Линда Ховард "В огне"

lee-ali: 15.10.12 17:26

Спасибо!!!!

...

Изабелла: 16.10.12 20:27

Девочки, книга такая классная.
Пришлите, пожалуйста, оригинал. Кому можно ящик в личку кинуть?

...

Renka: 17.10.12 23:13

Обожаю Ховард! Девочки, огромное спасибо за чудесный перевод!

...

Taalika: 19.10.12 19:54

Изабелла, у меня есть оригинал. Если еще нужен напишите в личку свой мейл. Правда, книга у меня в формате epub, но в pdf не проблема конвертнуть.

...

Lvenka: 26.10.12 14:43

А можно я тоже попрошу оригинал? Пожалста-пожалста

...

Taalika: 26.10.12 15:34

Lvenka, напишите мейл в личку. С удовольствием поделюсь.

...

Nissa: 27.10.12 16:15

Заинтригована сюжетом, но не решаюсь пока начать, всего 6 глав, увы... И все же я очень благодарна нашим девочкам. за то что переводят Ховард! Респект!!!!!

...

makeevich: 30.10.12 19:00

 » Глава 7

Ура! В нашей команде появилась новая бета LuSt!
Надеюсь, что теперь скорость выкладки увеличится...
Меня с аметистами, и встречайте 7 главу!

Глава 7

Перевод - Иришенька
Редактирование, вычитка - codeburger, kerryvaya

Фрэнк Ларкин просматривал список пассажиров, отмечая знакомых и их распределение по каютам. Люксам, примыкающим к апартаментам хозяина-распорядителя круиза, он уделил особое внимание. «Серебряный туман» должен был отплыть через два дня, и каждую деталь следовало отшлифовать до совершенства. Обитатели номеров, расположенных по соседству с его собственным, беспокоили Фрэнка. В одном из них располагалась пара, которую он не знал ни лично, ни по фамилии, и обострившимся от подозрений взглядом Фрэнк уставился на имена Райана и Фэйт Натерра. Они заказали для себя каюту рядом с его апартаментами по какой-то особой причине? Или просто попросили одну из лучших – почти все так делают, – и им случайно повезло оказаться первыми среди записавшихся?

Фрэнк не верил в случайности. И не верил в отсутствие скрытых мотивов при бронировании этих люксов. Наоборот, скрытые мотивы наверняка имели место, ни единого вздоха не бывает без тайной причины. Таковая, возможно, и не связана напрямую с ним лично, тем не менее, подобную вероятность не стоит сбрасывать со счетов.

Как бы то ни было, он знать не знал Райана и Фэйт Натерра, и это вызывало подозрения.

У Фрэнка болела голова. Постоянно болела. Неотступное, надоедливое напоминание о том, что в конце концов нашлось препятствие, которое он не в силах преодолеть. Фрэнк слегка помассировал виски. Проверено – это не облегчит боль, но действие было настолько машинальным, что он не мог остановиться. Он так привык к непрерывной боли, что до недавних пор замечал ее лишь изредка. Хотя в последнее время ему казалось, что внутри головы пульсирует маленькая горящая точка, будто червь прогрызает мозг.

Не рак ли это? Может, он действительно чувствует, как растет опухоль? Врач сказал, что это невозможно, но откуда ублюдку знать? Сам-то он разве страдал раком мозга? Приходилось ли ему когда-либо жить – блин, чертовски плохой каламбур – с мыслью, что болезнь пожирает мозг и ни он, и никто другой ничего не могут сделать, чтобы это остановить?

Доктор пытался объяснить, что мозг Фрэнка ничто не «пожирает», а, наоборот, болезнь добавляет клетки, которые не участвуют в нормальном функционировании мозга… бла-бла-бла … и какая, на хрен, разница? В любом случае это убивает его. И он таки чувствовал это огненное ядрышко. Можно вытерпеть боль, непрекращающуюся, но не мучительную. Что действительно невыносимо, так это приводящая в бешенство утрата контроля над самим собой, беспомощность. Ну и хрен с ним! Он не собирается подыхать, свернувшись в комок, скуля от боли и мочась под себя, потому что больше не способен управлять мочевым пузырем. Он выбрал свой путь, и, ей-богу, никто никогда не забудет Фрэнка Ларкина.

Но сейчас не время, еще не время. Прежде чем момент наступит, нужно уладить множество дел.

– Разузнай об этих Райане и Фэйт Натерра, – приказал Фрэнк главе своей службы безопасности Дину Миллсу, – никогда не слышал о них, и мне это не нравится.

Дин был коренастым мужчиной лет сорока, с очень светлыми коротко стрижеными волосами и острым взглядом голубых глаз. За кажущейся приземистостью скрывалась впечатляющая мускулатура, и большинство людей недооценивали мощь Дина, однако Ларкин высоко ценил помощника за качества, не имевшие ничего общего с физической силой – за чрезвычайно полезное для дела сочетание интеллекта и отсутствия моральных норм. Дин был беспощаден в своем стремлении выполнить работу, какой бы та ни была. Он быстро просмотрел сведения, предоставленные четой Натерра при бронировании мест на корабле, сказал «Сделаю» и вышел, чтобы откопать любые обрывки информации о супругах, которые только можно найти.

Ларкин снова вернулся к списку пассажиров. Большинство имен было ему знакомо, даже если он не знал людей лично. Те, кто мог позволить себе этот круиз, принадлежали к небольшой, довольно сплоченной кучке сверхбогачей, у которых имелось достаточно денег, чтобы выбросить толику на ерунду вроде этой благотворительной акции, поэтому поддерживать знакомство с большинством из них было несложно, особенно вращаясь в тех же кругах. Ларкин не принадлежал к самым сливкам, однако относился к сильным мира сего и часто сталкивался с толстосумами на деловых вечеринках.

Он чертовски хорошо зарабатывал за счет этих персон, так что с точки зрения бизнеса имело смысл поддерживать отношения со столькими из них, со сколькими удастся. В настоящий момент, благодаря своим «экологическим» компаниям и программам, Фрэнк загребал больше денег, чем первоначально рассчитывал. Богатые идиоты чувствовали себя виноватыми из-за того, что они такие богатые, и стремились что-нибудь сделать во имя спасения планеты. Настоящая лафа для него. Подобно множеству других торгашей, которые не могли поверить в свою удачу, Фрэнк был несказанно счастлив взять шальные деньги и воткнуть дурацкое дерево куда угодно. Львиная доля его так называемых «зеленых» предприятий была не более чем мошенничеством – если что зеленое и имело к ним отношение, так только купюры, – но раз он помогает людям чувствовать себя лучше, то нет причин не извлекать выгоду для себя.

При всем при том легкая нажива усиливала его и без того уже беспредельное презрение к легковерности тех дураков, которые покупали его «изделия» и раскошеливались на его мнимо благие дела. По большому счету, американцы просто идиоты, готовые из кожи вон лезть в своем ослином стремлении «спасти мир», или какая там еще донкихотская идея пользуется всеобщей поддержкой в настоящий момент. Некоторые восхищаются последовательным идеализмом, но они тоже идиоты. Умные люди понимают, как извлечь из поветрия выгоду и пользуются моментом.

Свою долю Ларкин заработал, манипулируя политикой правительства так, чтобы создать наилучшие условия для деятельности принадлежащих ему жульнических предприятий, и теперь денег у него больше, чем он сможет истратить. Ну, и какая от этого польза? Ни за какие деньги не купить исцеления или хотя бы приемлемого курса лечения, способного дать ему больше, чем еще месяц или около того – и все равно на протяжении этого срока он оставался бы смертельно больным, что делало такую попытку пустой тратой времени.

Прежде чем снова войти в просторный офис, Дин коротко постучал, заставив Фрэнка осознать, что его мысли где-то бродят и растрачиваются минуты, столь драгоценные, что он почти отказался от сна, во всяком случае, до тех пор, пока не достигал той степени изнурения, когда приходилось поддаться слабости.

– Ничего подозрительного, – доложил Дин. – Живут в Сан-Франциско, женаты почти шесть лет, детей не имеют. Деньги Райану достались в наследство от мачехи, которая была одной из Уолтонов. Своих детей она не завела, а за отца Натерра вышла замуж, когда мальчику только исполнилось три, так что он ей вроде сына. Время от времени он баловался тем-сем, даже в «Майкрософт».

Действительно ничего подозрительного. Ларкин тщательно изучил переданную Дином распечатку, но даже ему не удалось найти ни единой сомнительной детали.

Ничего подозрительного? Разве это не отличительная особенность тех, кто работает под глубоким прикрытием? Фрэнк подумал о встрече, запланированной на Гавайях, о том, сколько еще правительств стоит за Северной Кореей, и приказал:

– Поменяйте каюты. Переместите всех, кто сейчас поблизости от моих апартаментов.

– Но люди выбрали…

– Мне по хрен, что они там выбрали. Это мой гребаный корабль, и я хочу всех перемешать. Не желаю, чтобы рядом со мной располагался тот, кто просил об этом, понятно? Если кто-нибудь пожалуется, скажите, что произошла досадная ошибка компьютера и уже поздно вносить изменения.

Это была полнейшая ахинея, так как никто не взойдет на борт в ближайшие сорок восемь часов, но поскольку пассажиры не узнают о передвижке, пока не окажутся на борту, такая отговорка сработает. А если и нет… неважно. Если у умирающего и имеются какие-то преимущества, так это полная безнаказанность. Фрэнк и прежде редко подчинялся тем правилам, которые считал для себя неподходящими, а теперь обрел абсолютную свободу, потому что больше ничего не имело значения.

Он снова взглянул на список пассажиров. Среди тех, кто забронировал каюты на его палубе, преобладали супружеские пары – молодые и старые, хотя преимущественно постарше, так как именно у них, как правило, больше денег – однако, одна «пара» отличалась от остальных: Сидни Хэзлетт и Дженнер Редвайн. Сидни была дочерью Дж. Майкла Хэзлетта, который первоначально заказал каюту для себя, но потом ему пришлось отлучиться по делам, и в качестве семейного представителя он отправил дочь. Редвайн – выскочка из работяг, которая выиграла в лотерею и теперь околачивалась на задворках светского общества Палм-Бич, пытаясь в него вписаться. Однако они с Сидни были лучшими подругами и хорошо известны. Вряд ли от них исходит даже тень угрозы.

– Помести Хэзлетт и Редвайн в люкс «Королева Анна», – приказал Фрэнк. – И… Альберта и Джинджер Уиннингхэм в «Нептун».

На большинстве кораблей люксы довольствовались номерами, но только не на «Серебряном тумане». На нижних палубах сьюты были просто пронумерованы, однако на самой верхней каждая из кают имела какое-нибудь претенциозное название, что должно было подчеркнуть их особый статус. Два упомянутых люкса примыкали с обеих сторон к каюте Фрэнка.

Альберту Уиннингхэму было восемьдесят четыре, и он почти ничего не слышал. Его жена Джинджер страдала артритом и носила очки со стеклами толщиной с донышко бутылки кока-колы. Будь Ларкин в подходящем для веселья настроении, он бы рассмеялся. Втиснувшись между двумя пустоголовыми идиотками и мистером Глухим с миссис Слепой, он окажется в полной безопасности.

Дин сделал пометки относительно размещения. Он лично проконтролирует, что изменения внесены

– Что-нибудь еще, сэр?

– Корабль прочесали на наличие «жучков»?

– Дважды.

Что-то в подчеркнуто непроницаемом лице Дина подсказало Ларкину, что он, вероятно, задавал этот вопрос раньше. Фрэнк потер лоб.

– Предосторожность не может быть чрезмерной, – пробормотал он. – Ты уверен, что весь экипаж тщательно проверен?

– Все пятьсот двадцать человек прошли сверку анкетных данных и дважды были опрошены Такером, Джонсоном или мной.

Очень некстати, что требовалась настолько большая команда, однако непомерная стоимость круиза предполагала безупречное обслуживание, а значит, членов экипажа должно быть достаточно, чтобы в любой момент справиться с любым возможным затруднением. Даже при самой всесторонней проверке биографических данных, как можно по-настоящему положиться на сведения, по большей части найденные в интернете? Ларкину представлялось, что никакая проверка не будет исчерпывающей. Он это знал, потому что сам не раз вносил вклад в подтасовку данных.

Дин был доволен набранной командой, а значит, предполагалось, что и Ларкин должен быть удовлетворен. Если что-то пойдет не так…ну, Дина можно списать как расходный материал. Кого угодно можно списать.


– У нас проблема, – выпалила Тиффани. – Сегодня утром Санчез проверил список пассажиров. Люксы перераспределены. Райан и Фэйт теперь уже не соседствуют с Ларкиным.

Прижимая к уху сотовый телефон, Кэйл сел на постели.

– Параноидальный сукин сын, – пробормотал он, включая лампу, лужица приятного неяркого света разлилась по полу. – И кто теперь в этих двух люксах?

– Пожилую пару, Альберта и Джинджер Уиннингхэм, поместили в «Нептун». Эта каюта предназначалась Райану и Фэйт, расположена она идеально. Люкс «Королева Анна», примыкающий к апартаментам Ларкина с другой стороны, предназначен для Сидни Хэзлетт и Дженнер Редвайн. Из-за планировки кают с ним возникает больше проблем, но они разрешимы.

Кэйл пересек комнату, вывел свой компьютер из спящего режима, вытащил на экран план апартаментов, о которых шла речь. У него имелись только «Платиновый» люкс распорядителя круиза, в котором расположился Ларкин, и «Нептун». Гостиные двух номеров примыкали одна к другой.

– У меня нет «Королевы Анны», – сказал Кэйл. – Можешь кинуть схему?

– Лови.

Он услышал в трубке легкий стрекот клавиатуры, а затем мелодичный сигнал компьютера известил, что поступило сообщение. Щелкнув мышкой, Кэйл открыл PDF-файл, содержащий план обсуждаемой палубы.

– Понимаю, что ты имеешь в виду.

Общая стена находилась между двумя спальнями. Это не представляло проблемы со стороны «Королевы Анны». Расположись они там, назначение комнат не имело бы значения, однако вероятность получить полезную информацию от оптоволоконного наблюдения намного выше, если установить аппаратуру именно в гостиной «Платинового» люкса, а не в спальне. И все же, как сказала Тиффани, проблема разрешима. Не легко, но разрешима. Теперь Кэйлу понадобится проникнуть в апартаменты Ларкина, а не просто просунуть провода в крошечные отверстия в стене между номерами. Риск операции стократ возрос.

Мысли Кэйла помчались дальше. Ларкин всегда заведомо подозревал всех и вся, но в последнее время его паранойя достигла новых высот. Так что хоть Кэйл и не предвидел того, что произошло, но не удивился. Только раскаивался, что не предусмотрел такую возможность заранее и не разработал резервный план. Кэйл ненавидел пускаться в импровизации, потому что вероятность осечки при этом сильно увеличивалась.

– Пассажиров люксов еще раз переместить нельзя, – произнес он, размышляя вслух. – Ларкин отвел им эти каюты не просто так, и, если по нашей просьбе Санчез кого-то переселит, Ларкин будет точно знать: что-то замышляется.

План обретал очертания. Один из людей Кэйла заменит кого-нибудь из обитателей «Королевы Анны» или «Нептуна».

– Престарелые супруги слишком хорошо известны. Все, что с ними связано, привлечет много внимания, и к тому же, наверное, состояние здоровья стариков оставляет желать лучшего.
Тиффани была достаточно проницательной, чтобы, даже не зная точно, о чем думает Кэйл, догадаться, что его мысли вертятся вокруг пассажиров, которые согласно действующему списку должны разместиться в интересующих его люксах.

– Как насчет парочки парней с другой стороны?

– Геи, очевидно, а значит, от Тиффани не будет особой пользы. Сам он привык партнерствовать с Тиффани – профессионально, а не в личной сфере – так что, пожалуй, следовало выдвинуть Мэтта на главную роль в этой работе. Однако такой вариант смущал Кэйла. Мэтт чертовски хорош во всем, за что берется, но его актерских способностей вряд ли хватит, чтобы убедительно изобразить гомосексуалиста. Кроме того, Мэтт уже устроен в экипаж, и превращение его в пассажира однозначно станет красным сигналом. Нет, придется заняться этим самому.

– Оши-и-ибочка, – протянула Тиффани, уже успевшая выполнить запросы на своем компьютере. – Это две женщины. Сидни – наследница. Дженнер Редвайн выиграла в лотерею «Мега Миллионс» несколько лет назад. Они хорошие подруги, но не лесбиянки. По крайней мере, если и лесбиянки, то этот скелет так глубоко скрыт в их гардеробе, что сойдет за чехол для одежды.

– Так лесбиянки или нет? – в низком голосе Кэйла послышался оттенок нетерпения. Хоть он и оценил игривое сравнение, времени на шутки не было.

– Чисто интуитивно… нет. Они «правильные». И замещают отца Сидни, которому пришлось уехать. Здесь написано, отец поручил Сидни занять его место, а та попросила подругу составить ей компанию. Хм-м-м. В люксе, который был заказан первоначально, две спальни, а в «Королеве Анне» всего одна.

– Это может стать для них проблемой.

– Нет, все в порядке. Широкую двуспальную кровать можно разделить на две. И кроме того, – не преминула заметить Тиффани, – у женщин нет таких заморочек насчет совместного проживания в одном номере, как у мужчин. С кем-то своего пола, конечно.

Кэйл проигнорировал укол. Тиффани постоянно пыталась дразнить его – такова ее натура. Внимательность Кэйла и сконцентрированность на работе прослыли легендарными, так что, естественно, ей не терпелось сбить его с мысли.

Внезапный зигзаг в их планах заставил мозги Кэйла крутиться на самых высоких оборотах.

– Выясни все, что сможешь, о Хэзлетт и Редвайн. Мне нужны их расписания на время поездки, я хочу знать, как они мыслят, что они вообще за люди.

– Уже ищу.

– Райан и Фэйт теперь уходят в резерв, – сказал Кэйл, – нельзя выдвигать их снова, это насторожит Ларкина. Мы с тобой становимся ведущими.

– Прекрасно! – Ее голос звучал радостно до отвращения. Больше всего Тиффани любила находиться в первых рядах.

Повесив трубку, Кэйл занялся собственными изысканиями. Осталось слишком мало времени для разработки нового плана, так что ему нужно выполнить как можно больше подготовительной работы прямо сейчас, а это подразумевало необходимость разбудить некоторых людей, что наверняка их не обрадует в столь ранний час. Не повезло. Он же проснулся, чтобы делать свою работу, так и этим лежебокам хватит дрыхнуть. На тактичность уже нет времени.

Кэйл выбрал Райана и Фэйт на главные роли в этом привилегированном благотворительном круизе «Серебряного тумана», предшествующем началу регулярных рейсов судна, потому что они действительно принадлежали к довольно-таки избранным финансовым кругам. Просто так получилось, что у обоих имелись и вкус к приключениям, и необходимые навыки. Если бы Ларкин не перетасовал пассажиров, супруги прекрасно справились бы.

Кэйл изучал лица двух женщин на экране компьютера. Тиффани, конечно, проведет глубокое и основательное изыскание, но он хотел сам прочувствовать, с кем придется иметь дело. Из них двоих Хэзлетт была красивее, с русыми волосами и классически правильными чертами, однако в выражении ее лица просматривалась слабохарактерность. А вот Редвайн выглядела скорее пикантной, чем хорошенькой, и фотографии, снятые в естественной обстановке, до некоторой степени позволяли оценить ее характер. Судя по изображениям на мониторе, она меняла цвет волос столь же часто, как туфли, а это могло означать, что в ней есть авантюрная жилка и девушка способна взбрыкнуть. Но, с другой стороны, разве у Хэзлетт достанет твердости, чтобы выполнить то, что должно быть сделано?

Это его личное субъективное впечатление. Хэзлетт более податлива, легко внушаема, но ее нервы могут сдать во время работы. Нервы Редвайн выдержат что угодно, однако она наверняка будет без конца упрямиться и создавать проблемы.

Кэйл снова уставился на фотографию Редвайн. Может, Тиффани и удастся откопать нечто способное изменить его мнение, но вряд ли. Самое главное – операция, а чтобы перехитрить врага нужно мужество, которым, по его мнению, Хэзлетт не обладала. Значит… остается Редвайн. Если она доставит ему неприятности, ну, тогда он справится с ними – и с нею тоже.

– Привет, дорогая, – нежно произнес Кэйл, – мы скоро станем любовниками.

...

Аньга: 30.10.12 19:04

Это я удачно зашла.
Спасибо за перевод очередной главы!!!

...

Дануся: 30.10.12 19:15

Ура новая глава!!! Спасибо, девочки

...

Medik: 30.10.12 19:22

Огромное спасибо за продолжение. Обожаю этого автора и потому с удовольствием читаю её произведения, переведенные на русский язык. Удачи Вам.

...

Giacint: 30.10.12 19:28

Девочки, спасибо за продолжение!

...

djulindra: 30.10.12 20:03

Ура!!!
Спасибо

Я в полном восторге. Самое интересное начинается

...

lee-ali: 30.10.12 21:04

Спасибло за продолжение!!!
И С АМЕТИСТАМИ!!!!!!!!!

...

Рикки-тикки: 30.10.12 21:05

Поздравляем, поздравляем!

И спасибо за главу!

...