Виктория Александер "Урок супружества"

 » Глава 8

Глава 8 (перевод – Jane Alex , бета-ридинг – Nara, Фройляйн, вычитка – Zirochka)

…я тут на мгновение задумалась о природе мужчин. Это столь странные и непонятные создания, склонные к опрометчивым и неожиданным суждениям! Осмелюсь предположить, что, вероятно, никогда не смогу до конца понять их.
Не знаю, является ли лорд Б. правилом или исключением из правила. То он глядит на меня с восхищением, то вдруг в следующее мгновение смотрит с таким видом, будто готов убить. Интересно, каких сюрпризов мне следует ожидать от него в дальнейшем?
Возможно, близость этого человека наделила меня смелостью и оттеснила все мои страхи на второй план, потому как теперь я нахожу лорда Б. не столь отпугивающим, каким он мне показался в день нашего приезда.
Окружающие считают его циничным и высокомерным. Я же склонна считать его чрезвычайно привлекательным…

«Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне»

- Смею заметить, милорд, многие люди уважают творчество лорда Байрона, - задумчиво произнесла Марианна.
- Да, но разве можно отделить человека от его стихов? – Лорд Пеннингтон пожал плечами. – Я нахожу его поступки недостойными уважения, поэтому не одобряю его творчество.
- Неужели? – Она вопросительно выгнула бровь. – А послушать лорда Хелмсли, так вы с лордом Байроном – одного поля ягоды.
Он рассмеялся.
- Хелмсли?! Уж кто бы говорил. Его репутация едва ли лучше моей.
- Да уж, об этом я наслышана, - пробормотала Марианна.
Пеннингтон продолжил излагать свой взгляд на жизнь и творчество лорда Байрона. Он оказался на удивление рассудительным человеком. И всё же, сейчас Марианна с трудом могла сосредоточить своё внимание на ком-либо.
Из всех гостиных в Лондоне, только Эффингтон-хаус был достаточно велик, чтобы вместить так много гостей. Казалось даже, что в нём собралось слишком уж много джентльменов, которые приехали далеко за полдень ради того, чтобы пообщаться с ней и её сёстрами. А число букетов, должно быть, чуть ли не в три раза превышало количество собравшихся в Эффингтон-хаусе гостей.
Цветы стали присылать ещё до полудня. Все букеты сопровождались записками с именами поклонников, бесчисленное количество которых было отвергнуто прошлым вечером либо ей самой, либо Джослин, либо Бекки. Некоторые букеты предназначались всем троим сёстрам одновременно. Очевидно, эти поклонники были не особенно разборчивы.
С дальнего конца гостиной, где наблюдалось некоторое скопление мужчин, до неё донёсся смех Джослин, перед которой, в буквальном смысле этого слова, стояли на коленях двое джентльменов.
Бекки сидела в другом конце комнаты. Вокруг неё собралось гораздо меньшее число поклонников. Тётя Луэлла наблюдала за всем с видом львицы, в любую минуту готовой броситься на защиту своих детёнышей. Марианне казалось, что тётушке нравится играть эту роль и вызывать тем самым уважение со стороны других.
Отсутствие Томаса бросалось в глаза. После вчерашнего вечера Марианна подумала…. Эх, в общем, не важно, что она подумала. Сейчас не время зацикливаться на этом.
В данный момент она беседовала с одним лишь Пеннингтоном и была вполне довольна их разговором. Он оказался намного более образованным человеком, чем она ожидала, хотя, создавалось впечатление, что его взгляды, пожалуй, не соответствуют его натуре. Однако они не делали его менее скучным. Неужели ей так и будут попадаться повесы, у которых за маской сомнительной репутации скрывался скучнейший нрав? «Респектабельный повеса», – так называл себя Томас. Она улыбнулась.
- А я и не думал, что окажусь столь забавным собеседником, - сказал Пеннингтон.
- Чепуха, милорд. Я не сомневаюсь, что вы хорошо осведомлены о своих достоинствах, включая умение забавлять окружающих.
На мгновение он уставился на неё, затем рассмеялся.
- А вы, моя милая леди, просто очаровательны.
- Вы вдвоём слишком уж весело проводите время. Можно мне помешать вам? – Беркли придвинул стул и плюхнулся на него, не дожидаясь ответа. – Вокруг ваших сестёр собрались слишком большие толпы поклонников. Совсем не могу обратить на себя хоть капельку их внимания. Поэтому решил присоединиться к вам.
- Милорд, вы совсем вскружите мне голову подобными комплиментами, - иронично сказала Марианна.
Глаза Беркли расширились.
- О, осмелюсь заметить, что я не имел ввиду… что я никогда бы не позволил себе… чёрт возьми!- раздражённо воскликнул он. – Знаете, это всё ваша вина. Ваша и его.
- Правда? – Пеннингтон с равнодушным видом приподнял одну бровь. – С какой это стати вина легла на мои плечи и на плечи этой милой леди?
- А с такой, что от ваших разговоров хочется застрелиться. Только и слышно, что о книгах, поэтах, да писателях, – фыркнул он. – По-моему, чертовски скучно. – С таким же успехом вы могли бы поговорить о политике.
Марианна с Пеннингтоном обменялись удивлёнными взглядами.
- А о чём же вы хотите с нами побеседовать?
- Ну, знаете ли. Как и все остальные. Собственно, ни о чём важном. В основном посплетничать, полагаю. – Беркли на мгновение задумался, затем его лицо озарила догадка:
- Я знаю, знаю, о чем вам будет интересно послушать!
- Даже представить боюсь, – ответил Пеннингтон.
- Сегодня я прочёл довольно занимательную статью, – голос Беркли был полон энтузиазма. – Не могу вспомнить её названия, но это была забавная, слегка озорная и предположительно правдивая история. Как вам такая новость? – Его брови сошлись на переносице.
- Значит, занимательным было содержание статьи, а не то, что ты, собственно говоря, что-то читаешь? – спросил Пеннингтон.
Марианна засмеялась. Они с такой легкостью подшучивали друг над другом, сразу было заметно, что Беркли с Пеннингтоном - давние друзья.
Беркли прищурился и сел прямо.
- Да будет тебе известно, я много читаю. Разумеется, «Таймс», «Обозреватель» и «Мессенджер»…
- «Мессенджер»? – переспросила Марианна. – Какой именно «Мессенджер»?
- Тот, который «Кадуоллендерс Уикли Уорлд Мессенджер». Это очень занимательное чтиво. – Он внезапно щёлкнул пальцами. – Точно! Вот откуда статья!
- Какая статья? – спокойным тоном осведомился Пэннингтон, как если бы ему было всё равно.
Марианна задержала дыхание.
- "Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне"! - оживлённо воскликнул Беркли.
- Абсолютно правдивые? – девушка старалась казаться беззаботной. Хотя желудок сжался от волнения.
Беркли кивнул.
- Да, именно так называется статья. И уж конечно в ней рассказана истинная правда - история о сироте, приехавшей жить в Лондон. Сегодня вышла только первая глава.
- Не думаю, что кого-то может заинтересовать жизнь сироты, и не важно, существует ли она на самом деле или это плод чьего-либо воображения, – сказал Пеннингтон.
- Это не просто сирота, - Беркли наклонился ниже. – Это дерзкая красавица, находящаяся под опекой жестокого лорда.
- С чего вы взяли, что она красивая? – не подумав, выпалила Марианна.
- С чего ты взял, что он жесток? – одновременно вместе с ней спросил Пеннингтон.
- Она сама пишет эти истории, - продолжал Беркли. – В виде писем своей кузине…
- У сироты есть кузина? – недоверчиво пробормотал Пеннингтон.
Беркли проигнорировал его замечание:
- Можно многое сказать по стилю её письма. – Он закивал головой с видом знатока. – Она ещё довольно юна и так же невинна, как в день своего рождения.
- Как ты можешь быть в этом уверен? – усмехнулся Пеннингтон. – Лично я на собственном опыте убедился, что есть большая разница между красотой женщины, описанной на бумаге, и её реальной красотой.
- Но не в этом случае, - настаивал Беркли.
Марианна хотела уйти в сторону от опасной темы, но ещё больше она хотела выслушать мнение Беркли о «Приключениях».
Она изо всех сил пыталась заставить себя говорить спокойным тоном:
- А почему вы говорите, что её покровитель жесток?
Он грустно покачал головой в ответ:
- Он уничтожит репутацию бедняжки. Такой человек, как он, никогда не женится на провинциальной сиротке.
- Разве это имеет какое-то значение? – поинтересовалась Марианна. - Я имею в виду, если статья сама по себе интересна…
- Конечно имеет! – в его голосе звучало негодование. – Это самый благородный поступок, который он просто обязан был бы совершить по отношению к ней.
Марианна не унималась:
- А что, если это она не хочет выходить замуж?
Беркли изумлённо уставился на неё:
- Все женщины хотят выйти замуж. В этом состоит их предназначение.
Она уже было открыла рот, чтобы возразить, но Пеннингтон резко оборвал её, впервые проявляя интерес к разговору:
- С чего ты взял, что он уничтожит её репутацию? Не ты ли говорил, что в печать вышла пока только первая глава?
- Я могу утверждать это по взглядам, которые он на неё бросает! – Беркли облокотился на спинку стула и скрестил руки на груди. - Попомните мои слова, лорд Б. ещё предъявит на неё свои права.
- Лорд Б.? – усмехнулся Пеннингтон. – Кто ещё такой этот лорд Б.?
Беркли пожал плечами.
- Не имею ни малейшего понятия. Его прозвали так, чтобы оставить настоящее имя в тайне.
- Думаю, его не так уж сложно вычислить. – Брови Пеннингтона сошлись на переносице. Казалось, он пребывает в глубокой задумчивости. – Если, конечно, это не вымысел.
- Ну нет, ЭТО - не вымысел, - сказал Беркли.
- Точно не вымысел, - выдохнула Марианна.
- В конце концов, - продолжал Пеннингтон, - сколько мы знаем лордов в высшем обществе, чьи фамилии начинаются на букву «Б» и у кого на попечении состоит хорошенькая молодая девушка?
- Чушь! – резко сказала Марианна. - Если истории пишутся анонимно, лордом Б. может оказаться кто угодно. – Она подавила внезапный приступ паники и продолжила. – Да ведь если задуматься, лорд Хелмсли является сейчас нашим опекуном. Даже он мог бы быть этим лордом Б., а Джослин, Бекки или я – провинциальной мисс.
Беркли фыркнул:
- Ну, это навряд ли.
Пеннингтон обратился к своему другу, с любопытством разглядывая Марианну:
- Почему нет?
- Да потому, что у провинциальной мисс нет сестёр. – Беркли самодовольно ухмыльнулся. – К тому же, Хелмсли никогда бы не позволил…
- Не позволил чего?
Марианна подняла взгляд. Томас стоял рядом и смотрел на них, вежливо улыбаясь. Она была слишком поглощена разговором и не заметила, как он подошёл.
- Беркли хотел сделать тебе комплимент. – Подозрительный блеск в глазах Пеннингтона не соответствовал его мягкому тону. – Он считает, что ты бы никогда не позволил себе обесчестить невинную девушку, находящуюся под твоим покровительством.
Удивление отразилось на лице Томаса:
- Спасибо, Беркли. Никогда бы не подумал, что ты столь высокого мнения обо мне.
- Отнюдь нет, - рассмеялся Беркли. – Просто я не считаю, что ты можешь быть лордом Б., вот и всё.
Томас нахмурился.
- Кто такой лорд Б.?
- Мы как раз раздумываем над этим, - сказал Пеннингтон. – Этот неизвестный лорд – персонаж анонимного автора правдивой истории о приключениях очаровательной сироты в Лондоне. Эту историю напечатали в «Кадуоллендерс Уикли Уорлд Мессенджер».
- Ничего не слышал о подобной статье. – Томас пожал плечами.
- Могу поспорить, услышишь ещё не раз. – Беркли хихикнул... – Да я готов поставить всё своё состояние на то, что в ближайшем будущем весь город будет судачить об "Абсолютно правдивых приключениях провинциальной мисс".
- И тогда лорду Б., если таковой существует, придётся вести себя намного осмотрительней, – заметил Пеннингтон.
- Почему? – спросила Марианна.
- Потому, моя дорогая, - Пеннингтон послал ей задумчивую улыбку, - что в таком случае мы будем не единственными, кого заинтересует, кто же такие настоящие лорд Б. и провинциальная мисс.

Господи, этот день когда-нибудь закончится? Томас с равнодушным видом облокотился на деревянный выступ у камина и изо всех сил старался не обращать внимание на огромное количество людей, заполонивших его дом.
Дом? Ха! Сейчас его гостиная скорее была похожа на цветочную лавку - словно какой-то чокнутый цветочник оставил тут весь свой товар. Неужели каждый джентльмен, присутствовавший на вчерашнем балу, прислал по букету для каждой из сестёр Шелтон? По крайней мере, выглядело именно так. Конечно, он поступил бы аналогично, попадись ему на глаза очаровательная девушка.
Томас, казалось, должен был радоваться подобному развитию событий. Ещё немного удачи и, возможно, совсем скоро они станут на несколько шагов ближе к тому, чтобы пойти под венец. Так почему же он не чувствует ничего, кроме раздражения?
Джослин и Бекки были со всех сторон окружены потенциальными женихами. Конечно, они откажутся выходить замуж, пока их старшая сестра не свяжет себя брачными узами. А что касается её, то…
Хелмсли нахмурился, когда его взгляд остановился на Марианне. Она всё ещё болтала с Пеннингтоном и Беркли и, казалось, прекрасно проводила время. Неужели ей нравилось общаться с подобного рода людьми? Сам он любил проводить время в их компании, но это – другое дело. Мужчинам друг от друга ничего не было нужно, кроме дружбы и товарищеских отношений. Томас мог лишь только догадываться, чего вообще хотели эти двое мужчин от женщины, подобной Марианне.
Томас знал всех мужчин, собравшихся в этой гостиной. Большинство из них он считал своими друзьями, и их репутация была не сомнительней его собственной. Вдруг Томас понял – перевоспитанный или нет – сам он сто раз подумает, прежде чем окажется в списке потенциальных женихов.
А где же мужчины, которых он считал подходящей партией?
Ни один из тех, кого он так тщательно подбирал для Марианны и знакомил с ней, не соизволил сегодня даже подойти к ней. Может, они ждали своего часа? Ожидали более подходящего момента? Его вид стал ещё угрюмее. Если никто из них не поторопится, то момент будет упущен и Марианна начнёт набираться опыта с Пеннингтоном или Беркли, или с кем-нибудь ещё более неприемлемым.
Марианна посмотрела не него, их взгляды встретились. Он ответил сердитым взглядом, и Марианна рассмеялась. Эта чертовка смеялась! Она сказала что-то Пеннингтону и Беркли. Они втроём встали со своих мест, и Марианна направились к нему.
Ну что ей теперь от него нужно?
- Прекрасный день, не находите, милорд? – задорным голосом произнесла девушка.
- Ничуть. – Томас сузил глаза. – Практически весь мой дом загромождён цветами и, - он махнул рукой в сторону собравшихся, - и переполнен ничего не представляющими из себя людьми.
- Ну, я бы не сказала, что они ничего из себя не представляют. – Марианна заговорщицки пододвинулась к нему поближе. – А теперь улыбнитесь, иначе все подумают, что вы слишком негостеприимны и находитесь в чрезвычайно плохом настроении.
- Я предпочитаю быть негостеприимным, и сейчас у меня действительно плохое настроение, – пробормотал он, но, тем не менее, изобразил натянутую улыбку.
- О, так намного лучше. Теперь вы выглядите более весёлым.
Маркиз стиснул зубы.
- У меня нет причин для веселья. Вы нарушили своё обещание.
Марианна засмеялась.
- Какое обещание?
- Вы говорили, что поможете мне в попытках найти вам мужа.
- Я стараюсь.
- Значит, недостаточно хорошо стараетесь. – Фыркнул он. – Здесь нет ни одного мужчины, которого я мог бы одобрить. – Он понимал, что говорит как сварливая старуха, но ему было всё равно.
В её карих глазах вспыхнул озорной огонёк.
- Что такое, Томас? – спросила она и продолжила уже более тихим голосом, чтобы её мог слышать только он. – Разве я недостаточно очаровательна? Разве я мало флиртую? Или не внемлю каждому слову мужчин, словно то, что они мне говорят – это чистая поэзия? Вы знаете, - Марианна обвела комнату рукой, - большую часть этих цветов прислали для меня. Некоторые джентльмены, приславшие букеты, тоже находятся сейчас здесь.
- Несомненно, Пеннингтон и Беркли тоже.
- Включая их. – Девушка наградила его свирепым взглядом. – В любом случае, это говорит о моём сотрудничестве.
- Вообще-то нет. Я бы сказал…. Я думаю… скорее это…
- Вы мямлите и это совсем не так забавно, как я считала раньше.
И она унеслась прочь, чтобы присоединиться к остальным гостям. Глядя ей вслед, Томас едва сдерживался от улыбки. О господи, он погибнет, пока будет отчаянно пытаться выдать её замуж.
- Вы, кажется, недовольны собой, милорд, - заметила только что подошедшая к нему леди Луэлла.
Маркиз слишком пристально разглядывал Марианну, чтобы заметить появление тётушки.
- Как раз наоборот. Я... – Она вопросительно приподняла бровь, и Томас усмехнулся: - Ну, ладно. Вы видите меня насквозь.
- Это совсем не сложно.
Женщина сжала губы, превратив их в тонкую линию. Томас задался вопросом, неужели таким образом она пыталась сдержать улыбку.
- Что же так вас раздражает в сегодняшнем приеме?
Сам того не сознавая, Томас обратил свой пристальный взгляд на Марианну.
- Меня не устраивает моральный облик джентльменов, которые посчитали нужным нанести визит.
- Ерунда, милорд. Они все из уважаемых в обществе семей и, если мне не изменяет память, материально довольно-таки хорошо обеспечены. – Несколько мгновений она пристально изучала толпу. – И, как я понимаю, большинство из них – ваши друзья.
- В этом-то вся и проблема. – Маркиз кивнул в сторону мужчины, который беседовал с Джослин. – Например, лорд Макворт слишком много пьёт.
- Так же, как и вы.
Томас проигнорировал её реплику, возвращаясь к перечислению грехов его друзей.
- Лорд Кеннистон постоянно делает ставки на скачках, как только выпадает такая возможность.
- А вы разве не делаете?
- Пеннингтон и Беркли известны своими авантюрными выходками.
- А вы – нет?
Он опустил свой взгляд на неё.
- Моя дорогая леди, я вполне понимаю ваши намёки. Я ничуть не лучше всей этой компании.
- Горшок над котелком смеется, а оба черны, нет так ли?
- И разумеется, горшок – это я. – Он сделал резкий выдох. – Тем не менее, именно по этой причине я точно знаю, что собой представляют эти «котелки».
- Вы недооцениваете ни себя, ни их.
- Я нас слишком переоцениваю. – Томас замолчал и взглянул на тетку сестер. - Скажите мне вот что, миледи. Неужели вы видите кого-либо из них – или даже меня, если уж на то пошло – в качестве супруга одной из ваших племянниц?
Она осмотрела его долгим изучающим взглядом, как будто взвешивала все его достоинства и недостатки.
- Да, лорд Хелмсли, вижу.
- Почему?
- Ну, есть несколько причин. – Леди стала загибать пальцы. – Вы благородного происхождения. У вас громкий титул. И вы настолько материально обеспечены, что они смогут ни в чём себе не отказывать.
- Вы слишком красиво меня описываете. Это не так.
- Сомневаюсь.
- А как же чувство привязанности, любовь? Вас это не волнует?
- Любовь проходит. Я знаю по собственному опыту. Моя сестра вышла замуж по любви, хотя и титул, и высокое положение – она получила в придачу. – Леди Луэлла перевела взгляд на своих племянниц. – Однако их отец оказался слабаком. Он не смог вынести такого количества ответственности за свои действия, за свою любовь и за всё остальное, что ей сопутствует.
Томас с любопытством изучал её.
- Вы когда-нибудь влюблялись, миледи?
Женщина нахмурила лоб.
- А вот это, мой мальчик, вопрос слишком вызывающий и личный.
- Пожалуйста, примите мои извинения. Я не хотел…
Она взмахом руки заставила его замолчать.
- Если я отвечу "нет", вы будете меня жалеть, потому как получается, что я прожила всю свою жизнь, не познав любви. Если же я отвечу, что любила, но мой любимый скончался, или ещё чего хуже – бросил меня, опять же вы будете испытывать ко мне сочувствие. Я прожила хорошую жизнь и совершенно не нуждаюсь ни в чьей жалости.
- Я не имел в виду…
- Конечно, не имели. – Леди Луэлла замолчала, и ему стало очень интересно: неужели она и правда вспомнила свою потерянную любовь.
Томас сам не понимал, почему вдруг первым делом решил спросить её про любовь. Он никогда особо не задумывался над этим чувством. По крайней мере, не тогда, когда нужно было выбирать супругу для себя или супругов для девушек. Было более практичным не придавать никакого значения чувствам при выборе будущих мужа или жены. А он всегда считал себя человеком практичным.
- Как бы то ни было, я уверена, что если любовь настоящая, то, - женщина повысила тон, - она может стать очень сильным оружием.
- Несомненно, - пробормотал он. Томас подумал, что Ричарда с Джиллиан связывала именно такая любовь. Наверняка, его родителей тоже. По зрелом размышлении, в его семье большинство супружеских пар по-настоящему любили друг друга, и при том были довольны и счастливы.
Конечно, он влюблялся. Будучи мальчишкой, с ним это происходило не менее дюжины раз. Но ни один его роман не закончился удачно. С возрастом он стал осторожнее, и, вероятно, слегка пресытился и разочаровался. Теперь он хотел выбрать себе жену по более благоразумной причине, чем простое чувство влюблённости.
Странно для поэта так пессимистично относится к чувству, что воспевают в своих стихах все поэты.
- Как вы думаете, им нужна любовь? – Его взгляд снова остановился на Марианне.
- Они - сёстры, но в том, что им нужно, а вернее сказать, то, что как они думают, им нужно, они очень отличаются друг от друга. Я знаю их гораздо лучше, чем они могут себе представить. – Она кивнула в сторону Джослин. – Джослин мечтает о богатстве и высоком положении в обществе. Она так озабочена своей внешностью, что отказывается носить очки, хотя не может видеть без них даже на расстоянии двадцати шагов или около того. Несмотря на свою беспечность, она никому и никогда не причиняла вреда преднамеренно.
Желания Ребекки довольно просты: добрый муж, превосходная конюшня и, конечно же, дети. – Леди Луэлла посмотрела на девушку с нежностью. – Из трёх сестёр Ребекка, наверно, больше всех заинтересована в любви.
А что касается Марианны, её мечты самые запутанные. – Леди Луэлла несколько мгновений рассматривала девушку. – Она была очень юна, когда её мать умерла, но не настолько, чтобы не помнить её. – Леди глубоко вздохнула. – Моя сестра была замечательной женщиной. Она никогда не считала, что её мнение может быть единственно верным. Но в то же время была столь же бесхарактерна, как и её муж. Если бы она была сильнее, их брак был бы совсем другим. Да и судьба у дочерей после её смерти, наверно, сложилась бы лучше.
Томас был хорошо осведомлён об истории их семьи. О том, как отец Марианны проиграл всё своё состояние и оставил сына и дочерей одних. А те изо всех сил пытались свести концы с концами. Он с трудом мог себе представить подобное детство. Теперь он понимал, чем вызвано стремление Марианны к независимости и приключениям. Что может разительнее отличаться от унылой жизни в английской глубинке, как не душевное волнение, о котором, до сей поры, ей было ведомо лишь из книг? И почему она не может желать испытать то же, что и герои из прочитанных историй?
- Сколько её помню, Марианна всегда была мечтательницей. Но в то же время она отличается невероятным упорством и самоуверенностью. Несмотря на то, что в женщине подобные качества не приветствуются, они наверняка сослужат ей в будущем хорошую службу. По крайней мере, она не позволит ни одному мужчине разрушить её жизнь, будь то её муж, или кто-либо другой. – В голосе женщины были слышны нотки гордости.
Томас улыбнулся.
- Думаю, даже не стоит спрашивать, от кого к ней перешли подобные черты характера.
Леди Луэлла гордо подняла подбородок. – Ей нужен ответственный мужчина. Такой, от которого она будет зависеть. Человек, который твёрдо знает, чего он хочет.
Её губы изогнулись в подобии улыбки. – Потому что она не знает, чего хочет сама.
- Именно так я и думал, - пробормотал Томас. Через несколько минут он извинился и отправился в библиотеку.
Мужчина, который сможет завоевать руку Марианны, разрушит её жизнь. Такой мужчина, как один из его друзей. Все они слишком неугомонны и склонны к приключениям. И эти приключения, какими бы они ни были, всегда будут иметь общественную огласку.
Ясно как божий день, она увлеклась Пеннингтоном и Беркли, хоть и отрицала этот факт. Разумеется, они никогда не путешествовали по Амазонке, но дух приключения присутствовал в них. Такое качество, непременно, привлекло бы её внимание. Определённо, такой тип мужчин – не для неё. И он уж точно не хотел найти для неё подобного жениха.
Томас закрыл за собой двери библиотеки и сел за стол. Открыв ящик, он вытащил как обычно несколько листов бумаги, затем, немного поколебавшись, всё-таки решил достать толстую пачку листов. Кто знает, сколько попыток ему ещё предстоит совершить, прежде чем он будет удовлетворен результатом?
Если Марианне не нравились качества выбранных им мужчин, - а он не мог, вернее, не собирался потакать ей, - он сконцентрируется на их количестве. Необъятное число претендентов сломит её сопротивление. И рано или поздно (а чем раньше, тем лучше) она примет предложение замужества.
Сходу он мог назвать, по крайней мере, дюжину подходящих джентльменов. А Марианна обозвала их скучными и унылыми. В то время как сам Томас считал их ответственными, уважаемыми и абсолютно не азартными людьми. Ему следует удвоить, или даже утроить число претендентов. Он отбросил ручку в сторону и задумчиво откинулся на спинку стула.
Действительно, как ему это написать?
Он не желал казаться дураком, но в то же время хотел, чтобы потенциальные женихи знали о всех преимуществах женитьбы на Марианне. Нет, Томас ничего не будет писать о женитьбе, чтобы ненароком не спугнуть кого-либо из них. Но он может вскользь упомянуть о её внушительном приданом и о том, как близки её родственные связи с графом Шелбруком и герцогом Роксборо.
Ему так же следует быть осмотрительным. Ведь Марианна знала, что он намерен найти для неё мужа, но если бы она узнала весь список тех, кто был у него на примете… Томас содрогнулся при одной только мысли о том, что она тогда с ним сделает.
Он отправит все письма одновременно, и к концу недели гостиная Эффингтон-хауса будет заполнена огромным количеством предполагаемых ухажёров Марианны. Она выберет одного из них, и на этом его долг по отношению к ней будет выполнен. Она наконец-то уйдёт из его жизни. Томас отбросил последние остатки сожаления.
Конечно, они будут время от времени встречаться в обществе, или во время семейных праздников. Но к этому моменту она будет уже замужем, и, скорее всего, он тоже будет женат. На уступчивой женщине, которая никогда не станет противоречить его желаниям, подвергать сомнению его суждения или спорить по поводу принятых им решений. На женщине, которая никогда не будет его беспокоить.
Скучной и утомительной.
На женщине, которая никогда не заставит его мямлить и заикаться.


За выкладку следующих 8-ми глав отвечает Зирочка.
_________________

Фройляйн! Огромное спасибо за проделанную работу. Надеюсь, что все неприятности, что сыпались в последнее время на твою голову, впредь будут обходить твой дом стороной. Желаю вам с сыночком крепкого здоровья, а тебе творческих успехов в будущих переводах. С нетерпением будем ждать новых работ.
Зирочка! Теперь все в твоих руках. Не томи, любопытство распирает.
Jane Alex, Nara, вам отдельная благодарность за чудесный перевод!!! Удачи вам, девочки, и еще раз спасибо!!!

Спасибо большое за прекрасный перевод!

Девочки, Jane Alex, Nara, Фройляйн, Zirochka, СПАСИБО, СПАСИБО ОГРОМНОЕ!!!
_________________

ура! новая глава!!!!! замечательно! большое спасибо!!!!!!!!!!!!

Урррааа!!!!!!!!!!! Продолжение!!!!

Jane Alex, Nara, Фройляйн, Zirochka, спасибо вам за чудесный перевод!!!!

Спасибо за продолжение.

Большое Спасибо за продолжение!!!
_________________

А тетушка-то еще та штучка.

Спасибо,девочки! Как же отлично у вас получается! Наслаждаюсь!

 » Глава 9

Вот и долгожданное продолжение

Глава 9 (перевод – Marigold, бета-ридинг – Zirochka, вычитка - Фройляйн)

. . . лорд Б. был особенно скрытен в последнее время.
В поздние часы, когда все в доме давно уже видят сны, его можно найти в библиотеке. Я несколько раз заставала его там, оставаясь незамеченной.
Странное дело наблюдать за человеком, когда он не знает об этом. В лорде Б., когда он уверен в своём одиночестве, есть некая тихая кротость, что противоречит вспыльчивому характеру, который я наблюдала до сих пор. Я, да и общество в целом, не подозревали, сколько всего заключено в этом человеке.
Осознание этого будит странную боль глубоко в моём сердце. ...

„Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне“

Марианна тихо приоткрыла дверь библиотеки и проскользнула внутрь. Томас сидел за письменным столом и что-то сосредоточенно писал.
У неё больше недели не было возможности поговорить с ним наедине.
Она спускалась в библиотеку в предыдущие ночи, надеясь найти там Томаса, но напрасно. Он либо ложился рано, либо, что более вероятно, уходил куда-нибудь кутить. Он сопровождал их на званый вечер лорда Эттуотера, и на раут леди Миллбэнкс, и так далее, почти каждую ночь. Томас сразу исчезал, как только представлял их хозяйке, хотя у Марианны было ощущение, что он никогда не уходил далеко. И не удивительно, учитывая его стремление опекать их.
В любом случае, его присутствие не имело смысла. Джослин всегда была окружена поклонниками. Бекки была почти так же занята. Даже Марианна привлекла неожиданно много внимания. Совсем неплохо для умного «синего чулка» в возрасте, даже если мужчины, которые слетались к ней, были слеплены из одного теста – крайне скучного. Она никогда не считала себя особо тщеславной, но сорт джентльменов, которые искали её внимания, раздражал и унижал. Они только укрепили её решимость не искать себе мужа.
Марианна обнаружила, что ей порядком не хватало Томаса. А ещё ей не хватало его поцелуев. Если это их заявленное перемирие привело к таким результатам, то такого перемирия ей не нужно и в помине. Давно пора взять дело в свои руки – иначе с ней не случится ничего хоть сколько-нибудь интересного, о чём можно было бы написать.
Очередной выпуск «Абсолютно правдивых приключений провинциальной мисс в Лондоне» вышел из печати, и даже стал предметом обсуждения в высшем свете. Слухов и сплетен о том, кто же в действительности лорд Б. и его невинная протеже, было в избытке. Это одновременно и волновало, и пугало Марианну. Она получала удовольствие, слушая обсуждение своих заметок, но не отваживалась думать о последствиях, которые ждут её, если она будет раскрыта.
Марианна глубоко вздохнула и прошла в другой конец комнаты, к шкафчику с бренди. Боковым зрением она увидела, что Томас заметил её приближение, но сделала вид, что не обращает на него внимания. Она открыла шкафчик, выбрала бокал и наполнила его, потом отошла к полкам и начала рассматривать корешки.
- Ищете что-нибудь конкретное?
- В общем нет. – Девушка отпила бренди и продолжила рассматривать тома, стоящие перед ней. – Может, что-нибудь забавное.
- Могу я предложить вам кое-что?
- Нет, спасибо. Я вполне способна сама выбрать книгу. В конце концов, я лучше других знаю свои вкусы и предпочтения. – Она со значением покосилась на него. Мужчина поднялся на ноги. – Прошу вас, не отвлекайтесь, продолжайте заниматься делами. Просто не обращайте на меня внимания. - Марианна приторно улыбнулась. – Кажется, вы научились делать это в совершенстве.
Он неодобрительно взглянул на неё и сел, бормоча что-то себе под нос.
- Вы что-то сказали? – Она подошла поближе.
- Нет, - отрезал Томас.
- Не нужно быть таким угрюмым.
- Я не угрюмый, - произнёс маркиз тоном, который нельзя было назвать иначе, как «угрюмый».
Девушка недоверчиво фыркнула.
- Я не угрюмый. Я просто, – он бросил взгляд на лист бумаги перед ним, – очень занят.
- Чем? – Она наклонилась над столом, пытаясь хоть мельком посмотреть, что же он пишет.
- Ничем, пустяками. – Хелмсли постарался прикрыть страницу руками, защищаясь, как будто был пойман, нарушая закон или делая что-то крайне порочное. Девушку обуяло любопытство.
Она обошла вокруг стола и встала позади Томаса.
– Неправда, это не пустяки, если вы так об этом беспокоитесь.
- Я не беспокоюсь, – сказал маркиз небрежным тоном, но сгорбился, пытаясь прикрыть лежащий перед ним лист бумаги.
- Бросьте, Томас. – Марианна положила свободную руку на его предплечье и наклонилась вперёд. Эффингтон напрягся при её прикосновении. Она удовлетворённо улыбнулась и наклонилась ближе, чтобы прошептать ему в ухо:
- Скажите мне, чем вы занимаетесь. - Для пущего эффекта Марианна куснула его за мочку.
- Чёрт! – Он вскочил на ноги и сделал шаг назад. – Что вы вытворяете?
- Я просто подумала, что раз у нас так долго не было уроков...
- Уроков больше не будет, - прогромыхал он.
Девушка засмеялась.
- Конечно, будут. Сейчас или позже. – Она схватила лист бумаги со стола прежде, чем он успел пошевелиться. – Что это?
- Отдайте мне! – Хелмсли с повелительным видом протянул руку.
Она вручила ему свой бокал с бренди.
- Вы прекрасно знаете, что я просил не бокал. – Томас выпил напиток и со стуком поставил бокал на стол. – А теперь отдайте.
Марианна покачала головой и спрятала лист за спиной.
– Не отдам, пока вы мне не скажете, что это такое.
Он стиснул зубы и подошёл поближе.
– Отдайте сейчас же.
Она отодвинулась и состроила ему глазки.
– А что вы мне за это дадите?
Он прищурился.
– Чего вы хотите?
- Ещё один урок.
- Исключено.
Упрямая скотина.
– Ладно. Тогда, полагаю, достаточно поцелуя.
Маркиз посмотрел на неё так, как будто девушка просила о чём-то, что будет стоить ему жизни или состояния.
- Нет.
Она помахала листком:
- Да.
- Не... – он резко выдохнул. – Если вы настаиваете.
- Я и в самом деле....
Томас схватил её за плечи, привлёк к себе и накрыл её губы своими в решительном и, вне всякого сомнения, слишком коротком поцелуе.
- Вот. Теперь отдайте мне мой листок.
- Нет, не отдам, - сказала Марианна с лёгким придыханием.
- Почему?
Она помедлила, всласть насладившись его раздражённым видом, и постаралась не рассмеяться.
- Я не думаю, что этот поцелуй соответствовал вашим обычным стандартам.
- Марианна, - прорычал он.
- Или моим, если уж на то пошло, – она покачала головой с преувеличенным сожалением. – Нет, я полагаю, вам придётся больше постараться.
На секунду ей показалось, что он это и сделает. Вместо этого мужчина пожал плечами.
– Ладно, читайте эту чёртову вещь, мне наплевать.
Она картинно встряхнула листок и пробежала по нему глазами.
– Ваш почерк почти невозможно разобрать.
- Если вы не можете прочесть... - он попытался схватить листок, но она отодвинулась настолько, чтобы он не смог дотянуться.
- О, я могу это прочесть. – Девушка изучила написанное, потом взглянула на Томаса. – И что же это такое?
- Стихи.
Она сдвинула брови и перечитала написанное им снова.
– Мне так не кажется.
- Это стихи, - проговорил Томас сквозь зубы. – Я написал их. Строки рифмуются.
- Немногие из них, - тихо сказала она.
- Я всё ещё работаю над ними. – Он выхватил страницу из её руки, смял в комок и бросил на стол. – Я знаю, что они не слишком хороши.
- Не слишком хороши?
- Ладно, они совершенно ужасны. И, вероятнее всего, такими и останутся. Я пишу со времён школы, и, кажется, они нисколько не становятся лучше. Это пустая трата времени. Однако, - в блеске его глаз были мрачная решимость и вызов, как если бы он провоцировал её поспорить, – я не особенно об этом беспокоюсь. Я не брошу.
- Неужели? Вы никогда не казались мне человеком, который способен стерпеть поражение в чём бы то ни было. Даже в поэзии. Зачем продолжать?
- Потому что для меня это способ самовыражения, - надменно произнес маркиз.
- О? – Марианна пыталась сдержать улыбку.
- Потому что они не имеют никакого практического применения. – Долгий вздох. - Потому что это труды Томаса Эффингтона и они не имеют ничего общего с маркизом Хелмсли или будущим герцогом Роксборо. Потому что, даже если это худшее, что когда-либо было написано человеком, я получаю от этого удовольствие.
Марианна задумчиво рассматривала его. Проживи она хоть сто жизней, а не догадалась бы, что Томас Эффингтон пишет стихи, и никогда не заподозрила бы, что он способен тратить время на то, что он не делает великолепно, независимо от того, сколько удовольствия это ему приносит. Это говорило в его пользу. Чего ещё она не знает об этом человеке?
- Тогда вам, конечно, следует продолжать. – Она обошла вокруг стола, села на стул с низкой спинкой и подобрала смятые стихи. – И как давно, говорите, вы пишете стихи?
- Вечно. – Мужчина настороженно следил за ней.
Марианна расправила бумагу и задумчиво уставилась в неё.
- Что вы делаете?
- Я и сама немного пишу. – Но не так. Написанное ею, кажется, имеет смысл, в то время как его писанина была непонятной смесью едва связанных фраз и зашифрованных мыслей.
- Неужели? – в голосе его звучало подозрение. – Стихи?
- Скорее нечто наподобие дневника, - рассеянно сказала девушка. – Вы понимаете, да, что «позади» не рифмуется с «блестит»?
- Конечно. Я же сказал вам, что я ещё не закончил. – Он почти неслышно повторил два слова.
- В то время как «чахотка» рифмуется с «красотка»; однако, я не очень уверена, что это именно тот образ, который вы хотели бы создать.
- Я просто проверял, подходят ли они.
- Ну, разумеется. – Она спрятала улыбку и подняла на него взгляд. – Вероятно, я могла бы вам пригодиться. Помочь выражать свои мысли.
Томас скрестил руки на груди.
– Премного благодарен, но я знаю, как выразить свои мысли.
Марианна приподняла бровь:
- Чахотка-красотка?
Он внимательно рассматривал её, как человек, который пытается понять, кого он видит – своего спасителя или палача. Наконец, он вздохнул, решившись.
– Что бы вы предложили?
- Ну... - она посмотрела на его каракули. У неё не было ни малейшей идеи, с чего начать. – Ну... – сказала она снова.
Эффингтон обошёл её сзади и наклонился вперёд, чтобы заглянуть через её плечо, опираясь одной рукой на стол рядом с исписанной страницей, а другой – на спинку её стула. Марианна остро ощутила его близость. Его дыхание над её ухом. Движение его груди при каждом вдохе за её спиной. Его присутствие окружало её, поглощало. Он практически обнимал её.
Странное ощущение томления омыло Марианну. На какое-то мгновение ей не хотелось ничего иного, кроме как растаять в его объятиях. Сдаться без каких-либо условий, не думая ни о чём. Не пытаться выиграть в схватке умов, не усваивать никаких уроков. Просто руки Томаса вокруг неё; его губы на её губах; его горячая плоть, касающаяся её плоти. Его...
- Тогда вот так будет лучше, как думаете? – произнесённые с энтузиазмом слова Томаса вырвали её из грёз.
- Несомненно, - промолвила девушка, не имея ни малейшего понятия, о чём он говорит. Он потянулся, чтобы схватить ручку, при этом его плечо на мгновение коснулось её. От этого прикосновения её сердце учащенно забилось в груди. Маркиз обмакнул перо в чернильницу и начал торопливо писать на том же листке, явно не взволнованный тем, как близко они находятся.
- Вот. Так намного лучше. – Внимание Томаса было сосредоточено на бумаге, он продолжал писать, кивая и бормоча что-то скорее себе самому, чем ей.
Марианна почти не слушала его, слишком заинтригованная обнаруженным чувством, чтобы сосредоточиться на тщетных усилиях по переписке плохих стихов. Вчера, этим утром, даже несколько минут назад она бы сказала, что Томас Эффингтон для неё был всего лишь средством достижения цели. Повеса, с которым удобно исследовать границы дозволенного и ощущать полноту жизни. Да, с каждым днём эта идея включала всё больше физических аспектов жизни. В конце концов, она не собиралась выходить замуж, и не ждала любви.
Но что это было, что она ощущала сейчас, когда его тело было так близко к ней? Какой бы восхитительно-возбуждающей не была их интимная встреча в саду, это было только вожделение. Она в полной мере им насладилась, и, право, едва ли могла ожидать продолжения.
Это чувство было иным. Она не была уверена, в чем именно заключалось его отличие, но оно было чем-то… чем? Большим? Определённо большим. У Марианны странно болело внутри. Как будто бабочки порхали где-то внизу живота. Приятное и печальное, трепетное ощущение, как будто она ждала, что произойдёт что-то очень важное.
Может быть, разница в ощущениях появилась из-за того, что она узнала секрет Томаса. О, не такой уж и важный секрет, если подумать, какие бывают секреты, но всё же, для него этот секрет имел значение. Секрет был не столько в том, что он пишет стихи, сколько в его признании, что он знает, что пишет их плохо.
- И я думаю, что, если я использую закат вместо...
Девушка рассеянно кивнула, удивляясь, почему энтузиазм в голосе Томаса был так дорог ей теперь. Страсть в росчерках пера столь притягательна.
- Вероятно, если я попробовал бы....
Марианна глядела на его яростно сосредоточенный профиль. Если она повернётся и совсем чуть-чуть подвинется, её губы окажутся рядом с его. Она могла бы поцеловать его, и потом...
- Потом я мог бы написать...
Она подавила порыв протянуть руку и отвести прядь волос со лба Томаса. Ей хотелось касаться его, обнимать, прижать свои губы к его губам.
Ей хотелось убежать.
Вместо этого девушка сидела неподвижно, загипнотизированная ничем иным, как выражением его лица. И растущим осознанием того, что этот напыщенный осёл, может, и не настолько напыщен, как она думала. Фактически, в нём самом есть дух приключения.
- Мне нравится, – Томас смотрел на неё вопросительно. – А вам?
Марианна тонула в его глазах, тёмно-синих и завораживающих. Ей с трудом удалось сглотнуть.
- Уже... лучше.
Он засмеялся и выпрямился.
- Определённо лучше. Намного лучше. О, они никогда не смогут соперничать со стихами Байрона, Китса или Шелли, но, смею заявить, они больше не настолько ужасны, как прежде. – Хелмсли взял свой бокал, поколебался, затем взял и её бокал, и шагнул к шкафчику с напитками.
- Нет, совсем не ужасны.
Марианна смотрела, как Томас наполнял их бокалы и дивилась этой новообретённой, и столь сильной, потребности быть с ним. Наедине. Узнать больше об этом мужчине, который внезапно стал важен для неё. В голове девушки зародилась идея. Идея, которая ему, вероятно, ничуть не понравится. Она набрала воздуха для смелости.
- Я, конечно, охотно помогала бы вам и дальше, если бы вы этого пожелали.
Маркиз нахмурился и покачал головой.
- Вы очень добры, но, видите ли, об этом моём «тайном пороке» знают всего несколько человек, и я предпочитаю держать эту черту моего характера в секрете.
- О, я это прекрасно понимаю, и никогда не сказала бы никому, - выпалила Марианна. – Я очень хорошо храню секреты.
- Несмотря на это... – на его лице отразилась нерешительность.
Девушка настаивала.
- Мы могли бы встречаться здесь после того, как все остальные улягутся спать. Никому об этом знать не обязательно.
- Полуночные встречи? Наедине? – он покачал головой. – Крайне неприлично, Марианна. Смею заметить…
- Да будет вам, Томас. Можно подумать, мы не встречались здесь поздно ночью и прежде.
- Неожиданные столкновения это одно. Запланированные свидания – это совершенно иное, - сказал он в той чопорной манере, которая действовала ей на нервы. – Нам следует думать о вашей репутации.
- Чепуха. Меня совершенно не заботит моя репутация.
- А меня заботит.
- Прекрасно. – Она взглянула на него изучающе. – Вы приходите сюда, в библиотеку, почти каждый вечер, не так ли?
- Да, - осторожно ответил Томас.
- И если я забреду сюда случайно, в поисках книги, вероятно…
- Вероятно что?
- Ну как же, будет крайне невежливо с моей стороны не предложить вам помощь.
- Я не думаю...
- Я заключу с вами сделку, - быстро произнесла Марианна, чувствуя победу. – Мы будем меняться. Ваши уроки - на мои. Уроки в стихосложении - на...
- Уроки жизни? – мужчина фыркнул. – Нет.
- Жаль, – она пожала плечами. – Я уверена, найдётся джентльмен-другой, который охотно бы... – она нахмурилась. – Не то чтобы меня осаждали джентльмены такого типа; всё же, я не могу представить себе, что даже самый правильный и скучный мужчина посчитает слишком трудным…
- Довольно, - отрезал Хелмсли. Ей нравилось, когда в его глазах появлялось это раздражённое, затравленное выражение. Марианна практически видела, как он взвешивает в уме все за и против её предложения. И видела, как он осознаёт, что она не оставила ему выбора. – Согласен. Я продолжу давать вам …уроки, - он произнёс это слово так, как будто оно оставляло оскомину на языке.
- Незачем так сверлить меня взглядом. Я не распутница.
- Я намерен проследить, чтобы вы не стали ею, – Томас выдохнул, признавая поражение. – Однако если я должен следовать вашему абсурдному предложению...
- Угрозе. – Марианна состроила глазки, театрально хлопая ресницами. – Это была угроза.
- В самом деле, - сухо сказал он. – Вы должны пообещать мне не преследовать других ни в чём не повинных мужчин.
Она засмеялась
- Даю вам слово.
- Несомненно, это лучшее, на что я мог надеяться, – тон его был недовольным, и ей стало интересно, так ли он обеспокоен, как кажется, и так ли заинтригован ею, как она им. Или, вероятно, он тоже был напуган. Нет, конечно же, нет. Марианна сомневалась, чтобы что-нибудь, помимо публичного осмеяния его поэзии, могло бы напугать Томаса.
- Полагаю, что, по крайней мере, так я буду знать, что вы затеваете, и с кем.
- Вы так думаете? – девушка шаловливо улыбалась – Вы слишком уверенны в себе, милорд.
- В этом отношении, несомненно. – В его глазах появился решительный блеск. - Я не спущу с вас глаз до тех пор, пока благополучно не выдам замуж.
- Как пожелаете.
Томас сузил глаза. Марианна расширила свои с невинным видом. Она была уверена в себе не меньше, чем он. Девушка не сомневалась, что сможет ускользнуть от него в любое время, когда потребуется нанести визит Кадуоллендеру. В конце концов, у неё были сёстры, которые могли ей помочь. Что же до всего остального, она уже решила сосредоточиться на Томасе и узнать всё о приключениях с респектабельным повесой.
А ещё узнать, как изменились её чувства, и что именно они означают.

Три недели спустя Марианна сидела в библиотеке на диване и задумчиво глядела на огонь, держа в руке бокал с бренди. Томас внимательно посмотрел на неё и задался вопросом, уже не в первый раз, как они дошли до этого.
Это быстро стало привычкой, и удивительно приятной к тому же. Каждую ночь, после возвращения со светских мероприятий, Томас удалялся в библиотеку, как, убеждал он сам себя, всегда делал с незапамятных времен. Позже, когда Марианна была уверена, что все остальные домашние уже давно в постели, она присоединялась к маркизу. Девушка никогда не говорила об этом, но Томас подозревал, что она получала удовольствие оттого, что в их встречах присутствовал некоторый элемент риска. Если их застанут вместе, брак между ними будет неизбежен, в независимости от обстоятельств и их чувств. Марианна, несомненно, относила эти ночи к категории «приключения».
Временами она высказывала предложения, как он мог бы улучшить стихи, но так же часто они говорили и о другом; о книгах, которые они оба читали, или о художниках, которые им нравились, о последнем политическом конфликте или об общественном скандале. Обычно за время обсуждения они выпивали бокал-другой бренди. Марианна заметно пристрастилась к напитку, и теперь лишь изредка показывала признаки опьянения. Томас упорно отказывался сожалеть об этом.
Он был доволен, когда их мнения сходились, но обнаружил, что в не меньшей степени наслаждается и разногласиями. У неё был острый ум и прекрасная голова, и едва ли в своей жизни он встречал более интересного и требующего отдачи всех сил собеседника. А в тех случаях, когда их мнения совсем расходились, их объединял смех. И всегда поцелуй или два.
Томас неохотно подчинился нелепому соглашению о её «уроках», говоря себе, что это удержит её от более бесчестных, чем он, мужчин. Собственно говоря, на самом деле он заботился о её безопасности. Но с каждым вечером, проведённым в её обществе, ему было всё труднее и труднее сдерживать и контролировать себя. Всё труднее и труднее помнить о своём плане и о причинах, лежащих в его основе. Всё труднее и труднее думать о том, что произойдёт, если… когда… план осуществится.
И всё больше и больше он чувствовал себя наихудшим из предателей.
- Вы очень молчаливы сегодня вечером, - Марианна склонила голову, рассматривая его; едва заметная улыбка играла на её губах. – Что у вас на уме?
- Мы стали друзьями, не так ли? – выпалил он, не подумав.
- Полагаю, да.
- У меня никогда не было друзей-женщин.
Марианна засмеялась.
- Да, это трудно себе представить. Однако, и у меня до сих пор никогда не было друзей-мужчин, так что в этом отношении мы равны.
- Это довольно странно, знаете ли. – Томас устроился в кресле поглубже и взял бокал обеими руками. – Как будто мы знаем друг друга целую вечность. Я чувствую, что могу говорить с вами о чём угодно.
Она выгнула бровь.
- Вы говорите это так, как будто в этом стыдно признаться.
- Не стыдно, просто неожиданно. Я просто никогда не думал, что смогу говорить с женщиной...
- Как будто она столь же умна, сколь любой знакомый вам мужчина, а не глупа как пробка, и не принимает каждое ваше слово за истину, – она мило улыбнулась. – И при этом не взирает на вас, как на солнце и звёзды.
- Да, точно. – Томас засмеялся больше для того, чтобы скрыть свою досаду. Он заслужил её сарказм. По правде говоря, заработал его. – Я признаю, есть свои преимущества в том, что женщина живёт своим умом. По крайней мере, в вашем случае.
Марианна сделала удивлённый вид.
- О, благодарю вас, милорд. Я не только поражена, но и польщена. И поскольку я вряд ли могу надеяться, что этим вечером произойдёт что-либо ещё более важное. - Она проглотила остаток бренди и поднялась на ноги. - Я ухожу.
Он начал было подниматься.
- Нет, не вставайте. – Марианна шагнула к нему. – Некоторое отступление от надлежащих манер допустимо между двумя друзьями в поздние часы ночи.
- А как же ваш урок? - дразнящие нотки в его голосе скрывали осознание того, что маркиз предвкушал их поцелуй каждую ночь со всё возрастающим нетерпением.
- О, думаю, сегодня я и так узнала больше, чем ожидала. – Девушка наклонилась и приподняла его подбородок своими пальцами. – Гораздо, гораздо больше.
- В самом деле?
Их взгляды встретились. Её карие глаза за стёклами очков отражали свет камина и соблазнительно блестели, как тёмный янтарь. Она долго глядела на него со слегка озадаченным видом.
Томас взял её руку и поднёс к губам.
– А теперь скажите мне, что у вас на уме?
- У меня? – девушка покачала головой, склонилась ближе и коснулась его губ своими. – Я боюсь, что уже не знаю этого.
Марианна выпрямилась, повернулась и покинула комнату прежде, чем он успел произнести хоть слово. Не то чтобы он знал, что сказать.
Что же она имела в виду? Если и была женщина, которая точно знала, что у неё на уме, чего именно она хочет и не хочет, - то это Марианна Шелтон. Она хотела приключений и не хотела брака. И она чертовски хотела испытать жизнь в полной мере.
Томас думал, по крайней мере, у него создалось такое впечатление, - о, чёрт, он надеялся, что он был тем самым, с кем она хотела познать жизнь.
И всё же, они не пошли дальше поцелуев, и он должен был признать, что не только он тому причиной, но и она тоже. В последние недели, хотя в её объятиях было не меньше пыла, он заметил в них ещё и смутное ощущение вопроса. Как будто она больше не была уверена в курсе, заданном ею самой. Или их встречи стали чем-то... ну... бóльшим. Что бы это ни значило. Томас поднялся на ноги, держа в руке бокал с бренди, и стал мерить комнату шагами. Проклятье, она была дерзкой девицей.
Он думал, что хочет выдать её замуж и сбыть с рук. Но теперь эта идея не казалась столь привлекательной, как когда–то. В самом деле, он привёл свои планы в движение этими нелепыми письмами, и теперь, казалось, они продолжали двигаться сами по себе, хотел он того или нет. Как камень, катящийся вниз с горы. Или лавина.
Он думал, что хочет найти себе невесту. Кого-то, совершенно непохожего на Марианну. Теперь он задавался вопросом, не будет ли этот безымянный образец совершенства, который он надеялся найти, таким же пустым и скучным, как те джентльмены, которых он посылал к Марианне. Не покажется ли ему его идеальная невеста настолько же нудной, насколько идеальные женихи, выбранные им, кажутся Марианне?
И он думал, что целью их ночных встреч и их уроков было удержать её подальше от мужчин менее благородных, чем он сам.
Не ошибался ли он? В отношении всего этого?
Проклятье, в голове у Томаса путалось всё больше и больше, и причиной тому была Марианна.
Он понятия не имел, чего она сейчас хотела. Что ещё хуже, он понятия не имел, чего хочет он сам.

Marigold, Zirochka, Фройляйн, девочки, вы молодцы!!!
Спасибо за новую главу!!!
_________________

ура! продолжение! спасибо, девочки!

Мэриголд, Зирочка, Эрика, классный перевод! А Марианна то дерзкая девица! Просто сокрушительница устоев - хватает несчастного лорда Б. за подбородок, хочет - цалует, не хочет - не цалует, обескураживающе, но весело! Я даже не ожидала, что она такая - в моей главе Марианна была более благопристойна и сдержанна в своих порывах.
Прям такое впечатление, что еще пару глав и она таки завалит Томаса!
_________________

Да, не зря говорят - "в тихом омуте...".


О, уже жду с нетерпением этого момента.

Marigold,Zirochka,Фройляйн!!! Вам, как всегда, большущее МЕРСИ!!!