Теодор Вайгль:
Тесса Мэйфэйр писал(а):
- Мешка будет достаточно, спасибо. Да, уверена это были именно они. Может, не понравилось, что мы разузнали их историю - кто знает, но у этих девочек явно было тяжелое детство
-Узнать бы, что сталось стой, второй, и как она выбралась. Это поможет нам. Они не говорили с тобой? Или это... страшно?
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Я вздохнула, чтобы скрыть неловкость
Тесса как-то неожиданно замкнулась и погрустнела. Я взял ее за руку, - Что с тобой? Не волнуйся, я не обижу тебя, ты мне... слишком дорога, - слова вырвались сами собой, я замолчал и потянулся за сигаретами.
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Девушка вдруг начала рассказывать смешные истории, словно хотела что-то сказать или сделать, но боялась и потому говорила, говорила, говорила. А я слушал. Я плохо понимал, что он говорил, слышал только ее голос, мелодику ее голоса, и готов был так сидеть всю ночь. Смотреть на нее и слушать.
- Последний раз я ночевала в машине в африканской саванне, мы тогда выслеживали одного колдуна-некроманта. Так вот, мой коллега, Сверчок он ужасно змей боялся и я...я его постоянно пугала, говорила, что к нам заползла кобра. Он так смешно выпрыгивал, кричал и размахивал руками. Знаю-знаю, это очень жестоко.
Каталея Чейз:
Теодор Вайгль писал(а):
Мы дошли до комнаты Леи и попрощались с ней
Пожелав им спокойной ночи, Лея зашла к себе в комнату. Раздевшись девушка по привычке взяла свой дневник и забравшись с ним в постель стала описывать события сегодняшнего дня. Когда мысли кончились, она отложила тетрадь и укутавшись в одеялах стала засыпать. Последней мыслью перед провалом в сон была: "Я должна найти отсюда выход".
Тесса Мэйфэйр:
Я замолчала. История так живо напомнила о моей жизни, о работе, о моей тесной комнате с книгами и дисками.
Я повертела кнопку радио. Как и ожидалось - помехи, помехи, снова помехи...но потом я услышала слабо пробивающуюся песню сквозь шум
Я откинулась на сидение и тихо произнесла
- Сегодня третий день, обычно …поиски пропавшего сотрудника в «Таламаске» начинаются на третий день…но не думаю, что кто-то станет искать меня – я вздохнула – Такое случается. Иногда мы просто не возвращаемся с задания. Не то, что ты ждешь смерти или что-то в этом роде. Но бывает так, что они оказываются сильнее, быстрее…
Я закуталась в плед.
- Мы рисуем знаки на месте смерти – крест в круге и читаем молитву. Простые слова о том, что свет душ погибших освещал наш путь. Теодор, если случится так, что я отсюда не выберусь , обо мне мало кто будет вспоминать. Немногие из нас заводят семью, детей – ведь не зря «Таламска» столько лет была монашеским орденом, в этом есть смысл.
Глория Саншайн:
Брес фон Эберхард писал(а):
Брес подошел к девушке ближе.
- И как она на ваш вкус? - его взгляд скользнул по губам Глории. - Исключительно с точки зрения ценителя искусства, - пояснил Брес.
- И как она на ваш вкус? - его взгляд скользнул по губам Глории. - Исключительно с точки зрения ценителя искусства, - пояснил Брес.
- Очень, ммм, впечатляюще, - девушка отвернулась к картинам, от чего-то ей вдруг показалось, что у неё пересохли губы и она невольно провела по ним язычком, - Сразу видно, руку мастера, но я не могу понять кто автор, но может быть я недостаточно хорошо знакома с местными школами живописи – Глория сама не поняла зачем начала болтать, лишь бы скрыть охватившее её смущение. – Но скажите, - она развернулась и посмотрела в глаза мужчине, - Эти портреты.. они же… имеют какое-то значение?
Вольф фон Эберхард:
Людвика Д`Эсте писал(а):
Ощущения... только ощущения... одни ощущения... Тишина спальни, мерцающий свет свечей, шёлк покрывала и горящие янтарные глаза, у Людвики голова шла кругом. Вцепившись обеими руками в широкие плечи, она трепетала от ощущения твёрдых, но таких нежных губ на своей груди... Его руки, крепко прижимающие её к нему, колючие щёки, оставляющие следы на нежной коже, только усиливая накал её страсти... Стон, который невозможно удержать, даже если бы и хотелось... но сдерживаться не хочется, а хочется кричать от сжигающего желания... Губы ласкающие её спину...
- Вольф! - других слов просто нет, всё что хочется сказать, вся мольба, всё желание выплёскивается в одном этом коротком имени, - Вольф!
- Вольф! - других слов просто нет, всё что хочется сказать, вся мольба, всё желание выплёскивается в одном этом коротком имени, - Вольф!
Людвика выдохнула его имя и застонала, её тело изогнулось. Она желала его... хотя наверняка знала, что он занимался сексом с другой. Он быстро лёг сверху, приподнял её бёдра и вошёл сзади, проникая вглубь. Жар пожирал его, Людвика прогнулась, принимая вторжение. Одной рукой он ласкал её грудь, а другой повернул за подбородок лицо, так, чтобы поцеловать. Вольф нежно целовал её, поигрывая языком, лаская губами, делая всё это с необыкновенной мягкостью, хотя внутри Людвика ощущала его мощное присутствие. Он медленно вышел из неё, затем вернулся. Скользящее обратное движение заставило обоих застонать. Внутри она была невероятно узкой, плотно охватывая его. Пару толчков он себя ещё контролировал, но потом его бёдра словно вырвались на свободу, двигаясь по-своему и ему пришлось отрваться от её губ. Его тело с силой ударялось о тело девушки и он тяжело опёрся на сжатые кулаки по обе стороны от её плеч. Под ним Людвика казалась крошечной, миниатюрной даже по сравнению с его крепкими руками. Но она вбирала его в себя полностью, снова и снова, пока он продолжал ритмично двигаться, проникая и отступая, каждый раз едва не покидая её. Наконец, когда оргазм охватил его тело, он издал хриплый рык, запрокинул голову назад и с силой прогнулся.
Теодор Вайгль:
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Я замолчала. История так живо напомнила о моей жизни, о работе, о моей тесной комнате с книгами и дисками.
Тесс совсем загрустила, и я не знал, что сказать и что сделать. Я всегда знал свою судьбу, поэтому не обременял себя отношениями с женщинами, бежал от них. Так, встреча на одну ночь без обязательств - не более, поэтому сейчас даже растерялся. Нелепо. Взрослый мужчина не может утешить девушку, которая грустит, но я в самом деле не мог, боялся. Даже если мы выберемся, через месяц мне 33, а такая девушка, как Тесса не заслуживает отношений на одну ночь, ей нужна любовь, семья, счастье. Разве я могу дать ей это?
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Я повертела кнопку радио. Как и ожидалось - помехи, помехи, снова помехи...но потом я услышала слабо пробивающуюся песню сквозь шум
Хрипловатый голос - не разобрать - мужской или женский - запел о любви - подари мне любовь, подари мне любовь... Кто бы мне ее подарил, - подумал я, и тут заговорила Тесс
Тесса Мэйфэйр писал(а):
- Сегодня третий день, обычно …поиски пропавшего сотрудника в «Таламаске» начинаются на третий день… но не думаю, что кто-то станет искать меня
И я понял, что наши мысли созвучны - после нас никого не останется в этом мире - никого и ничего
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Обо мне тоже. Мать будет плакать. Больше никого у меня нет. Но она все равно будет плакать, потому что через меся мне исполнится 33, и меня не станет. Я уйду из жизни. Я давно решил, что уйду из жизни... сам. Не хочу сходить с ума. - Я замолчал.
Теодор, если случится так, что я отсюда не выберусь, обо мне мало кто будет вспоминать. Немногие из нас заводят семью, детей – ведь не зря «Таламска» столько лет была монашеским орденом, в этом есть смысл.
Тесса Мэйфэйр:
- Обещай, что никогда этого не сделаешь, ни за что на свете. Ты заслуживаешь долгой и счастливой жизни, как никто. Потому что ты хороший человек. Настоящий рыцарь.
Я придвинулась совсем близко и ласково провела ладонью по его щеке
- Меня за эти дни много раз целовали против воли. А сейчас я сама хочу поцеловать тебя. Хочу ощутить не пронизывающий могильный холод призрака…а тебя, и твои теплые губы
Я коснулась губами его губ и это было прекрасно.
Теодор Вайгль:
Тесса Мэйфэйр писал(а):
- Обещай, что никогда этого не сделаешь, ни за что на свете. Ты заслуживаешь долгой и счастливой жизни, как никто. Потому что ты хороший человек. Настоящий рыцарь.
-Спасибо за добрые слова, но... ты не знаешь меня совсем, не знаешь, сто со мной происходит. Я уже потихоньку схожу с ума. Когда болит голова, я готов об стену биться. Я еще не подсел на наркотик, но уже близок к этому. Тут, в замке голова почти не болит, но почему? И что дальше? Я сам не хочу, это смертный грех, я знаю, я католик, но я не смогу жить овощем, понимаешь? К чему такая жизнь? - Говорил я, все яростнее споря - с Тесс, с самим собой, - и вдруг произошло чудо
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Я придвинулась совсем близко и ласково провела ладонью по его щеке
Ее нежная теплая ладошка словно привела меня в чувство, я замолчал и успокоился, сердце забилось сильнее, когда услышал
Тесса Мэйфэйр писал(а):
- Меня за эти дни много раз целовали против воли. А сейчас я сама хочу поцеловать тебя. Хочу ощутить не пронизывающий могильный холод призрака…а тебя, и твои теплые губы
- Тесс, милая, - только и смог вымолвить я
Тесса Мэйфэйр писал(а):
Я коснулась губами его губ и это было прекрасно.
Ее теплые губы прижались к моим в легком поцелуе, я невольно прижал девушку к себе и поцеловал ее в ответ. Осторожно касаясь ее губ, провел по ним языком. Я хотел этого поцелуя и боялся его. Она не отстранилась, тогда я стал также осторожно целовать ее глаза, щеки; руки перебирали шелковистые волосы Тесс. Я снова нашел ее губы и нежно поцеловал, сердце пропустило удар, в голове мутилось, стоп, так нельзя, она доверилась тебе, не разрушай это - словно сказал кто-то внутри меня. Я прижал голову девушки к своей груди и прошептал ей в волосы.
- Тесс, милая, я, кажется все-таки схожу с ума. Здесь и сейчас. Господи, Тесс, ты такая... - Я не находил слов, мне хотелось обнимать Тесс, целовать ее, любить ее, но я не знал, как она это воспримет, чего хочет она сама, а спросить не решался.
Людвика Д`Эсте:
Вольф фон Эберхард писал(а):
Он быстро лёг сверху, приподнял её бёдра и вошёл сзади, проникая вглубь. Жар пожирал его, Людвика прогнулась, принимая вторжение. Одной рукой он ласкал её грудь, а другой повернул за подбородок лицо, так, чтобы поцеловать. Вольф нежно целовал её, поигрывая языком, лаская губами, делая всё это с необыкновенной мягкостью,
Она сходила с ума... ей казалось что её тело плавится в огне безумной страсти, которую разжёг этот мужчина. Невозможно было оторваться от его губ, целующих её, отвлечься от чувственного угара, в который её погружали его руки. Отдаваться ему, чувствовать, как мощно он движется, заполняя ждущее только его лоно, и ощутить безумный восторг, осознавая, что он тоже теряет над собой контроль, как уже давно потеряла она. В тот миг, когда он с рычанием выгнулся и словно обессилев упал на неё, Людвика была уверена, что она парит в небесах... а где же ещё может быть столько звёзд...
Несколько мгновений они лежали неподвижно, только тяжёлое дыхание нарушало тишину комнаты... Потом Людвика перевернулась, и приподнявшись на локте посмотрела в лицо лежащего рядом мужчины.
- Вольф... - Улыбнулась, нежно убирая с его лба спутанные пряди волос. Пристально посмотрела в янтарные глаза. - Я люблю тебя, Вольф... И хочу, чтобы ты это знал. - Наклонившись, она поцеловала его в краешек рта. - Хотя, ты и так, наверняка уже давно знаешь... но я должна была сказать это вслух, наконец...
Вольф фон Эберхард:
Людвика Д`Эсте писал(а):
- Вольф... - Улыбнулась, нежно убирая с его лба спутанные пряди волос. Пристально посмотрела в янтарные глаза. - Я люблю тебя, Вольф... И хочу, чтобы ты это знал. - Наклонившись, она поцеловала его в краешек рта. - Хотя, ты и так, наверняка уже давно знаешь... но я должна была сказать это вслух, наконец...
Улыбка медленно сползла с его лица. Как живую, Вольф снова увидел перед собой ту, что когда клялась ему в любви, ту, на ком он собирался жениться...
- Людвика... Не надо. - Он поймал её ручку и прижал к своим губам, - Правда, я не стою того чтобы тратить на меня такое чувство.
Вольф спрыгнул с кровати и стал быстро одеваться:
- Ты ошибаешься, милая, - Он натянуто улыбнулся, - Это влечение, страсть... Понимаешь? Не глупи, прошу тебя...
Он наклонился к Людвике и нежно поцеловал. Ему снова показалось что что-то в ней неуловимо изменилось. Её губы стали... тёплыми? Удивлённый открытием, он не стал выяснять что с ней происходит, только погладил по щеке, не надолго задержав на ней руку, и дематериализовался.
Брес фон Эберхард:
Глория Саншайн писал(а):
- Очень, ммм, впечатляюще, - девушка отвернулась к картинам, от чего-то ей вдруг показалось, что у неё пересохли губы и она невольно провела по ним язычком, - Сразу видно, руку мастера, но я не могу понять кто автор, но может быть я недостаточно хорошо знакома с местными школами живописи.
- Очень, ммм, впечатляюще, - девушка отвернулась к картинам, от чего-то ей вдруг показалось, что у неё пересохли губы и она невольно провела по ним язычком, - Сразу видно, руку мастера, но я не могу понять кто автор, но может быть я недостаточно хорошо знакома с местными школами живописи.
- Вы считаете? - спросил Брес.
Теперь когда Глория стояла к нему боком, он откровенно любовался нежным профилем ее лица, красотою линий шеи и плеч, горделивой осанкой...
Непослушный локон выбился из ее прически и упал на щеку.
Внезапно Бресу захотелось потрогать его - такой же он мягкий и шелковистый, каким кажется на вид? Брес наклонился и коснулся губами завитка волос .
Глория Саншайн писал(а):
Глория сама не поняла зачем начала болтать, лишь бы скрыть охватившее её смущение.
– Но скажите, - она развернулась и посмотрела в глаза мужчине, - Эти портреты.. они же… имеют какое-то значение?
Глория сама не поняла зачем начала болтать, лишь бы скрыть охватившее её смущение.
– Но скажите, - она развернулась и посмотрела в глаза мужчине, - Эти портреты.. они же… имеют какое-то значение?
- Сейчас абсолютно никакого, - совершенно честно заверил девушку Брес. Ему вдруг стало действительно все безразлично - и портреты. и Замок, и его собственная участь.
Главными были этот взгляд - доверчивый и ожидающий чего-то; это выражение лица - открытое, без малейшего следа страха и боли. И губы - чуть приоткрытые, искушающие и манящие к себе.
И Брес, повинуясь неведомой силе, накрыл их поцелуем - совершенно неосознанным, жадным, лихорадочным, неистовым - чувствуя при этом, как горячая волна незнакомых ему эмоций с пугающей стремительностью наполняет его, вызывая в нем не сравнимый не с чем восторг.
Глория Саншайн:
Брес фон Эберхард писал(а):
Брес наклонился и коснулся губами завитка волос .
Девушка резко повернулась и посмотрела на стоящего перед ней мужчину.
Она ожидала от него всего, что угодно, гнева, презрения, сарказма, безразличия, но этот жест.. ей показалось, или где-то глубоко в его глазах она увидела… нежность?
Нет, не может быть. Не он, не по отношению к ней… этого просто не может быть. – все эти мысли молниеносно пронеслись у неё в голове.
Она перевела взгляд на его губы и ясно вспомнила то, что толкнуло её поцеловать его портрет.
Ей так хотелось стереть выражение высокомерия с его лица, заменить на что-то другое…
Брес фон Эберхард писал(а):
- Сейчас абсолютно никакого, - совершенно честно заверил девушку Брес. Ему вдруг стало действительно все безразлично - и портреты. и Замок, и его собственная участь.
Главными были этот взгляд - доверчивый и ожидающий чего-то; это выражение лица - открытое, без малейшего следа страха и боли. И губы - чуть приоткрытые, искушающие и манящие к себе.
Главными были этот взгляд - доверчивый и ожидающий чего-то; это выражение лица - открытое, без малейшего следа страха и боли. И губы - чуть приоткрытые, искушающие и манящие к себе.
Он что-то говорил
А Глория только и могла думать о том, какого это, когда…
Внезапно смутное воспоминание промелькнуло у неё в голове.
Она вот так же стояла тут, перед портретами в первый день, он подошёл и…
Брес фон Эберхард писал(а):
И Брес, повинуясь неведомой силе, накрыл их поцелуем - совершенно неосознанным, жадным, лихорадочным, неистовым - чувствуя при этом, как горячая волна незнакомых ему эмоций с пугающей стремительностью наполняет его, вызывая в нем не сравнимый не с чем восторг.
Его поцелуй казался настолько логическим продолжением её мыслей, что Глория не сразу поняла, что он настоящий.
Лишь буря эмоций, вызванных близостью мужчины заставила её осознать реальность происходящего и она … она приняла его и ответила. Со всей страстью, на которую считала не была способна, даже не подозревала, что в ней ещё остались подобные чувства.
И что ещё удивительней, он всколыхнул в её душе давно забытые эмоции, чувства, которые она всю свою сознательную жизнь, день за днём планомерно убивала в себе, потому что они только мешали…потому что любовь, нежность, привязанность, желание быть кому-то необходимым никому не нужны в том мире, в котором она жила.
Но почему этот странный мужчина, вдруг напомнил ей какой она была когда-то маленькоq мечтательной девочкой, так стремящейся быть нужной и любимой?
Почему именно он? Он ведь даже не человек…
Поцелуй всё длился, Руки Глории уже давно лежали на плечах мужчины, притягивая его ближе.
Когда им обоим перестало хватать воздуха, она слегка отстранилась, опустив голову, но тут же опять подняла её и посмотрела ему в глаза:
- Кто ты?
Брес фон Эберхард:
Брес не понимал, что с ним происходит.
Одно лишь ответное движение губ Глории словно разом свело его с ума, наполняя тело единственным и безумным по силе желанием. Сейчас! Здесь! Немедленно! - стучало в его висках.
Не прерывая своего поцелуя. Брес прижал девушку к себе, не скрывая своего возбуждения, и, приподняв ее, заставил Глорию тем самым обхватить ногами свое тело.
С едва сдерживаемой страстью он провел рукой по ее бедру, касаясь обнаженной кожи над краем шелкового чулка и чувствуя, как ее тело изогнулось ему навстречу в ответной реакции.
Уже не помня себя, Брес рванул с ее плеча ткань платья, обхватывая ладонью мягкое полушарие груди девушки и лаская губами розовую вершинку - сначала требовательно и настойчиво, а потом - снова приходя в себя - мягко и нежно.
Глория Саншайн писал(а):
Когда им обоим перестало хватать воздуха, она слегка отстранилась, опустив голову, но тут же опять подняла её и посмотрела ему в глаза:
- Кто ты?
Когда им обоим перестало хватать воздуха, она слегка отстранилась, опустив голову, но тут же опять подняла её и посмотрела ему в глаза:
- Кто ты?
Брес посмотрел в глаза Глории еще слегка опьяненным взглядом и, прижав ее к себе, уткнулся лицом в волосы девушки, - внезапно для себя ощущая их дурманящий запах.
Призрак, - хотел было ответить он, но замер, чувствуя в себя непонятные изменения.
- Я не знаю, - честно признался он, отстраняясь и настороженно прислушиваясь к себе. - Теперь я и сам не знаю, кто я. И что ты со мной сделала.
Он развернулся и, быстро сбежав с лестницы, чисто импульсивно метнулся к входной двери. Одним рывком Брес рванул ее на себя - порыв морозного ветра со снегом тут же ударил ему в лицо - и, помедлив, сделал нерешительный шаг через порог. Потом еще один - выходя на крыльцо - еще один... еще... и, наконец, побежал, - моментально скрывшись разгулявшейся не на шутку пурге.
Людвика Д`Эсте:
Вольф фон Эберхард писал(а):
Вольф спрыгнул с кровати и стал быстро одеваться:
- Ты ошибаешься, милая, - Он натянуто улыбнулся, - Это влечение, страсть... Понимаешь? Не глупи, прошу тебя...
- Ты ошибаешься, милая, - Он натянуто улыбнулся, - Это влечение, страсть... Понимаешь? Не глупи, прошу тебя...
- Вольф, это ты не паникуй, - Людвика печально улыбнулась, - Я знаю, волка нельзя посадить на цепь. Я же ничего у тебя не прошу, всё останется как прежде.
Вольф фон Эберхард писал(а):
Он наклонился к Людвике и нежно поцеловал. Ему снова показалось что что-то в ней неуловимо изменилось. Её губы стали... тёплыми? Удивлённый открытием, он не стал выяснять что с ней происходит, только погладил по щеке, не надолго задержав на ней руку, и дематериализовался.
- Всё останется как прежде, - повторила она, глядя ему вслед, и медленно сползла с кровати, с удивлением обратив внимание на странный розовый мазок на бедре... Если бы она не была точно уверена, что такого быть не может, то подумала бы, что это кровь... Но какая кровь у призрака... Подхватив с пола своё платье, она попыталась дематериализоваться в свой портрет, но ничего почему-то не получилось, решив, что, наверное, она потратила слишком много энергии, она пошла к выходу.
В коридоре силы окончательно оставили её, и она поняла, что до портретов просто не дойдёт. Свернув в первую попавшуюся пустую комнату, она легла на кровать и забылась сном... последнее, что она запомнила, была мысль о том, что "завтра всё будет, как прежде... всё обязательно будет как прежде... уже ничего не будет, как прежде..."