По ту сторону звезд (интеллектуальный триллер 18+)

Ch-O:

Всем здравствуйте.

Ната, я так понимаю, что Нечто дает знания и великую силу, но многие знания - многие печали, поэтому человек превращается в Ничто? Если ты все познал и все понимаешь - стремиться уже не к чему. Ни от этого ли хотел Влад защитить землян?

С меня философ... Балерина бы получилась лучше.

Но на корабле такое состояние тревоги и безысходности... Вроде и надо на Землю, а зачем и почему, уже не понятно.

Один тугой клубок загадок!

...

натаниэлла:

Оля, привет!
Спасибо, что читаешь

Да, каюсь: загадок в романе много, и ответы на них будут даны только ближе к концу, в 4 и 5 частях. До этого каждая глава приносит только вопросы, а начиная со второй части скорость и обилие приключений возрастают многократно.
по ходу расследования персонажами высказываются предположения и гипотезы, какие-то подтверждаются, какие-то нет, но главный выбор - кому верить, за что цепляться, предоставляется читателю. Потому и говорю, что книга сложная, интеллектуальная.

От чего Влад Потемкин хотел защитить землян - очень хороший вопрос Главный вопрос, ответ на который предстоит найти героям книги.
Трансформация (это так будет называться в романе) - одно из самых сложных понятий, на которое я не даю однозначного ответа. Выводы должен делать читатель (какие угодно: хочешь научные, хочешь философские - кому как нравится). Судя по отзывам, в целом это у всех получается.
Я сама отвечу сейчас так: на планете Рагнарок с людьми происходит что-то странное. Это пугает, потому что непонятно, что оно собой представляет, и чего в нем больше - вреда или пользы? С одной стороны, трансформация несет выгоду, вроде как ускоряется эволюция и человек становится почти равен богам, он может очень многое, его желания исполняются самым фантастическим образом. С другой стороны, за все надо платить. Мы уже знаем, что почти никто из землян не прожил дольше одного года после посещения Рагнарока. Не выдерживают сверхнагрузок? расплачиваются жизнью за исполнение желаний? Или это - замаскированная агрессия инопланетной цивилизации, заманившей потенциальных конкурентов по галактике в ловушку? Да и исполнение желаний - палка о двух концах. Мы же не только блага своему ближнему желаем, наши мысли бывают полны негатива, мы думаем, что наш внутренний монолог никто не слышит. Но вдруг появляется некто (или нечто), кто слышит все - и делает так, как мы мысленно и бездумно просили. Каждой сестре по серьгам, так сказать. И что получается в итоге? Приносит ли это счастье? Готовы ли люди к подобному "подарку" (даже если это именно подарок, а не сыр из мышеловки).
полагаю, проблему надо рассматриваться в комплексе


У наших космонавтов есть совесть, в глубине души они понимают, что везут внутри себя на Землю что-то опасное. Но опасность не имеет имени и потому смутная и ее как бы и нет. А им очень хочется домой.
вот этот душевный раздрай и создает гнетущую атмосферу вины и надежды, что дома с ними вдруг все по мановению руки станет хорошо. типа, родные стены помогают.

...

Margot Valois:

Было бы здорово, если бы тебе понравилось Мы обязательно всем "экипажем" хотим сходить Даниэлла у нас "Капитанцо", а я, соответственно МакКой, Леона МакКой - и мы представляем новое поколение экипажа. Причем, связист Ухура у нас - парень, такой вот полный гендер-бендер получается У себя в теме я обязательно постараюсь поделиться впечатлениями от фильма - все мы его так ждали.

...

натаниэлла:

 » 5.63. В системе Адары

***
Помню, Настя спрашивала, что происходит во время Прорыва темной Вселенной, когда пространство идет складками и тд. Я нашла видео, иллюстрирующее данный процесс. Так называемый "взрыв внутрь", когда вещество сначала расширяется, а потом резко уменьшается в объеме, порождая замкнутое пространство. В общем, представьте, что на месте цистерны - наша Галактика


***

5.63. В системе Адары
 
Влад Потемкин выглядел парнем лет двадцати восьми, подтянутым и аккуратным. Темный мундир разведкорпуса с ярко-синими шевронами сидел на нем как влитой. Он был в том же звании, что и Щербин, и это, учитывая его неприличную молодость, о многом говорило. «Бессмертный он или нет, – думал Иван, – а способность сделать карьеру в Ойкумене это плюс в его копилку».
Он заприметил его еще за завтраком, когда подслушал краем уха лекцию о системе Адары, которую разведчик непринужденно и понятным языком читал соседям по столику в паузах между первым и вторым блюдом. Потемкин поразил его знанием узко специфических деталей и отсутствием снобизма, свойственного ребятам из Научного корпуса. Но подступиться к разведчику с расспросами прямо в столовой Иван не рискнул, все еще пребывая в глубоких сомнениях относительно собственной способности отличить зерна от плевел.
В обед, перед очередным совещанием (а совещались они теперь чуть ли не по семь раз на дню в разных местах и разными составами) Влад Потемкин сам подошел к Ивану и протянул руку. Щербин подумал, что, если бы при этом он тянул к нему не одну, а обе руки, то это сильно смахивало бы на желание расцеловаться, какое возникает у добрых друзей после длительной разлуки. С замиранием сердца Иван ответил на рукопожатие, оказавшееся, как он и ожидал, твердым и в меру доверительным.
– Вас-то мне и надо, – заявил Влад, сопровождая слова открытой улыбкой. – Надеюсь, вы уже примирились со своим новым статусом?
Иван не понял, какой именно статус тот имел в виду: должность комэска или миссию, о которой поведала Аманда. Однако Потемкин предложил и вовсе уж удивительный вариант:
– Саймон Белл, подполковник службы внутренней безопасности, собирался с вами переговорить о зачислении в команду разведки. Как, неужели, он не добрался до вас вперед меня?
– Не имею чести быть с ним знакомым…
– Ну и к лучшему, – усмехнулся Потемкин. – Обойдемся без формальностей.
С внутренней службой безопасности Иван дел никогда прежде не имел и, если честно, не горел желанием. ВСБэшников не любили, отчасти поэтому Щербин воздержался докладывать им о подозрительном вирусе в корабельной начинке: потом хлопот не оберешься доказывать, что ты сам не верблюд.
– Так чем могу? – поинтересовался он у Потемкина, соображая, не прознало ли ВСБ про его манипуляции с Декстером.
– Давайте отойдем в сторонку, – Влад увлек Щербина в угол. – Ваш отец, командарм, настроен весьма решительно, верно?
– Мы все так настроены, – ответил Иван. Разговоры об отце он не любил, и подобный поворот насторожил его.
Но Влад взмахом руки отмел подозрения как несущественные:
– Я беседовал с ним накануне, он разумный человек и прекрасный командир, однако у меня сложилось впечатление, что мне не удалось донести до него основную мысль. Он упорно продолжает видеть в пришельцах из Стрельца опасных врагов, а вы, Иван Семенович, отнюдь не помогаете развенчать его убеждения. Это форменное безобразие.
Иван опешил.
– А как я могу? Вы же были там, майор, наблюдали за тем, что они творят!
– А что они творят? – вроде как удивился Потемкин. – Слухи о военных действиях в системе Водана всего лишь слухи. Вы-то понимаете это или нет?
– Водан уничтожен! И мобильная станция «Денеб-2» тоже. Против фактов не пойдешь.
– Увы, да, но факты интерпретированы неверно, вопрос, кем все это уничтожено, остается открытым. Звезда перестала существовать, но вы знаете, что у данного процесса вполне могло быть иное объяснение. Станция «Денеб», собственно, и была туда отбуксирована, чтобы следить за гравитационными нарушениями, фиксировавшимися в системе последнее время. Доказательств, что Водан взорвали именно толроны, нет. Почему вы прямо не заявили об этом вашему отцу?
– Он бы не стал меня слушать, я не физик, а пилот, не мне рассуждать об аномалиях. С другой стороны, у нас есть массированное вторжение неизвестных кораблей, – сердито напомнил Щербин, – чудовищный взрыв на месте звезды с последующим коллапсированием пространства и гибель ста семидесяти человек. Как еще это можно интерпретировать?
– А как же непредвзятость, майор? Вы отдаете отчет, что мы сейчас находимся в точке невозврата? Земная Ойкумена не уверена на сто процентов, что это вторжение, но готова ввязаться в безнадежную битву.
– Земле почти ничего не известно о пришельцах. Именно разведке следует заниматься нашим просвещением.
– Информация о толронах уже появилась и легла на стол, кому надо. Да и вы, майор, о многом знаете, правда, не помните, что весьма прискорбно. Вместо того, чтобы сосредоточиться, вы почему-то принялись искать шпионов, отбивая хлеб у ВСБ.
«Вот это и прозвучало, зря я успокоился» – с тоской подумал Иван.
– А чем вы докажете, что сами не шпион? Кто вы вообще такой?
– Сначала я скажу, кто вы такой, – сказал Влад. – Вы путешественник по мирам, а мы ваши неизменные помощники. Я понимаю, на вас сказываются колоссальные нагрузки, но мы вышли на финишную прямую, и я не стану вас жалеть. Вы важнейшее звено в моей цепочке, и хотите вы того или нет, но вам придется выполнить все, что от вас требуется.
Иван окончательно растерялся. Он слышал это не впервые, но от повторения история не становилась менее абсурдной.
– Ну что вы как маленький? Вы же вчера общались с Алисой. Разве она не помогла вам разобраться в ситуации?
– Не совсем, – ответил Иван. – То есть, я не уверен… все это звучало весьма сомнительно.
Влад Потемкин скорчил недовольную мину:
– Тяжелый случай. Даже не знаю, что делать с вашей ложной памятью. Вроде бы осталось совсем немного, и не хочется на вас давить…
– Дело не в памяти, дело в доверии, – ответил Щербин. Он хотел прибавить, что в условиях военного времени доверчивые простачки играют на руку врагу, но в последний миг промолчал. Как ни странно, стоящий перед ним человек вызывал у него неодолимую симпатию.
– Согласитесь же, ни Манди, ни Алиса не сказали ничего, что не нашло бы у вас понимания. Вы просто боитесь потерять надежную опору под ногами. Кстати, не в первый раз, вы страшно закомплексованный человек.
Щербин сглотнул. Влад и здесь попал пальцем в небо. Фантастическая история здорово согласовывалась и с его невнятными снами, и с такими же невнятными фантазиями. Но фантазии это одно, а жизнь-то совсем другое. Ему все еще казалось, что он стал объектом изощренного заговора.
– Что вы предлагаете, майор? – спросил он.
Их прервал гонг, объявляющий о начале совещания. Под потолком зажглись голографические конусы дальней связи. Влад хлопнул его по плечу:
– Договорим позже.
Иван прошел к столу, весь во власти противоречивых мыслей. «Почему именно я?» – этот вопрос лежал настоящим камнем преткновения, не имелось ни одного резона, чтобы плести вокруг него дьявольские сети. Разве что дело в родственных связях с командармом. Но для успеха следовало сочинить более логичную историю, без путешествий по реальностям и убийства миллиардов людей. Да и Аманда не слишком-то напоминала хитрую авантюристку, скорей уж – потерянную и глубоко несчастную женщину, проявляющую о нем искреннюю заботу…
 
***
Вчерашний ужин в обществе Алисы Кузнецовой тоже прошел странно. Начать с того, что на свидание Иван постыдно опоздал – впервые за свою сознательную жизнь. После рассказа Аманды у него в голове царил сумбур, он отвечал невпопад, предметы валились из рук, и старпом даже отправил его к врачу, от чего Ивану, впрочем, удалось отвертеться, сославшись на элементарный недосып.
Когда Щербин, спохватившись, примчался на смотровую палубу, было уже без десяти семь. Он был уверен, что Алиса не дождалась, однако девушка все еще сидела в одном из приватных альковов и смотрела на звезды.
– Прости, – пробормотал Иван, пряча глаза, – совсем замотался.
Он зря назначил эту встречу. Его просьба о свидании была завуалированным желанием поскорей отослать Кузнецову, чтобы остаться один на один с Амандой и разобраться с внезапной проблемой. К тому же Иван ждал очередного отказа, и новость о совместном ужине стала для него сюрпризом. Алиса, разумеется, была девушкой во всех отношениях выдающейся, однако сумасшедшую бурю чувств не будила. И сейчас, по дороге к офицерской столовой, где их ожидал заказанный столик и особое меню (которые Иван все же успел организовать в самый последний момент), он лихорадочно соображал, как бы поделикатнее завершить вечер. Никакого продолжения ему отчаянно не хотелось.
За ужином Алиса сначала болтала о пустяках, потом, закономерно отреагировав на постную физиономию Щербина, завела речь о предстоящей миссии в системе Адары – но даже последнее не сделало Ивана более разговорчивым. На все вопросы он отвечал односложно и энтузиазма не выказывал.
– Знаешь, ты хороший парень, – заключила вдруг Алиса, – но тебе следует кое-что понять: я вовсе не стремлюсь залезть в твою койку. Так что расслабься.
– Я… – начал было отвечать Иван, но девушка прервала его.
– Дело не в тебе. После гибели мужа я трудно схожусь с мужчинами, да и здесь я не для этого.
– Мужа? – глупо переспросил Иван, чувствуя, как от стыда ожгло щеки. Причем стыда от облегчения, которое он испытал после ее внезапного признания.
– Да, я вдова, – будничным тоном сообщила Алиса. – И ты должен был это знать.
Иван не счел нужным заглядывать в ее личное дело, о чем и сообщил.
– В моем личном деле о трагедии нет ни слова, но суть от этого не меняется. Несколько лет назад мы с мужем попали в страшный переплет, и с тех пор все в моей жизни идет наперекосяк.
«Несколько лет?!» – это ужаснуло его. «Сколько же ей на самом деле?» – подумал он, пораженно вглядываясь в такое юное личико, обрамленное светлыми прядями.
Алиса усмехнулась:
– Не смотри на меня, мне не восемнадцать, как тебе кажется. А то, что ты видишь, не более чем иллюзия.
«Час от часу нелегче» – промелькнуло у Щербина. Несмотря на просьбу, он продолжал безотчетно на нее пялиться.
– В эту реальность мы с тобой вошли два дня назад, а до того пребывали в других местах. Обычно я работаю с твоим двойником, он, так сказать, лучше приспособлен к совместному творчеству, но сейчас мне поручено поговорить именно с тобой, причем откровенно, может, даже шокировать. Влад надеется подобным образом пробудить твою истинную память, чтобы не прибегать к радикальным средствам. Твои теперешние воспоминания, Ваня, это такая же иллюзия, как и мой возраст.
Иван опять вспомнил Аманду и те невероятные вещи, что она рассказывала. Невольно он принялся размышлять о многочисленных мирах, которые надо «запечатать» с помощью странного артефакта, о заговоре спецслужб и двойном вторжении Чужих. Он не верил в сказки, его здравый смысл отчаянно протестовал, поскольку для него существовало лишь то, что можно потрогать руками. Однако сердце кричало, что Аманда не выдумывает, и сама она – не выдумка. Иван на каком-то интуитивном, животном уровне чувствовал, что его с медовоглазой женщиной, томящейся в мокрых джунглях далекой планеты, связывает нечто, не поддающееся обычной трактовке. И оно вовсе не трюк.
Иван настолько глубоко погрузился в мысли, что едва не пропустил последнюю фразу Алисы:
– …надо поговорить о мнимых неполадках на твоем корабле.
Он встряхнулся и провел по лицу рукой, стирая напряжение.
– Ты толком ничего не сказал, бормотал про сбой в программном обеспечении, но я знаю, что происходит. Ты слышишь Аманду.
Это имя резануло по его натянутым нервам раскаленным ножом.
– Я не вмешивалась в надежде, что ты, как всегда, вспомнишь сам, и все пойдет, как надо. Но Аманда до сих пор представляется тебе призраком, глюком системы, хотя минуло двое суток, и это неправильно.
Иван молчал. Он видел, что Алиса ждет от него вопросов или даже протестов, но не мог разжать склеившиеся губы. «Надо сделать выбор, – лихорадочно думал он, – либо принять все, либо продолжить отрицать. Если я застряну посередине, мне будет очень плохо».
– Я не знакома с агентом Фонбаум лично, – вновь заговорила Алиса, так и не дождавшись реакции. – Она простой человек, без всяких заморочек, и слабое звено. Но мне кажется, ты ее очень любишь. Даже сейчас, когда она не более чем голос в твоей голове, ты готов ей верить. Не мне, сидящей напротив, человеку из плоти и крови, а именно ей. Не знаю как, но она достучалась до тебя, и если бы не цейтнот, в котором мы традиционно пребываем, я бы подождала, пока ты очухаешься
– Помоги мне! – взмолился Иван. – Я хочу разобраться!
– Для этого я и прибыла. Когда-то мы с мужем были на вашем месте, поэтому представляю, какой сумбур царит у тебя в голове. У нас в тот раз ничего не вышло, Анджей погиб, а я выжила, но в одиночку от меня мало толку. Пришлось ждать, когда ты по-настоящему войдешь в силу, пройдешь привязку к артефакту, преодолеешь трансформацию и закрепление. На это ушло время, но спешить в таких вещах никак нельзя, иначе неудача повторится, а твоя попытка – последняя, больше не будет.
– Что происходит?
– Есть две враждующие цивилизации, которые выбрали ареной для битвы нашу галактику. А земляне виноваты лишь тем, что живут здесь и путаются под ногами. Мы мешаем и тем, и другим, у нас нет друзей, но есть небольшая надежда, что с толронами все же удастся построить худой мир, который, как известно, лучше доброй драки.
– Почему я ничего не помню?
– Наоборот, ты помнишь все, но поскольку воспоминания противоречивы, мозг отказывается их признавать. Да и артефакт вытянул из тебя много сил. Ты толком не научился переключать его на реверс, и если бы не двойник, который проделал львиную долю работы, план Потемкина ни за что не увенчался бы успехом.
– Двойник? – уцепился Щербин за это слово, ему представлялось, что информация о двойнике очень важна для него. – Ты упоминала, что работаешь с ним в паре…
– Да, Ваня, так было до сих пор. Вы посетили двести тринадцать миров, из которых семьдесят четыре пришлось на твою душу. К счастью, этот мир последний, потому что твоя Аманда уже на грани. Все понимают, вы устали, но нужно сделать еще один рывок. Поэтому я буду говорить весь вечер, а ты слушать и мотать на ус. Ты ведь желаешь спасти свою любимую?
Иван вздохнул и неожиданно для себя признался:
– Вчера, под воздействием момента, я дал ей слово, что вернусь за ней. Но, честно говоря, не представляю, как это сделать.
– Раз дал, значит, вернешься, – сказала Алиса.
 
***
…Совещание у командарма, едва начавшись, было прервано срочной депешей. Один из кораблей, «Дарк Пеликен», нарушил строй, резко затормозил и покинул гравиколодец, вынырнув в открытое пространство. Когда стала известна причина, тревога у присутствующих быстро сменилась на неприкрытую радость. Оказалось, считавшийся погибшим в системе Водана пилот истребителя Стивен Макгрегор выжил. Его машина внезапно возникла на маршруте следования «Черного Пеликана», которому пришлось сбросить скорость, чтобы забрать ее на борт. И хотя оставалось непонятным, как Макгрегор оказался в данном секторе и где он пропадал до сих пор, абсолютно все посчитали новость многообещающей.
– А я говорил, что толроны меньшее из зол, – тихо сказал Потемкин, выразительно глядя на замершего напротив подполковника ВСБ Саймона Белла. – Они вернули нам нашего человека, видимо, единственного, кого удалось спасти перед Прорывом. Это сигнал, что и здесь они на нашей стороне. Старый договор в силе.
– Если, конечно, это действительно наш человек, а не умелая подделка, – проворчал Белл, – я не успокоюсь, пока мои ребята не проверят его вдоль и поперек.
Подполковник службы безопасности ЗО Ивану не слишком понравился. Щербин видел перед собой представительного мужчину с цепким сердитым взглядом, бесцветными бровями и обширными залысинами, сверкающими загорелой кожей. Под темно-серым мундиром, пошитым на заказ, явственно перекатывались мускулы, и от всех его движений, даже таких незначительных, как поворот головы или сжимание челюстей, веяло угрозой. К тому же Белл будил воспоминания о чем-то неприятном, но благополучно забытом, хотя чего в них было больше – истины или ложной памяти, Иван не знал. А еще с первой минуты ему стало ясно, что Влад и Саймон давние знакомые, что выглядело странно, учитывая разницу в возрасте и положении, хотя Иван и догадывался об истинной причине…
– Значит, есть вероятность, что это не военная агрессия со стороны Стрельца? – спросил капитан «Охотника» Крейг Абрамс, принимавший участие в совещании по голосвязи, поскольку не желал покидать рубку вверенного ему эсминца.
– Впервые за последние месяцы у нас появилась надежда, – кивнул командарм Щербин, также пребывающий на флагманском «Дельфине». – Вот и данные разведки весьма любопытны. Именно для их обсуждения мы и собрались. Я изучил ваш доклад, товарищ Потемкин, и сейчас просил бы поделиться мнением о сложившейся ситуации. Введите присутствующих в курс дела, майор, кратко и емко, как вы это умеете.
Влад встал:
– Слушаюсь, товарищ главнокомандующий. – Он запустил проектор, и на обзорном экране за его спиной появилась схематичная карта Млечного Пути с несколькими красными стрелочками, указывающими на конкретные звезды. – Водан, Адара, Сириус, Процион, Толиман и Лаэтос – вот они, проблемные точки, – перечислил Потемкин, – вы называете их областями естественного пространственного напряжения. Однако есть основания считать, что возрастающее число гравитационных аномалий в нашем секторе галактики это плацдарм для вторжения из параллельной нам инфляционирующей1 Вселенной. А то, что до сих пор казалось беспочвенной агрессией пришельцев из соседнего рукава, является их попыткой остановить проникновение в наш мир третьей силы – мы обозначили ее как «Темные Чужие». На ваши планшеты я скинул подробную информацию об аномалиях и связанных с ними поведением пришельцев-толронов. Аналитическая записка была подготовлена моим отделом на основании обработки большого массива разведданных и отчетов Научного корпуса. Если у вас будут вопросы по записке, я готов на них немедленно ответить.
Иван про себя усмехнулся: речь Потемкина и впрямь оказалась до предела краткой. Его планшет пискнул, сообщая, что получен новый документ, и Щербин открыл присланную разведчиком записку, погрузившись в изучение. Впрочем, ничего нового он не узнал, обо всем так или иначе ему успели поведать Аманда и Алиса. Однако теперь их версия обрела неожиданный вес.
– Я думаю, к мнению разведки следует прислушаться, – вторил мыслям Ивана его отец. – В этот раз, майор, ваши выводы удивительным образом получили подтверждения там, где мы и не ждали. Я имею в виду возвращение пилота Макгрегора.
– Появление истребителя может оказаться следствием случайных флуктуаций в коллапсирующей системе Водана, – с сомнением заметил Абрамс.
– Маловероятно, – не согласился Семен Щербин. – Его исчезновение случилось прежде, чем Водан коллапсировал, а значит, имеет другую причину. Логично предположить, что когда он приблизился к кораблям пришельцев, его заметили и забрали на борт с целью получить интересующие сведения. Мы бы поступили точно так же.
– А потом они взяли и вернули его нам, просто так, безо всяких условий, в качестве жеста доброй воли? – не поверил капитан «Пилигрима» Алексей Зотов.
– Конечно, у подобного поступка обязана быть веская причина. Макгрегора надо добросить, – сказал Щербин-старший, – и это будет сделано, как только медики дадут добро. Пока нам сообщили, что пилот находится в состоянии глубокого шока и от него мало толку.
– Мой человек уже дежурит у него под дверью, – вставил Саймон Белл, – в течение ближайшего часа у нас будет по нему вся информация.
– Если пришельцы поместили Макгрегора в точку на нашем маршруте, то им известно, куда мы направляемся. У них есть среди нас осведомители, – отметил главный стратег «Виктории» Абрам Лившиц. – Судя по описаниям, представленным разведкой в аналитической записке, отличить толрона от человека с первого взгляда очень трудно. Саймон, я надеюсь, ВСБ не упустило данный момент?
– Конечно, мы этим тоже занимаемся, – кивнул Белл, – будьте спокойны.
– То, что толронам известен наш маршрут, закономерно, – возразил Потемкин. – Система Адары следующая на очереди, логично, что к ней устремились и мы, и они. А желая нам навредить, они подложили бы бомбу, а не исправный корабль с живым человеком.
– Еще не известно, что они нам подложили, убедительных доказательств за их лояльность нет, – ворчливо указал Лившиц, – потому надо готовиться ко всему.
– Этого никто не отменяет, – согласился командарм. – Однако сейчас я прошу вас сосредоточиться на действиях так называемых «Темных Чужих». С ними пока ничего не понятно. Каковы их мотивы, товарищ Потемкин? С какой целью они гасят наши звезды?
– Это тоже есть в аналитической записке: часть вторая, пункты три, четыре и пять. До сих пор превалировало убеждение, что Темные живут за счет энергии, которая выделяется при разрушении наших звездных систем, однако сегодня я бы отдал предпочтение другой гипотезе, – Влад повернулся и поменял картинку на общем экране, теперь там отобразилась уже не существующая система Водана.
– Вы говорите о намеренном контакте? – спросил Крейг Абрамс, сверяясь с информацией на своем планшете.
Влад запустил на экране реконструкцию событий, приведшую к коллапсу системы:
– Да, энергия от коллапсирующих систем с таким же успехом может копиться для построения туннеля, соединяющего две вселенные. Представитель Научного корпуса полковник Даль раскроет его механизмы подробнее, я же просто обращаю ваше внимание, что у Водана мы наблюдали не только ярко выраженную имплозию2, но и последующую за ней тотальную изоляцию области, куда теперь невозможно попасть извне. Это похоже на переход из одной Вселенной в другую: во внутренней точке расположен вход, а во внешней, соответственно, выход. Таким образом Темные имеют возможность проникнуть в наш мир, а мы в их нет.
– Товарищ Даль, проиллюстрируйте нам выкладки Научного корпуса, – попросил Семен Щербин.
Полковник Даль сменил у экрана Потемкина и принялся пояснять причудливые графики и диаграммы, содержащиеся в записке. Иван не слишком хорошо разбирался в этих нюансах и предпочел наблюдать за присутствующими. Особенно его интересовали Белл и Потемкин, которые принялись о чем-то оживленно шептаться, склонив головы.
– Но каковы их намерения? – опять задал вопрос командарм Щербин. – Зачем они строят эти туннели?
– Вряд ли ради чего-то хорошего, раз наши соседи по Галактике прислали к точке выхода свою армию, – буркнул Лившиц.
– Мотивы Темных Чужих нам неизвестны, – признал Потемкин, отворачиваясь от подполковника Белла.
– Плохо работаете, товарищ разведчик!
Потемкин развел руками:
– Признаю, что пока мы не нашли способа проникнуть в их головы, при условии, что эти головы вообще существуют. Но я соглашусь с вами, что явление это для Земли нежелательное. Как и все, что с ним связано.
– Мы допускаем, – вновь вступил в разговор Даль, – что темные Чужие ищут братьев по разуму. Но, поскольку они слишком сильно от нас отличаются, чтобы понять их и войти в контакт, либо им, либо нам следует измениться до неузнаваемости. Пока преимущества на их стороне, Темные влияют на нашу материю, преобразуют ее, а вместе с ней преобразуют и нас, людей. Скажем, тот же вирус, он отлично вписывается в нашу концепцию, поскольку его искусственное происхождение вполне вероятно. Недаром он практически одновременно появился во всех вышеназванных областях. Рискну предположить, что ранее Темные работали с жителями рукава Стрельца, но те нашли действенный способ защиты и сохранили свою идентичность, а теперь идут к нам на помощь.
– Это голословные утверждения! – не утерпел Лившиц. – О добрых делах предупреждают заранее.
– Зато наглядная демонстрация значительно расширяет возможности переговоров, – не согласился с ним командарм, – возвращение Макгрегора может быть сигналом, что неудача толронов в системе Водана случайна и не планировалась как враждебный акт. Все это хорошо согласуется с последними данными, оказавшимися в распоряжении Ойкумены. Но вот вопрос: после того, как вторжение Темных будет благополучно подавлено, можно ли надеяться, что толроны уберутся восвояси?
– Нам следует оставаться начеку и показать превосходство там, где противник слабоват, – ответил Потемкин.
– И где же его слабое место?
– Я обязательно представлю вам свои соображения, товарищ главнокомандующий. Кое-какие зацепки у нас имеются.
– Слушайте, если мы будем спокойно смотреть, как пришельцы – что одни, что другие – завоевывают нашу территорию, они сочтут нас ничтожными, – заговорил еще один военный, стратег с «Дерзновенного», которого Иван прежде знал только по фамилии – Смирнов. – Неспособность дать отпор это признак слабости у любой цивилизации, а со слабыми не договариваются, в лучшем случае им ставят условия. Поэтому я считаю, что пассивного наблюдения недостаточно. Мы должны участвовать в операции активно.
– К сожалению, мы не можем говорить с инопланетянами с позиции силы, – ответил на это Влад, – Я противник войны. Земля не может и не должна с ними воевать, как и воевать за них или вместо них.
– Товарищи, – заговорил Крейг Абрамс, – толроны, появившись в системе Водана, затем исчезли из поля зрения. Мы лишь предполагаем, что они направляются к Адаре, поскольку схожие гравитационные возмущения там начались немногим раньше, чем у Проциона или Толимана. Но что если аналитики ошиблись и ждать толронов следует как раз у Толимана? А Толиман это почти метрополия, до Солнца остается чуть больше четырех световых лет. Мы не должны игнорировать факт, что движение пришельцев направлено вглубь нашей территории.
– Нет, сейчас они к Солнцу не пойдут, – уверенно заявил Потемкин. – Однако если мы нападем или начнем им препятствовать, причем, скорей всего, безрезультатно, тогда они точно сочтут нас ненормальными. Нам ни в коем случае не стоит бряцать оружием.
– Нам не хватает данных, – вмешался Лившиц, – в этой записке больше науки, чем стратегических инициатив и фактического материала. Саймон, нам срочно нужен Макгрегор и его показания!
– Мы работаем над этим, – спокойно ответил Белл.
– Ладно, что в итоге решаем с Адарой? Товарищ адмирал, будут какие-то изменения?
– Пока план прежний, – сказал командарм, – мы в срочном порядке эвакуируем людей с Джамили, после чего оставляем систему и наблюдаем за событиями со стороны. И воздерживаемся от вмешательства. Если у кого-то появятся соображения по поводу Темных Чужих, прошу докладывать мне о них незамедлительно. Впрочем, как и о толронах.
– Разрешите еще один вопрос, товарищ адмирал?
– Конечно, каперанг Смирнов. Говорите.
– Колонисты с Джамили поражены неизвестной болезнью. Размещать их на наших кораблях не представляется разумным. Вирус не изучен, мы не знаем, насколько они заразны.
– Но бросить людей – это бесчеловечно! – воскликнул Даль.
– На всех кораблях имеются огромные трюмы, где легко оборудовать карантинные зоны и ограничить в них доступ, – заметил Белл. – Не вижу проблем.
– За сутки вы с этим управитесь? – спросил командарм.
– Разумеется, – откликнулся Белл.
– Тогда это под вашу ответственность, подполковник.
– Прошу разрешения остаться на орбите Джамили с небольшой группой людей, – сказал Влад. – Хочу проследить за толронами.
– Стоит ли так рисковать? Станции «Денеб» мы уже лишились.
– Станция неповоротлива, а у корабля есть шанс уйти в случае опасности. Нам нужна информация, и я уверен, что найду добровольцев.
– Вы имеете на примете кого-то конкретного, майор?
– Прежде всего, я бы не отказался от хорошего пилота. Еще нужны ребята из научного корпуса, универсальный инженер на всякий пожарный и, возможно, кто-то из ВСБ с навыками ведения переговоров.
– Моя кандидатура вас устроит? – поинтересовался Саймон Белл.
– Почему же нет? – улыбнулся Потемкин. – Ваши дипломатические навыки при ведении допросов всем известны.
– Шутить изволите? – усмехнулся Белл. – А вот я не шучу. Мне интересно взглянуть вблизи на этих Стрельцов.
– Да, пожалуйста! Если главнокомандующий не возражает…
– Я тоже бы пошел, – громко заявил Иван, помня об обещании, данном отцу. – Товарищ командарм, разрешите участвовать в вылазке?
Семен Щербин кивнул:
– Разрешаю, комэск. И вам, подполковник Белл. Ваши умения там пригодятся. Список остальных желающих, товарищ Потемкин, представьте мне к пяти часам.
Влад обернулся к Ивану и подмигнул.
 
***
Каюта Саймона Белла была скучной, в ней почти отсутствовали личные вещи. Стандартную обстановку разбивал лишь скромных размеров кофр в углу да голографический пейзаж в рамочке над письменным столом. Иван подошел к столу поближе, проявляя невольное любопытство. Он увидел суровый зимний пейзаж, высокую гору на фоне низких облаков и безлюдную местность. От картины веяло черно-белой тоской.
– Гора-колокол, Курильские острова, Земля, – произнес у него за спиной Белл, – мужской негостеприимный край, только холод, вода и камни. Там прошло мое детство.
«Тогда какой же ты Саймон, уж скорей Семен, – подумал Иван, отступая в сторону. – Курильские острова это русская территория».
– Да, наш подполковник не ту себе фамилию выбрал, – весело вклинился в разговор Потемкин. – Ему следовало не Беллом называться, а Колокольцевым. Или Реутом3 на худой конец.
Иван вспомнил, кого Аманда называла Реутовым-Монтанари, и уже другими глазами взглянул на подполковника ВСБ. Его смутные подозрения подтвердились и здесь.
– Майор Щербин, – Белл не обратил внимания на шутки Влада, – я, собственно, зачем вас сюда пригласил… Вы любите собирать камни?
– Камни? Да не особо… – Иван вспомнил, что у него на полочке у кровати пылятся несколько камней – он и сам не понимал, зачем всюду таскает их с собой. Один из камней, белый округлый голыш, он привез из похода по Алтаю, еще будучи подростком. Второй – бесцветный осколок гамбергита – ему подарил лучший друг, уроженец Мадагаскара, как память о совместно проведенных каникулах после пятого курса Академии Земли и Неба. А третий, последний – серый и невзрачный, он подобрал на своей первой планете в системе Веги. Планета называлась Добрянка, а камень был простым придорожным булыжником.
– А я в последнее время только сбором камней и занимаюсь. – Саймон Белл выдвинул верхний ящик стола и вытащил на свет – Иван просто не поверил глазам! – знакомый булыжник с Добрянки. – Узнаете?
– Не ожидал, что вы роетесь в чужих вещах.
– А нет, это другой, – нахмурился Саймон. – Но не спорю: он брат-близнец вашего. Поскольку воспоминания к вам так и не вернулись, поясняю: это артефакт толронов. И ваш сувенир тоже артефакт.
Тут дверь каюты отъехала в сторону, и в помещение вошла Алиса Кузнецова.
– Привет, солнышко, – улыбнулся ей Влад, – принесла?
– Принесла, – сказала Алиса и, подойдя к столу, положила рядом с булыжником Белла еще один точно такой же. Иван смотрел на все широко открытыми глазами.
– Это от… – Алиса под его взглядом слегка запнулась, но все же продолжила: – от агента Историка. Сам он, по объективным причинам, прибыть сюда не смог, так что я за него отчитываюсь.
Камни вспыхнули, завибрировали, послышался низкий утробный гул, а потом они совершенно волшебным образом скакнули навстречу друг другу. Вторая более яркая вспышка окончательно ослепила Ивана, когда же зрение восстановилось, на столе перед ним лежал только один камень. Второй то ли исчез, то ли слился с этим.
– И чего мы ждем? – поинтересовался Саймон у Ивана. – Нам нужна вся накопленная энергия, из всех миров. Тащите сюда ваш образец.
– А можно поинтересоваться, что это было? – спросил Иван. – Нет, я понимаю, артефакт инопланетной цивилизации. Но почему их несколько?
Ответил Потемкин:
– Прибор один, но когда «запечатанная» им реальность исчезает, на некоторое время создается парадокс, будто они размножились.
А Белл добавил:
– Толроны оставили нам этот «булыжник», как вы его обозвали, в надежде, что мы уберем все лишние реальности. И в последней они будут царствовать, поработив в том числе и наивных землян. Их логика была безупречна. Этот прибор как верблюд, груженный золотом, открыл бы для них наши ворота. Вот только золото не принесет нам счастья.
– Получается, мы играем по их правилам?
– Нет. Потому что толроны кое-чего не учли. Они умеют разрушать миры с помощью прибора, но не умеют их создавать, и потому были уверены, что и мы не сумеем. Но Влад доказал, что земляне владеют этим искусством, а я ему поверил. То, что нас ждет, очень может быть, явится финальным аккордом, после которого не останется ничего. Но есть надежда, что вы с Амандой все-таки сумеете создать из этого «ничего» новый мир.
– Но почему мы с Амандой? – Иван искренне недоумевал.
– Потому что Бог есть Любовь, – сказал Потемкин, – а толроны любить не умеют. Хотя они гуманоиды и внешне напоминают нас, они лишены половых признаков и размножаются иначе. По своей натуре толроны холодны и очень логичны. Любовь к другому индивиду считается ложным и разрушительным чувством. Их культура построена вокруг долга и чести, послушания и четкого выполнения ритуалов, а все прочее – это хаос и глупость. Им не понятны ни жертвы, ни подвиги, свершаемые людьми во имя любви к своей половинке. Толроны даже не подозревают, что для землян иногда страшнее смерти продолжать жить без той, которую любишь до потери пульса. Это неумение любить и есть то самое слабое место, которое ищет твой отец.
– А точно ли толроны создали этот прибор? – вдруг спросил Белл (или Реутов, как уже мысленно стал называть его Щербин)
– Понятия не имею, – признался Влад. – У любого народа время от времени рождается гений, способный прыгнуть выше головы, да и проблемы с выражением чувств могли появиться позже. Главное, что сейчас толронам не известно истинное назначение артефакта. Возможно, знания были утеряны, и приборы постепенно превратились в обычные фетиши, стали участниками полурелигиозных обрядов по подавлению Прорыва. Но мы, их пленники и подопытные мыши, сумели эти забытые секреты разгадать. В руках любящих друг друга операторов, при условии, что они любят по-настоящему, прибор работает не только на поглощение, но и отдает энергию созидания. Мы знаем об этом, а толроны – нет. Поэтому они поиграют.
 
***
…– Трансформация жуткая вещь, – позже говорила Ивану Алиса, когда они, покончив с ужином, сидели у него в каюте. – Но после закрепления стало еще хуже. Я осталась одна и некоторое время металась по мирам, пытаясь разыскать Анджея в надежде начать все заново. Но все оказалось бесполезно, Анджей вновь и вновь умирал у меня на руках, следуя какому-то извращенному космическому закону. Я пережила его смерть раз двенадцать: аварии, болезни, обезвоживание, отравление, несчастный случай на воде… а потом сломалась. Меня спас Влад. Нет, Реутов тоже пытался, не хочу сказать, что он был черствым или грубым, но я наотрез отказалась от его миникоррекции. Копаться в мозгах я не позволяла никому и никогда! А Влад… рядом с ним мне захотелось жить. Вроде бы ничего особенного между нами и не происходит, однако само его присутствие придает мне сил.
Иван кивнул. Потемкин, что уж там, и на него произвел впечатление. Было в нем нечто такое… обаяние лидера, за которым рискнешь последовать хоть в самый ад к чертям на сковородку.
– Влад сумел заразить меня мечтами о будущем, которое, как мне казалось, уже никогда не наступит, и я постепенно оттаяла. Только ради него и согласилась пройти обучение и участвовать в этой авантюре. Реутов тоже все время требовал, но ему я отказывала, а Влад…Я очень хочу, чтобы у него получилось.
– Влад правда собирается все разрушить? – осторожно спросил Иван.
– Это последний мир, все прочие либо слились с ним, либо уничтожены, «запечатаны», как говорит Влад. Потому и толроны здесь – они думают, мы финишировали. В этой и в нескольких других реальностях Влад сумел с ними договориться. Они же не спустили ему кражу прибора, послали войска. В нескольких мирах были бои с очень серьезными последствиями для землян. Но потом Владу удалось склонить их на нашу сторону. Они условились, что мы с помощью прибора убираем везде, где намусорили, а толроны устраняют Прорыв, на который мощности одного устройства не хватит, там нужны десятки или сотни таких приборов. Поскольку у землян в наличии только один артефакт, а у толронов их тысячи, подразумевалось, что мы не сможем с ними соперничать. Но люди безумцы, и Влад из их числа, он придумал запечатать и этот, последний мир.
– Влад полагает, что нормально жить здесь нам уже не дадут?
– Нас никто не оставит в покое, не позволит расти и конкурировать за место в Галактике, – ответила Алиса. – Реутов прав: соблюдать правила толронов означает поставить нас в полностью зависимое положение. Да, Влад идеалист, он верит, что можно построить идеальный мир без насилия, глупости и грязи, сохранив при этом состязательность и способность к борьбе. Но, не попытавшись, мы никогда не узнаем, прав он в своем безумии или не прав.
– А вдруг толроны сделают тоже самое – в пику нам?
– У толронов приборы «запечатывают» реальности, сохраняя накопленную энергию, они как саркофаги для миров, чей покой никто не решается потревожить. Использовать прибор по-другому запрещено, и никто из них не посмеет ослушаться приказа. Да толроны и не способны создать что-то стоящее, думаю, от этого и проистекает их строжайшее табу.
– Но и у нас может не получиться, – резонно заметил Щербин.
– У вас уже получается, – улыбнулась Алиса. – Ты и Аманда одно целое. Твоя избранница никогда не открывала отдельных миров для себя, хотя у нее была такая возможность после трансформации. Вы с ней всегда творили вместе, как единый организм. Прибор в ваших руках тоже работает иначе, чем у толронов, и даже иначе, чем у меня с Анджеем. Мы с мужем только и умели, что губить миры, вычеркивать из них людей, но Влад считал, что это неправильно. Он все ждал, когда же прибор начнет делать то, для чего предназначен. Реутов даже обвинял его в близорукости. Если бы ты слышал, как они ругались! Да и не только ругались. Хорошо, что Потемкин не послушал его и пошел на все, чтобы появились вы с Манди. Вы соединяете миры, склеиваете их – точно так, как сегодня на твоих глазах соединились камни-артефакты. Мы с Анджеем так не умели. Чего-то не хватило нам – то ли взаимного доверия, то ли пламенного чувства. А с твоей помощью Влад из света конструировал сложнейшие инструменты. Если бы все люди на Земле умели любить так же чисто и искренне, как вы, у нас бы не было проблем.
– Но разве ты не любила Анджея?
– Видимо, не так, как ты любишь Аманду, – вздохнула Алиса. – Моя любовь была разной и видоизменялась со временем. Сначала это был фейерверк, потом привычка, потом патологическая необходимость. Реутов считал, что прибор толронов разрушил нашу жизнь, но на самом деле трещина появилась давно, Прибор лишь проявил непроявленное. Вы с Амандой наши противоположности, как отражение в кривом зеркале, что в данном случае большое благо. Вы обязательно сумеете воспользоваться накопленной энергией и выстроить из нее новый мир.
– Звучит сомнительно, потому что я не знаю, как создают миры, – грустно произнес Щербин. – Это какая-то ошибка…
– Знаешь, почему я доверяю Владу? – спросила Алиса. – Не только потому, что он мне симпатичен. Я вижу, что абсолютно все происходящее с нами вписалось в его план. Даже смерть моего мужа. Я страшно переживала из-за нее, и сейчас переживаю. Это больно, кровоточит и никогда не отпустить полностью. Но что было бы, если бы Анджей остался тогда жив? Прибор в наших руках не показал бы всех своих свойств, а ты, Ваня, никогда бы не стал таким, каким стал – с особым опытом и переживаниями. Было нужно, чтобы ты оказался на месте гибели Анджея и вошел в резонанс с отключившимся прибором. Было нужно, чтобы после этого ты мирно жил на Земле, работал спасателем, проникался мудростью земной истории и в определенный момент познакомился с Амандой. Изнутри, когда проживаешь тот или иной отрезок, кажется, что выбор спонтанен. Но сейчас, когда реальность осталась одна, заметно, что каждый шаг был заранее запрограммирован.
– Один выбор – одна реальность, – пробормотал Иван, – а другой выбор – другая реальность. Но другой реальности больше нет…
– У Ивана, который прожил иную судьбу, как и у Аманды, прожившей жизнь иначе, ничего бы не получилось. Прибор не отдал бы энергию, а продолжал копить. В точности, как у нас.
– А мой двойник? – вдруг спохватился Иван. – Ты знаешь что-нибудь о нем, где он сейчас?
Алиса вздохнула:
– Я думаю, – аккуратно сказала она, – он точно так же был готов пожертвовать жизнью, чтобы сохранить и свою любимую, и мир, к которому принадлежал.
– Мы с ним увидимся?
– Нет. И это тоже правильно. Сердце твоего двойника загрубело и вряд ли было способно возродиться. Но именно таким второй Иван и был нужен Прибору. Ты слышал о том, что будущее влияет на настоящее? Именно наш будущий мир определял наш выбор, иногда заставляя поступать жестоко и бесчеловечно. Но гармония это ведь не только свет, это союз света и тьмы. Именно так устроена наша Вселенная.
– Получается, появление моего двойника не было случайностью?
– Вы с ним как два конца одной палки, как черное и белое, как правда и кривда, как мертвая и живая вода. Без его помощи ты бы не смог справиться с разъединенной тканью континуума. Но созидать новый мир тебе придется самому. Точнее, тот, второй Иван будет жить внутри тебя. С ним ты станешь сильнее.
 
***
В системе Адары флот ЗО был к вечеру следующего дня. Эвакуация колонии прошла быстро и без эксцессов. Спустя еще сутки корабли Ойкумены отошли на заранее выбранные позиции в трех световых годах от Адары, оставив на орбите Джамили небольшой разведбот. На его борту, кроме Ивана, Влада, Симона Реутова и Алисы, находилось еще несколько человек. Их лица казались Щербину знакомыми, но он не мог припомнить, где именно с ними пересекался. Впрочем, очень многое из «прошлой жизни» не поддавалось восстановлению, и он не забивал голову.
– А вот и наши дорогие гости, – сказал Влад, сверяясь с дальними сенсорами, – толроны вышли в двухстах пятидесяти минутах от нас и движутся по евклиду. На этой скорости будут здесь часа через три. – Он вдруг повернулся к Щербину: – Хотите за штурвал?
Иван, разумеется, не отказался и с удовольствием перебрался на место Потемкина. Тот устроился рядом.
– Подойти к ним поближе?
– Наоборот, удрать от них как можно дальше, – улыбнулся Влад. –Прорыв и чужая война не то зрелище, на которое стоит тратить время. К тому же скоро здесь станет слишком жарко.
– Но вы говорили командарму, что собираетесь за ними проследить.
– А мы и проследим, но чуть позже. – Потемкин положил на приборную доску артефакт, который светился слабым зеленым светом. – Пока толроны предвкушают свою победу, мы слетаем в систему Лаэтоса за последним «камешком», который сейчас хранится у Аманды.
– Сердце Ивана забилось сильнее.
– Вы как, майор, готовы с ней встретиться? Тогда – поехали!
1 То есть - стремительно расширяющейся
2 Имплозия – взрыв, направленный вовнутрь, из объема к точке
3 Реут – так в старину называли самый большой колокол на колокольне

...

Виктория В:

Наташа, дорогие Леди, всем доброго времени суток!
Обстановка накаляется, Чужие устроили себе противоборство типа "кто в доме хозяин", а местом их разборок оказалась наша Галактика. От всего сердца надеюсь, что с нами это на самом деле не произойдет, у нас своих разборок хватает.
Кажется, у землян нет ни одного шанса уцелеть в противостоянии с толронами , но умница Потемкин нашел-таки способ справиться с ними. Отрадно, что компания спасателей земной цивилизации является видной - и что самое интересное, состоит из прежних противников. Саймон Белл(Реутов), Влад Потемкин и Ваня Щербин с Алисой - это сила. Нат, зацепило взгляд как Иван узнал Реутова - по суровому пейзажу Курильских островов. Докопались они в чем слабое место толронов, а в чем сила землян - это способность любить. Ну, а так как любят Ваня и Манди дано не каждому, и потому они создадут новый мир после запечатывания деструктивных. До этого толроны не додумались, так как трудно представить себе то, чего никогда не испытываешь. Тут земляне обыграют их на все сто, и ничего у Чужих не получится, контакта не состоится.
Наташа, кажется я поняла какая на самом деле главная цель наших героев - это избежать контакта с толронами всеми силами. Скорее всего это правильно, поскольку для такого контакта нужны такие изменения, что земляне перестанут быть самими собой. Тут нас. как всегда, спасет Любовь!
Кстати, между Владом и Алисой очень и очень теплые взаимоотношения.
Нат, спасибо за потрясающее продолжение, жду незабываемого финала с Ваней и Амандой в главной роли!
Выздоравливай поскорее.

...

Диана Казанцева:

Нат, приветик, ты там не болей, дорогая, лечись и скорее вставай на ноги! Погода прекрасна, лето на носу))

Теперь по главе))
Насчет Ваниной закомплексованности я согласна с Владом. Да, у Ивана это есть. Но я вот думаю, что каждый человек испытывает определенную долю неуверенности в каких-то вопросах, и мне кажется, что Ванина "закомплексованность" не идет ему во вред. Это его такой шарм))
Из главы стало понятно, почему мы много слышали об Алисе, но не видели ее. Оказывается, она все это время работала с двойником Ивана. Ух ты, Алиса рассказала Ване о 213 мирах Где я была?)))) Все прошло мимо меня Когда??))) Н-да, бедный Ваня и все, кто так или иначе ввязался в важное дело по спасению человечества! Нелегкая доля им всем досталась! сочувствую.
Но, если толроны действительно спасли пилота Макгрегора, то, наверное, им стоит в чем-то доверять. Уж действительно, нужно выбирать из двух зол меньшее. А вот это, на мой взгляд, очень правильное решение

А то, что у Вани и Манди искренние и самые светлые чувства друг к другу, я в этом никогда и не сомневалась. Надо же, как любовь двух людей может повлиять на все человечество! Это прекрасно!
Нат, спасибо, очень интересная глава!

...

Ch-O:

Всем здравствуйте.

Нат, я дочитала пока только до хижины и ушедшего ихтиолога. Держусь на силе воли, чтобы не заглянуть в конец книги и стараюсь не читать последние комменты, чтобы не узнать чего-нибудь раньше времени.

Я так понимаю, постоянные напоминания Ивану про Свету не спроста? Через ее образ на него пытаются воздействовать?
Жуткая планета, жуткий лес и название соответствующее - Рагнарок.
Так и хочется записать всех до последнего робота в подозреваемые. Странный Рудольфо со странным чаем (сам то не пил!). Ихтиолог в качестве провожатого и странная посадка. Вроде он как бы профессионал, но то одно забудет, то другое.

Ощущается какая-то безысходность.
И напряжение, как перед грозой. Вроде еще все тихо и ветра нет, но вот та самая тишина и пугает.

...

Margot Valois:

Ната, девушки всех сердечно приветствую!
Огромное спасибо за продолжение Эта глава станет в ряд моих самых любимых в этом произведении. Сколько там важных и правильных вещей сказано. Как я вижу это лично для себя - одна эта глава стоит иных целых романов. Со всей концепцией я полностью согласна - от и до: именно любовь помогает выжить и преобразиться, именно способность любить является одновременно слабостью и главной силой человечества (именно эту позицию я пытаюсь донести и своим творчеством, оттого мне так и близка именно эта тема). Понравились в этой главе и Иван, который снова стал прежним нашим Ваней, и трогательный образ Алисы, и так легко попасть под обаяние и харизму Влада, который всеми силами старается избежать вооруженного столкновения и спасти человечество.

Реально - просто замечательная глава

...

Nadin b:

Нат, привет!!!
Главу еще не прочитала. Но встревожило сообщение о простуде.
Выздоравливай, лечись. Весенняя погода коварна, солнышко и тепло, а ветер ледяной.

...

натаниэлла:

Всех приветствую!
Большое спасибо за поддержку и пожелания, тронута, и простуда (как мне кажется) уже испугалась и спешит ретироваться. Надеюсь обойтись малой кровью ))

Виктория, спасибо за подробный комментарий.

Я тоже хочу в это верить

Верно. Но не только с толронами, но и с их противниками. Вообще держаться от них всех подальше ))

Я же говорила, что есть за что зацепиться, но...

Спасибо!

-------------------
Диана, Спасибо за картинки, особенно вторая, про постель - здорово подняла мне настроение!

мне кажется, что со стороны это не так видно, как нам, читая про него и его размышления. Все же он "держит лицо" вполне по-мужски. Я бы на его месте давно бы бесилась

ты была в параллельной реальности. Не расстраивайся - случается ))

Наверное, я идеалистка не хуже Влада, но очень хочется верить в Любовь!
Спасибо, дорогая, за отзыв!

----------------------------
Оля, привет!!!

Зато у тебя преимущество - весь роман целиком, без пауз. Но удержаться, чтобы в конец не заглянуть - это да, это я понимаю. Сама такая нетерпеливая и немножко нервная, хочется быть уверенной, что все кончится хорошо.
Оля, обещаю, что все кончится в целом хорошо!

Это точно - не спроста

Ну так - с элементами детектива. Подозреваются все

спасибо за это меткое описание. Все так и есть. Герои еще даже не подозревают, в какую переделку угодили.
приятного чтения! Оля, благодарю, что делишься впечатлениями!

-------------------------

Рита, большое спасибо за такое признание.
очень долго переписывала и переделывала, все мне не нравилось, как подается тот или иной момент. Но под конец вроде бы и сама почувствовала, что сказала все так, как хотела.

Я очень рада, что у нас с тобой сходные позиции!
Благодарю за отзыв!

---------------
Надя, спасибо большое за картинку и пожелание! твое внимание мне очень дорого.
Приятного чтения, надеюсь, что глава не подкачает.

...

Ch-O:

Вот эта фраза сейчас насторожила. Хорошо - в целом. А в частности?

Читаю пятую часть дневников. Волосы шевелятся.

...

натаниэлла:

Cпойлерить не хочу, а то не интересно будет. Но сама понимаешь - ситуация очень серьезная. Испытаний будет масса.
Но что касается Ивана и Аманды - они обязательно будут вместе ))


Ну вот, ты уже понимаешь

...

Tannit:

Привет!
Спасибо за главу.


"Счастье всем задаром" (с)? И про этом сохранить Domination? Но если кто-то доминируют, то другой, по сравнению с лидером, чувствует себя униженным и оскорбленным. Нет абсолютной справедливости. Создание идеального мира для людей невозможно в силу именно человеческих особенностей.
А вот толроны, с их чувством долга и какими-то другими инстинктами, вполне могли бы создать "Царство Иоанна Пресвитера", но у них не хватает фантазии.

...

натаниэлла:

Привет, Таня!
Спасибо за отзыв

Все так. Нет в жизни совершенства.
Если хочешь мое личное мнение, я с тобой полностью согласна.Ну, а наши герои... Пусть попытаются.

...

Tannit:

Думала немножко над идеальным миром. Начала описывать его в Велиаде, мир и сельская идиллия, и тут - хренак - и начались логические нестыковки, поэтому у меня великаны с их Порядком - это отчасти макиавеллевы "государи", проводящие в жизнь программу Аристотеля, с оглядкой на Ницше.

...