Нора Робертс "Тайная звезда"

Nimeria: 27.01.16 17:02

Девочки, спасибо за продолжение!
Ох, не надо оставлять Грейс одну... Дивейн может легко её похитить

...

dymir: 27.01.16 17:50

Как-то эта глава нагнала в меня беспокойство... О зло готово вцепиться в наших героев. Спасибо за новую главу!!!

...

Arinarisha: 27.01.16 17:52

Спасибо за новую главу! Не зря ли Сет одну Грейс оставляет, мало ли что случится может. С нетерпением ждем развития событий.

...

Suoni: 27.01.16 18:31

Своим отказом Грейс очень разозлила этого посла! И, как нарочно, Сету пришлось оставить ее одну в квартире. Настораживает это.

Спасибо за продолжение!

...

Фелиция: 27.01.16 19:14

Спасибо огромное за продолжение!

...

kobra: 27.01.16 21:18

Интересно не Грегор ответственен за сорванное свидание?

...

dymir: 27.01.16 22:12

Наверное, вы зрите в корень - чего доброго ее похитят?!

...

софуш: 28.01.16 08:43

Девочки, вы просто умнички большие.Каждые 2 дня по главе,слов нет,одни благодарности,Спасибо !!!!!!

...

Кся: 28.01.16 10:21

Спасибо за новую главу

...

Natalya KN: 28.01.16 11:34

Да, это поведение настоящего мужчины, а не размазни. Ждем продолжения !

...

amelidasha: 28.01.16 12:05

Спасибо за новую главу

...

Королева: 29.01.16 08:32

 » Глава 9

Перевод Peony Rose
Бета-ридинг Talita
Редактирование Королева

Оставшись одна, Грейс включила телевизор и устроилась на диване. Не прошло и пяти минут, как она вскочила и начала изучать дом.
Сет явно не увлекался безделушками. Скорее всего, считал их пылесборниками. Ни цветов, ни домашних животных. Мебель в гостиной простого мужского дизайна и хорошего качества. Диван – уютный, внушительных размеров, с темно-зеленой обивкой. Захотелось разбросать по нему подушки разных цветов – винного, морского, медного… Кофейный столик квадратный, дубовый, отполированный до блеска, ни пылинки на поверхности.
Должно быть, раз в неделю приходит уборщица. Невозможно представить Сета с тряпочкой для полировки.

Под боковым окном оказался книжный шкаф, и Грейс, согнувшись, просмотрела корешки. Приятно, что они читали одни и те же книги. На полках нашлось даже пособие по садоводству, изученное раньше ею самой.
А вот это уже легко можно вообразить. Грейс представила Сета во дворе, копающего землю и высаживающего цветы.
На стенах висели картины. Она шагнула ближе. Без сомнения, акварельные портреты, расположенные в определенном порядке, принадлежат кисти того же мастера, который написал городской пейзаж и сельскую сценку в спальне. Поискав, Грейс увидела в уголке портрета подпись «Мэрилин Бьюкенен».
Сестра, мать, кузина? Кто-то любящий и любимый. Грейс вгляделась в первый портрет.
Его отец, вдруг догадалась Грейс. Должно быть, он. Глаза те же – ясные, проницательные, золотистые. Квадратный, почти чеканный подбородок. Художница уловила силу, благородство и налет грусти. Намек на улыбку в уголках рта, прирожденная гордость сквозила в посадке головы. Все это было очевидно на картине, написанной в «три четверти», где мужчина смотрел на что-то, видимое только ему.

На соседнем портрете женщина лет сорока с небольшим. Лицо прелестное, однако художница не стала скрывать ни явных, говорящих о многом морщинок, ни седых прядей в темных вьющихся волосах. Взгляд карих глаз устремлен вперед, в нем чувствовались юмор и терпение. И губы, как у Сета, улыбнулась Грейс.
Мать. Сколько силы заключено в этих спокойных глазах? Сколько выдержки и отваги нужно, чтобы выстоять, когда любимые каждый день смотрят в лицо опасности?
Сколько бы ни понадобилось, у женщины этого хватало.
Еще портрет. Молодой, двадцати с лишним лет мужчина, с плутовской усмешкой и глазами сорвиголовы, чуть темнее, чем у Сета. Привлекательный, сексуальный, с темной прядью, небрежно падавшей на бровь. Явно брат.
На последней картине молодая женщина: темная волна остриженных до плеч волос, напряженные золотистые глаза, точеные губы слегка изогнуты в полуулыбке. Очаровательная, и в ней больше от серьезности Сета, по сравнению с другим братом. Сестра.
Удастся ли ей когда-нибудь с ними встретиться, или эти люди останутся для Грейс лишь картинами? Сету захочется привести к ним любимую женщину, подумала она – и ощутила пронизывающий укол боли. Захочется, даже потребуется ввести избранницу в дом матери, посмотреть на то, как новичок вольется в семью и станет ее частичкой.

Для него это дверь, которая открывается в обе стороны. Не только дань традиции, но и внутренняя необходимость.
Но любовницу? Нет. Нет нужды знакомить с ней родных. Женщина, которая всего лишь делит с ним постель, не попадет в отчий дом.
Грейс на мгновение закрыла глаза. «Хватит себя жалеть», - прозвучал жесткий приказ. Тебе не удастся получить все, что хочешь или что нужно, поэтому распорядись с умом тем, что есть.
Она открыла глаза и еще раз оглядела портреты. Хорошие лица. Чудесная семья.
Где же его собственное изображение? Должно же оно быть. И каким его увидела художница? Отразила ли его холодный «полицейский» взгляд, неожиданно притягательную улыбку или столь редкую усмешку?

Полная решимости отыскать картину, Грейс оставила телевизор включенным и отправилась на охоту. В течение следующих двадцати минут она сделала ряд открытий: Сет жил опрятно, держал в каждой комнате телефон и записную книжку, использовал вторую спальню как офис и в то же время гостевую, малюсенькую третью переоборудовал под мини-спортзал. А еще ему нравились насыщенные цвета и удобные кресла.
Нашлись другие акварели, но портрета среди них не было. Грейс задержалась в гостевой комнате, поняв, что только здесь хозяин решился пофантазировать. На встроенных полках хранилась коллекция фигурок из дерева и камня. Драконы, грифоны, волшебники, единороги, кентавры. И одинокий крылатый конь из алебастра, расправивший крылья в полуночном полете.
Картины в этой комнате дышали волшебством – туманный ландшафт, где башни замка вонзались серебряными иглами в бледно-розовое небо, утонувшее в тенях озеро, и белый олень-одиночка, пьющий воду.

Были здесь и книги: Артуриана, сборники ирландских легенд, мифов Древней Греции и Рима. А на маленьком столике вишневого дерева красовались глобус из голубого хрусталя и книга о Митре, боге света.
Она вздрогнула и стиснула руки. Неужели он выбрал книгу из-за расследования? Или та давно лежит тут? Дотронувшись до тонкого томика, Грейс убедилась, что последнее предположение верное.
Еще одна нить между ними, возникшая до их встречи. Так легко было бы принять это, даже испытать чувство благодарности. Но ей хотелось знать, разделяет ли Сет эти эмоции.

Грейс спустилась вниз, чувствуя себя почти как дома после самодеятельного обхода. Увидев чашки из-под утреннего кофе в раковине – легкий намек на интимность – она не сдержала улыбки. В холодильнике нашлась бутылка вина. Грейс налила себе бокал и унесла в гостиную.
Она подошла к книжному шкафу, размышляя, не скоротать ли время, свернувшись клубочком на кушетке с телевизором и книжкой. Внезапно по телу пробежала дрожь, такая быстрая и острая, что бокал дрогнул в руке. Она уставилась в окно, дыхание участилось, свободная рука стиснула край шкафа.
«Кто-то следит за тобой». Слова эхом отозвались внутри, произнесенные испуганным, шепчущим голосом, который был ее собственным.
Следит.

Но за окном не было ничего, кроме тьмы, мерцания лунного света, тихого дома напротив.
Остановись, велела себе Грейс. Там никого нет. И ничего. Но дрожащие руки сами потянулись и задернули занавески.
Она сделала глоток вина, пытаясь посмеяться над своими страхами. По телевизору передавали срочный выпуск новостей, и Грейс медленно повернулась к экрану. Семья из четырех человек в соседней Бетесде. Убиты.
Теперь ей было ясно, где Сет. Оставалось только гадать, с чем он столкнулся.

* * * * *
Она одна. Дивайн сидел в сокровищнице, поглаживая статую Венеры из слоновой кости. Он привык думать о ней как о Грейс. По мере того, как его одержимость росла и крепла, Дивайн воображал их парой, обретшей бессмертие. Грейс Фонтейн станет самым ценным приобретением. Его богиня. А Три Звезды увенчают коллекцию драгоценностей.
Разумеется, сначала ее нужно будет наказать. Способ известен, как и то, чем она больше всего дорожит. Другие женщины тоже виновны – они осложнили его планы и в итоге разрушили их. Несомненно, они должны умереть.
Как только он получит Грейс и камни, женщины умрут. Их гибель и послужит ее наказанием.

Сейчас она одна. Не составит труда похитить Грейс. Привезти сюда. Да, вначале она испугается. И хорошо. Это часть ее наказания. В конце концов она сдастся, покорится ему. Будет принадлежать ему. О да, у них впереди несколько жизней в обществе друг друга.
В одной из них он вернет ее в Терресу. Сделает королевой. Бог не может довольствоваться меньшим.
«Возьми ее сегодня ночью». Голос, который звучал в голове все громче и громче, раздражал. Ему не стоило верить. Дивайн выровнял дыхание, прикрыл глаза. Нет, спешить не нужно. Каждая деталь должна быть на своем месте.
Грейс станет его, когда все будет готово. И приведет его к Звездам.

***
Сет допил еще одну чашку мутноватого кофе и потер нывшую шею. Желудок все еще горел от зрелища, которое предстало взгляду в этом уютном домике в пригороде. Лейтенант знал, что гражданские и полицейские-новички считали ветеранов привычными к насильственной смерти – ее виду, запахам, бессмысленной расточительности.
Ложь.
Никому не удастся привыкнуть к такому. А если бы и удалось, пришлось бы снять значок. Закону необходимо хранить чувство отвращения, чувство ужаса к убийству.
Что побудило мужчину отнять жизни собственных детей, женщины, с которой он произвел их на свет, и свою? В домике не осталось никого, кто бы смог ответить на вопрос. Сет знал – воспоминания будут его преследовать.
Он прошелся руками по лицу, чувствуя узелки напряжения и усталости. Повращал плечами раз, другой, потом расправил их и протиснулся узеньким коридорчиком к личным шкафчикам в гардеробной.

Мик Маршалл был там и потирал больные ноги. Его жесткие рыжие волосы торчали наподобие нестриженых зарослей кустарника над усталым лицом. Под глазами залегли круги, рот угрюмо сжат.
- Лейтенант. - Мик снова надел носки.
- Вы могли не приходить в этом случае, детектив.
- Проклятье, я услышал выстрелы из своей же гостиной. – Маршалл подобрал ботинок, но остановился и уперся локтями в колени. – Два квартала всего. Иисусе, да мои детишки с этими малышами играли. Как, черт побери, я им все объясню?
- Отца хорошо знали?
- Вообще не знал, если честно. Знаете, как всегда в таких случаях говорят, лейтенант. Тихий парень, вежливый, необщительный. - Маршалл коротко, невесело хохотнул. – Они всегда такие.

- Дело берет Малруни. Можете помогать при желании. А теперь идите домой и поспите. И детей поцелуйте.
- Ага. - Мик запустил пальцы в шевелюру. – Слушайте, лейтенант. Есть кое-какая информация по этому парню, Дивайну.
Позвоночник Сета напрягся.
- Что-то интересное?
- Смотря что вам нужно. Ему пятьдесят два, никогда не вступал в брак, унаследовал кучу денег от своего старика, включая большой виноградник на том острове, Терресе. Выращивает оливки, ну и скот разводит помимо прочего.
- Джентльмен-фермер?

- О, там все не так просто. У него много интересов, чертова уйма на самом деле. Судостроение, коммуникации, импорт-экспорт. Много нужных связей в нужных местах, через которые капают денежки. Он стал послом в США три года назад. Вроде прижился. Купил стильное местечко на Фоксхолл-роуд, здоровый особняк, поразвлечься не дурак. Люди о нем не любят толковать. Нервничают.
- Деньги и власть обычно заставляют сильно нервничать.
- Угу. У меня пока нет полной информации. Но лет пять назад у него была связь с женщиной. Оперная певица. Настоящая звезда, если вы в этом толк понимаете. Итальянка. Потом дама исчезла.
- Исчезла. – Интерес Сета возродился. – Как?

- В том-то и проблема. Она просто-напросто испарилась. Итальянская полиция не нашла следов. У нее была квартира в Милане, и все вещи остались там – одежда, драгоценности, партитуры. Дамочка ведь как раз пела в местной опере. И посредине сезона не явилась на вечернее выступление. Пошла в тот день по магазинам, накупила много вещей, которые послали к ней домой. И не вернулась.
- Подозревали похищение?
- А как же. Вот только никто не звонил с требованием о выкупе, ни мертвого тела, вообще никаких новостей о ней почти пять лет. Ей было… - Мик поморщился, вспоминая. – Тридцать, в отличной форме и чертовски хороша собой. На счетах в банке хранилось много лир. Они и сейчас там.
- Дивайна допросили?
- Конечно. Похоже, он обретался на яхте в Ионическом море, загорал себе да попивал анисовый ликер, когда все это стряслось. Полдюжины гостей в качестве свидетелей. Итальянский коп, с которым я общался – кстати, большой фанат оперы – сказал, что на его взгляд Дивайн не выглядел ни чересчур шокированным, ни слишком расстроенным. Дело плохо пахло, но концов не нашли. Кроме того, мужик предложил вознаграждение за нее, пять миллионов лир, за которым так никто и не пришел.

- Я бы сказал, это все крайне любопытно. Продолжай копать. – И ему самому, подумал Сет, тоже стоит копнуть глубже.
- Еще кое-что, - Мик склонил голову набок, туда-обратно, разминая шею. – Думаю, это тоже имеет значение – мужик увлекается коллекционированием. Всего понемножку – монеты, марки, драгоценности, картины, скульптура, древности. Короче, упакован. Но помимо прочего славится уникальной и разнообразной коллекцией камушков – чуть ли не лучше той, что в Смитсоновском институте.
- Дивайну нравятся камни.
- Определенно. И вот еще что. Примерно пару лет назад он заплатил три лимона за изумруд. Камушек большой, конечно, но цена кусалась из-за того, что ему приписывали магические свойства. – Сама мысль об этом заставила Мика улыбнуться. – Знаете, Мерлин его вроде как заклял для короля Артура. Как по мне, парень, увлекающийся такими штучками, будет заинтересован в трех больших голубеньких камнях и всей этой божественно-бессмертной ерунде, которая к ним прилагается.

- Держу пари, что будет. – И разве не странно, размышлял Сет, что имя Дивайна не значилось в списке Бэйли? Неужели коллекционер, чей американский особняк располагался в нескольких милях от дома Сальвини, ни разу не имел с ними дела?
Нет, в такое упущение трудно поверить.
- Мик, передай мне всю информацию, когда заступишь на дежурство. Хочу сам поговорить с тем итальянским копом. Я ценю то, что ты потратил на это свое время.
Мик моргнул. Сет никогда не упускал случая поблагодарить своих людей за хорошую работу, но как правило, делал это механически. Теперь же в голосе лейтенанта звучала неподдельная теплота, обращенная именно к нему.
- Конечно. Без проблем. Но имейте в виду, лейтенант, даже если вы прицепите Дивайна к этому делу, он выскочит. Дипломатическая неприкосновенность. Нам его не взять.

- Дай сначала его прищучить, а там видно будет. – Сет отвлекся на звук хлопнувшей дверцы шкафчика – сотрудник заступал на дежурство. – Поспи…
Он осекся. На внутренней стороне дверцы была Грейс, юная, смеющаяся и обнаженная.
Голова откинута назад, и эта дразнящая улыбка, эта уверенность в своей женственности, и мягкая сила, заметная во взгляде. Кожа напоминала полированный мрамор, щедрые формы прикрывал лишь водопад волос, расположенный так, чтобы свести мужчину с ума.
Мик повернул голову, увидел фотографию и вздрогнул. Кейд уже посвятил его в подробности взаимоотношений лейтенанта и Грейс. Из головы вылетели все мысли, кроме одной: некто – скорее всего злополучный коп у шкафчика, насвистывающий дурацкую песенку – очень скоро умрет.
- Ээ… лейтенант, - начал Мик, в отчаянной попытке спасти ситуацию.

Сет просто поднял руку, прерывая сотрудника, и подошел к шкафчику. Коп, который менял рубашку, посмотрел на него:
- Лейтенант.
- Брэдли, - ответил Сет, продолжая рассматривать глянцевое фото.
- Она нечто, да? Один парень из дневной смены сказал, что она заходила, и в жизни такая же классная.
- Неужели?
- Зуб даю. Эту фотку я вырвал из одного журнала, из тех, что в гараже. Ей и одеваться не надо.
- Брэдли, - прошипел Мик и спрятал лицо в руках. Парень покойник.

Сет глубоко вдохнул, сопротивляясь желанию порвать фото на клочки:
- Здесь переодеваются и женщины, Брэдли. Это недопустимо. – Где же татуировка? Мысли путались. Сколько ей было, когда она позировала для фото? Девятнадцать, двадцать? – Найдите другое место для любования… искусством.
- Да, сэр.
Сет повернулся было, но бросил последний взгляд через плечо:
- И в жизни она лучше. Намного.
- Брэдли, - простонал Мик, когда Сет убрался восвояси, - ты только что второй раз родился.

Рассвет уже наступил, когда Сет наконец добрался до дома. Пришлось собирать документы по делу в Бетесде. Дело закроют, когда отчеты экспертов-криминалистов и патологоанатома подтвердят то, что ему и так известно. Тридцатишестилетний мужчина, обеспеченный программист просто встал с дивана во время просмотра телепередачи, зарядил револьвер и уничтожил четыре жизни приблизительно за десять минут.
За это преступление никто не сможет понести наказание.
Бьюкенен мог бы попасть домой и двумя часами раньше. Но пришлось использовать разницу во времени с Европой, чтобы сделать ряд звонков, задать вопросы, собрать информацию. Мало-помалу он складывал из кусочков портрет Грегора Дивайна.
Человек с деньгами, ради которых ему не пришлось попотеть. Один из тех, кто наслаждается положением и властью, вращается в высших кругах и не обзаводится семьей.

Во всем этом нет состава преступления, подумал Сет, запирая за собой входную дверь.
Никакого преступления в том, чтобы прислать белые розы красивой женщине.
Также, как и в связи с той, кто исчезла. Однако разве не интересно, что Дивайн имел связь с еще одной женщиной? Француженка, прима-балерина необыкновенной красоты, которую считали лучшей танцовщицей десятилетия. И которую нашли мертвой в ее парижском доме – передозировка наркотиков.
Заключение полиции гласило, что это самоубийство, несмотря на утверждения близких погибшей о том, что она никогда не употребляла наркотиков. Женщина крайне жестко соблюдала физическую дисциплину. Дивайна также допросили по делу, но лишь формально. В тот момент, когда молодая танцовщица погрузилась в кому, а затем умерла, он обедал в Белом Доме.
И Сет, и коллега-итальянец сошлись на том, что это весьма примечательное совпадение.
Коллекционер, размышлял Сет, автоматически выключая свет. Покупатель прекрасных вещей и прекрасных женщин. Человек, который заплатил двойную цену за изумруд, чтобы получить легенду.

Посмотрим, сколько еще ниточек удастся связать и… Да. Ему нужно официально побеседовать с послом.
Сет вошел в гостиную, потянулся к выключателю и увидел Грейс, свернувшуюся на кушетке.
Он-то думал, что она уехала домой. Но вот – тугой защищающийся клубочек, спит себе. Что она вообще тут делает?
Ожидает его. Точно так, как обещала. Как ни одна женщина в его жизни. А Сет никогда не хотел, чтобы его ждали.
Эмоции раздирали изнутри, потоком врывались в сердце. Она разоружила его, эта необъяснимая любовь. Сердце стало беззащитным, даже не принадлежало ему больше. Хотелось заполучить его обратно, суметь отвернуться, оставить ее и возвратиться к обычной жизни.
С ужасом он понял, что не сделает этого. Не сумеет.

Без сомнения, Грейс очень быстро наскучат их отношения, угаснет интерес к связи, которая, как считал Сет, была для нее лишь сексуальным капризом. Интересно, она просто уплывет в неизвестность или прямо все скажет? Скорее, второе. Это в ее стиле. Грейс совсем не, как представлялось вначале, бездушная, холодная или расчетливая. У нее очень щедрое сердце, вот только еще и непостоянное.
Сет подошел и присел на корточки, изучая ее лицо. Между бровей пролегла тонкая морщинка. Сон, видно, оказался неспокойным. Какие видения ее мучили? Какие беды терзали?
Бедная маленькая богатая девочка. Все время бежишь, пока не лишишься дыхания и не останется ничего другого, кроме как плестись обратно к стартовой черте.

Он разгладил ямочку над бровью пальцем, потом просунул под нее руки, бормоча:
- Ну же, милая, пора в кроватку.
- Нет. – Грейс отталкивала его, сопротивляясь. – Нет.
Кошмары? Обеспокоившись, он подтянул ее поближе:
- Это я, Сет. Все хорошо. Я с тобой.
- Следит за мной. – Она уткнулась лицом в его плечо. – Снаружи. Везде. Следит за мной.
- Шшш… Никого нет. – Он нес ее по ступенькам, понимая, почему все до единого светильники в доме горели. Она боялась остаться одна в темноте. И все же не ушла. – Никто не посмеет тебя обидеть, Грейс. Обещаю.
- Сет. – Она очнулась от звука его голоса, и ее сонные глаза раскрылись и сосредоточились на его лице. – Сет. – Грейс дотронулась до его щеки, затем коснулась своих губ: - Ты выглядишь усталым.
- Поменяемся? Ты можешь нести меня на руках.

Она обняла его, прижалась теплой щекой:
- Я слышала в новостях. Семья в Бетесде.
- Тебе не обязательно было ждать.
- Сет. - Она отодвинулась, глядя прямо ему в глаза.
- Я не буду об этом говорить, - кратко бросил он. – Не спрашивай.
- Не будешь говорить, потому что тебе вообще больно поднимать тему, или потому что не хочешь делить боль со мной?

Он опустил ее на кровать, отвернулся и стащил с себя рубашку:
- Я правда устал, Грейс. Мне обратно на работу через несколько часов. Нужно поспать.
- Ладно. – Она потерла ребром ладони над сердцем, где болело сильнее всего. – Я уже отдохнула немного. Спущусь вниз и вызову такси.
Он повесил рубашку на спинку стула, присел, чтобы разуться:
- Если ты этого хочешь.
- Не то чтобы я этого хотела, но ты, кажется, будешь не против. - Она лишь выгнула бровь, когда Сет швырнул ботинок через комнату. А потом посмотрел на него так, словно предмет сам туда прыгнул.
- Я так не поступаю, - процедил он сквозь зубы. – Никогда такого не делаю.
- Почему нет? Мне от этого всегда становится лучше.

И поскольку он выглядел настолько измотанным и разочарованным в самом себе, она сменила гнев на милость. Подойдя к нему, Грейс встала очень близко и принялась разминать напряженные мускулы плеч.
- Знаете, что вам сейчас не помешает, лейтенант? – Она наклонила голову, чтобы поцеловать его макушку. – Кроме меня, конечно. Гидромассажная ванна, такая, куда можно нырнуть, и где разойдутся все-все ваши узелки. Но вот сию минуту… поглядим, что я смогу сделать.
Ее руки божественны, они разглаживали затвердевшие мышцы.
- Почему?
- Один из твоих любимых вопросов, да? Ну же, ложись, позволь мне поработать с этой скалой, которая зовется твоей спиной.
- Мне бы просто поспать.
- Угу… - Грейс взяла дело в свои руки, подтолкнула его к кровати и опрокинула, сев рядом. – Перевернись, красавчик.

- Мне этот вид больше нравится. - Сет выдавил полуулыбку, играя с кончиками ее волос. – Почему бы тебе не лечь вот сюда? Я слишком устал, чтобы с тобой драться.
- Буду иметь в виду. - Она толкнула его в бок. – Перевернись, верзила.
С ворчанием Сет принял требуемую позу, и снова заворчал, когда она оседлала его и эти дивные руки начали нажимать, поглаживать и разминать.
- Ты, конечно, считаешь регулярные сеансы массажа слабостью. И ошибаешься. - Грейс нажимала ребрами ладоней, продвигалась вверх и массировала кончиками пальцев. – Ты даешь телу отдых, а оно лучше тебе служит. Я раз в неделю хожу на массаж. Стефан творит чудеса.
- Стефан. – Сет закрыл глаза и попытался не думать о другом мужчине, который касается всего ее тела. – Представляю.
- Он профессионал, – сухо сказала Грейс. – А его жена – врач-педиатр. Она прекрасно работает с ребятишками в клинике.

Он подумал о детях, и это пробило его защиту. Это, и ее мягкие ладони, ее тихий голос. Солнечный свет, теплого красного оттенка, просачивался сквозь веки, но он все видел отчетливо.
- Дети были в кроватях.
Ее руки на мгновение застыли. Потом, с долгим тихим вздохом, снова начала водить ими по его спине, вверх-вниз, по лопаткам, подбираясь к длинной сильной шее. И ждала.
- У младшей девочки кукла – такая, тряпичная. Старая. Она сжимала ее в руках. На стенах повсюду постеры с диснеевскими мультиками. Все эти сказки со счастливым концом. Как и полагается, если ты ребенок. Старшая держала возле кровати один из тех журнальчиков для подростков – десятилетки их читают, когда им невтерпеж дождаться шестнадцатилетия. Обе не проснутся. Никогда не узнают, что такое шестнадцать лет.

Она ничего не ответила. Нечего тут говорить. Но, наклонившись, Грейс прижалась губами к его плечу и выдохнула – долго, судорожно.
- Тебя всего скручивает, если это дети. Не знаю копа, которому не вывернуло бы кишки в таком деле. Мать лежала на лестнице. Похоже, услышала выстрелы и бежала к детям. После всего, он вернулся в гостиную, сел на диван и покончил с собой.
Грейс обняла Сета, прижалась всем телом к спине и просто замерла. А потом пробормотала:
- Постарайся уснуть.
- Останься. Прошу тебя.
- Хорошо. – Она закрыла глаза, слушая, как его дыхание успокаивается. – Останусь.

Но проснулся Сет в одиночестве. Когда сознание прояснилось, он подумал, не приснилась ли ему эта встреча на рассвете. И все равно Сет ее чувствовал – в воздухе, на коже, там, где она прижималась. Валяясь поперек кровати, он поднес к глазам запястье с часами, которые не удосужился вовремя снять.
Что бы там ни происходило в душе, внутренние часы работали превосходно.
Проведя в душе лишние пару минут, чтобы снять со спины усталость, Сет во время бритья пообещал себе лениться весь следующий выходной. Хоть бы не случился жаркий, влажный, туманный день, понадеялся он, повязывая галстук.
После выругался, провел пальцами по только что причесанным волосам, вспомнив, что так и не установил таймер на кофе-машине. Минуты, потраченные на подогрев, не только вымотают ему нервы, но и порушат спланированный график.

Но единственная вещь, которую Сет никогда не согласится сделать – начать день с булькающего яда из магазина для копов.
Сет так сосредоточился на кофе, что, спускаясь по лестнице и уловив аромат напитка, напоминающий зов сирены, принял его за иллюзию.
Кофейник оказался полон потрясающе насыщенной темной жидкости, а Грейс сидела за кухонным столом, читала утреннюю газету и грызла бублик. Волосы она отбросила назад, а из одежды нацепила лишь его рубашку.
- Доброе утро. - Она улыбнулась ему, потом покачала головой. – Ты вообще человек? Как можно выглядеть настолько официально и внушительно после трехчасового сна?
- Практика. Я думал, ты ушла.
- Я же говорила, что останусь. Кофе горячий. Надеюсь, ты не возражаешь, что я тут похозяйничала.
- Нет. - Сет не двигался с места. – Ничуть.
- Ну, если все в порядке, то я побездельничаю немножко с кофе до того, как одеваться. Вернусь к Кейду и возьму сменку. Хочу еще попозже с утра заскочить в больницу, а потом поеду домой. Пора уже. Уборку должны закончить к полудню, так что… - Она умолкла под его пристальным взглядом. - В чем дело? – Грейс неуверенно улыбнулась и потерла нос.

Не сводя с нее глаз, Сет снял со стены трубку телефона и набрал номер из записной книжки:
- Говорит Бьюкенен. Меня не будет пару часов. Необходимо время на личные нужды. - Он повесил трубку на место и протянул руку: - Вернись в кровать. Пожалуйста.
Грейс поднялась и вложила свою ладонь в его.
Когда одежда оказалась на полу беспорядочной грудой, простыни разлетелись в стороны, а шторы сомкнулись, даруя защиту от солнца, он накрыл ее собой.
Ему нужно было взять, прикоснуться, погрузиться хоть на час в тот поток эмоций, который она вызывала. Только час. И все же он не спешил. Вместо этого, Сет покрывал Грейс медленными, глубокими, расслабляющими поцелуями, которые длились, казалось, эпохи, становясь долгими, мягкими, шелковыми ласками, уходящими в вечность.

Она была здесь. Для него. Просто здесь. Открытая, щедрая, предлагавшая почти бесконечный запас тепла.
Она издала дрожащий вздох, невольно откликаясь на ласку. Сет задвигался нежно, с бесконечным терпением. Всякий раз, когда их губы встречались и языки соприкасались, ее сердце гулко вздрагивало в груди.
Тихие, невнятные звуки разделенной интимности, бормотание перерастало во вздохи и стоны. Оба потерялись, утонули в глубочайших волнах ощущений, воздух вокруг сгустился, как сироп, движения казались медленными, а удовольствие растягивалось.
Дыхание со всхлипом вырвалось из нее, когда Сет лениво пропутешествовал вниз по телу руками и ртом. Грейс цеплялась сначала за его спину, потом за плечи. Она открылась для него, приглашающе выгнувшись, и содрогнулась в тот миг, когда его язык вызвал долгий бесконечный оргазм.

И поскольку он нуждался в этом так же сильно, как и она, Грейс позволила своим рукам упасть, позволила Сету трогать ее везде, где ему захочется. Кровь приливала к коже, и от жара страсти на ней выступали капельки пота. Его руки скользили по телу, словно шелк.
- Скажи, что хочешь меня. - Он снова прокладывал длинную, влажную дорожку поцелуев снизу вверх.
- Да. - Она обхватила его бедра, прижимая к себе. – Хочу.
- Скажи, что я тебе нужен. - Язык Сета скользнул по соску.
- Нужен, - простонала она снова, почувствовав нежное посасывание.

Скажи, что любишь меня. Но этот вопрос он задал не вслух, снова прильнув губами к ее рту, погрузившись в это влажное, жаждущее обещание.
- Сейчас. - Сет смотрел ей в глаза.
- Да. - Она выгнулась ему навстречу. – Сейчас.
Он скользнул внутрь, наполняя ее собой так медленно, так пронзительно, что оба задрожали. Сет увидел, как ее глаза наполнились слезами, и ощутил гораздо более сильный по сравнению с остальными порыв нежности. Он вновь поцеловал ее, мягко, проникая одним медленным движением за раз.
Сладость его движения заставила слезинку пролиться, проползти вниз по раскрасневшейся щеке. Губы Грейс трепетали, и Сет почувствовал, как ее внутренние мышцы сжались, обхватывая его.
- Не закрывай глаза, - прошептал он, слизывая слезинку. – Я хочу видеть их, когда ты подойдешь к краю.

Грейс не могла сдерживаться. Нежность обезоруживала. Ее взгляд затуманился слезами, и синева глаз превратилась в полуночную черноту. Она произнесла его имя, потом пробормотала его снова прямо в рот Сета. И содрогнулась в последней, всепоглощающей волне удовольствия.
- Не могу…
- Позволь мне взять. - Он падал, падал, падал и спрятал лицо в ее волосах. – Позволь мне взять всю тебя.

...

Natali-B: 29.01.16 09:13

Девочки, спасибо за продолжение!

...

Nimeria: 29.01.16 10:34

Девочки, спасибо за продолжение!
Ух, какая эмоциональная глава! А Дивайн - настоящий маньяк!

...

mada: 29.01.16 12:24

Девочки, спасибо за продолжение!
Как хорошо, что ревность заставила Сета копать под посла, может он успеет что-нибудь нарыть, пока еще не слишком поздно!

...