- Люблю. Люблю. Люблю, - повторяла я в полголоса, стоя перед зеркалом. Я хотела прочувствовать это слово, еще такое непривычное, неуверенное. Хотела услышать, как оно будет звучать из моих уст. Произнеся его несколько раз вслух, я будто пробовала его на вкус, пытаясь понять, нравится мне или нет.
Конечно же, делала я это все за запертой дверью ванной. Для уверенности, что Адам не застанет меня врасплох, постоянно поглядывала на дверь, которая хорошо просматривалась в зеркале.
Я еще не была готова к признанию в этом чувстве перед Адамом, да и думаю, он со своей стороны не готов был его услышать.
Да, теперь он знал, что у меня есть чувства к нему, как и я знала, что они взаимны. Но мы коснулись этой темы лишь вскользь. Все было еще настолько шатко, нестабильно. Никто из нас не хотел рисковать.
Мы и так сильно рисковали, просто решив попробовать построить отношения. Никто из нас даже представления не имел, что в итоге выйдет из этой затеи.
Пока же я была рада, что Адам решил дать нам шанс, а не прогнал меня, когда я пришла к нему. Я видела, насколько ему пришлось тяжело в эти недели нашей разлуки. В особенности из-за его походов к доктору Берку. В такой период он не должен был оставаться один. Никто не должен. Я только надеялась, что у меня получится поддержать Адама в период курса лечения и при этом ничего не испортить.
Поправив в очередной раз волосы, и оглядев себя – на мне была футболка Адама, которую он дал мне в качестве пижамы – я решила, что пора выходить. И так довольно долго проторчала в ванной, обращаясь к своему отражению с признаниями в любви.
Со стороны то еще зрелище.
Вернувшись в комнату, я на секунду замерла в дверях, замявшись. Адам сидел на постели, откинувшись на спинку кровати. В его руках была книга, а на лице очки для чтения, и вся эта картинка показалась мне такой умиротворенной, уютной. Мое сердце сжалось – в очередной раз по вине этого мужчины и комок подкатил к горлу.
Было столько причин не быть с Адамом, и в тоже время в два раза больше причин быть именно с ним, невзирая ни на что.
- Эй.
Он поднял голову, глядя на меня каким-то новым взглядом, который появился у него только недавно, но от которого тепло разливалось по моим венам.
- Эй.
Я улыбнулась и, подойдя к кровати, забралась под одеяло.
- Все в порядке?
Он уже третий раз за этот вечер задавал мне этот вопрос, и на удивление, меня это не раздражало. Он беспокоился о моем душевном самочувствии – хотя он был тем, кто в этом нуждался – и мне было приятно его участие.
- Да. – Я кивнула, чуть подумав. – Мне все еще грустно и все еще периодически хочется плакать, но я справлюсь.
- Ты сильная. – Адам положил ладонь на мою щеку и большим пальцем погладил теплую кожу. – Конечно, ты справишься.
Улыбнувшись, я опустила глаза и приподняла книгу в его руках.
- «Цветы для Элджернона»? – Я вскинула брови, на что Адам только пожал плечами.
- Ну что тут скажешь, люблю фантастику.
Я покачала головой, радуясь тому, что узнала о нем еще один личный факт. В случае с Адамом всю информацию приходилось добывать по крупинкам, так как он был не слишком откровенным человеком.
Адам снял очки и отложил книгу, а я в ожидании закусила губу, не в силах отвести глаз от него.
Он был самым привлекательным мужчиной, когда-либо встречающимся на моем пути. Трудно поверить, что когда-то я считала, что он не в моем вкусе.
Но его внешняя привлекательность была далеко не решающим фактором в том, что я тянулась к нему. Даже его «ненормальность» притягивала меня, потому как она была неотъемлемой частью этого мужчины, а в нем для меня все было важным.
Когда Адам повернулся и вновь посмотрел на меня, я поняла, что больше не могу ждать. Просто не выдержу. Я порывисто поддалась вперед, едва не опрокинув и обхватив его за шею, принялась целовать.
Я отчетливо почувствовала, как ладони Адама легли на мою поясницу, привлекая к себе. Он встретил мой поцелуй, и если не был готов к такому напору, то быстро включился в процесс. Наши губы и языки мягко и одновременно горячо атаковали друг друга, побуждая перейти от поцелуев дальше, стать еще ближе.
И вдруг все закончилось. Застонав, Адам осторожно отстранил меня, переводя дыхание.
Я откинула упавшие на лицо волосы, в полнейшей растерянности глядя на него.
- Что... что случилось? – запнувшись, удивилась я.
Мужчина прикрыл глаза и, поморщившись, покачал головой.
- Извини, Грейс, но нельзя. Я не буду заниматься с тобой сексом.
Я обескуражено заморгала, не зная, что и думать.
Адам отказывается от секса?
Это не просто странно, это дико.
- Почему? – спросила я, пытаясь не показать, что уязвлена его заявлением.
- Это не потому, что я не хочу тебя, - улыбнувшись краешком губ, поспешил успокоить меня он, все правильно рассудив по моему лицу. – Это из-за лечения. Сейчас может быть опасен любой контакт между нами, тем более секс. Я боюсь, что могу сорваться. – Он отвел взгляд, понизив голос на последнем предложении. – Я еще не стабилен, и доктор Берк утверждает, что любые действия, которые порождают всплеск сильных эмоций, таких как страсть и сексуальное возбуждение могут спровоцировать приступ неконтролируемой агрессии, направленной как на себя, так и на того, кто окажется рядом.
Я слушала и понимала, что в словах Адама есть логика. Наверное, нам сейчас и правда, лучше воздержаться от подобных контактов. Но, Господи, как же я хотела его! И услышать, что мы не будем заниматься сексом в течение неопределенного времени по медицинским показателям, заставляло меня подумать о том, чтобы засунуть голову в ведро со льдом.
Если бы мы были в тупой комедии, а я была мужчиной, я бы уже высыпала гору льда в свои штаны.
- Поверь, для меня это еще трудней, чем для тебя, - страдальчески усмехнувшись, заверил меня Адам. – Потому что я сам готов связать себя лично, чтобы держать свои руки при себе и не наброситься на тебя. И дня не прошло в течение этих недель, когда бы я ни думал о тебе и не хотел тебя.
От его признания, произнесенного охрипшим голосом, по моему телу прошлась сладкая, томительная дрожь. Желание вновь стало назревать во мне, сосредотачиваясь внизу и отдаваясь пульсацией, свидетельствующей о том, как сильно я возбудилась.
Сглотнув, невольно я вновь приблизилась к нему, но чтобы не поддаться искушению и не трогать его, сжала руками простыню под собой.
- Ты, правда, думал обо мне каждый день? – Мой голос прозвучал интимней, чем я рассчитывала. Я не хотела заводить Адама и не хотела возбудиться еще больше, но мои действия словно были неподконтрольны голосу разума, который, к моему стыду, едва слышался.
Адам медленно кивнул, и его глаза сверкнули, а взгляд переместился на мои губы, которые я как раз облизнула.
- Что же ты делал, чтобы справится с этими... мыслями?
Я определенно ходила по лезвию ножа, но мои глаза то и дело опускались на его рот, который я так хотела поцеловать. В особенности его нижнюю губу, которая представлялась мне настоящим лакомством. Я хотела прикусить ее зубами, провести по ней языком, а после мягко, но с напором пососать.
Усилием воли я заставила себя отвести взгляд от его губ, потому что от представления того, что делаю с ними, мой и так расшалившийся пульс пошел вскачь, и мне стало по-настоящему жарко.
- Я ничего не мог сделать с мыслями о тебе, - приглушенным голосом пробормотал Адам, очевидно, сам едва справляясь с собственным возбуждением.
Мы могли посоревноваться, чье дыхание громче и тяжелей.
- Стоя под душем, я мастурбировал, представляя, что ты находишься передо мной и смотришь на меня.
Дыхание вмиг покинуло мои легкие, когда признание сорвалось с его уст. Острое желание ударило по всем моим нервным окончаниям, и я отчетливо ощутила ноющую боль между ног, в сосредоточие женской сущности.
Я покрепче схватила простынь, до боли в суставах. Если я сейчас прикоснусь к нему, то наставления и рекомендации доктора Берка полетят к чертям.
Мы точно были двумя мазохистами, если все еще сидели в миллиметре друг от друга, а не разбегались по разным комнатам, не запирали двери, чтобы не сорваться.
Как я могла думать связно и не о сексе с ним, когда до моих ноздрей отчетливо доходил его неповторимый запах, от которого у меня кружилась голова, и рот наполнялся слюной?
Как я могла не думать о том, как желаю, чтобы его крепкое тело накрыло меня, когда его тепло буквально окутывает меня, наполняет меня и заставляет мои мысли сосредоточиваться лишь на одном – том, как сильно, до сводящей боли хочу его в себе.
Нам опасно было находиться в одной комнате, если мы и правда, не собирались заниматься сексом. Да что там, находиться с Адамом было опасно даже в одной стране, на одном континенте. Опасно по многим причинам, и от этого он был еще желанней.
- Мы можем подождать, - жалко пробормотала я, переводя взгляд с его скулы, которую мысленно облизывала, на глаза. – Это не должно быть такой проблемой. Да и, наверное, временное воздержание пойдет нам обоим на пользу.
Я не верила, что говорю все это, потому что мои слова звучали до ужаса фальшиво. Мой взгляд при этом кричал об обратном.
Адам поддался вперед, сократив и так мизерное расстояние между нами и склонив голову к моей шее, шумно вдохнул. Его дыхание охладило мою кожу, но при этом повысило температуру в моей крови.
Я почувствовала, как мое и без того влажное белье еще больше намокло.
- Грейс, - сдавленным голосом тихо позвал меня Адам, медленно отстранившись.
Он посмотрел в мои глаза таким говорящим взглядом, что мне все стало понятно.
- Плохая была идея спать в одной постели. – Я вымучила жалкую улыбку, заставляя себя переместиться на самый край кровати.
Адам только кивнул, подтверждая мои слова.
Таким образом, я перебралась в комнату, которая когда-то была отведена для меня. Мы оба понимали, что долго не выдержит ни он, ни я. Но как бы ни велико было наше желание после долгой разлуки и изоляции друг от друга, было бы ошибкой пойти на поводу потребностей тела, рискуя нарушить хрупкий баланс души и разума.
Ночь у меня была бессонная. Я то и дело порывалась вернуться к Адаму, наплевать на всякий запрет и заняться с ним сексом. Жестким, безумным и безудержным. Таким, к которому он приучил меня и которого мне до ужаса не хватало. Пусть это и несло в себе риск.
Разве нам привыкать?
Но все же, я осекала себя каждый раз, как только поднималась с постели с жатыми в решительности кулаками.
Я не боялась за себя, даже если Адам перейдет грань и будет более жестким, чем это допустимо. Но я боялась за него, потому что не хотела, чтобы он терял себя в моменты нашей близости. Я не хотела, чтобы впредь он испытывал страх от того, что его разум может помутиться так же, как и у матери.
Уснуть мне удалось только под утро, и когда через пару часов тяжелого сна я выбралась на кухню, мой внешний вид оставлял желать лучшего.
Я не выспалась, у меня на подбородке выскочил прыщ, как будто я все еще была подростком, и я была не удовлетворена.
Чертовски не удовлетворена.
Когда я показалась на кухне, Адам уже был там, пил кофе и выглядел сногсшибательно прекрасно в темно-синем костюме тройке и шелковом галстуке цвета сапфира. Мне стало завидно, потому как Адаму, в отличие от меня удавалось скрывать следы тяжелой ночи.
Если только для него она была таковой.
Мы поздоровались и обменялись целомудренными, чуть неловкими поцелуями. Уткнувшись в свою чашку, я почувствовала, как начинаю раздражаться. Не на Адама, а на себя за то, что не могу контролировать свои гормоны и свои желания, когда он в такой близости и в тоже время – так недосягаемо далеко.
- Мне скоро уезжать, но пока я здесь, возможно, ты хотела бы о чем-нибудь спросить меня?
Он прямо посмотрел на меня, и мне показалось, что улыбка украдкой скользнула по его губам. Впрочем, это мог быть всего лишь обман зрения. Нельзя быть ни в чем уверенной после бессонной ночи.
Ох, было столько всего, о чем бы я хотела спросить его, но я не знала, с чего начать. К тому же, не знала, что можно спрашивать, когда Найджел маячит на заднем плане, хотя и делает вид, что совершенно не слушает нас.
Я сделала большой глоток чуть остывшего кофе и опустила глаза, потому что не могла решиться спросить о том, что волновало меня глядя на него.
- То твое выступление на шоу... - Я запнулась, потому что недавняя обида от его заявления кольнула сердце. – Твои слова, что ты сказал... Это правда?
Я все же осмелилась взглянуть на него, чтобы видеть его глаза, когда он ответит. Порой, его взгляд я понимала лучше, чем сказанные фразы.
- Грейс, те слова были не для тебя, - с теплотой посмотрев на меня, ответил Адам.
- О, то есть, они были рассчитаны на того, кто вредил тебе все это время?
Меня вдруг осенило – а ведь из-за своей ревности я не увидела очевидного. Еще был вариант, что Адам говорил о какой-то другой девушке, это так же возможно. Но я не верила в это.
Он промолчал, но его взгляд сказал мне все без слов.
- Ты думаешь, что этот человек, кем бы он ни был, попытается использовать меня, чтобы манипулировать тобой?
Мой голос дрогнул, а желудок узлом связало. Я отодвинула от себя тарелку с омлетом, потому что в рот больше и крошки не полезет без угрозы того, что меня стошнит.
- Я не отбрасываю этот вариант. Но, Грейс, - он потянулся и накрыл своей ладонью мою руку, - я не дам ему или им такой возможности.
Его глаза убежденно смотрели на меня, а голос звучал твердо и угрожающе.
Я не знаю, говорил ли Адам так, только чтобы меня успокоить, или он и правда был настолько уверен в том, что никто не сможет подобраться ко мне ради того, чтобы вывести его из строя. Как бы там ни было, но я поверила ему.
- Я знаю.
Я улыбнулась и мягко высвободила свою руку из под его. Адам удивленно вскинул брови, и я поспешила объяснить:
- Физический контакт. Чревато последствиями, потому что я на взводе и не ручаюсь за себя.
Вот до чего я дошла – моя плотская потребность в нем достигла того критического уровня, когда я готова была вспыхнуть как спичка от невинного прикосновения руки.
Адам только хмыкнул, чуть наклонив голову, и взглянул на меня из-под ресниц.
- Так ты прослушал мое сообщение, которое я оставила в не лучший момент своей жизни? – сбивчиво и отчего-то сдавленно спросила я, заполняя молчание, которое лишь усиливало напряжение между нами.
Жаль, я не занимаюсь йогой. Мне бы не помешала сейчас медитация.
Адам на миг замер, а после кивнул.
- Конечно.
- Но ты никак не отреагировал.
Мои губы дрогнули, а лицо исказилось - это я пыталась скрыть попыткой – не успешной – улыбнуться.
- Что было трудно. Я раз сто прослушал твое сообщение, и после каждого мне хотелось сорваться и мчаться к тебе, но я останавливал себя тем, что в итоге все это ради тебя.
Я видела, как нелегко Адаму дается это признание. Теперь я понимала, что его преследовали благородные мотивы, но от этого ни хрена не было легче.
Это не отменяло два месяца, которые я провела с глубокой верой, что он выкинул меня, потому что я больше не была той, кого он хотел.
- Ты мог бы дать мне возможность решать, - опустив глаза на свои руки, тихо произнесла я.
- Ну, с этим вроде как тоже проблемы, - невесело хмыкнул Адам. – Я привык, чтобы все, что как-то связано с моей жизнью, зависело только от моих решений.
- Это не то, с чем я буду мириться, - внезапно окрепшим голосом заявила я, вскинув подбородок. – И тебе лучше сразу усвоить это, если, правда, хочешь, чтобы это сработало.
Я обвела пространство между нами рукой.
Адам откинулся на спинку стула, заметно расслабившись, и с неожиданным весельем посмотрел на меня.
- Грейс, ты предлагаешь мне делегировать власть? Потому что я совершенно ни черта в этом не разбираюсь. Я не знаю, как это может сработать и может ли вообще.
Ох, как же я сейчас хотела подойти к нему, взобраться на колени и пообещать, что у нас все получится. Мой всегда сильный и уверенный в себе мужчина в данный момент казался очень сомневающимся и настороженным.
То, что происходило между нами – было для него в новинку. В таких отношениях у Адама не было опыта. Да, он уложил на спину многих женщин Чикаго и еще Бог знает сколько на том побережье, но тут он был как ребенок, который только учился ходить.
Я собиралась помочь ему.
- Знаешь, это не так сложно, как кажется. У тебя просто не может не получиться. – Я хотела подбодрить его, потому что он до сих пор не был уверен, что у нас может выйти что-то хорошее.
Я же напротив – не сомневалась в этом, но боялась, что мы можем серьезно налажать по дороге и сойдем с дистанции раньше времени.
***
Через неделю я вернулась в университет, и жизнь пошла своим чередом. За исключением того, что я больше не могла позвонить бабушке и поговорить с ней, когда мне это требовалось. Я не могла приехать к ней, чтобы подзарядиться порцией теплоты и любви, когда мне становилось грустно.
И хотя боль от ее потери все еще была яркой, так, что порой меня складывало пополам и слезы выступали на глазах, я не чувствовала себя одинокой. У меня была поддержка моих подруг. Но главное, у меня был Адам.
Мы договорились, что какое-то время никто не должен знать о наших отношениях. Наши совместные снимки не должны были появиться в газетах и интернете, потому что тот, кто заложил бомбу и ходил ночью по дому мог добраться до меня. Адам утверждал, что у него нет шансов, но самих намерений было достаточно, чтобы Эллингтон вышел из себя. И чтобы не заставлять его волноваться и нервничать еще больше, да и ради своей безопасности, я пообещала, что больше не буду пытаться отправиться куда-либо без сопровождения Маркуса.
Прежде я частенько не ставила своего телохранителя и водителя в известность, выбираясь за пределы кампуса.
Наши же отношения с Адамом развивались. Потихоньку, не торопясь, но каждый раз, когда мы проводили совместное время, каждый из нас узнавал что-то новое друг о друге. В основном это касалось мелочей, так как Адаму еще нелегко давалась откровенность в более личных аспектах, но я видела, что он старается.
Мы встречались почти каждый вечер, когда Маркус привозил меня к Адаму домой. Соблюдая договоренность о таинственности наших отношений, мы оставались в квартире и занимались разными вещами, о которых раньше и речи не было.
Мы смотрели фильмы, несколько вечеров подряд у нас даже был марафон фильмов со Стивом Мартином, потому как оказалось, что он любимый актер Адама. Кто бы подумал, что им окажется комик!
Слушали вместе музыку и выяснили, что во многом наши вкусы сходятся.
Играли в карты, и несколько раз мне даже удалось одержать победу, но я подозревала, что Адам мне поддавался.
А еще разговаривали и узнавали друг друга.
Единственное, чего мы не делали – это не занимались сексом. И хотя я видела, как порой глаза Адама загорались голодным блеском, когда он смотрел на меня, он стойко держал себя в руках. Страх сорваться и навредить мне крепко держал его и служил стопором, когда желание становилось слишком интенсивным.
Я все понимала и поддерживала его, но иногда мне хотелось сорваться и наброситься на него со всей дикой страстью, которая зрела во мне. В особенно отчаянные моменты я готова была умолять его о том, чтобы он жестко трахнул меня.
Ни больше, ни меньше.
То обстоятельство, что наши новые отношения исключали интимную сторону, были неудобной проблемой. Я знала, что это временное положение, и это требовалось самому Адаму, но я не могла просто перестать чувствовать сексуальное влечение к нему.
Как это вообще было возможно, если глядя на него, я видела самого привлекательного, сексуального и желанного мужчину на свете. С его выкрутасами, его повернутостью, периодами полного затемнения, когда он вел себя, как дьявол. Я все любила в нем и уже не представляла его другим.
Вернувшись к учебе, я так же вернулась к работе в библиотеке. Пусть она оплачивалась не очень хорошо, но доставляла мне радость и отвлечение от горьких размышлений. Я уже начинала грустить от того, что скоро, когда получу диплом, моя работа здесь закончится.
В библиотеке у меня был свой укромный уголок, куда я приходила, когда был перерыв в работе, или когда время близилось к закрытию и в здании почти никого не оставалось. Я поднималась на третий этаж, где в самом конце зала располагалась секция медицинской литературы. В последнем ряду стояли старые, запыленные книги, которые редко кто трогал, и я садилась на ковровое покрытие между стеллажами, впитывая покой, некую сонность этого места.
Тут я обедала, читала учебники или просто приводила мысли в порядок, не боясь, что меня кто-то побеспокоит.
Сегодня я готовилась к тесту по экономике. До закрытия оставалось двадцать минут, но у меня были свои ключи, и я могла не бояться, что меня закроют.
Я выключила мобильный, чтобы никто не помешал мне и, подпитываясь печеньем Орео, углубилась в учебники с разными графиками и диаграммами.
Увлекшись, я не услышала, как кто-то подошел к моему ряду и встал в проходе. Ковролин приглушал шаги, особенно если кто-то умел так двигаться, как Адам – не спеша и без суеты.
С опозданием, но я все же почувствовала, что кто-то смотрит на меня, и повернула голову, встретившись с его наблюдающим взглядом.
- Адам? – Я даже не пыталась скрыть удивление. – Мы же не договаривались сегодня встречаться.
Я слегка нахмурилась, беспокоясь, не могла ли я забыть о встрече.
Нет, точно нет.
- Знаю, но я захотел тебя увидеть, - слегка поведя плечами, просто сказал он. – Ты прячешься здесь?
Он приподнял брови, двинувшись в мою сторону, и я быстро моргнула, потому что он очаровывал меня. Пусть и не намеренно, но я совершенно точно была очарована им.
Видно, что после работы он успел побывать дома, потому, как вместо костюма на нем был черный свитер из тонкой шерсти и серые слаксы, сидящие на нем идеально. Его волосы казались слегка влажными после недавнего душа.
- Да не то чтобы, вроде как учусь.
Я нервно улыбнулась, приподняв учебник. Мои щеки порозовели в смущении, потому что стоило мне его только увидеть, как инстинкты взяли верх надо мной. Мой рот наполнился слюной от желания поцелуя с ним, и мне стоило титанических усилий не вскочить и не оказаться в его объятьях.
- Странное место, - хмыкнув, заметил Адам, опускаясь на пол рядом со мной.
- Как ты нашел меня?
- Ваша библиотекарша тебя выдала. – Адам указал рукой себе за плечо, и я кивнула.
- Почему ты здесь? – Я склонила голову набок, пытливо глядя на мужчину. – Ты же сам говорил, что опасно, если нас будут видеть вместе.
- Да, я чертовски не последователен, - вздохнув, признал он, но в его голосе не было сожаления. Протянув руку, он положил ладонь на мою щеку и погладил ее большим пальцем. – Мне, правда, нужно было тебя увидеть.
- Ты был сегодня у доктора Берка? – догадалась я.
Адам кивнул.
- И что он говорит?
Мое сердце замерло, потому что внутренне я постоянно побаивалась, что доктор может посчитать меня препятствием к его выздоровлению. Я не знала, как много Адам рассказал доктору о наших взаимоотношениях, и о скольких деталях упомянул, но не думала, что тот одобряет то, что мы продолжаем все еще быть вместе.
Или быть вместе вновь.
В общем, я была чертовски не уверена.
- Он считает, что я совершаю ошибку, оставаясь с тобой, - честно признал Адам.
- Ошибку? – Мой голос прозвучал как жалкий писк, будто из шарика разом весь воздух выпустили. – Ты согласен с ним?
Прежде чем ответить, Адам молча смотрел в мои глаза, и я готова была начать паниковать, потому что если он решит, что нам следует все прекратить...
Одна только мысль об этом ужасала меня.
- Согласен, но только лишь потому, что тебе было бы лучше без меня, - поспешил пояснить Адам, видя смятение в моем взгляде. – Но это не значит, что я последую его совету. Я слишком эгоистичный мудак, чтобы отпустить тебя.
Мои губы дрогнули в улыбке, когда он напомнил мне прозвище, которым я когда-то именовала его, но я была так взволнованна, что не выдержала и, отбросив учебник, обхватила его лицо ладонями и села на руки Адаму, лицом к лицу.
- Ты все еще думаешь, что мне и правда, было бы лучше без тебя?
- Не думаю. Знаю.
- Это глупо. – Я покачала головой, продолжая держать его лицо в своих руках. – Ты не можешь знать. Ты сильный, и ты влиятельный и будем откровенны – чертовски крут, - я вскинула брови, вызвав улыбку Адама, - но даже ты не знаешь, что будет и что может получиться у нас, если мы приложим усилия. Только если тебе это не нужно.
Я сникла, испугавшись, что причина неуверенности Адама в том, что он не так сильно хочет этого, как я.
- Я знаю, что ты уйдешь, - прижавшись затылком к стеллажу, тихо проговорил мужчина. – Рано или поздно ты все равно уйдешь.
Сколько же обреченности было в его словах! Но главное, что меня поразило – это смирение в его голосе. Будто он уже принял факт моего ухода и не верил, что что-то можно изменить.
Его настроение терзало мне душу. Я не знала, в чем причина такого пессимизма Адама: возможно, все дело в препаратах, которые он принимал, или же он и правда так чувствовал. Его неверие в меня, в нас ранило, и я хотела найти слова, которые могли бы убедить его, что я не собираюсь уходить. Мне было больно, когда мы не были вместе. Я не хотела испытывать вновь все те чувства, когда он оставил меня.
Но что я должна была сказать ему, чтобы заставить его поверить? Неважно, какие бы слова и фразы я выбрала в тот момент, они все не достигли бы цели, и он по-прежнему бы сомневался.
Поэтому я не стала ничего говорить. Вместо этого я наклонилась и накрыла губами его рот. Я хотела показать ему, насколько нуждаюсь в нем, нуждаюсь в его присутствии в своей жизни.
Я не была агрессивной. Мои губы мягко, лаская, скользили по его теплым губам, и вначале он просто позволял мне целовать себя. Он не отталкивал меня, но и не отвечал.
Это не расстроило меня и не остановило. Я осыпала легкими поцелуями уголки его соблазнительного рта, потом захватила нижнюю губу, и слегка оттянув, несильно прикусила, после чего добавив напор, пососала.
Как же много часов я провела, мечтая проделать все это! И теперь даже запрет доктора Берка не мог остановить меня. После того, что он посоветовал Адаму, зародив в его голове новое зерно сомненья, я хотела послать дока к чертям собачьим.
Адам наблюдал за мной, и я видела, как его серые глаза от светлых становятся все более темными. Его взгляд только больше распалял меня, сводя мои ноги от желания.
Кончиком языка я прошлась по внутренней стороне его нижней губы, задев зубы, после чего углубила поцелуй, проникая в его рот с напором. Адам застонал, обхватил ладонью мой затылок, отвечая на мое соблазнение.
Мы не целовались. То, что проделывали наши рты, языки и губы было похоже на занятия любовью, и я отчаянно хотела, чтобы то же самое повторили наши тела. Его тело подо мной напряглось, и я чувствовала, как его мышцы сгруппировались.
Одета я была в свободную короткую юбку и положение, в котором я сидела, позволяло чувствовать все, что творилось с телом Адама между моими бедрами. Он был полностью готов для меня, как и я для него, но после всех этих недель томительного ожидания я вдруг не хотела торопиться.
Стремясь показать Адаму, как я истосковалась по нему, я взяла его руку и, поднеся к своим губам, обхватила ими его указательный палец. Чуть прикусила, провела языком по подушечке, а после стала посасывать, как до этого губу. И я не на мгновение не разрывала зрительного контакта с ним, увлажняясь еще больше от того, что он проделывал со мной своими глазами.
Да, сейчас я задавала тон игры, а Адам позволял мне это, но его взгляд, опережая тело, буквально имел меня так, как я хотела все это время.
- Расстегни свою кофту, - хриплым голосом произнес он, и я уловила повелительные нотки, которые часто проскальзывали в самом начале нашего знакомства. Неожиданно, это подействовало на меня столь эротично и возбуждающе, что мои внутренние мышцы стали сжиматься.
Мои руки чуть подрагивали, когда я, повинуясь ему, пуговка за пуговкой принялась расстегивать свою светло-зеленую кофточку.
- Смотри мне в глаза, Грейс.
Очередной приказ, когда я на секунду прикрыла вдруг отяжелевшие веки.
Скоро все пуговицы были расстегнуты, и Адам спустил кофту по моим плечам, полностью сняв ее с меня. Меня бы должно было волновать, что мы находимся в библиотеке, и если нас поймают, то будет не только стыдно, но я так же лишусь и работы.
Да, меня должно было это волновать, но не волновало. Я была полностью поглощена этим мужчиной и тем, что он собирался сделать со мной.
На мне оставался простой бежевый лифчик, который Адам без усилий снял с меня.
Когда мой верх оказался полностью обнаженным, зрачки его глаз практически полностью закрыли радужку, сделав их черными.
И как несколькими минутами ранее, он взял мою руку и погрузил два моих пальца себе в рот. Мягко пососав и увлажнив их, низким голосом приказал:
- Погладить свои соски. Я хочу, чтобы ты ласкала себя для меня.
Я с усилием сглотнула; горло вмиг пересохло. Вся моя кровь моментально устремилась вниз, заставив мой клитор увеличиться и болезненно покалывать, требуя немедленного удовлетворения.
Никогда прежде я не делала этого перед кем-то, не считая единственного раза в темной машине Адама. Но сейчас электрический свет обнажал все, как тело, так и душу. И чтобы я не делала, это не скроется от Адама.
Но я сама просила его о доверии, и я могла ответить ему тем же – могла довериться ему.
По-прежнему глядя на него, я погладила сначала один сосок, потом другой. Моя грудь ныла от сексуального томления, и мои соски были такими твердыми, полностью выступая из ареолы. Лаская свою грудь, я наблюдала за Адамом и видела возвращение того дьявольского мужчины, который так любил мучить меня и дарить ни с чем несравнимое удовольствие.
Его глаза блестели похотью, дикостью и таким густым желанием, и этого было почти достаточно, чтобы я кончила. Я тихо постанывала, прикусывая губы, продолжая ласкать себя.
С ним я теряла всякий стыд и смущение, и было так естественно делать то, чего он хотел. Чего я хотела вместе с ним.
- Скажи, как ты хочешь меня, - севшим голосом выдохнула я, едва не взрываясь от возбуждения.
- Ты хочешь, чтобы я рассказал, как трахаю тебя в своей голове? – Губы Адама дрогнули в угрожающей усмешке, но глаза при этом смотрели взглядом хищника. – Хочешь знать, как мысленно я погружаюсь в твою горячую, влажную киску? – Он намотал мои волосы себе на кулак, и, не причиняя боли, притянул к себе. Чуть повернул мою голову и глубоко вдыхая, провел носом вверх по скуле и линии подбородка.
Мне казалось, что мое сердце вот-вот разорвется. Все это было на грани, слишком и я не знала, чего хочу больше – чтобы это прекратилось или никогда не заканчивалось.
- Мне нравится, когда ты становишься мокрой для меня. Для меня! – с нажимом повторил он, слегка дернув мои волосы и прожигая меня предупреждающим взглядом. – Я так люблю, что ты такая тугая внутри и как ты растягиваешься, когда я в тебе. Как стенки твоего влагалища сжиматься и как ты пульсируешь, когда я заставляю тебя кончать. Мне так нравится смотреть, когда оргазм накрывает тебя, и ты едва не теряешь сознание. Я мог бы смотреть на это вечность.
Я люблю наблюдать, как ты кончаешь от моих пальцев, моего рта или моего члена, - хрипло, едва слышно говорит он, пока я медленно погибаю в его руках.
Мое дыхание сбилось, мое тело дрожит, и я не могу его контролировать. Мои мысли путанные и все, что сейчас имеет значение – это мои инстинкты, взявшие верх над разумом.
- Я хочу, чтобы ты трахнул меня, - едва справляясь с голосом, я провожу языком по пересохшим губам. – Адам, сейчас. Просто сделай это.
Его губы растягиваются, но он не выглядит торопящимся. Его темная сторона вышла на первый план, и он готов сполна насладиться временной свободой.
- Ты получишь то, о чем просишь, - ленивым голосом обещает он. – Сначала я трахну тебя пальцами, а потом, когда ты будешь кончать с моим именем на своих губах, я оттрахаю тебя так, как хотел этого все эти гребанные дни.
Его приглушенные слова звучат как угроза, но я готова умолять его о том, чтобы он поторопился.
Видно, он решает, что уже достаточно меня мучить и наконец-то я чувствую его пальцы внизу, как они трогают меня сквозь нижнее белье и легонько потирают.
Этого мало, чертовски мало. Я толкаю бедра навстречу его руке, и Адам усмехается, но тут же его взгляд мрачнеет и становится сосредоточенным. Он запускает руку в мои трусики и касается самого влажного места, которое стало очень горячим.
Я тихо стону и откидываю голову назад.
- Я готов кончить только от того, что твоя влага на моих пальцах, - с горловым звуком рычит он, проникая двумя пальцами внутрь меня, одновременно большим потирая мой клитор.
Он трахает меня своими пальцами, наблюдая за моим лицом, как его искажает мучительное удовольствие. Мои мышцы настолько ослабли, и в поиске опоры я завожу руки назад, упираясь ладонями в ковровое покрытие.
Мне больно дышать, мои легкие горят от нехватки воздуха, но то, что он творит со мной, не позволяет мне сделать глубокий вздох.
Свободной рукой он покручивает, потирает и пощипывает мои соски, и испытываемые ощущения настолько острые, что я начинаю хныкать.
Это похоже на агонию и в какой-то момент я просто перестаю понимать, что окружает меня. Я поднимаю руку, удерживая себя другой и кладу ее на рот Адама. Его губы тут же обхватывают мой средний и указательный палец и сосут с той интенсивностью, с которой его собственные пальцы двигаются во мне.
Я близка к тому, чтобы разрядиться и чувствуя этот момент, Адам берет меня за затылок и, удерживая прямо мою голову, приказывает открыть глаза.
- Давай, детка, кончи для меня, - хрипло велит Адам, когда наши взгляды встречаются. Эта фраза добивает, и волна мощного оргазма накрывает меня.
Я вздрагиваю в его руках, пока сладкая истома разливается в каждой моей клеточке, и бессвязно бормочу его имя. В голове полный туман; мои кости словно расплавились и стали жидкими.
Усталость одолевает меня, но это еще не все.
- Теперь, я хочу, чтобы ты почувствовала, как охренительно сильно я хочу тебя, - с шипением говорит Адам и, разорвав мое белье, приподнимает меня и направляет свою эрекцию к моему входу. Я не заметила, когда он расстегнул свою брюки, но когда он до упора заполняет меня, сонливость словно рукой снимает и я вновь готова для него.
Адам приподнимает ноги, сгибая их в коленях, и я слегка приподнимаюсь на нем, чтобы через мгновение вновь ощутить, как он во всю длину погружается в меня.
Я не могу сдержать стоны, мне хочется кричать, и я безостановочно кусаю губы до крови, потому что мою грудь разрывает крик удовольствия от наполненности им.
Адам рукой зажимает мне рот, и мой беззвучный крик тонет в его ладони.
- Ты такая чертовски идеальная для меня, - быстро шепчет мужчина, когда я поднимаюсь и опускаюсь на нем, сжимая его своими внутренними стенками. – Я миллион раз трахал тебя в своей голове, но реальность превзошла все мои гребаные ожидания.
Его лицо искажается, и я вижу, что он на грани. Это и то, как он смотрит на меня, будто я – это целая вселенная для него – приближает меня к финальной черте.
Адам так мало говорит о своих чувствах, но сейчас его взгляд буквально кричит о том, что он чувствует ко мне.
Кто и что я для него.
Весь мир, планета и вся солнечная система.
Мою грудь распирает от переполняющих чувств к этому тяжелому, неуправляемому мужчине. Признания в любви рвутся из горла, и это пугает меня. Чтобы заглушить их, я наклоняю голову к его голове, крепко держась за его шею, и прижимаю губы к его губам.
Наше дыхание становится одним на двоих, когда мы достигаем оргазма с разницей в наносекунду.
Мы замираем, и стук наших сердец отдается в ушах. Я боюсь поднять голову и крепко зажмуриваюсь, потому что мне кажется, что стоит ему взглянуть на меня, как все станет понятно без слов. Что я до умопомрачения люблю его, невзирая на всю боль; что я зависима от него и это до чертиков пугает меня.
Что когда он бросил меня, я потеряла не только его, но и себя так же. Что нет меня без него больше.
Руки Адама подрагивают, когда он убирает мои волосы с лица, и еще крепче прижимая меня к себе, шепчет:
- Теперь у меня на одно воспоминание больше. Это все, что останется у меня, когда ты захочешь уйти.
Ди,спасибо огромное 
(впрочем, как всегда).