Такса (Современный ЛР)

Дамы! Ляля, Лана, Ри! добрый вечор....

ты правильно понимаешь...

Да еще в киоске! а не хотя бы в пивном ресторане. ужоссс..бедный Олег...

*азаратно* давай! излагай! посмотрим, насколько ты удачливее меня
вот эта версия:

попадание совсем чуть-чуть...по касательной...на единицу из 10. И ректор совершенно не причем.


таки диагноз подтвержается...

пять баллов.... в другом измерении...мне нра...он в этом измерении долго пробудет

спасибо вам, мои любимейшие читатели...

поскольку, к моему величайшему изумлению, бета не забраковала в корне мою версию развития событий, на выходных, видимо, рискну "осчастливить" вас. только вот со стилистикой разберусь. Сашке не нравится, что я стала писать короткими рубленными предложениями...говорит, плавность речи теряется...строгая она у меня...ужас..прям училка по русскому. пошла исправлять ашипки...
p.s. йа  - йабеда
_________________

О!!! СПАСИБО!!! Огромное спасибо за проду!
Поздравляю с бирюзой!

Она самая.

*изумленно хлопаю глазами*
Не, вы видели?! Она и в самом деле это сделала? Она на меня... наябедничала?!
*мстительно* рублеными - с одной Н пишется!
_________________

Спасибо, дорогой автор!
Давно я так не смеялась за книжкой! Щенячий восторг!
Вчера проглотила 8 глав и хочется еще, просто влюбилась в героев. Очень понравились все, от Олега до Димкиных родителей.
Так что я подсела...

Златка, тапочки с ежиками зачотные! Спасибо *задумчиво* надеюсь, ежики только снаружи

2Юля.
Лили везде хороша. Но на твоих фотах она гламурная такая....Не для Женьки. Хотя на последней фоточке, в очечах... Прям Женька времен своей аспиранской молодости

*гнусаво, на два голоса* хлооооопай ресницами и взлетаааааай!

Автор оооочень дорогой! Просто неприподъемный ценник у автора
Ксюша , будем знакомы и спасибо!

поскольку в ближайшей паре глав веселье будет очень дозированно, а местами - и вовсе ноль-повдоль, могу предложить почитать пока про финальную гастроль семьи потомственных клоунов Тихомировых. Вот тут
_________________

*Задумчиво подпирая рукой подбородок* А я думала юристы они... или это смежные профессии?
_________________

Смежные, смежные....
вспомни приснопамятный "Чикаго". Чем адвокат Билли Флин в исполнении Гира (особливо!) не клоун? и его бессмертное Razzle-dazzle 'em
А Тихомировы еще круче!
_________________

А вот в этом не сомневаюсь, Тихомировы, это высший класс!!!
_________________

Ну, тогда держись!
Самая ходовая. Умная аспирантка Женя писала научную работу по весьма актуальной теме и сделала открытие. Ее научный руководитель, очень влиятельный в мире науки чувак, украл результаты ее трудов. Заткнуть рот возмущенной девице, не пожалевшей делиться, не удалось - и он попытался уничтожить ее репутацию.

Возможная. Справедливая аспирантка Женя видит, как преподы берут взятки и пытается заступиться за бедных студентов. Преподы, у которых рыльце в пушку, прикрывают коллег, подставляя вредную девчонку и с позором выгоняют из альма-матер.

Сексуальная. Старый препод, мнящий себя донжуаном университетского масштаба, преследует студентку из группы, в которой вела занятия высокоморальная аспирантка Женя. Завалив студентку во время сессии, старпер приглашает ее "отрабатывать" к себе домой, где пользуется в свое удовольствие. Девушка плачется доброй аспирантке, та встает на ее защиту. Препод и его друзья, не желающие скандала, заминают дело, выставляя Женю виноватой. Студентка отказывается от своих обвинений - Женя у разбитого корыта.

Триллерная. Симпатичная аспирантка не поддается чарам наглого пятикурсника-мажора (сына мэра, депутата - нужное подчеркнуть), чем задевает его "мужскую" "честь". Крутой перец собирает своих прихлебателей, поздним вечером ловит возвращавшуюся из библиотеки строптивицу, вывозит в укромное место и... А дальше мне даже страшно представить.

Ну как, Даш?
_________________

Спасибо, ценный автор!
Я ушла к Тихомировым, кстати, фамилия им жутко идёт, с иронией и со вкусом!

Туше, мадам, туше!!! Почти в сердце! Ну, или очень рядом...
_________________

Лана!!!!!! Я в смертельном нокдауне...хотя могла бы и привыкнуть уже...Чего еще ждать от автора "Лилиий"? Сколь раз ты нас там носом тыкала? Твоя фантазия носится по миру скоростью света.
Таки есть попадание. A3 - убит! Или так:

поскольку Сашку мне удивить поворотом сюжета не удалось, а у тебя моя версия вообще обзывается "ходовой", я как-то поуспокоилась...
Щас еще раз по тексту пройдусь и выложу.
2Ксюша. При Тихомировых и их фамилие. Таки - да Они нифига не тихие и не мирные. Скорее, шумные и буйные.
_________________

 » Глава 9.

Глава 9. Очень важный разговор. Длинный. Трудный. В том числе – и  для автора. 

- Владимир Алексеевич?
- Да? – суховатый, надтреснутый голос.
- Здравствуйте. Моя фамилия Баженов. Мне сказали, что вы готовы поделиться… некоторой информацией.
- О чем?
Олег растерян. Пока он собирается с мыслями, его собеседник, видимо, вспоминает.
- А… погодите… Вы об… этом?
Что тут ответить? Об этом? Наверное, об этом.
- Да, - твердо отвечает Олег.
 
_________________
 
Они сидят в студенческом кафетерии. Только что прозвенел звонок. Началась очередная «пара». У профессора Худякова «окно». В кафетерии тихо и малолюдно.
Владимир Алексеевич Худяков… оправдывает свою фамилию. Невысокий, худой. Академическая лысина, прикрытая седым пушком. Острые мелкие черты лица. Пронзительный взгляд из-под насупленных седых кустистых бровей.
- Олег Викторович? – он разглядывает визитку Олега.
- Да.
- И что у вас за интерес?
Олег готовился к этому разговору. Но, глядя на профессора Худякова, вдруг понимает: лучше правды здесь не сработает ничего.
- Дело в том, что я… 
- Вы кто… Жене?
Эта пауза. И то, как он произносит ее имя. И как торопливо подносит ко рту чашку с кофе. Все выдает его волнение.
- Друг, – Олег смотрит в глаза старого преподавателя. Выдерживает его недоверчивый взгляд. – Я ее друг.
- Друг, значит…  И чего вы хотите, раз вы ее друг?
Олег выдыхает. И бросается. Как в омут головой.
- Владимир Алексеевич! Я друг Жени. Я знаю, что с ней что-то случилось. Но она мне… не рассказывает. Думаю, потому… - Олег мысленно замирает, - …что это очень больно. Вспоминать. А я бы хотел ей… помочь.
Профессор Худяков молчит. И Олег замечает, как начинают дрожать его пальцы.
- Помочь? – голос его становится более хриплым. – Помогать ей надо было тогда. Тогда, когда… А я вместо этого…
Он снова замолкает. Олег тоже молчит, не торопит его. Потому что чувствует: он решается.
Профессор вздыхает: он решился.
- Хорошо, Олег Викторович! Я вам расскажу. Хуже от этого не будет. И потом. Как знать. Вдруг. Это, действительно, как-то ей поможет…
Он допивает кофе и смотрит на Олега.
- Не сочтите за труд, молодой человек. Закажите мне еще чашку. Для храбрости.
 
___________________
 
- Я ее с самого первого курса помню. Хотя, нет, погодите. Соврал. Я первокурсникам не читаю. Значит, со второго.
Ее же не заметить невозможно. И дело не в том, что она…  Не из-за цвета волос. И не из-за того, что она такая… милая. И веселая. А просто…
Владимир Алексеевич начинает смущенно, с трудом подбирая слова. Но затем, погружаясь в воспоминания, он начинает говорить свободней. И более увлеченно.
 - Она ведь умница. Светлая голова. У меня, знаете ли, немного было настолько одаренных студентов. А выпустил я предостаточно, уж поверьте.
Она же моя студентка. То есть, я ее научный руководитель был. Курсовые, диплом – все это она у меня делала. Работать с ней, учить ее – это одно удовольствие было. Все на лету схватывала. И такая живая, веселая.
Профессор Худяков даже улыбается слегка, вспоминая об этом. Но потом его улыбка блекнет. Видимо, светлая часть его рассказа заканчивается. Он мрачнеет, пальцы его сильнее смыкаются на кофейной чашке. Он хмурится, но продолжает:
 - Конечно же, я ей предложил аспирантуру. Она согласилась. Разумеется, поступила, с экзаменами никаких проблем. А потом, осенью… – он досадливо морщится, - сердце у меня прихватило. Сначала. А потом еще и желудок… взбунтовался. В общем, загремел я в больницу. Почти на четыре месяца. Врачи запретили все, что можно. Алкоголь, кофе, сигареты.
Владимир Алексеевич делает глоток кофе. Мрачно смотрит на Олега. И спрашивает его почти сердито.
- Курите?
- Да.
- Угостите сигаретой. Один черт…  - и, недоговорив, машет рукой.
Курить они выходят на крыльцо. Олег смотрит, как жадно затягивается профессор Худяков. Отчетливо понимает, что не напрасно врачи ему запретили курить. Но сейчас Олегу все равно. Лишь бы Женин преподаватель рассказал ему то, что так тяжело вспоминать.
Они возвращаются в кафетерий. Олег берет им еще по чашке кофе, без труда отмахнувшись от угрызений совести. Худяков продолжает свой рассказ.
- Она ж не могла оставаться четыре месяца без научного руководителя. Да и перспективы мои были... весьма туманны. И ей дали другого руководителя. Есть у нас такой на кафедре. Доцент Поземин.
Эту фамилию он не произнес – выплюнул. А Олег  - сразу сделал стойку. Почувствовал, что это не случайный персонаж. Важный. Очень важный.
- Фат. Позер. Но - любимчик зав. кафедрой. А так – место пустое. Жена у него бизнес какой-то имеет. Чем-то помогала заведующему, Кабанову. Поэтому он и держится. На хорошем счету. Тема  у него, опять же, перспективная. Только он ее вытянуть не мог. Пока Женя к нему не попала.
Худяков с досады махнул рукой, едва не опрокинув чашку с кофе.
- А уж болтать-то он умеет. Витийствовать. Растекаться мыслью по древу. Да и внешне он… - Владимир Алексеевич делает неопределенный жест рукой,  который должен, по его мнению, все сказать собеседнику о наружности доцента Поземина. – Умеет пустить пыль в глаза. Произвести впечатление. Ну и Женечка…
Тут его голос дрогнул. Женькин преподаватель сердито уставился на Олега. Потом – в стену. Потом  - снова на Олега. В надежде, что Олег сам догадается. И Олег догадался.
- У них был роман?
Владимир Алексеевич лишь вздохнул.
- Все про них знали. Они особо не афишировали. Но и не скрывали. Разве что поначалу. Зав. кафедрой на это глаза закрывал, тем более, что у Поземина тема сразу двинулась. Появились перспективы, что он все-таки сможет вытянуть докторскую. Женя была…  - голос Худяков дрогнул, - счастлива. Я должен был поговорить с ней! Предупредить ее. Но как я мог? Старый хрыч  - говорит с молодой красивой женщиной о ее отношениях с другим мужчиной? Я не мог. А она была так счастлива. До поры.
Худяков замолчал. Олег видел, как ему тяжело. Худые узловатые пальцы дрожали, когда он достал из кармана носовой платок. Промокнул лоб.
- Может, выйдем, покурим? – спрашивает Олег. В голове при этом мелькает мысль: «Угроблю старика на хрен!».
Сигарета оказывает свое волшебное действие, и профессор решается продолжать.
- Все кончилось, когда его жена узнала. Кто-то их наших кафедральных кумушек напел ей, наверное. Был скандал страшный. Она явилась на кафедру. Орала в кабинете заведующего так, что мы все слышали. Сплетницам – раздолье. Вот уж всю грязь вынесли наружу. Менталитет торговки базарной, что с нее взять. Что за блажь отношения на публике выяснять –  не понимаю…
- А Женя? – перебил его Олег. Ему впервые за время рассказа Худякова стало страшно.
- Это промысел Божий, не иначе. Не было ее в тот день. Заболела. Отравилась чем-то. Позвонила, предупредила. Не представляю, что было бы, если бы и она там была…  А так…  Ну, в общем, пошумела она, жена Поземина, и, видимо, предъявила ему ультиматум. А он же трус. И… бросил он Женечку.
«Ну и слава Богу» - подумал Олег.
- Я поначалу обрадовался, - словно прочел его мысли Владимир Алексеевич. – Не стоил он и мизинца ее, уж простите за банальность. Хотя на  Женечку… смотреть было больно. За спиной шушукались. Я не знал, как помочь ей. Но она девочка крепкая. В конце концов, решила, что лучшее лекарство  - это работа. И взялась за подготовку к защите кандидатской. Надо было минимум сдавать. Я ей помогал, чем мог. Ее-то научный руководитель шарахался от нее, как черт от ладана. Тут-то все и выяснилось…
Очередная пауза. Владимир Алексеевич снова достает платок. Вытирает лоб. Молчит. Пальцы его сжимаются в кулаки. Разжимаются.
Олег едва сдерживается, чтоб не рявкнуть: «Ну? Что? Не томи!». Остатков выдержки хватает на то, чтобы молчать. И ждать.
- Не знаю, на что он рассчитывал. Но предположить могу. Она ж у него с рук ела. Думал, что уговорит. Да и уговорил бы, наверное, если б это все не вскрылось раньше времени. Он планировал большую часть ее наработок в свою докторскую включить. Наверное, сказал бы ей, что, мол, давай сначала я на твоих результатах докторскую сделаю, а потом мы  тебе вдвоем  - кандидатскую.  Я так предполагаю.
Ну, а Женя, когда поняла, что он собирается результатами ее работы воспользоваться, уперлась. Правильно, конечно, сделала. С одной-то стороны. Послала его куда подальше, сказала, что это ее материалы, для ее кандидатской, а он пусть выкручивается как хочет.
Да вот только и Поземину-то деваться некуда было. Его защита уже в плане кафедры стояла. Видно, он ее сначала уговаривал, а когда понял, что бесполезно…
И снова он замолкает. Олег до боли стискивает зубы. Чтобы  молчать. Молчать. Молчать!
Свой рассказ профессор  Худяков заканчивает абсолютно пустым и безжизненным голосом.
- Он пошел к зав. кафедрой. Сказал, что Женя присвоила себе результаты ЕГО работы. Из ревности и мести. Якобы из-за того, что он ее бросил. Заведующий взбесился. Он и так на нервах уже был из-за этого скандала. Видимо, он с Женей говорил. И его Женя тоже, наверное, послала. А зря. Кабанов, наш заведующий, этого не любит. В общем…
Было общее собрание кафедры. А на нем… Жене устроили публичное порицание. За аморальное поведение. Как же, соблазнила и растлила примерного семьянина и видного деятеля науки! И за действия, несовместимые с обликом истинного ученого. Какой ужас, украла идеи своего научного руководителя!
Он рассмеялся хриплым смехом. Закашлялся. Отмахнулся от протянутого Олегом стакана с водой.
- Дайте, закончу! Ей предложили уйти добровольно и не позорить кафедру. В противном случае – вынесут это все на уровень ректора и научного совета. А там, дескать, у нее шансов нет. И ничего, кроме позора, ее не ждет.
Все ему поверили. Это же сам зав. кафедрой плюс  доцент Поземин.  Что значит слово какой-то аспирантки против их слов? Никто, никто ей не поверил. Никто не поддержал. Даже я…
То, что я вам сейчас рассказываю… Я это позже все понял. Я тогда многого не знал. Да и, честно говоря, не исключал, что Женя могла ему так… отомстить. У нее ж характер… Сами знаете, какой. Горячий. Я только тогда Жене окончательно поверил, когда, спустя полгода после ее ухода, сам Поземин защищался. Вот тогда я и понял. Что он совершенно «плавает» в этой тематике. Он ее не знает. Это не его наработки! По-моему, это не только я понял. Да поздно было.
А тогда, на собрании…  Все было так убедительно. Да что я себя обманываю! И вас заодно! Я просто струсил…
Он закрывает лицо ладонями. А когда все же убирает. В его глазах стоят слезы. Но он не прячет их.
- Вот так вот, Олег Викторович. Так вот и сломали молодой женщине жизнь. При моем, увы, непосредственном участии. А точнее – моем не участии. Моем трусливом молчании, – еще один судорожный выдох. – Я до сих пор помню,  как она тогда выглядела. На том собрании. Одна против всех.
Белая, белее мела. Даже волосы как будто побледнели. Я все думал… Умолял ее про себя: «Только не заплачь». Нет, не заплакала. Сильная девочка, гордая. Ушла молча. На следующий день пришла, заявление написала и все. Больше я Женю не видел.
Ну, вот и все. Рассказ профессора Худякова закончен.
Олег думал, что получит ответы на вопросы. Черта с два! Он получил миллион новых вопросов. Да, он получил ответ на вопрос: Кто виноват? Но теперь перед ним во всей красе стоял второй извечный вопрос: Что делать? А что-то делать было нужно. Совершенно необходимо. Иначе нельзя.
И еще одно он знал совершенно определенно. Ему нужно уехать. Сейчас. Срочно. Как можно скорее. Пока он не наделал каких-нибудь глупостей на горячую голову.
Вернуться домой. Или на работу. Не важно. Главное – запереться. И  - думать, думать, думать.
Он резко встает. Надо попрощаться. И поблагодарить профессора Худякова.
- Спасибо вам, Владимир Алексеевич,  -  протягивает руку. - Всего доброго.
- Как, все? Вы уходите?
- Да. Я выяснил, что хотел.
- Подождите! А как… Женя? Как она? Что с ней?
Олег молчит. Не из природного садизма, нет. Просто не знает, как объяснить то, что знает, Женькиному бывшему преподавателю.
- Она работает? Преподает? Или вернулась… к научной работе? – Худяков спрашивает настойчиво, но Олег видит. Что тот сам не верит, что такое возможно.
- Мне кажется, вкус к научной работе у нее… отбили. Она просто выжила. И не сломалась. Это главное, – и, кивнув еще раз на прощание, Олег выходит из кафетерия. Звенит звонок.
_________________

Даша, спасибо за продолжение!

Чёрт, грустно... бедная Женька... не повезло ей так, встретила гада Поземина


как же ей тяжело там было одной так жаль, что никто её не поддержал, даже Худяков...


ага, главное, только и жизнь-то у неё теперь... не такая, какой могла бы быть
_________________