Дождь шел 13 месяцев (Современная проза 18+)

1 … 17 … 63

Навигатор по разделу • Справка для авторов раздела VIP • Справка для читателей раздела VIP

lor-engris: 19.11.16 18:36

» 7. Соня

озяева пробной версии Му-Му ожидаемо не нашлись. Жанна добросовестно отпечатала на принтере около сотни объявлений, терпеливо расклеила их по столбам и автобусным остановкам того района, где была счастливо спасена помесь. Однако минула неделя, близился экватор второй, а по объявлению так никто и не позвонил.
Жу тяжко вздыхала: вот-вот должна была нагрянуть с инспекцией Матильда Сергеевна, а ножки ее любимого дивана уже три дня как успели обзавестись уникальной грызьбой по дереву за авторством вредоносной Манюрки Жанновны. Не говоря об испорченном половике, украденном хозяйском тапке и сожранной палочке из бамбука. Но не выгонять же бедное пострадавшее животное на улицу! Надо было срочно что-то предпринимать.
Лужина, всего однажды забыв закрыть дверь в свою комнату и лишившись любимых наушников, помогать в укрывательстве бандитки отказалась категорически. Ей и так дважды пришлось выгуливать помесь, когда у хитрой Жу вместо первой пары «внезапно» случилась третья. А уединяться по утрам с природой «бедное пострадавшее животное» желало не позже шести.
Кате прогулок хватило за глаза. Лорд на этом фоне показался ей толстым слюнявым ангелом.
Оказавшись на улице, Манюрка не успокоилась, пока не попробовала водички из каждой лужи, не обнюхала все ближайшие кусты, чтобы в итоге присесть под самым первым. Сонная, злая и замерзшая Катя уже грешным делом собиралась бросить поводок и соврать Жу, что так и было... Но в последний момент зачем-то перехватила крепче. Собачатина же в благодарность за эскорт и тщательно вытертые лапы от всей души тяпнула Катю за палец. Что-что, а кусалась помесь виртуозно: достаточно больно, но при этом не оставляя следов.
Катя говорила себе, что это ненадолго, что надо просто перетерпеть. Однако, вернувшись после занятий и застав на кухне Матильду Сергеевну, которая с характерным причмокиванием скармливала непривычно послушной рецидивистке половинку своего бублика, Лужина поняла, что война проиграна. Жанна только развела руками и поклялась купить соседке новые наушники с ближайшей стипендии. Что она наплела хозяйке и как сумела уговорить на третьего жильца, для Кати осталось загадкой.
Вариантов было не так уж много: либо смириться, либо искать другую квартиру. Катя поймала себя на трусливой мысли, что второй вариант даже не рассматривает. Как нежизнеспособный.
Куда она пойдет? Что скажет родителям? А вдруг напорется на нечистых на руку людей? Новая квартира, опять начинать все с нуля... Нет!
Значит, придется подстраиваться, но четко разделить обязанности. Тем более что об утренних прогулках с новообретенной (уже официально и со всеми печатями) соседкой в клятве Жанны не говорилось ни слова.

--------
Ее жизнь перевернулась второго ноября. Вернее, еще первого.
Или первого жизнь только взяла разгон, чтобы пройтись на руках и встать с ног на голову?

Катя училась – юриспруденции и не слушать стрекотание Зои Немовой над ухом. Почему-то болтливость зам старосты, и так повышенная, резко подскакивала в учебное время. Спустя годы Лужина понимала, что в некоторых случаях вежливый посыл собеседника по грибы неизбежен, а зачастую жизненно необходим, но тогда лишь терпеливо вздыхала, поддакивала шепотом и пыталась сосредоточиться на словах преподавателя.
Она боялась обидеть Зою, но еще больше – лишиться ее расположения. За два года совместной учебы их группа успела разбиться на более мелкие группы по интересам, и вот так с разбегу влиться в какую-то из этих групп было и страшно, и неловко. А Кате, при всей ее любви к тишине и одиночеству, в перерывах между парами всё же хотелось иной компании, чем аккуратно исписанные тетради и бутерброд с маслом. Жаль, что Максима в этих перерывах вечно уносило по делам государственной важности. Всё-таки староста, должностное лицо...

В кино они тогда сходили. Как положено: удобные для просмотра места в центре зала, большое ведро попкорна, которое два оголодавших за день студента успели опустошить быстрее, чем закончилась нудная реклама. Они вдоволь похихикали над мультфильмом о пчеле-революционере, ухитрившейся отсудить у человечества мировые запасы меда, потом перекусили в кафе и разошлись по маршруткам: Катя села в одну, Максим – в другую. Правда, перед этим он порывисто обнял ее и неловко чмокнул в щеку. Лужина смутилась (прежде ее обнимали только родители, с большой неохотой – сестра, и школьная приятельница Ира), но всю обратную дорогу кусала губы, пытаясь не улыбаться. Радовалась, что всё прошло удачно и без происшествий.
Она так и рассказала матери: без происшествий. Гордилась собой.
«Он хотя бы симпатичный?» – допытывалась по телефону Ксанка, а Катя не представляла, как оценивать.
Есть ли критерии? Парень как парень, обыкновенный. Не модель, конечно, и не метросексуал, как некоторые, но и Катя ведь не Анжелина Джоли. Максим – хороший друг и, судя по всему, порядочный человек. Из приличной семьи: мама – логопед, папа – кажется, предприниматель.
Влюблена ли она в него? Катя не знала. Ей тогда не с чем было сравнивать. Может, и влюблена. А может, нет. Макс хороший, очень хороший, чем-то на их папу в молодости похож. В таких положено влюбляться и выходить замуж. Редкие они...

Первого ноября практически весь третий курс юрфака ожидали плановые «срезы» – так сказать, проверка остаточных знаний в полевых условиях. Катиной группе предстояло блистать на семейном праве, и Лужина, дожидаясь начала пары, неторопливо листала конспект напротив той самой аудитории №405. Рядом кряхтела над учебником верная спутница Зоя, не забывая поминать добрым словом всё планово-неожиданное, тереть красные после бессонной ночи глаза и грызть уже изрядно подтаявший шоколадный батончик.
– Вон они, идут, – вдруг раздраженно буркнула Заноза. – Звезды экрана.
Катя оторвалась от своих записей как раз вовремя: мимо них с молчаливым достоинством прошествовали «гражданские» и «международники» в своих дорогих костюмах. Все как один при телефонах и только трое или четверо – с тетрадями. Кто-то приветливо кивал Зое или другим знакомым из соседней группы, но большинство предпочли пройти мимо и не заметить.
Наверное, Соня Рязанская по пути отстала от остальных «костюмов», и, когда ответственный преподаватель начал размещать студентов в аудитории так, чтобы за партой случайно не оказались два человека одной специальности, плюхнувшаяся рядом светловолосая фигура в красном свитере с оленями стала для Кати полнейшей неожиданностью.
– Привет, – как ни в чем не бывало сказала Соня, хотя они были знакомы заочно и в одну сторону. Она полезла одной рукой в рюкзачок, доставая пишущие принадлежности, а другой в это время пыталась заправить за розовые уши растрепанные волосы.
– Привет, – еле слышно ответила Катя. И зачем-то добавила: – Красивый свитер.
– А? А, спасибо. – Соня, вытянув шею, высматривала кого-то впереди. Видимо, не найдя, она шумно вздохнула и с хрустом выдрала из тетради сдвоенный лист. – Черновик нужен?
– Давай. Только ты не...
Однако Соня уже сунула ей листок и вырвала новый – для себя.
Им раздали текст заданий, и Катя с головой окунулась в работу. Окружающий мир со всеми его охами, шорохами и шелестом, жужжанием и монотонным тиканьем часов перестал существовать для нее – до тех пор, пока не будет поставлена последняя точка.
Задания оказались несложными. Когда Катя отложила в сторону ручку и, разминая пальцы, взглянула на часы, в запасе оставались целых сорок минут. Еще семь ушло на перепроверку. Рядом строчила что-то у себя на листке и воевала с волосами Соня, помощь ей явно не требовалась.
Не зная, чем заняться до конца пары, Лужина обежала глазами аудиторию, насколько позволяли обзор и дрейфующий туда-сюда преподаватель.
Толика Суворова нигде не было видно. Теперь понятно...
– Да твою ж мать, – тихо выругалась Соня, не отрываясь от записей.
Но Катя всё равно дернулась, точно пойманная с поличным преступница. Шею залила краска.
Она медленно и осторожно повернула голову. Соня нервно покусывала колпачок ручки и гипнотизировала задания, как будто действительно волновалась, что может чего-то не выполнить.
Катя из любопытства заглянула в ее работу. Текст заключительного вопроса был выписан очень старательно, хотя в переписывании не было нужды, а вот дальше дело застопорилось. Странно, что Соня ничего не помнит: этот вопрос они разбирали на одной из последних лекций по «семейке»... Может, ее в тот раз не было?
Лужина потянулась к черновику, которым так и не воспользовалась, и начала отвечать. Тема, несмотря на малый объем, была достаточно сложна для понимания, и, не зная материала, написать по ней что-то путное было практически нереально.
Однако, когда спустя десять минут Катя с гордостью подтолкнула к Соне свой исписанный черновик, та, к ее удивлению, отрицательно мотнула головой, поднялась из-за стола и, набросив на плечо лямку рюкзака, ушла сдавать работу. После чего покинула аудиторию, так и не обернувшись.
За Соней, как по команде, вяло потянулись «сдаваться» все остальные. А до глубины души пораженная Катя сидела на своем месте до тех пор, пока над ее ухом не кашлянули и не напомнили, что время истекло.

--------
С Соней она столкнулась на следующий день у главного выхода из корпуса. Снаружи буйствовал ливень, утопив аккуратные университетские клумбы, и Катя топталась неподалеку от стеклянных дверей, то и дело набрасывая капюшон куртки, но не решаясь покинуть сухое и теплое помещение. От мысли, что из-за погоды ей придется битый час ждать свой транспорт, а потом неизвестно сколько – стоять в пробке, чтобы пересесть на трамвай, становилось еще тоскливее.
– Здоров! – Кто-то больно хлопнул ее по плечу, и Катя от неожиданности вздрогнула. Штучки в духе ее школьной подруги Иры, только та еще познакомиться предлагала.
– Привет. – Лужина без особой радости посмотрела на Соню. – Ты что-то хотела?
Сегодня о разнице в их статусе догадались бы разве что знающие и особо внимательные товарищи: «гражданская звезда» была в похожей немаркой ветровке и темных джинсах, а волосы спрятала под веселенькую спортивную шапку с Губкой Бобом.
– Мы с тобой проход загораживаем, – ничуть не смутилась Соня. – Пойдем-ка отойдем.
У витрин с многочисленными спортивными наградами она указала рукой в ярко-желтой, как лимон, митенке куда-то в район Катиной шеи:
– Ты кофту защемила. А вообще я хотела сказать спасибо за вчерашнее...
Соня смотрела, как Лужина дергает застрявший замок и не выдержала:
– Дай сюда, помогу.
– За что спасибо-то? Ты же ничего не...
– Да так, просто. За готовность помочь просто так.
Кофта быстро оказалась на свободе. Судя по всему, перед ней специалист в этих делах.
– Не то чтобы ради этого я собиралась искать тебя по всему универу, – продолжила Соня, – но думала, если встречу и узнаю, то скажу. Спасибо, короче.
– Не за что, – выдавила из себя Катя. – Пустяки.
– Ты не думай, что я чего-то там о себе возомнила, – доверительно сказала Соня. – Просто не люблю списывать. Терпеть не могу. Пускай это лучше будет дохлая «тройка», но моя, родная, честно заработанная, чем тупо слизанная «пятерка», понимаешь?
– Понимаю. Не понимаю только, зачем ты мне сейчас это говоришь.
– Видела бы ты свое лицо вчера. Немая укоризна, ну прямо грустный котик, которому не отрезали колбаски. Мне аж стыдно стало за свою принципиальность. – Соня хрипловато хохотнула, и Катя, заразившись ее искренним весельем, невольно улыбнулась в ответ. – Ладно, забыли. Ты где живешь, далеко отсюда? Если по пути, можем подбросить: вон как льет.
– В районе меда, Большая...
– Знаю, – щелкнула пальцами Соня. – Далековато, но в принципе по пути. Поехали.
Не дав Кате нормально застегнуть куртку, она потянула ее к восточному выходу. Так можно было попасть на парковку, переходя дорогу не через трамвайные пути и по трем светофорам, а только по одному. Правда, тот перекресток узких улочек славился в хлам разбитой дорогой и бескрайними лужами в любой дождь, поэтому неизвестно, что хуже.
Когда они добежали до светофора, вот-вот должен был загореться зеленый. Им повезло: лужи впереди легко можно было перепрыгнуть, не то что «море» слева.
– Ты бы отошла, – посоветовала Соня, ежась. – Мало ли кто прое...
Пустой грохочущий «Камаз», решивший пронестись на последние зеленые секунды во что бы то ни стало, наверняка услышал эту реплику.
Соня в последний момент успела отскочить в сторону, и ее почти не задело, а вот Кате повезло меньше. Прибавить к этому настежь распахнутую куртку... Сразу вспомнилось позорное детсадовское падение с качелей прямо в лужу. Было грязно, мокро, холодно и очень стыдно.
Катя попыталась вытереть рукавом хотя бы лицо.
– Вот черт. – Соня потерла лоб. Светофор загорелся зеленым. – Пошли быстрее, в машине разберемся. Там вроде салфетки какие-то были...
Катя подумала, что папа ни за что на свете не пустил бы человека в таком виде в свою драгоценную машину. Сонин папа и не пустил: за рулем большой черной иномарки сидел водитель, который при виде чумазых девушек только нахмурился, но промолчал и прибавил печку.
– Снимай боты, куртку, кофту, – командовала Соня. – Джинсы сильно грязные? Вот блин-оладушек. Ладно, не снимай, так высохнешь. На, салфетки... Глеб Саныч, на Садовой, пожалуйста, сверните. Екатерину свет Юрьевну домой завезем.
«Откуда ты знаешь?» – хотелось спросить Кате, но она вовремя вспомнила, что работу по семейному праву им велели подписывать в три слова.
Ехать было тепло и удобно, несмотря на последствия грязного душа. Катя за два долгих месяца забыла, какое это удовольствие – собственный автомобиль, а не толчея в общественном транспорте. В машинах же подобного класса она не ездила ни разу, и теперь было с чем сравнить. Как попасть во дворец после крепенького дачного домика. Даже запах – другой.
Вот бы подремать, откинувшись на мягкое сиденье...
Кто ее дернул полезть в рюкзак за ключами? В их доме не было домофона, и ключи Катя доставала уже на выходе из лифта. А тут почему-то полезла... и ее прошиб холодный пот, отогнав всякую сонливость. Привычной связки на брелоке в кармане не оказалось.
– Что ты так усиленно ищешь? – лениво поинтересовалась Соня. – Кошелек сперли?
Катя сунула в рюкзак руку по локоть, обшарила каждый карман, включая потайные, в конце концов вытряхнула на сиденье тетради и проверила еще раз. Нет, как сквозь землю провалились.
Всё самое ценное на месте. Всё, кроме ключей.
– Я, кажется, потеряла ключи...
– Грустно. Одна живешь?
– С соседкой, – пролепетала Катя.
– Так позвони ей! Может, она уже дома.
Лужина только рвано кивнула в знак благодарности и нажала кнопку вызова.
Жанна была недоступна. Конечно, сегодня же пятница. Ждать Жу домой раньше девяти вечера можно только от переизбытка оптимизма...
Мозг лихорадочно искал выход и варианты. Матильда Сергеевна в силу почтенного возраста не признавала вообще никаких телефонов, кроме домашнего и испорченного. Домашний номер сына хозяйки имелся только у Жанны, на случай, как она говорила, ядерной войны... Замкнутый круг! Венцом всему – не выгулянная в перспективе такса, масштабы мести которой страшно вообразить.
Катя от отчаяния набрала Зое, но та сослалась на неотложные дела и очень огорчилась, что помочь не сможет. Правда, посоветовала не унывать. С кем не бывает?
– Что, всё глухо? – уточнила Соня, ставя на блокировку собственный телефон.
Задумалась ненадолго, будто решаясь на что-то.
– Глеб Саныч, тогда на Садовую не надо, сразу домой. Не бросать же тебя посреди улицы, – хмуро пояснила она Кате. – Посидишь у нас до вечера, потом доставят, куда тебе надо, в лучшем виде... Ну, явно в лучшем виде, чем сейчас.