Джанет Иванович "Роковая восьмерка"

Belka: 23.02.13 09:01

Karmenn, спасибо за новую главу! Как всегда повеселило!
Бедный Рейнджер, теперь он знает что Бабуля хочет видеть его голым.

...

Моррар: 23.02.13 15:04

Спасибо)

...

makeevich: 23.02.13 18:21

Спасибо за продолжение!

Чет непонятно, старшая сестричка закрутила с Клауном, не?

...

Irinargran: 25.02.13 12:52

Спасибо!!!

...

Darsi: 26.02.13 09:02

Спасибо, девочки, за новую главу! Не имея терпения, дочитала книгу, как могла, по-английски , но с удовольствием читаю ваш перевод! И жду, жду тринадцатой главы!!!

...

Светюлик: 02.03.13 12:45

СПАСИБО! СПАСИБО! СПАСИБО! За новую главу!!!!

...

pola: 02.03.13 18:12

Огромное спасибо за новую главу!

...

armosha: 27.03.13 16:09

девочки,привет! книга просто прелесть! повышает настроение на 100% обожаю Стефани!!! скажите пожалуйста когда будут 13,14,15 главы?

...

pola: 27.03.13 17:16

Когда Karmen переведет.

...

armosha: 29.03.13 19:50

логично эх,поскорей бы, я пытаюсь переводить,но мой английский, к сожалению, оставляет желать лучшего

...

хомячок: 30.03.13 00:02

обалденный автор!!!девочки. спасибо вам огромное за перевод!!! с нетерпением ждем окончания... легкого перевода этой замечательной книжки!!!

...

Karmenn: 05.04.13 19:59

 » Глава 13

Глава 13

Проблема в том, что я обозревала всех, стоявших у ограды, со спины. Так довольно трудно узнать кого-то даже хорошо знакомого. А уж того, кого видел от силы пару раз, да и то мельком, узнать почти невозможно.
Лула плюхнулась на сиденье рядом со мной.
- Ты не поверишь, - сказала она. – Я только что заглянула в глаза дьяволу. – Она крепко зажала в руке билет и перекрестилась. – Святая матерь божья. Только взгляни. Я крещусь. Что это со мной? Я же баптистка. Баптисты не имеют дела с этим дерьмом.
- В глаза дьяволу? – переспросила я.
- Абруцци. Прямо на него наткнулась. Забрала деньги, сделала ставку, иду себе  и тут бац! сталкиваюсь с ним, словно назло. Он посмотрел на меня, а я взглянула ему в лицо и чуть трусики не намочила. У меня кровь в жилах застыла, когда я взглянула ему в глаза.
- Он что-нибудь сказал?
- Нет. Только улыбнулся мне. Страх-то какой! Не улыбка, а просто какой-то разрез на физиономии, и ни капли той улыбки в глазах. А потом посуровел, повернулся и пошел прочь.
- Он был один? Во что одет?
- Да снова с этим типом Дэрроу. Знаешь, у этого Дэрроу сплошные мускулы. И понятия не имею, во что одет. У меня мозги парализовало, когда я стояла в двух шагах от Абруцци. Меня просто засосало в эти жуткие глаза. – Лула передернулась и пробормотала: – Жуть.
По крайней мере я знала, что Абруцци здесь. И с ним Дэрроу. Я снова стала пробираться сквозь толпу у ограждения. И начала узнавать некоторых людей. Они стремились уйти, чтобы сделать ставку, но потом их как магнитом тянуло вернуться на излюбленные места у ограды.
Вот они, джерсийцы. Молодые парни, одетые в футболки, брюки-хаки и джинсы, мужики постарше в брюках из полиэстера и рубашках-поло. С оживленными лицами. Уж кто-кто, а джерсийцы сильно себя не сдерживают. И тела их укомплектованы приличным защитным слоем жирка, взращенном на хорошо прожаренной рыбе и сэндвичах с колбасой.
Краем глаза я увидела, что Лула опять крестится.
Она поймала мой взгляд и принялась оправдываться:
- Так удобнее. Вдруг здесь можно наткнуться на католиков.
Начался третий забег, и Лула кинулась на свое место.
- Вперед, Выбор Леди, - орала она. – Вы-бор Ле-ди! Вы-бор Ле-ди!
Выбор Леди опередила всех на голову, и Лула выглядела потрясенной.
- Я снова победила, - сказала она. - Что-то тут не так. Я никогда не выигрываю.
- Почему ты поставила на Выбор Леди?
- Ну это же ясно как день. Я леди. И должна сделать выбор.
- Считаешь, ты леди?
- Конечно, твою мать, - заявила Лула.
На сей раз я увязалась за ней на площадку к окошку. Подруга шла осторожно, оглядываясь вокруг, чтобы избежать встречи с Абруцци. Я же оглядывалась с противоположной целью.
Лула остановилась и застыла.
- Вон он, - сказала она. – У пятидесятидолларового окошка.
Я тоже его увидела. Он стоял третьим в очереди. Я почувствовала, как каждый мускул напрягся. Словно меня скрутило от глазных яблок до сфинктера.
Я решительно прошла вперед и предстала перед физиономией Абруцци.
- Привет, - сказала я. – Помните меня?
- Конечно, - ответил Абруцци. – Твоя фотография в рамке у меня на столе. А ты в курсе, что спишь с открытым ртом? Очень впечатляет.
Я замерла, надеясь не выказать эмоций. По правде говоря, он вышиб из меня дух. И вызвал такой приступ тошноты, что заболел желудок. Я, конечно, ожидала, что он пройдется насчет фото, но только не так.
– Догадываюсь, что вам нужно устраивать эти идиотские шуточки, чтобы компенсировать факт, что не добились успеха в поисках Эвелин, - заявила я. – У нее есть что-то, что вам очень надо, и вы не можете дотянуться ручонками?
Сейчас Абруцци застыл словно аршин проглотил. На какую-то ужасную секунду я подумала, что этот тип меня стукнет. Потом к нему вернулось самообладание, и в лице снова появились краски.
- Ты глупая маленькая сучка, - сказал он.
- Угу, - согласилась я. – И ваш самый страшный ночной кошмар. – Ладно, это был дешевый киношный трюк, но мне всегда хотелось так сказать. – И меня не впечатлил заяц. В первый раз умно было засунуть Содера в мою квартиру, но это уже утомило.
- Ты сказала, что любишь зайчиков, - напомнил Абруцци. – Что, уже не любишь?
- Вы придурок, - заявила я. – Найдите себе другое хобби.
И, повернувшись, отчалила.
Лула ждала меня у жерла туннеля, ведущего к нашим местам.
- Что ты ему сказала?
- Посоветовала ему поставить на Персиковую Мечту в четвертом.
- Черта с два, - возразила Лула. – Не часто увидишь, чтобы мужик так побелел.
К тому времени, как я добралась до  своего сиденья, коленки мои выстукивали дробь друг о друга, а руки тряслись так сильно, что я с трудом удерживала программку.
- Боженьки, - испугалась Лула, - у тебя, надеюсь, не сердечный приступ?
- Все в порядке, - успокоила я. – Просто возбуждает атмосфера скачек.
- Ага, я вижу, что это было.
С моих губ слетел истеричный смешок:
- Не подумай, что Абруцци пугает меня.
- Конечно, я же в курсе, - согласилась Лула. – Ты ничего не боишься. Ты крутейшая охотница за головами, твою мать.
- Чертовски правильно, - подтвердила я. И сосредоточилась на дыхании, чтобы не словить гипервентиляцию.
 
- Нам стоит почаще этим заниматься, - говорила Лула, выходя из моей машины и открывая свою «транс эм».
Она припарковалась на улице перед офисом. Дверь нашей конторы была закрыта, но магазинчик за соседней дверью еще не закрывался. Горел свет, и за окном виднелась Мэгги Мэйсон, которая распаковывала коробки.
- В последнем заезде я проиграла, а так очень даже хороший день, - сказала Лула. – Но сейчас не будем об этом. В следующий раз отправимся в Фрихолд и тогда не будем переживать, что наткнемся на сама знаешь кого.
Лула уехала, а я осталась. Теперь я уподобилась Эвелин. В бегах. Некуда спрятаться. Не придумав ничего получше, я пошла в кино. Посредине фильма встала и ушла. Добралась до машины и поехала домой. Припарковалась на стоянке и не позволила себе ни секунды поразмышлять, сидя за рулем. Я вышла из машины, поставила ее на сигнализацию  и прошла прямо к черному ходу, ведущему в вестибюль. Поднялась на лифте на второй этаж, прошагала через холл и открыла дверь квартиры. Глубоко вздохнула и вошла. Было очень тихо. И темно.
Включила свет… все лампы, какие у меня имелись. Я ходила из комнаты в комнату, избегая завшивленного дивана. Пошла в кухню, вытащила шесть штук замороженных шоколадных печений из коробки и выложила их на противень. Сунула в духовку и подождала стоя. Спустя пять минут дом наполнил запах домашнего печенья. Укрепившись печеньевым духом, я прошла в гостиную и взглянула на диван. Он выглядел ничего себе так. Никаких пятен. И даже труп не отпечатался.
«Видишь, Стефани, - говорила я себе. - Диван в порядке. Ни к чему его бояться».
 «Ха! - шепнула мне в ухо невидимая Ирма. – Все знают, что вши смерти увидеть нельзя. Даю слово, что в этом диване живут самые огромные и жирные вши смерти из всех существующих на свете. В этом диване – всем вшам вши».
Я попыталась сесть на диван, но не смогла себя заставить. В моей голове диван прочно застрял в сочетании с Содером. Сидеть на диване - то же самое, что сидеть на трупе Содера, распиленном бензопилой. Квартира слишком мала, чтобы в нем поместилась я и этот диван. Один из нас должен уйти.
- Прости, - обратилась я к дивану. – Ничего личного, но ты уже история.
Я схватилась за один конец и, поднажав, вытолкала диван из гостиной в прихожую и через входную дверь в холл. Там прислонила его к стене между моей квартирой и дверью миссис Карватт. Потом забежала в свою квартиру, закрыла дверь и передохнула. Я знала, что вши смерти не существуют. Увы, знала только на уровне разума. Реальность подсознания – вот что такое эти вши смерти.
Я вытащила печенье из духовки, положила на тарелку и перетащила в гостиную. Врубила телевизор и нашла какое-то кино. Ирма ничего не говорила про вшей смерти на пульте управления, поэтому я решила, что в электронике вши не живут. Подтащив стул, взятый в столовой, к телевизору, я уселась, съела пару печений и стала смотреть кино.
На середине фильма раздался звонок в дверь. Это был Рейнджер. По обыкновению весь в черном. Укомплектованный словно Рэмбо. Волосы завязаны в «конский хвост». Стоял там молча, когда я открыла дверь. Уголки губ чуть искривились в намеке на улыбку.
- Милашка, твой диван в холле стоит.
- В нем живут вши смерти.
- Я знал, что есть отличное объяснение.
Я мотнула на него головой.
- Ты такой выпендрежник.
Он не только нашел меня на скачках, но его лошадь еще выиграла пять к одному.
- Даже супергероям нужно хоть иногда веселиться, - сказал он, окинув меня взглядом, потом протиснулся мимо и прошел в гостиную.
- Пахнет так, словно ты метила свою территорию шоколадным печеньем.
- Мне ведь нужно что-то, чтобы изгнать демонов.
- Какие-то проблемы?
- Не-а. - Только не с той поры, как я вытащила диван в холл. - Что случилось? – спросила я. – Ты оделся как на дело.
- Да охранял кое-какое здание сегодня вечером.
Однажды я была с ним, когда его команда охраняла здание. Это мероприятие включало выбрасывание наркодилера с третьего этажа.
Рейнджер взял печенье с тарелки на полу.
- Замороженное?
- Другого нет.
- Как там на скачках?
- Наткнулась на Эдди Абруцци.
- И?
- Перекинулись словцом. Надеялась узнать больше, не получилось. Но возникло подозрение, что у Эвелин имеется нечто, что он хочет.
- Я знаю, что именно, - сообщил Рейнджер, жуя печенье.
Я уставилась на него, раскрыв рот.
- И что это?
Он улыбнулся:
- Как сильно тебе хочется знать?
- Мы что, играем?
Он в замедленном темпе отрицательно покачал головой:
- Это не игра.
Потом притиснул меня к стене и наклонился. Скользнул бедром между моих ног, легонько провел ртом по моим губам.
- Как сильно тебе хочется знать, Стеф? – снова повторил он.
- Скажи мне.
- Долг растет.
Неужели было похоже, что сейчас меня это волнует? Я превысила свой лимит несколько недель назад!
- Ты собираешься мне сказать или как?
- Помнишь, я говорил, что Абруцци помешан на военных играх? Ну, так он еще больше чокнутый. Он коллекционирует сувениры. Старое оружие, армейскую форму, военные медали. И не просто коллекционирует. Он их носит. По больше части, когда играет. Иногда, когда проводит время с женщинами. Иной раз, когда стрясает безнадежный долг. На улицах говорят, что Абруцци потерял медаль. Предположительно принадлежавшую Наполеону. Ходят слухи, что Абруцци пытался купить эту медаль, но парень, владеющий ею, отказался продать. И тогда этот чокнутый убил его и присвоил медаль. Держал он ее дома на письменном столе. И надевал во время игр. Ему втемяшилось, что она делает его непобедимым.
- И это то, что есть у Эвелин? Медаль?
- Я так слышал.
- Как медаль у нее очутилась?
- Не знаю.
Рейнджер сместил бедро, и желание пронзило меня и зажглось внизу живота. Он был жесткий повсюду. Его бедра, его оружие… все было жестким.
Потом он наклонил голову и поцеловал меня в шею. И провел языком по месту, которое только что поцеловал. И поцеловал снова. Скользнул ладонями мне под футболку, оставляя огненный след на коже, пальцы очутились под грудью.
- Час расплаты, - объявил он. – Я забираю долг.
Я чуть не свалилась на пол.
Рейнджер взял меня за руку и потянул к спальне.
- Кино, - пролепетала я. – Лучшая часть фильма идет.
Сказать по чести, я не смогла бы вспомнить ни единого кадра из того фильма. Ни одного имени персонажа.
Рейнджер стоял почти вплотную, обхватив меня рукой за шею и приблизив лицо.
- Мы сделаем это, Милашка, - сказал он. – Все будет хорошо.
А потом поцеловал меня. Поцелуй стал глубже, требовательней, сокровенней.
Ладонями я почувствовала, как напряжены мышцы на его груди, как бьется сердце. Так у него есть сердце, мелькнула мысль. Хороший знак. По крайней мере, частично Рейнджер все-таки человек.
Он прервал поцелуй, подтолкнул меня в спальню. Сбросил ботинки, снял ремень с оружием. Снял все. Даже тусклого света хватило увидеть: что обещал Рейнджер, облаченный в спецназовскую экипировку, то сдержал, когда сбросил одежду. Весь из сплошных твердых мускулов с гладкой смуглой кожей. Тело совершенных пропорций. Напряженный и сосредоточенный на мне взгляд.
Рейнджер содрал с меня одежду и загнал на кровать. А потом вдруг очутился внутри меня. Однажды он пообещал мне, что время, проведенное с ним, отвратит меня от всех остальных мужчин. Когда он это говорил, то я решила, что он преувеличивает угрозу. Больше я так не думала.
Когда мы закончили, то полежали какое-то время. Наконец он провел рукой по всему моему телу.
- Пора, - сказал Рейнджер.
- А сейчас-то что?
- Уж не думаешь ли ты, что так легко платятся долги?
- Ой-ой, неужели переходим к наручникам?
- Чтобы превратить женщину в рабыню, мне не нужны наручники, - заявил Рейнджер, целуя меня в плечо.
Он легонько поцеловал меня в губы, потом наклонил голову, целуя подбородок, шею, ключицы. Спустился ниже... грудь, сосок. Пришла очередь пупка, живота, а потом его рот оказался… обожежмой!
 
На следующее утро Рейнджер все еще был в моей постели. Прижавшись тесно ко мне и держа меня в объятиях. Я проснулась от звука сигнала на его наручных часах. Он выключил будильник и повернулся на бок проверить пейджер на прикроватной тумбочке, где тот лежал рядом с пистолетом.
- Мне нужно идти, Милашка, - сказал он. Оделся. И ушел.
О черт. Что я натворила? Я просто сделала это с Магом. Дерьмо святое! Ладно, успокойся. Давай просто здраво рассудим. Что здесь случилось? Мы это сделали. Конец, кажется, был чуточку грубым, но ведь это Рейнджер. А что я ждала? И прошлой ночью он не был грубым. Он был… восхитительным. Я вздохнула и вылезла из постели. Приняла душ, оделась и пошла в кухню поздороваться с Рексом. Только Рекса там не было. Он ведь жил сейчас у родителей.
Без Рекса квартира казалась пустой, поэтому я собралась поехать к своим. Поскольку наступило воскресенье, появился дополнительный стимул вроде пончиков. По дороге из церкви матушка и Бабуля всегда покупали пончики.
Девочка-лошадка скакала по дому в нарядном платье для воскресной школы. Завидев меня, она остановилась, и личико ее приобрело задумчивый вид.
- Ты еще не нашла Энни?
- Нет, - ответила я. – Но я говорила с ее мамой по телефону.
- В следующий раз скажи ее маме, что Энни пропускает кучу всего в школе. Скажи, что меня взяли в класс по чтению «Черный жеребец».
- Хватит врать-то, - вмешалась Бабуля. – Ты в классе «Синяя птица».
- Я не хочу быть дурацкой синей птицей, - заявила Энни. – Синие птицы - какашки. Хочу быть черным жеребцом. – И поскакала прочь.
- Люблю это дитя, - сказала я Бабуле.
- Угу, - согласилась Бабуля. – Напоминает тебя в этом возрасте. Прекрасное воображение. Идет по моей семейной линии. Твоя матушка, Валери и Энджи во всех отношениях синие вороны.
Я взяла пончик и налила чашку кофе.
- Что-то в тебе изменилось, - заметила Бабуля. – Не пойму, в чем дело. Как вошла, так не перестаешь улыбаться.
Проклятый Рейнджер. Я заметила эту улыбку, когда еще зубы чистила. И никак ведь не сходит!
- Удивительно, что может с человеком сделать здоровый сон, - пояснила я Бабуле.
- Я бы не отказалась заполучить такую улыбку, - призналась Бабуля.
К столу вышла Валери. Вид у нее был угрюмый.
- Не знаю, что делать с Альбертом, - призналась она.
- Не наблюдается дома с двумя ванными?
- Он живет с матерью и зарабатывает еще меньше меня.
Ничего удивительного.
- Хорошего мужика найти трудно, - сказала я. – А когда находишь, то всегда с ним что-то не так.
Валери заглянула в пакет с пончиками:
- Здесь пусто. Где мой пончик?
- Стефани съела, - наябедничала Бабуля.
- Я только один!
- Ох, тогда должно быть, я, - сказала Бабуля. – У меня было три.
- Надо купить еще, - сделала вывод сестрица. – Мне срочно нужен пончик.
Я схватила сумку и закинула на плечо.
- Я добуду. Мне бы тоже еще один не помешал.
- Я еду с тобой, - объявила Бабуля. – Хочу проехать в твоей черной блестящей красотке. Мне не рассчитывать, что дашь порулить?
- Не смей давать ей вести машину, - воскликнула стоявшая у печи матушка. – Под твою ответственность. Если она поедет и попадет в аварию, сама будешь навещать ее в больнице.
Мы поехали в Гамильтон во «Вкусную выпечку». В старших классах я там работала. Там же рассталась с девственностью. После работы за шкафами с эклерами в компании Морелли. Не знаю, как это случилось. Только что я продавала ему канноли, а потом вдруг очутилась на полу со спущенными трусиками. Что-что, а уговорить женщину скинуть трусики Морелли умел, как никто другой.
Я припарковалась на маленькой стоянке у «Вкусной выпечки». Послецерковная толкучка схлынула, и на стоянке было пусто. На ней было семь парковочных мест, упиравшихся в кирпичную стену булочной, и я остановилась в середине.
Мы с Бабулей вошли в булочную и купили еще дюжину пончиков. Наверно, излишество, но лучше иметь больше, чем не иметь вообще пончиков.
Мы вышли из булочной и приближались к Рейнджеровой «Си Ар-Ви», когда на стоянку ворвался зеленый «форд-эксплорер» и, визжа тормозами, остановился рядом с нами. На водителе была маска Клинтона, а на пассажирском сиденье торчал заяц.
Сердце у меня в груди ёкнуло, и адреналин подскочил.
- Беги, - крикнула я Бабуле, роясь в сумке в поисках пистолета. – Беги в булочную.
Тип в резиновой маске и другой в костюме зайца на ходу выскочили из машины. Они с пистолетами в руках бросились к нам и зажали нас с Бабулей между двух машин. Парень в маске был среднего роста и сложения. Носил джинсы, кроссовки и найковскую куртку. На другом была надета огромная заячья голова и уличная одежда.
- Руки на капот, чтобы я их мог видеть, - приказал парень в маске.
- Кто ты такой? – спросила Бабуля. – Выглядишь как Билл Клинтон.
- Ага, я Билл Клинтон, - сказал тип и повторил: - Руки на капот.
- Никогда не понимала ту историю с сигарой (неприличный эпизод из скандала Клинтона  с Левински – Прим.пер.), - задумчиво произнесла Бабуля.
- Руки на капот!
Я оперлась на машину, лихорадочно соображая. Перед нами по улице двигались машины, но нас не было видно. Если я закричу, вряд ли кто-то услышит, если не будет проходить мимо по тротуару.
Заяц встал близко ко мне:
- Ба-бу-бу-бу-бу-ба.
- Что?
- Ба-бу-ба.
- Мы не понимаем, что ты говоришь под этой огромной тупой заячьей башкой, - заявила Бабуля.
- Ба-ба, - повторил заяц. – Ба-ба!
Мы с Бабулей вопросительно воззрились на Клинтона.
Тот потряс недоуменно головой.
- Понятия не имею, что он трепет. Что такое, черт возьми, «ба-ба»? – спросил он зайца.
- Ба-бу-ба.
- Черт, - сказал Клинтон. – Никто тебя не может понять. Ты никогда не пытался раньше говорить в этой штуке?
Заяц наградил Клинтона тычком:
- Ба-ба, ты траха ту шлюх.
Клинтон в ответ дал оплеуху.
- Дууак, - сказал заяц. А потом расстегнул штаны и вытащил колбаску. Махнул колбаской Клинтону. А затем указал ею на меня и Бабулю.
- Помнится, они были больше, - заметила Бабуля.
Заяц «передернул затвор» и ухитрился наполовину достичь стояка.
- Гагай. Перёд гагай, - пробубнил заяц.
- Наверно, он пытается сказать вам, что это предварительный показ, - сказал Клинтон. – Чтобы предвкушать с нетерпением.
Заяц все еще трудился в поте лица. Он нашел свой ритм и теперь воистину стал огромным.
- Может, тебе стоит ему помочь? - обратился ко мне Клинтон. – Вперед. Возьми его.
Я брезгливо скривила губу:
- Вы в своем уме? Да я ни за что к нему не прикоснусь!
- А я прикоснусь, - вызвалась добровольцем Бабуля.
- Гааа, - возмутился заяц. И его колбаска чуток увяла.
С улицы на стоянку свернула какая-то машина, и Клинтон бросил зайцу:
- Давай сматываться.
Они отступили от нас, все еще держа нас на мушке. Потом прыгнули в «эксплорер» и только их и видели.
- Наверно, стоит нам взять еще канноли, - заявила Бабуля. – Что-то мне вдруг страсть как захотелось канноли.

Я загрузила Бабулю в машину и повезла домой.
- Мы снова видели того зайца, - рассказала Бабуля матушке. – Того, что дал мне фотографии. Я думаю, он живет поблизости от булочной. На сей раз он показывал свой колокольчик.
Матушка, знамо дело, ужаснулась. А Валери не преминула спросить:
- У него было обручальное кольцо?
- Не заметила, - ответила Бабуля. – Я смотрела не на руку.
- Тебя держали под дулом пистолета и сексуально оскорбили, - сказала я Бабуле. – Ты разве не испугалась? И не оскорбилась?
- Да у них пистолеты не настоящие, - сообщила Бабуля. – Мы же были на стоянке у булочной? Да кто устроит что-нибудь такое серьезное на стоянке у булочной?
- Пистолеты были настоящие, - возразила я.
- Ты уверена?
- Да.
- Ой, что-то мне нехорошо, присяду-ка я, - сказала Бабуля. – А я–то подумала, что тот заяц просто какой-то эксгибиционист. Помнишь Сэмми Скуиррела? Он вечно тряс своими причиндалами на задних дворах у людей. Иногда после мы давали ему сандвич.
Бург имеет свою долю эксгибиционистов: несколько умственно неполноценных, кто-то по пьяному делу, а некоторые таким образом развлекаются. По большей части, к ним относятся с терпимостью, только глаза закатывают. Разве что кто-то потрясет причиндалами не в том дворе и в конце концов схлопочет заряд дроби в зад.
Я позвонила Морелли и рассказала о зайце.
- Он был с Клинтоном, - сообщила я. – И они не очень вежливо себя вели.
- Тебе стоит подать заявление.
- Я могу распознать у этого парня одну-единственную часть тела и не думаю, что она есть в вашем фотоальбоме.
- У тебя был с собой пистолет?
- Да. Но не успела достать его.
- Пристегни к бедру. Так носить вполне законно, лишь бы не видно было. И неплохо бы сунуть в пистолет пару пуль.
- У меня есть пули в пистолете. – Их вставил Рейнджер. – Парня из багажника опознали уже?
- Томас Туркелло. Также известный как Томас «Турок». Громила по найму из Филадельфии. Полагаю, он одноразового применения, и легче прикончить его, чем дать возможность ему проболтаться. Заяц, видимо, из лиц приближенных.
- Что-нибудь еще?
- А что бы ты хотела?
- Отпечатки пальцев Абруцци на орудии убийства.
- Прости.
Не хотелось прерывать связь, но больше мне сказать было нечего. Правда в том, что у меня возникло смутное чувство в животе, которое я терпеть не могла называть. Я смертельно боялась, что имя ему «одиночество». С Рейнджером было жарко и волшебно, но он не от мира сего. В Морелли сосредоточилось все, что я хотела от мужчины, но он желал, чтобы я стала другой, а не тем, кем есть.
Я повесила трубку и укрылась под защиту гостиной. Если сидишь перед телевизором в родительском доме, то не ожидай что с тобой заговорят. Даже если задашь прямой вопрос, зритель сделает вид, что не слышит. Таковы правила.
Мы с Бабулей сидели бок о бок на софе и смотрели прогноз погоды. Трудно сказать, кто из нас был больше потрясен.
- Думаю, хорошо, что я не стала трогать его, - сказала Бабуля. – Хотя должна признать, мне было любопытно. Не то чтобы очень, но в конце он был такой большой. Ты когда-нибудь такой большой видела?
Идеальный момент, чтобы сослаться на привилегию молчанки за телевизором.
После двухминутного посвящения в погоду я вернулась в кухню и взяла второй пончик. Потом собрала свои вещи и собралась уходить.
- Я ухожу, - сказала я Бабуле. – Хорошо, что все хорошо кончается.
Бабуля не ответила. Она была вне зоны доступа в прогнозе погоды. На Великие Озера надвигалась область высокого давления.
Я вернулась в свою квартиру. На сей раз в руке у меня был пистолет, когда я выходила из машины. Я пересекла стоянку и вошла в здание. Дойдя до своей двери, замешкалась. Это всегда коварный момент. Лишь очутившись дома, я почувствовала себя в безопасности. Накинула цепочку и задвинула засов. Только Рейнджер мог войти без доклада. Или он просачивался сквозь дверь как привидение, или испарялся как вампир и проскальзывал под косяком. Полагаю, это могла быть и свойственная смертным способность, но я не знала, какая именно.
Я закрыла дверь на замок и обыскала квартиру комнату за комнатой, как какой-нибудь агент ЦРУ, крадучись и выставив пистолет, прижимаясь к стенам и готовая открыть огонь. Я пинком открывала двери и отпрыгивала в сторону. Слава богу, меня никто не видел, потому что выглядела я как идиотка. Зато никаких зайцев с их болтающимися причиндалами я не встретила. По сравнению с тем, чтобы быть изнасилованной зайцем, пауки и змеи казались такой мелочью.
Десять минут спустя, как я вошла домой, позвонил Рейнджер.
- Ты будешь сейчас дома? – спросил он. – Хочу послать кое-кого установить систему безопасности.
Этот мужчина просто читает мои мысли.
- Моего человека зовут Гектор, - сказал Рейнджер. – Он уже в пути.
Гектор оказался тонким, одетым во все черное латиноамериканцем. На шее у него была татуировка с бандитским лозунгом, а под глазом вытатуирована одинокая слеза. Ему было чуть больше двадцати, и говорил он только по-испански.
Гектор колдовал над открытой дверью, делая последние операции, когда появился Рейнджер. Он коротко поприветствовал Гектора на испанском и осмотрел сенсор, только что вделанный в дверной косяк.
Потом взглянул на меня, ничем не выдав свои мысли. Наши взгляды задержались на несколько мгновений, и Рейнджер отвернулся к Гектору. Мой испанский ограничивался «буррито» и «тако», поэтому я не понимала, о чем они там беседовали. Гектор говорил, жестикулируя, а Рейнджер слушал и спрашивал. Потом Гектор дал Рейнджеру маленькую штуковину, сложил ящик с инструментами и отчалил.
Рейнджер подманил меня пальцем.
- Это твой пульт управления. Вот кнопочная панель, она маленькая, можешь носить на кольце с ключами. У тебя четырехзначный код, чтобы открывать и закрывать дверь. Если дверь вскрывали, пульт тебе сообщит. Ты не подключена к охранной системе. Нет сигнализации. Сделано так, чтобы дать тебе легкий доступ и сообщить, не вломился ли кто в квартиру, чтобы не было сюрпризов. У тебя стальная дверь, и Гектор установил напольный засов. Если закроешься, то будешь в безопасности. Вот с окнами ничего не поделаешь. И еще проблема с пожарной лестницей. Будет лучше, если станешь держать пистолет на тумбочке у кровати.
Я посмотрела на пульт.
- Это входит в счет?
- Счета нет. Нет никакой цены за то, что мы даем друг другу. Никогда. Ни финансово. Ни эмоционально. Мне нужно вернуться к работе.
И он уже собрался уйти, как я схватила его за перед рубашки.
- Не так быстро. Это не телевизор. Это моя жизнь. Я бы хотела знать побольше об этих делах «никакой цены за эмоции».
- Вот так вот обстоят дела.
- А что за работа, к которой тебе нужно вернуться?
- Надзорная операция для государственного агентства. Мы независимая подрядная организация. Хочешь выпытать у меня детали?
Я отпустила рубашку и вздохнула.
- Не хочу. Все равно не получится.
- Знаю, - сказал Рейнджер. – Тебе нужно наладить отношения с Морелли.
- Нам нужен тайм-аут.
- Я сейчас в роли хорошего парня, потому что это подходит моим целям. Но я лицемер, и меня влечет к тебе. И я вернусь в твою постель, если ваш с Морелли тайм-аут слишком затянется. Я ведь могу заставить тебя забыть Морелли, если пораскину мозгами. Только для нас обоих не будет в том ничего хорошего.
- Угу.
Рейнджер улыбнулся.
- Закрой дверь.
И ушел.
Я закрыла дверь, задвинула напольный засов. Рейнджер успешно отвлек мои мысли от мастурбирующего зайца. Теперь если бы я только могла заставить себя прекратить думать о Рейнджере. Я понимала, что все, сказанное им, – правда, вплоть до возможности забыть Морелли. Забыть Морелли нелегко. Я долгие годы прилагала к этому массу усилий, но безуспешно.
Зазвонил телефон, и кто-то изобразил чмокающий звук поцелуя. Я повесила трубку, и телефон снова зазвонил. Еще чмокающие звуки. В третий раз я выдернула шнур из розетки.
Спустя полчаса кто-то появился под дверью.
- Я знаю, что ты там, - заорал Винни. – Я видел на стоянке твой «Си Ар-Ви».
Я подняла напольный засов, отодвинула дверной засов, сняла цепочку и открыла ключом замок.
- Святой Иисусе, - сказал Винни, когда я наконец открыла дверь. – Думаешь, есть что-то ценное в этой крысиной норе?
- Я ценная.
- Только не как охотник за головами. Где Бендер? У меня осталось два дня, чтобы представить Бендера, или я уплачу суду деньги.
- Ты здесь, чтобы сказать это мне?
- Ага. Я так понимаю, ты нуждаешься в  напоминании. У меня сегодня гостит свекровь и доводит меня до чертиков. Вот я и подумал, что хороший момент, чтобы взять Бендера. Пытался тебе дозвониться, но телефон не работает.
К черту, делать мне все равно больше нечего. Сижу тут как в ловушке в своей квартире с отключенным телефоном.
Я оставила Винни в холле и пошла поискать ремень с оружием. Вернулась с кобурой, пристегнутой к ноге, заряженным тридцать восьмым, готовая быстро выхватить оружие при первой необходимости.
- Ух ты, - явно впечатленный воскликнул Винни. – Наконец-то ты серьезно настроилась.
Разумеется. Серьезно настроилась не стать добычей зайца. Мы отправились в путешествие со стоянки, и Винни занялся радио. Я повернула в центр города, одним глазом смотря на дорогу, вторым кося в зеркало заднего вида. За мной пристроился зеленый внедорожник. Он пересек двойную полосу и помчался за нами. За рулем сидел парень в маске Клинтона, а большой уродливый заяц ехал на переднем сиденье. Заяц повернулся, высунулся через сдвижную крышу и оглянулся на меня. Его уши трепались на ветру, и он придерживал голову руками.
- Впереди заяц, - завопила я. – Стреляй в него! Хватай мой пистолет и стреляй!
- Ты что, чокнутая? – отмахнулся Винни. – Не могу я стрелять в безоружного зайца.
Я неуклюже пыталась достать пистолет из кобуры, в то же время не выпуская руль.
- Тогда я его сама пристрелю. И плевать мне, если попаду в тюрьму. Оно стоит того. Отстрелю ему глупую заячью башку. – Я вытащила пистолет из кобуры, но не хотела стрелять сквозь ветровое стекло тачки Рейнджера.
- Возьми руль, - заорала я Винни. Потом открыла окно, высунулась и выстрелила.
Заяц немедленно нырнул в машину. Внедорожник прибавил газу и свернул налево в боковой переулок. Я подождала, пока проедут машины, и тоже свернула налево. И увидела своих преследователей впереди. Они повернули раз, другой, пока мы не сделали полный круг и снова не вернулись на Стейт. Внедорожник подъехал к магазину, оттуда выскочили двое и бросились наутек вокруг кирпичного здания. Я остановилась рядом с «эксплорером». Мы с Винни выскочили из машины и припустили за беглецами. Пару кварталов мы преследовали их, потом они срезали через двор и исчезли.
Винни согнулся, глотая воздух.
- Зачем мы гонялись за зайцем?
- Этот заяц взорвал мою машину.
- Ах да. Сейчас вспомнил. Надо было раньше спросить. Я бы остался в машине. Боже, поверить не могу, что ты открыла огонь на ходу, высунувшись из окна. Что ты о себе возомнила, что ты Терминатор? Боже, твоя матушка с ума сойдет, если узнает. О чем ты думала?
- Ну взволновалась, ну и что?
- Ты не взволновалась. А обезумела как сто чертей!

...

хомячок: 05.04.13 20:30

Девосчки, спасибо за перевод!!!наконец-то ТО, что мы ждали уже несколько книг, случилось!!!!

...

Sarita: 05.04.13 21:51

Спасибо за главу!!!

...

serena-tessa: 06.04.13 06:53

Спасибо огромное за новую главу!
Ура! Наконец-то Стефани отработала свой "долг" перед Рейнджером!

Жалко что только он дает задний ход...все-таки он трусишка

...