Мария Дахвана Хэдли "Магония"

Девочки , Спасибо за продолжение !
Захватывающая книга !!!
Жду продолжения ...
___________________________________

Спасибо за продолжение! О боже, птица в легком!!! такого я точно не ожидала

Спасибо за новую главу! Птица в легком....пугает это...
_________________

Ничё се, поворотец! Птица забравшаяся в лёгкие! Это не пёрышко! Леди, спасибо за продолжение!
___________________________________

Огромное спасибо за продолжение!!

Девчата, спасибо за новую главу

Ну, ничего на третий раз точно поцелуются. Только бы дождаться, потому что Азу, наверное, тю-тю, забрали.
Ждем продолжение
___________________________________

Тина, Алена, Лена, Ира, СПАСИБО, долго не отписывалась, все ждала какого либо действия, кажется такой момент наступил. Аза узнала про Магонию и за ней прилетели птицы... на корабле она наверное сможет дышать... Теперь наверное действие развернется на корабле, а как же Джейсон? Жду со всеми продолжения.

о_О птица залезла в рот?! Птицы, прилетевшие за Азой меня пугают до мурашек. Это что получается, что перо - это сигнал к тому, что Аза достигла момента, когда может переселяться в Магонию? Вроде как вылупился птенец? А что в Магонии живут в птичьем обличье? А зачем этой птице надо было залетать в легкие? Она будет управлять Азой? Ой, столько вопросов, ужас. Жалко Джейсона и семью Азы. А сестрица могла и проявить такт и ретироваться с кухни, чтобы ребята могли побыть наедине.

Девочки, спасибо!
_________________

Спасибо за новую главку


___________________________________

Только добралась до перевода, а тут оказывается столько новых глав! Прочитала запоем в ущерб рабочему времени Всем спасибо за такую качественную работу и подачу! Очень любопытно, что же будет с героиней дальше. Джейсон, так понимаю, приемный сын (раз у него 2 мамы) и тоже со своим секретом и выдающимися способностями. Героиня все больше импонирует своим чувством юмора, надеюсь, что когда она раскроет в себе супер таланты, не растеряет своего харизматичного сарказма.
___________________________________

Спасибо за новую главу и оформление!
Пока читала-дух захватывало Что же дальше?!

аниБОЖЭмой
очень интересная книга! перевод шикарный! девушки, вам хвала и честь за проделанную работу! спасибо!
ничесее! прежде всего я подозреваю ее учителя во всех темных делах в какой-то момент подумала, что он тот моряк, который в веке 12ом якорь пытался от церкви отцепить... и свалился засланный казачок он... век воли не видать
у Азы шикарррный друг! гений и вообще готовит, а тут такие обломы одна записка и всё как так.. как так..только гигантский кальмар и всё ... а он то ей распинался про Магонию... да с 5 лет к девушке подкатывает мозги свои гениальные, а тут птицы барышню утащут о горе! бедный парень не переживет потери такой ваще в корень обнаглевшие пернатые... Джейсон ее холил лелеял, а они за пять сек в легкие, да на корабль а там небось этот Гримм с тату на всю мохнатую накаченную грудь
_________________

Девы, всем спасибо за комментарии и сердечки!
И приветствую всех догнавших

Да, птица в груди вгоняет в ступор и заставляет сидеть с открытым ртом
Посмотрим, что будет дальше
_________________

Девочки,Большое Спасибо за продолжение!
Может я и повторюсь,но в голове вертится только одна мысль:
Ну ничего себе!!!
Просто обалдеть! Птица в легком и веревка с летучего корабля)))
А вот поцеловаться могли бы и дать деткам. Все-таки в первый раз.

___________________________________

 » Глава 7

Перевод: gloomy glory
Бета-ридинг: Talita
Редактирование: Sig ra Elena
Оформление: Архивариус

Прихожу в себя в красно-сине-белом свете мигалок, завёрнутая в одеяло с подогревом. За окном валит снег. Я в машине скорой – с папой, Джейсоном и Эли.
Пытаюсь сесть, но понимаю, что пристёгнута. На лице маска. Я хочу говорить. Хочу сорвать её.
– У тебя был приступ, – сообщает фельдшер.

Медленно, словно я не я и не в курсе всей этой ерунды. Я профессиональный пациент, даже если понятия не имею, как здесь очутилась, кто этот медик и откуда и почему меня забрала скорая.
В груди всё спокойно.
Птица спокойна?

– В твоей комнате были птицы – много-много птиц. – Голос Эли дрожит. – Я услышала их вопли и вошла.
Кажется, она в ужасе.
Джейсон крепко стискивает мои пальцы.
Что произошло?

Собственную руку я вообще не ощущаю, зато чувствую Джейсона. И хочу вырваться из его хватки. Словно он удерживает меня где-то, где я быть не желаю. И это неправильно. Это же Джейсон! Я хочу, чтоб он держал меня за руку.
Папа плачет, сжимая другую мою ладонь.
– Не волнуйся, Аз, – говорит он. – Они помогают тебе дышать. Потому у тебя и случился припадок. Но теперь ты в порядке. Всё хорошо. Мама была в лаборатории, но уже едет.

Всё вокруг выглядит так, будто я гляжу на мир со дня бассейна.
– Казалось, что ты тонешь, – начинает Джейсон так тихо, что я едва разбираю слова. – Ты вся посинела и перестала дышать. И твоя грудь… дёргалась и издавала звуки, каких я в жизни не слышал. Я делал тебе дыхание «рот-в-рот».
Я смотрю на его губы. Они прикасались к моим. Думаю о записке. Она всё ещё лежит у меня в кармане.

Пару раз моргаю, мол, ага, понятно. Но ничего не понятно. Вспоминаю птицу – боже, птицу – и снова дёргаюсь, пытаясь сесть. Я должна её вытащить!
У меня сердечный приступ? Лёгкие кажутся одновременно размолотыми на куски и чем-то переполненными.

– Я тут письма сунула в рюкзак, – не своим голосом говорит Эли. – «Я-люблю-тебя» списки и ещё с извинениями. Но свой я никогда не составляла. Теперь буду, хорошо? Один составлю прямо сейчас, потому что мне жаль, что я притворялась, будто ты не моя сестра и мы вообще не родственники. И что однажды украла твой свитер. И что когда ты сильно закашлялась, смеялась над тобой и всем рассказывала, мол, ты проглотила свой телефон…

Я смотрю на Джейсона. Смотрю на него и не знаю как, но на мгновение забываю про птицу и говорю { }.
– Аза, ты слушаешь? – спрашивает папа, а потом его захлёстывает паника. Море паники. – Ты меня слышишь?!
Я смотрю на Эли и говорю { }.

– Прости, Аза! За всё, что я делала неправильно, я не хотела! – Теперь Эли рыдает и говорит так быстро, как только может. Она извиняется за то, чего даже не совершала.
Я смотрю на папу и говорю ему {{ }}. С дополнением – для мамы.

Папа исчезает. Теперь я могу видеть лишь свои ресницы, веки, а ещё каким-то чудом – собственный мозг, со всеми его тропинками, тёмными и узкими, и стены сдвигаются, книжные полки сталкиваются, книги летят вниз беспорядочной кучей, страницы мнутся, слова искажаются, и я продираюсь через всё это, пытаясь выбраться до того, как всё рухнет.

Я чувствую, как мои внутренности начинают складываться в некое жуткое подобие оригами. Думаю, что должно быть больно, но боль сопровождает меня целую вечность, она привычна и неважна, как и мои кости теперь неважны, и я вдыхаю, и выдыхаю, и

Птица в моей груди
Птица в моей груди
Корабль в небесах
Последние мгновения перед смертью

Вот они, последние моменты, гроза, птица, растерянность, холод, невозможность говорить, невозможность сказать всем, как их люблю, невоз…
Далеко до больницы?

Вытягиваю шею, пытаясь заглянуть в кабину. У водителя рыжие волосы. Он косится на меня.
Мы резко сворачиваем.

Я слышу всхлипыванья Эли. Слышу, как Джейсон что-то быстро-быстро мне говорит. Его дыхание обжигает ухо. Наблюдаю за водителем, скорую заносит, и я вижу, как парень выворачивает руль. Толчок, удар.

Мы медленно вращаемся по кругу на заледеневшей дороге. Все кричат, кроме меня, потому что я не могу. Я пытаюсь дышать, остаться, но нет.
Я ухожу.

Окно скорой окончательно замерзает, и вот моя семья, и вот я, на каталке, и без разницы, чего я там планировала, это происходит.
Жизнь и смерть не так уж отличаются друг от друга, как я думала. Это не похоже на переход в незнакомую страну. Скорее, на шаг в другую комнату в том же доме. Между ними коридор, и всё те же семейные фото на стенах. А ещё стеклянная перегородка.

Я прямо здесь. И не здесь.
Если это оно, то я готова. Я – тёмная материя. Моя внутренняя Вселенная полна чего-то, на что наука не в силах пролить свет. Чувствую себя сплошной загадкой.
В моей груди маленькая птица – свистит, убаюкивая меня песней.

Машина останавливается, огни по-прежнему мигают, сирена вопит, под колёсами лёд, фельдшер, что ехала сзади вместе с нами, полным паники голосом вызывает по рации вертолёт:
– У нас авария…

Рыжий медик выбегает наружу и смотрит в небо.
– Сигналю! – кричит. Он весь в белом, а вокруг – снежно-сияющий ореол.

Я – океан с гигантским кальмаром внутри. Птица бьётся, мечется, колотится о мои рёбра.
– Пневмония, – сообщает фельдшер.
– Аза, нет, не надо! – требует папа.

Я хочу слышать. Смотрю на него, смотрю на себя, и то, чем я была прежде, совсем перестаёт иметь значение.
Куда я направляюсь?

«Готовыготовыготовы», – не унимается птица внутри меня.
И кто-то снаружи отвечает: «Готовыготовыготовы».

Что-то врезается мне в грудь, сильно, а затем всё проходит. Моя грудь? Она вообще моя? Нет-нет, я вижу, это медик использует что-то типа дефибриллятора на моём сердце.
Джейсон говорит:
– Ты не должна умирать.

Эли тараторит в свой мобильник:
– Мамочка-ты-должна-быть-здесь-сейчас-быстрее-поспеши-я-не-знаю-не-знаю-что-происходит-всё-действительно-плохо…

Слышу, как мама отвечает, мол, всё будет в порядке, и голос её звучит так уверенно, что мне почти кажется, что так и будет, что есть что-то, чего я не знаю, но затем Эли воет:
– Но всё уже не в порядке!

«Готовыготовыготовы»
Ещё один удар а-ля дефибриллятора в грудь. Эли подносит трубку к моему уху.
Слышу маму.

Слышу её глубокий вдох. И как она выдавливает слова, и на секунду как наяву вижу её лицо и руки – одна стиснута в кулак, вторая прижата к сердцу.
– Ты можешь идти, если должна, – говорит мама. Голос её дрожит, но намерения тверды. Она повторяет: – Ты можешь идти, если должна, хорошо, детка? Не жди меня. Я тебя люблю, ты моя, всегда будешь моей, всё хорошо, ты в безопасности, малышка, в безопасности…

Я слушаю мамин голос, чувствую её в моём ухе и в то же время не в моём ухе.
Порыв холодного воздуха – возвращается рыжий медик.
– Подлетают, – бормочет он фельдшеру и протискивается ближе ко мне. – Скажи семье, чтоб отошли подальше.
И отталкивает её – слишком сильно. Фельдшер морщится. А рыжий начинает руками творить с моей грудью что-то непонятное.

Я чувствую, как возле моего левого лёгкого что-то проникает под кожу. Разрез – но он отличается от любого разреза, что мне делали прежде. Боль или облегчение? Я чувствую, что делюсь надвое, прямо там, где мои скособоченные лёгкие, прямо там, где мои неправильные рёбра…

– Что вы делаете? – спрашивает папа.
– Сэр, вы мешаете процедуре экстренной помощи. Мы пытаемся помочь ей дышать. Отойдите.
– Успокойтесь, – влезает женщина-фельдшер. – Всё в порядке, всё будет хорошо.

Она пытается не дать папе рассмотреть, что они со мной делают, но я мельком замечаю его лицо, его глаза.
У меня нет голоса. Я пытаюсь сказать «нет».
Мужчина-медик обвязывает меня верёвкой, я чувствую её вокруг груди, но не вижу.

– Я делаю разрез, чтобы она могла дышать. Сэр, пожалуйста, немедленно отойдите.
– Неправда, – яростно говорит Джейсон. – Этого не может случиться. Не сдавайся, Аза. Они найдут способ… о боже!
Он захлёбывается слезами. Медик смотрит вниз на меня, а я – на него. Он протягивает руку и достаёт что-то из кармана моей рубашки. Записка…

На шею что-то давит. Боли по-прежнему нет. А затем расщепление, что-то отделяется, вокруг груди верёвка, и моё тело частично на каталке, частично вместе со мной – стоящей, наблюдающей.
– Я найду тебя, – обещает Джейсон, и я его слышу. Слышу. И верю ему.

Мигают огни. С небес доносится дикий шум, а потом взрыв, огонь, запах дыма и озона. Что-то хватает меня и тянет прочь в двери машины скорой, наружу, и папа ругается, и Джейсон всё так же говорит девочке на каталке, что он её не отпустит, и Эли кричит, и
с
_и
__р
___е
____н
_____ы
______замолкают.

Дальше? Дальше ничего.

_________________