Каштанка:
Малинка, Пожалуйста))
Ленчик , рада тебе)))
kori писал(а):Как же, я уже один раз доверилась автору
Гыы)) Но хуже ведь не стало))) В смысле, потом, через несколько дней)))))
kori писал(а):так что не удивлюсь, если и Эдика щас жЫстоко обманут в его благих намерениях)))
Не, позволим ему совершить пакость в сторону Любы)) Он же как лучше хочет)))
kori писал(а): Так што нервно курю и пытаюсь разгадать коварный замысел (благие намерения) Эдуарда, может потребуется помощь?
Там твой поверенный, который А.В., уже вовсю постарался помочь)) И на Ксению надавил, и на папочку))) Всё успел, лишь бы Любаню запереть в браке)))
Ирэн Рэйн писал(а):Намечается операция"не дам ей меня бросить"
Ага)) Ещё бы начать "не дам ей
в меня бросить")))
Ирэн Рэйн писал(а):участие в ней беременной интригует, женщины в этом состоянии особенно эмоциональны
Проговорится потом)) Сдаст мужиков, чтобы самой не досталось))
...
Каштанка:
Девчата, красавишны мои! Всех приветствую сегодня!)) У меня за окном -
В деревне Гадюкино опять идут дожди (с) Но настроение бодрое))
KimiR писал(а):уу какая она..редиска.
Да, она такая))) Наша Люба))
KimiR писал(а):.а главное, за что...за то, что хороший..
Дааа...Причину можно всегда найти)))
KimiR писал(а):правильного с ней только так и надо.
Раскусил её))
ira-ida писал(а):Прям блицкриг какой то намечается!!
Ага)) Победит сильнейший))) Или умнейший)) Или хитрейший))
versa писал(а):Подключите меня пожалуйста к форуму, а то я умру от любопытства
Подключили, не умирай)))
chainat писал(а):Ух, зреет ,, заговор,,!
Наташ, уже созрел))
mariy писал(а): Любаша, вОть уже чУмаданы свои собрала)
Гыы)) Судя по её виду, Эдик очень сильно и настойчиво ей помогал)))
Машунь, спасибо за пожелание и утренний позитив)))
Автор, если не напьётся сегодня (всё же пИтница), то выложит проду)))
...
Каштанка:
» Глава 10 (часть)
Всё время до отъезда Любы они практически не выбирались из постели. Эдик в то же утро позвонил Владимиру Петровичу и отпросился по семейным делам. Начальник только хмыкнул, сказав, что знает, какие на самом деле у него дела и пригрозил, что если не увидит его в назначенный срок на работе, отрежет до основания его сардельку. Лично.
Люба посетила работу лишь однажды - отпросилась у Конора, сославшись на неотложные дела, которые требовали полного завершения. Не солгала - полное завершение действительно было необходимо. Конор великодушно разрешил. Эдик ждал её у выхода в машине, не доверяя ни на минуту. Люба пыталась было возмущаться, но любое её возмущение с ним длилось недолго. Обычно Эдик просто перекрывал ей кислород своим ртом. Она не знала, как сегодня поедет на вокзал - между ног всё болело. Он стёр её до основания. Лучше бы себя стёр! Хоть на сантиметр!
- Доброе утро! - абсолютно голый Эдик внёс в спальню поднос, где расположился кофейник, две чашки, блюдце с тостами и таблетка от головной боли. - Как спалось моей знойной красавице?
У Любы опять было отвратительное настроение. Мало того, что болела голова, так ещё и на сердце было совсем не спокойно. Она задницей чувствовала, что он что-то замышляет. Всё вокруг походило на театр, в котором они в первый раз показали свои интимные места друг другу. Воздух как будто сгущался вокруг неё, становился плотнее, туманнее. И ей это абсолютно не нравилось! Люба хмуро посмотрела из-под чёлки на жизнерадостного боя.
- Не спалось твоей красавице! Не знаешь, почему? - она схватила тост и уже наполненную ароматным кофе чашку. Шумно, не интеллигентно отхлебнула. Вот же, говнюк, даже сахар и сливки не забыл!
Эдик чмокнул упрямый лоб и, даже не думая одеваться, стал делать перед ней разминку: положил руки на талию и начал выполнять наклоны в сторону. Его член находился параллельно полу и тоже разминался. Люба подавилась. Выплюнув в кашле половину тоста и кофе на постельное бельё, злобно посмотрела на этого клоуна и, положив посуду обратно на поднос, вскочила. Принялась лихорадочно снимать пододеяльник. Эдик никакого внимания на неё не обращал, перейдя к приседаниям. Пенис - тоже. Люба, вся красная от возмущения, злясь от неуклюжести и вида голого "гимнаста", привела в порядок постель и загрузила бельё в машинку. До поезда оставались крохи времени. Нужно ещё было принять душ, накраситься и одеться. И кое-что ещё. Она вернулась к подносу, взяла и положила в рот таблетку, запив её оставшимся в чашке кофе - уже холодным, но не менее вкусным.
- Запивать таблетки кофе вредно - будет язва, - предупредил Эдик, отжимаясь. Отжиманиями, конечно, это можно было назвать с натяжкой. Его член практически упирался в пол, не давая хозяину согнуть, как надо, локти.
- Без сопливых скользко, - ехидно заметила Люба и пошла в ванную.
- Нет, я ошибся, - пропыхтел Эдик, - язвы у язвы быть не может.
Покрутив кран, Люба отрегулировала температуру воды и разделась. Намылив голову, встала прямо под сильные струи, чтобы смыть шампунь и закрыла глаза. Вода выталкивала мыльную шапку, заставляя ту бежать вниз по телу, растворяться и исчезать в сливном отверстии. Между ног саднило, но Люба не обращала внимания. Ничего, всё пройдёт. За такой умопомрачительный секс с ним, она согласна была терпеть и не такое. Вода омывала её лицо, лаская кожу прозрачными струйками. Сердце вдруг тревожно забилось - кто-то появился рядом. Она не успела открыть глаз, как вместе с водой почувствовала чьи-то губы. О, она сразу же узнала их обладателя. Внутренне застонала от удовольствия. Это было так прекрасно - ощущать влажные прикосновения таких разных субстанций. Не выдержав, она приоткрыла рот, и сразу же этим воспользовавшись, знакомый до боли язык прошмыгнул в сладкое углубление. Большие ладони, длинные пальцы, вплотную прижавшееся стройное, но жилистое тело, твёрдый член, толкающийся в её промежность, водопад, закрывающий их от всего мира - всё это дарило ей такую внутреннюю гармонию, что она неожиданно замерла. На секунду. Уронила голову ему на плечо и крепко обняла. Эдик поднял её, выключив воду, и прислонил спиной к влажной стене. Люба обвила ногами его талию.
- Открой глаза, пчёлка, - тихо попросил он.
Ресницы затрепетали, и Люба подняла веки. Глядя прямо в чёрные омуты, пристально и напряжённо, Эдик обхватил её лицо своими ладонями и медленно в неё вошёл. Очень медленно. Давая ей время приспособиться, впустить его. Люба снова закрыла глаза. Саднящая боль, как ни странно уходила. Он поцеловал её веки, переносицу, крылья носа, щёки и опять веки. Понимая, что больше в этой позе она его принять не может, отстранился и вновь вошёл. И снова медленно. Она превращалась в лужу, таяла, рассыпалась на куски. Какого чёрта он так нежен?!
- Так я опоздаю на поезд, - зло прошептала.
- Вот и хорошо, - он не менял ритма. Наслаждался ею, как хотел. Он заслужил эту трёхдневную нирвану, гори оно всё огнём! Две недели без неё...целых две недели! Сейчас он её просто так не отпустит. Выпьет, выжмет до капли. Чтобы она это время даже помыслить о другом не могла! Он сцепил зубы и напрягся. Невольно ускорил темп. Руки переместились ей на ягодицы, приподнимая, поддерживая. Чтобы ей было легче за него держаться. Её спина скользила по мокрой плитке, её волосы облепили его кисти, её зубы сжались на его шее, оставляя памятный след. Она была уже готова - часто и шумно дышала, вцепившись ногтями в его плечи. Раздирая ему кожу, громко застонала и начала содрогаться. Он не мог ей противостоять в этом. Она тоже выжимала его до капли. Буквально. Своими мышцами, она выкачивала из него всю душу. Освобождаясь в ней, он молился, чтобы его план сработал. Иначе...иначе он придумает другой.
*****
- Я не хочу, чтобы ты меня провожал! - Люба застёгивала брюки, резко дёргая молнию.
- Почему? - Эдик неторопливо застёгивал рубашку.
- Потому. Ты же не муж мне.
- А что, провожать могут только мужья? Давай, по пути заедем в ЗАГС тогда, - сказал и сам не понял, зачем. Но внутри уже разливалась горячая волна, согревая его сердце. Да, мысль определённо была не плоха.
- Ага, побежала - волосы назад, - она демонстративно тряхнула головой.
- Вот за что тебя я люблю, так это за воспитанность.
- Передам это маме.
- Я ей сам передам, - Люба, собираясь красить уже губы, посмотрела на него, не донеся кисточку.
- Что ты сделаешь?
- Передам, что ты очень воспитанная девушка. Поблагодарю её за тебя. - Он резко наклонился, увернувшись от тюбика помады.
- Ах, ты, паршивец! - в него полетела тушь, - Недоумок! - румяна, - Сволочь длинночленистая! - тени, - Скотобаза худосочная!
Эдик, стремительно подбежав, лавируя между мебелью и летящими в него предметами, схватил Любу в охапку и кинул на кровать. Сам тут же упал сверху и, захватив в плен её запястья, не смотря на макияж, практически уже полностью нанесённый, впился в губы. Поцелуй был долгим. Затушив таким образом костёр её возмущения, отстранился на миллиметр и прошептал:
- Обожаю, когда мы вместе!
*****
На поезд Любу он всё-таки проводил. И долго смотрел ему в след, уже отчаянно тоскуя.
...