Сьюзен Элизабет Филлипс "Герои – моя слабость"

Arisa: 21.07.15 07:46

интрига... хотя... у Филлипс бывает и такое: мысли-то есть, а реализация их -как бы отложена... на десерт, т.е. хэппи-энд.

...

buzmakovadaria: 21.07.15 08:56

Девочки!!!!! Спасибо ОГРОМНОЕ!!!! за все чувства и эмоции, за все переживания Спасибо большое!!!!!!

...

ma ri na: 22.07.15 02:30

Девочки, спасибо за продолжение!

...

marchella: 24.07.15 11:45

У нас остался только эпилог????????????????

...

Karmenn: 24.07.15 14:21

 » Эпилог

Эпилог
перевод Karmenn
редакция Sig ra Elena
Оформление Stella Luna


Посвящается памяти LUZI-Лузи и zerno-Мариши

Солнечные блики прыгали на гребнях волн и отражались от мачт двух парусников, плывших по ветру. На садовом патио прямо перед старым фермерским домом, откуда открывался самый лучший вид на океан, стояли ярко-синие адирондакские кресла. Поблизости в саду цвели розы, дельфиниум, душистый горошек, а извилистая тропинка вела от каменного патио через лужок сзади к дому, который стал вдвое больше, чем был когда-то. В рощице слева укрылся гостевой домик, где на крылечке размером с почтовую марку отдыхало уродливое русалочье кресло.

В садовом патио в центре стола, достаточно солидного, чтобы вместить большую семью, возвышался расправленный, защищающий от дополуденного бриза зонт. Каменная горгулья с залихватски надетой набок бейсболкой с эмблемой «Книксов» когда-то охраняла дом на другом конце острова. Теперь чудище покровительственно нависло над глиняным горшком с пышной геранью. Осколки мэнского лета лежали повсюду: футбольный мяч, розовая игрушечная машинка, брошенные очки для плавания, палочки для пускания мыльных пузырей и мелки для рисования на асфальте.

Между двумя адирондакскими стульями скрестив ноги сидел мальчик с прямыми черными волосами и разговаривал с Негодницей, торчавшей над ним из-за ручки кресла.

- И… - говорил мальчик, - вот почему я затопал ногами. Потому что он меня очень, ну очень разозлил.

Кукла потрясла кудряшками:

- Ужас-ужас! Ну-ка еще раз повтори, что точно он сделал.

Мальчик, которого звали Чарли Харп, смахнул со лба черную прядь и от негодования надул щеки:

- Он не дал мне водить грузовик!


Негодница схватилась тряпичными ручками за лоб:

- Вот мерзавец!

С соседнего кресла раздался долгий страдальческий вздох.

Негодница и Чарли не обратили на него внимания.

- И потом… - продолжил Чарли. – Он на меня рассердился только потому, что я отобрал мою гоночку у сестренки. Мою машинку.

- Ненормальный! – Негодница махнула в сторону кудрявой годовалой малышки, дремавшей на расстеленном на траве старом стеганом одеяле. – Только потому что ты давно не играешь с этой машинкой, абсолютно не значит, что она может ее брать. Твоя сестренка сплошная надоеда. Она даже тебя не любит.

- Ну… - нахмурился Чарли. – Она типа любит меня.

- Нет!

- Да! Она смеется, когда я корчу рожицы, а когда я с ней играю и шумлю, она бесится.

- Très intéressant, - сказала Негодница, у которой все еще процветала слабость к языкам.

- Иногда она кидает на пол еду, это здорово смешно.

- Хм-м-м… Возможно… - Негодница постучала по щеке. – Нет, забудь.

- Ну скажи.

- Ладно… - Кукла постучала по другой щеке. – Я, Негодница, считаю, что твоя гоночка – игрушка для малышей, и если кто увидит, что ты с ней играешь, то может подумать, что ты сам…

- Они не подумают ничего, потому что я отдам малышовую машинку ей!

Изумленно открыв рот, Негодница рассматривала Чарли.

- Мне надо было об этом поразмыслить. А теперь, сдается, я сочиню песню…

- Не надо песню!

- Очень хорошо. – Негодница фыркнула, глубоко оскорбившись. – Если ты будешь так себя вести, я скажу, что говорила Милашка. Она считает, что ты не можешь стать настоящим супергероем, если не научишься ладить с малышами. Вот что она говорила.

Чарли не нашел, что возразить, поэтому пощипал забинтованный большой палец на ноге и вернулся к главной жалобе:

- Я островной мальчик.

- Печально, но только летом, - напомнила Негодница. – Остальное время ты городской мальчик из Нью-Йорка.

- Лето считается! Я все равно островной мальчик, а дети на острове водят машины.

- Когда им десять. – Этот голос, глубокий и самоуверенный, исходил от Лео, второй любимой куклы Чарли, гораздо интереснее скучного старины Питера или глупой тупицы Пышки, или Милашки, которая вечно напоминала ему чистить зубы и всякие такие пустяки.

Лео выглянул из-за ручки другого кресла.

- Островным детям должно исполнится по крайней мере десять, чтобы водить машины. А ты, compadre, шестилетка.

- Мне скоро десять.

- Не так скоро, слава богу.

Чарли вытаращился на Лео.

- Я очень злой.

- Конечно. Суперзлой. – Лео повертел головой в одну сторону, потом в другую. – У меня мысль.

- Какая?

- Скажи ему, как ты злишься. Потом посмотри так жалостливо и попроси его взять тебя на водные санки. Если сможешь разжалобить, то готов спорить, он почувствует себя виноватым и возьмет тебя на море.

Чарли не вчера родился. Он посмотрел мимо Лео на человека, который держал куклу.

- Правда? А мы можем пойти прямо сейчас?



Его отец отложил Лео и пожал плечами:

- Волны хорошие. Почему бы не пойти? Собирай манатки.

Чарли вскочил и пустился в дом, только пятки засверкали. Но только он добежал до крыльца, как остановился и повернулся:

- А я все равно буду водить машину!

- Нет, не будешь! – заявила его мать, снимая с руки Негодницу.

Чарли протопал в дом, а его отец засмеялся:

- Как же я люблю этого сорванца.

- Чему тут удивляться.

Мама Чарли посмотрела на спящую малышку. Копна белокурых кудряшек не могла бы больше отличаться от прямых черных волос братишки, но у детишек были отцовские синие глаза. И материнские непочтительные повадки.

Энни откинулась в шезлонге. Тео никогда не уставал смотреть на причудливое лицо жены. Он взял ее за руку, потер пальцем инкрустированное бриллиантами кольцо, которое Энни считала чрезмерным расточительством, но все равно любила.

- Когда мы от них избавимся?

- Завезем к Барбаре в четыре. Она накормит их ужином.

- Оставим их на весь вечер ради пьяного дебоша.

- Не знаю, как насчет пьяного, но дебоша точно.

- Только бы получилось. Я люблю этих маленьких дьяволят всем сердцем, но они губят нашу личную жизнь.

Энни сжала его бедро.

- Только не сегодня.

Тео простонал:

- Ты меня убиваешь.

- Я еще даже не начинала.

Он потянулся к ней.

Чувствуя руку мужа в своих волосах, Энни размышляла, правильно ли с ее стороны, что она так обожает разыгрывать роковую женщину. Что так любит свою власть над ним, власть, которую использует исключительно затем, чтобы разгонять тени. Тео стал другим человеком, не тем, которого она встретила семь лет назад стоящим на лестнице с дуэльным пистолетом. Они оба изменилась. Остров, который она ненавидела, стал любимым местом на земле, отдохновением от занятости ее обычной жизни.

Вдобавок к работе частным образом с проблемными детишками, Энни проводила обучающие семинары по куклам среди врачей, сестер, учителей и социальных работников. Она никогда не представляла, что так полюбит свою работу. И главное испытание – уравновесить это все с семьей, которая означала для Энни все, и с закадычными друзьями. Здесь на острове у нее находилось время делать то, что ускользало в остальное время года, например, вечеринку по случаю десятого дня рождения Ливии на прошлой неделе, когда Джейси со своей новой семьей приехала с материка.



Энни подставила лицо солнцу.

- Так здорово просто сидеть здесь.

- Ты слишком много работаешь, - не в первый раз повторил Тео.

- Не только я.

Совсем не удивительно, что книги о Смельчаке Стриже стали такими популярными. Приключения Смельчака подталкивали юных читателей на грань ужаса, но не сталкивали в пропасть. Энни нравилось, что ее потешные рисунки вдохновляли мужа и радовали читателей.

Из дома кубарем выкатился Чарли. Тео неохотно встал, поцеловал Энни, схватил одну из клюквенно-ореховых печенюшек из контейнера, который нашел на крыльце сегодня утром, посмотрел на спящую дочку и направился с сыном на пляж. Энни забралась с ногами в кресло и обхватила колени.

В ее старых готических романах читателю не суждено было увидеть, что случалось с героиней и героем, когда наступала обыденная жизнь, и им приходилось иметь дело со всей этой суматошностью: работой по дому, детскими ссорами, насморками и хлопотами, когда приходится возиться со всеми обширными родственниками – не ее, а его семейством. Эллиотт с возрастом смягчился, а вот Синтия как была претенциозной, так и осталась, чем доводила Тео до безумия. Энни относилась к ней терпимее, потому что Синтия была на удивление чудной бабушкой – с детьми обращалась куда лучше, чем со взрослыми, и дети ее обожали.

Что касается семьи Энни… Овдовевшая сестра Нивена Гарра Сильвия вместе с его давним партнером Бенедиктом, или дедом Бенди, как называл его Чарли, скоро посетят их, как делали каждое лето. Сначала Сильвия и Бенедикт отнеслись к Энни с подозрением, однако после теста ДНК и нескольких неловких визитов стали такими близкими, словно всю жизнь жили вместе.

Однако сегодня вечером будут только она и Тео. Завтра они заберут детей и отправятся на другой конец острова. Энни представила, как они будут махать семье из Провиденса, снявшей на лето коттедж, превратившийся в школу, потом поднимутся по разбитой дороге на вершину утеса, где открывается лучший вид на острове.

Хозяйственные постройки Харп-Хауза снесли давным-давно, бассейн засыпали ради безопасности. От всего дома осталась только увитая виноградом башня. Они с Тео будут полеживать на одеяле, пробуя хорошее вино, пока Чарли, как истинный островной ребенок, будет носиться, где хочет. В конце концов Тео подхватит дочку, поцелует в макушку и отнесет ее к старому еловому пню. Там присядет на корточки, соберет пляжные стеклышки, все еще рассыпанные в том месте, и прошепчет ей на ушко:

- Давай построим домик для феи.

...

frolickitten: 24.07.15 14:27

Вот и эпилог
Девочки: Karmenn, Sig ra Elena, Stella Luna огромное спасибо! Вы большие молодцы

...

Nafisa: 24.07.15 14:43

Эпилог
перевод Karmenn
редакция Sig ra Elena
Оформление Stella Luna
Какой хороший эпилог. Девочки, СПАСИБО за прекрасный перевод романа и шикарное оформление. Так жаль расставаться с любимыми героями. Замечательное семейство получилось. Любящие родители и шустрые детки, бабушка и дедушка...

...

LiLinochka: 24.07.15 15:19

Девочки, огромное спасибо за эпилог и чудесное оформление!

...

Мел Эванс: 24.07.15 15:29

Карми, Алена, Елена, Стелла... Спасибо вам за сказку! чудесный перевод прелестной истории и, что радует, со счастливым концом...
Stella Luna, большое спасибо за изумительное оформление!

Пробежала по комментариям в начале, сердце йокнуло при виде идущих друг за другом комментариев Лузи и Мариши - и все таки чудесно, что эту работу вы посвятили их памяти!

...

Yanulik: 24.07.15 15:29

Спасибо девочки!!!! Шикарный перевод, оформление !!!!

...

Olina: 24.07.15 16:01

Спасибо за великолепный перевод!

...

ma ri na: 24.07.15 16:21

Девочки, спасибо за перевод, редактуру и оформление, спасибо за Ваш труд)))
Поздравляю с завершением романа!

...

Peony Rose: 24.07.15 16:34

Конец? Уже? ))
Это было чудесно. Грустно. Страшно. И опять чудесно.
Леди, спасибо вам за работу - перевод, редактуру, оформление, музыкальное сопровождение. За посвящение тем, кто ушел. За все. Огромное вам спасибо!
Прекрасный финал. Все сбылось и все срослось. Хотелось бы немного больше о семье Энни, но тут уж как автор написала ))
Очень рада творческому тандему Энни и Тео. Рада, что детей они воспитывают не приказами и угрозами, а кукольными шоу ) Отдельное счастье, что Тео начал писать для детей )) Всем бы так.

...

Юлия М: 24.07.15 17:37

Девочки, спасибо большое за перевод!

...

Talita: 24.07.15 17:51

Вот и закончилась еще одна история. Герои сумели разобраться с прошлым, отпустить его, обрести себя заново, двинуться дальше.
Огромное спасибо Карми за доверие и приглашение в проект, было интересно поработать с новым для меня автором
Ленуся, аморе мио, с тобой любое дело в радость
Стелла, спасибо за шикарное оформление, каждая картинка в точку
Прошу прощения, что не отписывалась по ходу дела, но я почти никогда не пишу в переводах, где участвую, боюсь наспойлерить Каждую главу с удовольствием перечитывала вместе со всеми.

Бесконечно жаль, что до конца мы дошли не в полном составе, но уверена, Лузик и Мариша все равно с нами. Всегда. В нашей памяти, в наших сердцах, которые они согревали своей человечностью.

...