Настёна СПб:
НАТАЛЬЯ СУЛТАН-ГИРЕЙ «РУБИКОН»
Очень странный роман, здесь какой-то альтернативный Октавиан. В женоподобном, слабом, завистливом существе невозможно узнать императора Рима, сделавшего себя благодаря острому уму и железному характеру. В книге он обращается к Вергилию: «Воспой разум, силу сердца, победу разума, воли и долга над слабостью!..» – но таких качеств в нём самом нет, но в реальном Гае Юлии Цезаре Октавиане как раз были. А этому… кхм… Ганимеду писать бы стихи, сплетать венки, слезиться от умиления и с открытым ртом слушать поэтов и историков. И вздыхать по Агриппе. Может автор и хотела (нет) написать о крепкой мужской дружбе, но получилось на грани вульгарности.
Главным героем романа является Марк Випсаний Агриппа. Лучший друг Октавиана, военачальник, флотоводец и инженер, который, по версии автора, и есть настоящий правитель Рима. В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань? А Октавиана и Агриппу даже нужно: один пашет, как лошадь, а другой играет роль божка. Ещё этот Агриппа – настоящий революционер-социалист, ратующий за благополучие крестьян, пахарей и рыбаков, уверенный, что всё зло от патрициев. Он такой соль земли, от сохи, грубоватый, взваливший на крепкие плечи Италию вместе с её императором.
Историческая канва соблюдена, но ошибок выше крыши. Главное – Марк Агриппа не был крестьянином, он из сословия всадников (правда, провинциальных), и Агриппа со своим другом ровесники. Цезарь не усыновлял Октавиана в детстве (а Октавиан – это не «сын Октавия», а «бывший Октавий»), и после известных мартовских ид это стало большим сюрпризом. Титул императора до Октавиана – это не тоже самое, что император при и после него.
Если бы речь шла не о реально живших людях, я бы поставила более высокую оценку. «Я брошу к твоим ногам весь мир!» – как на такого не хлопать глазами?
Оценка – 3.
Lady O:
Филиппа Грегори
"Другая Болейн" ("Еще одна из рода Болейн")
Если об Анне Болейн, жене Генриха VIII и матери Елизаветы I, известно всем, то о Марии Болейн не так широко известно. Некоторые данные ее биографии спорны – была ли она старше Анны или младше. Автор в книге делает ее младшей из сестер Болейн.
Мария была любовницей Генриха и матерью его внебрачных детей. Мне кажется, она стала пешкой в руках семьи – отца и дяди Говарда. За ее счет хотели возвысится.
Желание Генриха иметь сына обернулось для всех несчастьем – для самого короля, его жен и детей.
Мария мне понравилась. Ей хотелось простого счастья с мужем, детьми в своем доме. Но семья решила по-другому. Мария была предана семье, хотя и понимала, что часто не права.
Книга охватывает 15 лет правления Генриха VIII.
Читается увлекательно.
Моя оценка 5
Настёна СПб:
Masjanja писал(а):
Дэн Джонс «Плантагенеты: Короли и королевы, создавшие Англию»
А у меня книжка про войну Алой и Белой розы этого автора есть. Рано или поздно я её прочитаю
.
Lady O писал(а):
Филиппа Грегори "Другая Болейн"
Оксана, спасибо
. Очень давно читала романы Филиппы Грегори, впечатления от них только положительные.
Masjanja:
Настёна СПб писал(а): .
Masjanja писал(а):
А у меня книжка про войну Алой и Белой розы этого автора есть. Рано или поздно я её прочитаю Дэн Джонс «Плантагенеты: Короли и королевы, создавшие Англию»
.Я сейчас читаю "Силы и престолы" - очень интересно. "Розы" и "Тамплиеры" на очереди.
Тина Вален:
"По милости короля" Элисон Уэйр
После шести книг о женах короля Генриха, автор, говоря ее же словами, решила дать слово и самому королю. Гарри, как называет он себя в этом романе, раскрывается немного иначе, чем мы привыкли его видеть. Повествование начинается со смерти его матери, и это событие наложило отпечаток на всю его жизнь. Он искал в жене замену матери, но так и не нашел. Конечно, я уверена, что Екатерина была ему наилучшей женой, но в тот момент король искал уже совсем другое. Эх, если бы их сын выжил, если бы король не встретил Анну, если бы, если бы... Случилось то, что случилось и, честно, мне иногда было даже жаль Гарри. Сначала взбалмошная Анна, перевернувшая всю Англию с ног на голову. Потом смерть Джейн, измена Кэт. Я не верю во все в чем обвиняли Анну и Кэт, но в первом случае королю так было удобно, а во втором он уже был слишком слаб, чтобы отрицать и защищать жену.
В романе, лично я, увидела человека, не чудовище. Несомненно, он, по современным меркам, совершил много преступлений, но в то время он поступал так, как считал правильным для себя и страны. Мне жаль, что он так и не нашел семейного счастья, не обрел друга. Уолси, Кромвель, Мор - всех он предал, искренне при этом считая, что предали его. В общем, личность короля настолько интересная и многогранная, что можно обсуждать ее часами. Спасибо автору за возможность еще раз соприкоснуться с ней. Не скажу, что мне нравится этот король, но что он интересен - однозначно.
5 баллов.
Настёна СПб:
Копирую из темы автора.
ЕЛИЗАВЕТА ДВОРЕЦКАЯ «Свенельд. ВОРОН ХОЛЬМГАРДА»
Когда-то все дороги вели в Рим, но наших героев тропы привели на русскую землю (или которая в недалёком будущем такой станет).
В центре сюжета – Мерямаа, ставшая важнейшим пунктом новой торговой дороги. И решение жителей – с кем они: с русью, хазарами или сами по себе. Разве можно сказать, что Тойсар совершенно не прав, хотя его действия не привели ни к чему хорошему? Понятно желание стать самостоятельным, но если ты зажат между двух сил, кто-то тебя сметёт. А где однажды появился стяг Хольмгарда – он там навсегда.
Интересно сплелись линии Снефрид и конунга Эйрика, нашедших свою судьбу и счастье где-то в медвежьем углу. Мне очень понравилась Арнэйд – хорошая рассудительная девушка, едва не ставшая яблоком раздора и готовая ради мира выйти замуж не в самую дружелюбную семью. Ставшая заложницей и попавшая в сагу. Её отец и братья тоже очень достойные люди, предпочитающие сначала думать, а потом делать.
А Свенельд, между походами и боями, не пропустил важное семейное событие – рождение сына Мстислава. Очень значимо и трогательно.
Оценка – 5.
Настёна СПб:
ЮЛИЯ ЕВДОКИМОВА «К РОССИИ С ЛЮБОВЬЮ!»
«Пожалуйста, в центр», – сказала я таксисту, когда ехала из Елизарова в Переславль. Меня привезли к Владимиру Ильичу, хотя я рассчитывала на Красную площадь. Рядом гуляли утки, а по берегам Трубежа рос камыш выше меня ростом. Так что козой, пасущейся на лужайке Красной площади меня не удивить
.
Кулинарные разделы путеводителей мне интересны только как дополнение к национальным или местным традициям. И я опасалась, что книга окажется сборником рецептов с добавлением «русских просторов», но оказалось наоборот.
Эти путевые заметки написаны довольно сухим языком, мне немного не хватило именно любви, о которой гласит название. Автор, как мне показалось, более привыкла к «заграницам» и слегка «западник». Да, этим летом я тоже задолбалась 15 часов в поезде, но я знала, ради чего еду. Чтобы увидеть «Отдельные обшарпанности, вроде Спаса на Торжке, – это то, от чего мы приходим в восторг где-то в итальянской глубинке и возмущается у себя дома.» Я не была в итальянской глубинке, но в вологодском Спасо-Прилуцком монастыре душа более замирает, чем в прилизанной Александро-Невской лавре.
Для меня интереснее всего оказались главы о волжских берегах и нижегородских землях, которых я (надеюсь, что ещё) не видела. Козьмодемьянск, Чебоксары, Чувашия – хуран кукли это вам не суздальский огурец
. Городец, Арзамас, керженские леса – староверческие места, о которых ярко писал Мельников-Печерский, со своими обрядами и кухней.
Книга пробудила во мне приятные воспоминания из поездок, но, по-честному, она написана не на отлично.
Оценка – 4.
Тина Вален:
"Исход" Леон Юрис дубль
Роман читала долго и неторопливо. Он объемный плюс еще сложно было погрузиться в происходящее. Все же события там трагичные. Тем не менее, интерес к чтению не попадал. Аннотация говорит о любви, да, там есть любовь между мужчиной и женщиной. Но главная любовь - это любовь к Родине, к тому, что считаешь своим. И ради этого можно пожертвовать каждой каплей своей крови, жизнью своих родных, детей. Да вообще всем. Речь идет о рождении государства Израиль. События разворачиваются в годы после Второй Мировой войны, но есть экскурсы в прошлое некоторых героев. После Холокоста возникла проблема, что делать с выжившими евреями. Ни одна из стран не хотела принимать сотни тысяч беженцев, а в Палестину, которую евреи считали своей землей, им доступ был практически закрыт.
Автор показывает, как все было. На примере нескольких героев мы видим, как боролись евреи, как хотели обрести землю, страну, которую можно назвать Родиной и бороться за нее. Я восхищаюсь их волей, тем, насколько четко они понимали кто они и не отдавали свою идентичность, не отрекались от корней. А ведь их сотни лет к этому принуждали! Печально, что помощи извне у Израиля было так мало, а врагов так много. Автор недолюбливает поляков, за их роль в Холокосте, осуждает Великобританию за их, мягко говоря, недружественную политику. Но Израиль выстоял, стал государством вопреки всему, благодаря человеческому ресурсу. Тема с арабами сложная. Понять можно обе стороны, но вечный террор это не жизнь. Народы могут жить рядом, да и жили евреи и арабы в тесном соседстве многие годы. Это возможно, но только есть те, кому это не нужно.
Что касается героев, то мне не понравилась Китти с самого начала, да и к финалу я особой симпатией к ней не прониклась. Ари вызывал восхищение, но с опаской. Он, в моих глазах, не совсем человек, он солдат, принадлежащий родине. Это не хорошо, не плохо, это выбор, с которым придется смириться его избраннице.
5 баллов.
Настёна СПб:
МАРИЯ КАЛЛАС «ДНЕВНИКИ. ПИСЬМА»
С творчеством и биографией Марии Каллас я знакома только в общих чертах, не являюсь её поклонницей, но почитать бумаги талантливого человека всегда интересно. Но книга явно попала ко мне не в то время, не в том месте и не в нужное настроение. Много раз я думала: а зачем я вообще её купила?
Через письма и скромные воспоминания характер Каллас не раскрылся в полной мере. Поэтому от авторов предисловия хотелось более подробных вступительной статьи и комментариев, но Сергей Николаевич и Том Вольф слишком фанаты, чтобы быть объективными. Без особого энтузиазма я поискала информацию и пришла к естественному выводу, что Мария Каллас обладала очень непростым характером и что газеты не всегда врали.
Поначалу я умилялась, как молодая Мария писала мужу: «Подумай обо мне, хорошо поешь, а потом снова подумай.» После удивлялась, как резко Менигини в письмах превратился из «любимого» в «негодяя». А потом мне стало грустно. И два раза вляпаться с Висконти и Пазолини, и предательство Онассиса, и непонятное с Ди Стефано. Вот действительно: талантливая, неплохая женщина, но несчастная. Несомненно, проблемы с голосом подкосили Марию, а ещё мне показалось, что она попросту выгорела. Каллас могла бы продолжить давать мастер-классы, но, видимо, её это не увлекло.
В конце Каллас правильно написала, что её автобиография – это её роли на сцене. Пойду послушаю «Норму».
Оценка – 4.
Настёна СПб:
ЮЛИЯ ЕВДОКИМОВА «НЕЖНАЯ МАГИЯ ТОСКАНЫ»
Сразу видно, что Италию Юлия любит, что она очарована и жаждет поделиться чувствами. Но что-то в книге не так… В ней много личных эмоциональных впечатлений, перечеслений местных блюд, похожих друг на друга легенд о призраках, котах и брошенных девушках, исторических данных и вереницы имён, а кроме Тосканы ещё Рим и Умбрия. И в какой-то момент теряется нить повествования, рассказ скачет с первого на третье и вся «магия» сливается в мельтешащую мозаику.
При этом книга сухая, не вдохновляющая, мне не захотелось пройтись по улочкам Чертальдо, меня не заинтересовала ни провинциальная итальянская жизнь, ни переулок Дьявола во Флоренции. Автор несколько раз упоминает Ареццо, и я уж думала, что мы посмотрим знаменитые фрески, но Евдокимова уводит рассказ к ризотто и лимончелло. А вот история про кошачью Мадонну – трогательная и милая.
Я вовсе не такой турист-турист, бегающий по известным местам (хотя скажу честно, что искусство меня привлекает больше сельских пасторалей), просто Юлия не сумела меня увлечь. Я не почувствовала атмосферу древних камней и красивых пейзажей.
Оценка – 4.
Настёна СПб:
» Чехия. Литература. Отзывы
НЕХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРАЕвдокимова Юлия «Великолепная Прага» (Настёна СПб)
Consuelo:
Бригита Йосифова «Декабристы»
«Если даже смотреть на убеждения декабристов как на безумие и политический бред, все же справедливость требует сказать, что тот, кто жертвует жизнью за свои убеждения, не может не заслужить уважения соотечественников...» («Записки» Марии Николаевны Волконской, жены декабриста Сергея Григорьевича Волконского)
«Декабристы» Бригиты Йосифовой – это исторический труд, написанный живым художественным слогом, дополненный выдержками из писем и дневниковых записей, докладных и поэтических посланий не только участников восстания на Сенатской площади, но их современников. Автор очень симпатизирует своим героям, самому явлению декабризма в истории и общественной мысли. Это восхищение героями 1825 г. и их самоотверженными жёнами настолько яркое, что невольно заражаешься им, и не хочется дочитывать последнюю страницу этого объёмного исследования. Автор как будто проживает судьбы своих героев, изучает их детально. При этом находится место и для мягкой критики идей декабристов, в первую очередь отсутствие опоры на народ.
Подробно описано состояние умов дворянства и высшей аристократии на декабрь 1825 г., катастрофическое социальное расслоение, ужасающее крепостное закабаление и понимание необходимости радикальных перемен. Рассмотрены первые ростки либеральной мысли, а не в духе «просвещённого абсолютизма». Первые союзы и объединения, позиции Южного и Северного обществ, их расхождения. Позиция императора и его сановников, в принципе знавших о существовании тайных союзов довольно долгое время. Некоторый хаос двоевластия после внезапной смерти Александра I, нежелания Константина царствовать и переход власти в руки Николая, который был больше солдафоном, нежели политиком. Само восстание показано кратко, но кроваво, как оно и было. Кроме прочего, понятна свирепость власти по отношению к восставшим, потому что это свои люди, это не Пугачёв какой-нибудь, а представители древнейших фамилий, опора, так сказать, режима, инакомыслие от которых в принципе не ожидалось, и было расценено как предательство своей касты.
Большое внимание автор уделяет отдельным биографиям декабристов. И это действительно, что называется, «цвет нации», люди благородные, с пониманием губительности самодержавия для страны и недопустимости низведения части людей до уровня вещей. Не менее благородны и их жёны, которые демонстрировали верность и готовность жертвовать многим ради любимых мужей. Жёнам декабристов уделено много внимания в исследовании, их жизни на каторге, судьбам их детей, рождённых в таких сложных условиях.
В исследовании есть и А.С. Пушкин, и И.С. Тургенев, и П.Я. Чаадаев, и Астольф де Кюстин, побывавший в России в 1839 г., и оставивший яркие записки о своих впечатлениях. И многие другие свидетели восстания декабристов тоже предстанут на страницах исследования. Оценка, безусловно, «5».
Настёна СПб:
ЗАХАР ПРИЛЕПИН «ОБИТЕЛЬ»
Я всё ждала: когда же я получу удар в затылок, я помню, что в сериале присутствовало чувство страха, а в книге оно всё не приходило. Даже когда закапывали Бурцева, когда одного за другим выводили товарищей Артёма роте – не было. Пришло, когда Артём ждал в ИСО и слушал железный голос. А когда его посадили вместе с надзирателями и чекистами – липкий, гадливый ужас начал скручивать внутренности. Каждая страница подводила именно к безжалостному «Земля пухом!»
Соловки, обитель, СЛОН описан какими-то простыми, обыденными, будто отстранёнными словами, Прилепин не обрушивает на читателя страшные подробности жизни заключённых. Работа на баланах не кажется трудной, и вообще на Соловках почти санаторий – заповедник, театр, школа… Но за холодными, как Белое море, словами – людские характеры, то, что может выдержать человек, насколько он живуч, как его меняет даже маленькая власть.
Артём Горяинов, главный герой – среднестатистический зэк. Поначалу ждёшь от Артёма поступка, и поступок будет, но всё же он – связующее звено, средняя температура по больнице, лицо Соловков. Не герой, не трус, не плохой, не хороший, он просто плывёт по течению, не высовывается, за него всё решают другие, но он везучий.
Цитата:
«Галя долго смотрела куда-то в небо, потом, вроде и не всерьёз, спросила, на Артёма взгляда не переводя:
– Давай застрелимся.
– Ага, а зачем я столько выживал, – сразу же ответил Артём.»
– Давай застрелимся.
– Ага, а зачем я столько выживал, – сразу же ответил Артём.»
А в итоге все получили по заслугам – белогвардейцы, политические, священнослужители, блатные, чекисты. Невиновных в этой истории нет.
Оценка – 5.
Настёна СПб:
ЮЛИЯ ЕВДОКИМОВА «ВЕЛИКОЛЕПНАЯ ПРАГА»
Книге бы подошло название «Рецепты и легенды Чехии и Венгрии», т.к. в ней нет ни Праги (10 страниц от силы), ни великолепия. Только сухой пересказ мрачных легенд и перечислений кулинарных рецептов. Конечно, книга именно это и обещает, но она написана невероятно скучно, сумбурно, безэмоционально. Автору не удалось увлекательно соединить путевые впечатления, местные легенды и традиционные блюда. «Я в ноябре на Карловом мосту», загадочная Белая дама, паприкаш из курицы с клёцками – всё по-отдельности.
Интереснее перечитать чехословацкие народные сказки – вот где атмосфера и тайны во всей красе. А ещё я вспомнила, как в 2003 г. Чехия пришла в Петербург в лице Властимила Петржелы, тренера «Зенита». «Мальчички», «неможно», «дурковины», – что-то было такое трогательно-забавно-доброе.
Оценка – 3.
Настёна СПб:
ЕЛЕНА ДОРОШ «КУКЛА КОЛОМБИНЫ»
Знаете слово гопник? Оно наше, питерское (было бы чем гордиться
), образовано от ГОП, первоначально Городское общество призрения, после революции – Городское общежитие пролетариата. Знаете застрелившегося поэта Серебряного века Всеволода Князева? Он похоронен здесь на Смоленском, но уже в 1921 г. Ахматова с Судейкиной не нашли его могилу (при желании бы нашли). Как могут быть связаны уголовники и богемный юноша?
Детектив оставил неоднозначное впечатление. Читается легко, приятные герои, одна из моих любимых эпох. Но Дорош сыплет именами, вводя известных людей в сюжет, которому они ничего не дают, а атмосферы мало. Нет той хрупкости, эфемерности, ощущения грядущего крушения привычного мира. Если у полицейского надзирателя Афанасия Чебнева обыденных забот полон рот, то завсегдатаи «Привала комедиантов» проживали каждый день, как последний. Вот противопоставление уклада жизни простого петербуржца и богемы у автора хорошо получилось – Нюрка никогда не поймёт Оленьку Судейкину, а Чебнев, например, Кузмина.
Я не поверила в героиню, 17-летнюю Нюрку, дочку Чебнева, которая ведёт себя как заправский сыщик. Вернее, пытается вести, а на самом деле играет. Ещё меньше я верю в отца, позволяющего юной дочери рисковать собой. Одно дело разговоры на кухне вести и даже бегать посыльной до участка, но другое – скакать ланью на место операции, где должна быть куча вооружённых мужиков, а не девочка-гимназистка. Ещё меня выбесило, что Нюрка не осознала своей вины в ранении отца.
А главный злодей… Он пережил страшное и явно повредился в уме, но автор взяла на себя смелость переписать судьбу реального человека, а я такого не люблю. И всё же своеобразный злой гений Ольги Судейкиной – поэт Михаил Кузмин, как, впрочем, и наоборот.
Оценка – 4.