сейчас. Но вас нет. И время не терпит.
Дуня невозмутимо выслушала ответ, в котором говорилось, что она не начальник, что у Николая Петровича есть свой руководитель и что суббота – законный выходной.
- Хорошо, - сказала, когда поток красноречия собеседника иссяк. – Я вас поняла. В таком случае, мне придется позвонить сейчас вашему начальнику, то есть директору строительной компании, перечислить весь список недоделок, напомнить о сдаче гостиницы через четыре дня и предупредить, что в случае неудовлетворительной работы ваша фирма больше не будет входить в список наших постоянных партнеров. Мы прекратим рекомендовать ее своим заказчикам.
В итоге встреча была назначена на одиннадцать часов. В субботу.
 
Мысли о ненужном возвратились вечером, когда Дуня была уже дома, отваривала купленные по дороге сосиски, резала овощи для салата и решала, какой фильм посмотреть.
Этот пятничный вечер обошелся без стейка - Лёня с Львицей укатили на неделю в заморские дали. И без Илюши. Потому что утренние переговоры с дочкой политика перенеслись на гораздо более позднее время.
Вчерашняя прогулка и последовавший за ней поцелуй казались теперь Дуняше почти сном. Неужели она и вправду сутки назад целовалась с автостопщиком?! Почему?
Сейчас, сидя дома и неторопливо ужиная под вечернюю развлекательную программу, Дуня никак не могла понять, как позволила себе такое... Такую глупость. Прошедший день с проектировкой кафе, поездкой в гостиницу, разговором с Илюшей по телефону словно возвратил ее в привычную колею и вытеснил вчерашнее, заслонил собой.
Все возвращалось на свои места.  Да, возвращалось… Только в голову непрошено лезли вопросы, над которыми она раньше не задумывалась. И на которые она заранее знала ответы.
Почему она никогда вот так не гуляла с Ильей? Ни разу.
Потому что его сложно было даже представить идущим по улицам Москвы без четкой цели, не говоря уже о том, чтобы он ел в это время мороженое.
Выслушал бы Илюша вот такой ее рассказ о себе? Конечно, выслушал бы. Внимательно. Но… Дуне даже в голову не приходило рассказать ему про «Шоколадницу». Почему? Может, потому, что, зная о существовании Кати, он ни разу не высказал свой интерес к ее подруге? Ну, Катя, ну, подруга, конечно, езжай на выходные. Все.
Открытие, что у Дуни есть своя собственная, неразделенная с Ильей часть жизни, отозвалось легким уколом. Она впервые остро осознала то, что до этого лишь очень нечетко ощущала. Оказывается, в этих отношениях существовала некоторая черта, по одну сторону от которой было их общее, а по другую – только ее. Ее любовь к пешим прогулкам, ее друзья, ее воспоминания о юности и еще куча всего, чего она не могла разделить с Илюшей, человеком, с которым имела долгие серьезные отношения. И при этом так легко выплеснула вчера большую часть «своего» на автостопщика.
Домашний пятничный ужин показался вдруг капельку одиноким.
Дуня щелкнула пультом, и картинку телешоу сменила заставка выбранного фильма. Но сосредоточиться на сюжете не получилось. Сделанное открытие начинало подтачивать. Дуня боролась с ним как могла, доказывая самой себе, какой Илюша замечательный и надежный, как красиво ухаживает и как ей с ним хорошо. Ну а то, что не до конца понимает… так все мы разные, и у всех, конечно, у всех есть что-то, что очень трудно понять другому. Это нормально.
И, словно, откликнувшись на ее мысли, Илья позвонил.
- Привет, как твои дела?
- Сижу дома и смотрю кино.
- В шерстяных носках?
Дуня окинула взглядом свои ноги.
- Без носков. Ты уже освободился?
- Да, только что. Но надо еще заехать к маме – она звонила.
Дуня глянула на часы. Девять вечера. До Рублевки – не ближний свет.
- Уже поздно.
- Знаю, - ответил Илья. – Но отец улетел в очередную командировку. Я, наверное, переночую у мамы. А вообще, планирую украсть тебя на все выходные.
От этих слов на душе стало тепло, и Дуняша выдохнула. Ей вредно проводить вечера в одиночестве. Придумывает себе всякие проблемы. А проблем и нет. Человек работает с утра до вечера. Человек про нее не забывает. Нельзя требовать от человека больше, чем он может дать. И у каждого, абсолютно каждого в этом мире есть что-то только "его".
- Тебе придется приложить усилия, чтобы меня украсть, - кокетливо произнесла она в трубку. – Есть серьезный соперник.
- Значит, у меня есть соперник?
Дуня по тону поняла, что он улыбается. Она легко представила себе Илью, ехавшего сейчас в машине, державшего руку на руле и разговаривавшего с ней с легкой улыбкой.
- Есть, - подтвердила Дуняша.
- Я жажду услышать имя счастливца.
- Илья Юльевич, вы очень любопытны. Но я, так и быть, скажу. Это прораб. Завтра в одиннадцать у меня с ним встреча в гостинице.
- Прораб – злодей?
- Ужасный злодей, он плохо следит за порядком на своем объекте, так что предстоит… - Дуняша вздохнула, - бой.
- Во сколько?
- В одиннадцать.
- Машину не бери. Я подъеду к тебе в начале двенадцатого и украду у злодея. Это не соперник, Дуня. Это всего лишь прораб.
- Я думаю, переговоры могут затянуться, - осторожно предупредила она.
- Не беспокойся, не затянутся, - пообещал Илья. – Я отлично умею разговаривать с прорабами.
 
*
Ваню даже не удостоили привычного поцелуя в щеку. А сразу за шиворот – и к ноутбуку.
- Знаешь, что это?!
- Мариш, если ты меня так срочно выдернула только для того, чтобы показать назаровскую студию, тогда – спасибо, конечно, но я видел эти снимки. Так что…
- Он ее продает!
- Ого.
Студия Михаила Назарова - одна из самых известных в столице. Как и сам ее владелец. Михаил пользовался репутацией – вполне заслуженной – одного из лучших в своем деле. А студия его была мечтой любого фотографа. Пентхаус с панорамными окнами. Плюс к нему - павильон с искусственным светом и полным комплектом дополнительного оборудования по последнему слову техники. Все для исполнения любых капризов фотографа и его клиента. Идеальный рабочий инструмент.
- Зачем продает? – после первого изумления. – Деньги нужны? У Назарова проблемы?
- Он уезжает, - Марина поправила перетянутую цветастым платком копну каштановых кудрей. Движение выдавало нервное возбуждение. -  Сваливает на ПМЖ в Лондон. Зе кэпитал оф зе грейт бритн. Сечешь?
- Да я об этом как бы еще в школе знал. Про «зе кэпитал». Ничего нового ты мне не сказала.
- Так, слушай меня внимательно! - Маринке надоело ходить вокруг да около, и она сдернула Ивана на стул рядом с собой. – Я все придумала. От тебя нужно только согласие!
Брови Тобольцева медленно поползли вверх. Начало разговора выглядело интригующим. Продолжение тоже не подкачало.
 
*
Илюша выиграл тендер. По этому случаю было обещанное шампанское. Потрясающее колючее охлажденное шампанское в узких фужерах из тонкого стекла.
Официант пристроил бутылку в ведерке со льдом, прежде чем удалиться с самым почтительным видом. Стол украшал подсвечник, на котором красовался маленький венок из тубероз, а саксофонист уже вынул инструмент из футляра, готовясь начать вечернюю программу. Открытая веранда элитного ресторана на берегу Москвы-реки.
Дуня сидела напротив своего спутника и наслаждалась вечером.
- За тебя, - подняла она свой бокал. – За твои победы и начинания, за твои удачи в настоящем и будущем.
Стенки двух бокалов соприкоснулись, издав легкий звон. Мужчина и женщина сделали несколько глотков, глядя друг другу в глаза.
- В моей победе ты сыграла не последнюю роль, Дуня, - сказал Илья, коснувшись ее пальцев. – Наши предложения выгодно отличались от того, что представили другие компании. И в плане расценок, и в плане идей.
- И в плане взяток? – поинтересовалась она.
Он негромко рассмеялся.
- Назовем некоторые моменты «лоббированием собственных интересов».
Дуняша понимающе хмыкнула и поставила шампанское на стол. Илья не отпускал ее руку.
- Потанцуешь со мной?
Это было неожиданно. Он никогда не танцевал, кроме редких единичных порывов, но то ли сейчас был именно такой порыв, то ли сам вечер располагал к чему-то особенному…
- Конечно.
Илюша поднялся из-за стола, протянул руку. Дуня подала свою, и они вышли в центр площадки, где под нежную музыку саксофона уже покачивались в такт пары.
Москва встречала сумерки, в темных водах реки отражались окна домов, уличные фонари и фары ехавших на том берегу автомобилей. Легкий ветерок создавал едва заметную рябь. Пахло пионами, букеты которых были расставлены в больших декоративных вазах по периметру веранды.
- Не замерзла? – спросил Илья, касаясь ее голых рук.
Дуня в ответ лишь отрицательно покачала головой. Ей совсем не хотелось говорить. Она слушала музыку, смотрела на город и наслаждалась покоем этого вечера.
Когда саксофон смолк, Илюша подвел ее к столику, на котором уже появились легкие закуски, отодвинул стул.
- Ты все-таки почти закоренелый буржуй, - сказала Дуня, окидывая взглядом сырную тарелку, украшенную фруктами и орехами.
- Почти? А я-то надеялся, что этот титул у меня уже в кармане.
Дуня подцепила кусочек твердого сыра и обмакнула его в мед.
- М-м-м, как вкусно! Для полного буржуйского звания здесь не хватает свежей клубники. Разве ты не знаешь, что классика жанра – это шампанское с клубникой?
- Знаю, - Илья не притронулся к сырной тарелке, он неторопливо маленькими глотками пил из фужера. – Но одна странная женщина предпочитает шампанское не с клубникой, а с рыбным карпаччо.
- Ужасная провинциальность, - заявила Дуняша, взяв с блюда маленькую веточку винограда и отрывая от нее спелую ягоду.
- Согласен.
Как раз в этот момент официант принес карпаччо с рукколой и каперсами.
Саксофон заиграл снова, томно и немного грустно, с реки потянуло прохладой, и Дуня все же зябко повела плечами. От Ильи не укрылся этот жест, поэтому он снял пиджак, чтобы укрыть им Дунины плечи.
- Как дела с прорабом-злодеем? – поинтересовался, возвращаясь на свое место.
- Проявляет чудеса послушания. Гостиница полностью готова.
Оказалось, что Илюша действительно отлично справляется с прорабами. Он подъехал в субботу, как и обещал, в начале двенадцатого, заглянул в рабочие записи Дуни, потом перевел взгляд на строителя, после чего сказал всего пару предложений, но таким тоном… нет, тон был спокойный, только прораб как-то вдруг уменьшился в размерах. И гостиница оказалась готова к сдаче уже в понедельник вечером. Дуня подозревала, что работы в ней велись не только в субботу, но и в воскресенье. Однако во вторник торжественно передать здание собственникам не получилось из-за форс-мажора на другом объекте хозяев. Поэтому, вместо того, чтобы в том числе  праздновать сейчас окончание работ по ретро-отелю, Дуня пила шампанское исключительно за Илюшины успехи. И пила очень искренне.
- Ты мне здорово помог, спасибо.
- Не за что. Это мелочи, Дуня, - Илюша сделал знак официанту, подождал, пока тот подойдет, наполнит бокалы и удалится. - Вообще-то, у меня для тебя есть новость.
Дуняша смотрела, как пенился в фужерах, слегка шипя, игристый напиток, а потом начал медленно оседать.
- Сегодня мне звонила дочка политика, - сказал Илья. – Она в восторге от твоего креативного предложения. И… - он сделал многозначительную паузу, пристально глядя на свою спутницу.
- И-и-и? – Дуня провела пальцем по слегка запотевшему стеклу бокала.
- Она хочет, чтобы ты сделала дизайнерский проект ее дома.
Илья довольно откинулся на спинку стула и, не скрывая улыбки, смотрел на Дуняшу.
- Я?! Всего ее особняка?
- Да.
- Всего-всего? Вот этого огромного дома? – Дуня никак не могла понять смысл сказанных им слов. – То есть вот она отдает свой дом не тем модным и раскрученным нынче мастерам, а… мне?!
- Да. Именно так.
Она молчала несколько секунд, пытаясь осознать услышанное. Клиентов такого уровня у Дуни еще не было. Никогда.
- Илюша… это… это же…
- Готовь контракт на проектирование, Евдокия, - сказал он, салютуя своим бокалом.
 
*
Выходные снова оказались таковыми только номинально. На конкурсе красоты это были как раз самые горячие и рабочие дни. В пене, в мыле, без единого шанса подумать о чем-то, кроме дел конкурса. И вечером тоже не получалось подумать – мысли просто не успевали оформиться до того, как Иван вырубался сном праведника.
И поэтому, когда в понедельник вечером, задрав ноги на край стола и обхватив пальцами кружку с кофе, Иван наконец-то решил всерьез обдумать предложение Марины, то с удивлением понял, что размышлять не о чем. Решение принято. Пока сам Тобольцев без продыху пахал два дня, подсознание все разложило по полочкам. И теперь спокойно выдвинуло из своих глубин ответ. Положительный. На радость Маринке.
 
*
- Тобольцев, почему мне хочется влепить тебе подзатыльник?! – Рох вскочила со стула и принялась мерить шагами комнату. Марина была на десять лет старше Ивана, на двадцать килограмм тяжелее, и не считаться с ней, тем более, в таком взвинченном состоянии, было невозможно.
- Не знаю, почему. И знать не хочу. Но это совершенно контрпродуктивно.
- А как еще с тобой разговаривать?! Ванюшка… - модный «Ив» оказался позабыт. – Ну, все же складывается. Одно к одному. И все к твоим ногам.
Тобольцев, изменив своей привычке, посмотрел не вверх, а в пол у своих ног. Ничего там не было, между носками бордовых замшевых кроссовок. Кроме пары плашек ламината цвета «бук». И, вместе с тем… В чем-то Марина права.
Назаров назначил цену за свою студию. Совершенно справедливую заоблачную цену. Абсолютно неподъемную для Тобольцева. Да ему бы и в голову не пришло задумываться о покупке студии. Если бы не Рох и ее безумная затея.
Марина нашла деньги. Совершенно в своем репертуаре нашла.
Рох обработала клиентку – из числа жен тех «самых дорогих топ-менеджеров», чей час рабочего времени стоит несколько десятков тысяч рублей. И та попросила мужа дать взаймы «Мариночке на бизнес». Для солидного человека сумма показалась не слишком внушительной, каприз молодой супруги – стоящим удовлетворения. И денег согласились дать – безо всяких залогов, под нормальные проценты и на приемлемый срок. «Только ты же понимаешь, - строго прокомментировала Марина. – Что этого человека подвести или кинуть нельзя. Он к коллекторам обращаться не будет, а сразу… ». Маринка махнула рукой, не став продолжать. Но и так было все понятно. Серьезные люди требуют к себе серьезного отношения. И на кой черт это все сдалось Ивану? Пусть бы Рох и ввязывалась в эту авантюру. Но был еще и второй фактор. Неожиданный.
Оказалось, что Назаров тоже учился у Юрия Валентиновича. Перед отъездом из страны Михаил решил попрощаться с теми, с кем вряд ли уже увидится. В том числе и со своим педагогом. О чем конкретно говорили Назаров со Скороходовым, Иван не знал. Не мог знать. Но Маринке Назаров  сказал совершенно определенно, что если к студии проявит интерес Тобольцев, то цена будет иной.
 - Я не знаю, почему, - Марина все никак не могла остановить свое броуновское движение. – Но догадываюсь. Ты же ему денег на лечение давал. Ты всем даешь, кто просит! И даже если не просят. Никогда никому не отказываешь! Слово «Нет» в твоем лексиконе отсутствует.
- Неправда. Я научился.
- Да поздно, Ваня! – Маринка снова плюхнулась на стул напротив. – Вселенная выдала обратку, Тобольцев!
- Таки у вас и квитанции имеются? От Вселенной?
- Ты сейчас точно схлопочешь! А рука у меня тяжелая! – пригрозила Рох. А потом, почти жалобно. – Ванюша… Ну ты же видишь… За эти деньги студию оторвут с руками. В драку. Но Назаров за такую цену продаст только тебе. Деньги я нашла. Сходится пасьянс, Ваня, сходится! Ты только согласись, хороший мой, а?
- А зачем мне это все? – спросил Ваня. Больше себя и вслух, чем Марину. Но она ответила:
- Да потому что это верняк! Это раскрученный бизнес. Это кусок хлеба. С маслом, Тобольцев! И даже, если дурака не будем валять и лениться, - с икрой. Мы перестанем зависеть от капризов, конъюнктуры и знаешь, почему? У нас будет, что предложить! Просто сразу другой уровень. Ваня, мы с тобой отличная команда, а уж с собственной студией... С ТАКОЙ студией! И, к тому же, это шикарная недвижимость. Знаешь, - Марина стянула косынку и тряхнула волосами. А потом низко опустила голову. – Мне сорок три, Ванька. Задрало уже  перед сопливыми малолетками на кайенах спину гнуть и рожу скалить. Хочу уже всерьез. Ты что, не доверяешь мне, как партнеру?
- Началось… - вздохнул Иван.  – Скажи еще, что я тебя не люблю.
- Да сдалась мне твоя любовь,  - фыркнула Рох. – Мне руки твои нужны. И голова.
- Давай без расчлененки.
- Ваня… - она вздохнула. - Ну Вааань…
- Я подумаю.
- Вот и умница!  - Тобольцеву наконец-то достался дежурный поцелуй в висок.
 
*
А теперь оставалось только удивляться. Себе, Маринке и своему самостоятельному подсознанию. Как он, Иван Тобольцев, вольный художник, сам-себе-режиссер, всю свою взрослую жизнь выстроивший так, чтобы в ней было по минимуму зависимости от мнений и желаний людей, обязательств и несвободы, дошел до собственной студии? Да еще на пару с другим человеком, пусть таким хорошо знакомым и почти родным, как Марина Рох? Да еще ввязался в финансовые обязательства – при том, что ему проще было отказать себе в чем-то, нежели оказаться должным хоть кому-то. Долги Иван не любил. С детства. С фразы «Ваня, хороший мальчик должен…» Кому он должен, всем долги простил.
А теперь - заново. И совсем на другом уровне. Пусть Марина называет Ивана простофилей – пусть. Она и не так еще может назвать. Но Тобольцев прекрасно понимал, с какой стороны у бутерброда масло. И как его туда намазать. Все дело в стоимости затраченных усилий. А теперь он собирается впрячься по полной программе. И ради чего? Или… ради кого?
Пустая кружка звякнула об угол стола. Иван спустил ноги вниз.  Ради себя, конечно. Это вызов собственным возможностям. А вызовы Иван любил. Но мысль о том, как он расскажет Дуне о своем новом проекте, была невероятно приятной.
Так. Ему надо срочно посмотреть студию живьем. Что за кота в мешке он собирается покупать? Иван полез в карман за телефоном, а выудил его вместе с какой-то бумажкой. Это оказалась записка от Дульсинеи с информацией, полученной от матери Ивана. А на обороте – репродукция Бакста. Значит, пригодился Бакст, Дуня? Или Иван Тобольцев тебе пригодился?
Стоп-кадрами замелькали в голове эпизоды их совместной прогулки. Рассказ про студенческие годы и реставраторов, мороженое и сирень в Александровском саду, красный торт, вопросы.
Поцелуй.
Да, он это делает для себя. Но и для нее тоже. Или для них.
Иван набрал номер Рох. Как там его собственность без него, скучает, поди?
 
А через пару дней Тобольцев взахлеб рассказывал Тину об их с Мариной студии. Да, они уже считали ее своей. Он в нее влюбился. В студию. Рох его любовь не нужна, только руки и голова. Хотя до официальной смены собственника студии надо было еще утрясти немало дел, но это Иван благополучно свалил на Маринку. А она не возражала, а кинулась все готовить со своей обычной энергией.
А Ваня теперь делился подробностями с Тихоном – всеми, какие мог вспомнить. Параллельно что-то спрашивал – о договорах, о процентах. Потому что Тин в этом разбирается гораздо лучше Ивана. Тихий порадовался за Ваню – но как-то сдержанно. Отвечал тоже рассеянно и не всегда впопад.
- Ванич, - Тин воспользовался паузой в восторженном монологе Тобольцева. – В субботу в «ТинТин» приедешь?
- Зачем?  - Ваня даже моргнул от неожиданности.  Все мысли его занимала новая игрушка.
- «ДизайнИдея» приготовила презентацию. В смысле, Евдокия Лопухина. Придешь? Я бы хотел, чтобы ты посмотрел. Ты же знаешь, я твоему глазу и чутью верю.
Ага. Вот и отлично. А то он уже соскучиться успел. По красному лаку и внимательным карим глазам. Очень, если честно, соскучился. Но вслух Ваня спокойно и даже снисходительно кивнул.
- Конечно. Без проблем.
 _______
*Марк Дарси – главный герой фильма «Дневник Бриджит Джонс»

...

lenutca:

Спасибо за новую главу!!

...

Lana-rg:

Спасибо автору за проду! Ждем ждем дальнейшего развития событий

...

kawert:

Спасибо!!!

...