Джеймс Роллинс

— Это правда?
Монк осторожно положил ладонь на обнаженный живот любимой женщины. Он стоял на коленях перед кроватью, в оранжево-черных «найковских» тренировочных брюках. Майка, влажная после вечерней пробежки, валялась на деревянном полу там, где он ее уронил. Брови, единственные островки волос на бритой голове Монка, выжидательно поднялись.
— Да.
Кэт нежно отодвинула его ладонь и встала с постели с другой стороны.
Монк невольно улыбнулся.
— Ты уверена?
В белых трусиках и несоразмерно большой футболке с надписью «Технологический институт Джорджии» Кэт направилась в ванную комнату. Ее прямые золотисто-каштановые волосы свободно спадали на плечи.
— Задержка пять дней, — неохотно ответила она. — Вчера я сделала тест на беременность.
Монк поднялся на ноги.
— Вчера? А почему мне не сказала?
Женщина скрылась за дверью ванной.
— Кэт!
Он услышал звук воды, свидетельствовавший о том, что Кэт встала под душ, обошел вокруг кровати и направился к двери в ванную. Ему не терпелось узнать больше. Когда Монк вернулся с пробежки, Кэт встретила его, лежа в постели с покрасневшими глазами и припухшим лицом. Она плакала. А после долгих уговоров огорошила его новостью, которая не давала ей покоя весь день.
Монк тихонько постучал в дверь, однако звук получился более громким и настойчивым, чем ему хотелось бы, и он злобно посмотрел на провинившуюся руку. Протез с пятью пальцами представлял собой произведение искусства, под завязку набитое последними достижениями техники и электроники. Он получил его взамен собственной руки, которой лишился на задании. Увы, пластику и металлу далеко до живой плоти. Хотел постучать в дверь, а впечатление создалось такое, словно Монк собрался ее выломать.
— Кэт, давай поговорим, — ласково произнес Монк.
Он просунул голову в дверной проем. Они встречались уже почти целый год, и в ванной висело отдельное полотенце для Монка, но все же некую дистанцию продолжали соблюдать.
Кэт сидела на крышке унитаза, положив на руки подбородок.
— Кэтрин…
Она вздрогнула от неожиданности.
— Монк!
Кэт вытолкала его из ванной и налегла на дверь, чтобы затворить ее до конца.
Он просунул ногу в щель.
— Ты же ничем таким не занята.
— Жду, пока пойдет горячая вода.
Зеркало запотело. Ванную наполнял аромат жасмина. Неявный запах взволновал Монка до глубины души. Он сделал шаг вперед и опустился перед Кэт на колени.
Женщина отпрянула.
Он обнял ее колени обеими руками — одной живой, другой пластиковой. Кэт опустила голову, пряча глаза.
Монк приник к теплому телу любимой женщины, скользнул руками по ее бедрам и, обхватив ладонями ягодицы, прижал Кэт к себе.
— Я должна…
— Ты должна была прийти ко мне.
Кэт наконец посмотрела ему в глаза.
— Я… прости меня.
— За что?
— Мне следовало быть осторожнее.
— Не припомню, чтобы ты жаловалась.
— Но такая ошибка…
— Никогда… — Он крепко поцеловал ее, подбадривая, и прошептал в самые губы: — Никогда не называй это ошибкой.
Обвив руками шею Монка, Кэт прижалась к любимому, окутав его ароматом жасмина.
— Что же нам делать?
— Я, может, и не всезнайка, но на этот вопрос ответ дам легко.
Он лег на бок, привлек женщину к себе и лаской заставил опуститься на коврик.
— Ох! — только и успела пролепетать Кэт.

Монк захлопнул бархатную коробочку.
– А у тебя как?
– Что у меня? – сдвинул брови Грей.
– Как у вас с Рейчел? Что она сказала, услышав про твои проделки в Тиволи?
Грей помрачнел еще больше. Монк удивленно раскрыл глаза.
– Грей!
– Что?
– Ты даже ей не позвонил?
– Я не думал…
– Она служит в полиции, значит, знает о каждом террористическом акте в Копенгагене. Тем более про то, как какой-то придурок заорал в толпе: «Бомба!» и свалил оттуда прямо на аттракционной платформе.
Монк прав, зря он не позвонил Рейчел.
– Грейсон Пирс, ну что мне с тобой делать? – печально покачал головой Монк. – Когда ты отвяжешься от бедной девушки?
– О чем ты?
– Брось. Я рад, что вы с Рейчел поладили, но к чему все это приведет?
Грей ощетинился:
– Хотя тебя это не касается, мы с ней как раз собирались обсудить при встрече наши отношения! А тут все эти чертовы события…
– Повезло тебе.
– Знаешь, хоть ты и таскаешь два месяца в кармане обручальное кольцо, ты еще не стал специалистом по вопросам семьи и брака.
Монк поднял обе руки вверх.
– Сдаюсь, убедил. Я просто…
– Что именно?
– На самом деле ты не хочешь, чтобы у вас были отношения. Верно?
Грей даже моргнул от столь прямого вопроса.
– О чем ты говоришь? Мы с Рейчел делали все возможное, чтобы их сохранить. Я люблю Рейчел, и ты это знаешь.
– Знаю, и никогда тебе не возражал. Однако настоящих отношений ты боишься. – Монк принялся загибать пальцы: – Жена, дети, ипотека… Ваши отношения с Рейчел не что иное, как затянувшееся первое свидание.
Грей подыскивал резкий остроумный ответ, но беда была в том, что Монк попал в точку. Всякий раз при встрече им приходилось преодолевать некую скованность. Совсем как при первом свидании.
– Сколько лет мы знакомы? – спросил Монк.
Грей отмахнулся.
– Много ли за это время у тебя было девушек? – Монк сложил пальцы в большой нуль. – И посмотри, кого ты выбрал для своего первого серьезного романа.
– Рейчел замечательная!
– Верно. Я рад, что до тебя дошло. Но не забывай, приятель, о непреодолимых барьерах.
– О каких барьерах?
– Во-первых, Атлантика. Чертовски большое расстояние, хотя и это не главное. – Монк снова помахал в воздухе тремя пальцами. – Жена, дети, ипотека… Ты не готов. Видел бы ты выражение собственного лица, когда я сообщил тебе, что Кэт беременна. Ты перепугался до смерти, а ведь это мой ребенок, а не твой.
Сердце колотилось у Грея в горле. Дыхание сперло, как после удара под дых.
Монк вздохнул.
– У тебя комплексы, парень. Не знаю, может, стоит поговорить с отцом.

Я была в восторге - сумчатые яйцекладущие люди