*Стихотворения о Великой Отечественной войне

Островой Сергей. А песня ходит на войну...

…А песня ходит на войну,
А песня рушит доты.
Я тоже песню знал одну,
Как подданный пехоты.

На том гремучем рубеже,
Когда трясет планету,
Она приходит — и уже
Ни зла, ни страха нету.

В нее стреляет миномет.
Ее сечет граната.
А песня — взлет. И все поет.
И все ведет солдата.

Она ведет. Она поет.
Она, как свет, живуча.
Над нею рыщет самолет.
Летит снарядов туча.

В нее стреляет сто полков.
Висит разрывов проседь…
Но в мире нет таких стрелков,
Чтоб мир обезголосить.

ХАПЛАНОВ НИКОЛАЙ . СКАЖИТЕ ПОБЕДИТЕЛЯМ СПАСИБО

Гремели над миром победные залпы,
Страна ликовала в цветах и слезах.
И каждый почувствовал яростный запах
Не пороха, - нет! - а цветов на полях.
Не пули, а пчелы жужжали и пели,
Не мины взрывались, а почки берез.
И не грохотала земля, как в апреле,
А тихо стонала от боли и слез.
Стонала от черных траншей и воронок,
От пепла и гари разбитых дорог.
Стонала печально, стонала сурово,
Стонала о тех, кто подняться не мог.
И плакала женщина над похоронкой,
И маршал рыдал на плече у бойца,
И радостно плакал худющий мальчонка,
Прижавшись лицом к гимнастерке отца.
О, тот день Победы! И слезы и радость!
Горячие встречи. И горечь утрат...
Звенели бокалы...
Блестели награды...
И лихо плясал у рейхстага солдат.
Прошло многолетье - и старыми стали
Солдаты минувшей Великой войны.
Но вечно за то, что нам День этот дали
Мы кланяться им благодарно должны.
Скажите же, люди, спасибо им снова,
Сто раз повторите, и тысячу раз
За то, что в сражениях самых суровых
Они сохранили планету для нас.
Скажите спасибо соседу, что ходит
С пустым, неудобно пустым рукавом,
Знакомому, в теле которого бродит
Осколок, добытый в году роковом.
И женщине той, что в солдатской шинели
Сквозь ливень металла, сквозь боль и сквозь страх
Бойцов, что упали с осколками в теле,
Носила на хрупких девичьих плечах.
Скажите спасибо за поле в ромашках,
За то, что не знаем мы горьких тех слез,
За то, что весной над Отчизною нашей
Так мирно взрываются почки берез.

Борис Пастернак ПОБЕДИТЕЛЬ

Вы помните еще ту сухость в горле,
Когда, бряцая голой силой зла,
Навстречу нам горланили и перли
И осень шагом испытаний шла?
Но правота была такой оградой,
Которой уступал любой доспех.
Все воплотила участь Ленинграда.
Стеной стоял он на глазах у всех.
И вот пришло заветное мгновенье:
Он разорвал осадное кольцо.
И целый мир, столпившись в отдаленьи,
B восторге смотрит на его лицо.
Как он велик! Какой бессмертный жребий!
Как входит в цепь легенд его звено!
Все, что возможно на земле и небе,
Им вынесено и совершено.
___________________________________

Тарковский Арсений

Суббота, 21 июня


Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо:
«Иди сюда, и смерть промчится мимо».

Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрет в плену,

И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.

Что до врага, то все известно мне,
Как ни одной разведке на войне.

Я говорю – не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда
Пришел сюда и что случилось чудо.

Я все забыл. В окне еще светло,
И накрест не заклеено стекло.

стихотворение в исполнении автора
_________________

Александр Яшин НАЗОВИ МЕНЯ ИМЕНЕМ СВЕТЛЫМ...

Назови меня именем светлым,
Чистым именем назови -
Донесется, как песня, с ветром
До окопов голос любви.
Я сквозь грохот тебя услышу,
Сновиденья за явь приму.
Хлынь дождем на шумную крышу,
Ночью ставни открой в дому.
Пуля свалит в степи багровой -
Хоть на миг сдержи суховей,
Помяни меня добрым словом,
Стынуть буду — теплом повей.
Появись, отведи туманы,
Опустись ко мне на траву,
Подыши на свежие раны -
Я почувствую,
оживу.
___________________________________

Инбер Вера. Баян в Берлине.

По широким, как море, равнинам,
По лесным и озерным краям,
Ты от Курской дуги до Берлина
Шел с боями, солдатский баян.
Ты форсировал речки и реки,
Отвоевывал каждую пядь;
И всегда в боевом человеке
Настроенье умел ты поднять.
И на самом коротком привале,
В наступившей на миг тишине
Пехотинцы тебя обнимали,
Ты у танка сидел на броне.
Ты однажды был ранен осколком,
Старшина наложил тебе шов,
И, слегка застонав втихомолку,
Ты с повязкой в сраженье пошел.
Но не зря с пехотинцами рядом
Ты всегда воевать был мастак.
И в рядах штурмового отряда
Ты ворвался в берлинский рейхстаг.
Совладавши с недавнею болью,
Ты, баян, золотая душа,
Заиграл на широком раздолье,
Долгожданной победой дыша.

1946

Юлия Друнина ДВА ВЕЧЕРА

Мы стояли у Москвы-реки,
Теплый ветер платьем шелестел.
Почему-то вдруг из-под руки
На меня ты странно посмотрел -
Так порою на чужих глядят.
Посмотрел и улыбнулся мне:
- Ну, какой же из тебя солдат?
Как была ты, право, на войне?
Неужель спала ты на снегу,
Автомат пристроив в головах?
Понимаешь, просто не могу
Я тебя представить в сапогах!..

Я же вечер вспомнила другой:
Минометы били, падал снег.
И сказал мне тихо дорогой,
На тебя похожий человек:
- Вот, лежим и мерзнем на снегу,
Будто и не жили в городах...
Я тебя представить не могу
В туфлях на высоких каблуках!..
___________________________________

Поздняев Михаил. Пригород

Подмосковное кладбище немо.
Безупречней сапожного крема,
вереницы надгробий черны.
Все равны меж собою и квиты,
и единой землею укрыты,
и оплаканы, и прощены.

Кто лежит? Сибарит или стоик,
колченогий учитель-историк
иль полярник, почивший в снегах?
Одинаково черные плиты,
одинаково щедро политы
и прополоты клумбы в ногах.

Это — бывший завскладом и бывший
перед ним, его жертвою павший,
только сердце ничуть не щемит:
помирила их кислая глина,
и листва исполинского клена
над обоими грозно шумит.

А вот это — два бывших поэта:
первый спился, второй — кабинета
бедный раб, предпочел суету
услужению музам на тризне.
А судьба две беспутные жизни
под одну подогнала черту.

Два соседа — Семен и Василий:
как, бывало, друг дружку тузили,
наминали друг дружке бока,
но земля отворила объятья —
и легли — оба двое, как братья,
и к руке потянулась рука.

Так лежат они — сомкнутым строем,
одним миром, единым покроем,
ни за кем ни долгов, ни вины,
крепче камня, надежнее стали,—
как единожды в жизни стояли,
лишь однажды. Во время войны.

Владимир Высоцкий

Штрафные батальоны

Всего лишь час дают на артобстрел.
Всего лишь час пехоте передышки.
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, ну, а кому - до "вышки".

За этот час не пишем ни строки.
Молись богам войны - артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так, мы - штрафники.
Нам не писать: "Считайте коммунистом".

Перед атакой - водку? Вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку.
Поэтому мы не кричим "ура!",
Со смертью мы играемся в молчанку.

У штрафников один закон, один конец -
Коли-руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец,
Медаль на грудь поймаешь "За отвагу".

Ты бей штыком, а лучше бей рукой -
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой,
Гуляй, рванина, от рубля и выше!

Считает враг - морально мы слабы.
За ним и лес, и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы -
В прорыв идут штрафные батальоны!

Вот шесть ноль-ноль, и вот сейчас - обстрел.
Ну, бог войны! Давай - без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, а большинству - до "вышки".

1964
___________________________________

Юлия Друнина

***

* * *
Целовались.
Плакали
И пели.
Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.

Мама!
Мама!
Я дошла до цели...
Но в степи, на волжском берегу,
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.

___________________________________

Хлебников Олег "Урок истории страны"

Урок истории страны.
Майор копается в бумажках,
читает о потерях тяжких,
о героизме всей страны.

Проходим вот и мы войну,
и мы войну переживаем,
а цифры не запоминаем,
не понимаем ни одну.

Не выполосканы в дыму,
не взвешены ее весами,
мы помним, как-то знаем сами
ее огней слепую тьму.

А цифры что?..
Майор считал,
что в них все дело.
И прицельно
чтоб тему знали полноценно —
по ним вопросы задавал.

Майор был искренен и строг.
Он просто проводил урок.
А то, что сам сожжен войною,
считал он темою иною.

Ольга Берггольц Я ГОВОРЮ С ТОБОЙ ПОД СВИСТ СНАРЯДОВ

...Я говорю с тобой под свист снарядов,
угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна...

Кронштадтский злой, неукротимый ветер
в мое лицо закинутое бьет.
В бомбоубежищах уснули дети,
ночная стража встала у ворот.

Над Ленинградом — смертная угроза-
Бессонны ночи, тяжек день любой.
Но мы забыли, что такое слезы,
что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,
не поколеблет грохот канонад,
и если завтра будут баррикады —
мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,
и дети нам патроны поднесут,
и надо всеми нами зацветут
старинные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,
такое обещание даю
я, горожанка, мать красноармейца,
погибшего под Стрельною в бою:

Мы будем драться с беззаветной силой,
мы одолеем бешеных зверей,
мы победим, клянусь тебе, Россия,
от имени российских матерей.
___________________________________

Исай Тобольский ПИСЬМО С ФРОНТА

Давным-давно его на свете нет,
Того русоволосого солдата...
письмо плутало тридцать с лишним лет
и все-таки дошло до адресата.

размытые годами как водой-
от первой буквы до последней строчки,-
метались и подпрыгивали точки
перед глазами женщины седой.

и память молчаливая вела
по ниточке надорванной и тонкой...
она в письме еще была девчонкой,
еще мечтой и песенкой была...

он все сейчас в душе разворошил,
как будто тихий стон ее услышал...
муж закурил и осторожно вышел,
и сын куда-то сразу заспешил...

и вот она с письмом на едине.
еще в письме он шутит и смеется...
еще он жив... еще он на войне
еще надежда есть,что он вернется.
___________________________________

Серебряков Геннадий

Младшему другу

Опять, свою долю кляня,
На малые сетуешь беды…
Ты в жизни
Счастливей меня,
Родившейся после Победы.

Ведя невеселый рассказ,
Сочувствия ищешь во взоре.
Как разнятся все же у нас ,
С тобой
Представленья о горе!..

Но это не ставят в вину.
Подбодрю, как раньше бывало.
Я старше тебя.
На войну.
А это, должно быть,
Немало.

Эдуард Асадов

Чулочки

Их расстреляли на рассвете,
Когда вокруг белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.

Сперва велели всем раздеться,
Потом ко рву всем стать спиной,
Но вдруг раздался голос детский.
Наивный, тихий и живой:

«Чулочки тоже снять мне дядя?» -
Не упрекая, не грозя
Смотрели, словно в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.

«Чулочки тоже!»
Но смятением на миг эсэсовец объят.
Рука сама собой в мгновенье
Вдруг опускает автомат.

Он словно скован взглядом синим,
Проснулась в ужасе душа.
Нет! Он застрелить ее не может,
Но дал он очередь спеша.

Упала девочка в чулочках.
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат! Что если б дочка
Твоя вот так же здесь легла?

И это маленькое сердце
Пробито пулею твоей!
Ты – Человек, не просто немец!
Но ты ведь зверь среди людей!

… Шагал эсэсовец угрюмо
К заре, не поднимая глаз.
Впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд светился синий,
И всюду слышалось опять
И не забудется поныне:
«Чулочки, дядя, тоже снять?»
___________________________________