Убегай, моя любовь (18+)

Марина, спасибо за продолжение!
_________________

Спасибо! Капец просто. Один можно сказать изнасиловал, вторая задумала убийство. Уроды какие-то моральные.

Марина, большое спасибо за продолжение!

Эх, Ламониных обложили со всех сторон безжалостные жадные до денег людишки

Виталий переспал с невменяемой Машей, хотя пока не понимаю, как это ему поможет в скорейшем заключении брака - общая постель ещё не повод для женитьбы Ну, если только случится беременность

Оксанка все-таки решилась отравить тетку, креста на ней нет. Не просто так появился этот медицинский диск с симптомами болезней, может, с его помощью смогут поставить Тамаре правильный диагноз. Или наоборот, Оксана его использует не по назначению

Бедный Вовка! Сколько на его долю выпало, но надеюсь, парень мучается не просто так - будет и на его улице праздник!
___________________________________

Марина, спасибо за продолжение!
_________________

Спасибо за продолжение!
_________________

Да, жили столько лет и не особо напрягались Ламонины, а тут - целый десант авантюристов. Оксана на убийство, правда, не пойдет, но навредит Тамаре основательно. А Виталий не видит препятствия для достижения цели...



Ухудшение временное, спасут.
_________________

Ага, посчитали, что пора делиться нажитым.



Как вариант, попытался себя подстраховать.




Нет, диск Виталий подарил, чтобы на самом деле выиграть в глазах Маши, только и всего. А Оксана - да, планирует недоброе.




Конечно, Лика как раз в настоящий момент все переосмысливает.
_________________

После первой ночи он и настаивать не будет. Потом Макс сам невольно толкнет ее в руки Виталия...
_________________

Это еще не дно - в случае Оксаны, оно впереди.
_________________

А что может быть хуже планирования убийства, к тому же родственницы?
___________________________________

Наташа(Nimeria), видимо само убийство.

Кого будет умерщвлять? Витальку, Макса или Машеньку? Ламонина нельзя: он денежный мешок!
___________________________________

 » Глава 22

Такой гонки у Макса в жизни еще не было. Они ехали на максимальной скорости до самой Москвы — так, что ветер свистел в ушах. Цыганам пришлось разделиться, чтобы не вызывать подозрений у расставленного по шоссе патруля. Василь пересел к Ромке, а он сам остался с одним из ромал — крупным весельчаком.
В тридцати километрах от города пришлось заехать в лес. На опушке веселилась и жарила шашлыки компания смуглых парней и девушек, которые радостно загомонили при виде своих.
- А Василь и остальные скоро нас догонят? - спросил Макс, с удовольствием поедая жареную на мангале свинину. - По-моему, мы сильно обогнали их.
- Не бойся, в Москве догонят, там и встретитесь, - похлопал его по плечу тот, кто вел мотоцикл. - Нам с тобой придется переодеться... Я-то ладно, а вот ты в своей робе заключенного очень уж заметен!
Действительно: то, что они еще не попались, было настоящим чудом. От друзей они получили одежду, какую носят байкеры — кожаные штаны, жилетки и банданы. Макс очень хотел посмотреть на себя в таком виде... Новый товарищ выглядел органично, со своими длинными волосами и небритым лицом. Одна из девушек включила камеру на телефоне, чтобы они могли посмотреться.
- А что, неплохо, - заметил цыган. - Сейчас как раз мотопробег по области... По-моему, за честные выборы. Мы к нему присоединимся и доедем до Москвы. Главное — влиться в колонну других участников. Там настолько колоритные личности, что на нас не обратят внимания.
Друзья сложили им несколько порций шашлыка в пакет с собой, упомянув, что оставят для Василя и остальных. А Максу и Янко предстояло ехать дальше.
Страшно было ему, совершенно не знакомому с такой стороной жизни, сейчас. И этот побег, и дорога... Назад-то пути нет. На зоне добьют «красные», сам полковник отправит в колонию строгого режима. Так что, он находится в лучшем положении, чем мог бы быть. Вот только Маша... И отец. И Вовка, насквозь простреленный двумя пулями. Все это тянуло его назад, заставляло страдать.
А дорога вилась все дальше... Иногда приходилось заезжать в лес. Перед ними мелькали города, поселки и совсем маленькие деревушки. Позади издалека просигналили три раза.
- Это Шандор и Харман, - заметил Янко. - Отлично, они тоже побывали у наших в лесу. Следующие — Василь и Панка. Значит, все хорошо, и никто не попался!
Эта новость вызвала у Максима облегчение и надежду. Как хорошо, друзья на свободе, и продолжают следовать за ними.
Неожиданно, Янко сбавил скорость. Впереди виднелась патрульная машина автоинспекции. Стоящий у перехода инспектор подавал сигналы, чтобы они остановились.
- Ох, началось, - выдохнул цыган. - Скорость мы не превышали... Это шмон. Из-за розыска останавливают многих!
Он тут же отправил сообщение ехавшим следом ромалам.
- Думаешь, будут проблемы? - вздрогнул от испуга Макс.
- Возможно. В моем паспорте указано гражданство России, а ты без документов. Но ничего, мы подготовились. Держи поддельный, будешь Эмилианом Христенко.
С этими словами, он передал Максу поддельный паспорт.
- Ох, не нравится мне это. Все же знают, что в побеге участвовали цыгане...
- Это не значит, что все цыгане области выручали тебя и Василя. Не бойся, продолжаем надеяться на лучшее!
Молоденький инспектор представился и попросил документы. Макс, еле сдерживая дрожь, достал из кармана паспорт. Янко последовал его примеру.
- Цыгане? - ухмыльнулся представитель власти, явно недавний выпускник школы полиции. В этот же момент, к ним подошел второй инспектор, такой же юный. - Кого только не увидишь в этом пробеге! И кавказцев, и группу феминисток, и даже беременную! Чего я удивляюсь?!
В ответ, Янко неожиданно начал нечленораздельно мычать и жестикулировать. Это выглядело так забавно, что полицейские отвлеклись от цели и рассмеялись.
- Он говорит: все граждане нашей страны за честные выборы! - быстро сориентировался Максим. - И мы — тоже граждане. Он просто глухонемой.
- Ага, граждане ромалы. И прописаны по одному адресу: город Химки, улица Московская... - инспектор держал в руках оба паспорта и разглядывал. - По-моему, я уже несколько раз видел сегодня этот адрес у таких же смуглых ребят. Вы и в квартирах табором живете?
- Вот это и есть цель пробега, - набрав воздуха в грудь, Максим повысил голос. - Лучшая жизнь для всех! Пенсия — старикам! Сады и школы — детям! Жилье — всем!
При этих его словах, Янко замычал какую-то песню. Это окончательно развеселило инспекторов. Все-таки, у них вот-вот заканчивается дежурство, им всего по двадцать лет, и в Солнечногорске их ждут на даче две аппетитные подружки.
Со стороны леса донесся гул. Это ехала целая колонна из пятнадцати мотоциклов. Многие люди, ехавшие на них, держали в руках флаги с лозунгами за честные выборы. Янко, увидев их, взвыл и протянул к ним руки. Это вызвало у Макса судорогу в животе от смеха, а у инспекторов — приступ хохота.
- Я вижу, ему хочется примкнуть к единомышленникам, - икая от смеха, еле проговорил первый инспектор. - Ладно, езжайте... Но по вашему адресу мы наведаемся, уж будьте уверены!
- Пусть наведаются, - усмехнулся Янко, когда они влились в колонну мотоциклов. Там, действительно, ехали настолько разные и колоритные люди, что у Макса разбежались глаза. - По этому адресу притон... Там работают такие девчонки, что клиенты выворачивают карманы наизнанку! Парни, кстати, тоже есть, если что.
Макс вздрогнул. Эта сторона жизни все еще была для него незнакомой и дикой... Однако, придется привыкать к тому, чем живут цыгане. Именно они спасли его, и с их помощью он и Василь смогут начать жить заново. Так что, рассказы Василя и Янко помогали ему подготовиться к дальнейшим событиям.
До Москвы, к счастью, они доехали без происшествий... На Ленинградском вокзале к Янко подбежал худенький пацан-цыганенок и быстро заговорил. Янко протянул ему две сторублевые купюры, тот схватил их и неожиданно кинулся бежать, выронив из рук потрепанный рюкзак.
- Опять нужно переодеваться, - прошептал Янко, осторожно подняв его с земли. - В туалете, здесь больше негде.
Через пять минут оба вышли из кабинки. Теперь они были одеты в дырявые модные джинсы, яркие футболки и кепки.
- Хорошо, что ты такой чернявый, похож на наших,- прошептал Янко. - Еще и загорел, пока мы ехали! Вообще от цыгана не отличишь.
Макс, мельком увидев себя в отражении витрины, сравнил с Василем и понял, что это правда.
- И куда мы теперь? - спросил он.
- Пока подождем наших, а потом — в Питер. Оттуда можно спокойно доехать до Финляднии, там вам гарантирована помощь, и принимать будет другая диаспора. Мы здесь свою миссию выполнили...
На вокзале тоже был патруль... Но он уделял больше внимания заметно пьяным, чем таким, как Янко и Максим. Около экспресса «Ласточка», ехавшему шесть часов до Питера, они остановились.
- У нас есть полчаса, - сообщил Янко. - Ждем... Но, если наши не подойдут, я сажаю тебя на поезд, а Василь догонит. Вот телефон, он знает номер.
Макс, спрятав телефон в карман жилетки, вздрогнул. Неужели ехать одному, без друга? В неизвестность, думая, все ли в порядке с Василем?
К счастью, вторая часть ромал объявилась в составе Василя и Панки. Они, разговаривая на своем наречии, шли от привокзального бистро, смеялись и говорили на своем наречии.
- Как я рад, - прошептал Макс, обнимая друга. - Волновался за тебя. А если бы вы попались?
Василь заверил, что такого быть не могло: маскировка оказалась удачной, мотопробег в тему, да и ромалы сработали отлично.
Янко и Панка стояли на платформе, пока экспресс не отъехал. Они махали рукой поезду вслед, пока он не скрылся из виду.
- Ну, все, - проговорил Василь, обняв друга. Они ехали в отдельном купе — ромалы специально купили билеты так, чтобы никто их не потревожил. - Теперь нужно добраться до Питера, а там на пароме в Финляндию. Дядя уже ждет в Хельсинки. Ты поспи... Устал, наверное. А я смогу охранять твой сон часа четыре, так что, ставь будильник на полночь.
Проснулся Максим за полчаса до обозначенного времени. Поезд мчался, а в окне мелькали виды питерских пригородов... «Тосно» - прочитал он указатель по пути.
Почему-то здесь не было жары — скорее, приятная ночная прохлада. Василь даже вздрогнул и сжался во сне. Макс, покопавшись в его рюкзаке, нашел толстовку и прикрыл друга. А поезд въезжал в ночной туман, из-за которого окна заволокло серой пеленой.
Слезы навернулись на глаза, когда они подъехали к Московскому вокзалу Питера. Все. Здесь они не задержатся — вперед, в новую жизнь...
- Вставай, Вася, - толкнул он друга в бок. - Ты говорил, паром отходит через час.. Еще нужно купить билеты.
Василь, сонно потягиваясь, подхватил рюкзак. Они побежали к выходу, прощаясь с проводниками.


* *
Маша не верила своим глазам. Свидетельство о смерти ее Максима... Черным по белому написано его имя, дата рождения и день смерти, определенный судебно-медицинской экспертизой.
Она позвонила два дня назад Сергею Александровичу — узнать, не известно ли ему что-нибудь о Максе, и тот со слезами ответил, что его уже приглашали для опознания. Сына нашли в Москве-реке, на юге столицы. На берегу — два мотоцикла, а в воде два трупа, до безобразия распухших. В одном отец опознал Максима, другой, очевидно, при жизни был Василем Лойко.
Девушка впала в страшную истерику, накричала на отца, и тот был вынужден отпустить ее в Москву, чтобы она поговорила с Сергеем Александровичем... Он сам в тот же день получил документы, подтверждающие гибель беглецов. Правда, потребовал, чтобы Виталий поехал с ней.
И вот, теперь они сидели на кухне, а Виталий ждал внизу, в машине. Маша не могла сдержать слез.
- Ох, Господи, как же они...
- Там такое место, что легче переплыть, чем обойти, вот ребята и решили поступить так, - голос отца задрожал. - Оставили мотоциклы — и вперед... Молодые, сильные и отчаянные, вот так погибли, не пожив даже. Бедный мой мальчик, как он настрадался!
У Маши в душе образовалась черная, бесконечная пустота. Все, надежды нет. Максим погиб, потеряв призрачный шанс на спасение.
- Я всегда буду его любить, - прошептала она. - И помнить о нем. Он дал мне столько любви... Я не знаю, как жить без него.
- Понимаю, что сложно, девочка... - Сергей сжал ее руки. - Я сам остался совсем один, в своем-то возрасте. А ты такая молоденькая, не хорони себя! Живи дальше. Сердце отойдет, боль утихнет, поверь. Я-то знаю, сам жену схоронил много лет назад. Не приноси себя в жертву. Поверь, я тебе только добра желаю!
Заплакав на плече одинокого теперь отца своего любимого, Маша попросила, чтобы он дал ей что-то на память о Максиме. Тот нашел флешку с его фотографиями и вручил ей, заверив, что у него останется такая же. С болью в сердце Маша попрощалась с несчастным отцом и спустилась вниз к Виталию.
- Все подтвердилось, - она уже больше не могла плакать. - Он действительно погиб вместе с другом.
Виталий обнял ее, пробормотал слова утешения. Сам он, конечно, был доволен сложившейся ситуацией... Соперник мертв, Ламонин теперь полностью за их отношения. Осталось внушить Маше, что он — то, что надо.
- Милая, пожалуйста, не плачь так. Я сам готов рыдать вместе с тобой! Даже не знаю, как утешить тебя.
Конечно, он выслушивал Машу, дал ей выплакаться, поддерживал, как мог. Все это принесет ему огромную пользу, когда наступит решающий момент.
- А еще, я чувствую себя предательницей. У нас с тобой все случилось, пока он еще был жив! Я не контролировала себя в тот момент...
- Мне тоже стыдно, но это уже произошло. И мы оба этого хотели! Давай забудем об этом...
Виталий задумался: на что можно отвлечь внимание Маши? Конечно. Несчастный Кирсанов, закрывший своим телом глупую Лику. Он лежал в коме, и перспектива его выздоровления была ничтожной.
- Ты собиралась заехать к Володе. Сама говорила, что там Лика, и ей нужна поддержка. Так что, нам пора возвращаться в город!
Кинув последний взгляд на дом, где родился и вырос покойный возлюбленный, Маша, уставшая от переживаний и эмоций, не заметила, как уснула.
Она не знала, что несколько дней назад к Сергею Александровичу, когда тот приехал с работы домой, подошла на автобусной остановке возле дома цыганская девочка лет двенадцати.
- Дядька, дай погадаю, а ты мне сто рубликов, - перекатывая во рту жвачку, предложила она. Мужчина, погруженный в свои мысли, мягко отказал:
- Иди, девочка, куда шла.
Та нагло схватила его ладонь своими смуглыми руками и ухмыльнулась.
- А про молодца чернявого расскажу, хочешь? Дом казенный, дорога дальняя, да кони лихие!
Он быстро сопоставил в уме факты. Тюрьма, побег на мотоциклах... И новый друг Макса в тюрьме — цыган Лойко. Девочка тоже цыганка. Что-то в этом есть!
- Ну давай, гадай, - он вложил девчонке в карман юбки купюру.
- Все в порядке с твоим сыном, дядя, - она склонилась к его руке, делая вид, что гадает. - Он с Василем уже на пароме, на пути в Финляндию, там им помогут. Как только обустроится, свяжется с тобой через наших. У тебя телефон на прослушке, и за домом следят. Завтра ромалы подстроят их гибель. Ты должен опознать Максима и натурально страдать. Это — для того, чтобы розыск прекратили.
- Убежал, - Сергей Александрович отвернулся, скрывая слезы. - Жив и здоров... Только как он теперь, в бегах-то? И Машеньке надо сообщить!
- Э, нет, - девочка сверкнула черными глазами. - Не надо. Выдаст ведь, занервничает. Да и полковник — не дурак. В общем, веди себя естественно.
С этими словами, девочка ушла, а умиротворенный мужчина отправился домой. Гадко, конечно, разыгрывать горе перед людьми, особенно перед Машей... Но, раз так нужно для спасения сына, он на это пойдет.
Этой ночью Сергей Александрович тихо умер в своей постели, во сне. Он заснул счастливым, думая о том, что не все потеряно для его сына, и когда-нибудь они еще встретятся... Однако, стресс и переживания были настолько сильны, что сердце, надорванное горем, не выдержало. Его обнаружили в квартире вечером — когда он, обычно пунктуальный и серьезный, не приехал на работу, и не предупредил... Коллеги приехали лично, пообщались с соседями, решили вызвать спасателей, чтобы попасть в квартиру. Так все и открылось.
В этот вечер Виталий переговорил с Ламониным. Тот казался растерянным... Он не знал, что делать с Машей, с ее болью. Сейчас девушка успокаивала в больнице Лику, а между ними состоялся мужской разговор.
- Маше надо переключиться, - говорил Виталий. - Влюбиться снова... Я понимаю, это тяжело, но возможно. Тогда она перестанет мучиться. К сожалению, она после той ночи холодна со мной, а я ведь люблю ее.
- Так давай, дерзай! - вспылил Николай. - Ухаживай, успокаивай. Флаг тебе в руки. Я буду веселее всех плясать на вашей свадьбе! Ох уж этот Агиев. И после своей смерти он приносит страдания моей дочери...
После этого разговора, Виталий ощутил злость к Маше. Ну, чем он плох, что она отвергает его, предпочитая страдать по покойному бывшему зеку? Негодование было настолько сильным, что он нуждался в избавлении от него.
За городом располагался цыганский поселок. Люди там жили незаконно, без прав собственности на занимаемые старые деревянные дома. Раньше это была деревня, потом жители ее переселились в город. Всего десять домов, где жили целые семьи — от стариков до малых детей. Вреда они особо не приносили, взрослые цыгане творили свои криминальные дела в другом городе, так что, никто их не трогал. Власти знали о поселке, но предпочитали не связываться.
Виталий направился туда, забрав из машины оружие — не табельное, а свое собственное, ранее использованное только один раз. Он притаился за кустами и стал наблюдать. В вечерние часы, когда жара спала, цыгане высыпали на улицу. Старики сидели на бревнах и что-то обсуждали; дети кучкой носились у старого колодца; молодежь заливисто хохотала. Бросился в глаза один молодой цыган... Виталий его вспомнил. Тот самый, что проявлял наибольшую активность при побеге, и пытался выручить Лику и Машу. Ламонин говорил, что его вызывали в участок на допрос, но он молчал, как партизан.
- Гады черномазые, - Виталия затрясло от злости. - Особенно этот... На помощь, видите ли, прискакал. Ненавижу. Всех ненавижу!
Пули летели прямо в людей, одна за другой. Первым упал седой смуглый старик, получив пулю в лоб. Люди засуетились, не понимая, откуда стреляют... Молодая женщина подскочила к детям, погнала их за колодец.
Только дети остались живы в этот вечер. Все взрослое население полегло в кровавой бойне негодования Виталия. Приехавшая позже полиция никак не могла обнаружить его — по следам колес машины на земле, да по пулям, это невозможно было сделать...
_________________

Марина, большое спасибо за продолжение!

У Макса начинается совершенно новая жизнь, с чистого листа. Родственников у него не осталось, очень жалко отца, хоть и умер он счастливым, зная что сын жив Макс теперь так и будет цыганом Эмилианом Христенко?

Виталий - просто зверь! Столько людей положил. Ох и отыграется он на Маше после свадьбы, ведь не сможет она полюбить его

Я тут подумала... Оксана и Виталий рассорятся на почве денег Ламониных? Не смогут поделить? Или будет шантаж?
___________________________________

Спасибо за продолжение! Как всё запуталось
_________________