маруська:
» Глава 8 часть 1
Узнаем, что было дальше
Перевод Маруська
Бета-ридинг Anastar (моим "спасибо" нет конца и края
)
***
Айдан прав: в такой день грех было не прогуляться. Дневной свет сиял в легкой дымке и словно исходил из самого сердца жемчужины. Джуд могла видеть, как над холмами и лугами, прямо к горам, тянется серебряная занавесь дождя, через которую лучами льется солнечный свет, оставляя на ее поверхности легкую зыбь. Словно жидкое золото текло сквозь расплавленное серебро.
В такие дни радуга так и просится на небо.
От едва уловимого ветерка воздух будто мерцал, трепещущие листья стремились навстречу летней спелости и окружали ее запахами зелени.
Айдан непринужденно держал ее за руку, так, будто между ними обычные дружеские отношения. И Джуд чувствовала себя легко.
Спокойно, непринужденно и легко.
Слова слетали с его языка с одной целью – очаровать ее.
- Говорят, когда-то жила девушка. С лицом, прекрасным как мечта; с кожей, белой и чистой, как молоко; волосами, черными, как полночь; и глазами, голубыми, как озеро.
А ее воспитанность превосходила красоту; что за доброй девушкой была она. Но самым прекрасным был ее великолепный голос. Когда она пела, то птицы замирали, чтобы послушать, а ангелы улыбались.
Как только они поднялись на холм, море завело свою песню, будто сопровождая - или Джуд это только показалось - его историю.
- Много дней подряд, каждое утро ее песня неслась над холмами, а радость ее достигала солнца, - продолжил Айдан, ведя девушку следом за собой по тропинке. Они все шли вперед, а легкий бриз превратился в ветер и весело затанцевал над скалами и морем.
- Но вот, звуки ее песни, ее чистой радости достигли ушей завистливой ведьмы.
- В таких историях всегда есть подвох, - прокомментировала Джуд, чем вызвала у Айдана довольный смешок.
- Конечно, если история хорошая, подвох есть всегда. Итак, у этой ведьмы было черное сердце и силы, которые она использовала во зло. Она заставляла скисать утреннее свежее молоко, оставляла сети рыбаков пустыми. И хотя она могла с помощью своих уловок сделать свое мерзкое лицо прекрасным, но стоило ей запеть… Кваканье лягушки и то было больше похоже на музыку. Она ненавидела девушку за ее дар пения и наложила на нее заклятье безмолвия.
- Но было лекарство – в лице красавца принца.
- О, лекарство было, ведь добро всегда должно побеждать зло.
Джуд улыбнулась, потому что верила в это. Несмотря на всю логику, она верила во все эти «и жили они долго и счастливо». И подобные вещи казались здесь больше, чем просто возможными, в этом мире утесов и дикой травы, моря с красными рыбацкими лодками, покачивающимися над синей глубиной, в этом мире, где теплые крепкие руки держат ее ладони.
И казалось, что так было и будет всегда.
- Девушка была обречена на молчание и не могла поделиться радостью своего сердца через песни, потому что ведьма спрятала ее голос в серебряной шкатулке, закрытой серебряным ключом. И запертый внутри, голос тосковал по былому пению.
- Почему ирландские истории всегда такие печальные?
- Разве? – он выглядел искренне удивленным. – Они не столько печальные, сколько… трогательные, берущие за душу. И поэзия, в большинстве своем, берет свое начало не в радости, а в печали. Ты со мной согласна?.
- Думаю, что ты прав, - Джуд рассеянно провела рукой по волосам, так как ветер разворошил ее завитки. – Что было дальше?
- Что ж, я расскажу тебе. Пять лет девушка гуляла по этим холмам, полям и утесам, так же, как и мы сейчас. Она слушала песни птиц, музыку ветра в траве, барабанный бой моря. И все эти звуки она хранила в себе, в то время как ведьма прятала радость, страсть и чистоту голоса девушки в серебряной шкатулке, и только она одна могла слышать его.
Когда они добрались до вершины холма, который был в тени древнего кафедрального собора – стойкой, как копье, круглой башни, - Айдан повернулся к Джуд, отвел с ее лица волосы и спросил:
- Что было дальше?
- Что?
- Расскажи мне, что произошло потом.
- Но это твоя история.
Он подошел к тому месту, где крохотные белые цветы боролись за право цвести в трещинах обвалившихся камней. Сорвав один, он закрепил его в волосах Джуд:
- Скажи мне, Джуд Франциска, что бы ты хотела услышать дальше?
Она начала было поднимать руку, чтобы достать цветок, но Айдан поймал ее, приподняв при этом бровь.
После секундного размышления, пожав плечами, она продолжила:
- Ну, в один из дней через холмы ехал красивый молодой человек. Его великолепный белый конь был изнурен, а его доспехи были тусклыми и разбитыми. Он потерпел поражение в битве, был ранен, и дом его был далеко.
Закрыв глаза, она могла видеть это: деревья, тени, раненый воин, мечтающий попасть домой.
- Как только он въехал в лес, закружились клубы тумана, такого плотного, что он не мог слышать ничего, кроме тяжелого биения своего сердца. И с каждым ударом он понимал, что последний все ближе.
- Но потом он увидел ее, шедшую навстречу сквозь клубы тумана, увидел, как женщина вброд переходила серебристую реку. Он был ранен и нуждался в помощи, поэтому девушка взяла воина к себе и безмолвно ухаживала за ним и его ранами, пока он был в бреду. И хотя она не могла говорить, чтобы успокоить и подбодрить его, ее нежности было достаточно. И они полюбили друг друга без единого слова. Сердце девушки почти пылало, так хотелось рассказать ему, спеть всю свою радость и верность. Без малейших колебаний и сожалений она согласилась поехать вместе с ним в его дом, далеко-далеко, и оставить позади все: друзей, семью и ту частичку себя, что была крепко заперта в серебряной шкатулке.
От того, что она смогла все видеть и чувствовать во время своего рассказа, Джуд пришлось потрясти головой и, пройдя между покосившимися надгробиями, прислониться спиной к круглой башне*.
Внизу простирался ярко голубой залив, на волнах которого покачивались красные лодки, но Джуд ничего не видела, она была погружена в сказку.
- Что было потом? – спросила она Айдана.
- Она села вместе с ним на коня, - он подхватил оборванную Джуд нить истории и возобновил сказку, словно сам и рассказывал предыдущую часть. – И взяла с собой только любовь и веру, а взамен попросила у воина только его любовь и его веру – и больше ничего. В эту же секунду серебряная шкатулка, зажатая в руках жадной ведьмы, распахнулась. И запертый внутри голос вылетел из нее и золотым потоком, окрыленный, устремился через холмы прямо в сердце девушки. А так как она ехала со своим мужчиной, ее голос, еще прекраснее, чем когда-либо, превратился в песню. И птицы замерли, чтобы послушать, а ангелы снова улыбались.
Джуд вздохнула:
- Да, это было прекрасно.
- У тебя дар рассказчика.
Эти слова взволновали, потрясли ее, а потом обдали смущением с ног до головы:
- Не, нет, что ты. Было легко, только потому, что ты начал.
- Ты рассказала середину истории, и так восхитительно, что заставила меня подумать: все-таки кое-что ирландское в тебе еще осталось! А сейчас, - приглушенно произнес Айдан, и в его голосе сквозило удовольствие, - в твоих глазах – смех, а в волосах – цветок. Ты позволишь поцеловать тебя, Джуд Франциска?
Ответ не заставил себя ждать. Осторожность, сказала она себе, иногда должна быть проворной. Нырнув под его руку, Джуд быстро обежала вокруг Айдана:
- Из-за тебя я забуду, зачем мы пришли сюда. Я читала о круглых башнях, но никогда не видела вблизи.
Терпение, Галахер, подумал он, и засунул большие пальцы в карманы.
- Всегда пытались покорить и завоевать Ирландию и ее сокровища. Но мы все еще здесь, да?
- Да, ты все еще здесь, - она медленно повернулась вокруг, разглядывая холмы, утесы и море. - Такое удивительное место. Ощущается древность, - она остановилась и тряхнула головой. – Звучит нелепо.
- Нисколько. Здесь, на самом деле, чувствуется и древность, и святость. Если ты прислушаешься, то сможешь услышать, как камни поют песню сражения и славы.
- Не думаю, что способна слышать поющие камни, - она неторопливо шла, огибая резные надгробия, могилы, засыпанные цветами, выбирая дорогу через изрытую буграми землю. – Бабушка говорила мне, что раньше приходила и просто сидела здесь. Готова поспорить, что она их слышала.
- А почему она не приехала с тобой?
- Я хотела, чтобы она поехала, - повернувшись к нему лицом, Джуд откинула волосы назад. Он подходит этому месту, подумала она, со всей его древностью и святостью, с песнями сражений и славы.
Интересно, захотелось узнать ей, а к какому месту подходит она?
Она зашла внутрь старых руин, крышей которых было парившее над головой небо:
- Я думаю, она дает мне урок - как стать Джуд менее, чем за шесть месяцев.
- И как, справляешься?
- Возможно, - она обвела пальцами огамическую вязь** и на секунду, всего лишь на секунду, ощутила теплое покалывание.
- А какой хочет быть Джуд?
- Это слишком общий вопрос, на который можно дать слишком много простых ответов: счастливой, здоровой, успешной.
- А разве ты не счастлива?
- Я… - ее пальцы снова затанцевали на поверхности камня, по очереди прощаясь с ним:
- Я не была счастлива, преподавая, особенно в конце. У меня это не очень хорошо выходило. А отсутствие способностей к тому, что ты выбрала делом всей жизни, приводит в уныние.
- Твоя жизнь еще очень далека от конца, так что у тебя еще более чем достаточно времени, чтобы сделать новый выбор. И я готов поспорить, что у тебя это получится намного лучше, чем ты веришь.
Она бросила на него быстрый взгляд, а потом снова принялась ходить:
- Почему ты так думаешь?
- Потому что за то время, что я провел с тобой, я слушал тебя и изучал.
- А почему ты проводишь со мной время, Айдан?
- Ты мне нравишься.
Она снова покачала головой:
- Ты меня не знаешь. Если я сама не могу понять себя, как ты можешь меня знать.
- Мне нравится то, что я вижу.
- Так это физическое влечение.
Его подвижная бровь снова взлетела вверх:
- И с этим у тебя проблемы, так?
- Вообще-то, да, - с трудом, но ей удалось развернуться и посмотреть ему в лицо. – Как раз над этим я и работаю.
- Я надеюсь, что ты работаешь быстро, потому что я хочу насладиться тобой.
Она дышала медленно и осторожно – у нее перехватило дыхание:
- Я не знаю, что ответить на это. В моей жизни никогда не было подобных разговоров, и, очевидно, поэтому я не знаю, что ответить, кроме того, что, наверняка, прозвучит как самая глупейшая глупость.
Сдвинув брови, он шагнул к ней:
- Почему то, что ты думаешь, должно звучать глупо?
- Потому что у меня есть привычка говорить глупости, когда я нервничаю.
Он продвинул стебелек глубже в ее волосы, потому что ветер вновь захотел освободить его:
- Я думал, ты поешь, когда нервничаешь.
- Или пою, или говорю глупости, - пробормотала она, пятясь назад, чтобы сохранить безопасную, на ее взгляд, дистанцию.
- А сейчас ты нервничаешь?
- Да! Боже! – зная, что вот-вот, и она начнет заикаться, Джуд выставила перед собой руки, чтобы удержать его. – Просто остановись. Я никогда не испытывала ничего подобного, чтобы затягивало вот так. Постоянное влечение. Я говорила, что верю в него, это так, но я никогда не чувствовала его раньше. Мне нужно подумать над этим.
- Зачем? – протянуть руки, обхватить ее за запястья и прижать к себе оказалось проще простого. - Почему просто не следовать своим желаниям, тем более, если знаешь, что будет хорошо? Твой пульс просто взбесился, – он провел по ее запястьям большими пальцами. – Мне нравится чувствовать его скачки, видеть, как твои глаза подергиваются дымкой и темнеют. Почему бы тебе не поцеловать меня сейчас и посмотреть, что будет дальше?
- У меня выходит не так хорошо, как у тебя.
Он рассмеялся:
- Иисус! Женщина, ты то, что надо. Давай я сам буду решать, выходит у тебя или нет. Иди и поцелуй меня, Джуд. Все, что произойдет дальше, зависит только от тебя.
_____________________________________________________________________________
*Круглые башни Ирландии — каменные башни эпохи раннего Средневековья, строились в период между IX и XII вв. Назначение башен точно не установлено. Считается, что они могли быть своего рода колокольнями, созывающими народ на молитву — в пользу этого предположения свидетельствует тот факт, что башня почти всегда находилась поблизости от церкви, — либо служили убежищем во время вражеских
набегов.
**Огамическое письмо — письменность древних кельтов и пиктов, употреблявшаяся на территории Ирландии и Великобритании в IV — X вв. н.э. наряду с латиницей и являвшееся тайнописью.Замечательна форма знаков письма — насечки в виде линий и точек, нанесенные направо и налево от ребра камня. Алфавит состоит из 20 знаков. Письмо не является спонтанным изобретением, но оно тем более и не восточного происхождения, как полагают некоторые; это латинский алфавит, переписанный другими знаками, возможно — тайнопись священнослужителей.
Я все ближе к моменту, когда смогу прочесть все вместе!!! 
Тигрёнок:
Маруська, Анастар, девочки перевод просто шикарный. Мне нравится уже то что я выхватываю когда утаскиваю к себе на слад.
Спасибо вам за это. Набираюсь терпения и жду 
barsa:
Девочки, Маруська, Настасья, у вашей команды отлично получается!
И для меня тоже, как и для Насти, оказалось сюрпризом, что глав 20, а не 8, как указано в Алфавитном списке. Я уж думала, что история к концу подходит, а тут и до середины дело не дошло. Супер, потому что вещь отличная, нравится все : место действия, главные и второстепенные герои - все обаятельные и в меру симпатичные, и даже некоторые недостатки у них имеются в наличии. Плюс еще некая фольклорно-мистическая составляющая. Привидения, преданья старины глубокой, в общем, скучать не приходится.
Не кидайте помидорами, но когда продолжение?
Мне кажется, что Джуд Франциске (сначала меня это сочетание раздражало, но потом понравилось, наверное, из-за того, что ГГ-ой с самого начала принялся называть ее именно так) пора уже сдаваться на милость победителя. 
Может, это произойдет в следующем отрывочке? 