Моя расплата (СЛР 18+)

Принимайте в читатели

Принимайте в читатели! Поздравляю с новой темой!

В читателях
_________________

Катюша, я и сюда пришла отметится!
Примите в свою компанию?
Всем привет!
___________________________________

Кончено же в читателях))

Привет Добавьте в друзья

С удовольствием
Как закончим сердце все узнаем о Марине, рада что с нами
Мне тоже Миллера жалко, выбирает он не тех дам своему сердцу


Добро пожаловать девочки
Нет, пролог - это не средина книги. Одна из начальных глав. Мне тоже Макс нравится больше


Добро пожаловать
С удовольствием, Ната


[/b]Девочки, всем добро пожаловать
___________________________________

Катюша, принимай в читатели))) Поздравляю с открытием новой темы Я конечно молчун, но читаю всегда с удовольствием
___________________________________

И я в темке резервирую местечко. Можно?

Принимайте в читатели! Ждем продолжения

Я в читателях.

Катя, примите в читатели!!!!
Дочитаю Сердце и сразу сюда!!!

🙏🙏🙏🙏🙏примите ,пожалуйста ,в читатели🙏🙏🙏🙏🌺🌺🌺🌺🌺💐💐💐💐💐💐📚📚📚📚📚
_________________

Примите в читатели

 » Глава 1.

- Как дела у моей золотой девочки? - интересуется Миллер хриплым голосом. Это его третий звонок за утро.

- Листаю журнал, валяюсь на кровати, смотрю новинки косметики и думаю о том, что нужно съездить развеяться, пройтись по магазинам. Может быть купить какой-нибудь сексуальный комплект нижнего белья, чтобы вечером порадовать одного ненасытного мужчину! - нагло выдаю и откладываю в сторону глянец. Сажусь и довольно потягиваюсь, представляя как сейчас действуют на него мои слова. Наслаждаюсь властью над Максом. Мне нравится, как он прогибается под меня, подстраивается. Ищет пути к моему черствому сердцу, как сбивается, не находя нужную дверь. Не отчаивается, если опять зашёл в тупик или попал в ловушку - сети, которые я расставляю, нарочно сбивая его с направления. Он не видит главного. Что я есть лабиринт собственного сознания, и сама веду его длинной запутанной дорогой там, где есть ухабы. Заставляю его ходить по замкнутом кругу, не давая найти подходящий ключ к моему сердцу. На самом деле все намного проще, нет ни тупиков, ни ловушек. Я такая, какая есть. Это мне не нужно. Любви нет места в моей жизни. Любовь это слабость, порок. Она заставляет человека становиться на колени и ползти, исполняя волю своей половины. Ты уязвим. А так я сама хозяйка своей судьбы, своего сердца и разума. Никому не позволю подчинить хищную пантеру и сделать из неё покладистую кошечку. Будет только так, как я хочу или никак!

- Марин, может ты заедешь ко мне после утомительного шопинга? Я сделаю тебе расслабляющий массаж плеч, потом твоей идеальной спины, затем спущусь и нежно пройдусь вдоль изящной ножки и подарю релакс твоим лодыжкам. А потом... потом вернусь туда, чуть выше, к нежной и чувствительной коже на внутренней стороне бедра. Заставлю гореть от прикосновения, когда начну ласкать твое самое жаркое местечко, раздвигая бархатные складочки. Буду распалять тебя так, чтобы чувствовать твой аромат и соки, что льются на мои пальцы. Буду трахать ими, доводя до эйфории, и слушать изнывающие стоны, когда ты будешь кричать, умоляя дать большего. Если хорошо будешь просить, то я дам тебе разрядку и разрешу кончить в моих руках. А если... если будешь плохой девочкой..., - перебиваю его треп, уже представляя его внутри себя, готовая стонать от разочарования, что он не рядом. Находится в чертовой Москве, в то время как я у отца дома, в сорока минутах езды от него.

- Разве я бываю хорошей девочкой, Макс? Ну? - я завожусь просто от тембра его голоса. Внизу живота скапливается приятное тепло, расползающееся по телу. Чувствую пульсацию между ног, и в глазах резко темнеет и бросает в жар. Господи! Это безумие какое-то. Встаю с кровати.

- Бываешь, - хрипло шепчет. По-моему, он завёлся не меньше меня. - Ты самая хорошая девочка на свете. Самая любимая, нежная, чуткая...

- До вечера, Миллер! - перебиваю и сбрасываю звонок. Опять он завёл свою шарманку о любви. Все, что между нами происходит, это только страсть и похоть, а он называет это любовью. Столько раз мне пытался доказать, что это любовь, только я смеялась и говорила - любят только глупцы. Все это бредни романтиков. Любовь может загубить жизни людей, пока они слепо и искренне верят в это чувство. Любовь мешает жить и резко соображать. И он должен был знать это как никто другой, ведь у него уже была любовь всей его жизни. Чем все закончилось - общеизвестный факт. Долгожданным разводом в конце зимы. Так зачем он опять наступает на те же грабли? Бьется раз за разом, расшибая лоб? Если Лариса поначалу была влюблена в него и любила, пока не променяла на роскошную жизнь, то со мной просто дохлый номер. Я не отвечаю ему взаимностью и каждый раз твержу об этом. Понимаю, делаю ему больно, но пусть знает правду, какой бы горькой она не была. Зачем навязывать мне то, чего нет? Я не позволю ворваться в мой мир и нарушить правила. Не раз думала, чтобы прекратить эти выматывающие отношения. Но каждый раз, видя его обалденную улыбку и тёмные глаза цвета кофе, я просто растекалась лужицей у его ног. Тешила себя мыслью, что все, это в последний раз, и завтра я окончательно с ним порву...

Так продолжается пять месяцев. Нас просто сжирает необъяснимая страсть и опьянят разум словно опиумом. По другому просто не могу объяснить. Слетаем с катушек и на полной скорости безумия и отчаяния отдаём наши тела в рабство друг друга.

Спускаюсь на первый этаж, беру сигареты, выхожу на веранду курить. Удобно устраиваюсь в плетёном кресле-качалке и подношу сигарету к губам. Щелчок зажигалки, глубокая затяжка, и запах ментола проникает глубоко в лёгкие. Выдыхаю, прикрываю глаза. Чертова многолетняя привычка. Не могу избавиться от нее или не хочу. Славка не любит запах сигарет, стараюсь вообще не курить при ней и много раз обещала ей бросить. Помню, мы даже поспорили однажды, что я за месяц покончу с этой гадостью и вместо сигарет буду покупать леденцы. Так они с Александрой привезли мне целый ящик барбарисок. Эти мерзкие конфетки с тех пор я просто ненавижу. Они были выезде словно пыль: в машине, в сумочке, в каждом кармане одежды. Как только хотела курить, кидала их в рот. По прошествии двух недель я просто сорвалась и послала эту затею далеко к чертовой матери. И была довольна. Только Яська за меня беспокоилась, что травлю организм этим ядом. Мне очень повезло с подругами. Их поддержка и забота не даёт падать духом. Для всех остальных я сильная девочка, с волевым и тяжёлым характером. Упрямая. Но рядом с подругами становлюсь мягче, не скрываюсь за маской стервы и не показываю свою суческую натуру. С ними я настоящая. Они делают меня лучше. Не понимаю, как мы дружим вместе столько лет, ведь у нас у всех разный характер, воспитание, но наша дружба крепчает с каждым годом. В моем окружении они - проблеск света в глухой темноте, вытягивают зачастую с обратной стороны моей мертвой души. Мои многочисленные так называемые друзья, детки богатых родителей, элита золотой молодёжи нашей прекрасной столицы, являются никем, пустышками с красивой внешностью. Недалеко от них ушла и я. Мне проще жить так как живу. Образ легкомысленной и легкодоступной особы закрепился за мной только по-моему желанию. Идиоты. Наивные. Управляю, манипулирую и заправляю карнавалом - я. Мне наплевать на их чувства, что я могу кого-то ранить, меня это все не волнует. Иду напролом с гордо поднятой головой и не оборачиваюсь назад, оставляя всех своих мужиков одиноко просыпаться на утро в номерах отелей. Никаких звонков, никаких вторых свиданий. Одна ночь и снова по разные стороны баррикад. Многие, наверное, думают, что я шлюха. Пусть думают как им хочется. Главное, что мной восхищаются мужчины и боготворят мое тело. Мне завидуют. Но никто не знает и не подозревает, что творится у меня внутри. Для всех я прожжённая сука и стерва. Правильно, все так и есть и пошло с детства. Жизнь заставляет ломать зубы от превратностей судьбы. Я не сломаюсь. Сильная. Чем ты наглее и увереннее, тем больше шансов держать себя в руках, не упасть и не споткнуться.

Делаю очередную затяжку и читаю сообщение от Сашки. Просит заехать к ней. Бедный наш телепузик. Ее огромный живот и прибавка в весе сделали ее нерасторопной и неуклюжей. Остаётся меньше месяца, и она родит своего малыша. Антон никуда не отпускает одну в последнее время. Боится и переживает за свою мармеладку. В их отношениях столько тепла и нежности, что я временами завидую, почему я не могу быть такой? Почему я выстроила колючие стены безразличия вокруг себя и никого не подпускаю? Я как ёжик, которого ходят взять на руки, но он прячет нос в своих иголках. Виной всему одна чертова сука, называемая моей биологической матерью, которая бросила меня в двухлетнем возрасте. Променяла нас с отцом на богатого сопляка младше ее на шесть лет и бросила на произвол судьбы. Кукушка. Не понимаю, как можно было оставить частичку своего сердца и без угрызений совести покинуть страну? За мои двадцать семь лет она ни разу не позвонила, не поинтересовалась, как мы с папой живём. Живы ли, здоровы ли! Последняя затяжка и тушу сигарету о пепельницу.

- Наша принцесса уже проснулась? - поворачиваюсь на голос Арины Николаевы. Женщина смотрит на меня теплыми и добрыми глазами. Улыбаюсь в ответ.

- Да, у вас здесь долго не поспишь, - вспоминаю ругань персонала ранним утром. - Найдется тот, кто разбудит тебя шумом газонокосилки или криком садовника, что вдруг его бархатная роза переросла в шиповник, - протягиваю руки к няне. Она наклоняется. Обнимаю и целую ее.

- Что приготовить тебе на завтрак? И не надо мне говорить, что ты будешь сыта одним травяным чаем! - журит меня как шкодливого ребёнка.

- Нууу, тогда сырную нарезку и фрукты, так пойдёт? - хитро интересуюсь, боясь, что сейчас мне нажарят калорийных блинчиков.

- Опять эти фрукты! А как же твой любимый шоколадный брауни с вишней?

- Может я возьму его с собой? - вспоминаю о чрезмерном аппетите беременной подруги и решаю порадовать ее любимым лакомством.

- Конечно возьмёшь, если сейчас не захочешь, - смеётся и мы заходим в дом. Мой поздний завтрак закончен, и, конечно же, он не обошёлся одними моими пожеланиями. Арина Николаевна заставила меня съесть суперкалорийный блинчик с джемом. Иду собираться, но как всегда со мной бывает, этот процесс занимает много времени. Высокие шпильки, обтягивающие джинсы, белая майка и блейзер. Я готова и еду в город, попадая в обеденные пробки. На улице ещё нет изнуряющей жары, отключаю климат контроль и открывая своё окно. Очередной светофор, беру сумочку, достаю сигареты, зажигалку. Подношу к губам.

- Очаровательная леди, - отвлекаюсь на мужской голос, доносящийся из стоящей рядом машины, - прошу, - этот джентельмен подаётся вперёд через окно и щёлкает зажигалкой перед моим носом, оказывая помощь, которая мне по сути не нужна. Но, твою мать, я заворожённо смотрю, как на его руках играют мышцы, перекатываясь от движений его пальцев. Прохожусь взглядом по рельефной руке, скользя дальше, отмечаю его упругий и натренированный торс, ту часть, что видна с машины. Вид татуировки на шее, которая скрывается под воротником белого поло, будоражит кровь. Представляю непонятный рисунок, замысловатые изгибы и где они заканчивается, куда ведут, что означают...

- Нравится то, что видишь, малышка? - Черт! Я бесцеремонно уставилась на этого самца, не замечая ход времени. Выдыхаю дым в его сторону и удовлетворенно произношу:

- Возможно, - дарю сексуальную улыбку.

- Как на счёт твоего номера мобильного? - не теряясь, этот жеребец хочет сразу получить меня, как и большинство мужиков, - может ты... дашь мне его? - делает ударение на интересном двусмысленном слове.

- Может быть, - задумчиво произношу и снова затягиваюсь. Мой телефон уведомляет о новом сообщении. Выдыхаю струйку дыма в открытое окно, беру смартфон в руки и повторяю красавчику на кричащего красного ядерного цвета спортивной тачке, - все может быть.

Трогаюсь и на ходу читаю очередное послание Макса, млея от слов. Скучает. Ладно так и быть, не буду дожидаться позднего вечера, приеду раньше, вознагражу за адское титаническое терпение со мной.

- Привет, мамонтёнок, - приветствую радостно подругу, но только Сашка надувает губки и обхватывает свой живот.

- То мамонтёнок, то телепузик, то пузырик! - обиженно произносит и хмурится, забирая у меня из рук шоколадный торт.

- Не обижайся, наша любимая матрешка, - целую подругу и глажу огромный живот.

- Нечего носить мне тогда сладости и мучное, - проходим на кухню.

- Это не тебе, а малышу, - отшучиваюсь, иначе будущая мамочка может быстро обидеться. Интересное положение сделало ее очень ранимой. - Саш, не обижайся. Беременность тебе идёт. Не мне рассказывать, что женщины в этот период просто излучают счастье и красоту, - обнимаю ее.

- Знаю, просто мне самой уже тяжело ходить. Хочу быстрее родить, последние недели очень нервные. Все время пересматриваю сумки в роддом, боясь что-нибудь забыть. Антон говорит, что я, как минимум, собралась в санаторий на три недели, а не на пять дней в больницу.

- Сумки - это те огромные чемоданы у входа на случай непредвиденной эвакуации?

- И ты туда же, - усмехается и становится серьёзной, - давай пить чай с твоей вкуснятиной, а то мой малыш начинает пинаться, чувствуя обалденный запах вишни.

- Я помогу, - наливаю чай, ставлю приборы. Саша жалуется, как у неё отекают ноги, что к концу дня она их практически не чувствует. Переживает о большой прибавке в весе и потом долго не сможет прийти в форму. Уверяю, что это ей не грозит. Она пошла в свою маму. Такая же худенькая, маленькая, как кнопочка.

- Как у тебя дела с твоим немцем? - обговорив все ее страхи и переживания, мы перешли ко мне.

- Воюем, - коротко отвечаю, - ты же меня знаешь, Саш, длительные отношения это не мое. Надо закругляться.

- Марин, мне кажется у тебя неплохо получается. Рядом с ним ты другая.

- В том то и дело, а я не хочу. Не привыкла. Макс слишком хороший, ему нужна полноценная семья, с домашним уютом и очагом... с детьми! Я заигралась в этих отношениях и каждый день понимаю, что все нужно обрывать. Рубить корни. Это не свойственно мне. Пять месяцев я только с ним и не обращала внимания на других. Да я даже не флиртовала ни с кем! - на эмоциях начинаю жестикулировать руками, чувствуя непреодолимое желание закурить снова.

- Только мне не начинай рассказывать за свой якобы потенциальный список мужиков! Кому, как не мне знать, сколько их у тебя было, Марин! Меня достал твой образ развязной потаскухи. Мне обидно за тебя, ведь ты не такая. Если бы я не знала, что у тебя мужиков было всего лишь, - показывает правую руку с одним загнутым большим пальцем, - то я, как и все, поверила бы, что ты трахаешься со всеми направо и налево. Но это же не так! Ты... ты просто демонстративно уходишь с дьявольской улыбкой в обнимку с очередным мужиком, действуешь на публику, показывая свою натуру. Затем кидаешь, оставляя его ни с чем, говоря, что передумала! Хватит, пожалуйста, остановись. Макс тебя любит! - хватается за живот и часто дышит. Подскакиваю испуганно со стула к ней:

- Что такое? Только не рожай! Ещё рано! - нервничаю, глотая слова, и держу ее за руку.

- Все нормально, такое бывает, - вымученно улыбается, пытаясь успокоить меня, - лучше дай воды, пить хочется.
Пробыв у подруги практически до вечера, решаю поехать сразу к Миллеру. Я так перепугалась за Александру, что просто не смогла оставить ее одну до приезда Антона. Мы позвонили Яське, которая отдыхает с Марком на Бали уже неделю, но разве можно назвать отдыхом, когда ты все время находишься на своей вилле? Бедная Славка мучается от акклиматизации. Когда мы раньше ездили нашей дружной веселой компанией на отдых, то только из-за неё выбирали страны, где нет знойной жары и палящего солнца, или покупали осенние туры. Никто не жаловался, нам было без разницы, в какой стране мы находимся, в какой части мира, главное, что наша троица неразлучна.

- Привет, - кокетливо протягиваю, когда мне открывается дверь. Сильные руки подхватывают меня за попу, обвиваю мощный торс ногами. Хватаюсь за крепкую шею и смотрю в искрящиеся тёплые шоколадные глаза, закусываю нижнюю губу. Макс ногой закрывает дверь и прижимает меня к стене. Откидываю голову назад, предоставляя доступ к шее. Требовательные губы Миллера настойчиво терзают и таранят нежную кожу. Я вся горю от обжигающих прикосновений. Мне чертовски нравится все, что он со мной вытворяет, а когда его восставшая плоть сильнее упирается в мою промежность, у меня просто сносит крышу. Обхватываю его голову двумя руками и поднимаю, заставляя оторваться от себя. Непонимающе смотрит. Глаза затуманены от желания и пробивают насквозь, заставляя действовать подобно ему. Набрасываюсь на его губы и жадно поглощаю, проникая языком глубоко в рот. Исследую. Упиваюсь, дрожа в его руках, от безрассудства, что творится со мной. Трясёт как в лихорадке. Кусает и тянет мою губу в ответ, и я немного прихожу в чувства. Невыносимо дышать. Одной рукой поддевает майку и шершавыми пальцами проходится вдоль живота к груди. Сжимает сильно через ткань кружева. Жарко. Все эмоции взрываются внутри меня, и он отстраняется, проходясь дорожкой влажных поцелуев по шее, ключицам. Ниже. К груди. Ставит меня резко на ноги, от неожиданности теряю равновесие на секунду, но крепкие руки не дают упасть. Скидываю туфли, поднимаю руки, Макс стягивает майку. Целует ложбинку между грудей, заставляя мурашки беспорядочно бежать вдоль позвоночника. Расстёгивает бюстгальтер, кидает на пол. Глаза в глаза. В них голод и страсть, безумие и безрассудство. Проваливаюсь в бездну и рассыпаюсь на атомы от желания, скопившего во мне за дни нашей разлуки.

- Моя кошечка, - хищно скалится и ловит мои губы в плен, выбивая остатки разума. Но рядом с ним я всегда такая, одержимая животной страстью. Его пламя зажигает меня с каждой секундой все больше. Кожа плавится от прикосновений пальцев. Похотливый язык проникает глубоко в рот и сплетается с моим. Хватаю руками затылок, пропуская жёсткие волосы между пальцев, и тяну с силой на себя, что даже стукаемся зубами. Между ног начинает болезненно ныть, хочу чувствовать его в себе, - зачем ты так со мной? - спрашивает, ведя губами вниз к груди. Задыхаюсь, не в силах ответить, когда его зубы вонзаются грубо, прикусывая сосок. Втягивает в себя, выбивая почву из-под ног, и я начинаю громко стонать. Облизываю пересохшие губы и кусаю.

-Это ты... все ты..., - рвано отвечаю. Расстёгивает джинсы, помогаю снять. Поднимает меня и усаживает на комод в коридоре. Понимаю, что мы в этот раз не сможем добраться до более удобного места. Все из-за моей упёртости. В очередной раз пыталась ему доказать, что он для меня никто, пустое место. Уехала к отцу за город и пробыла там четыре дня. Слабовольная. Кому я пытаюсь что-либо доказать, если заранее в проигрыше. Мы горим в агонии эмоций вместе.

- Говорил же... не выдержишь... когда ты примешь мои чувства? - он тоже на грани. Опускаю руки к его джинсам, нащупываю змейку и резко спускаю вниз с боксёрами. Провожу рукой по возбужденной плоти и сглатываю. Чувствую, как его член подрагивает от моих прикосновений. Макс начинает тяжело дышать, грудная клетка часто вздымается. Прикрывает глаза, а когда открывает, животный рык рвётся наружу. - Марин, какая же ты сука! Мучила нас обоих, - его рука у меня в трусиках. Большой палец массирует пульсирующий клитор. Возбуждаюсь сильнее и чувствую проступившую влагу. Черт! Больше не могу.

- Заткнись, Миллер, и возьми уже меня! - грубо требую, представляя, как он будет наполнять собой. Дрожу от предвкушения, а он вжимается сильнее в мою руку. Раздвигает пальцами изнывающие складочки и входит одним пальцем, поглаживая стенки влагалища, где все уже давно мокро от моих соков. Затем прибавляет ещё один и начинает движение. Извиваюсь и подаюсь навстречу, не забывая рукой проходиться по его плоти. Дыхание сбивается от того, как он в моих руках становится больше и ощутимее, так, что я чувствую выступающие венки. Капелька смазки на головке и все, Макс срывается. Отодвигает трусики в сторону и резко входит до основания. В глазах темнеет, что сыпятся искры. Это наше безумие. Не сдерживаюсь, кричу, пьянея от обжигающих поцелуев и рук, что сжимают рёбра. Все тело ломит от сладостной истомы. Резкий толчок и адреналин в крови зашкаливает, разливается по венам, обжигая их. Двигается грубо и быстро, наказывает меня за то что, лишаю его себя. Какая же я дура, ведь я намеренно мучаю обоих, изводясь мыслями о наших непонятных отношениях и не находя ответов, в очередной раз пытаюсь разорвать нашу связь. Запускаю руки под его футболку, снимаю, скольжу руками по груди. Наслаждаюсь напряженными мышцами под моими ладонями, иду дальше. Кричу, когда очередной толчок выбивает весь кислород из лёгких. Сжимаю пальцы на его плечах, когда он растягивает меня шире. Дрожу от безумных толчков, изнывая всем своим нутром. Прошу ещё и ещё. Выходит. Смотрит в мои полыхающие глаза и гладит пальцами по щеке. Льну к нему и хватаю его указательный палец. Прикусываю и начинаю искушающе посасывать, глядя на него из-под опущенных ресниц. Черт! Какой же он сильный, сексуальный, брутальный, но главное ... мой. Я знаю это. Чувствую, и он сам постоянно твердит об этом. Он - моя опасная зона риска. Грань. Ахаю ему в губы, когда он головкой проводит по клитору. Дразнит, издевается. Обхватываю ногами, притягивая к себе, но силы кошечки не равны опасному волку. Не поддаётся. Удерживает корпус ровно, продолжая водить по набухшей плоти, а потом неожиданно входит, начиная трахать так, что забываю, как меня зовут. Отдаюсь полностью неземным ощущениям, прикрывая глаза. Пальцы Макса сжимают мои скулы, заставляя раскрыть глаза. Подчиняюсь. Сквозь пелену похоти улавливаю очертания сводящей с ума улыбки и бешеный блеск карих глаз. Гулкое сбивчивое дыхание нарушает тишину квартиры. Кровь вскипает и бурлит в венах так, что, кажется, я сейчас сгорю, если он не даст мне долгожданной разрядки.

- Давай, маленькая... ты уже скоро, подари мне свой оргазм. Они все... только мои!

- Дааа,- протяжно стону, когда он врывается в меня особенно глубоко, и я срываюсь. Дрожу в его сильных руках, разлетаясь на осколки, когда болезненный тугой узел разрывает меня на части. Кончаю с пронзающим воплем и благодарно целую, все еще подрагивая от не утихающего сладостного чувства исступления. Мышцы сокращаются, стискивая его плоть внутри меня и приближая его к желанному освобождению. Входит глубоко, жадно. На рельефной спине выступил пот, пальцами скольжу с его плеч ниже. Не могу отойти от неимоверной эйфории, как он снова врывается в мое тело, до боли сжимает ягодицы, оставляя свои следы. Метки принадлежности. Я только его. Золотая девочка. Пантера. Да кто угодно, Его, но ему это знать не обязательно. В ушах все гудит, сердце бешено стучит. Макс что-то шепчет на ушко и делает финальный толчок, кончая в меня.

- Макс, опять? - тяжело дышу. - Когда ты научишься пользоваться долбанной резинкой? - упирается лбом в мой лоб, обхватывает щеки руками и тяжело дышит. Сглатывает. - Если я на таблетках это не означает, что все время нужно кончать в меня! - злюсь в очередной раз, так всегда после каждого нашего секса.

- Язва, - облизывает губы и заглядывает в глаза, - самая вкусная и любимая язва! - быстро целует и выходит. Натягивает джинсы и подаёт свою футболку. Поднимаю руки вверх. Если надо, пусть одевает сам. Меня и так все устраивает. - Мне нравится то, что я единственный, кто видел, как ты кончаешь. Поверь мне, это прекрасное зрелище. Как твоё дыхание сбивается, как ты начинаешь дрожать и сжимать в тиски мой член! Никому не позволю притронуться к тебе хоть пальцем! Уяснила, Золотарева! - включил диктатора. - Убью на хрен, так и знай! - быстро прихожу в себя, понимая, что Миллер сейчас серьёзен как никогда. Спрыгиваю с комода, поправляю трусики и натягиваю джинсы. Снимаю футболку, одеваю свою майку. Смотрю в зеркало, взъерошивая запутанные волосы руками, и мило улыбаюсь Максу.

- Ты, что, б**дь, делаешь? - непонимающе смотрит на мое отражение.

- Как думаешь, на что это похоже? - выгибаю бровь, глядя в упор.

- Можешь трахать меня, но только не мои мозги! Марин, хорош! - предостерегает. Становится сзади. Расправляет руки по обе стороны и упирается в деревянную поверхность комода. Губы касаются шеи, прикрываю глаза от близости наших тел. Даже сейчас через тонкую ткань майки я ощущаю жар, исходящий от Миллера. Как накаляется напряжение, витающее между нами. Поднеси спичку - вспыхнёт, поэтому продолжаю молчать. Спичка - это я, сгорим вдвоём, не оставим ничего живого. - Не уходи, - голос смягчился, - мне надоели твои побеги. Когда ты переедешь ко мне? Для чего я купил нам это дом? - проводит указательным пальцем по плечу, ведёт ниже вдоль руки. Мурашки оживают, и холодок проходится по всему телу. Накрываю его руку своей, останавливаю движение.

- Честно, не знаю, ты не спрашивал моего мнения. Я разве обещала переехать и делить совместный быт? - резко выдыхаю, как только влажные губы целуют за ушком.

- Обещала подумать, - соблазнительный искушающий шёпот опьяняет сознание.

- Мой ответ не изменился, - разворачивает к себе. В темных карих глазах вспыхивают искры пламени. Улыбка завораживает. Сводит с ума. Глядя на него, чувствую себя счастливой как никогда. Поднимаю руку и нежно подушечками пальцев скольжу по скулам, очерчивая черты родного лица. Сердце обливается кровью за ту суку, что живет во мне и делает ему больно. Почему он выбрал меня? Зачем? Чем я отличаюсь от его жены? Ему нужная милая домашняя девочка, такая, как Яська, которая сможет подарить ему полный дом маленьких сорванцов, что будут гонять и крушить все вокруг, переворачивая вверх дном. Сколько раз уходила и возвращалась сама. Меня тянет к нему так сильно, что это одновременно настораживает и пугает. Особенно сейчас, когда он с каждым днём становится мне все ближе.

- У тебя есть время до конца месяца. В первых числах июня я улетаю к родителям в Германию. Мне нужен ответ. Я устал один бороться за нас двоих. Если ты примешь мое предложение, летим вместе. Нет..., - замолкает, отходит. Даёт право выбора решить самой: уйти или остаться. - Все в твоих руках. Больше держать тебя не буду.

- Ок, - натягиваю улыбку, подмигиваю, чтобы он не видел, как мне хреново. Беру сумочку и блейзер. Быстро целую Макса в губы и ухожу, пока не передумала. Ему тяжело и больно - со мною только так, по-другому не бывает. Мне тоже надоели эти американские горки, которые не станут ровной дорогой. Он открыл мне свою душу, надеясь на ответные чувства, которых нет! Думает достучаться до сердца, а его, как и души, у меня нет.

Первый день я провела в своей московской квартире в приподнятом настроении, выкурив две пачки сигарет. Второй день проходил более интенсивнее. Я разбавила его шопингом, покупкой кучей ненужных вещей, что будут валяться в шкафу, возможно даже, что так и не дождутся своего прямого предназначения и отправятся на свалку к ненужному хламу. Третий день к сигаретам прибавился чёрный кофе и ушатанные в хлам нервы. На четвёртый день я ходила с телефоном в руках, чувствуя острое желание позвонить Миллеру и послать его к чертовой матери! Накричать за то, что посмел выставить мне гребанные условия. На пятый день набирала гневные сообщения и удаляла, обвиняя, что он ни разу не позвонил и не поинтересовался моими хреновыми делами. Они были именно такими. На шестой день я была похожа на смолящую сигарету за сигаретой зомби и проклинала Макса со своими условиями. Кто он вообще такой, мать твою?! На десятый день выкинула купленные шмотки и разогнала толпу тараканов в своей голове. Моей выдержки хватило ровно на десять дней. Проклятия сыпала исключительно на себя: за свою слабость перед этим мужчиной, что заставляет меня подстраиваться под него. Саша с Яськой звонили и поддерживали Миллера, что только так он сможет справиться со мной и моим тяжёлым золотым характером.

Одеваю узкое желтое платье до колена, которое нравится Максу. Практически не крашусь. Наверное, вы догадались почему? Потому что так больше нравится Максу! Подкручиваю слегка волосы и еду к нему на работу. Ему нравятся сюрпризы. Это мы уже проходили. Знаем, практикуем. Подъезжаю, паркуюсь. Иду в зону для курения и выкуриваю ещё одну сигарету, решаю завязать с пагубной привычкой и выбрасываю пачку в урну. Начинаю жить с чистого листа. Хочу попробовать в первую очередь дать себе шанс быть счастливой, потом уже думаю о просьбе моего мужчины. Окрылённая врываюсь в приёмную заместителя генерального директора, но секретарша как назойливая муха в очередной раз ищет объяснения, чтобы заставить меня ожидать, когда освободится Максим Александрович. Плохая она сотрудница. Никудышняя, я бы сказала, ведь каждый раз она не может остановить меня, чтобы попасть к Миллеру. Я как и каждый свой визит сюда за последние пару месяцев, затыкаю ее и с шумом открываю дверь. От представшего глазам зрелища впору присвистнуть как ковбои в американских фильмах.

- Браво, - громко хлопаю в ладоши, стараясь перешибить звук сердца, что пытается вырваться из груди и разбиться вдребезги. - Какая прекрасная картина!

Кто бы мог подумать, что для того, чтобы осознать и принять свою любовь, надо будет угробить и разрушить не только свою жизнь, но и судьбы самых близких и дорогих мне людей. Этот день стал началом конца. Ничего не изменить. Никогда. Надежда на светлое будущее рухнула в кабинете Миллера, не успев подняться в небеса. Только я не знала главного - час моей расплаты не заставит себя долго ждать. Приговор обжалованию не подлежит. Время начало обратный отсчет...
___________________________________