ФАТ:
21.05.19 06:50
Поздравляю с новой темой.Я в читателях.Вдохновения и лёгкого пера музу.
Лена Кулёминатор:
21.05.19 07:41
Степан, кудряш ты наш!
Небось всем девчонкам головы кружишь
А Тура такая изящная, прекрасная, прямо неземная.
Nadin-ka:
21.05.19 10:15
Сразу вспомнилось. Степа такой молоденький, хорошенький. Кудряшка Степа!
Турочка милая девочка. Особенно на средней фотогафии она хороша. Конопушка Тура.
sensa:
21.05.19 10:46
Сейчас герои тесно связаны с этой песней, поскольку Стёпка - мак (броский, яркий...), а Тура - ромашка (нежная, белая...)
CRAZyDIVA:
21.05.19 14:11
По всей вероятности кто-то потеряет кудри, а кто-то будет красить бровиXDD
Жасмина:
21.05.19 14:56
Привет, Дашенька!! На вид они- полные противоположности!!! Посмотрим, что будет с характерами!!
PoDarena:
22.05.19 05:30
» Кадр второй. Клод Лелюш
Кадр второй. В черно-белой картинке появляются цветные кадры. «Как у Клода Лелюша» - скажет знаток. Может, и так. А все-таки, справедливости ради - подобной мерзости у Лелюша не было.Юноша был чудо как хорош. От самой макушки до пят. Смоляные – вот иначе и не скажешь – кудри. Глаза - что за дурацкие ассоциации лезут в голову, но снова иначе не скажешь – трепетной лани. Ровный прямой тонкий нос. Губы узковаты, но пусть. Зато все остальное как по заказу. Рост – гренадерский, под два метра. Плечи широкие, спина как по линейке, талия почти девичья, узкая. Руки и грудь приятно радуют женский глаз эффектным рельефом. Попа – орех, спортивные штаны подчеркивают весьма определенно. И спереди мальчик одарен недурно, это штаны тоже не скрывают, а у Елены на такие вещи глаз - алмаз. В общем, весь так и дышит адреналином и тестостероном. Превосходный образчик молодого сильного самца. И откуда только такая прелесть и радость взялась на их облезлой кухне?
- Добрый вечер.
- Здравствуйте, - Степа ответил вежливо. Судя по всему, это и была проанонсированная Елена Павловна. Выглядела она моложаво для матери Туры, но у женщин с возрастом вообще все сложно.
- Корнеева Елена Павловна, - ему протянули руку. Так похоже, что на предмет поцелуя. – Для друзей – просто Елена.
Протянутую руку Степан осторожно пожал. Самые концы пальцев. Они были холодные. Взгляд, брошенный на Степана, тоже стал заметно прохладнее. Видимо, экзамен на хорошие манеры Степка провалил. И руку не поцеловал, и имя называть не торопился. Не знал даже, почему, ведь профессору сообразил представиться, а тут вот смолчал. Не хотел называть свое имя.
- Тура, ты не представишь мне молодого человека?
Тура демонстративно протирала чашки. А потом соизволила ответить.
- У молодого человека есть язык, сам, если захочет, назовет свое имя. Может, он не хочет.
- Да я не хочу… В смысле, хочу… То есть… - Степа окончательно запутался и почел за лучшее просто назваться. – Степан Кузьменко.
- Какое у вас редкое имя, - пропела Елена Павловна. – Редкое, красивое и мужественное. Очень вам подходит, Степан. – Степка продолжал тупить, и его собеседница после паузы добавила. – А меня все называют Елена Прекрасная. Думаю, нетрудно догадаться - почему, правда?
Не то, чтобы у Степы был богатый опыт в таких ситуациях – когда женщина существенно старше тебя возрастом так откровенно лапает взглядом, что приходится сдерживать желание прикрыть ладонями пах. Но все ж таки сообразил, что к чему. И включил идиота уже сознательно и на полную катушку.
- Не соображу что-то.
Тут уж Степку одарили совсем нехорошим взглядом. И сквозь звук льющейся воды ему послышался смешок.
- Вы извините, пожалуйста, - фактуру следовало выдерживать до конца. – Мне просто часто мячиком по голове прилетало. Поэтому я иногда… не очень умный.
Теперь смешок был очень явный. Елена Павловна метнула неодобрительный взгляд в сторону раковины.
- Вы друг Туры?
Степа молчал. Тура молчала. Елена Павловна молчала. Вода лилась.
Судя по всему, блондинка норвежская не собиралась вводить мать в курс дела, поэтому пришлось Степе проявлять самостоятельность, сообразительность и долю фантазии.
- Ну… в некотором роде. Я ваш новый жилец.
- В каком смысле? - на губах женщины еще жила своей отдельной жизнью кокетливая улыбка. А в глазах уже отражался нешуточный мыслительный процесс.
- В смысле, комнату буду здесь снимать.
- ТУРА?!
Интонация была столь неприятной, пронзительной и вздорной, что Степке захотелось тут же уйти. А вот на девушку это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Пожала плечами невозмутимо.
- Все вопросы к деду. Его решение.
- А где вы познакомились с моим отцом? – взгляд, вновь обращенный на Степу, стал совсем другим. Расчетливым, холодным, цепким.
- А-а-а… - на этом слова закончились. – Ну… так вышло, что я…
- Степан Аркадьевич помог мне донести продукты из магазина. Остался пить чай и совершенно очаровал деда своим интеллектом и манерами.
Черт! Степа вперил хмурый взгляд в тонкую спину в черной футболке. Но Тура не обернулась. А вот Елена Павловна соизволила прошипеть. И Степа не сразу сообразил, что слова адресованы не ему.
- Ясно. Деньги, конечно, ты прикарманишь себе.
- Разумеется, - голос Туры ровный-ровный.
- Я пойду поговорю с отцом! – в отличие от дочернего голос материнский прозвучал кардиограммой при синусовой аритмии. На грани истерики.
- И я тоже пойду, - поспешно повторил Степа, как только не пойми чем разъяренная Елена Павловна покинула кухню.
- Давай, - Тура наконец-то обернулась от раковины, потянулось за серым вафельным полотенцем. – Только телефон запиши мой.
В адресной книге Степа для краткости назвал свою новую знакомую «Ту».
*
- Как ты это провернула?
Тура не стала оборачиваться. Методично расставляла тарелки и раскладывала вилки. Все по своим местам. Как любит дед.
- Ты собираешься мне отвечать?! – раздалось требовательное.
- Я не слышу вменяемых вопросов.
Судя по тому, как скоро вернулась Елена, Павел Корнеевич не стал утруждать себя объяснениями. Впрочем, как обычно.
За спиной Туры мать театрально и громко вздохнула.
- Ну что же… По крайней мере, он приличный. Не гастарбайтер какой-нибудь.
Тура закончила наводить порядок на кухне. Теперь еще посмотреть внимательнее на состояние комнаты, которую они планируют сдавать. Хотя бы прикинуть объем работ. А начать уже завтра. Сегодня сил нет. Десять часов рабочего дня, капризные клиентки, истерящая хозяйка… Нет, сегодня только спать. Ну, может быть только кресло вот разобрать. И книги вынести.
- А сколько ему лет?
Тура вздрогнула. Оказывается, Елена Павловна увязалась за ней следом и теперь стояла в дверях и с брезгливым видом оглядывала пыльную и грязную комнату.
- Паспорт не спросила, извини.
- А надо было! - тон Елены стал до безобразия назидателен. – Пускаешь в дом не пойми кого. Вот прирежет нас ночью в постелях…
- Ты себе противоречишь, - Тура старалась сосредоточиться на уборке, а не на разговоре. Так проще.
- Но паспорт спросить надо было обязательно!
- Вот заселяться придет – и спрошу. И копию сниму.
- Так-то лучше. Всему вас с отцом надо учить, - удовлетворенно вздохнула Елена. – Степа… Степочка. Хороший мальчик. Красивый, сильный.
Тура выдохнула. Вдохнула. Повторила. Впустую. Все-таки допекла мать. Пробила.
- Елена Павловна, вы бы свою нимфоманию подлечивали хоть иногда. Перед людьми стыдно, - Тура порадовалась хотя бы тому, что голос прозвучал ровно.
Елена расхохоталась – громко и неискренне. Как и всегда. Напоказ. Поправила рыжую прядь.
- Я не перестаю удивляться, как у такой красивой, элегантной и созданной для любви женщины родилась такая дочь, как ты. Невзрачная, холодная…
- Фригидная, - подсказала Тура, снимая последнюю стопку книг с кресла. Под ними оказалась россыпь какого-то мелкого мусора неясного – что, может, и к лучшему – генеза.
- Фригидная, - согласилась Елена. – У мужчин при виде тебя опускается все. Неужели ты не понимаешь, что реализация своей женской сущности – важнейшая часть жизни. А ты…
- Я позвоню на Пряжку (1), узнаю, как у них там с местами.
Елена снова рассмеялась.
- У тебя, наверное, еще остались знакомые. Из числа больных. Или персонала. Твой же профиль.
- Я не лежала на Пряжке! – Тура на секунду зажмурилась. Собраться. Не позволять делать себе больно. – Там нет детского отделения. Хотя откуда тебе знать. Ты же в то время была занята чем-то другим, более важным. Вот дед помнит.
- Какая же ты странная. Нелепая. Упрямая. И как с тобой трудно. Ты прямо как… - все-таки замялась, но продолжила. – Как Ларс.
- Ага, только без бороды, - Тура чувствовала, что ее «закусило», но усталость, накопившееся раздражение и внезапные перемены не давали шанса остановиться.
- Ты – вылитый отец! - слегка раздраженно парировала мать. – И с тобой так же невозможно говорить! Совершенно невоспитуема.
- Именно поэтому ты и оставила меня ему, так?
- У меня не было выбора, - Елена поежилась, поправила рюш на вороте красной атласной блузки. – Он был кошмарный человек, просто неотесанный чурбан. С ним нельзя было жить такой тонко чувствующей женщине как я.
- И проще было сбежать и оставить маленькую дочь с ним, верно?
- Он любил тебя.
- Наверное, - Тура попыталась успокоиться. Не очень успешно. – Я не помню.
- Нельзя быть такой злопамятной! - перешла в атаку Елена. – Ты осталась в благополучной стране у отца, который был весьма небедным человеком! И мог тебя обеспечить.
- Он пил, - ровнее, Тура, ровнее.
- Совсем немного!
- А вот сотрудники норвежской службы опеки посчитали иначе. И когда он нечаянно - конечно, нечаянно, он был просто пьян, и злого умысла не было - оставил меня на улице зимой в девять вечера…
- Я никак не пойму, ты довольна или нет тем, что тебя все-таки забрали от отца?!
- Довольна ли я? – голос все-таки взлетел до звона. – Полгода в приюте… в чужой стране…
- Ты родилась в этой стране!
- Без единого родного лица... – Тура глубоко вздохнула. Пыль, поднятая уборкой, сделала свое дело, и девушка звонко чихнула. Раз, другой. И бессмысленная злость вылетела с этим чиханием. – Нет, ты точно не понимаешь. Не понимала и никогда не поймешь.
- Какая мелодрама, боже… - нараспев произнесла Елена.
- Ты с уборкой поможешь?
Это надо было сразу сказать, в самом начале. Потому что Елена тут же утратила интерес к диалогу.
- Нет, я пойду в ванную. Планирую сделать пилинг… маску… У нас в доме скоро появится молодой привлекательный мужчина. Надо приготовиться.
На это Тура решила не отвечать. Хватит. На сегодня она свою долю негатива от общения с матерью получила. Но Елена решила иначе и продолжала разговор, сменив тему.
- Тура, а у вас в салоне можно сделать кое-какие косметические процедуры?
- Перечень услуг есть на сайте, - Тура окинула взглядом комнату. Все на сегодня или все-таки перетащить книги? Куда вот только?
- Какая ты непонятливая, - вздохнула Елена. – Я имею в виду – подешевле? Ведь ты же там работаешь? Должны же у вас быть скидки для сотрудников?
- У нас для сотрудников предусмотрены только дополнительные дрыны и пендели.
- А солярий у вас сколько стоит?
- Все. Цены. На сайте. Или по телефону. Не мешай мне работать!
- Ты ужасно бездушная.
- А ты не злоупотребляй солярием. В твоем возрасте это не слишком полезно для здоровья.
- Смешно слышать такие слова от девушки, бледной как моль! Тебе бы не помешал солярий, Тура.
- Это гены, Елена Павловна. И я ничего не хочу с ними делать. Да это и невозможно. Спроси у деда – он любит рассуждать о генетике.
- Нет уж, спасибо! – фыркнула женщина. – Я лучше приму ванну.
Дверь за Еленой закрылась. Спустя минуту послышался звук защелкнувшегося замка ванной. Тура с тоской оглядела комнату. Вот выбор и сделан. Теперь с идеей принять душ и пораньше лечь спать можно смело попрощаться. Елена займет ванную на час минимум. Значит, надо заняться переносом книг. Пока дед как бы работает. Может быть, что-то выкинуть – например, эти подшивки «Роман-газеты» не пойми за какой год. Тура присела на корточки и смахнула пыль с верхнего журнала. Ого, даже старше самой Туры. На левый нижний, не очищенный от пыли угол упала соленая капля, потом еще одна. Потом Тура вытерла глаза и подхватила стопку журналов. Нет, нельзя выкидывать. По закону подлости дед про них тут же вспомнит. Унести к черному входу. Там, кажется, было место на верхних полках стеллажа.
*
Она стукнула в дверь кабинета и, дождавшись скрипучего: «Входите», толкнула.
- Дед, твой чай.
- Уже? – Павел Корнеевич сдвинул очки на лоб. – А сколько времени? - И, после взгляда на настенные часы: - Ну надо же… За работой не замечаешь, как летит время.
Она молча поставила поднос на угол огромного антикварного стола – три тысячи евро, по оценкам специалиста, которого Тура как-то привела в отсутствие деда.
Работа… Дед жил прошлым, как минимум десятилетним, когда он был еще известным и востребованным профессором-нейрофизиологом Дуровым. Сейчас о нем не помнил уже никто, кроме пары особо преданных учеников и особенно заклятых оппонентов такого же антикварного возраста. А Павел Корнеевич Дуров упорно трудился над какой-то мифической работой в области чего-то непроизносимого. Может быть, если бы сама Тура, как мечтал дед, пошла по его стопам и поступила в медицинскую академию, сейчас было бы все иначе. И, возможно, сейчас дед гордился бы ее научными достижениями, и помогал бы, и жил ее успехами и работой.
Тура улыбнулась деду и принялась наливать черный чай с травами в его любимую чашку – даренную на последний юбилей кем-то из учеников, кто еще не забыл своего старого наставника. Кого Тура обманывает? Какая академия? Какие научные работы? Дедовых мозгов ей не досталось, да и кормить семью кому-то надо было. А способности к медицине, которые у нее, по мнению Павла Корнеевича, были, вполне можно реализовать и на базе медучилища. Не до научных высот, конечно, зато с куском хлеба. И, опять же, кто-то должен давить прыщи. Тура умеет это делать виртуозно.
*
- Кузьменко! – прогремел над площадкой бас Матуша.
Степа перепасовал мяч Даниле Дерягину и направился к тренеру, слегка прихрамывая.
Юрий Матушевич стоял у края площадки в своей излюбленной позе, уперев руки в бедра. В таком виде он особенно ярко производил впечатление вышибалы в баре – ростом повыше некоторых своих подопечных и в два раза шире каждого, со сломанным носом и хриплым прокуренным басом, которым он большую часть рабочего времени не говорил - орал. И мало кто знал, что вне площадки это тихий семейный человек, который во всем слушается свою жену и обожает дочку. Но сейчас был другой Матуш – не человек, ревущий бык.
- Дерягин, и ты сюда, живо!
Инструкции, полученные ими с Данилой, обоих спортсменов не удивили. Эта схема уже отрабатывалась ранее и приносила свои плоды. То, что она будет использована в завтрашней игре, не стало сюрпризом, поэтому и Дане, и Степе оставалось только согласно кивать. А потом Дерягин вернулся на площадку, а Степана еще оставили – для допроса.
- Что с коленом?
- Все нормально с коленом, - дежурно ответил Кузьменко.
- А хромаешь зачем?
- По привычке, - рискнул огрызнуться Степа.
- Ты привычки эти вредные бросай! – на удивление добродушно отозвался Матуш. – А то, может, пусть Артур тебя посмотрит? Чтобы не подвело колено завтра.
Что сможет сделать Артур Кароль, врач клуба, за сутки до игры, Степа не очень представлял. Да и тренеру почти не соврал – собранное заново полгода назад в ЦИТО (2) колено не болело, а прихрамывал после тренировки больше по привычке – берег.
- Все в порядке, Юрий Михайлович, правда. А Король Артур после Амстердамского марафона вообще не авторитет.
Тренер и либеро дружно расхохотались. Артур Кароль, которого вся команда дружно именовала Король Артур - за аристократически надменный нос, тягу к широким жестам и истинно королевские врачебные знания и умения, ко всем прочим своим достоинствам являлся еще и страстным поклонником марафонов. И на последнем Амстердамском марафоне отличился особенно феерично – несмотря на то, что на последней «пятерке» стал себя плохо чувствовать, упорно продолжал бежать. В итоге – упал в трех метрах до финиша. Так и того мало – еще метр пытался ползти, прежде чем потерять сознание окончательно. «Рожденный королем ползать не может» стало любимой фразой всего коллектива в течение целого месяца, несмотря на возмущенное фырканье врача.
Уже на выходе из спортивного комплекса Степу нагнал Данька.
- Кос, ты к метро? Я с тобой, переговорить еще хочу про завтра.
Эти двое заметно возвышались и выделялись над толпой – высоким ростом, яркими куртками, большими спортивными сумками через плечо. И уже потом обращали внимание на то, что оба парня были вполне симпатичной наружности. Да и разговор вели интересный, правда, на свои, узкоспециализированные темы. Это был диалог доигровщика (3) и либеро на тему рисунка завтрашней игры.
*
Здоровое ста девяносто трех сантиметровое тело надо хорошо кормить. Особенно после тренировки. Поэтому Степан усердно наворачивал полукилограммовую порцию творога с бананами. В потом еще чай с бутербродами. И на сегодня хватит.
Параллельно оглядывал комнату, прикидывая план по сбору вещей. А, вообще-то, и без плана можно обойтись. Вещей немного, соберет в день переезда. И шмотки заодно успеет постирать.
Спустя полчаса, со второй кружкой чаю, Степа устроился перед ноутбуком. Пришел час связи с ЦУПом. Ейск на проводе.
Появившаяся на экране после гудков физиономия была сонной и лохматой.
- Здарова, Лелище.
- И тебе не кашлять, брателло.
- Как оно?
- Если мыть – не чешется.
Степан расхохотался. У Лелика рот от мозга независимо работает – издержки профессии. И не до конца проснувшийся брат вполне способен говорить. А вот осмысленно ли – другой вопрос.
- Ты с ночной, что ли?
- Да, только в пять домой приехал. Ты так смешно называешь - «с ночной».
- Ну не с дневной же? – резонно возразил Степа. Так, кажется, Лелик проснулся, можно начать разговор нормально. – Как дела дома?
- Нормально, - зевнул брат. – Вон, батя мчится на твой голос. Уступаю место и пойду отлить.
- Так, Степка, слушай сюда, - Лелика сменил отец. – Я запись смотрел. И скажу тебе так – ваш Матушевич ерунду творит! Ты ему вот что передай…
Степан кивал и пил чай. Будто мало ему Матуша. А куда деваться, если отец родной тоже тренер. Пусть и в далеком отсюда Ейске и детский. Тренер - это навсегда. И, к тому же, именно отец взял его туда, где Степа нашел себя. Где была вся его жизнь. В волейбол.
- Степашка, ты меня понял?
- Понял, - со всем возможным смирением ответил старший сын.
- А что с коленом? – перешел к следующему пункту своей программы отец. – Видел, что повязка. Беспокоит?
- Нет, - привычно ответил Степан. – Страховка просто. – И решил сменить тему: - Как Василиса?
Аркадий Ефимович по ту сторону монитора воровато оглянулся.
- Нормально все. На рынок ушла. Что, Лелика тебе дать еще?
- Давай.
- Лев! – гаркнул отец. – Иди, Степка зовет.
Переговорив с младшим братом еще минут десять, Степан отключился. Чай допит. Можно в душ и спать. Обернулся и с тоской посмотрел на табуретку в изножье кровати. И на новой хате будет такая же ерунда. Если не короче там койка.
_______
(1) Пряжка (здесь) – обиходное название психиатрической больницы святого Николая Чудотворца, которая находится в Санкт-Петербурге, в месте, где из Мойки берёт своё начало река Пряжка.
(2) ЦИТО - Центральный НИИ травматологии и ортопедии им. Н. Н. Приорова
(3) Доигровщик – одно из игровых амплуа в волейболе, универсальный игрок, участвующий в приёме, в атаке и в защите команды
Марина В:
22.05.19 06:22
Какая занятная маман.
Ирэн Рэйн:
22.05.19 07:10
Прекрасная Елена оказалясь Ядовитой (две первые буквы я опускаю). Мать-кукушка, которой есть дело только до себя. О том, что пришлось пережить по ее воле Туре - мурашки по коже, детская травма на всю жизнь.
Надеюсь, колено не подведет Степу в нужный момент.
Еще осмыслю и, может, приду. Спасибо большое
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение