Лабиринты (СЛР, драма)

Миа,милая, привет))
Безысходность,тоска,неприятие случившегося-всё это закономерно и логично. Хоть мы уже и обговорили момент с отсутствием Ксении на похоронах, повторюсь, что рада, что там её не было. Не видеть загримированного,забальзамированного тела близкого человека. Не слышать как вбивают гвозди в гроб, как земля стучит о крышку, с каждым броском всё дальше унося в прошлое, совсем ещё недавно живого человека.Не видеть массовую истерию и безразличные лица похоронных агентов, относящихся к твоему горю, как к работе.
С другой стороны Ксения видела Вадима после аварии и думаю эти воспоминания часто будут вставать перед мысленным взором девушки,бередя душу. Прекрасно описано её эмоциональное состояние. Прорвавшиеся слёзы и некая апатия после выплеска таких сильных эмоций.
Мий, сейчас очень надеюсь на твою лояльность и понимание. Честно говоря меня неприятно удивил факт Костиного отношения. Не хотела я этого.Честно. Как-то мне прям неприятно стало. Не может идти речь о дружбе,когда есть чувства сильнее платонических.Ещё и нашёл время попытаться так утешить девушку. Ну...как мог,наверное.Импульс. И то, как Ксения быстро переключилась со своего нового понимания на интерес к жизни Вадимо немного странно. Понятно,конечно, что ей сейчас не до высоких материй и факт Костиного к ней отношения меркнет перед той трагедией,которая произошла и сейчас является совершенно незначительным фактом, но всё же.
А в целом-да. Глава полностью выдержана, шикарно обрисована и волоски дыбом стояли при описании душевных мук Ксении. Спасибо, Мий за эти переживательные главы. Они очень сильные.
_________________

Мила,

Так это было видно невооруженным взглядом. Тем более, учитывая душевное состояние Ксюши, сразу понятно, чего она хочет "здесь и сейчас".

вот -вот. Не бывает одинаковых людей, тем более, дети отличаются от родителей, хотя могут повторять слова, совершать поступки, но при этом всегда останутся собой - отдельно взятой личностью, а не хорошо сделанной копией.

А мне ее не жаль, вот никак. У каждого есть свой выбор и возможности подумать. Если бы мне было героиню жаль, то я бы сделала так, что ее любовь к Вадиму угасла и она сумела найти более подходящую кандидатуру для создания семьи.
Спасибо, Люд, за отзыв

эсмира, спасибо большое за отзыв.

Да много всего: безысходность, желание вернуть время вспять, погоня за иллюзией, быт и рутина, возможность быть рядом с памятью о Вадиме каждый день, склонность к моральному мазохизму. Когда зуб болит, пытаешься на него внимания не обращать, но нет-нет, да языком его потрогаешь Так и моя героиня - и бежит от себя, и опять на те же грабли наступает.


Лана,

Спасибо большое. Я старалась сделать переживания героини реальными, чтобы стало ясно - для нее смерть Вадима - серьезное испытание, которое не всем под силу преодолеть. Это не был просто роман, который можно забыть, как страшный сон. Всё намного серьезнее.

Я тоже считаю, что Ксюше с друзьями и бабулей повезло, вот только если бы она могла доверять по-настоящему, не замыкалась в себе, не творила глупостей и не гналась за иллюзией того, что Вадим может "воскреснуть", пусть и символически и в другом человеке.

Аля, привет, солнце
Вот, получите, распишитесь: прода подана по заявкам любимых ПеЧенек

Разумеется. Просто очень часто сталкивалась с мнением, что зря Ксюша так страдает, пора встряхнуться и идти дальше, к новым горизонтам. Но мне, как-то странно такие рассуждения слышать. У нее любимый мужчина умер! И что, рассмеяться и замуж выскочить, особо не раздумывая? Всё будет намного хуже, чем может показаться.

В том-то и дело, что мы жалеем не это тело, как таковое. Мы жалеем себя и те качества, которые это тело в себя вмещало, что давало, что позволяло прочувствовать. И всегда в такие моменты очень странно осознавать: человека больше нет, он не откроет глаза и не вернется назад.

Это завершенный гештальт, принятие факта, а Ксюша не видела этого, не анализировала. Она застряла между прошлым и настоящим, о будущем вообще не задумывается. С одной стороны, хорошо, не была, не видела, помнит Вадима живым и теплым; а вот с другой - это дает ей иллюзию того, что всё еще не так потеряно.

Нет, она будет вспоминать именно Вадима, таким, каков он был. Авария - сильное потрясение, она вытеснилась из памяти, запряталась в глубинах бессознательного до одного момента, который будет уже в наши дни. Апатия же - прямое следствие эмоциональной траты.

Саш, а шо, мну уже успел зарекомендовать себя, как аффтар-псЫх?

А какого отношения? То, что он рассмотрел в Ксюше сильную женщину, восхищался ей? Она же для него не самоцель, не стремление обладать лишь ей. Он прекрасно осознает, что шансов нет никаких. Как был другом, так и останется. Я просто хотела показать, что не одна Ксюша сейчас сломлена. Даже Костя ведет себя не совсем, как раньше. Потому что смерть и похороны Вадима его из колеи выбили. Он тоже живой человек. И это был Ксении небольшой "маячок", а она, дурочка, им не воспользовалась.

Почему? Почему "неприятно"? Всего лишь разговор двух людей, сломленных горем. Хороший такой момент интимности, которая может переасти в нечто больше, но может и остаться, пройти незамеченным. Ксения выбрала второй вариант.

Насколько я знаю искаженный смысл "платонических отношений", то это отсутствие физического контакта между партнерами. На самом-то деле, Платон учеников своих совращал пачками, но смог отмазаться в суде и с тех пор "платонические" отношения стали как бы насмешкой, а в эпоху куртуазности обрели именно тот смысл, которым мы все пользуемся. Сорри, я в историю психологии убежала

Ты ответила ниже на свое предположение.

Наверное, все-таки у меня с выразительностью не очень. Надо поработать над контекстом и фразами.
Давай представим ситуацию: мужчина и женщина, у них горе общее, одно на двоих. Остались сами в квартире, пытаются понять, что же делать дальше. Он ее успокаивает, прижимает к себе, и уже бессознательно, на инстинкте вытирает слезы губами. Как по мне, так это очень пронзительный, доверительный жест, который ни к чему не обязывает. И уже совсем сорвав замок контроля, мужчина говорит то, на что никогда бы не отважился в обычной обстановке.
Ксюше больно, ей надо высказаться, отогоревать. А Косте, получается, не надо? Они равны в этой ситуации. И если бы я не выдала замуж Ксюшу а Андрея, то с Костей у них бы всё "было" именно в момент, когда контроль отказывает и хочется почувствовать, что ты не одинок. Иногда это помогает.
*истеричный смешок* Уже представила, как бы меня растерзали за "предательство" Вадима. Хоть и гад, но гад наш, любимый

А что Ксюше надо было размышлять два дня над импульсивным поступком друга, который ни к чему ее не склоняет? Не требует, не ждет? И, потом, для Кости Ксения, скорее, недоступная мечта, чем та, кто его попробует любить по-настоящему. Да и Вадим - та тема, которая их объединяет, это безопасный путь.



Спасибо большое, что читаешь и замечаешь те детали, которых многие абсолютно не волнуют.

Мий, привет))Получила-расписалась, хочу ещё))

Нет,канешна!!!Просто издержки твоей профессии иногда делают тебя категоричной в отношении твоих героев. Безусловно ты знаешь их лучше, живёшь ими. Тебе мотивация их поступков более понятна...
В ситуации с Костей ты меня немного сдвинула с моей позиции, но всё-таки какая-то доля интимности была в этом разговоре и жестах. Просто я представила, если бы наш с мужем друг "сказал лишнего" и стирал слёзы из уголков глаз губами в любой ситуации.....*поёжилась*....Я подумаю, правда здесь есть пища для ума.

Так никогда ничего и не будет?

Нет, Мий. С выразительностью у тебя всё более,чем прекрасно...Ты потенциал читателей учитывай. У кого-то он огромный и человек легко может читать между строк и видеть скрытый контекст, кому-то к сожалению этого не дано, зато он может искренне сопереживать героям, испытывая сильнейшие эмоции....И ты зря коришь себя, что плохо доносишь.Это не так. Повод для размышлений людям всегда оставлять надо, тем более если герои неоднозначные,значит и отношение к ним будет тоже неоднозначное. А если будет иначе-будет шаблон.
_________________

Привет еще раз Какие мы воспитанные девочки, по сто раз здороваемся
Я не против

меня? Категоричной? Саш, скажи, что ты пошутила, плиз
Я всего лишь могу факты приводить и объяснять, почему я выбрала именно эту линию поведения персонажа, что это значит в сложившейся ситуации и как я это понимаю.
И мне всегда интересна позиция читателя, когда наши зрения на этот счет разнятся. И мне странно читать следующее: "Ну вот так я считаю! И всё. Что пристала?!"

Да в том-то и дело, что мотивация поступков понятна и я могу ее объяснить, но редко кому нужны объяснения...

Не какая-то, а весьма определенная и четко прописанная. Специально и намеренно. Это сигнал, звук фанфар для Ксюши, но она осталась слепа и глуха, пошла вглубь своего лабиринта.


вот, дорогая, ты и ответила на тревожащие тебя мысли. Спроецировала личный опыт на ситуацию.
Я тоже исходила из этого. И тот друг, который есть со мной рядом мне приятен, у нас постоянно физический контакт ( в смысле объятий при встрече, и даже муж позволяет только ему так вести себя со мной), поэтому Костя не вызывает у меня такого отторжения.

Нет. А зачем? Я же говорю, что это было лишь секундное помрачение, причем у обоих. Костя навсегда останется для Ксюши ангелом-хранителем.

Облегченно выдохнула

Это всё и есть личная проекция. У кого-то опыт подобный был, он вписывается в контекст ситуации, а кто-то не может понять. Тут не в потенциале дело, дорогая. и не надо на себя наговаривать. Всё ты прекрасно понимаешь, видишь между строк. Но у тебя позиция иная. И это ведь прекрасно! И спасибо большое за то, что обратила внимание на эту деталь, которую многие проигнорировали. Мне, действительно, интересно разбираться в том, почему у читателя возникает то или иное мнение по поводу прочитанного.


Ну, дык, в "Лабиринтах" всё буквально - повод Даже для меня

Миа, привет, родная! забегалась я что-то, не успеваю отписываться по-человечески, ты уж прости.
прочитала сразу два кусочка. тяжело. мне и одна глава сложно дается, а уж две подряд... они у тебя такие реалистичные, поэтому и трудно дается чтение. боль главной героини, отчаяние,неверие, опустошенность невозможно воспринимать отстраненно, непременно пропускаешь через себя.
особенно мне тяжело было читать описание встречи Ксюши и Андрея. Костя прав, Андрей - совершенно другой человек, не Вадим, и Ксюша только навредит себе, если будет искать то, чего нет. мне кажется, именно так и получится. она во внешнем сходстве будет пытаться отыскать любимые черты, что неминуемо приведет к разочарованию и крушению всех надежд, поскольку даже самая лучшая копия никогда не заменит оригинал...
_________________

Коша, привет, моя хорошая!
Давненько тебя не видела, но всё понимаю - чтиво у меня не из легких, поэтому для отзыва тоже нужны сила, желание и вдохновение. Да и что тут особого скажешь, если зарядила череда депрессушных глав, где главная героиня предается апатии?

Пасиб, мое солнце. Я, наверное, в то время сама переживала момент гибели Вадима, поэтому старалась максимально аутентично донести, высказаться, показать, выплеснуть внутренние ощущения при помощи слов.

Мне было тяжело описывать всё, даже природно-погодные явления для общего антуража, е могу четко выделить самый значимый абзац или кусок текста, но именно встреча Ксюши и Андрея стала кульминацией состояния.

Вот именно! Андрей - сын Вадима, даже внешне на него похож "усредненно", нет и не будет там его отца.

Расплылась карамельной лужицей Добавить нечего. Абсолютно моя позиция по этому вопросу и мои слова.
Спасибо огромное за отзыв. Всегда тебя очень жду

Миа, солнце, привет!
Меня с головой накрыла одна проблема, расквитаюсь, отпишусь нормально. Но сейчас скупо пробегусь.
Сказать, что трудные главы, ни чего не сказать. Тяжелые, опустошающие, холодные,но без них никак, необходимо все это показать.
Как вовремя Костик встретил Ксению, а так, как же ей одной совсем плохо было бы. А так есть рядом человек, все понимающий, есть с кем разделить горечь утраты. Костику тоже как и Ксении тяжело пережить смерть друга.

Желание Ксения говорить о Вадиме, от этого ей легче.
Меня не смутили и не удивили слова Костика, мне показалось, наоборот хорошо, что сказал, хотел этим отвлечь, огорошить. Т.к. ранее на даче Костика, во время встречи нового года, Метлицкий спрашивал Ксению: «Ксения, что у тебя с Костей», он тогда уже заметил отношение Костика к Ксении, Вадим же тоже хорошо знал Костика, так же как и Костик Вадима.
Спасибо большое за продолжение, но еще хочу. Порадуй продолжением.

Юлачка, привет, моя дорогая. Смогла добраться к форуму только на ночь глядя.

Надеюсь, что всё разрешиться в твою пользу. И это не из меркантильного авторского интереса сказано

Действительно, было бы крайне не логично, если Ксюша сразу же забыла Вадима и с головой окунулась в новый роман, опять же, не думая о последствиях и не строя планы на будущее. И потом, мне безумно хотелось показать эмоции героини, которая столкнулась с нежданным горем один на один.

Сигнал дала судьба для Ксюши, в литавры ударила, в фанфары прогремела, но моя упрямица проигнорировала непрозрачный намек, побрела дальше по своим внутренним лабиринтам. И дальше - только больше дров Ксения ломать будет, не умея доверять своим друзьям и близким людям.

И это общая объединяющая тема, которая безопасна и позволяет свернуть с опасной дорожки.

И Костя сам от себя не ожидал подобного. В момент, когда эмоции зашкаливают, из глубин бессознательного всплывают такие вещи, которые человек от себя сам не ждет.

Вадим просто ревновал Ксюшу ко всем окружающим мужчинам, потому что не мог открыто заявить, что она принадлежит ему. И Костя просто под горячую руку подвернулся, видя его отношение к девушке, не смог сдержаться. Но оказался прав. Только для Костика Кюша - не идея-фикс. Вадим бы попер вперед, пытаясь сделать ее своей и плевать на всё; Андрей ухаживал и завоевывал бы "жестами" и галантным поведением, а Костику просто достаточно того, что девушка жива, с ней всё в порядяке (пока в относительном порядке), и она не творит глупостей. Он реалист и понимает, что с Вадимом ему не тягаться, да и желания нет. Плюс, момент был интимным и красивым, трепетным и пронзительным. Лично мне было описывать это приятно, сердце в груди сладко подрагивало. Женское тщеславие и самооценка дали о себе знать

Надеюсь, не разочарую

 » Поворот девятый

Тревога ушла на покой вместе с болью.
Чего бы хотеть — завтра все будет хуже.
И каждые новые сутки по счету —
Серы и мокры, как осенние лужи

Пять дней прошли, словно в чаду, не оставив в памяти видимых различий между собой, соединившись в один сплошной ком. Ксения просто лежала на диване, смотрела в одну точку, пытаясь понять, как существовать дальше в городе, где нет больше Вадима, а есть лишь серое небо, плачущее дождями, люди, несущиеся по улицам сплошным потоком, лужи на асфальте и мелочные дела, складывающиеся в основу бытия. Ей предстояло вновь вернуться к прежнему ритму жизни, но апатия по-прежнему не уходила, сдавливала сердце бетонной плитой.

Костя пытался растормошить интерес к происходящему, завязывал с ней пустопорожние беседы, лишь бы она не замыкалась в себе, однако Ксения лишь безучастно кивала в ответ. Вместо каких-либо связных мыслей у нее в голове царил хаос из обрывочных воспоминаний: жаркий шепот, неистовые ласки, сладкая истома и трепет тела, лукавство, затаенное в синих глазах и иглы крошеного льда в пристальном взгляде. Вадим заполнил всю ее суть, как прежде. Но сейчас он был призраком, бестелесным духом, который не мог прийти, вновь наполнить смыслом будни.

Метлицкий, как бриллиант, на гранях которого всеми цветами играет радуга, раскрашивал жизнь, каждый раз удивлял, наполнял невообразимыми чувствами, зачастую полярными, противоположными и пугающими, но всегда яркими. И вот, с его уходом окружающий мир стал блеклым, как дождливый сентябрь, накрывший Москву сыростью и опавшей бурой листвой.

Ксения сидела у окна, водила пальцем по стеклу, следила за дождевыми каплями, медленно стекавшими на козырек подоконника с обратной стороны. Она наблюдала, как деревья роняют листья, на неровном асфальте образовываются лужи, а в песочнице мокнет забытый кем-то из ребятни плюшевый мишка.

Плакать сил больше не было. Казалось, что в глазах вместо слез застыли острые кристаллики льда, царапавшие веки, оставляющие рваные раны на сердце, которое по-прежнему гнало теплую кровь по венам.

Воспоминания вихрем роились в голове, вновь и вновь прокручивая слова, сказанные Вадиму. Она обещала, что начнет всё сначала, что будет жить, не станет бросать вызов судьбе. Когда-то на морском берегу Ксения согласилась с мужчиной, а теперь не знала, как не предать его память и где взять стимул для выполнения клятвы, сорвавшейся с немеющих от поцелуев губ.

Через пару дней начнутся занятия в университете. Подумать только, когда-то ей казалось, что несданный зачет – целая трагедия, потрясение основ бытия. Теперь же Ксения не знала, как сможет вернуться к друзьям, слушать их беспечные беседы. Она понимала, что их простой уклад жизни бесконечно далек, ей будет трудно вновь стать своей, захотеть узнавать что-то новое.

Когда-то знания, которые получала девушка на лекциях, пьянили, заставляли испытывать азарт, порождали интерес, будили амбиции достижений. Теперь же то всё казалось ненужным, неважным и минутным, но лишь обещание, данное августовской ночью, точно якорь, удерживало Ксению на грешной земле. Она стала собственной тенью, которая потерялась среди стен боли и тоски.

Вечерело. И без того унылый день терял краски, накрывал город серой кисеей. Девушка по-прежнему сидела на своем месте, ставшим привычным за то время, пока она жила у Кости. Ксения застыла мраморным изваянием, не шевелилась, лишь переводила глаза от мокрого асфальта на темные окна, видневшиеся на противоположной стене.

Там когда-то жил Вадим вместе со своими родителями, играл во дворе в детстве, влюблял в себя девчонок, пел им песни под гитару. Он мечтал о том, что станет известным актером, будет каждый раз вживаться в новую роль, испытывать себя, открывать новые горизонты. Так и вышло. Он всегда добивался цели. И теперь он получил то, что хотел последнее время – обрел долгожданный покой. Но что делать ей? Уйти следом или исполнять данное обещание? Забыть всё, что было, как страшный сон и жить, как раньше? Ксения передернула плечами. Силы были на исходе. Надо было что-то делать, иначе она сойдет с ума от пустоты, заполнившей душу, неизвестности, взявшей за горло цепкими лапами, парализующей тоски, которая рвала сердце на части.

Ксения тяжело вздохнула, вновь заглядывая в темные провалы окон квартиры Метлицких. Костя сказал, что мама Вадима на время уехала жить к первой невестке, потому что не может еще прийти в себя после смерти сына. С Анной же у всех друзей и родных были отношения крайне натянутые. Став полноправной наследницей и хозяйкой положения, вдова решила, что память о муже будет принадлежать ей одной: сменила замки на входной двери в квартире, активно стала раздавать откровенные интервью, граничащие со скандальностью, заграничной прессе, всячески вытесняла сына от вещей отца. Не разрешила забрать Андрею даже пустяковые фотографии или пластинки, которые являлись ценностью лишь для него одного.

Анна Руссо в глазах людей, не знающих деталей и хитросплетений жизни Метлицкого, стала едва ли не святой, которая буквально вылепила из алкоголика и скандалиста известного актера, бросив на алтарь самопожертвования имя и карьеру. Безутешная вдова ловко играла роль, приобретала популярность среди простых людей, которые всегда охочи до перетирания подробностей из жизни знаменитостей.

Костя просто был вне себя от выходок женщины, а Ксения отнеслась к этому на удивление спокойно. Вспоминая разговор с Вадимом, ожидала чего-то подобного. Его жена вновь была великолепной дивой, сумевшей даже из горя выйти с поднятой головой и извлечь из своего положения выгоду.

Хлопнула входная дверь в квартиру, в прихожей звякнули ключи. Костя приехал из театра. Он зашел в комнату, нарушив уединение Ксении. Меркулов остановился позади нее, бережно положил руки на плечи. Девушка ощутила исходящее тепло от ладоней, прикрыла глаза.

- Ксюш, сколько ты здесь уже сидишь?

- Не знаю, - она пожала плечами, и Костя убрал руки. – Мне домой пора возвращаться. Завтра занятия начнутся. Хватит, засиделась уже у тебя. Спасибо за гостеприимство.

- Ты в этом точно уверена? Может быть, мне с тобой поехать или у меня еще поживешь?

- Костя, - она усмехнулась, - мне не нужна нянька. Не бойся, не сделаю ничего с собой. Чем быстрее я буду среди людей, забью голову чем-то, кроме воспоминаний, тем будет легче.

- А по ночам в квартире ты что делать будешь? – спросил друг. – Ты ведь не спишь нормально. Я заметил, и не смей говорить, что это не так. Ксень, тебе нужна помощь, не замыкайся в себе. Хуже этого нет.

Ксения отвернулась от окна, посмотрела на Костю. Детально его лицо было рассмотреть невозможно из-за полумрака, который заполнил комнату и с каждой секундой все больше сгущался.

- Буду книги читать, статьи писать. Займусь тем, что отвлечет, - ровным голосом проронила она.

- Ксюш, - Меркулов бережно коснулся ее руки, - ты всегда всё носила в себе. Даже когда с Владиком встречалась, никто догадаться не мог, что он тебе противен. Только взгляд твой я однажды увидел и понял, что к чему. Сейчас ты опять запряталась, как улитка в раковину. Если эту боль хранить в себе, то она тебя на части разломит в конечном итоге.

- А что я должна сказать, Кость? Что скучаю, с ума схожу и жду, что он вернется? Что еще толком не верю в случившееся? Что с Вадимом я была собой, могла на волю свои чувства выпустить и не боятся, что осудит? Ты это и так знаешь, всё видел. А сейчас я просто хочу домой. Хочу попробовать начать сначала. И давай больше не будем об этом.

- Какая же ты дурочка, - прошептал Костя, вновь касаясь плеч. – И не переубедишь тебя никак…

- Угу, - Ксения вздохнула. – Со мной всё будет хорошо. Обещаю. Можешь звонить мне хоть каждый вечер и проверять, жива ли я.

Костя лишь хмыкнул в ответ, но ничего не сказал. Ксения поднялась со стула, который стоял около окна, включила свет, зажмурилась от нестерпимо яркого сияния лампочки. Меркулов молча наблюдал за ней, сосредоточенно обдумывая что-то.

Она отправилась на кухню готовить ужин, решив, что хватит себя жалеть и пора уже хоть чем-то помочь Косте и отплатить ему за гостеприимство. Автоматически доставала продукты из холодильника, накрывала на стол, и еще больше уверилась в своем решении – пора возвращаться в большой мир. От воспоминаний не спрятаться, не скрыться, как ни старайся, но суетные дела и быт способны отодвинуть их на второй план. Большой город с его извечной спешкой сможет временно вытеснить из мыслей боль потери, закрыть на замок удушающую тоску.

***

Квартира встретила Ксению тишиной, которую нарушал лишь старинный маятник. Девушка вошла в прихожую, дождалась Костю, который помог занести сумку с ее вещами и покупки, сделанные по дороге домой. Меркулов не хотел оставлять ее в одиночестве, но в итоге сдался. Упрямством она могла поразить и сотню породистых мулов.

Когда за другом закрылась дверь, то Ксении показалось, что она попалась в западню; даже у себя дома ей всюду мерещился Вадим. Присев на диван, она обхватила плечи руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь понять, как же заставить себя быть сильной, заснуть ночью и завтра утром отправиться на занятия в университет, улыбаться своим однокурсникам и демонстрировать всему миру, что с ней всё хорошо, не произошло ничего экстраординарного. Конечно, никто из университетских приятелей не знает о ее романе с известным актером, но, тем не менее, демонстрировать, что в ее жизни произошли перемены, девушка не собиралась из принципа.

Телефонный звонок вернул Ксению в реальность. Аппарат продолжал дребезжать, требовать внимания к своей персоне. Она нехотя поднялась с дивана, направилась в прихожую, подняла трубку, в надежде, что кто-то ошибся номером. Разговаривать с кем бы то ни было, ей сейчас абсолютно не хотелось.

- Да, - устало обронила Ксения в трубку.

- Ялта вызывает, - хорошо поставленным голосом сообщил оператор.

- Соединяйте.

На том конце провода раздался сухой щелчок, прошло несколько секунд, и Ксения услышала встревоженный бабушкин голос:

- Ксеня! Наконец-то! Я тебе не могу уже несколько дней дозвониться! Где ты была? Я уже извелась вся.

- Бабуль, - она не стала лукавить, - я у Кости Меркулова жила всё это время. После того, как Вадим… Я не смогла остаться одна. Прости, что не позвонила. Я себя не помнила. Надо еще родителям звонить, отчитываться, что я готова идти на учебу, что у меня всё хорошо.

- В газете я про Вадима прочитала. Давай тебе звонить, а ты к телефону не подходишь несколько дней. Решила приехать. Завтра самолет, так что встречай.

- Бабуль, да не надо, - вяло запротестовала Ксения, но в ее душе уже затеплилась надежда: она не будет одна в огромном каменном городе, среди чужих людей, прохожих и безразличных взглядов.

- Надо, внучка, и не спорь. Я, может быть, за последнее время в отпуск хочу пойти, тем более сезон закончился, без меня справятся. Заместитель у меня на что? Так что, я к тебе приеду. Будет с кем поболтать вечерком.

- Буду ждать, бабуль. Спасибо.

- Да не за что. Не оставлю я тебя один на один с горем. До завтра, милая.

Положив трубку, Ксения ощутила, как невидимая сила, придавившая ее к земле, медленно ослабила давление, ей физически стало проще дышать. Поблуждав по квартире, включила телевизор. Разноцветные картинки сменяли друг друга, голос за кадром деловым и сухим тоном, в котором сквозила неестественность, что-то вещал о быте африканских племен. Ксения легла на диван, укрылась любимым пледом и сама не заметила, как заснула тяжелым сном без сновидений.

С приездом бабушки, казалось, блеклый мир стал обретать былые краски, наполнялся светом. В первый вечер Ксения, сжавшись в комочек, рыдала в подушку, а Софья Михайловна просто гладила внучку по голове, как в детстве перебирала ее каштановые пряди, не говоря лишних слов. Девушка чувствовала поддержку, постепенно смогла раскрыть душу, где скопилось слишком много тайн и недосказанности, которые в течение года пылились в темных закромах.

Подобные ночные беседы приносили ей несказанное облегчение. Так говорить она могла лишь с Вадимом, который никогда не осуждал, принимал ее без лишних слов, утешал одним вечным и закономерным способом. Она растворялась в его обжигающих ласках, забывала себя.

Занятие в университете смогли дать Ксении ощущение твердой почвы под ногами, она смогла уйти с головой в учебу и не думать в течение дня о том, кто уже никогда не вернется. И лишь по ночам она вновь и вновь вспоминала его лицо, синие глаза, в которых плескалась неутоленная страсть или горячая нежность, лукавую улыбку и плотно сомкнутые губы, когда их обладатель был не в духе. Вадим навсегда остался пленником памяти, которая сковала их железными цепями, а ключи от кандалов забросила в глубокую пропасть.

***
Жизнь вошла в привычное русло, медленно потекла между будней перемежающихся островками выходных. Каждый вечер Ксения задерживалась в университетской библиотеке, брала самые сложные задания, писала статьи, занималась переводами иностранной прессы. По выходным к ней приезжал Костя, ставший в один миг бабушкиным любимцем; то ли взыграла благодарность за то, что мужчина не оставил внучку наедине с горем, то ли Софья Михайловна ощущала себя по-прежнему молодой женщиной и не могла устоять перед теми комплиментами, которыми осыпал ее словоохотливый актер.

К посиделкам на кухне по выходным присоединилась Мила. Если среди университетских парней она слыла едкой и колкой девчонкой, к которой мало кто отваживался подходить без риска услышать про себя что-либо нелицеприятное, то с Меркуловым подруга разительно менялась. Ксения лишь усмехалась себе под нос. Милка влюблялась каждые две недели, вела себя с каждым предметом обожания одинаково, и спустя некоторое время тут же разочаровывалась в своем избраннике. Костя же давным-давно привык к подобной реакции слабого пола в свой адрес, поэтому старался делать вид, что ничего не замечает.

Друзья, теплая компания, вечерний чай, посиделки на кухне в свете оранжевого абажура – всё это возвращало Ксению к жизни, отогревало озябшую душу, не давало осколкам памяти ранить сердце. Однако раз за разом она ловила себя на мысли, что постоянно думает: «Вот на это Вадим ответил бы такой-то фразой. Надо же! А что бы Вадик сказал в ответ? Сейчас бы он флиртовал с Милой, лишь бы позлить меня». Отсутствие Метлицкого по-прежнему остро ощущалось, но Ксения давно уже не пыталась спорить с судьбой и вести никчемный торг. Она не в силах изменить прошлое. Будущее пока еще было далекой туманной дымкой, которая едва виднелась на горизонте событий.

Осень выдалась дождливой и холодной. Октябрь не радовал золотым сиянием листвы. Деревья за какие-то две недели потеряли свой наряд, остались голыми и беззащитными перед подступающими холодами. Ноябрь принес за собой снег. Белый пух с шорохом ложился на землю, укутывая покрывалом город.

Новый год не подарил ощущения сказки и чуда. Ксения прекрасно знала, что ее желание не исполнится, как бы она не просила высшие силы. Не поможет ни бокал шампанского в руках, не сожжённая записка, растворенная в игристом напитке и выпитая под двенадцатый бой Курантов.

Тысяча девятьсот восьмидесятый год Ксения встретила с бабушкой и Милой. Костя приглашал ее к себе на дачу, но она отказалась, потому как воспоминания о прошлом Новом годе проворачивали острый кинжал, засевший под ребрами, заставляя сердце кровоточить и щемить в груди. Ровно год назад казалось, что судьба смеется над ней, надевает пыточные приборы инквизиции на душу, но теперь она отдала бы всё, лишь бы танцевать с Вадимом под пристальным взглядом его жены. Ей безумно хотелось ощутить его прикосновения, позволить уверенной руке сжимать ее ладонь и вести в танце.

Меркулов не стал устраивать пышных гуляний. В итоге, все общие друзья Вадима собрались вместе, устроили вечер воспоминай без излишеств, которыми всегда отличались праздники в кругу этой компании. Но Ксения не рискнула к ним присоединиться. Хрупкое душевное равновесие, которое едва появилось, могло быть снесено цунами, порожденным при общении с людьми, которые стали близкими за прошедший год. Они все служили связующим звеном между ней и Вадимом.

Зимняя сессия напомнила о себе бессонными ночами, горой учебников. Девушка выпала из реальности, сосредоточилась на учебе. Бабушка всё время была рядом с ней, поддерживала и в итоге пришла к выводу, что хватит с нее работы. Пора уже становиться полноправной пенсионеркой, уезжать в Москву, тем более дочь и зять по-прежнему работали заграницей, на сей раз в дружественной Уганде, домой не собирались еще около года.

Ксения была только рада такому повороту событий. Она уже не представляла, как сможет остаться один на один со своими воспоминаниями, которые удушливой волной приходили к ней во снах, брали ледяной рукой за горло, заставляли просыпаться в слезах, холодном поту, звать Вадима. Его голос был слышен в шуршании дождя по крыше, силуэт появлялся в темных углах комнаты, в мареве лунного света и вновь растворялся в ночи, напоминая ей, что назад уже не вернется. Никогда.


На перекрестках судьбы, как будем – «ты» или «Вы»?
На это кто бы мне дал ответ.
Глаза психозом луны до неприличья полны
Не разберешься, где да, где – нет…


Февраль вновь засыпал Москву снегом. Небесная хозяйка выбивала свою перину с усердием: на улицах вновь образовались сугробы, успевшие растаять неделю назад и подарить надежду на весеннее тепло. На крышах домов, козырьках подъездов, деревьях, казалось, лежит пушистая вата. Воздух пах морозной свежестью, которую не вытеснил городской смог.

Ксения задержалась в библиотеке допоздна, собирала материал для статьи, увлеклась и не следила за временем. Лишь строгая дама в сером костюме и больших очках напомнила ей, что пора заканчивать научные изыскания. Ей, возможно, домой не надо, а вот работница библиотеки туда очень стремиться.

Вот теперь пришлось идти через темную аллею к автобусной остановке. За деревьями можно было различить огни большого города, услышать шум проезжающих автомобилей, голоса людей. Но в тиши зимнего парка лишь снег жалобно скрипел под ногами. В отдалении горел единственный фонарь, падая тусклым пятном на белый покров тропинки, где виднелась вереница самых разнообразных следов.
Ксения замерла на мгновение, ей показалось, что кто-то идет следом за ней. Но проверять свою догадку она не стала. Просто ускорила шаг, слыша, как снежный наст хрустит в такт ее шагам.

За день по дорожке прошли сотни людей, а вот теперь, на ночь мороз постепенно сковывал рыхлый снег, делая тропку опасной для каблуков сапожек. Сделав еще пару шагов, Ксения поняла, что не сможет идти в том темпе, который выбрала для себя, остановилась, попыталась выровнять дыхание. Легкие пронзили колючки, сердце неистово заплясало в груди. Она поправила капюшон дубленки, повесила на плечо ремень сумки, который так и норовил сползти.

Ксения никогда не боялась ходить по ночному городу, ее не страшили темные дворы и гулкие подворотни. Но именно сегодня заснеженная аллея, с единственным горящим фонарем, видневшимся в нескольких метров от того места, где она находилась, наводили на нее непонятный ужас, который не объяснялся рационально.

На улице от снега было светло, даже если кто-то решил так же, как и она отправиться этим путем к остановке общественного транспорта, то, что здесь такого особенного и необычного? И потом, сразу ведь заметно будет, что кто-то идет. Успокаивая себя разными рациональными доводами, девушка продолжила движение вперед, но уже ругая себя за глупость. Высокие сапожки с толстым каблуком, может быть, и хороши для дефилирования по коридорам университета, но вот при ходьбе по снегу, который в некоторых местах уже успел превратиться в лед, они могут стать причиной травмы.

Не успела Ксения обругать себя последними словами, как каблук подломился, она потеряла равновесие и растянулась на мерзлом снегу, больно ушибив коленку, а так же для полного комплекта, стесав кожу на ладони.

- Черт! – прошипела она, безуспешно пытаясь подняться.

Сумка упала с плеча в сугроб, капюшон опустился на лоб, закрыв видимость обзора. Нога болела, ранка на ладони саднила, надо было подниматься, но проклятый капюшон закрывал глаза. Ксения, как никогда, почувствовала себя слабой, беспомощной, хуже слепого котенка. Откинув тяжелый капюшон за спину, она почувствовала себя увереннее, сделала глубокий вдох, чтобы успокоится, но тут же пожалела – морозный воздух уколол не хуже, чем иголка.

В следующее мгновение произошло то, чего девушка никак не ожидала: к ней метнулся темный силуэт и протянул руки. В желудке образовалась пустота, сердце забилось где-то в районе горла. Ксения взвизгнула, но сильные руки, сжимавшие ее железным кольцом, уже оторвали ее от промерзлой земли, подняли в воздух и очень аккуратно поставили на ноги.

- Ксюш, с тобой всё в порядке? – произнес взволнованный голос, который резанул слух похлеще острого ножа. Ленивый бархатный тембр забросил лассо, туго затянув петлю вокруг девушки. Она поняла, что ноги становятся ватными, а земля уносится прочь со скоростью света.

Мужчина продолжал держать Ксению, а она боялась поднять глаза и посмотреть на своего нежданного спасителя. Не отдавая себе отчета в нелепости подобных мыслей, ей неистово захотелось, чтобы ее тайные фантазии стали явью: произошла нелепая ошибка или смерть Вадима – инсценировка, чтобы запутать спецслужбы, которые давно имели виды на его устранение; всё это долгое время он был заграницей, а теперь вернулся за ней. Однако разум, отрезвленный морозом, вернулся на место, убивая напором реальности глупые мечты. Ксения, невольно дрожа всем телом, подняла глаза на человека, который все еще держал ее в объятиях.

- Андрей! – выдохнула она, чувствуя, как сердце замедляет бешеную скачку, возвращается к привычному ритму.

Ксения узнала своего нежданного спасителя, и не смогла скрыть разочарования с примесью бессильной злости. Почему именно он? Вадим, ну где же ты?!

- Привет, Ксюха. Прости, не хотел тебя напугать, - извиняясь, произнес парень, даря ей ободряющую улыбку.

- Ничего, - пролепетала Ксения, злясь на глупое воображение.

Но как же голос Андрея походил на голос его отца! Девушка не могла поверить, что говорит с ней не Вадим. Она смежила веки, представила, что вместо голубых глаз на нее смотрят синие, с затаенной болью и лукавством, а ленивые нотки баритона продолжают уводить ее вслед за собой в мир жаркой страсти.

- Прости, Ксюша. Мне, правда, очень жаль. Я хотел подойти к тебе, когда увидел тебя на ступеньках библиотеки, но ты так быстро проскочила мимо меня, что я просто пошел за тобой, хотел окликнуть… Ты шла, ничего вокруг не замечала, я всё это время решал, как подойти к тебе…

- Андрюш, да всё в порядке, - улыбнулась Ксения, слушая сбивчивые объяснения парня. – Зачем я тебе понадобилась? И как ты узнал, где меня можно найти?

- Да я, - Андрей замялся на несколько секунд, воровато отвел взгляд, - узнал у Кости твой номер телефона. Захотел поговорить. Тебя не было на Новый год, мы с мамой были на даче, вместе с друзьями отца. Подумал, раз ты с Костей общаешься, значит, он тебя пригласит.

- Я дома отмечала, с бабушкой. Так давно ее не видела, не хотела оставлять одну, тем более, она из-за меня приехала из другого города.

- Я с ней по телефону говорил. Она мне и сказала, где тебя найти можно. Бабушка у тебя просто мировая.

- Знаю.

Ксения поймала себя на мысли, что ей вполне комфортно стоять посреди заснеженного парка в объятиях молодого человека, чувствовать на себе его руки, а главное – слышать голос, который увлекает ее в водовороты памяти, достает из глубоких омутов картинки, где главным действующим лицом является отец того, кто сейчас находится рядом.

Закрыв глаза, показалось, что она совершила прыжок во времени и пространстве. Вадим рядом, она даже чувствует его горячее дыхание на щеке, вот он пытается убрать непослушную прядку волос, закрывшую лицо. Однако руки, которые всегда были теплыми, сейчас оказались просто ледяными, прикосновение их пронзало каждую клеточку тела острыми колючками.

Ксению обуял суеверный ужас, она распахнула глаза. Андрей замерзшей рукой убрал спутанный локон, наклонился к ней. Его горячее дыхание скользнуло по щеке, и девушка дернулась, как от удара розгой, болезненно поморщилась. Всё ложь, обман, игра фантазии, которая развеялась туманной дымкой, стояло лишь вырваться из плена иллюзий.

- Ксю, ты в порядке? – тревожно спросил Андрей, продолжая вглядываться в ее лицо. – Мне показалось, что ты сознание теряешь.

- Всё хорошо, - заплетающимся языком, сквозь силу, проронила она, ругая себя разными словами. – Прости, это от испуга. Не делай так больше.

Что именно не стоит делать, Ксения разъяснять не стала, и поняла, насколько фраза прозвучала двусмысленно. Не подкрадываться со спины ночью на пустой аллее? Не прижимать к себе? Не касаться лица замерзшими пальцами? Не быть похожим на отца, который никак не хочет уходить из ее памяти и жизни? Мысли устроили чехарду, прыгали одна на другую, не давали четких ответов.

Андрей, явно понимая неловкость ситуации, разжал капкан рук, и Ксения едва вновь не отправилась на мерзлую землю. Парень продал сумку, которую поднял из снега несколько секунд назад. Она поблагодарила его, попутно думая, о чем бы поговорить, чтобы замять дурацкую паузу, повисшую дамокловым мечом.

Луна, вышедшая из-за рваного кружева облаков, посеребрила пространство, разбросала голубые пятна на снегу, который вмиг засиял тысячью кристалликов. Ксения посмотрела на Андрея.

В первую встречу она запомнила лишь то, что он похож на Вадима. Сейчас же, в призрачном свете ночного светила, парень казался героем, сошедшим со страниц романтического произведения: темные волосы, падающие волнами за ворот кожаной крутки с меховой оторочкой, голубые глаза, прямой нос, чувственные губы; высокий, подтянутый, одет по последней моде.

Ксения вновь, раз за разом, жадно вглядывалась в его облик, вылавливала знакомые черты, принадлежащие другому мужчине, благодаря которому он и появился на свет. Не было в Андрее той мужской уверенности, которая скользила в каждом движении отца, взгляд не приковывал к себе, не брал в плен. Не заметила Ксения и нервных жестов, косой ухмылки. Даже челка, не падала на лоб, а была аккуратно разделена на два пробора. Вадим же постоянно тряс головой, убирая непослушные завитки, так и норовившие скрыть за собой синие глаза.

Совершенно запутавшись и растерявшись, девушка застыла посреди белой ночи, не обращая внимания на волшебную картину, которой решила побаловать природа припозднившихся путников посреди Москвы. Ей не было дела до игры теней на снегу.

Ксения поняла, что еще не избавилась от наваждения, которое ей подарил Метлицкий. Даже уйдя насовсем, за грань тьмы и света, он не желал оставлять ее в покое. Она все еще ждала, не могла забыть, вспоминала и медленно умирала без его ласк, без объятий и вихря желания, который захлестывал ее от одного прикосновения к нежной шее чувственных губ. Вот и сейчас, сердце дрожало, рвалось наружу, подпрыгивало, будто теннисный мяч на корте, от разочарования, что с ней рядом стоит не Вадим, а его сын.

В полумраке Андрей казался мраморной скульптурой классицизма, вышедшей из-под резца античного мастера. Он был красив, изящен, молод. Вот кому надо было становится актером. Девчонки бы рыдали по ночам в подушку, заваливали его письмами, клялись в вечной любви.

Вадим же никогда не слыл именно красивым, но в нем была какая-то сила, не оставляющая женщинам даже шансов на сопротивление его дьявольскому шарму и обаянию. Волевое, рельефное лицо, чувственные, красиво очерченные губы, удивительные глаза цвета индиго. Он был разноплановым актером, он был разным, сотканным из противоречий, но при этом оставался собой. Да, он изменял женам, а вот себе – никогда!

- Ксюш, я тебя провожу. - Андрей разорвал цепкие объятия тишины, подошел к Ксении, взял ее под руку.

- Хорошо, - пожав плечами, согласилась та.

Она сделала шажок, все еще проклиная свои сапоги, которые скользили, заставляли ноги разъезжаться в разные стороны. Ксения крепко ухватилась за руку Андрея, и тут же судорожно втянула ртом морозный воздух, когда он высвободился из ее хватки, простым и уверенным жестом приобнял ее за плечи. По телу пробежала дрожь. Казалось, это прикосновение дарит тепло, проникающее под толстую шкуру дубленки из рыжей ламы.

Ксения поняла, что ей приятно ощущать на своем плече ладонь парня, ей нравится идти с ним рядом сквозь белое безмолвие парка, смотреть на удивительную луну, похожую на большой круг, вырезанный из прозрачной бумаги.

Но вскоре волшебство развеялось, как мираж в пустыне. Они вышли на ярко освещенную улицу, где по тротуару ходили люди, по широкой автостраде сновали машины, сигналили зазевавшимся пешеходам. Деревья, бережно укутанные снегом, остались за спиной, а впереди – привычный и суматошный город, где иллюминация отбивает всё желание поднять вверх глаза и рассмотреть ночное небо, в центре которого живет полная луна.

- Ты на автобус? – спросил Андрей Ксению, замершую в нерешительности.

- Да, - она кивнула, не понимая, от чего вдруг почувствовала тягу к этому парню. Рядом с ним она ощущала некую завершенность, одиночество разжимало клешни, на какое-то мгновение становилось легко на душе.

- Хочешь, такси возьмем? Сначала тебя домой довезу, а потом уже к себе поеду. Все равно по пути.

- Давай, если это будет не накладно. Если что, платим пополам.

- Ксень, ты меня обидеть хочешь? – Андрей вскинул бровь, пристально посмотрел на свою спутницу. Та поежилась под его взглядом. Вот и желанная резкость, которой так не хватало. Сердце медленно сползло по позвоночнику, вернулось на место и затарабанило в ускоренном темпе.

- Нет, прости. Не думала, что ты такой обидчивый. Давай, кавалер, провожай даму, - Ксения улыбнулась, давая понять собеседнику, что нисколько не сомневается в его состоятельности оплатить поездку на такси.

- То-то же! – ухмыльнулся парень, подавая ей руку, чтобы перешагнуть сугроб.

Остановив машину, они сели на заднее сиденье. Андрей приобнял Ксению, она же старалась не встречаться с ним взглядом. Такси медленно тащилось по нерасчищенной от снега дороге, а девушка искоса рассматривала парня в свете фонарей, склонившихся над тротуарами.

В профиль Андрей был похож на Вадима – те же скулы, тот же разлет бровей, линия подбородка, но когда он поворачивался к ней, то сразу же становился собой, наваждение уходило. Ксения видела своего ровесника, молодого парня, который обещал через несколько лет превратиться в интересного мужчину. У него не было опыта, на нем не лежал груз проблем и неудовлетворенных амбиций. Сын Метлицкого пока еще не сломался, у него за спиной еще росли крылья, он верил в лучший исход, сохранил романтичный склад натуры.

Они разговаривали об учебе, интересах, музыке, о тех мелочах, которые объединяют между собой представителей одного поколения. Андрей учился на режиссерском факультете во ВГИКе, мечтал попасть на телевидение, работал по вечерам. Не то что бы он нуждался в деньгах. Мать получала приличную зарплату на Мосфильме, да и отец не оставлял без материального внимания, привозил вещи из заграницы, не забывал сына в подобных мелочах. Но парень хотел стать самостоятельным, ему не терпелось сравниться с отцом, стать ему близким другом. Еще бы чуть-чуть – и его желание сбылось. За последний год они сблизились, но вот роковая случайность всё перечеркнула…

Ксения внимательно слушала Андрея, делая вид, что сведения для нее являются новой пищей для ума. Хотя, на самом деле, она знала практически всё. Вадим никогда не делал тайны из своего первого брака, охотно делился воспоминаниями, рассказывал о сыне. Теперь же девушка старалась не показать свою осведомленность. Она еще больше укрепилась в своем мнении – Андрей не должен знать, что ее связывало с ее отцом; не хотелось делать ему больно.

Ксения прекрасно поняла, что понравилась парню. С чего бы он стал тогда искать встречи? Только вот сама не могла разобраться в себе, извлечь из темного уголка души честный ответ, как же она сама относится к сыну Вадима. С ним было тепло, легко и хорошо, но не более. Почти те же чувства будил в ней Костя, но вот с Андреем было еще что-то, нечто неуловимое, как невесомая паутинка, касающаяся щеки в погожий и солнечный денек в разгар бабьего лета.

Молчаливый водитель остановил машину около дома Ксении. Девушка вышла, посмотрела на окна квартиры. На кухне горел свет, она даже заметила силуэт бабушки, которая скрылась за занавеской. Ее ждут дома, где тепло и уютно. Она хотела уже направиться в сторону подъезда, как Андрей неожиданно вылез из такси, подошел к ней.

- Ксюш, подожди, не уходи так сразу.

- Жду, - Ксения пожала плечами.

Андрей остановил взгляд на ее губах, и это не скрылось от ее взора. По сердцу пробежала волна нежности, и тут же возникло воспоминание о том, как Вадим уверенным мужским жестом смял ее губы и целовал с таким жаром, что она едва не задохнулась. Оно-то и перечеркнуло весь романтический настрой. Ксения насторожилась, ожидая от парня решительных действий.

Но он всего лишь произнес:

- Ты мне понравилась Ксюш. И я пытался всё это время случайно, или почти случайно встретится с тобой, но как-то не рискнул осенью. Ты выглядела такой подавленной. Помню, увидел тебя на улице. Ты стояла под зонтиком, ждала автобус, но была ты где-то далеко от Москвы, дождя и людей. Я не решился подойти. Потом узнал у Кости твой номер, позвонил… И вот…

Ксения замялась, не зная, как же реагировать на подобные признания. Вадим себя подобными вещами никогда не утруждал. Он просто брал, не оставляя шансов на отступление, и такое поведение казалось логичным и закономерным. Более того, она именно этого всегда ждала. Но Андрей обладал мягкостью, тактом, и девушка была благодарна ему за проявленное терпение. Если бы он сейчас вел себя, как отец, то получил еще более решительный отпор и потерял бы все шансы на еще одну встречу.

- Андрюш, я…

- Ксень, давай еще раз встретимся. Тебе ведь не трудно?

- Нет, что ты.

- Если ты узнаешь меня получше, то вдруг, я тебе тоже понравлюсь? – потупившись, произнес Андрей, а Ксения закусила губу, чтобы не рассмеяться и не обидеть парня. Такой милый мальчик, еще может стесняться в общении с противоположным полом.

- Дурной ты, Андрюшка. Ты мне и так уже нравишься, - мягко сказала она.

- Нет, Ксю, так не пойдет! Говоришь, как моя мама, - хохотнул Андрей, вмиг напомнив своего отца. Ксения тут же поморщилась. А ведь действительно, она воспринимает его, как сына своего мужчины, не видит в нем друга или ровесника, потенциального ухажера.

- Эй, ну мы едем или как? – высунув голову в окно, прокричал водитель такси. – Счетчик крутится, между прочим. Потом еще, студент, скажешь, что платить не чем.

- Не волнуйся, командир! Всё в порядке. Сейчас едем, - резко отозвался Андрей, вновь становясь другим человеком. И уже обращаясь непосредственно к ней, добавил: - Я знаю, где ты живешь, учишься, у меня есть номер твоего телефона. От меня просто так не скроешься. Ну, так как?

- Встреть меня завтра после занятий в это же время, - решительно произнесла она.

- Тогда до встречи, Ксюха.

Андрей на прощание ей подмигнул, сел в такси, машина немного побуксовала в снегу и скрылась за поворотом. Ксения зашла в подъезд, пытаясь унять бесновавшееся сердце. Разум кричал о том, что Вадим не воскреснет, не вернется назад. Андрей – другой, чужой, его надо узнать, не факт, что он станет своим. Но глас рассудка был задушен жаркой волной воспоминаний, глупой надеждой, что всё может повториться и время повернется вспять. Своим появлением Андрей смел плотину, которая образовалась в душе. Моменты, связанные с Вадимом, выскочили на волю, как чертик из табакерки, вновь разбередили раны. Ксения готова была уцепиться за возможность слышать голос Андрея, закрывать глаза и представлять на его месте другого мужчину – того, кто дал ему жизнь.

Стараясь не показывать охватившего ее волнения, Ксения тяжело вздохнула, и направилась по ступеням наверх, размышляя о том, не делает ли она вновь самую величайшую глупость на свете. Однако предвкушение и ожидание новой встречи с Андреем, возможность услышать желанный голос перечеркнули все возникшие сомнения. Чувства, желания, размышления, осколки памяти, надежда на новые события сплелись в один тугой узел, и как бы Ксения их не распутывала, они не поддавались. Она не могла их развязать. Или, быть может, не хотела?

Спасибо моя дорогая, с удовольствием почитаю, Миа, позже отпишусь по всем ответам, обязательно, но к сожалению пока не могу.

Миа, могу сказать,что Ксения запуталась в мужчинах. Дело в схожести Вадима и Андрея, и если бы сын не был похож на отца то история была бы другой. Но одно можно сказать, что невозможно повторить чувства, и нельзя войди дважды в одну реку. А Ксения хочет вернуть Вадима и проецирует это на Андрея, но скоро поймёт что зря она это делала. Как раз здесь ей и надо было проявить волю и сказать о своих отношениях с Вадимом, а не доводить ситуацию до абсурда!Ей нужно было понять, что такого как Вадим нет и не будет!
___________________________________

Читаю с большим удовольствием и жду скорого продолжения.

Юлачка, всегда пожалуйста. Всё прекрасно понимаю. Приходи, когда появится возможность.

Мила,

Что есть, то есь. Не отрицаю

Совершенно верно. Да и схожеть Андрея и Вадима - иллюзорная, она есть только в Ксюшином восприятии.

Люд, да ты знаешь, она вряд ли поймет. Вернее, конечно, поймет, но из-за характера не пойдет на попятную, не станет признавать ошибку, доведет ситуацию к логическому завершению - станет частью семьи Метлицких, чтобы хоть как-то иметь возможность говорить о Вадиме каждый день, не боясь, что ее поймут не так.

Ну да... Сказать милому и влюбленному юноше, тому самому "рыцарю Айвеного": "Ты знаешь, не ревнуй, но я спала с твоим отцом, люблю его и не знаю, как смогу полюбить тебя. Ты милый, хороший, мальчик. Вырастешь, станешь мужчиной. Но никогда не приблизишься к отцу". Это уже не драма, это Гомеровская трагедия и фрейдовский диагноз. Подспудно каждая мать это демонстрирует сыну. А ситуация отец-сын и одна женщина между ними приравнивается к Эдипову комплексу.
Ой, чей-то намутила

Ксюша понимает, и от этого еще больнее. И разорвать круг она не может, потому что Андрей - ниточка, связующая с Метлицким, хотя бы так.

Лариса, спасибо большое за отзыв. Очень приятно, что роман нравится. Продолжение еще будет пару раз, а потом придется ждать. Последние главы пока в "разработке".

Тами,дорогя моя. Главу прочитала, но муж за волосы от компа оттаскивает. Завтра отпишусь обязательно, постараюсь мысли не растерять.
Я бессовестная((
_________________