Виналия Роминии или фиаско римских богов

Аквилон отсутствовал всего пару минут, а вернувшись вместе с Меркурием к столу застал Фидес в заметном волнении, почти подпрыгивающей на стуле.

- Нам не известны намерения Прометея. Если он хочет поделиться ситулой и заключенными в ней силами с людьми, то твои предположения не лишены смысла, но если титан преследует другую цель, то сосуд спрятан в недоступном толпе месте. В любом случае, у нас нет лучшей идеи и нужно проверить любую возможность, а не проводить время, ожидая уготованной судьбы.

Аквилон с беспокойством поглядывал на богиню, ее эмоциональность была непривычна холодному Ветру. Тревога и нетерпение сжигали Фидес, когда она схватила его за руку, ища поддержки. Он приобнял ее за плечи, даря спокойствие, и немного подул в волосы, стремясь, чтобы она отвлеклась от опасений. Он понимал, что пока ситуация с пропажей не разрешится тем или иным образом, страх за собственное существование и существование близких не покинет их всех, но расходовать себя на бесполезные переживания также не принесет пользы.

- Ты знаешь, где хранят вино для даров? Думаю, помощь Нептуна нам бы не помешала, - сказал Аквилон увлекая спутников к выходу из магазина.

Мне нравилось смотреть на движение её губ. Они то растягивались в соблазнительную улыбку, то собирались в миленькую трубочку, сжимались и расслаблялись. Рядом с ней было легко, и наш непринужденный разговор заставил меня всерьез подумать о словах, которыми я буду уговаривать богиню остаться со мной. Потому что порознь уже нас не представляю.
Мы наконец достигли рассадник блох - человечишками кишела вся площадь. И с каким бы удовольствием в былые время я бы наслал на них волну! Слабые, самовлюбленные пешки, мнящие себя богами и не представляющие, что истинные боги насмехаются над их убожеством! И им титан собирается отдать ситулу?! Я приходил в бешенство, стоило об этом подумать.


- Зачем портить голубкам встречу? - я приобнял Юстицию за талию и яростно прижимал к себе, каждый раз, когда очередной недочеловек слишком близко терся у тела моей богини.
- Предлагаю пойти на какую-нибудь террасу и заняться тем, что у нас пока получается лучше всего - дегустацией алкоголя. Заодно расскажешь мне про свою работу. Графики, коллеги, особенно интересуют особи мужского пола, - деловито произношу я, уводя Юстицию вверх, в сторону смотровой площадки.

Юстиция улыбнулась и позволила Нептуну её увести.
- Неужели ты ревнуешь? - девушка удивилась такому интересу - Я юрист. У меня своя юридическая компания. В моём подчинение почти три десятка мужчин. Не считая партнеров и основных клеентов. Так что если это тебя смущает, говори сразу.
На смотровой площадке было уже много людей. Такое количество людей явно раздражало Нептуна. Юсти оглядела толпу в надежде увидеть сестру.
- Нептун, я хотела попросить тебя кое о чём. - девушка посмотрела на мужчину - Дело в том, что моя сестра испытывает чувства, определённого характера, к Прометею. - мускулы на лице бога заходили ходуном - Если мы вдруг его встретим, не беги сразу выбивать из него дух. - Юсти поняла что идёт по краю пропасти, её просьба противоречила планам бога - Фиди не переживёт если с ним что-то случиться. - богиня опустила взгляд и стала разглядывать обувь Нептуна - Фиди, это единственная моя семья. Я не знаю своих родителей, у меня кроме неё нет ни кого.
Юсти переживала из-за своей просьбы. Нептун был верен Юпитеру и если озвучить ему свои подозрения, то он просто не поймёт. Фидес была уверена в том что Прометей не хотел вредить всем богам, его целью было что-то другое. А Юстиция доверяла чувствам своей сестры.
- Я пойму если ты не послушаешь меня. Но я не хочу выбирать кого-то одного из вас. - богиня снова осмотрела толпу в поиске сестры - Вы оба мне дороги и эта ситуация меня убивает.

 
Когда Акви ее приобнял, Фидес облегчено вздохнула. Чувствовать поддержку всегда приятно, особенно в тяжелые жизненные ситуации. А вот его слова заставили крепко задуматься. Не допустила ли она непростительную ошибку?!
 
- Прометей действует, опираясь на свою правду. Хм, я посчитала что она связана с местью, а теперь понимаю, что могла ошибаться. – Фидес положила ладони поверх обнимающих ее рук Ветра.  – Он не желает нам зла, он хочет преподать урок Юпитеру. Значит, это верховный бог что-то задумал? Что-то, что может быть для нас и неопасно, но несет угрозу людям. И ему нужна Ситула не для благих целей. Вспомните, зачем Прометей похитил огонь? – она сделала многозначительную паузу, - Чтобы защитить людей от божественного произвола.  Аквилон, Меркурий. Это ваше право решать, на чьей вы стороне. И мы все давали клятву верности Юпитеру, но если найдете Ситулу, лучше не отдавать ее никому.
 Единственное, за что я сейчас переживаю, так это за безопасность титана. Но Прометей смелый, он не сдастся без боя!
До Фидес, наконец, дошло, что ее страхи заслонили истинную правду: не нужно пытаться спасти кого-то, нужно просто быть рядом и поддерживать. От этого толку будет больше, чем от самых геройских попыток заслонить собой от удара…
 

 
Выйдя из магазина, они вновь попали на оживленную площадь. Найти кого-то в такой толпе не представлялось возможным, более того, при малейшем отставании – она сама могла потеряться.
 
- Можно поискать возле храма на площади. Или его подвезут позже. Возможно, винные магазины поставляют алкоголь на праздник. Про Нептуна не имею ни малейшего понятия, – Фидес пыталась перекричать шум. – Вы идите, а мне нужно найти Прометея. Если не знали, то он на острове. – добавила она.  -  Я поднимусь повыше, чтобы хорошо осмотреть площадь. Если что-то найдете, встретимся наверху. И умоляю, будьте осторожны.

 Фидес подошла сначала к Аквилону и нежно его обняла, уткнувшись носиком в шею. Затем отпустила и подошла к Меркурию, приобняв того за плечи. Фидес казалось, что она чем-то обидела знаменитого вестника богов, и не зная истиной причины, уже испереживалась по этому поводу. С дружеским объятием, наверное, неловко получилось.
Она покраснела и отступила на шаг от Меркурия.
- Удачи вам.
 

***

Оживленный гул голосов остался позади. Фидес поднялась по узкой улочке, украшенной яркими цветочными гирляндами и лентами. Особенно ей нравились незабудки, чей голубой оттенок навивал воспоминания о дорогом сердцу взгляде.
  Скверик у серой часовой башни, расположенный неподалеку от смотровой площадки, был заполнен людьми, но в сравнении с площадью, их не так уж и много. Мастиковые деревья, любезно укрывали изнывающих от солнца под ветвистым шатром темно-зеленых листьев, циферблат римских часов показывал, что время неумолимо приближается к вечеру, рядом с ней резво пронесся пикап с фейерверками, очевидно, направляющийся к площади. Интересно, в этом году салют будет таким же восхитительным, как и в прошлом?
  И о чем она только думает! Фидес пожурила себя за беспечность. Ей надо найти Прометея, дождаться развязки, а уже потом мечтать о разноцветных вспышках в небе. Но как понять, где сейчас титан?! Остается уповать на судьбу, вдруг как и в прошлый раз, она случайно с ним столкнется?
 Схватившись руками за юбку своего голубого платья, Фидес сжала ее по бокам и медленно сосчитала до десяти, не забывая при этом медленно вдыхать и выдыхать солоноватый воздух. Закончив, Фид сосредоточилась и решительно осмотрелась по сторонам.

Сначала ей показалось, что в нескольких метрах от себя она увидела бога смерти. Приглядевшись, она поняла, что глаза не врут. Его экзотичную внешность и ауру ни с кем не перепутаешь. По спине пробежал холодок, а ноги машинально заставили тело попятиться. И остановилась она только потому, что к глубочайшему потрясению, увидела рядом с Плутоном Прометея. Теперь вектор движения сменился в противоположную сторону и Фидес, наверное, со скоростью пули, оказалась у заветного столика. Ее волосы рассыпались по плечам, дыхание сбилось, да и щеки скорей всего горели…
  Но угрозы в лице бога смерти Фид не увидела. Зато там ее поджидал другой сюрприз. Фортуна. Богиня удачи во всем своем великолепии предстала перед Фидес, в первую очередь, повлияв на сердцебиение. Неприятный укол в области груди, заставил ее нахмуриться. Несколько секунд она переводила взгляд с титана на Фортуну и наоборот, пока огромным усилием воли не приказала себя успокоиться.
 Богиня удачи – это везение, о котором мечтает любой смертный и любой бог. Она благословение, благополучие и сила в одном лице. Фидес не имеет права испытывать сейчас то, что испытывает. Наоборот, должна радоваться, что Прометею выпал шанс склонить на свою сторону Фортуну… Тогда почему горло неприятно сдавливает горечь?!
- Прометей, Фортуна, Плутон. - она наклонила голову в знак приветствия, и тут же опустила глаза в землю. Вцепившись пальцами правой руки в кулон на шее, Фид неосознанно принялась его тереть. – Как у вас дела?
 Более нелепого вопроса и придумать нельзя. Школьницы на выпускном экзамене и то ведут себя увереннее, чем она сейчас.

Интерес Плутона пришёлся кстати, мы действительно ничего не знали друг о друге, как и о том, чем каждый занимался много лет. Если я намеревался обрести в его лице союзника, немного откровенности не помешает.
- Не секрет. Я агент Департамента безопасности. Занимаюсь подготовкой новых сотрудников.

- Занять трон? - повторив вслух вопрос Плутона, я задумался. Богам внушили именно это? Что я претендую на место Юпитера?
Следующий вопрос подтвердил мои подозрения.

Что же, я и предполагал нечто подобное: представить меня преступником и злодеем, стремящимся уничтожить всех богов - отличный ход. Скольких врагов я обрёл сегодня, сам не ведая того? И сколько их жаждет теперь поквитаться со мной? Но оправдываться я не собирался: для этого не было причин.

- Нет, Плутон. Трон Юпитера мне и даром не нужен, собственное место в жизни меня вполне устраивает. А что касается остальных, - я посмотрел богу прямо в глаза, - разве веками накопленная мудрость и опыт ничего не подсказывают тебе? И ты полагаешь, я сидел бы сейчас здесь и говорил с вами, если бы намеревался уничтожить? А Ситула мне действительно нужна, чтобы… - ответить я не успел: рядом с нашим столиком неожиданно появилась богиня верности.

Фидес остановилась рядом, как будто запыхавшись от быстрого шага. После нашей встречи она наверняка успела побывать дома, раз переоделась к празднику. Вот только было непохоже, что родные стены помогли успокоиться: девушка вновь показалась мне взволнованной. Может быть, даже больше, чем днем. Что ещё произошло за это время?

- Вечер добрый, Фидес, - я поднялся, отодвигая свободный стул и приглашая ее присесть. - Все отлично, спасибо. Надеюсь, что у тебя тоже.

- Ни капельки, - самодовольно улыбаюсь я. - В моем подчинении три тысячи мужчин, поэтому я прекрасно тебя понимаю. Спросил, потому что интересует, найдется ли у тебя окошко в графике для старого морского волка?


Я не был готов к тому, что только что услышал. Будь моя челюсть менее крепкой, отвисла бы до пола. Схватив Юстицию за руку, я отвел ее с площадки куда-то вглубь улицы, где народу было поменьше.
- Твоя сестра и этот мерзкий мятежный! - я от злости сплюнул, чтоб не материться при даме.
- Поверить не могу! Как у нее наглости хватило? Это предательство, Юстиция! Может быть она с ним заодно? Его сообщница! - я разбушевался. Шарясь в кармане, нашел мешок с битым стеклом, который поклялся скормить титану. Он полетел под ноги богини. Она разозлила меня. Юстиция, что мне с тобой делать?! Я влюбился в богиню без памяти и теперь теряю ее по вине этого проклятого титана! Да что с ним, кракен подери, не так?!


Я до боли сжал её предплечье, сам испугался, увидев, как исказилось лицо богини, но иначе поступить не мог!
- Никогда, слышишь, никогда не думай, что я отношусь к тебе несерьезно! Я не привык ходить под каблуком, Юстиция, и не жди, что сделаешь меня таковым! Ты - моя женщина, и если тебя ввели в заблуждение эти двое, то моя обязанность открыть тебе глаза. Юпитер не только мой брат, он ещё наш покровитель, от которого зависим мы все! Если он сказал, что надо найти и вернуть ситулу, значит мы берем и ищем ситулу, беспрекословно подчиняемся! Твоя сестра ослушалась, дезертировала, она - предательница! Я должен сообщить Юпитеру, - я поступал как брат, но не мог потерять Юстицию. Если она замешана в заговоре, то нужно вытащить её из опасного вертепа прежде, чем случится непоправимое.
-Любовь моя, подумай сама: кража - это преступление. Титан взял то, что ему не принадлежит и угрожает богам, в том числе и твоей сестре. Он преступник, который что угодно наплетет ради выгоды! Не выгораживай его, только потому, что у твоей сестры мифы в голове заиграли! Будь хоть ты рассудительной!

Юстиция уставилась на осколки под своими ногами. Они что-то значили для Нептуна, но сейчас не хотелось капаться в их символизме.
- Не говори ерунды! Моя сестра ни кому ни когда не желала зла! - девушка начинала злиться. Обвинять её сестру в измене было ошибкой для Нептуна.

Руку пронзила боль, но эта боль пошла на пользу сознанию Юстиции. Нептун слеп в своей верности брату. Он не допускает и мысли, что брат мог чего-то ему не сказать. Здесь две правды, но Нептун не готов искать истину.
Юстиция контролировала свой гнев, но она уже приняла решение.

Любовь? А что он знает о любви? Он не оставляет ей выбора, он не готов прислушаться к ней. Он слеп и не видит очевидного. Не всё в мире белое и чёрное, есть в мире и то чего даже богам не понять.
- Рассудительной говоришь? - Юсти убрала руку Нептуна со своего плеча - Ладно. Беги тогда к своему дорогому брату и доложи, что моя сестра предательница! А заодно и меня припиши к этому списку! - Юстиция разозлилась не на шутку - Не забывай бог морей, что я богиня справедливости. Я считаю, что необходимо выслушать и другую сторону. В прошлый раз Прометей не имел возможности получить справедливый суд. Все мы виноваты в его наказание. И мы виноваты что привели его сегодня к столь дерзкому поступку! Сегодня я не буду стоять в стороне и наблюдать как его казнят! - в глазах девушки появились слёзы, она давно не позволяла себе такую волю эмоций - И знаешь, если мою сестру обвинят в измене и вынесут ей приговор, я буду стоять рядом с ней и держать её за руку. В этот момент я буду знать что сделала всё ради правды, даже если ради неё мне придётся принять сторону Прометея.
Юстиция грустно посмотрела на Нептуна.
- Мы по разному смотрим на сложившуюся ситуацию. - девушка сделала несколько неуверенных шагов от бога - Я не поменяю своего решения. Ты не сможешь меня переубедить. Титан имеет право на справедливость. Мы не должны повторять историю.
Юстиция развернулась и ушла в глубь толпы туристов. Она больше не могла спорить. Девушка зло смахнула слёзы со своей щеки. Она правильно сделала что ушла. Она верила в каждое сказанное ею слово. Титан имел право объяснить свой поступок. Он не дурак и не просто так украл ситулу, день праздника тоже выбран не просто так. У всего есть смысл. Нужно просто разобраться.
А Нептун пока может бежать к брату с отчётом.

Фидес села рядом с титаном, и волнение моментально возросло. Прометей слишком сильно влиял на ее душевное состояние, да и не только на душевное. Робко взглянув на него, Фид не сдержала улыбки. Какой же он все-таки красивый, и глаза его действительно затягивают, как воды "голубого грота". Ей бы только научиться вовремя унимать эмоциональный всплеск, чтобы не выдать себя.

- У меня все замечательно, Прометей. Провела плодотворную работу, и результаты меня вполне удовлетворили. - загадочно отвожу взгляд в сторону. - А у вас тут встреча старых друзей?

- Что? Откуда ты знаешь, что он на острове? - Аквилон дернулся было задержать богиню, но он быстро обняв его, вывернулась из рук и ее голубое платье мгновенно растворилось в толпе, словно небо заволокло тучами.
- Она встречалась с ним? Что-то я уже ничего не понимаю, - Меркурий с силой потер лицо. - Разве может богиня верности давать разрешение на свободу выбора после принесения клятвы?
Ветра слова Фидес тоже поставили в тупик. Невозможно быть одновременно на двух противоположенных сторонах или примирить непримиримое. Выбор - это проклятие и благословение, и каждый делает его для себя сам, пожиная последствия.
- Все же в ее предположениях о месте нахождения ситулы был смысл. Нам нужно проверить, потом найдем Фидес.

Они шли вместе, проталкиваясь сквозь толпу, Аквилон вертел головой, пытаясь разглядеть Нептуна, но все было бесполезно. Подойдя к храму, они остановились. К площади выходили несколько улиц. Широкая via Fuorlovado, состоящая, как и любая главная улица туристического города из модных магазинов и ресторанов; историческая - via Certosa; и сувенирная - via Emanuele. Они услышали тарахтение и из подворотни, откуда начиналась, судя по табличке, via Longano показался маленький крытый грузовичок. Он остановился неподалеку от них, на тенте была нарисована реклама праздника. Водитель вышел и пошел в здание муниципалитета.
У Меркурия глаза горели азартом.
- Ну что, тащим сразу все?
- Спокойно, будем действовать в рамках закона. С толпой нам не справится. Тысячу лет назад все сходило с рук, теперь боги иные - бюрократия и коррупция. Я начну, - продолжил Аквилон, - ты не вмешивайся.
Они дождались, когда водитель вернется к машине и подошли к нему.
- Здравствуйте. Это ваша машина и ее содержимое предназначено для праздника? - спросил Ветер, наклоняясь к невысокому, пожилому дядьке.
- Да, а в чем дело?
- Мы с напарником из таможенной полиции. Поступил сигнал, что в партии товара прячется контрабанда. Нам необходимо проверить, - понизив голос ответил Ветер и, достав удостоверение пилота в плотной корочке, помахал им перед носом у ошарашенного мужчины.
- Что за ерунда, вот мои бумаги. Здесь каждый знает дядюшку Джузеппе, я двадцать лет вожу реквизит для праздника и никто не обвинял меня в контрабанде, - начал горячиться водитель.
- Прошу не препятствовать, мы закончим проверку быстро, - подхватив под руку Джузеппе, Ветер подталкивал того к заднему борту грузовичка.
Меркурий заслонял происходящее от праздных зевак.
Сработало то, на что надеялся Аквилон, водитель настолько был занят объяснением своей непричастности, что не стал всматриваться в ненастоящие полицейские документы.
Водитель откинул тент и Меркурий проворно забрался внутрь.
- Что-то я вас, ребята, не припомню, - вытирая огромным платком вспотевший лоб, дядюшка Джузеппе пристально всматривался в Аквилона.
- На время праздников нас прислали из Неаполя для усиления местной полиции. А вы всех знаете? - полюбопытствовал Ветер.
- Почитай всю жизнь прожил здесь. Когда туристов-то нет, здесь почитай и нет никого.
- Эй, - из грузовичка послышался голос Меркурия, - здесь нет вина. Тут какие-то карнавальные костюмы и фейерверки.
- Как? Разве вы не привезли вино, чтобы вылить его у храма в честь праздника? - удивился Аквилон.
- Эээ, кто же будет выливать то, на чем можно заработать деньги? - спросил Джузеппе. - Если куда и выливается оно, так это в бокалы туристов за звонкую монету. Ну, вы все проверили?
- Да, все в порядке.
И они растерянно отошли от грузовика, а Джузеппе проворно начал разгружать машину.

Ветер переглянулся с Меркурием. Это был провал. Удивительно, как, проведя меньше суток в обществе богов и богинь, они снова погрузились в забытую атмосферу того, что им снова приносят жертвы у храмов, льют вино и ждут милости. Видно въелось им глубоко под кожу осознание поклонения и не вытравить даже тысячелетиями забвения.
Они обошли площадь по периметру, остановившись возле триумфальной арки Тиберия, над которой проходил фуникулер.
Аквилон наслаждался этим днем. Слишком долго он был в одиночестве и теперь смаковал роскошь общения. Они с Меркурием были совершенно разными, но резонировали на одной волне. Ветер доверял ему, и пусть день на Капри станет последним для богов, Аквилон был рад, что провел время с ним.
- Фидес усомнилась в намерениях Юпитера, - сказал Ветер. - Верховный - коварен и жесток и вполне может попытаться загрести жар чужими руками. Но мы с ним сидим в одной лодке, а Прометей начал ее качать. Я уже нарушил одну клятву, пусть и данную ненамеренно, и повторять подобное не собираюсь. Ты доверяешь отцу?
- И нам надо поскорее найти Фидес. Я дал обещание, не оставлять ее в беде.

Фортуна слушала слова титана, его рассказ, внезапно ставший достаточно откровенным, – и не могла поверить собственным ушам. Наверно, до этой минуты в ней еще подсознательно таилась мысль, что с ситулой вышла какая-то ошибка, и Прометей не причастен к пропаже. Не потому, что сомневалась в словах Юноны, но так было бы проще для всех них. Чтобы сосуд оказался где-то в другом месте, а не у него, и отпала необходимость в поисках.
Но титан не только все подтвердил, но еще и обратился к ней с Плутоном за помощью. Кто из них сошел с ума: он, раз осмелился просить о подобном, или она, что до сих пор сидит рядом и размышляет над его словами? Признаться, богиню мало волновало то, что Прометей мог действительно претендовать на трон Юпитера. За свою жизнь она видела многое, привыкла к дрязгам среди других богов и нескончаемым попыткам завоевать верховную власть. Так было с начала времен, и продолжалось до сих пор, и даже люди копировали богов в этом безумной гонке за победой. Лгали, изворачивались, стремились уничтожить друг друга.
Фортуна думала о себе. Ее некогда огромный мир теперь сузился до пределов казино, пусть и одного из самых больших и известных в стране, но это было ничтожно по сравнению с тем, чем она обладала прежде. Не останется этого – и она сделается жалкой и бесполезной. Такой же, как люди. А если лишится бессмертия…
Нет, об этом и думать нельзя! Фортуна тряхнула головой, отгоняя мысли, вновь лишающие ее рассудительности. Пока что Прометей вполне расположен к диалогу и не собирается никуда сбегать. Надо использовать это время максимально эффективно и получить информацию о сосуде любой ценой.

А гостей на празднике становилось все больше. Вот и богиня верности здесь, и наверняка совсем скоро на площади окажутся другие боги, побывавшие на вилле Юпитера. Фортуна приветственно кивнула.
– Здравствуй, Фидес.

Похвастаться отличными делами она сейчас не могла, но и рассказывать подробности пока не собиралась. Плутона и Фидес знала недостаточно хорошо, чтобы откровенничать с ними, а намерения Прометея все еще были не ясны. Поэтому в ответ на вопрос богини верности она рассмеялась, стараясь придать своему голосу побольше беззаботности, хоть и понимала, как мало похожа на дружественную их встреча.
– Что-то вроде этого. Мы не виделись много лет, а тут подвернулся такой прекрасный повод поговорить. У каждого ведь есть, чем поделиться.
Говоря это, она внимательно смотрела на собеседников, стараясь не упустить ничего в их словах и поведении. Сейчас значение могла иметь каждая мелочь.

Я хотел бы, чтобы Фидес оказалась права и наш разговор действительно был бы встречей друзей. Мне импонировала прямолинейность Плутона, а женские уловки Фортуны льстили самолюбию. Я был готов предложить дружбу, но не стал бы ни за что навязывать её.

И пока не знал, кто из них окажется рядом и кого можно будет назвать другом по завершению этого вечера. “Qui non est mecum contra me est”*. И Фортуна, и Плутон, и другие боги, которых ещё предстоит увидеть, могут остаться на стороне Юпитера, и с этим ничего не поделать. Каждый сам выбирает свой путь и с кем пройти по нему.

Поступки же и намеки Фидес я не понимал до конца. Она определенно знала больше, чем старалась показать, но я предпочитал загадывать загадки сам, чем разгадывать их. Особенно теперь, когда оставалось совсем недолго ждать.

Наверно, так ощущает себя игрок перед решающей партией, когда азарт будоражит кровь, а риск щекочет нервы. Щелчком пальцев я подозвал официанта и предложил, обращаясь сразу ко всем троим:
- Может быть, выпьем за встречу?

* “Qui non est mecum contra me est” - "Кто не со мной, тот против меня".

Я сижу рядом с супругом на кожаном сиденье мерно покачивающегося на дороге лимузина и смотрю в окно на то, как сменяют друг друга улицы, а потом городская черта исчезает и под обрывом появляется синее море. Я знаю, что мужа беспокоит потеря Ситулы, знаю, что если люди получат доступ к ней, всё в мире изменится и никогда больше не будет так, как прежде. Ощущаю, как теплая и крепкая рука сжимает мою ладонь, переплетая наши пальцы. Я ничего не произношу, легко сжимая их, а потом, отвернувшись от окна, опускаю голову супругу на плечо.
Кажется, я только закрыла глаза, позволяя дрёме захватить моё расслабленное тело, как муж уже трясет меня за плечо, сообщая, что мы приехали. Лимузин останавливается в самом начале улицы, ведущей к Пьяццетте. Дальше движение автомобилей перекрыто, так как сделали её пешеходной. Выбираюсь из автомобиля, держась за руку супруга, и мы вливаемся в толпу, спешащую на главную площадь Капри. Но мы не торопимся в центр. Я обвожу взглядом скопище людей, не переставая сжимать локоть Юпитера, и едва не спотыкаюсь, когда муж поворачивает голову ко мне и выдает:
- Я почти уверен в том, что Марс причастен к пропаже Ситулы, любовь моя, - не замечаю, что качаю головой. Я не могу поверить, что сын пойдет на такое, хотя он всегда был против нас, и на каждом шагу перечил и мне, и отцу. Муж тем временем продолжает свою мысль: - Только имеющиеся на руках “козыри”, позволили бы ему и его девке наплевать на здравый смысл и лезть на рожон. Утром, днем. Это неспроста.
Не замечаю, как за словами и мыслями мы уже оказываемся на площади. Ещё пара часов, и тут яблоку негде будет упасть. Но меня это волнует гораздо меньше. Я ощущаю сильную руку Юпитера на своей талии и понимаю, что мой пульс начинает приближаться к человеческой тахикардии. С того момента в кабинете я постоянно ощущаю жар между ног, и постоянно, даже до прикосновения супруга, ощущаю его намерения. Так и сейчас словно огнем горит его объятие. И это странно. На всяческих светских приемах, он не раз касался меня, даже сегодня были поцелуи, и они не давали такого ощущения, как сейчас простое объятие. Но слова, которые говорит супруг, совершенно не совпадают с моими мыслями и думами о Марсе. Не может сын так поступить. Просто не может.
- Я не думаю, что это Марс. Да, он дерзкий и неуправляемый, но не настолько безрассудный, чтобы быть заодно с титаном. Что до его своенравной жены, то Венера всегда была такой. Когда-то тебя это привлекало даже, - я закрываю рот, но уже поздно. Слова мои произнесены.
- Я тебя породил, я тебя и убью - так, кажется, говорят смертные? Придется сделать эти слова реальностью.
Резко останавливаюсь, заглядывая Юпитеру в глаза. Он же несерьёзно? Не может быть серьёзен, но его нахмуренные брови яснее ясного говорят, что терпение супруга на исходе.
- Я прошу тебя, - подхожу ближе, так как мы уже в людской толпе и со всех сторон окружены столиками. - Прошу, не горячись, - а через плечо вижу, как наша Sunseeker 75 Yacht огибает набережную и пришвартовывается у причала Пьяццетты. И я осознанно увожу мужа дальше от моря и набережной. - Пойдем посмотрим, что здесь можно найти и выпить прежде, чем начнется всё действо.
И только мы отходим от набережной, как оказываемся у прилавка с местными напитками. И это происходит как раз в тот момент, когда одна из местных жительниц выбирает бутылку с вином. Одну, вторую, третью, и я даже не успеваю дернуть супруга за рукав и указать на эту смертную и Ситулу Морте в её руках, как женщина раскрывает бутылку, чтобы, как принято, понюхать и сделать глоток. Вот только пить там совсем нечего. Газообразное вещество, тысячелетия хранившееся на самом дне бутылки, вырывается на свободу и уносится морским ветром вглубь Капри. Напрягаюсь всем телом, с ужасом ожидая, что сейчас последует.

- Я не могу точно сказать, сколько вам осталось, синьора Росси, но точно не больше двух месяцев. Рак в такой стадии уже не поддается ни медикаментозному, ни хирургическому лечению.
- Спасибо, доктор, - я поднялась и направилась к выходу, пребывая словно в вакууме без чувств. В такое никогда нельзя поверить. К такому просто невозможно быть готовым. Я всегда думала, что это простая мигрень, тушила её обезболивающими таблетками, пока коллега не посоветовала сделать томографию.
“Получите и распишитесь, синьора Росси. У вас глиобластома.”
Такой чудесный подарок от докторов я получила ко дню виналии. Рак и считанные недели жизни.
“Но даже это не помешает мне насладиться праздником вместе со всеми. Я не буду сидеть дома и жалеть себя до последней минуты моей жизни. Я буду жить так, как не жила всю свою жизнь.”
Надела зеленое платье, прекрасно осознавая, что оно скроет нездоровый цвет кожи, подчеркнув все достоинства, которые ещё остались, послала себе задорную улыбку и, сунув ноги в белые лодочки, вышла из дома, отправившись на Пьяццетту. Я даже сама себе объяснить не могла, почему меня так тянет туда. Но именно сегодня мне, как никогда, захотелось оказаться на площади и потолкаться с другими каприйцами, туристами и продавцами.
Я никогда не любила толпы народа и старалась избегать подобных сборищ. Однако, именно на этот праздник мне захотелось выбраться на воздух, гулять по улицам Капри, смотреть и запоминать красоту этого острова. До меня ещё не дошло окончательно, что больше виналии в моей жизни не будет, и не увидеть мне больше, как люди собираются на Пьяццетте и веселятся, вот как сегодня. Они даже не знают, что среди них есть смертельно больные. И кто-то такой же, как я, не увидит больше праздника этого и не выльет вино возле старых развалин, словно жертву принося для будущего урожая. Мне же нет смысла выливать его на землю. Лучше я волью его в себя. Гулять так гулять. И направилась я к лавке синьора Наполли, прекрасно помня, что лучшего вина, чем у него, не найти на всем острове.
- Бонджорно, синьор Наполли, как ваши дела?
- Синьора Росси, как радостно видеть вас сегодня, теперь моя торговля пойдет в гору.
- Ой, синьор Наполи, вы мне льстите, - я осматривала глиняные сосуды, - весь остров знает, что вкуснее вашего кьянти не найти во всей Италии.
Старый Наполли весь светился гордостью, но я ни капли не лукавила. Потянулась к красивой керамической бутылке с виноградной лозой причудливой формы на горлышке и взяла её в руки.
- Я определилась с вином, буду пить и вспоминать о вас, синьор, - послала ему улыбку и протянула деньги, но, прежде чем отойти от прилавка, открыла и попыталась понюхать дивный букет. Но успела я сделать только один вдох. Боль такой силы охватила голову, что перед глазами заплясали черные точки, увеличиваясь в размерах, пока не поглотила темнота полностью. Последнее, что услышала я - вопли Наполли “Синьора! Синьора!” Беспамятство это избавление от боли, и осталось только сожаление, что я так и не успела глотнуть чудесного кьянти синьора Наполли.
Прихожу в себя на какой-то импровизированной кушетке за прилавком винодела. Первое, что ощущаю - отсутствие агонизирующей боли, которая будто раскалывала черепную коробку. Ощупала голову на предмет нахождения в ней топора или молотка, и ничего. Зато ощутила свои волосы, густые и крепкие. Поднесла к лицу пряди и заметила, что они уже не такие тусклые как сегодня утром. Исчезли также странные пигментные пятна на руках и щиколотках, и появилась энергия, которую я не чувствовала уже несколько месяцев.
Поблагодарила Наполли и поднялась со своего ложа, но подходя к зеркалу, не смогла сразу осознать увиденное. Изменились не только волосы и руки - на лице исчезли почти все морщины и темные круги под глазами, а кожа стала бархатистой и подтянутой. Я водила пальцами по щекам и шее, не веря своим глазам. Я словно вернулась на десять лет назад, став снова молодой и красивой. Просто невероятное преображение.

Напряжение стучало в ее висках, когда он находился так близко. И не убежать, не спрятаться. Фидес мечтала быть капельку храбрее, но робость и страхи опять одерживали верх. Чего она опасается?! Быть отвергнутой?
- А не ты ли заливалась соловьем, что любишь бескорыстно и в ответ ничего тебе не нужно?! - иронично заметил внутренний голос.
-Я, - с грустью ответила Фидес, прикусив губу.
- Тогда, ты ничего не теряешь!

- Отчего же не выпить, Прометей? - Фидес вдохнула побольше воздуха, схватила со стола открытую бутылку с вином и повернувшись к Прометею, выпалила, - У тебя своя правда? Правда - истина? In vino veritas, in aqua sanitas? Вот что означали камни в море. Значит Ситула, это сосуд для вина? Амфора, может бутылка. Я права? - Фид смело посмотрела в глаза титану и как-то невесело улыбнулась. - Мне непонятно только, зачем? Но, это и не важно на самом деле. Я не могу всех спасти, но я могу быть рядом. Вопрос только, надо ли это тому, в кого я всем сердцем уже тысячи лет влюблена?

Фид хихикнула, чувствуя себя опустошенной. Она встряхнула бутылку с вином, отсалютовала присутствующим со словами:
- Quilibet fortunae suae faber. - и приступила к вкушению алкоголя.
Внутренне Фид готовила себя к последствиям необдуманного, но необходимого признания. Она банально устала прятаться по углам. Лучше жить зная, что не нужна, чем лелеять глупые иллюзии. И ей все равно, что здесь сидят свидетели ее прямого предательства Юпитера, они беспокоили Фидес меньше всего. Когда несчастья настигнут богов, ничего уже не будет иметь значения...

*Истина - в вине, здоровье - в воде.
** Каждый сам кузнец своего счастья.