Жила-была девочка. Часть II (ИЛР, семейная сага)

Лейба - очень интересная личность. Даже странно, что этого умного и жестокого человека все же сумел завалить Вождь. Кавказская хитрость взяла серх над еврейским умом. Возможно, если бы сидел тихо в Мексике, не брехал на всю Европу, пороча режим, который сам же создавал, прожил бы дольше. Хотя вряд ли. Конец его, конечно, ужасен, да и пережить своих четверых детей - страшно.
Я тоже по осени смотрела на Ютубе цикл передач о кремлевцах. Интересно было послушать про моего земляка, Феликса Дзержинского. Выставили эдаким безжалостным фанатиком, типа Торквемады. В моем городке ему памятник до сих пор стоит. Имение Дзержиново от моего дома в 25 км. Красивые места, хоть и захолустье. Пуща.

А у меня наоборот. Вся родня по линии деда в России - от Червленой в Чечне до Самары и Москвы. Сам дед родом из Песок в Воронежской области. Дом стоял на берегу Хопра.
В наших местах оказался в 1939. Служил в железнодорожной милиции. Бабулю за приметил, когда она женихалась с начальником вокзала - Гришей.(С тех пор люблю это имя). Но он с Финской не вернулся. Дед три раза сватался. И только на третий раз моя бабка дала согласие. Замуж шла без любви. По ее словам, купилась-такие на милицейский мундир. Думала жизнь прожить беззаботно, насмотревшись когда-то на жен польских полицейских, которые бездельничали днями, гуляли по улицам с собачками. Но...жизнь жены советского мента мала походила на жизнь жены польского полицейского. Общага, работа. А потом и война. Ей тогда было все 22 года. Жизнь на окупированной территории - тоже отдельная тема для целого романа.
Бабка часто вспоминала четыре эпизода:
первый раз, когда увидела немцев, проехавших через деревню победным маршем на мотоциклах - полураздетых, откормленных, в коротких шортах и майках. Остановились, покупались в реке, потом к бабке посунулись с котелками, которая корову доила на луку,типо давай им молока.

Плачущего пожилого немца у колодца, гладившего мою маму по голове и показывающего бабке фотку с его фрау и киндерами. Все приговаривал:"Сталин и Гитлер" и стучал со злостью кулаками один о другой, мол, столкнуть их лбами, чтоб сдохли.

Уничтожение большого еврейского гетто. Рассказывала и всегда плакала. Всех в карьере за соседней деревней положили. Это была зондеркоманда набранная из националистов. Но бабка всегда говорила об этом шепотом. Я когда выросла, тогда и поняла только, почему она шептала.
Чтобы зря не тратить патроны, маленьких деток, особенно годовалых и грудничков, лоб о лоб бац и в ямы. А потом всех гранатами закидали. Местные потом рассказывали, что песок еще три дня шевелился в карьере. Последним, много позже, расстреляли директора лесозавода с семьей. Их везли на грузовике к карьеру и он на дорогу высыпал золото - польские злотые и украшения. Деревенские потом песок на дороге ситами просеивали, ища это золото.

Вспоминала зиму 44 года, когда по плацу учебки гоняли немецких новобранцев - сопливых подростков. Страшный мороз, замерзшие под носом сопли, напев марша "Вин ди зольдаттен" и несмелые стуки в окно. Бабка хлеб пекла, запах из трубы разносился далеко по округе. А этим соплякам очень уж есть хотелось. Шкрябались в окно, прося: "Матка, хлэба".Могли ведь и зайти, дуло автомата наставить и просто взять, что хотели. Но нет. Еще не закостенели. Были еще только от мамок, от дому.

Доктор Феодосий Леонидович Ульянов – один из пяти практикующих в Минске глазных врачей. Личность в дореволюционном городе известная. Ф.Л. Ульянов – один из гласных (депутатов) Минской городской думы, был председателем правления Пушкинской библиотеки. С 1908 года – секретарь Общества минских врачей, публиковался в «Минских врачебных известиях». Служил окулистом Либаво-Роменской железной дороги в 1913–1916 годах. Был совладельцем частной хирургической и гинекологической лечебницы на углу Преображенской и Ново-Романовской улиц. Кончил дни свои, как и подобает врачу: заразился и умер от сыпного тифа при борьбе с эпидемией в 1919 году.
До войны докторская квартира помещались на Подгорной, 52. Дом был последним на улице, которую в советскую эпоху поименовали в честь Маркса. Сейчас на этом месте – видное многоквартирное здание под номером 42, которое белыми уступами спускается к Свислочи и парку Горького. А тогда парк назывался Губернаторским садом. Воротами в сад служил пешеходный мост через Свислочь напротив дома Ульяновых. Там, за речкой, укрывались волнительные соблазны: летний театр, кафешантан, «аллея любви»… Чуть правее в саду располагался знаменитый «трек» – стадион по-нынешнему. На треке и вокруг него гимназисты назначали свидания барышням, гоняли на велосипедах и играли в футбол, упражнялись в модной сокольской гимнастике, дрались, курили и менялись порнографическими карточками. Самые лихие молодчаги, наклеив фальшивые бороды и усы, проникали в ночной ресторан «Чикаго», а после живописали свое погружение в пучину разврата.

Из зданий, построенных на Московской улице еще во времена Российской империи, сохранилось лишь одно, его номер 11.

Охранного статуса оно не имеет, так как многократно перестраивалось, приобрело дополнительный третий этаж и начисто потеряло первоначальный облик. Зато дом прочно вошел в историю культуры Минска.
Когда в ноябре 1910 года умер Лев Николаевич Толстой, видные представители минской интеллигенции решили основать в его память городскую библиотеку. Софья Андреевна Толстая дала на это согласие и, более того, приехала в Минск на открытие, подарив несколько десятков томов. Открылась библиотека по одной из версий именно здесь — в доме по тогдашней нумерации № 39, принадлежавшем К.Г. Вержбовской. Заметим, кстати, что Каролина Генриховна владела в Минске еще одним домом, на углу Магазинной и Губернаторской улиц (сегодня там расположено крыло Художественного музея, выходящее на улицы Кирова и Ленина), где располагалась редакция газеты «Минское слово». Вот так она способствовала просвещению минчан!
Руководили библиотекой те, по чьей инициативе она была основана, — минские врачи. Председатель правления Феодосий Леонидович Ульянов — известный офтальмолог, автор многих работ по организации медицинской помощи в Минской губернии, секретарь Общества минских врачей. Его заместитель — Леонард Фелицианович Яроцинский, врач Александровской железной дороги, преподаватель Минской фельдшерско-акушерской школы.
Известен любопытный документ: рапорт от 17 июля 1913 года помощников правителя канцелярии минского губернатора управляющему Минской губернии «О ревизии минской городской публичной библиотеки-читальни имени Льва Толстого». В нем, в частности, отмечается, что помещение библиотеки занимает три небольшие комнаты, из коих две предназначены для чтения, а в третьей помещаются книги. Всего названий книг в библиотеке по инвентарной описи значатся 650. За каждое посещение библиотеки взимается плата по 1 коп. На дом книги и журналы не выдаются. До 14 июля библиотеку посетило 4879 чел.
Интересен список подписных изданий: на русском языке: «Минский Голос», «Северо- западная Жизнь», «Минская Газета-копейка», «Русское Слово», «Русские Ведомости», «Речь», «Современное Слово», «Россия», «С-Петербургская Копейка» с приложениями, «Биржевые Ведомости»; на польском языке ежедневная «Курьер Литовский», еженедельная «Тыгодник Иллюстрированный»; на еврейском языке: «Газман»; на белорусском наречии «Наша Нива»; журналы: «Вокруг Света», «Новый журнал для всех», «Жизнь для всех», «Русское Богатство», «Современный Мир», «Северные Записки», «Новый Восход» и «Рассвет».