Стефания:
» Глава 10
Если бы не холодный гнев и усталость, дорога показалась графу приятной. Широкая утоптанная тропа проходила между кряжистыми вязами и дубами, вырываясь иногда на простор огороженных пойменных лугов. Мэтлок и его спутницы пересекли каменный, покрытый мхом и лишайником мост, возведенный, наверное, ещё во времена римского владычества, и оказались перед небольшим кирпичным забором, огораживающим уютный, увитый плющом и розами дом викария. Над кипами деревьев в отдалении чернели на фоне заката шпили и колокольня старинной церквушки. При виде этого благостного пейзажа на душу человека должен был снизойти покой, если бы… не хозяйка этого места!
Миссис Харрис всю дорогу не умолкала ни на минуту, доведя Мэтлока до головной боли.
Тщательно и скрупулезно поведала она новому ленд-лорду о наиболее выдающих прихожанах своего супруга, о проводимых в приходе сборах пожертвований, о давно уже пришедшем в негодность церковном органе, и о многом-многом, чего ему знать не хотелось, да и надобности в этом не было.
Конечно же, сэру Сиднею не раз приходилось встречаться с чересчур болтливыми и глупыми дамами, от общества которых по тем или иным соображениям невозможно было отделаться. Он давно уже смирился с этой напастью, и покорно выслушивал всё, что женщины пытались до него донести: будь-то пораненная лапка любимой собачки или страшный сон, приснившийся накануне служанке. Однако в этот раз всё было несколько иначе.
Во-первых, хотя граф мало знал жену викария, он достаточно разбирался в людях, чтобы понять: Мэри - отнюдь не дура и не праздная болтушка. Да и озадаченная Лиззи иногда поглядывала на сестру с нескрываемым удивлением. Во-вторых, Мэтлок прекрасно осознавал, что причиной подобного поведения стало желание дамы каким-то образом женить его на своей младшей сестре. И это было очень неприятно - какие-то идиотские интриги деревенской дамы!
Викарий был поражен не менее Мэтлока, завидев его на пороге своей столовой в столь неурочный час.
Всё получилось скомкано и нелепо: и метания прислуги с дополнительными тарелками, и потуги явно недовольного этим визитом преподобного развлечь гостя беседой, и даже основное блюдо стола – баранина в мятном соусе и та оказалась пережаренной и неудобоваримой.
Голодный и раздраженный граф сделал всё возможное, чтобы сократить визит до минимума, и более-менее пришёл в себя, когда в уже сгущающихся сумерках очутился на знакомой тропе, ведущей в Кларенс-холл.
Где-то далеко за холмами садилось солнце, окрашивая край неба в золотисто-багровый цвет. Деревья на обочине укутала сероватая дымка подступающей темноты. Редко и сонно перекликались птицы, а со стороны реки пронизывающими волнами накатывала прохлада. А главное - вокруг царила тишина! Блаженный покой для безжалостно истерзанных ушей.
Его спутница торопилась вернуться домой, и о чем бы она ни раздумывала, грустно потупив глаза, Мэтлока в свои мысли посвящать не спешила. Милая, молчаливая, с трогательно нежным выражением опечаленного лица, Лиззи ему была настолько по сердцу, что даже несмотря на возмущенно ноющие ноги, сэр Сидней получал удовольствие от этой прогулки
Граф не относился к людям, которых тяготит молчание, но всё же решился заговорить с девушкой. Он догадывался о причине её грусти, и от этого его сердце ревниво сжималось, толкая своего хозяина на безрассудные поступки.
- Леди Элизабет, - нарушил он тишину, - вы сегодня так печальны! Неужели из-за того, что произошло утром на конюшне? Я вас обидел?
Даже сумерки не сумели скрыть её стыдливо заалевших щёк.
- Что вы, - горестно поникла она плечами,- это я вела себя безобразно! Но мне и в голову не приходило, как сэр Генри может таким образом истолковать мой поступок. Это ужасно!
Опять Вудворт! Как это ни глупо, но Мэтлок почувствовал себя уязвленным.
- Что же произошло ужасного, леди Элизабет, – сухо осведомился он, - или я чего-то не знаю?
- Да нет же, - занервничала Лиззи, судорожно сжимая корзинку с рукоделием,- вы все знаете! Сэр Генри оттолкнул меня, когда я … ну вы же понимаете…
У бедняжки прервался от смущения голос.
- С трудом, - признался сэр Сидней, - как можно ещё истолковать ваш поступок, как не выражением личной симпатии?
Лиззи окончательно сникла.
- Мэри сказала, что джентльмены считают девушек, позволяющих себе вольности, блудницами! - тихо призналась она, и тут же в отчаянии добавила. - Если бы я знала… я бы никогда…
- Глупости! – неприязненно отрезал Мэтлок и без того злой на супругу викария. - Вы поцеловали и меня, однако я вовсе не считаю вас блудницей или ещё кем-то в этом же роде! С моей точки зрения это - знак любви и доверия. Вы доверяете мне?
Взволнованная девушка подняла на него несчастные глаза и ещё сильнее покраснела.
- Да, - неуверенно пробормотала она, - наверное…
И тут её голос вновь приобрел мучительную силу:
- Но сэр Генри… почему он так себя повел?
Мэтлок понял, что эта мысль будет терзать Лиззи до тех пор, пока она не получит ответ. Он тоскливо прищурился на показавшийся на темнеющем небосводе серпик месяца, чуть помедлил, преодолевая лёгкое сопротивление совести, и спросил:
- Как бы вы отреагировали, если сегодня утром я полез к вам с поцелуями?
Лиззи растерялась.
- Не знаю… наверное, удивилась!
- И кинулись в ответ мне на шею?
- Нет, - озадаченно протянула она и вдруг испуганно вскинула на него загорающиеся догадкой глаза, - вы хотите сказать…
Ему было жаль её, но в любви как на войне - все средства хороши!
- Я ничего не хочу сказать. Ведь мне неизвестно, как складываются ваши отношения с Вудвортом, но если будет позволено высказать догадку…
- Говорите! – прошептала девушка пересохшими губами.
Мэтлок с соболезнующим видом коснулся её руки чуть повыше локтя:
- Мне очень жаль, леди Элизабет, но если джентльмен отказывает даме в ответных знаках внимания, это может значить только одно – он не разделяет её чувств! Такие вещи иногда случаются: не всегда мы приходимся по душе тем, кто нам дорог. Сэр Генри - очень привлекательный молодой джентльмен и, вполне возможно, в глубине души он таит чувство к другой юной леди. Тогда его реакция вполне объяснима. Мало того, Вудворт поступил единственно правильным образом!
Бедная малышка! Она остановилась, глядя на него расширенными отчаянием глазами.
- Это потому, что я всё время говорю о лошадях, не умею одеваться и вести себя как леди?
Её горю, казалось, не было предела – первое разочарование влюбленного сердца самое болезненное, самое безысходное!
- Нет, - поневоле раскаявшийся в собственной жестокости Мэтлок порывисто прижал к себе это безутешное создание, - нет, милая! Ты у нас самая лучшая, самая чудесная, самая красивая, только… для каждого мужчины есть своя женщина!
И как это получилось, он бы и сам не объяснил, но его руки нежно и осторожно оторвали её искаженное страданием лицо от своей груди и мгновение спустя, он уже самозабвенно целовал сводящие его с ума нежные губы. В первый момент Лиззи замерла в неосознанном сопротивлении, но потом покорно обняла его за шею и вернула поцелуй.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, но чуткое ухо Мэтлока уловило приближающийся звук голосов. С трудом оторвавшись от губ растерянно обмякшей в его объятиях девушки, он прислушался и заботливым жестом поправил съехавшую набок шляпку спутницы.
- Кажется, впереди кто-то есть!
Им как раз хватило времени, чтобы отдышаться, когда из-за ближайшего поворота показались стремительно шагающие им навстречу виконт и его друг.
- Вот, - натянуто улыбнулся Кларенс, окидывая обеспокоенным взглядом смущенное лицо сестры, - мы с Генри решили прогуляться, и вышли вам навстречу!
- Рад вас встретить, - сухо раскланялся Мэтлок, не зная огорчаться ему или радоваться такому повороту дела, - вечер так хорош!
Он ещё сказал две или три ничего не значащие фразы, чтобы дать Лиззи время прийти в себя, а потом, извинившись перед всей компанией, свернул в сторону хошемских конюшен. Их отсюда было хорошо видно. Хотя ему пришлось оставить в Кларенс-холле жеребца, путь домой напрямую через луга занял у него меньше время. Мэтлок уже начал привыкать к тому, что тут лошадей использовали только для выездки и разведения, а не по прямому назначению.
Сэр Сидней вернулся в Хошем-корт, когда там уже укладывались спать. Выведенный из себя, злой и голодный, Мэтлок поднял на ноги весь дом, заставив приготовить для себя ванну и приличный ужин.
Но когда уже отмывшийся от дорожной пыли сэр Сидней, наконец-то, уселся за стол, выяснилось, что есть ему совершенно не хочется. Налив себе бокал портвейна, Мэтлок погрузился в глубокие раздумья.
- Она - хорошая девушка, - внезапно раздался над ухом знакомый голос, заставив его вздрогнуть и расплескать вино. - Лиззи честна и открыта, а при сегодняшнем упадке нравов это неплохое приданое.
Сэр Сидней недовольно обернулся – перед ним в халате, с торчащей из-под него рубашкой и в ночном колпаке стоял сэр Арчибальд. Хошэм смотрел на него с непонятной усмешкой.
- Вам тридцать семь лет, и это не так уж мало для создания семьи. Вам только кажется, что впереди много времени, а потом годы полетят ещё стремительнее, и вот ты уже седой, никому не нужный одинокий и брюзжащий старик!
Вот только уговоров смешного старого холостяка Мэтлоку и не хватало, чтобы посчитать этот день самым дурацким в своей жизни.
- И это говорите мне вы? Человек, так и не давший запутать себя в брачных сетях?
Хошем грустно хмыкнул и, тихо кряхтя, уселся напротив, также налив себе стакан портвейна.
- Можно подумать, что на то была моя воля. Просто пока я собирался сделать предложение, пока метался целыми ночами, раздумывая - не откажет ли она мне, девушка отдала свою руку и сердце другому! И мне осталась единственная радость - опекать её детей.
Нелепый толстяк и леди Кларенс? Мэтлок тяжело вздохнул: что же, и они когда-то были молоды!
- Я часто представляю, какой была моя жизнь, если бы я тогда не познакомил Диану с Кларенсом? - тоскливо продолжил исповедь Хошем. - Но мне хотелось узнать мнение Джорджа о предполагаемом союзе! А потом… потом не пришлось настоять на том, чтобы он женился – Диана ждала Джорджа, и другого выхода ни у кого не было!
Мэтлок сделал крупный глоток портвейна. Если дело пойдет и дальше таким же образом, то пожалуй, другого выхода не останется и у него - будущий наследник появится на свет гораздо раньше принятого приличиями срока!
- Я завтра уезжаю в Лондон! – хрипло пробормотал он.
Старый джентльмен тяжело перевел дыхание.
- Возможно, это будет благоразумно,- с сомнением согласился он. - Ну а я постараюсь, как можно быстрее перебраться из вашего дома в Липтон. Если все-таки решитесь вновь вернуться в наши края, буду рад вас видеть!
Всю ночь не спал выведенный из себя Мэтлок. Ворочаясь с боку на бок, он прислушивался, как в гардеробной комнате старается бесшумно двигаться, укладывающий одежду камердинер. Граф не мучился угрызениями совести или размышлениями о том, что поступает глупо, наоборот, он был уверен в правильности своего решения. Однако стоило только закрыть глаза, как перед ним представало лицо Лиззи, и сердце тоскливо замирало.
«Как только я приеду в Лондон, - уверял себя сэр Сидней, - сразу назначу свидание Корине, и сутки не выпущу её из постели!» Но при мысли о своей любовнице леди Корине Лимбург - изящной остроумной блондинке, он почему-то почувствовал смутное отвращение. Корина была опытной и страстной светской львицей, и чего она не знала о сексе, того и знать было не надо. Но почему-то сегодня, это всегда устраивающее графа обстоятельство не казалось ему привлекательным.
«Хорошо, - зло уговаривал себя Мэтлок,- тебе не нужна прожженная светская шлюха. Хочешь девственницу? Так в чем проблема, этого добра в Ист-энде хватит на всех! Публичный дом мадам Карлоты специализируется на таких штучках - можно купить даже семилетнего ребенка, только заплати. Пойдешь на аукцион и выберешь какую захочешь.»
Но беда заключалась в том, что предмет, который не давал в последнее время ему покоя, словно сэру Сиднею было шестнадцать лет, а на его носу красовались прыщи, хотел конкретную девчонку. И у неё должна быть порочная улыбка виконта Кларенса, высокая идеальной формы грудь и с чистые правдивые глаза ангела! Да и если честно, Лиззи ему нравилась вся – со всеми недостатками!
На рассвете к порогу особняка подогнали карету и стали увязывать на крыше багаж. Злой, не выспавшийся, с дурной головой Мэтлок тупо наблюдал из окна спальни за действиями прислуги, рассеянно поглядывая на едва освещенные зарождающимся солнцем хошемские луга. Там, на востоке, за темной полосой парка, таилась громада обнищавшего родового гнезда Кларенсов. И где-то в его недрах была спаленка, в которой спала невинным сном юности девушка, дороже которой для него сейчас не было никого. Любовь? Приходилось признать свое поражение. Глупо, когда томится от неразделенной страсти немало повидавший мужчина почти сорока лет, да ещё по отношению к наивной, совсем юной девочке. Да, сердцу не прикажешь, но ведь можно удалить своё тело на безопасное расстояние от соблазнительной сирены!
Он уедет, выставит на продажу Хошем-корт и больше никогда не пересечет границ этого графства.
Внезапно его усталые, слезящиеся от бессонницы глаза заметили какое-то движущееся от Кларенс-холла пятно. И прежде чем Мэтлок хоть что-то разглядел, замершее сердце безошибочно определило – она! Выехала прогуляться на своем Дике Слае. Граф не мог оторвать тоскливых глаз от знакомой фигурки, когда его окатила дрожью жаркая волна догадки – Лиззи мчится сюда. Ну, конечно же! Всадница вела за собой на поводу оставленного вчера в кларенсовских конюшнях жеребца!
Граф быстро, дрожащими руками натянул дорожный сюртук, и бегом промчался через заваленный вещами холл, расталкивая на ходу зевающих слуг.
- Ваша светлость… мы ещё…
- Потом,- раздраженно отмахнулся он,- всё потом!
...