Мое сердце - в пустыне. В плену Магриба * (СЛР, 18+)

И снова, привет!

Пошла читать... » Глава 11. Женская компания




Глава получилась довольно информативной (по крайней мере, для меня) и очень интересной

___________________________________

Всем привет! Надеюсь, вы еще не забыли эту тему и меня

И по порядку))

Прошу прощения за пропажу! Мой завал в реале, оказывается, только начался, но перешел в еще более жесткую форму Я очень постараюсь выделить время для чтения и продолжить выкладки. Правда, признаюсь: испытываю творческий кризис и вообще считаю, что получается не роман, а какой-то бред. Хочу все переписать, но возможностей для этого нет. Так что не совсем понимаю, как быть, наверное, оставлю сюжет прежним, просто попрошу вас указывать на всякие ляпы и дыры с еще большей отдачей, а там уже видно будет Спасибо вам большое за понимание и опять-таки простите, если что не так!

Быстро пройдусь по ответам (помню, что писала их, но, видимо, не успела отправить :dur

Ксю, спасибо большое! И не вопрос с опозданиями: я сама не лучший пример подаю))

Можно и так сказать Дальше - будет!

Все по-прежнему завязано на Асера, но ты тоже по-своему права, Кристина накручивает себя, потому что хочет, чтобы все было идеально, прям как по нотам, но это не их случай. И оттого, что она знает, как быть должно, но не происходит, ей и неприятно.
Спасибо большое за подсказки с очапятками
ЗЫ: прочла твои посты дальше. И я ненавижу слово бойфренд "Альхамдулиллах" - аналог нашего "слава Богу" Просто думала, это по контексту понятно, потому и не поясняла))

Ниночка, всегда пожалуйста! Спасибо, что не забываешь!

Евочка, привет!

Ну, Асер ес-но не считает это предрассудками Он же типа такой умный))) А тараканов у обоих сполна)))

Да хватит всем грустить! Рано еще

Мариша, не грусти! Я понимаю, все ожидают какого-то ужаса от реальности, но я предупреждаю, что рано еще кусать локти Правда, в следующей выкладке немного приоткроем завесу тайны над личной жизнью Асера

Анечка (Countess of Pembroke), добро пожаловать! Надеюсь, наша компания будет приятной

Леночка (fanty), спасибо большое за ответы! Рада, что ты обратила внимание именно на то, что Асер действительно внимателен. Кристина этого пока не замечает, как видим)) Ну, и учительствовать он тоже в каком-то смысле пытается. Можно сказать, пытается понять, насколько она может принять чужую культуру, может ли понять ее вообще. На данный момент это выглядит в принципе как подтверждение того ее образа, который он себе нарисовал с самого начала, а там видно будет. Может ли Кристина быть пластилином или нет... Может ли быть достаточно независимой или нет... Еще слишком много вопросов и очень мало времени для того, чтобы расставить все точки.
А по поводу "козлов" и прочего Ну, есть у меня такое, люблю гиперболизировать. Просто понимаю весь тот спектр мнений, который проявляется у читателей. Понимаю, что герой неоднозначный и хотелось бы видеть того, кто и в огонь, и в воду, и надежный как скала, да и вообще принц - ради того, чтобы таких встретить, романы-то зачастую и читают. Но пока иду по скользкой тропе.
Просто не верю, что в жизни люди рубят сгоряча или живут одними лишь понятиями черного и белого. Особенно если эти люди умеют думать вообще и думать о других в частности. И дальше будет больше
А по эмоциональности и горячности я знаю примеры людей, которые очень хладнокровны в делах рабочих и горячи - в личных. Вопрос - как смешать это в одно, когда ради желаемого приходится делать выбор или/или. И это наш случай))
За большие посты не извиняйся: мне приятно читать эмоциональный отклик, ради этого и выкладываюсь
И прошу прощения за долгое отсутствие проды Постараюсь наверстать!

Ириша, в том-то и фишка, что даже в такой романтичной обстановке что-то негативное возьмет да и проявится. Я хотела показать, что в тишине да идиллии всплывает зачастую самое неожиданное))

Надеюсь, понятно, что мы вряд ли услышим что-то такое еще раз?))) Опять же: разве не было видно, что она ему важна, что он о ней заботится? Нет, нас всем нужно именно признание черным по белому, не иначе

Ярослава (можно Яся? :oops,добро пожаловать в тему! Вот как раз очень хотела написать что-то на тему различий между Востоком и Западом. На мудрость не претендую, все-таки еще не дотягиваю по опыту, но стараюсь, спасибо)) Если что-то пойдет не так - сразу же сообщайте! Я готова

Надюша, спасибо, что не забываешь! Заходи почаще

Леночка (Соечка), не расстраивайся так зараннее, пожалуйста! Конечно, разные, конечно, Асер держит свое слово, но хуже всего то, что "малой кровью" я не обхожусь. В моем представлении лучше сразу ампутировать, чем мучаться, но поживем - увидим)) Опять же: данный роман - ни в коем случае не руководство к действию Может, у героев что-то сработает, а, может, и нет. В общем, "будем посмотреть", но рано еще руки опускать

Анечка, спасибо, что забегаешь! Любовь это, конечно, хорошо, но не всегда ее достаточно. Все-таки считаю, она длится три года, а потом все зависит от того, насколько мудрые люди в паре, насколько общие у них взгляды - тот самый базис, который как раз зачастую определяется воспитанием и культурной средой. Если и Асер, и Кристина окажутся достаточно "гибридными", то у них есть шанс))




___________________________________

 » Глава 16. Нарастание противоречий

И снова Асера и след простыл: даже вмятины на подушке не осталось. Зато он был верен своему слову, данному вчера: судя по всему, круассаны и кофе отменялись. Я приняла душ и пошлепала на кухню, чтобы изучить содержимое холодильника, надо отметить, недурственное. И пусть вчера мы уже ели яйца в составе омлета, мне безумно хотелось жареного. Скоро яичница с помидорами и ветчиной была почти готова. К слову, я даже добавила туда перца, который обычно не любила. Сыр, йогурт, кофе, парочка завалявшихся круассанов и начатый вчера джем — должно было получиться неплохо. Когда я покончила с нехитрой сервировкой, как раз услышала звук отворяемой входной двери.

—Не успел.— Асер вошел на кухню уже без пальто, но от него все равно потянуло легким морозным воздухом. Я обожала этот запах.

—Да,— радостно поддела я и тут же обняла его, поцеловав при этом в щеку:— Сегодня моя очередь подавать завтрак.

—Мне нравится этот халатик,— его глаза переместились в глубокий вырез, а затем и на короткие полы белого одеяния.

—Рождественский подарок твоей сестры,— кокетливо улыбнулась я.— Знал бы ты, что под ним...

—Это означает зеленый свет?

—Ммм... скорее красные дни календаря прошли.

Мне не удалось еще толком поизмываться над своей жертвой, так как меня тут же подхватили и понесли в спальню.

—Завтрак остынет,— наиграно сопротивлялась я.

—У меня есть заботы поважнее.

Асер опустил меня на кровать и придвинул ближе красивый пакет, который уже лежал там.

—Утром этого не было,— заметила я.

—Ты проснулась раньше, чем я пришел.

Стоило мне достать синий футляр, как догадка о том, что в нем лежит, напросилась сама собой.

—Я не могу это принять.— Я отодвинула подарок от себя, даже не открывая.

—Ты же не видела, что там.— Было понятно, что Асер меньше всего ожидал такую реакцию.

—Явно что-то дорогое и не то, что я могу принять.— Я встала и подошла к нему ближе, обнимая руками за шею, чтобы как-то сгладить свой отказ:— Прости, но я же говорила, что не могу принимать твои подарки.

—Ты не можешь отказать: этот — Рождественский,— уговаривал он.

—Мой отец... — Начала-было я, но Асер оборвал меня:

—Хотя бы открой и посмотри. Может, он тебе даже не понравится.

Я понимала, что если открою, то вряд ли обнаружу там что-то подходящее под описание "не нравится", но не могла не поддаться уговорам Асера. Внутри футляра оказалось потрясающее ожерелье из трех ниток крупного жемчуга с огромной жемчужиной по центру. Его дополнял набор из браслета, сережек и кольца. Я никогда в жизни не видела столь крупных идеально ровных и белых жемчужин.

—Мне сказали, жемчуг нужно носить в паре, но я не знал, что ты любишь больше: серьги или браслет — вот и взял все.

—Асер, я не могу...— Моего дара речи хватило только на эти слова. Я отодвинула футляр, словно он был хрупким, боясь нарушить так тщательно созданную кем-то восхитительную композицию. Асер воспользовался моим замешательством и, достав ожерелье, приложил его к моей шее. Жемчуг приятно холодил кожу, а я боялась вырваться, чтобы не порвать тонкие нити, скрепляющие его.

—Для меня это символ чистоты и невинности.— Асер застегнул ожерелье на моей шее.

—Я — чиста?— Приятное удивление тут же сменилось горечью.— Девушка, которая сама пришла к мужчине, которая живет с ним под одной крышей, не состоя в браке?— Захотелось встать, но Асер удержал мои запястья и притянул к себе, заставляя смотреть в глаза.

—Для меня — да,— отчеканил он.— Чиста мыслями, душой и сердцем.

—Но не невинна.— Я опустила голову, но он пальцами поднял меня за подбородок, снова заставляя ловить свой взгляд.

—Я виноват,— Асер говорил серьезно и убедительно.— Не должен был поддаваться своим желаниям, не должен был играть с огнем. Но что сделано, то сделано. Мне только жаль, если ты об этом сожалеешь.

—Я этого не говорила.— Я перестала вырываться и вместо этого прильнула щекой к его плечу в поисках поддержки и умиротворения.— Странно осознавать, что наши отношения изначально не такие, какими могли и должны были быть. Я знаю, что неправа, что должна была бежать от тебя, сломя голову, но не смогла... А теперь ты винишь себя в моем эгоизме.

—Эгоизм — это когда человек берет, ничего не давая взамен,— пояснил Асер.— Ты отдала мне все, не требуя никакой отдачи — слишком много, чтобы считать такой подарок,— я почувствовала его кивок в сторону футляра,— достойным вознаграждением. Пойми: я делаю его не для того, чтобы откупиться. Я просто хочу, чтобы ты вспоминала обо мне хоть иногда.

Последние слова буквально ударили по ушам и пульсирующим эхом отозвались внутри. Наверное, я окончательно раскисла, если мне все время мерещится прощание... И взяла на себя слишком неподъемную роль свободной сооблазнительницы. Нет, я не была такой. Не могла еще до такой степени освободиться от тщательно взращиваемых во мне предрассудков. И это дьявольски мешало получать радость от настоящего.

—Наверное, по вашим представлениям я — падшая, развратница,— попыталась я улыбнуться, но даже голос прозвучал вымученно.

—В моих мыслях, моем сердце и моей душе, — с расстановкой произнес Асер,— Аллах свидетель, ты — моя жена.

—Вне брака — нет.

Он шумно выдохнул и выпустил меня из своих объятий.

—Даже если бы не было тех обстоятельств, которые есть сейчас,— произнес Асер,— мы бы могли заключить только гражданский брак.

—Почему?— Удивилась я.— Многие наши женщины замужем за вашимим мужчинами, и их брак заключался в мечети. Коран не препятствует этому.

—Это так,— согласился он.— Вы верите в Единого Бога, как и мы, потому такие браки не запрещены, но предрассудки еще сильны. Не всякий имам или мутаалим провел бы нашу брачную церемонию. Понимаешь... — Асер на миг смолк:— Даже твое имя неподходящее.

Чем больше я с ним говорила, тем больше у меня создавалось ощущение, что мы принадлежим разным Вселенным. Чем глубже копала, тем запутанней и сложней для меня казались мусульманские правила и обычаи, хотя должно было быть наоборот. Наверное, шок отразился на моем лице так явно, что Асер продолжил:

—«Кристина» означает «христианка». Это запретное для мусульман имя. И пусть браки с христианками разрешены, но оно указывает на слишком явную принадлежность другой вере. Тебе бы пришлось изменить имя или, скорее всего, принять ислам.

Я рухнула на серебристые простыни и не знала, смеяться мне или плакать. Это шутка? Даже имена разделяют нас! Зачем судьба свела таких несовместимых людей? Наверное, последнюю фразу я произнесла вслух, так как Асер сказал:

—Так было нужно.

—Зачем?— Я продолжала задавать один и тот же вопрос.— Если мы не можем быть вместе, какой в этом смысл?

—Так было суждено,— отрезал он.— Мактуб.

—Я бы сказала: злой рок,— процедила я.

—Никогда не отчаивайся и не сдавайся,— наставлял Асер.— Даже если что-то в твоей жизни заканчивается не так, как ты хочешь, — это опыт. Он — самое бесценное, что нам дано.

—Асер, я не хочу философии!— Разозлилась я и ударила кулаком по подушке.— Считай меня слабой, глупой, безвольной, эгоистичной, но я предпочитаю жить в счастье и радости, а не быть подвешенной волей судьбы в неизвестно каком положении. Знаешь, — я посмотрела ему прямо в глаза.— Я всегда верила, что нам не даются возможности, которые не могут быть реализованы. Быть может, мы плохо искали пути решения, а?

И, черт побери, он снова был спокоен! Меня накрывала буря эмоций от осознания собственной безысходности, а он оставался воплощением выдержки.

—Я не могу расторгнуть помолвку,— наконец, процедил Асер.

—Почему, черт тебя бери?— Не выдержала я и тут же замолчала, когда поняла причину. А зачем ему это делать? Он получил, что хотел, погулял со мной, поразвлекался, набрался опыта «общения» с девственницами и может спокойно жениться на той, кого ему подобрала семья. То ли он почувствовал мое состояние, то ли так совпали обстоятельства, но Асер схватил меня за руки и прижал к себе:

—Я не могу расторгнуть помолвку,— повторил он.— Не потому, что не хочу, а потому что это опозорит и меня, и всю нашу семью. Я дал слово деду. Я сделал предложение семье этой девушки. Не она мне, а я ей, понимаешь разницу?— Теперь завелся уже он.— Я говорил тебе об ответственности, я говорил о людях, которые от меня зависят. Никто не будет делать бизнес с человеком, который не держит свое слово.

—А если вы не сойдетесь в браке?— Предположила я и освободилась от его цепких пальцев.— Самира говорила, что иногда на протяжении помолвки люди понимают, что не подходят друг другу и расторгают ее.

—Ты часто наблюдала расторжение помолвок у, например, королевских семей?— Криво усмехнулся Асер.— Единственный выход — развод.

—Который еще большее бесчестье, чем расторжение помолвки,— оборвала его я.

—Какой я муж и мужчина, если женюсь с целью развестись?

—Как же, конечно!— Окончательно взорвалась я.— Ты становишься таким принципиальным, когда дело заходит о твоей семье, о том, что ты — мусульманин, о том, что ты — мужчина! Где, черт побери, были твои принципы, когда ты спал со мной?

Я с трудом сдерживала готовые сорваться слезы, поэтому подскочила и убежала в соседнюю комнату, едва успев щелкнуть замком перед самым носом Асера.

—Кристина, открой!— Гремел он.— Это то, что ты действительно обо мне думаешь? По-твоему я развлекаюсь?

—Уходи! Просто уходи!— Потребовала я и повторяла эти слова как заведенная снова и снова, пока он не замолчал. Я не помнила и не слышала, что он говорил до этого, какие объяснения и оправдания находил. Было просто горько и обидно. Я сотрясалась в беззвучных рыданиях, чтобы Асер не услышал, хотя кто, черт возьми, услышит меня в этой огромной квартире?

Сидя у стены в обнимку с самой собой, принялась жалеть себя и в очередной раз возненавидела одиночество. Почему рядом нет никого, кто дал бы дельный правильный совет? Но Самира была рядом, и она говорила оставить всю эту затею с самого начала, да только я не послушала. Злость на саму себя захлестнула мощной волной. Уйти, избавиться от этого ужасного ощущения. Черт, я попросту не хотела видеть виновника своих бед! Вот только одежда была в другой комнате, и какой бы степенью бешенства меня не накрывало, замерзнуть и умереть в мои планы не входило.

Заметив шкаф у стены, я бросилась к нему, но там оказалось пусто. Такое же разрочарование поджидало меня и в гардеробной с той лищь разницей, что в ней мой взгляд зацепился за пару больших коробок. Обычные, картонные, закрытые, но ничем не скрепленные. Каково же было мое удивление, когда в них оказалась женская одежда и, судя по фасону, явно не одежда матери Асера, если, конечно, она не носила модные пару лет назад платья в мелкий цветочек еще с семидесятых, а также не щеголяла на высоченном каблуке в своем возрасте. Хотя что я о ней знаю? Только что она была. Но чем дольше я изучала содержимое коробок, тем больше меня накрывала ярость. Ни один нормальный сын не будет хранить одежду матери в Богом забытой гардеробной, но самое точное: вряд ли он будет хранить ее нижнее белье!

Еле натянув на себя обтягивающую короткую юбку и блузку с умопомрачительным вырезом, в ботфорты я влезла уже свободно: в отличие от одежды их размер как раз был много больше моего, но нога не выскальзывала — и на том спасибо. И пусть короткое пальто не покрывало даже длины юбки (в этом меня выручали высокие сапоги), но доходило до самого подбородка, так что я была избавлена от необходимости искать шарф. Одета, конечно, как шлюха по местным меркам, но другого выбора не оставалось, да и мне было уже плевать, даже наоборот — я хотела и могла позволить себе выбесить Асера еще больше. Тем не менее, попадаться ему на глаза не входило в мои планы, поэтому, прислушавшись и поняв, что за дверью пусто, я пулей выскочила из комнаты и прошла к выходу.

—Кристина!— Его громовой голос донесся откуда-то издалека как раз, когда захлопнулась дверь, и я, не теряя ни минуты, сбежала, насколько это было возможно на огроменных каблуках и в обуви на несколько размеров больше, вниз по лестнице, чтобы не рисковать быть пойманной в ожидании лифта. Консьержка все также приветливо поздоровалась. Быть может, ей было не привыкать к птичкам такого вида и полета здесь, а, быть может, работа была для нее превыше всего.

Я шагала по созвучному с названием нашего острова мосту в сторону Нотр-Дама и даже не оглянулась, чтобы увидеть окна, а, возможно, и выглядывающего из них Асера. Каков козел! Интересно, он каждой своей пассии накупает одежду вот так, как и мне, а потом хранит ее у себя, даже не стесняясь новой девушки? Или у него по комнате на каждую? Или даже расписание составлено на тему того, с кем и когда он спит? Если многоженство разрешено, почему не быть разрешенному и такому типу отношений?

Наполненная мрачными размышлениями, я приблизилась к Собору Парижской Богоматери и только тут поняла, что стесняюсь зайти внутрь. И ладно бы с платком: кучи туристов шагали туда и так,— но вот мини-юбка никак не сочеталась с посещением храма. Я разозлилась и пошла дальше. Посетить Сен-Жерменское Аббатство тоже не судилось, оставался Лувр. По пути к нему я начала жалеть, что не нашла никакого платка или шапки, так как мороз как на зло стал сильнее. К тому времени, как я приблизилась к музею, уши превратились в ледышки и тут, как говорится, я получила очередное доказательство того, что день не задался. Разве умные люди уходят из дома без денег? Или вообще уходят на улицу вот так, сломя голову? Если прибавить еще чужой город, другую страну и отсутствие паспорта, то я вообще удивилась тому, что кто-то когда-то мог считать меня умной.

В чем-то Асер был прав: я была ребенком, и именно ребенок во мне сейчас включил свой эгоизм на полную и напрочь отказался возвращаться в теплую уютную квартиру. Ему, а точнее мне, хотелось мучений своего главного врага. Оставалось только надеяться, что тот видел, в каком виде я уходила на улицу, и его желание убить меня на месте быстро сменится волнением и тревогой. Да, мне хотелось, чтобы он умирал от переживаний и метался по всему Парижу, разыскивая меня! И, возможно, когда он он все-таки почти умрет и найдет меня, я позволю поцеловать носки своих, чужих, сапог и раскаяться во всех пригрешениях. В любовном романе это бы закончилось расторжением его помолвки и нашей свадьбой, но даже в своих розовых мечтах я не доходила до такой степени умопомешательства.

Оставался вопрос: куда идти? Мелочь в кармане пальто приятно позвякивала, но ее оказалось ни много, ни мало всего лишь пять евро. Чуть больше двух бутылок обычной воды по пол-литра, может, и кофе, если только я не замерзну к тому времени, как доберусь до кафе. А ведь всего пара лишних евро обеспечила бы мне билет в Лувр! Я бродила неподалеку от входа в него, шагала мимо магазина с духами знаменитого «Фрагонар», пока решение не пришло самой собой при виде метро. И пусть там, где я сейчас стояла, оказалось достаточно тепло, но поездка не предвещала ничего плохого. Постояв у схемы маршрутов, в которой сам черт ногу сломит, я приняла решение идти, куда глаза глядят, сесть в ближайший вагон и поехать туда, не знаю куда. В конце концов, даже если я заблужусь, до Лувра, мне уж точно подскажут, как добраться.

Вагончики были чистыми и красивыми. На нескольких первых остановках даже в будний день было не протиснуться, но потом людей стало значительно меньше, и я уселась на голубое сиденье. Мне нравилось, как каждая станция была оформлена тематически под ту или иную достопримечательность, которую можно было увидеть, выйдя на конкретной остановке и пропутешествовав по району. Но время шло, поезд двигался все дальше, и это развлечение прекратилось: яркие картинки сменили названия остановок, выведенные обычным синим цветом. Спустя какое-то время мне стало скучно, и я поняла, что нужно возращаться. Быть может, мне удастся найти себе другое развлечение.

Не зная, кто выступал преоктировщиком парижского метро, я готова была убить его, так как для того, чтобы пересесть на поезд в обраную сторону, пришлось пройти по длинному переходу. Проклятые сапоги каким-то чудодейственным образом начали натирать в том единственном месте, где соприкасались с моей ногой, и без того паршивое настроение скатилось ниже плинтуса. Тем не менее, я успешно справилась с этой задачей: с чистым сердцем села в свой вагончик и за неимением других развлечений принялась разглядывать пассажиров. Раньше они казались мне улыбчивыми, веселыми, сейчас же были какими-то задумчивыми, зато явно не обращали внимание на меня.

Время шло, а остановка «Лувр» так и не появилась, даже больше — каждая станция, которую мы проезжали, по виду была все запущенней и запущенней... Теперь я уже не могла жаловаться на скучность их оформления: оно компенсировалось грязью, закрашенными при помощи баллончиков стенами и какими-то огромными лужами вдоль путей. Приникнув к стеклу, я начала читать названия станций, но ни одно из них ни о чем не говорило. Паника усилилась, когда до меня дошло, что и пассажиры метро тоже как-то изменились... Теперь это в большей степени были выходцы из Африки, и арабы. Когда же я увидела перечень всех станций над дверью вагона, то сердце ухнуло вниз: никакого намека на «Лувр» там и близко не было.

В этот раз время тянулось целую вечность: мне казалось, что следующая остановка никогда не появится. Апогеем едва скрываемолй внутренней истерики стала группа темнокожих парней, с интересом рассматривающая меня и о чем-то переговаривающаяся. Черт, я — не расистка, но чувствовать себя куском торта на праздничном столе не входит в перечень моих нормальных состояний. Я автоматически подтянула юбку ниже, но это было бесполезно. И зачем я оделась так?! В вагоне была только пара пожилых почти спящих женщин и трое таких же мужчин. Еще один попутчик с пелеером в ушах и другой, сидевший у окна и мирно себе спавший. От созерцания всех новых лиц меня отвлек смех группы парней напротив. Один из них снова скользнул взглядом по моим ногам, и я почувствовала, как дикий страх окатил меня с головой. Самым ужасным было то, что я понимала, почему его называют липким: он не отпускал ни на минуту, мертвой хваткой вцепившись в самое естество. Нет, я уже не чувствовала себя тортом, скорее беспомощной креветкой, брошенной пираньям. Именно в этот моментя вспомнила, что забыла снять с себя жемчужное ожерелье. Хорошо, что ворот пальто наглухо закрывал мою шею, но страх от этого только усилился, и холод украшения дарил ощущение наброшенной удавки.

Наконец, пришла остановка, и я с трудом сдержала порыв выбежать из вагона, стараясь делать это спокойно. Приближающиеся за спиной голоса тех, кто и так уже нагнал на меня жуткую панику, едва не выбили землю из-под ног, но скоро я услышала, как поезд снова тронулся и, обернувшись, поняла, что за мной никто не последовал. Сказать, что я испытала облегчение, означает ничего не сказать. Хотелось укорить себя за бессмысленную трусость, но не могла этого сделать. Хорошо, что хорошо заканчивается, а ведь эти парни могли оказаться другими... Асер, где ты, когда ты так нужен?

Теперь я не преминула изучить карту метро уже более основательно, правда, на ее поиски у меня ушло добрых полчаса, и стоит ли говорить, что я привлекла внимание не одного мужчины в возрасте от пятнадцати до пятидесяти, стоя у входа. И ведь не красилась с утра... Побродив по станции, я поняла, что там было всего два перехода: по одному на каждое направление ветки — и даже запомнила, какое ведет назад. Вопрос оставался в том, как попасть на нужную мне станцию потом?

—Твою за ногу,— выругалась я, едва слышно, снова стоя у схемы.— Ничего не понимаю.

—Девушка, а вы откуда?— Раздался вопрос на русском, и я обернулась. На меня смотрело двое парней: один парень был высоким и с более светлым оттенком волос, второй ниже ростом, но с очень обаятельной улыбкой.

—Из Украины,— машинально ответила я, все еще будучи в состоянии шока от речи на родном языке.

—Здорово! А откуда конкретно?— Оживился темненький, и по его голосу я поняла, что первый вопрос тоже задавал он.

—Донецк, а это имеет какое-то значение?

—Нет, конечно,— продолжал все тот же парень и с улыбкой представился:— Я — Саша, это Леха, мы из Ивано-Франковска.

—Хорошо говорите по-русски,— сделала я комплимент и улыбнулась в ответ:— Я — Кристина.

Мы разговорились: Саша оказался более общительным, но и Лешу нельзя было назвать молчуном.

—Ты просто случайно пересела на другую ветку,— объяснял он после того, как оба парня выслушали мой душещипательный рассказ, и указал на карту:— Вот единственная развилка, которая дает пересечение этой линии и той, которая тебе нужна.

—Здесь дурацкие переходы, без указателей!— Оправдалась я.

—Ничего страшного,— улыбнулся Саша.— Хочешь, проедем с тобой до нужной станции?

—Вы бы меня очень выручили,— искренне призналась я.

—А что такая девушка одна делает в этом районе да и вообще Париже?— допытывался он, уже когда мы сидели в вагоне метро.

—Знакомые в гости пригласили.— Я тактично умолчала о том, насколько близким был мне этот знакомый.— Но сегодня они заняты, и мне захотелось покататься на метро самой. Вы извините, если нарушила ваши планы.— Опомнилась я.— Может, из-за меня вам вообще придется тащиться в другую часть города...

—Нет, нам как раз по пути,— отмахнулся Саша.

—Нам нужно на Шатле выходить,— поддержал Леша.— Было бы еще лучше на Отель де Вилль. Знаешь где это?

—Да, мне тоже подходит.— Я сверилась с путеводителем у себя в голове.— А что вы там собираетесь делать?

—Не там, а на Сен-Луи,— поправил Саша, и мне стало немного не по себе от названия острова, на котором располагалась квартира Асера. —Знаешь тот, где богатеи живут?— Встретив мой утвердительный кивок, он продолжил:— Вот мы там работаем.

—Как работаете?— недоумевала я.— На кого?

—На наших же,— хмыкнул он.— Кто еще может запалить такие бабки на жилье?

Я не стала допрашивать, кем они работали и чем занимались, но воодушевления у меня поубавилось. Почему-то стало казаться, что узнай они, где я сейчас обитаю, пусть и временно, то быстро поменяли бы стиль общения на менее дружелюбный, поэтому мысленно прикидывала, как бы разойтись с ними на выходе из метро. К счастью, я придумала отговорку под названием «Отель де Вилль». По сути, в Париже было где развернуться фантазии на тему: «Какие бы достопримечательности еще посмотреть?» — и мне поверили.

—Может, обменяемся телефонами?— Предложил Саша.— На случай, если снова потребуется наша помощь.

—Я бы с радостью,— честно ответила я,— но у меня новая симка, номер не помню, а телефона с собой нет. Можете где-то свои записать?

Наверное, они не сильно мне поверили, но разве была моя вина в том, что правде теперь никто не верит? Леша быстро нацарапал их номера на какой-то листовке, которую нам вручили еще в метро, и передал ее мне.

—Спасибо большое,— поблагодарила я.— Без вас бы точно пропала.

—Ничего, где наша не пропадала!— Подмигнул Саша и, притянув меня к себе, по-дружески похлопал по плечу.— Будет нужна помощь — обращайся.— Он отстранился.

—Обязательно,— пообещала я и кивнула Леше:— Спасибо еще раз.

Мне снова повезло встретить хороших людей, ну, или же они просто казались таковыми. Быть может, познакомься мы годом позже – и разговор был бы иным или совсем не состоялся, но тогда никому и в голову не могло прийти, как будущее распорядится нашей страной. В любом случае, я действительно была им благодарна и с улыбкой провожала взглядом, пока не вспомнила, что нужно решать, как возвращаться обратно, и как можно скорее: проклятый сапог грозил превратить одну мою щиколотку в месиво.

Стоило обернуться — и я замерла. Асер стоял и, не мигая, наблюдал за мной с таким видом, что я поняла: этим он занимался уже давно. А еще во всей его фигуре сквозило что-то, напоминающее тигра перед прыжком, отчего я внутренне сжалась. Ребяческая бравада, которая толкнула меня на это приключение, поему-то испарилась, а вот храбрость не спешила появляться, но я все же нашла в себе силы высоко поднять подбородок и как можно более твердым шагом и уверенной походкой направиться к нему.

—Пошли,— коротко приказал Асер, когда я подошла вплотную, и, не добавив больше ни слова, развернулся, направляясь куда-то в противоположную сторону. Я ожидала бури эмоций, угроз, но он снова не оправдал моих надежд. Уже молчала о мечтах о выцелованных сапогах. Возможно, причиной тому было наличие лишних свидетелей на улице, но он даже не обернулся, чтобы проверить, иду ли я следом, потому пришлось спрятать все вопросы подальше вместе со своей гордостью и идти за ним как побитая собачонка.

Я надеялась, что весь путь домой мы проделаем пешком, но буквально после второго пройденного здания Асер свернул, и уже совсем скоро мы сидели в машине.

И снова тишина. Мне было бы спокойнее, если бы он начал кричать на меня, не знаю, может бить ногами (шучу, конечно), но не молчать. За все время нашего общения я не обнаружила в нем ни капли истеричности, и это сбивало с толку, заставляя думать, будто бы у него не было слабостей, если он не выходил из себя.

Конечно, Асер срывался, но мне были по душе срывы в виде жестких поцелуев, безудержных ласк и дикого секса. Когда его темперамент уходил в броню наподобие той, что я сейчас наблюдала, поджилки начинали трястись сами по себе. У меня создавалось ощущение, что скоро меня переедут бронетранспортером несколько раз, медленно и методично, превращая в удобрение для асфальта. Бесмысленно, зато с чувством. Хотя нет, у Асера все всегда имело смысл.

И за что, спрашивается? Это я должна была возмущаться, закатывать истерику и вызывать его на дуэль! Если бы нашла за за что. Не мог же он оставаться таким спокойным, будучи фактически уличенным в измене. Но тишина давила похлеще самых изощренных пыток, и я не выдержала первой:

—Куда мы едем?

—Топить тебя в Сене,— ответил он без единой эмоции.

И самое ужасное: я ему поверила... Сразу же всплыли непрошенные ассоциации с тем, как провинившихся гаремных наложниц запихивали в мешок, кидали впридачу взбесившуюся кошку или змею и отправляли в море. Правда, это было у берегов Босфора, но чем Париж хуже?

—За что?— Я была самим кокетством, но никто не знал, каких усилий оно мне стоило. Асер же промолчал, ни сказав ни слова. Хоть бы усмехнулся: тогда бы я поняла, что гроза позади, но он этого не сделал, и тучи сгустились еще сильнее.

Лишь когда в поле зрения появился знакомый мост, стало ясно, что произнесенная им угроза была шуткой. Я в очередной раз попеняла на себя за то, что совсем не знала его... О какой близости могла идти речь, если я даже не понимала, когда он шутил, а когда нет?

Скоро и наш дом показался в конце улицы. Асер остановился на парковке, а не у самого здания, значит, мы никуда больше не поедем...

Улыбка консьержки в этот раз раздражала. Даже всегда вежливый и обаятельный Асер ответил ей лишь кивком. Оттого ощущение, что меня ведут на казнь, лишь усугубилось. В лифте с служащим мы поднимались в полном молчании, а в отпертую входную дверь я прошла как на гильотину. Виной всему было выражение лица Асера: сосредоточенное, спокойное, оно больше напоминало лицо палача перед исполнением приговора. Раздался звук закрываемой двери, и я обернулась. Асер скинул пальто и туфли и, заметив мой взгляд, направленный на него, коротко приказал:

—Раздевайся.

Даже человеку с нулевой интуицией, как у меня, стало понятно, что сейчас начнется буря. Я медленно расстегнула пальто и повесила в прихожей, едва сдерживаясь от того, чтобы не переминуться с ноги на ногу: проклятые сапоги скоро напрочь лишат меня возможности ходить. Но после столкновения с пронизывающим взглядом Асера мне стало не по себе, и эта мысль быстро покинула голову. Даже изнемогающий от голода желудок отошел на второй план. Асер смеривал меня оценивающим и мрачным взглядом, настолько тяжелым, что ноги едва не подкосились, но отнюдь не от возбуждения. Под силой оказываемого давления я сжималась, уменьшаясь до состояния крохотной точки, вот только окружаюшщие предметы почему-то не менялись в размерах.

—Как шлюха.— Хриплый голос Асера прозвучал как приговор и больно ударил по ушам. Я никогда не слышала от него подобных слов, и сейчас была не только безумно удивлена, но даже напугана. Согревающее тепло квартиры почему-то стало казаться едким и морозным словно кто-то открыл окно и впустил жуткий сквозняк. Мне хотелось сказать, что одежда не моя и что он мог бы отчитаться на тему того, что она делает в его квартире, но смелости хватило только на:

—Шлюхи так не красятся.

Сказала — и пожалела, когда его взгляд скользнул от макушки моей головы до носков сапог и снова вверх, задержавшись на лице. Горячие пальцы коснулись кожи, оставляя огненные борозды, прошлись по бровям, щекам, губам, словно выжигая их дотла, стирая с моего лица. Прикосновения не были болезненными, но я видела по глазам Асера, какой характер они носили. Было трудно стоять, не шелохнувшись, выдерживать его тяжелый взгляд, особенно когда душа уходила в пятки. Но я знала, что смогу. Не верила, что этот человек сможет причинить мне боль. И тут же засомневалась в этом, когда он резко развернул меня спиной к себе и оттолкнул к стене.

—Слова излишни, когда есть действия.— Его приглушенный голос у моего уха заставил мурашки пробежаться вдоль позвоночника. — Помнишь, я обещал тебе рассказать об ассоциациях?— Он намотал мои волосы на руку, обнажая шею. В ответ я только захотела сжать пальцы и вдруг осознала, что они дрожат, а под ладонями — стена. Никакой поддержки. Никакого спасения. Руки задрожали еще сильнее.

—Японцы считают шею самым сексуальным в женщине.— Шепот Асера обжег упомянутую часть тела.— Я бы сказал, это самая слабая чувствительная ваша часть.

Поцелуй горячих губ, отчего мои колени подогнулись.

—Вызывает ассоциацию о льве, который захватил добычу.— Он куснул меня за шею в подтверждение своих слов, отчего волнительная дрожь прошла по всему телу. Мне все еще было страшно, но страх постепенно разбавлялся чем-то новым, пленительным...

И снова горячий поцелуй. Одной рукой Асер продолжал сдерживать мои волосы, второй медленно заскользил по нежной коже, вдоль линии ожерелья, затем от шеи к плечу, стягивая ткань блузки вниз.

—Плечо — грудь,— произнес он и несколькими влажными поцелуями опалил мою кожу. Горячая ладонь прошлась вдоль позвоночника, обжигая даже сквозь ткань. В этот момент я почувствовала, что и сама становлюсь влажной и горячей, поэтому не сразу поняла, как снова оказалась лицом к лицу с Асером.

Щеки наверняка стали пунцовыми под его взглядом, направленным на мои губы. Я хотела поцелуя. Ох, если бы он только меня поцеловал... Но Асер лишь расстегнул ожерелье, обнажая шею и принялся накрывать кожу губами, отчего я не смогла сдержать восторженный вздох. Лишь блаженно закинула голову, отдаваясь томительно медленным поцелуям.

—Декольте... — Асер дошел до выреза блузки, который переместился немного выше из-за его манипуляций с моим плечом, и задал только один вопрос:— Как думаешь, зачем оно?

Я услышала треск разрываемой ткани и ощутила приятную прохладу на коже. Теплые пальцы описывали узоры, спускаясь от ямочек на шее все ниже, нарочито медленно обрисовали контур бюстгальтера. Я лишь затаила дыхание, когда бретели одна за другой соскользнули с плеч, и им на смену снова пришли восхитительные пальцы, даже сама помогла окончательно приспустить их. И снова обжигающее дыхание, и поцелуи, сводящие с ума, и пальцы, отодвигающие ткань лифчика вниз. Я плавилась на медленном огне, утопая уже в одном ожидании дальнейших ласк. Хотелось извиваться, хотелось самой прильнуть к источнику своего наслаждения, но сил хватало лишь на то, чтобы с трудом удерживаться на ногах.

Едва ощутимые круговые касания сменялись чувственными поцелуями, а я могла лишь мысленно просить о большем. Ощутив прикосновение языка к соску, уже не сдержала стон и вцепилась пальцами в волосы Асера. Каждое из них отдавалось болезненно-сладостным импульсом наслаждения, волной разливающегося по всему телу. В какой-то момент я поняла, что просто не могу больше, стала слишком слабой, и тело полностью прекратило подчиняться. В этот момент Асер подхватил меня на руки и понес в спальню.

За те короткие несколько секунд я успела вспомнить, что должна неавидеть его за измену. За все. Но проклятая не унимающаяся пульсация внутри и влажность между бедер не позволяла этого сделать. Я буду ненавидеть. Потом. Сейчас я слишком сильно хотела его...

Прохлада одеяла не отрезвила, его мягкость окончательно расслабила. Асер навис надо мной, лаская взглядом, блуждая по всему телу и сталкиваясь с моими глазами, а я не могла пошевелиться. Не испытывала даже малейшего стыда за тот разгоряченный вид, в котором пребывала. Хотелось потянуться, изогнуться дугой, привлечь к себе этого мужчину и любить, любить, беря все, что он может предложить, и отдавая все, чего пожелает.

Асер приподнял мою ногу, чем вызвал болезненную неудовлетворенность. Мне было так хорошо держать бедра сомкнутыми, сейчас же казалось, что меня застанут на месте преступления, раскроют всю истинность желания, которое я испытывала по отношению к нему. Но он лишь принялся расстегивать сапог, сверля меня взглядом:

—Ноги хороши тем,— прозвучал его хриплый голос,— что заставляют нас думать о том, где они сходятся.

Сапог был сброшен, и моя так невовремя промелькнувшая мысль: «Надо было вымыть руки»— оборвалась, когда Асер отвел ногу в сторону, и пальцами скользнул по колготокам к внутренней поверхности бедра, не отрывая свой взгляд от моих глаз. Ну, почему я не надела чулки? И снова мысль оборвалась: я тонула в глубине его зрачков и в чем-то была этому даже рада. Второй сапог последовал за первым, с колготками Асер разделался еще быстрее. Теперь я дрожала от того, как он медленно водил пальцами по ногам и бедрам, то приближаясь к заветному треугольнику, скрытому трусиками, то отдаляясь от него. Мне хотелось, чтобы он как можно скорее настиг его, но пытка ласками продолжалась слишком долго.

Казалось, я обессилела окончательно, но выяснилось, что нет, когда почувствовала прикосновения пальцев сквозь мокрую ткань там, где так отчаянно этого хотела. Я прикусила губу и выгнулась навстречу, разводя ноги шире. О да, он знал, как касаться меня там. Казалось, еще немного, и я взлечу к небесам прямо под его пронизывающим взглядом.

Да, я была слаба в этот миг, и он мог наслаждаться своей победой, но желание било во мне таким ключом, что было все равно. Все мысли сконцентрировались только на том, как заполучить его всего, целиком, внутри, ну, или хотя бы чуть более сильное касание вот там. Да, там. Но, словно издеваясь, он снова и снова проходил буквально в паре милиметров от пульсирующей точки. Я готова была расплакаться, сильнее сминая ткань одеяла под своими пальцами и выгибая бедра навстречу.

Звон пряжки ремня и звук расстегиваемой молнии — пауза в несколько мгновений на миг вернули меня в реальность, но ровно до тех пор, как я не почувствовала пальцы, отодвигающие трусики, и проникновение чего-то большого в меня. Настолько большого, что мне опять должно было быть немного некомфортно, но в этот раз я была горячей и влажной как никогда. Болезненное ощущение неудовлетворенности сменилось восхитительным чувством наполненности. Твердость и мягкость, напор и податливость. Я чувствовала, как болезенно-сладостный узел все сильнее скручивается внутри меня, с каждый толчком приближаясь к той грани, когда произойдет взрыв, заставляя его раскрутиться подобно пружине. Громкие крики сменились жалобными всхлыпами, когда Асер как на зло сделал проникновения более медленными и глубокими. Толчок за толчком. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь, и лишь сильнее вцепилась в его плечи, с трудо прошептав что-то в духе:

—Пожалуйста, умоляю...

Возможно, ему тоже стоило больших сил сдерживаться, так как он тут же внял моей просьбе. Наверное, это был мой голос, но в тот момент я этого не осознавала, не было собственно меня. Лишь разгоряченное тело, жаждущее обладания, и проклятое желание, закручивающееся туже и сильнее, подводящее к грани, до уничтожния которой оставалось всего чуть-чуть... Еще немного, еще. И взрыв. Теперь меня точно больше не было: лишь вздрагивающее тело, отвечающее судорожными сокращениями той твердой пульсации, которая была внутри меня. Мой всхлип и стон Асера. Я познала, что такое гармония...
___________________________________

Яночка спасибочки за продолжение)
___________________________________

Яна, спасибо за подарок - новую главу!
Не зря я её ждала так долго - у тебя получилось написать её очень интересно, волнующе. События развиваются несколько неожиданно для меня. С удовольствием опять вернулась к моменту, когда герои стояли на пороге начала близких отношений. Перечитала и не понимаю упреков Кристины, её мыслей о том, что Асер с ней только играет:


А её побег? Я не ожидала такой выходки от Кристины, ведь она сама была инициатором углубления их отношений. Асер достаточно долго держал свои чувства и желания в узде, понимая бесперспективность их отношений, честно признался, что помолвлен, что свадьба - дело решенное. Именно Кристина просила его не сдерживаться:

Конечно, ей страшна сама мысль о том, что придется расстаться, отдать Асера другой женщине, но Кристина знала, на что решается... Разделяю её боль от неминуемой разлуки, противоречие между понятием о том, как должно быть, итем, что есть в реале. Сочувствую Асеру, который разрывается между любовью к этой женщине и чувством долга, данным словом, традициям и вере его народа. Короче говоря, страдаю и радуюсь вместе с героями. Написано всё так, что просто невозможно остаться равнодушной...

Очень красиво тебе удалось передать отношение Асера к Кристине - как к чему-то чистому, не подлежащему опошлению, не позволяющему переступить через это в своей жизни. Вот диалог, который мне безумно понравился (та его часть, которая от имени Асера), хотя привел к серьёзным противоречиям между героями:

Надеюсь, со временем Кристина станет его женой не только в его мыслях...

Буду ждать продолжения. Ещё раз спасибо.

Яна,спасибо за проду!
___________________________________

Яна, спасибо за продолжение!
___________________________________

Привет Яночка
Претензии Крис обоснованны, поступки опрометчивы, она ещё легко отделалась, она очень везучий человек, её прогулка могла закончится более чем плачевно. Объяснения Асера весьма посредственны, конечно эмоционально, но доверие не вызывает
Спасибо за главу
___________________________________

Яна, спасибо за продолжение.
Что я могу сказать. Мне если честно не хватило разговора, но я понимаю произойди он то кончился скорее всего как и утрешний. Но все равно очень жду как они будут объяснятся.
_________________

Яна, огромное спасибо за продолжение!!!

Яна!!! Скажу за себя... Мне всё ОЧЕНЬ нравится!!! Каждую главу жду с нетерпением)))
Как по мне ... ничего переписывать не нужно)))
Асер....., не привык он к женским истерикам, капризам..... А что делать?))
Порой, мы совершаем импульсивные поступки, делаем из мухи слона....., накручиваем себя, конкретно)))
Вместо того, чтобы поговорить....., пытаемся сбежать, подумать, остыть...
Кристине очень повезло, что всё обошлось... незнакомый город, без денег...
Ведь Париж..., это не только Достопримечательности..., как и в любом городе, хватает всякого сброда)))
Асер..., выплеснул свои эмоции.... , но ведь разговора не избежать и мне кажется, что лёгким он не будет
Яночка, очень жду продолжения!!!
_________________

Янчик, привет!

Когда нет пояснялки, всегда есть шанс на какой-нибудь "вдруг", типа имелось в виду что-то еще , поэтому, имхо, лучше десять раз уточнить и перепроверить, чем сразу делать вывод
ЗЫ: красивая аватарка

Потопала читать » Глава 12. Личный новый год...

Может этим все и закончится/начнется?..
Очепяток моя не увидала


___________________________________

Яночка, большое спасибо за главу!
_________________

Всем привет!

В этот раз я не пропала, а старательно ищу свободное время, чтобы не исчезать Спасибо всем большое за отзывы, постараюсь кратенько ответить, но многое будет уже в следующей главе

ЗЫ: если мои ответы не цитируются или вообще выглядят неподъемной простыней, смело сообщайте: буду думать, как не мозолить глаза И спасибо еще раз огромное-преогроменое всем, кто читает и не покидает эту тему. Мне безумно важно знать ваше мнение, но куда важнее чувствовать вашу поддержку! Спасибо большое,что вы есть! Мне кажется, у нас самая дружелюбная и позитивная веточка))

Ниночка, всегда пожалуйста! Спасибо, что не пропадаешь)))

Леночка, спасибо и надеюсь, что не разочаровала


Она просто слишком эмоциональна - вот и все Сама себя накрутила как обычно, разозлилась и отправилась ломать дрова Опять же, она сбегала не насовсем, все равно вернулась бы в итоге, просто захотела продемонстрировать характер и заставить Асера поволноваться. А вот касательно не сдерживаться ты совершенно четко подметила: она говорила, что хочет быть с ним и остальное ее не интересует, но в том-то и проблема. Кристина как любая женщина/девушка хочет быть единственной и последней)) Даже если в момент эмоций кажется, что стерпится-переживется, с течением времени внутреннее напряжение растет и рано или поздно дает о себе знать. Ясно же как белый день, что она не хочет расставаний и не хочет пасти задних. Как и любая другая девушка/подруга/любовница она рано или поздно начала бы капать Асеру на мозг и пытаться "приватизировать". Ну, я бы тоже своего любимого фиг отпустила и черта с два бы согласилась играть на вторых ролях, поэтому мне поведение Кристины в этом плане совершенно понятно. Она все равно надеялась и надеется, что ситуацию можно переиграть.


Мне хотелось добавить чего-то такого, трогательного, что ли)) Просто ведь и Кристина не такая уж легкомысленная, какой может казаться. И отношения с отцом у нее вполне доверительные, но все же основаны на четкой иерархии. Не хочет его подводить, хочет чтоб было "как положено" (не даром же бабульки снились? :wink
Надеюсь, что-то стало понятнее после моих разъяснений, а, может, действительно топорно написала)) Честно, не знаю. Если да - сообщай!

Анечка, спасибо, что заглядываешь! Постараюсь радовать почаще

Мариша, на здоровье и, надеюсь, к обоюдному удовольствию!

Евочка, привет и спасибо, что не покидаешь!
Ну, она же, к счастью, днем гуляла. Вот ночью без проблем бы точно не осталась! Хотя теперь, может, поумнеет и перестанет срываться на эмоции))

В смысле он не вызывает доверия или объяснения? Могу заметить только, что он у нас товарищ с тараканами, но без двойного дна (во всяком случае мне такими видится, а там посмотрим )

Анюта, привет! Спасибо, что не забываешь))

Нормальный разговор у них бы не состоялся, нужно было перегореть и успокоиться (кое-кому :lol Сейчас будут говорить и, может, что-то интересное услышим В моем рейтинге интересностей это тянет на троечку, но зато поможет узнать чуть больше о современном прошлом Асера))

Привет, Ириша! Спасибо, что читаешь (да еще мое нытье впридачу )

Привыкать На самом деле да, ни один мужик истерик не любит, даже если сильно любит истерящую даму, так что придется обоим попотеть

А фиг его... может, иногда лучше остыть. Я вот беру тайм-аут (и муж иногда тоже), потому что иногда на эмоциях такого ляпнешь...

Ну, в Париже коренных парижан уже раз-два и обчелся, так что тем более... Да и Кристина не собиралась искать неприятностей, просто система метро у них действительно запутанная

Я перед выкладкой думала, что их диалог как раз должен был быть сейчас, но ошиблась на одну главу, так что уже в следующей будет наверняка)) Не обешаю раскрытия мега-страшных тайн, но несомненно узнаем гораздо больше о его прошлом Ах, уже руки чешутся!

Ксюнечка, привет!

Хехе, я вроде традиционно вполне пишу


Ой, спасибо Главное - спасибо душевной мастерице!


Увы, рановато ключик подарили, как сглазили Но никуда не денутся ("влюбятся и женятся") - шучу ес-но, в самом-то деле: у нас же ЛР, а они по закону жанра заканчиваются одним и тем же


А!! Надо срочно запомнить этот день календаря!
Спасибо тебе еще раз огроменное за помощь!

Надюша, спасибо, что не покидаешь, а заодно и меня иногда достаешь из реала, теперь постараюсь не пропадать!
___________________________________

 » Глава 17. Откровение

Мы долго приходили в себя. Спустя какое-то время мне показалось, что Асер раздавит меня, но стало даже безразлично: он был частью меня, ему дозволено и это. Наконец, он встал и отправился в душ, а я начала постепенно ощущать реальность. На ватных ногах прошла во вторую ванную комнату, где помимо осознания того, что моя казнь оказалась не такой уж и плохой, меня накрыло чувство безумного голода. Спустя какое-то время даже показалось, что скоро упаду в обморок.

—Ты в пордядке?— Голос Асера, донесшийся из-за двери, вернул меня в реальность.

—Да,— ответила я,— только есть хочу.

Пришлось доедать остывший приготовленный мной еще утром завтрак под пристальным взглядом Асера. Руки дрожали, а голова кружилась от слабости. Он же стандартно обошелся кофе, а по сервировке стола я поняла, что не притронулся к еде в мое отсутствие.

—Почему он тебя обнимал?— Его жесткий голос едва не заставил меня поперхнуться, а следующей мыслью было: «Кто «он»?»— пока я, наконец, не догадалась:

—У метро, что ли?

—Тебя ждал еще кто-то помимо него?— Асер едва сдерживался, а мне почему-то захотелось смеяться:

—Ревнуешь.

—Отвечай на вопрос,— посоветовал он, снова отпивая кофе.

—Хорошо.— Я взяла себя в руки, чтобы не закипеть подобно электрочайнику на столешнице слева.— Но приготовься потом и сам держать ответ! Я объясню все, но требую от тебя того же. — Уже жеще предупредила его и кратко пояснила:— Я познакомилась с этими парнями на остановке метро. И благодарна за это Богу, так как заблудилась, попала в какой-то захудалый не самый благополучный район и не могла найти дорогу назад. Мне прибавить, что я замерзла, натерла ноги этими дурацкими сапогами и безумно хотела есть, так как кое-кто лишил меня возможности нормально позавтракать?— Я вперила в Асера взгляд, который мог убить на месте, но он лишь равнодушно заключил:

—Ты сама виновата во всем этом: не нужно было вести себя...

—Как ребенок!— Закончила я вместо него.— Думаю, этот вопрос мы уже выяснили?— Даже перестала есть от возмущения:— А теперь позволь откланяться, так как скоро этот ребенок перестанет тебя доставать и ему на смену придет красавица с сороковым размером ноги!

Брошенная мною вилка испуганно звякнула, и едва слышный звон фарфоровой чашки, поставленной Асером, показался неестественно тихим.

—Так вот в чем причина такой сумасшедешй вспышки.— Он снова выглядел как довольный кот.— Не я один ревнив.

—Плевать,— отрезала я.— Видеть тебя больше не желаю.

—А кое-что другое все-таки хочешь?— Поддел он, и я почувствовала как мимо воли покрываюсь румянцем, но все-таки приняла оборону:

—Можешь считать это прощальным... — Мне понадобилась секунда, чтобы подобрать правильное слово,— желанием. Не буду больше мешать твоему личному счастью и зараннее извиняюсь перед твоей девушкой за то, что позаимствовала ее одежду.

—Сарказм неуместен,— заметил Асер.

—Только не говори, что она умерла,— фыркнула я.

—Нет. Пока в этой истории только один пострадавший: домоуправительница, которая получит расчет за то, что не выбросила эти коробки, как я приказал раньше.

—Не стоит таких жертв ради меня: они уже припозднились.— Я отодвнула тарелку и сама отдалилась от стола, но не торопилась покидать кухню.

—Перестань, Кристина,— серьезно попросил Асер, и меня снова начала подкупать магия его голоса, когда он произносит мое имя. —Да, это одежда не моей сестры и не моей матери,— продолжил он,— а Кармен, моей бывшей девушки.

—Насколько давно бывшей?— Не удержалась я.

—Сильно давно бывшей,— подчеркнул он, вепрившись в меня пронизывающим взглядом.— Я был знаком с ней еще до смерти матери, мы встречались, потом она переехала ко мне,— кратко рассказал он и, заглянув в чашку с кофе, не тронул ее. Очевидно, напиток закончился.

—Ты говорил, твоя мать умерла два года назад.— Меня продолжали терзать сомнения.

—Так и есть.

—Что вещи этой Кармен делают здесь до сих пор?

Асер шумно выдохнул будто ему приходится объяснять очевидные вещи, но все-таки продолжил:

—Мы расстались больше года назад, и она в силу своего стервозного характера несколько месяцев промывала мне мозги, обещая, что приедет за вещами, и требуя не выбрасывать их. Этого так и не случилось, потому я приказал прислуге избавиться от коробок. Наверное, они забыли.

—А, может, подумали, что она вернется.

—Думать не входит в их задачи и обязанности,— жетско сказал он.— Теперь ты довольна услышанным?

Я видела по его реакции, что рассказ давался Асеру тяжело, вызывая нериятные воспоминания, но меня не покидало ощущение, что мне сказали не всю правду.

—Довольна, но не верю,— отрезала я, и он разочарованно выдохнул:

—Это правда, больше мне добавить нечего.

—Так уж и нечего?

Мы столкнулись взглядами и замерли. Я даже услышала удары отсчитываемых настенными часами секунд.

—Тебе дали неправильное имя,— подытожил Асер.— Надо было назвать упрямицей. Что ты хочешь услышать? И зачем это тебе надо?

—Хочу услышать правду от начала и до конца, хочу, в конце концов понять, ради кого истоптала свою честь.

Видимо, последняя фраза произвела на Асера не самое приятное впечатление: он дернулся от нее как от удара, но все-таки собрался и перед тем, как начать, только спросил:

—Ты не против, если я закурю?

Я отрицательно мотнула головой, немного удивившись этому вопросу, ведь он говорил, что завязал. Наверное, грядущий разговор действительно должен был стать тяжелым для него, и я морально приготовилась к тому же.

—В чем-то ты была права, когда обвиняла меня в ряде грехов,— Асер зажег сигарету и устроился подальше от меня на стуле у открытого окна.— Скажем так: я был очень похож на тот тип молодых людей, который чаще всего встречается среди всех учеников и студентов. И ни мать, ни отец не могли изменить этого.— Он замолчал, подбирая правильные слова.— Я разрывался между жестким воспитанием, которое пропагандировал дед, и вседозволенностью Парижа. Мать не желала и не могла переехать в Марокко, а отец не мог жить здесь, потому они встречались наездами, а я кочевал из одной страны в другую. На все каникулы меня обычно отправляли к деду, который должен был вправить мне мозги.— Асер хмыкнул.— Но у него не очень получалось, да он и не сильно к этому стремился. Мы сошлись на том, что я не буду позорить фамилию, и заключили своеобразную мировую, хотя я все равно его никогда не любил и не полюблю.

Он сказал последние слова с такой жесткостью, что у меня похолодели пальцы, но я поняла, что расспрашивать о причинах такой неприязни еще слишком рано. Нужно было позволить Асеру закончить рассказ.

—Меня переводили из школы в школу если и не за неуспеваемость, то за нарушение дисциплины.— Он смотрел вдаль, словно абстрагируясь от моего присутствия.— Но я все-таки нашел себя не в какой-то престижной частной, а в одной из обычных школ Сен-Дени. Некоторые мои друзья в стремлении к лучшей жизни поступили в университеты, и я последовал их примеру: родительские деньги обеспечили это без труда, но они же и были моей главной проблемой. Сделаешь кофе?

Последний вопрос прозвучал как-то не к месту, но я кивнула, и при этом с шутливой укоризной заметила:

—Кофе и сигареты — не лучший способ сохранить свою улыбку.

—Ну, да,— поддел в свою очередь Асер,— но надо же дать возможность стоматологам заработать?

Я улыбнулась и отправилась тихо греметь туркой: не люблю кофеварки, что уж тут поделать.

—Когда денег мало,— раздался голос Асера,— люди жалуются, что не могут позволить себе ничего; когда их много они, наоборот, могут позволить слишком многое. И я позволял. В университеты поступают либо слишком умные, либо слишком богатые. Я не относился к категории первых.

Я обернулась и увидела, как он усмехнулся.

—Потому нашел свое место совершенно в другой компании,— подытожил Асер.— Мать взывала к моим школьным друзьям, но они перестали интересовать меня, ведь новые предлагали так много куда более интересных развлечений.

Я никогда не видела Асера с усмешкой, от которой кровь стыла в жилах. Мне почему-то расхотелось узнавать, каким развлечениям он предавался в своей новой компании, но в то же время стало ясно, что отступать уже поздно. Он посмотрел на меня:

—Помнишь, ты спрашивала о сигаретах и алкоголе?

Я кивнула.

—Это ничто: мелкие вредные привычки, приобретаемые многими еще в школе, — заметил Асер, и я не могла не согласиться.— Сама пробовала курить?

—Пробовала.— Я поняла, что нет смысла лгать в таких мелочах, когда человек собирается рассказать нечто куда более важное.— Но не понравилось, хотя люблю запах сигарет.

—Ты и сейчас куришь.— Он указал на легкую дымку, скопившуюся в кухне у того места, где он сидел.

—Скорее ты подхватишь воспаление легких, чем я выкурю целую сигарету таким образом,— отрезала я, и после шутливой баталии меду нами снова образовалась тишина. Я понимала, что он думал над тем, говорить все или нет, и все-таки осмелилась озвучить свою догадку:

—Наркотики?

Асер только, молча, кивнул и сделал еще одну затяжку:

—Нищих бессмысленно подсаживать на иглу. У них нет ничего, кроме тела, а душа в наше время мало кого интересует. В среде моего вращения у людей было главное достоинство современности — деньги.— Он не улыбался, в голосе сквозила издевка.— Помню свои ощущения от пары первых косяков.— Асер прищурился, словно возвращаясь в то время.— Вчерашний пацан, возомнивший себя королем мира. В клубе был двухметровый негр - настоящая скала, - а мне казалось, что я уложу его одним мизинцем.— Он усмехнулся и покачал головой:— Дурак.

Кофе сбежал, и я, чертыхнувшись, принялась мыть кухонную плиту. Асер наблюдал за мной из-под полуопущенных ресниц, и когда испорченный кофе должен был быть вылит в раковину, остановил:

—Неважно, пусть будет такой.

—Сгорел,— напомнила я.

—Ну, я тоже неидеален,— усмехнулся Асер, но я не могла с этим согласиться. Он потушил сигарету и закрыл окно. Я села рядом на стул, поежившись от морозного воздуха, столь отчетливо ощущаемого в той части кухни. Как он мог сидеть тут в одной футболке?

—Ты все-таки попытался уложить его?— С улыбкой напомнила я, и Асер отрицательно покачал головой, придвинув ближе чашку с блюдцем:

—Некоторых моих друзей еще не до такой степени «торкало». Да и вообще я очень везучий. Буквально в следующую нашу вылазку парень, с которого началось знакомство с этой стороной взрослой жизни, умер от передозировки.

Я вздрогнула, но Асер продолжал:

—Знаешь, такие вещи отрезвляют, а главное — в этот момент никто из нас еще не был под кайфом и увидел ожидающий нас конец во всей его «красе». Даже мой дед потом начал удивляться проснувшейся во мне религиозности.

—И надолго тебя хватило?

Асер посмотрел на меня с таким видом будто я словила его на горячем, но отпил кофе и спокойно продолжил:

—По большому счету, и по сей день. Вот только к сигаретам иногда возвращаюсь.

—А женщины?— Мне хотелось услышать продолжение истории о Кармен, но он странно улыбнулся:

—Что может интересовать женщину больше, чем другие женщины?

—Не хами,— оборвала я его и тут же встретила обжигающий холодной яростью взгляд, но выдержала.

Да, черт побери, я готова выслушать все, готова даже поддержать, но это не дает права надо мной насмехаться. Готов исповедоваться — будь готов и к тому, что имеешь дело с равным себе.

—У нас, оказывается, есть когти.— Взгляд Асера обжег мою шею и вырез блузки, и мне не совсем по душе пришлась такая его перемена.

—Я их еще не демонстрировала,— отрезала я, и он рассмеялся:

—Что ж, хорошо. Итак, женщины?— Наигранная веселость в голосе сменилась легкой иронией.— Мой отец был интересным человеком: придерживающимся правил и требований и иногда позволявшим себе некоторые поблажки. Вот и меня ограничивали во всем, кроме любви к слабому полу.

—И как сильно ты любил наш пол?— Вырвалось у меня уже более напряженно. Асер скользнул по мне взглядом, словно сканируя на степень ревнивости, и переспросил:

—Ты имеешь ввиду, как часто? Нет, мой ангел, только один раз.

Так я и поверила. На языке крутился другой вопрос: «До меня или до Кармен?»,— а потом я поняла всю бессмысленность данного диалога. Вспомнились строки из небезызвестной песни Аллегровой: «Кто у нас не первый, тот у нас второй», — и стало понятно, что означает та самая «белая ложь», о которой рассказывала мне Самира. Способ приукрасить, немного изменить правду, чтобы она выставляла тебя в более выгодном для свете. Никогда бы не подумала, что Асер тоже к ней прибегнет, а если бы кто и сказал, то не поверила бы. Но я прервала свои рассуждения. Кто в жизни не прибегает к подобному? Кто не врет? Говоря словами доктора Хауса, «Все врут», и я в том числе. Только в отличие от Асера я даже ни словом не обмолвилась о Сергее и о том, что он находится отнюдь не в прошлом, а как бы в настоящем.

И все равно было обидно. Все то, что я чувствовала по отношению к Асеру, все то, что я испытывала с ним впервые, для него было уже пройденным этапом... Не со мной он обучался тому проклятому танго, не ко мне пылал первой пылкой страстью, не со мной получил свой первый оргазм, черт его бери! И это больно жалило. Я выросла в обществе, где парень-девственник — предмет насмешек, где муж неформально имеет право ходить «налево» и будет при этом прощен, где опытный мужчина вроде Асера — мечта. А мне как на зло хотелось, чтобы он испытал со мной хоть что-то впервые...

—Мы с Кармен познакомились на какой-то вечеринке,— серьезно продолжал он.— Она очень понравилась моему другу, так как божественно танцевала.

От этих слов меня передернуло; в голове даже появилась догадка о том, кто мог научить Асера тому танго, с которого и началось мое падение в бездну... А он спокойно пил кофе, не понимая или делая вид, что не понимает, как меня коробят сказанные им слова.

—Но она его отшила, а меня почему-то нет.— Он пожал плечами.— Наши отношения нельзя было назвать нормальными, но они нас устраивали на тот период времени. Американские горки, битва противоречий, но я даже познакомил Кармен с матерью, и они вдвоем принялись за мое перевоспитание.

Я так и не поняла, сказал он последнее слово всерьез или с усмешкой.

—У меня появился стимул учиться,— продолжал Асер.— Для того, чтобы делать подарки, нужны деньги. Для того, чтобы посещать все мероприятия, на которые она хотела,— тоже, а просить у отца дополнительное содержание мне было уже стыдно.

В моей голове нарисовался образ некой коварной сооблазнительницы, покусившейся на деньги. О, мне было бы гораздо приятнее думать об этой Кармен именно так, тем более, что я еще не знала о причинах их с Асером разрыва.

—Отец тогда еще был жив?— Вдруг осознала я.

—Да, но недолго,— ответил Асер.— После его кончины Кармен оставалась рядом и даже утешала мою мать.

Я невольно оглянулась вокруг: любая не отказалась бы утешать семью, которая живет в подобных апартаментах.

—А она сгорела буквально через несколько месяцев после тех событий,— Асер сильно сжал пальцы, и мне на миг показалось, что чашка вот-вот расколется в его руке, но он вернулся в свое обычное состояние:— Тогда и произошло то, что произошло. Я уговорил Кармен переселиться ко мне и сделал ей предложение.— Он посмотрел на меня, и я пожалела о том, что он это сделал.

Предложение! Ей. То, о чем в наших с ним отношениях, и речи не шло. Мне казалось, что меня только что втоптали в грязь. И тем хуже было это ощущение, чем дольше мне приходилось выдерживать его взгляд. Я уже пожалела о том, что начала этот допрос. Без нашего разговора было бы нелегко, но почему-то мне казалось, что гораздо проще, чем сейчас.

—Почему не остались вместе?— Как можно более ровным голосом поинтересовалась я.

—Вмешался дед.— Асер отпил кофе и поморщился: наверное, тот остыл, — а уже в следующую секунду взглянул на меня с улыбкой:— Ты не поверишь, но я даже благодарен ему за это.

Во мне снова поселилась надежда на то, что образ охотницы за кошельком воплотится в реальность.

—По большому счету, мы и так происходили из разных миров,— пояснил Асер,— только еще не осознавали этого. Дед требовал, чтобы я женился на мусульманке, приводя в пример жизнь моего отца. Кроме того, его не устраивала работа Кармен моделью.

Из предыдущих разговоров мне казалось, что мать Асера была мусульманкой, и услышанное окончательно запутало меня. Узнать, что его бывшая была моделью, означало еще на несколько пунктов опустить свою самооценку.

—Но я упрям. — Голос Асера ворвался в мои рассуждения, и я поняла, что нужно хоть время от времени встречать его взгляд.— Я настоял на этом браке, отказавшись от наследства. Дед полагал, что, лишив нас финансирования, решит проблему. По большому счету, так и получилось.

Я едва не вздохнула от облегчения: все-таки изначально знала, какой на самом деле была сердцеедка Кармен, но словно в ответ на мои мысли Асер сказал:

—Нет, она не была со мной ради денег, но и те, кто придумал поговорку о сердце и коттедже не правы. После окончания университета я с трудом устроился в банк. И пусть он был одним из самых престижных в стране, а я — единственным арабом во всем отделе, зарплата оставалась минимальной. Нам пришлось переехать на другую квартиру, так как позволить это жилье,— он обвел глазами помещение вокруг,— мы себе не могли. Кармен зарабатывала в разы больше меня. Я был не в состоянии даже купить ей ту одежду, которую она хотела. То, что ты нашла, было моим ей подарком еще до всех этих событий. В итоге Кармен светил потрясающий контракт на демонстрацию нижнего белья, с чем я согласиться уже никак не мог. Мы не могли сойтись в чем-то общем, ссорились по каждой мелочи, вплоть до того, в чьи обязанности входило мыть посуду... Так все и завершилось.— Асер сказал это таким спокойным голосом будто ничего из описанного его не трогало.— Я еще какое-то время промучался в банке, пока дед не улучил момент и не предложил вернуться, но в качестве наказания за свое бунтарство я должен был год прислуживать ему как водитель. Наверное, он считал, что в противном случае я не пойму, где мое место.— Усмехнулся Асер.

—И ты согласился,— заключила я.

—Да, я предпочел безболезненный возврат к прежней жизни: служить своему деду вместо того, чтобы...— Он сделал паузу и все-таки закончил:— служить начальнику нашего отдела.

Я поняла, что он хотел вставить более уместное «лизать зад», но мое присутствие снова пробудило в нем хорошие манеры.

—А Кармен?— Поинтересовалась я.

—Она вроде бы успешна. Мои друзья иногда рассказывают какие-то сплетни о ней, но меня это мало интересует. Когда я пошел на поводу у деда, то дал согласие на брак с той девушкой, которую он выберет, и все остальное ушло на другой план.— Асер на миг сделал паузу и пристально посмотрел на меня:— До тех пор, пока не встретил тебя.

Сердце радостно ускорило свой ритм, а я потупила взгляд. Все, что прежде засеяло обширное поле сомнений у меня в душе, начало отступать на второй план, стоило лишь услышать эти слова. Да, воистину женщины любят ушами, и я в том числе.

—Ты осуждаешь меня?— Асер, видимо, по-другому расценил мое молчание.— Что ж, имеешь право. Сильный человек не пошел бы на поводу у богатого родственника, но я выбрал легкий путь.

—Нет, не осуждаю,— ответила я и положила руку на его ладонь, как он делал это когда-то мне в кафе.— Глупо обрекать себя на мучения в бесполезной попытке что-то кому-то доказать.

—Только не жалей, пожалуйста,— приказал он, убирая руку.

—В моей стране если женщина не жалеет, она не любит,— произнесла я едва слышно.

—В моей стране жалость делает слабым даже самого сильного человека.

Мы снова замолчали, и я лишь спустя минуту осмелилась нарушить тишину:

—А ты никогда не жалеешь о прошлом? О том, что его можно было бы изменить?

—Узнав обо мне так много, как ты думаешь?— Произнес Асер с усмешкой.

—Думаю, не жалеешь,— подытожила я.— Судя по всему, в вашей стране это слово звучит как проклятье.— Я отвернулась, но он коснулся рукой моей щеки и повернул мое лицо к своему:

—Почему же? Женщин можно и нужно жалеть и утешать.

—Ну, да, конечно.— Хмыкнула я и хотела-было отвернуться, но Асер удержал мое лицо напротив.

—«Не дай женщине заплакать, Аллах считает ее слезы.... Женщина произошла из ребра мужчины. Не из ноги, чтобы быть униженной... Не из головы, чтобы превосходить... А из бока, чтобы бок о бок быть с ним, быть равной ему. Из под руки, чтобы быть защищенной. И со стороны сердца, чтобы быть любимой...» — процитировал он.

И я поверила.

Опять

* * *

Асер нарушил свое слово и провел весь этот день, и вечер, и ночь со мной, а не за работой. Мы даже вернулись на станцию «Отель де Вилль», где я в подробностях расписала свое утреннее путешествие на метро, и побывали у одноименного здания, где впервые в жизни встала на коньки. Натертая нога давала о себе знать, но короткий миг мучений стоил воспоминаний о волшебной сказке, которые я приобрела на всю оставшуюся жизнь.

И я снова падала. Падала и падала. Не только потому что не умела кататься, но и потому что была уверена в том, что даже в самый последний момент меня словят и не дадут упасть.
___________________________________

Яна, спасибо. Именно этого мне и не хватало. Очень любопытный разговор у них получился и некоторые вещи он объясняет.
Вот чисто из любопытства понимаю что Кристина скорее всего этого не примет. Но почему Асер так категоричен и не думает о даном варианте. Да он пообещал дуду женится на мусульманке, но насколько я понимаю это ему не мешает женится во второй раз на Кристине? Тем более что в финансовом плане он может позволить себе не одну жену. Или я в чем-то не права?
_________________