Маэстро (НФ)

У меня двоюродная сестра, москвичка, замужем за грузином. После двух лет совместной жизни я заметила, приехав в гости, что у нее(!) появился грузинский акцент - интонации изменились, стала согласные смягчать там, где москвичи не смягчают. Я посмеялась, пошутив, что-то в стиле "муж и жена - одна сатана", а она удивилась. Не слышала себя совсем! Муж чисто и правильно по-русски говорит, но вот этот акцент... он потом и на их детей тоже перешел в какой-то мере, хотя никто из них грузинского языка и не знает.

Я бы даже сказала, что Пигаль в какой-то мере ангел-хранитель Дениса, хотя и он допускает ошибки и сам по себе человек противный

Лет до 14 я была уверена, что говорю правильно, что в моей манере говорить нет ничего необычного. Книг в нашей семье всегда было много, читать я научилась рано. Сферу моего детского общения составляли, в основном, взрослые образованные люди, которые выражались грамотно и прилично.

А в 14 лет я впервые выбралась «в люди» – причем выбралась довольно далеко, в лагерь «Орленок», тот самый, на Черном море. Там организовали специальную подростковую смену «Интеллект 21 века», на которую съехались победители районных и областных олимпиад со всей России. Смена проходила в феврале-марте, поэтому юные интеллектуалы в море не купались, а занимались преимущественно образованием и интеллектуальным же досугом. И, конечно, общались. Вот там-то чего я только не наслушалась! Это был целый оркестр голосов и подголосков, какого не услышать даже на фольклорном концерте.

Наш отряд сформировался преимущественно из представителей Сибири и Урала, но были и «южане» (например, из Тамбова), и, конечно, наши, поволжские – из Ульяновской и Самарской областей. И у каждого были отличия в речи, свой говор, свой тембр: кто-то тараторил, кто-то «окал», кто-то особенным образом выделял звук «и»... «Орленок» – огромное шумное гнездо, в котором собрались птенцы всех видов и пород. До чего любопытно было это наблюдать! Молодые исследователи тут же начали следить друг за другом, определять особенности, изучать повадки – интеллектуальная же смена.

И только для моей речи все никак не могли найти отличительного признака. В конце концов, понаблюдав за мной с неделю, уральские ребята решили, что я растягиваю некоторые гласные – мол, из Поволжья, значит, «издалекааа дооолгоо».

Вернувшись домой, я решила выяснить, почему же так получилось, что моя речь не имеет каких-то ярко выраженных звучащих признаков. Ответ получился весьма очевидным: потому что я родилась и выросла в городе-новострое. Город Жигулевск Самарской области был основан в 1953 году; местного деревенского населения было меньше, чем приезжих. Люди съезжались туда со всей России на грандиозные стройки – Жигулёвской ГЭС (1950 – 1957 гг., ранее – Волжская ГЭС имени Ленина) и АвтоВАЗа (с 1967 г.). Получилось в некотором роде «вавилонское смешение» наречий и говоров, высшей точкой которого можно считать «номенклатурную» речь советских инженеров, присланных руководить из столицы, а низшей – жаргон строителей-заключенных из многочисленных лагерей (только на территории Жигулевска их было как минимум три).

Такой же разнородный контингент составил основу населения соседнего Тольятти, в котором в детстве я подолгу гостила у родственников, а после школы училась в университете. Предполагаю, что именно поэтому орфоэпическая норма речи моего поколения получилась усредненной, приближенной к произношению центральной части России, без каких-либо ярко выраженных региональных черт. (Безусловно, я говорю о городских жителях, не о деревенских – там все немного по-другому.) Людские потоки приезжих растворили и перемешали в гигантском плавильном котле «ударных строек коммунизма» не только традиционный уклад жизни, но и местные языковые особенности. Сейчас это кажется очевидным, но в 14 лет я была просто поражена этим открытием!

Но это все фонетика. С моей лексикой, как выяснилось позже, все обстоит несколько иначе.

В  Москве я живу уже восьмой год, и в моем круге общения есть такие люди, которые могут назвать себя коренными столичными жителями (то есть хотя бы первым поколением после переезда родителей). При общении с «настоящими» москвичами выяснилось, что моя речь изобилует неизвестными и весьма странными для московского уха выражениями и словесами. В основном они касаются бытовой сферы. Из этих слов, поначалу приводивших в некоторое замешательство моих друзей, мне даже удалось составить небольшой словарь.

Во-первых, я говорю «зал», а не «гостиная». Именно «зал», не «зала», и тем более не «большая комната». По-моему, это логично: зачем долго и нудно произносить: «боль-ша-я ком-на-та», когда можно коротко и ясно – «зал». Понятно ведь, что это не танцевальная зала и не посольский холл, а просто комната, в которой принимают гостей и смотрят телевизор. Но нет. У москвичей преимущественно «гостиные». Даже в Свиблово или в Кожухово – «гостиная».

Какие еще необычные слова я использую:

– КурмышИ (сущ., преимущественно во мн. ч.) Применительно к городской среде: что-то, находящееся далеко от центра; заросший, нежилой, заброшенный район, скорее даже не улица, а нелюдимая окраина, проулок. Пример употребления: «Моркваши (район города, в котором я родилась) – не курмыши!»; «Да зачем туда ходить – там курмыши одни». 

-  ШывырЯться (гл.) Применительно к одушевленным существам: шевелиться, ёрзать, дергаться, создавая суету. «Не шывыряй ногой, кота разбудишь»

– Всклинь (нареч.) Применительно к посуде: наполнить ёмкость до самых краев, так, чтобы жидкость образовала единую плоскость с краем стакана или чашки. «Ну куда ты всклинь налил!»

янь» и «всклень», я таких не знаю.

– СбрЫзжились (гл.) Применительно к одежде: собралось складками, неровно залегло во время шитья или носки. «Смотри, как у тебя строчка пошла – трикотаж аж весь сбрызжился!»

– УдрЮпался (гл.) Применительно к одушевленным существам: улёгся, брякнулся на пол/кровать, нагло развалился. «Кот ваш удрюпался на диван – не сдвинешь!»

– Однёрка (сущ.) – единица. Редко употребляется, считается разговорным даже для Морквашей. «Диктую номер: три однёрки...»
во».

– ПрисусЕдился (глаг.) – примостился, устроился рядом. «А кот присуседился тут, только его и ждали!»

– ВЫглохтать: быстро, жадно выпить большими глотками

– ШЕментом (нареч., заменяющее гл.) – очень быстро уйти, убежать, свалить (преимущественно с негативной коннотацией, почти угроза, «пошел вон»). «Я сейчас дворника позову – вы у меня отсюда шементом!.

А  еще было такое замечательное выражение, которое иногда использовала моя бабушка: «Ах, мать ты моя, вся в саже!». Это специальное самарское восклицание, очень образное, выражающее смесь удивления, досады и бескрайней радости по поводу чьей-то находчивости 

Вот такие специфические региональные вкрапления были заново открыты мной в собственной речи уже в сознательном возрасте. Но я отнюдь не ставлю себе цель избавиться от них, напротив – считаю, что это удивительные и полезные находки. Пожалуй, их даже можно считать такими словарными существами-эндемиками и тщательно оберегать от чопорных псевдо-блюстителей русского языка. Незнакомое живое слово не может не вызывать здорового любопытства, интереса и улыбки, а это ли не признак жизнелюбия? ;) Так что я планирую продолжать тщательно исследовать свой словарь и расширять его