К.С. Харрис "Почему исповедуются короли"

Леся, Таня!!! Огромное спасибо за продолжение!
Леся, я очень рада, что ты вернулась.


_________________

Девочки огромное спасибо за продолжение! Все интереснее и интереснее развиваются события! Если здесь замешан Джарвис, то точно пахнет политикой! Такое хладнокровное преднамеренное убийство!
Будем ждать развития событий!
___________________________________

Урааа!! Продолжение!! Девочки, большое спасибо!!!
_________________

Спасибо за продолжение!
И за чудесно подобранные иллюстрации!

УРААА!!!!!
Спасибо за продолжение

Леся, с возвращением

Опять Себастьян идет наперекор Джарвису, не дает тихо замять дело.
Мне тоже хочется, чтоб Александри была невиновной и ее рассказ подтвердился.

Девочки, спасибо за продолжение.

Большое спасибо за продолжение!!!

Огромное спасибо за переводы!!!

 » Глава 8

Глава 8
– А что случилось с этой девочкой? – поинтересовался Девлин, когда друзья углубились в лабиринт убогих улочек и сумрачных, извилистых аллей округа Святой Екатерины. В холодном голубом небе золотым шаром висело солнце, но его скудные лучи не давали тепла. Грязь и навоз под ногами взялись тонкой коркой льда, и губы чумазых, оборванных ребятишек, играющих в канаве, посинели от холода.

– Малышке три года. Вроде бы еще недавно она была вполне здорова. Пару недель назад у нее появился насморк и небольшая сыпь, но потом все прошло. А затем внезапно отнялись ноги. Ей становилось все хуже и хуже, немощь медленно поднималась вверх по телу: сперва спина, потом руки. Вчера вечером девочке стало трудно дышать. Похоже, какая-то хворь постепенно поражает мышцы ее тела и теперь достигла грудной клетки.

– Звучит… пугающе, – признал Себастьян.

Гибсон бросил на него быстрый взгляд:
– Да, мать, должно быть, в ужасе.

Приятели шагали дальше молча. Это был один из беднейших районов города, на улицах которого теснились низенькие, грязные бараки из трухлого дерева и захудалые лавчонки, снабжавшие провизией близлежащие доки.

Убогое место, известное как Двор Висельника, находилось недалеко от шпилей обветшалой средневековой церкви.

Вопрос к старухе, продававшей с ржавой тачки печеный картофель, привел визитеров к покоробившейся двери в конце темного, зловонного коридора. С той стороны тонких филенок доносился женский плач.

Гибсон негромко, почти сконфуженно постучался.

Рыдания прекратились.

– Мадам Бизетт? – окликнул Пол. – Александри Соваж попросила меня зайти к вам. Я хирург.

Послышались тихие, нерешительные шаги, затем скрежет отодвигаемого засова.

Дверь подалась внутрь, открывая женщину лет тридцати пяти-сорока, точнее невозможно было определить. Заплаканное лицо пошло пятнами, глаза покраснели и опухли, губы дрожали. На тощей как жердь фигуре болталось старое, порыжевшее черное платье, относительно чистое, но безнадежно изношенное. Комнатушка за ее спиной была леденяще холодной и пустой, если не считать убогой постели в углу, на которой зловеще неподвижно лежало маленькое тельце.

– Мадам Бизетт? – переспросил Гибсон, снимая шляпу.

– Oui.(1)

Доктор перевел взгляд на кровать:
– Как ваша девочка?

Женщина снова начала всхлипывать.

Себастьян подошел к постели, посмотрел на мертвого ребенка и покачал головой.

– Простите, – смутился Гибсон.

– Моя Сесиль, – запричитала несчастная мать, обхватывая себя руками и переламываясь от мучительного горя. – Она была единственным, что у меня осталось. Как мне теперь жить, как?!

– Примите наши извинения за вторжение в столь горестную минуту, – заговорил Себастьян, втискивая несколько монет в ладонь француженки.

Та отрешенно уставилась на деньги в своей руке, затем подняла глаза на Девлина. В ее английском произношении слышался только легкий акцент, речь была культурной и образованной. Да, сейчас она прозябала в крайней нищете, но родилась и росла явно в лучших условиях.

– Зачем вы здесь? Где Алекси?

Уменьшительное имя Александри Соваж удивило Себастьяна, намекая на близкие отношения двух женщин, чего он не ожидал.
– Когда мадам Соваж и доктор Пельтан вчера вечером возвращались от вас, на них напали, – объяснил виконт. – Доктор погиб.

Мадам Бизетт стремительно втянула в себя воздух.
– А Алекси?

– Тяжело ранена, но надежда на выздоровление есть. – Поколебавшись, Себастьян добавил:– Вам не известно, кто и почему мог хотеть смерти Дамиона Пельтана?

Француженка покачала головой.
– Я не была знакома с месье Пельтаном. Это докторесса попросила его осмотреть Сесиль.

Девлин с Гибсоном переглянулись.
– Александри Соваж – врач?

– О, да. Она училась в Болонье. – Медицинские школы и Франции, и Англии были закрыты для женщин. Однако в Италии традиции обучения женщин-врачей восходили еще к временам Средневековья.

– Как давно мадам Соваж в Лондоне? – поинтересовался Себастьян.

– Год, может, больше. Разумеется, будучи женщиной, она не получила разрешения практиковать здесь. Ей позволили работать только в качестве акушерки. Но она добрый человек. Делает все возможное, чтобы помочь членам французской общины.

И снова Себастьян встретился глазами с Гибсоном.
– Интересно, откуда она знала Пельтана, – негромко заметил он.

Мать умершей девочки опять заплакала, кутаясь в рваную шаль и раскачиваясь взад-вперед.

Девлин неуклюже прикоснулся к ее хрупкому плечу:
– Еще раз, мадам, примите наши искренние соболезнования и извинения за то, что побеспокоили вас в такое время.

– Merci, monsieur (2), – сказала она, протягивая обратно полученные монеты. – Но я не могу принять вашу любезную помощь.

Виконт даже не шевельнулся.
– Деньги не мои. Это докторесса попросила передать вам.

По прищурившимся глазам мадам Бизетт он понял, что его ложь раскусили. Но, по-видимому, француженка отчаянно хотела обмануться, поскольку тяжело сглотнула и кивнула, отводя взгляд:
– Merci.

Визитеры уже шагали обратно по сырому, вонючему коридору, когда услышали, как позади снова распахнулась дверь.
– Господа, – окликнула хозяйка, останавливая их. – Вы интересовались Дамионом Пельтаном?

– Да, а что? – обернулись к ней друзья.

Мадам Бизетт вытерла запястьем исхудалой руки мокрые щеки.
– Когда они с докторессой были вчера здесь, возле Сесиль… я слышала их разговор. Большая часть сказанного прошла мимо меня, но мое ухо зацепилось за одно, упомянутое несколько раз имя.

– Какое же?

– Мария-Тереза, герцогиня Ангулемская.

– Вы имеете в виду дочь Марии-Антуанетты и короля Людовика XVI? – изумленно уставился на француженку Гибсон.

– Да.

– Так что насчет Марии-Терезы? – переспросил Себастьян.

Мадам Бизетт покачала головой.
– Я почти не слышала, о чем они говорили: мое внимание было полностью приковано к дочери. Но мне кажется, они обсуждали встречу месье Пельтана с принцессой. И эта встреча тревожила Алекси.

Примечания:
(1) Oui.(фр.) - Да.
(2) Merci, monsieur.(фр.) - Спасибо, сударь.

Танечка, Лесечка, Спасибо Вам огромное!!

Очень интересная глава. Жалко девочку. Что же это за болезнь такая?

Леся, Таня, СПАСИБО за такое скорое продолжение истории, жаль что ребенок умер...просто нет слов...

Спасибо за продолжение! Очень интересно!
___________________________________

Леся, Таня, спасибо
Непередаваемо. Кажется - только начал читать и уже конец...
Жаль, жаль девочку и жаль мать, но с последней, такое чувство - мы ещё встретимся.

Теперь Гипсон совсем пропал
Похоже, близость к сильным мира сего редко приносит счастье.

_________________

Большое спасибо за продолжение.
_________________

Если среди наших читателей есть медики, они сходу ее назовут. Хотя в нашем, как мы его шутя называли, "педвузе с мед. уклоном" нам про нее тоже рассказывали и даже фильм показывали. Болезнь поражает преимущественно детей до 5-ти лет, считается неизлечимой (можно только предотвращать вакцинированием), в 1988 году ВОЗ после борьбы с оспой взялся за ликвидацию именно этого заболевания и, судя по последним отчетам, довольно успешно: количество случаев уменьшилось с 350 000 в 1988 году до 406, зарегистрированных в 2013 году.

Верное чувство

Мы же обещали пристроить его в надежные руки