Sunny:
14.01.16 02:40
» Глава 4 часть 1
ак она сказала? «Сюрприз»?
Несомненно.
Первой приятной неожиданностью стала сладость. Из этих уст Пэйн слышал столько колкостей, но поцелуй их оказался сладким. А еще свежим, с едва уловимым оттенком легкой переспелости, словно созревшая на солнце слива в зените лета, готовая упасть в ладонь, стоит ее чуть подтолкнуть.
И Минерва упала. Прямо Колину в руки, когда прильнула к его губам поцелуем. Это было вторым сюрпризом. Пэйн еще крепче обнял ее за талию и привлек к себе. Тела их встретились.
Нет, это неверное слово. «Встретились» их тела еще несколько месяцев назад, той ночью в Саммерфилдском парке, а сейчас знакомство лишь возобновилось. Ощущение, что он уже давно и хорошо знает эту девушку, налетело стремительно, изумив Пэйна. Исходящий от ее волос аромат жасмина словно взвел курок глубоко внутри, разбудил какую-то память не разума, но крови.
И это стало третьей неожиданностью.
Колина охватили удовольствие и ликование. Проклятье, он и не подозревал, как ему недоставало Минервы в его объятиях! Он скорее лег бы в могилу, чем признал это. Но какая-то часть его существа давно и отчаянно хотела такой близости. Через этот поцелуй он не узнавал о мисс Хайвуд нечто новое, а, скорее, убеждался в том, о чем давно подозревал. Что при всех ее неподходящих для леди интересах и образовании, глубоко внутри она - настоящая женщина: не колючая и упрямая, а горячая и уступчивая, и что роскошные формы ее тела так податливы под его натиском.
А еще он убедился в том, что может заставить ее таять, вздыхать, трепетать, и что ему недостаточно лишь пригубить ее уста.
Его язык скользнул по сжатым губам Минервы, ища вход. Пэйн сто лет не целовался с девушкой только ради поцелуев и уже подзабыл, как кружит голову это невинное удовольствие. В свежей сладости этих уст хотелось утонуть, опьянеть, омыться, безнадежно в ней затеряться.
«Откройся. Откройся мне», - мысленно твердил Колин.
Минерва издала тихий звук, напоминающий писк, но губ не разомкнула.
Он предпринял новый заход, медленно и деликатно проведя языком по ее губе до уголка рта - Пэйн знал, что женщинам приятно, когда их так ласкают, причем почти по всему телу.
Наконец губы упрямицы разжались, и виконт ощутил ее вкус. Боже, эта девушка была такой сладкой и свежей! Но она, замерев, не шевелилась и даже не дышала. Пэйн прервал исследование ее рта, чтобы собрать еще немного меда с пухлой нижней губы, а затем попробовал чуть глубже протолкнуть в ее рот свой язык и, повращав им, опять отступил.
Легкий вздох Минервы коснулся щеки виконта. Этот вздох был признанием, сказавшим ему о двух вещах.
Во-первых, эта девушка не имела ни малейшего представления, как поцеловать его в ответ.
Но, во-вторых, она этого хотела. Она тоже ждала их поцелуя.
Однако, разомкнув уста, оба ощутили нереальность происходящего.
- Зачем?.. - Минерва крепко прижала ладони к животу, избегая смотреть в лицо собеседнику, а потом договорила, понизив голос. – Ну зачем вам было это делать?
- Что вы имеете в виду? – спросил виконт, коротко рассмеявшись. – Вы же сами меня поцеловали.
- Да, но к чему вы… - она скривилась, - делали все остальное?
Колин замер.
- Может быть, потому что именно так взрослый мужчина целует женщину?
Минерва уставилась на него.
«Ради всего святого, она не может быть такой наивной!» - подумал Пэйн и произнес: - Я знаю, что ваш опыт вряд ли велик, но, определенно, кто-то ведь должен был вам рассказать про естественные взаимоотношения между полами? – Он простер руки, словно готовясь прямо сейчас все разъяснить, и, прочистив горло, начал: – Видите ли, это происходит так. Когда мужчина любит женщину очень-очень сильно…
Минерва ударила Колина кулаком в плечо и еле удержалась, чтобы не врезать ему еще раз.
- Я вовсе не это имела в виду, и вы это знаете. - Бросив взгляд на девушек, которые в это время входили в «Рубин королевы», по-прежнему поглощенные беседой, она добавила уже тише: - Зачем вы так поступили со мной? Простого поцелуя было бы достаточно. О чем вы только думали?
- И в самом деле. - Пэйн провел рукой по волосам, задетый ее обвиняющим тоном. - Я мужчина. А вы вдруг начали тереться об меня всей своей, хм, женственностью. Так что я ни о чем не думал. Я отреагировал.
- Отреагировали?
- Да.
- На… - Она переступила с ноги на ногу. – На меня.
- Это естественный отклик. Раз вы ученая, то должны понимать. Любой полный жизни мужчина отозвался бы на такое возбуждающее воздействие.
Она шагнула назад, опустила подбородок и взглянула на собеседника поверх очков. - Так вы находите меня возбуждающей?
- Не то, чтобы я… - Колин проглотил остаток фразы, решив, что единственный способ прекратить этот нелепую беседу - просто замолчать.
Глубоко вдохнув, он расправил плечи и на пару мгновений закрыл глаза. А открыв их, посмотрел на Минерву. Внимательно. Так, словно впервые с ней встретился. Он увидел густые темные волосы, аккуратные очки, сидящие на мягко очерченном носу, а за линзами – умные, широко расставленные темные глаза. И еще этот чувственный рот с пухлыми губами.
Пэйн скользнул взглядом ниже. Его охватило порочное желание узнать, какое соблазнительное тело скрывается под скромным муслиновым платьем, почувствовать под ладонями его формы, изучая их всеми своими нервными окончаниями.
Их тела встретились. Более того – начали знакомство друг с другом.
Разумеется, дальше этого Колин идти не собирался – у него были свои правила. А что касается Минервы, он ей не нравился, и она даже не пыталась изобразить обратное. Но эта особа заявилась посреди ночи, строя планы, в которых чисто умозрительная логика смешалась с безрассудным авантюризмом. Потом она первая поцеловала Пэйна, даже понятия не имея, что за этим последует.
- Пожалуй, - осторожно начал виконт, - я действительно нахожу вас возбуждающей.
Минерва подозрительно прищурилась.
- Не думаю, что должна счесть ваши слова за комплимент.
- Считайте их чем вам угодно.
Она посмотрела в сторону «Рубина королевы». Стайка девушек уже скрылась внутри.
- Будь всё неладно! Не думаю, что кто-то заметил этот поцелуй!
- Я заметил. - Колин ребром ладони потер губы, на которых все еще ощущался вкус спелых слив, и почувствовал странную жажду.
- Так когда мы уезжаем? – спросила Минерва.
- Уезжаем куда?
- В Шотландию, разумеется.
- В Шотландию? – Пэйн удивленно рассмеялся. – Я не собираюсь везти вас туда.
- Но… - Она прожгла его яростным взглядом. – Но только что там, в таверне, вы сказали, что выбрали меня.
- Чтобы станцевать с вами.
- Вот именно! Вы перед всеми пригласили меня на танец, а затем, прижимая к себе неприлично близко, вывели наружу, чтобы поцеловать посреди улицы. Зачем же вы все это делали, если не собираетесь со мной бежать?
- Насчет последнего: вы сами меня поцеловали. А что касается остального… Я сожалел о том, что случилось прошлой ночью в замке, и чувствовал, что задолжал вам извинения.
- О! О нет! – Минерва прижала руку к груди. – Вы хотите сказать, что это был танец из жалости и поцелуй из сострадания?
- Нет, нет, - вздохнул Колин. – Не совсем. Я просто подумал: вы заслуживаете того, чтобы чувствовать, что вас ценят по достоинству, вами восхищаются у всех на глазах.
- И теперь, во второй раз за эти два дня, вы признаетесь, что это было лишь обманом, чтобы я при всех ощутила себя отвергнутой и униженной? – Глаза ее покраснели. – Вы не можете поступить так со мной снова!
Черт побери! И как он попал в такую переделку? Ведь у него были только добрые намерения.
«Твои хорошие намерения - словно пушечные ядра», - вспомнились слова кузена.
- Вот что. На этот раз я не позволю вам выкрутиться! – Минерва сжала кулаки. – Я настаиваю, чтобы вы отвезли меня в Шотландию! Я требую, чтобы вы разрушили мою репутацию! Это дело чести!
Над дверью «Быка и цветка» звякнул колокольчик, и собеседники отскочили друг от друга на шаг. Похоже, вечеринке стало тесно в таверне: ее участники высыпали наружу и направились в сторону луга.
Шумно задышав носом, Минерва скрестила руки на груди.
- Послушайте, - тихо сказал Пэйн. – Мы можем побеседовать в другом месте в другое время? Только не в замке в полночь.
Немного подумав, она поправила очки.
- Встретимся в начале тропы, ведущей к пляжу, завтра утром перед рассветом.
- Перед рассветом?
- Чересчур рано для вас?
- О, нет, я ранняя пташка.
ы опоздали, - укорила его Минерва на следующее утро. Первые лучи зари играли на стеклах ее очков. – Мне пришлось вас дожидаться.
- И вам доброго утра, Марианна. - Колин потер усталые глаза и поскреб щетину на подбородке. - Мне нужно было попрощаться с кузеном.
Его взгляд скользнул по платью собеседницы, представлявшему собой мрачную, бесформенную мерзость из серой ткани, застегнутую до самого горла.
- Да что же такое на вас надето? Вы что, успели податься в женский монастырь за то время, что мы с вами не виделись? В Орден Серости и Невзрачности?
- Я подумывала над этим, - сухо парировала Минерва. – Возможно, это стало бы мудрым поступком. Но нет. Это всего лишь мой
– Она окинула виконта взглядом. - У вас, я полагаю, его нет.
Пэйн рассмеялся:
- Я тоже так полагаю.
- В таком случае вам придется раздеться лишь частично. Что ж, идемте.
Колин последовал за спутницей по каменистой тропе, ведущей к бухте, озадаченный, но, безусловно, заинтригованный.
- Если бы я знал, что придется раздеваться, то был бы более пунктуален.
- Скорее! Мы должны поторапливаться, иначе нас заметят рыбаки.
Вот и пляж. Дующий с моря ветер отрезвил и взбодрил Пэйна, хоть немного прояснив ему мозги. Мир начал приобретать более четкие очертания.
Виконт остановился у кромки воды. Волны плескались у его сапог. Он глубоко вдохнул и обвел глазами усеянный галькой берег и окутанную туманом бухту. Никогда раньше он не был тут на заре.
Сейчас это место выглядело почти мистическим, словно время было здесь не властно.
В лицо швырнуло капли соленой воды.
- Очнитесь! Время уходит. - Минерва сняла очки, убрав их в клеенчатый мешочек, привязанный к запястью, уверенно прошла мимо Колина и ступила в тихие волны.
Не веря своим глазам, он смотрел, как эта совершенно рехнувшаяся девица погружается в воду. Вот она зашла по колени, затем по пояс, а потом вообще по шею.
- Выходите оттуда! Немедленно! – приказал виконт, с сожалением понимая, что ведет себя, словно нянька.
- Почему?
- Потому что сейчас апрель. И очень холодно.
А еще потому, признался он себе, что было бы любопытно взглянуть на нее в мокрой, но не испачканной грязью одежде. Прошлой ночью ему не удалось как следует разглядеть свою гостью.
Она пожала плечами.
- Когда притерпишься, вода уже не кажется такой холодной.
Ради Бога! Вы только посмотрите на эту девчонку! Зубы стучат, губы посинели. Под этим отвратительным одеянием ее соски, должно быть, превратились в ледышки. И она всерьез думает, что он к ней присоединится? Он и все его драгоценные части тела, крайне чувствительные к чрезвычайным температурам?
- Послушайте, Маделина! Здесь какое-то недоразумение. Мы пришли сюда не плавать, а разговаривать.
- А мне нужно показать вам вход за теми скалами. Добраться туда можно только вплавь. Мы поговорим, когда окажемся там. - Она склонила голову набок. – Вы ведь не испугались?
Испугался! Ха! Что это только что с плеском упало в волны? Не брошенная ли ему с вызовом перчатка?
- Нет, не испугался.
Колин стянул с себя сапоги, снял и положил в сторону сюртук, затем закатал брючины до колен, а рукава до локтей.
Что ж, можно сказать, он препоясал свои чресла, готовый к любым испытаниям.
- Ну, хорошо! Я иду! – Он поморщился, входя в холодные глубины. Когда вода дошла ему до пупка, он выругался вслух. - Надеюсь, вы понимаете, что это настоящий героизм. И за меньшее люди попадали в легенды. Даже Ланселот всего лишь поплескался в теплом озерке.
Минерва улыбнулась:
- Ланселот был простым рыцарем, а вы – виконт. Для вас планка выше.
Колин рассмеялся, но смех вышел каким-то дребезжащим, потому что дыхание почти свело от холода. Подплыв к спутнице, он спросил:
- Интересно, почему вы выказываете это восхитительно озорное чувство юмора, только когда замерзли и вымокли?
- Я… - Она так сильно захлопала ресницами, словно собралась с их помощью взлететь. – Не знаю.
Несмотря на обступающую тело ледяную воду, Минерва густо покраснела, и Колин ощутил, как тут же между ними снова поднялись все выстроенные ею ранее невидимые барьеры.
«Как странно, - подумал он. – Большинство из знакомых мне женщин пытаются спрятать за красотой и очарованием свои менее приятные качества. А эта девушка, наоборот, прячет все самое интересное за простым строгим фасадом. Какие еще сюрпризы она в себе таит?»
- Следуйте за мной, - сказала Минерва и поплыла дальше легко и неторопливо. Обогнув группу валунов, она приблизилась к небольшому отверстию в отвесной скале.
Колин запрокинул голову, рассматривая обрыв и думая: «Мне в жизни не понять, что заставляет мужчину или женщину рассуждать, глядя на каменную стену: «Кажется, я с удовольствием побываю на симпозиуме, посвященном этой теме».
- Ну и на что тут смотреть?
- Не наверху, а там, внизу, - ответила Минерва.
- Где внизу? - огляделся Пэйн, не видя вокруг ничего, кроме воды.
- Там есть пещера, вход в которую во время прилива не виден. Я покажу вам. Возьмите меня за руку.
Она протянула руку, которую виконт сжал чуть выше локтя. Минерва таким же образом ухватилась за него и приказала:
- А теперь сделайте глубокий вдох.
- Подождите! Что мы…
Колин так и не успел набрать воздух в легкие – прежде чем он это сделал, она нырнула и за руку потащила его под водой, болтая ногами, словно маленькими ластами.
Кажется, они плыли по какому-то туннелю. Колин ощущал, как спиной касается его свода, а попытавшись брыкнуть ногой, ударился ступней о камень. Потянувшись рукой туда, где должна была быть водная поверхность, он тоже уперся в камень и подумал, что попал в ловушку.
Пэйн открыл под водой глаза. Ничего не видно. Вокруг царила тьма, словно он плыл в смоле. Замурованный в скалах. Без воздуха. Повсюду лишь вода.
Он попытался вернуться, но Минерва тащила его вперед. И тут они вместе остановились, запертые в этом узком каменном коридоре. Легкие пылали огнем. Руки и ноги онемели, их покалывало. В ушах шумела вода, и грохотали неистовые удары сердца, бьющегося об ребра в грудной клетке.
Он может тут погибнуть!
Продолжение следует... ...