Дар золотому дракону (фэнтези)

натаниэлла, привет!

Давно пора. Пока авиакатастрофу не устроила.

Пожалуйста.
_________________

согласна. проще всего показать)))
_________________

Привет Оксана. Спасибо за продолжение. У Аэтель просто дар смущать Фолинора. Но мужчина в этот раз остался не в накладе. Он тоже до того смутил девушку своим шептанием на ушко глупостей и букетом цветов, что девушку начали посещать непристойные мысли с Фолинором. И Аэтель пришлось быстренько ретироваться в ванну дабы остудиться. Теперь она понимает какого приходилось Фолинору. А вечер после ужина вообще полон романтики. Старейшина очень мудро приучает девушку к себе и своим прикосновения и пытается избавить ее от страха прикасаться самой к нему. Он постепенно приручает девушку. Какой же он все таки мудрый.
_________________

Inga-Chernyak, Инга, привет!

Пожалуйста.

Это да, в этом она просто мастер.

Получи фашист гранату! Фолинор тоже умеет смущать, причём сознательно.

Да уж, теперь-то она это поняла. Но перестанет ли задавать вопросы так не вовремя?

Она не боится, она стесняется. Для неё Фолинор - старейшина, учитель, объект преклонения. Полубожество.

Очень мудрый. Всё же тысяча лет с хвостиком и титул старейшины чего-то стоят.
_________________

 » Глава 19. Неудачная постирушка

Глава 19

НЕУДАЧНАЯ ПОСТИРУШКА

2 июля, день одиннадцатый

Подняв руку, я осторожно коснулась кончиками пальцев щеки Фолинора. Тёплая. Гладкая. Мягкая. Приятно. Не знаю, как ему, а мне приятно.

Вертикальные зрачки расширились, делая глаза мужчины почти человеческими, он подбадривающе улыбнулся, и я, осмелев, провела пальцами чуть выше, коснулась скулы, виска, дотронулась до волос, которые оказались такими шелковистыми и приятными на ощупь, что мне тут же захотелось запустить в волосы Фолинора обе руки и гладить, теребить, играться с его волосами. Но я лишь слегка погладила светлые пряди и убрала руку. Я это сделала! Я прикоснулась к Фолинору. Сама!

– Вот умница, – Фолинор улыбнулся так задорно, что на секунду показался мне совсем юным. – И совсем не страшно, правда?

– Не страшно, – согласилась я, потому что и правда, сейчас ничего в нём не было от мудрого старейшины, и то, что я гладила его по лицу, уже не казалось мне неправильным. – А что дальше?

– Дальше? Расскажи-ка мне, как слетала к людям? Тебе понравилось общаться с девочками?

И я рассказала. И как собирали травы и овощи для гостинца, и как Диэглейр ловил рыбу, а потом сделал для дома нормальную дверь, и как Аннис оказалась совсем не такой врединой, как показалась мне вначале. Фолинор внимательно слушал меня, он вообще умел слушать, задавая вопросы, так, что сразу было понятно – ему на самом деле интересно. Мы и раньше часто так беседовали, только прежде я не сидела, прижатая к его боку, а его пальцы не играли с моими волосами, порой легонько касаясь щеки, и я, заболтавшись и расслабившись, не клала голову ему на плечо, даже не сразу это заметив.

А ещё, в какой-то момент, Фолинор взял свободной рукой мою ладошку, да так и держал в своей. Просто держал, но мне это нравилось. Его рука была такой большой и сильной, но в то же время, такой нежной. И почему-то, уже такой привычной.

Расставаясь на ночь, Фолинор легко поцеловал меня в висок, и мне захотелось и самой его в ответ поцеловать. Но я на такое всё же ещё не решилась, тем более что дотянуться, даже поднявшись на цыпочки, смогла бы разве что до плеча. Вот по этому плечу я его и погладила – на это смелости мне уже хватило. И в благодарность получила широкую, сияющую улыбку. А потом Фолинор развернулся и быстро скрылся в спальне. А я, зевая и улыбаясь одновременно, отправилась на свой чудесный диванчик.

На следующий день началось волшебство. После завтрака драконы отправились «перераспределять продукты», как они это назвали. Было решено нашу кладовую не трогать, чтобы всё необходимое было у меня под рукой. А остальные сначала освободить целиком, а потом загружать куда-то только зерно, причём, пшеницу, рожь и пшено в разные кладовые, куда-то фасоль, а куда-то овощи, которые ещё смогут полежать. И в каждой кладовой установить именно ту температуру, которая поможет лучше всего сохранить то, что в неё положат.

Это было удивительное зрелище. После завтрака те драконы, кто обладал магией воздуха, а таких набралось восемь, включая Керанира и малыша Фингона, отправились в пещеры, находящиеся в нашей скале. И вскоре из пещер, по воздуху, цепочкой поплыло зерно, горох, картофелины и даже капуста. Перегнувшись через ограждение балкона, я, едва ли не раскрыв рот, наблюдала, как всё это наполняет мешки, ящики, корзины или просто складывается в кучу на расстеленные полотна внизу, на земле, а Леонейл, Эльрод и Бекилор, которые магией воздуха не обладали, завязывали мешки. Там же крутилась Нивена, которая, с тех пор, как старейшины воскресли, старалась всегда быть рядом с мужем, и Эйлинод. Девочка подавала мужчинам верёвки, мальчик записывал что-то в свою тетрадку.

В общем, все были при деле, дома со мной осталась лишь Луччиела, которая развлекала малышку и помогала мне советом во время готовки. Много времени это не заняло, и, поставив вариться суп и томиться в духовом шкафу кашу, я большую часть времени провела на балконе, как заворожённая наблюдая за полётом овощей или зерна. Это было удивительно красиво и совершенно волшебно.

Через некоторое время прилетел Магилор, принёс с собой несколько больших мисок и корзин, и, расставив их на краю выступа, снова улетел. Мне стало любопытно, для чего они, и совсем скоро я это узнала. Сначала в одну из корзин прилетел небольшой матерчатый мешочек, потом в другую – сразу два, друг за другом. Осторожно, на четвереньках, подобравшись к краю выступа, я заглянула в один из мешочков и обнаружила в нём соль. В двух других оказался сахар – кусковой и сыпучий. Пока я копалась в мешочках, в миску, опять же, цепочкой, прилетело около десятка пряников. Судя по стуку, с которым они падали на дно миски, засохли пряники почти до состояния камня. Но это не беда, если не получится сгрызть, можно разбить молотком и размочить в молоке. Мне такое уже приходилось раньше проделывать. И хотя в нашей кладовой было полно свежих сладостей, но видя всю прежнюю жизнь пряники лишь несколько раз в год по праздникам, я не могла пренебречь ими только лишь потому, что они засохли.

К обеду на земле скопилась порядочная куча полных мешков, немалые горы овощей, а на выступе – корзина соли, три корзины сахара, несколько мисок с разными сладостями, небольшая корзинка с приправами и полмешка заморского зерна под названием рис. Из него получалась очень вкусная каша с мясом или сладкая, на молоке. Луччи рассказала, что на острове рис не выращивают – не та погода, да и слишком хлопотно, его драконы время от времени покупали у купцов в городе, поэтому в кладовых его оказалось немного. Весь найденный в пещерах рис, так же как и соль, сахар, сладости и приправы – то есть всё покупное, и оттого его мало – будут храниться в нашей кладовой, нет смысла выделять под всё это отдельные пещеры.

Кстати, пару пряников я всё же размочила в молоке и размяла, а Лани с удовольствием съела получившуюся сладкую кашицу. У меня ничего зря не пропадёт.

Во время обеда было решено, что большинство драконов продолжат освобождать кладовые, а остальные отнесут часть овощей на пастбища, а часть – людям, для поросят. Сейчас-то они пока на молочной каше, но, по словам Базилды, через пару недель их можно будет прикармливать и варёными овощами. А вот капусту – сразу на пастбище, пока не сгнила. Пусть овцы и телята побалуются сочными листьями. Возможно, лишние овощи даже не придётся закапывать – несколько десятков телят и около сотни овец вполне смогут доесть то, что было заготовлено на тысячу и ещё половину тысячи драконов.

Отнести овощи людям вызвался Диэглейр. Сказал, что ему всё равно нужно сделать дверцы для свинарника, поскольку, как оказалось, на Кутберта в этом плане надеяться смысла нет. Может, как пасечник он и хорош – впрочем, и это пока тоже неясно, – но прикладывать руку к каким-либо другим мужским делам он явно не собирается. Мужчины переглянулись и пожали плечами – лети, мол, если хочешь, почему бы и нет? Кажется, Эльрод даже выдохнул с облегчением – был уверен, что забота о людях свалится на него. Но если уж Диэглейр сам вызвался, возражать он точно не станет.

– Аэтель, Диэглейр и тебя может захватить, пообщаешься с подругами, – предложил Фолинор, приобняв меня за плечи. – А то сидишь целыми днями дома, как пришитая, скучно, наверное?

Я удивлённо посмотрела на него. Скучно? Может, иногда я бы с удовольствием поболтала с ровесницами, но вообще-то, меня принесли на остров, чтобы я хозяйством занималась, разве нет? Я и так сегодня мало что сделала, больше на ограде балкона висела. Даже не постирала.

– Конечно, возьму, – кивнул Диэглейр. – Поболтаете, пока я дверцы буду делать.

– Лети, Аэтель, развлекись, – подхватила Луччи. – А за малышкой я присмотрю.

– Нет, я возьму Лани с собой, ей нравится играть в траве, – возразила я. Не хватало ещё спихивать одну кроху на другую.

– Вот и хорошо, тогда я тоже помогу с припасами, – улыбнулась Луччи и повела ручкой. Крупинки каши поднялись над её тарелкой, покружились хороводом и вернулись обратно. Лани радостно засмеялась и захлопала в ладоши, глядя на маленькое волшебство, я тоже улыбнулась. Интересно, я к этому когда-нибудь привыкну?

После обеда все разлетелись, кто куда. Диэглейр отлучился, сказав, что за петлями для дверок коровника, пока его не было, я высадила Лани на горшок. Она сама ещё не просилась, но послушно мочилась, стоило её посадить, так что стирки у меня за ней теперь было совсем мало. Иногда я не успевала её высадить, особенно ночью, но такое случалось всё реже. Конечно, как и любой малыш, Лани пачкала не только штанишки, но за едой спасали нагрудники из какой-то странной ткани, которая не промокала, и её можно было просто протереть тряпочкой. Вот почему я так спокойно отложила стирку на завтра.

Когда Диэглейр прилетел за мной, то, приземлившись на выступе, протянул мне лапу, на одном из когтей которой висел довольно большой узел, размером с пару подушек, не меньше. Что там, я спрашивать не стала, просто уселась на огромную ладонь, тем более что узел мне совсем не мешал. Пока дракон спускался, чтобы свободной лапой подхватить сеть со сложенными в неё мешками, а потом снова взлетал, я помахала драконам, которые стояли на выступах и снова посылали вниз цепочки зерна, моркови или яблок, и они помахали мне в ответ. А кто-то даже устроил вокруг меня хоровод из гороха.

Всю дорогу Лани сидела спокойно, смотрела по сторонам и сосала петушка на палочке из моих запасов. Распробовав вкуснейшие заморские лакомства, я слегка охладела к леденцам, а вот Лани их обожала, может, потому, что младенцы любят что-нибудь сосать? Не знаю, но с оставшимися петушками я рассталась без особого сожаления.

На этот раз мы не останавливались, чтобы набрать зелени или поймать рыбу, сразу прилетели к людям. Отец семейства снова пропадал на пасеке, мы видели его, пролетая, он сидел на траве и смотрел в сторону океана, но когда тень дракона пронеслась над ним, вскочил и проводил нас взглядом.

Возле дома мы застали Санниву – в одной нижней рубашке, она развешивала на верёвке выстиранную одежду. Увидев нас, она взвизгнула и удрала в дом.

Пожав плечами, я отправилась следом.

– Ты чего вдруг испугалась? То «драконы красивые», а то драпаешь от него, аж пятки сверкают.

– Я не от дракона, – помотала головой девочка. – Я от мужчины. Видишь, что на мне надето. В этом нельзя мужчинам показываться.

И она указала рукой на свою короткую рубашонку.

– Так оденься, – пожала я плечами.

– А не во что. У нас мало одежды, разрешили только пару узелков с собой взять. Хотели сегодня постирать, а то последние чистые платья остались. Только с поросятами этими...

– А что с поросятами, – присаживаясь рядом и спуская Лани на пол, поинтересовалась я.

– Да мы с Аннис навоз пошли чистить, а мама как раз зашла молока им налить, поросята побежали к кормушке, я и не поняла, как получилось, наверное, один Аннис под ноги попал, она стала падать, за меня схватилась, вот мы обе и рухнули прямо в навоз поросячий, а знаешь, какой он!..

– Знаю, – захихикала я.

– Во-от! Перемазались обе. А мама, когда мы падали, дёрнулась с испугу, и молоком себе на подол плесканула. В общем, у всех троих последние платья перемазались. Мы подумали, что в рубашках походим, пока высохнет, никого ж нет вокруг, а тут вы прилетели.

– Да, неловко получилось, – хихикнула я. – А где сейчас остальные?

– В свинарнике. Аннис навоз чистит – мы его не весь платьями собрали, – девочка захихикала, я вслед за ней. – А мама поросятам кашу варит.

– В свинарнике? Ой! – я вспомнила, зачем прилетел Диэглейр, и выбежала из дома, крикнув: – Присмотри за Лани.

Едва не упав, споткнувшись об лежащий на крыльце узел, я успела увидеть, как мужчина скрылся в дверном проёме свинарника. И практически сразу выскочил наружу, бормоча извинения. Я перешла на шаг – уже не было смысла бежать, чтобы помешать ему, но вообще-то, ничего особо страшного и не произошло, смутились, наверное, все трое, вот и всё. Я так думала, пока вдруг, с криком:

– Ты чего это к моей бабе зачастил?! – рядом с Диэглейром не появился Кутберт.

«И как только успел так быстро сюда добраться?» – успела подумать я, когда отец Саннивы, отпихнув растерявшегося от подобного обвинения Диэглейра, нырнул в дверной проем. И тут же оттуда раздался его вопль:

– Я так и знал! Шлюха! Муж за порог, а она уже с господами крутит! Прибью, змея подколодная!

Из свинарника показался Кутберт, за косу таща за собой жену, которая, в рубахе и нижней юбке, подоткнутой сбоку за пояс, и правда выглядела так, словно её из постели вытащили. Только нет там никакой постели, да и прилетели мы только что. И только такой безумец, как Кутберт, мог вообразить такую гадость.

В это время мужчина швырнул Базилду так, что она не удержалась на ногах и осела на землю, а потом замахнулся, но его рука была перехвачена очнувшимся Диэглейром – всё произошло так быстро, что поначалу он просто растерялся от такого глупого обвинения, но позволить ударить женщину, конечно, не мог.

– Я предупреждал, что женщин у нас бить нельзя! – прошипел Диэглейр, притягивая пасечника к себе. Я подошла уже так близко, что слышала каждое его слово. – Ты забыл, что с тобой будет, ударь ты её или девочек?

– Это моя жена, я могу с ней делать, что хочу! – продолжал ерепениться Кутберт. Он что, сумасшедший? Да Диэглейр его на голову выше и намного сильнее!

– А это наша земля, и законы здесь тоже наши. – Дракон отшвырнул мужчину, и тот, чтобы не упасть, был вынужден отбежать на несколько шагов, удерживая равновесие. – Только посмей их тронуть – узнаешь, что произойдёт.

– Батя, не надо, – в дверном проёме появилась Аннис в такой же рубашке, что и на Санниве. – Мы постирались просто. Потому и одеты так. И я с мамой была. Не надо, ничего же не было.

Кутберт зло глянул на старшую дочь.

– Ещё одна шлюха! Думаешь, я не знаю, как ты перед Тунором ноги раздвигала? Молись, чтобы в подоле не принести, а то утоплю байстрюка твоего, как кутёнка. А может, вы здесь на пару с мамашей своей, с этим, а?

Аннис вскрикнула, словно отец её ударил, и скрылась в свинарнике. Диэглейр не выдержал и, схватив мужчину за шиворот и за штаны, в три шага дошёл до берега и швырнул буяна в воду.

– Охолонись, безумец!

Речка здесь была спокойной и неглубокой, так что Кутберт вскоре встал на ноги, отплёвываясь, прошлёпал на другой берег и, погрозив в нашу сторону кулаком, скрылся в лесу.

– Мне жаль, – Диэглейр присел на корточки рядом с тихо плачущей женщиной, протянул руку, словно хотел успокоить, но та вздрогнула и втянула голову в плечи, и рука мужчины повисла в воздухе, так её и не коснувшись. Вздохнув, Диэглейр встал и взглянул на меня, стоящую неподалёку. – Посмотрите в узле. А я, пожалуй, потом дверцы сделаю. Тебя кто-нибудь заберёт попозже. Извините, – это уже снова Базилде.

После чего отошёл немного в сторону, и вот уже огромный зелёный дракон улетает прочь.

– Зря он за маму вступился, – раздалось за моей спиной, и, обернувшись, я увидела Санниву, держащую за ручку Лани. Тяжело вздохнув, девочка пояснила. – Батя теперь ещё злее будет, и маме сильнее достанется.

– Может, побоится? Диэглейр же сказал, что руки ему поломает.

– Не знаю, – снова вздохнула Саннива. – Батя, когда взбесится, себя не помнит. А бесится он в последнее время всё чаще, раньше таким не был. Ладно, теперь уж не поправить ничего. А что этот… Глэйр про узел говорил? Что там?

– Сама не знаю. Пойдём, посмотрим. Вам помочь? – повернулась я к Базилде, которая сидела на земле, чуть покачиваясь и глядя куда-то вдаль.

– Нет-нет, я в порядке, – вздрогнув, женщина поднялась и, одёрнув подоткнутый подол и пригладив растрепавшиеся волосы, направилась в свинарник, бормоча. – Кашу доварить нужно.

А мы пошли обратно к дому. Я взяла малышку за вторую ручку, и она подпрыгивала между нами, иногда поджимала ножки и повисала на руках, заливисто смеясь. Глядя на неё, невозможно было не улыбнуться, хотя то, что только что случилось, как-то не давало повода веселиться. Занеся узел в дом, мы развязали его и обнаружили кучу одежды. Дюжина платьев, две дюжины нижних рубашек, платки, ленты, пояса. И, что привело Санниву в особое восхищение – туфли. Шесть пар, причём разного размера, так, что пришлись бы в пору и дочерям, и матери. Да и платья с рубахами, когда мы их разглядели как следует, тоже были на троих. И всё было такое красивое, с вышивкой и нарядной отделкой.

– Чьи они? – раздалось за моим плечом. Оглянувшись, я увидела Аннис. Опухшие глаза и покрасневший нос совсем её не красили, но глаза горели восторгом, а улыбка – обычная, а не презрительно-кривая, – делала её почти симпатичной.

– Теперь ваши, – отходя в сторону, чтобы дать ей лучше разглядеть разложенные на столе и лавках наряды. – Своим бывшим хозяйкам это больше не понадобится.

«Или, к тому времени, как понадобится, давно истлеет», – мысленно добавила я, догадавшись, где именно Диэглейр раздобыл эти наряды. Потом опустила глаза на Лани, уцепившую один из ремешков с лавки и теперь старательно его жевавшую, отобрала его, заменив кусочком засахаренного фрукта, запас которых теперь всегда носила в кармане, и вспомнила слова Кутберта.

– Аннис, а ты не можешь оказаться?.. – я не решилась продолжить, лишь взглянула на её живот.

– Нет, я не понесла от Тунора, – покачала та головой. – У меня крови уже после были. И слава богу. Батя... он ведь не шутил.

– Неуж-то и впрямь утопил бы!? Живого ребёночка? – ахнула Саннива.

– Не удивилась бы, – буркнула Аннис.

– Никто б ему не позволил, – нахмурилась я. – Но всё же хорошо, что так. Ребёнку без отца плохо. Ладно, не стоит печалиться о том, чего не было, лучше померяйте платья, посмотрим, подойдут ли?

Платья почти подошли. Санниве оказались чуть длинноваты, но подвернуть недолго, да и растёт она ещё, потом будут как раз. А вот на Аннис платья сидели, словно по ней шиты, и девушка была в полном восторге, сказала, что ничего красивее в жизни не носила.

Когда девушки разобрались с одеждой и делили ленты и пояса, в дом вошла Базилда. Улыбнулась, увидев обновки, но в глазах её радость не появилась, наверное, для дочерей улыбалась, а сама думала, что же будет, когда муж домой вернётся. Надеюсь, он всё же охолонет, да побоится на жену руку поднимать. Но Саннива говорила – бешеный становится, себя не помнит… Ох, вот же неудачно мы прилетели. Да ещё и с подарками. Как бы ему ещё что-нибудь нехорошее в голову не стукнуло, тем более что для самого Кутберта обновок в узле не было.

Немного полюбовавшись платьями, Базилда убрала их в сундук и собралась готовить ужин, нас же послала погулять, да поболтать, отказавшись от помощи. Мы прогуливались вдоль реки, сёстры рассказали, что нашли неподалёку в лесу заросли малины, набрали немного, но с опаской, мол, рядом с малиной и медведь может бродить. Зато их очень порадовало то, что в лесу не оказалось комаров. Я заверила их, что на острове совсем нет медведей, правда, почему я в этом так уверена, утаила. Просто нет – и всё, и волков тоже, и любых других хищников, поэтому по лесу можно ходить без опаски.

Интересно, как скоро люди поймут, что здесь вообще ничего живого нет – не только комаров, но и птиц, лягушек, всяких жучков-червячков, которых по привычке не замечаешь, но которые вроде бы есть всегда. А здесь вот – нет. И появятся не скоро. Те, что выжили, находятся как раз на другой стороне острова, может и несколько лет пройти, пока сюда доберутся всякие мышки-полёвки или те же кролики. А вот насекомые, а за ними и птицы, могут заселить весь остров уже к осени, так старейшины сказали, и я им верю. Хотя, как по мне, то без мышей и комаров жить намного приятнее.

Я, в свою очередь, рассказывала подругам о том, что сейчас все взялись за чистку кладовых. После «мора», когда почти все обитатели острова умерли, осталось много ненужной еды, вот и решили её животным скормить. С моих слов всё выглядело вполне обычно, о том, как волшебно это всё происходит, я пока тоже рассказывать не стала. Может, потом как-нибудь.

Вскоре за нами прилетел Керанир. По его словам, Фолинор послал его, сказав, что уж к нему-то Кутберт точно ревновать своих женщин не станет. Лани расхныкалась – уж очень не хотелось ей улетать от цветов и зелёной травки, по которой она бегала и ползала, рассматривая и пробуя на зуб. Ещё один засахаренный фрукт помог её отвлечь, а я снова подумала, что обязательно нужно будет сделать что-то вроде сада с землёй, травой и цветами на балконе, когда вылупятся другие малыши. А может, когда драконы станут посвободнее, они и для одной Лани такое сделают. Хотя, почему для неё одной – в пещере ещё три малыша, пусть и бывших взрослых. Но они ведь тоже пока не могут сами летать, а значит, и гулять, где хочется. Да, обязательно поговорю об этом со старейшинами, когда будем ужинать.

Я начала мечтать, как красиво будет в пещере, в которой поселят малышей. Но когда Керанир взлетел, заметила на опушке глядящего нам вслед Кутберта. Я не могла разглядеть его лицо – далеко было, – но вся его поза мне совсем не понравилась. И волнение о том, не аукнется ли Базилде наш прилёт и неудачная постирушка, мышкой царапала мне душу всю дорогу до дома.
_________________

Привет!
А у людей порядки гораздо грубей и опасней, чем у драконов. Не дай бог ревнивец отомстит жене. Когда шлея под хвост попадет, всякое учудить можно.
Оксана, спасибо за главу!
Начало очень понравилось: робкие первые шаги, но такие трогательные.
_________________

натаниэлла, привет!

Видимо, всё произошедшее вытащило на свет самые худшие качества Кутберта. И да, люди - не драконы, они женщин бьют. К сожалению...

Пожалуйста.

Фолинор понимает, что с Аэтель можно только так - постепенно, осторожно. Зато результат будет самый лучший!
_________________

Оксана, спасибо за новую главу))) Ох и пренеприятнейшим типом этот пасечник оказался. Надеюсь от него не только его семья, но и драконы не пострадают
___________________________________

Спасибо, Автор! Читаю с большим интересом)

pahistahis, Вера, привет!

Пожалуйста.

Драконов он боится, сам к ним не полезет, но вот семье его несладко приходится. Придётся учить уму-разуму.
_________________

ТРОЯ, привет!

Пожалуйста.

Я этому рада.
_________________

Привет Оксана. Спасибо за продолжение. Фолинор постепенно приручает Аэтель к себе. Она уже не так сильно боится его трогать. Может скоро будет и целовать на ночь. А вот происшествие у домика людей оставило неприятный осадок. Кутбер злой мужчина. Теперь когда в жизни его женщин все наладилось, он понял, что в нем особой нужды нет. Ведь все хлопоты о семье взяли на себя драконы, они всем обеспечили людей. И это понимание его злит. Жаль, что он не хочет это принять. Надеюсь это не сильно отразится на Базильде. Ведь драконы слов на ветер не бросают, и если он обидит женщин ему не сдобровать.
_________________

Inga-Chernyak, Инга, привет!

Пожалуйста.

Они вроде как уже целуются. Правда, в основном "выше бровей". Но ничего, лиха беда начало.

Женщины "в рабстве" увидели больше заботы, чем в "на свободе", жаль только, что муж и отец совсем с катушек летит. С ним-то никто нянчиться не собирается.

Очень надеюсь, что он поймёт - драконы не шутят. А то ведь и правда руки переломают!
_________________

Здравствуйте, Оксана. ваша сказка просто чудо как хороша!!!
я в читателях!
_________________

Fairy, добрый день!

Спасибо, мне очень приятно.

Добро пожаловать на остров драконов. Новая глава раз в 4 дня.
_________________