Джулия Гарвуд "Огонь и лед"

 » Глава 12

Перевод Nikitina, Бета-ридинг Euphony.

ЗАПИСЬ В ДНЕВНИКЕ
АРКТИЧЕСКИЙ ЛАГЕРЬ

Прошло три месяца, с тех пор как мы в марте покинули наше арктическое жилище, и вот мы с Кирком вернулись. Через несколько недель должны приехать Брендон и Эрик.
В марте волки спариваются, а период беременности короткий, всего шестьдесят три дня. К нашей радости, у Люси появились три новых щенка, и ее опять кормят самцы, которые вместо нее охотятся.
Один из взрослых самцов, тот, которого мы назвали Лестер, больше не в стае. Наше устройство слежения не определило причину его ухода, поэтому мы можем только догадываться, что с ним случилось.
Ясно, что Рики по-прежнему главный. Мы предположили, что ему около шести лет, а так как средняя продолжительность жизни арктических волков составляет лет семь, мы ожидали увидеть, как он слабеет, но он кажется более энергичным, чем когда-либо.
Эрик и Брендон прибудут в ближайшие дни друг за другом. Как только у меня появится возможность остаться с Эриком наедине, я вступлю с ним в конфронтацию.

ДВЕНАДЦАТЬ

ОНА ПРОСТО ДОЛЖНА БЫЛА ПОСМОТРЕТЬ.
Софи злилась, главным образом, из-за своей собственной глупости. Теперь она могла смело считать, что посмотрела смерти в лицо.
Ей посчастливилось остаться в живых. Пуля попала прямо в солнечное сплетение, чуть ниже застежки спереди лифчика. Но расстояние между мишенью и стрелком на крыше жилого дома напротив и усиливающийся северный ветер замедлили скорость пули, как и окно с двойными стеклами и толстая металлическая застежка ее сумки. Тем не менее, пуля прошла сквозь кожу, оставив маленькое идеально круглое отверстие.
Учитывая все обстоятельства, ранение действительно было незначительное, по крайней мере, если верить врачу скорой помощи, который поставил диагноз. Он даже отказался занавесить кабинку, стараясь держаться подальше от разъяренной Софи. Медсестра уже вызвала охрану.
Софи понимала их реакцию. В конце концов, она угрожала убить санитарку с бейджем «Стажер Лоуэнн», и будь у Софи под рукой ножницы, она, вероятно, выполнила бы свою угрозу. Стажер «Любительница резать», не церемонясь, избавила Софи от красивой блузки. О, нет! Она разрезала блузку ножницами, а у Софи не хватило сил ее остановить. Когда Софи попыталась протестовать, санитарка высокомерно усмехнулась и продолжила кромсать тонкий шелк.
Блузка, расстегнутая во время стрельбы, избежала разрушительного воздействия пули, но теперь она превратилась в лохмотья. Ее красивая-красивая блузка от Dolce&Gabbana была уничтожена. Софи, конечно, понимала, что любить что-то так, как она любит эту блузку, глупо и даже попахивает сумасшествием. Но в то же время она знала, что на самом деле любит не столько саму блузку, сколько то, что она собой символизирует. Это была последняя вещь, которую она купила на деньги, подаренные отцом на день рождения. До того как у Софи проснулась совесть, она успела пару раз поносить эту блузку, и поскольку та потеряла статус новой покупки, Софи без проблем продолжала ее носить. Запретив себе принимать от отца деньги для покупки таких экстравагантных подарков, Софи сомневалась, что когда-нибудь снова позволит себе купить нечто такое же роскошное. Все деньги, которые удавалось сэкономить из ее мизерной зарплаты, шли на благотворительность. Потому что так было нужно. Софи не могла сказать точно, почему была так на этом помешана. Может, она каялась за воображаемые грехи отца, а может, в такой патетической форме она пыталась справиться с переменами в образе жизни.
Как только медсестра и стажер оставили Софи в покое, она села, свесив ноги с кровати. Несмотря на сделанный ей укол обезболивающего она чувствовала пульсирующую боль. Софи вздрогнула, схватилась за простыни по обе стороны от себя, чтобы не скатиться вниз. С поста медсестры, расположенного в холле внизу, доносились громкие голоса. Спорили мужчины. Наверное, врачи и сотрудники службы безопасности никак не могли договориться, кому придется иметь с ней дело.
Софи чувствовала себя немного неловко из-за сцены, которую закатила, и знала, что для них она была настоящей занозой в заднице. Но потом посмотрела вниз, увидела ошметки, в которые превратилась блузка, вспомнила самодовольный вид санитарки и опять впала в бешенство. Стажер Лоуэнн отодвинула в сторону занавеску – видимо, она вернулась, чтобы забрать остатки блузки. Выражение ее лица было отвратительным. Софи потребовалось около десяти секунд, чтобы выяснить, что представляет собой Лоуэнн. Она была одной из тех злющих на весь мир особ, которые чувствовали, что заслуживают лучшего. На всех вокруг она смотрела тяжелым презрительным взглядом. По подсчетам Софи, Лоуэнн было где-то под сорок, но ее налитые кровью глаза и нос с красными прожилками просто кричали о том, что ее печени все восемьдесят. Софи тошнило от тяжелого запаха слишком сладких духов санитарки, которые та, без сомнения, щедро выливала на себя, чтобы скрыть запах алкоголя, который добавляла в свои напитки во время перерывов.
- Я знаю, кто ты, – презрительно фыркнув, заявила Лоуэнн.
- Рада за вас. Теперь уйдите.
- Твоя фамилия не Саммерфилд. А Роуз. – Стажер Лоуэнн буквально выплюнула фамилию, будто это было самым грязным из всех слов. Она оглянулась через плечо, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает, и продолжила: – Ты не можешь угрожать мне и выйти сухой из воды. Ты просто мусор. И знаешь что? Твой папаша за деньги готов под любого подставить свой зад, а раз ты его дочь, то ты такая же шлюха. – Не получив никакой реакции, Лоуэнн разозлилась еще больше. – Полиция тебя арестует. Я подам жалобу, – добавила она. – И тогда они должны будут арестовать тебя. – Все еще никакой реакции. Лоуэнн пришла в ярость. – Тебе лучше извиниться.
На это Софи отреагировала.
- Извиниться? Это была вещь от Dolce&Gabbana! – наехала на нее Софи. – Ga… bbana.
- Отлично. Я скажу полиции, что ты меня ударила. Это называется оскорбление действием.
- Нет, это называется ложь.
Агенты ФБР обладали одним замечательным качеством – они могли быть совершенно бесшумными, когда это было нужно. Лоуэнн обернулась и увидела Джека Макалистера, стоящего в шаге от нее.
Потом она снова повернулась к Софи:
- Мое слово против твоего.
На эти глупости у Джека просто не хватало терпения.
- Ты это слышал, Алек?
Только тогда Лоуэнн заметила значки и пушки.
- Я ничего такого не имела в виду… Эта сумасшедшая орала на меня, и мне показалось, что это ненормально. Да она угрожала убить меня ножницами! – добавила санитарка, бешено качая головой. – Скорее всего, она будет это отрицать, но так и было.
- Я не буду это отрицать. Я действительно угрожала убить вас. Дайте мне ножницы, и я это сделаю.
- Софи, ради Бога… – начал Алек.
- Видите? – закричала Лоуэнн. – Вы видите? Она орала на меня из-за тупой блузки.
- Это была блузка Dolce&Gabbana. Имейте хоть немного уважения.
- Она спятила.
Джек и Алек не сказали ни слова. Они просто уставились на женщину.
Лоуэнн сглотнула и, заикаясь, пролепетала:
- Я честно не собиралась лгать полиции. Но она меня напугала. Ужасно напугала. А я просто пыталась делать свою работу. У меня дел по горло, так что я лучше пойду. Есть и другие, более благодарные пациенты.
Она задвинула занавеску и, хлюпая носом, поспешила в холл. Мужчины подождали, пока Лоуэнн не исчезла за углом.
- Я схожу за Риган, – сказал Алек. – А ты составь Софи компанию.
Джек сделал шаг назад:
- Я туда не пойду. Схожу за твоей женой.
Алек отодвинул занавеску и подошел к кровати Софи.
- Тебе очень больно?
- Нет, не очень.
- Софи, мне очень жаль, что с тобой такое приключилось.
Ее растрогало сочувствие в его голосе, она подняла руку и сказала:
- Не будь сейчас таким милым. Я на грани, Алек, вот-вот разревусь.
Он улыбнулся ее драматизму.
- Тебе должно быть стыдно за себя. Ты довела санитарку до слез.
- Думаю, я смогу с этим жить.
- Похоже, мой напарник тебя боится.
Вот это ее взбодрило.
- Ты всегда знаешь, что нужно сказать.
- Я бы обнял тебя, погладил по спине и сказал бы, что все будет в порядке, но не хочу запачкаться кровью.
- Ты можешь выразить свою любовь, пристрелив для меня кое-кого.
- Легко, почему бы и нет?
- Сколько мне еще ждать? Мне делали рентген, КТ (1), меня кололи и тыкали иголками. Какое-то количество крови я, конечно, потеряла, но уверена, что все остальное высосали из меня уже здесь.
Ее снова затошнило. Всплеск адреналина из-за гнева пошел на спад, и боль в груди начала усиливаться.
- Сейчас хирург просматривает твои снимки. Потом он придет поговорить с тобой.
- Почему ты не спрашиваешь меня, что случилось?
- Я знаю, что случилось. Кто-то в тебя стрелял. А еще знаю, что ты, скорее всего, не видела снайпера. Он был слишком далеко. Есть некоторые детали, которые ты могла бы прояснить, но это может подождать, пока тебя не заштопают.
- Агент Макалистер везде за тобой ходит?
- На самом деле, все наоборот. Это меня к нему приставили. Это я везде за ним хожу. Хотя в ближайшее время все может измениться. Джек может взять отпуск.
Софи не стала спрашивать почему:
- Вы оба должны вернуться домой. Федералов это не касается. Я дам показания полиции.
- Я никуда не поеду, и еще не решено, останется ли это делом местной полиции или станет федеральным расследованием. К тому же мне нужна эта пуля, как только они ее из тебя вынут.
Она содрогнулась при мысли об этом.
- Я отправлю ее тебе по почте. – Софи вздохнула и добавила: – Я хочу домой.
- Ты здесь надолго не задержишься.
Многое после этого Софи не помнила. Пришли хирург с медсестрой, которая сделала ей еще один укол, и она практически мгновенно уснула. Софи не знала, сколько проспала, но когда открыла глаза, то была уже в палате и с капельницей. Риган и Корди стояли у окна и шептались. Софи знала, что они обеспокоены.
- Вы ее видели? – спросила Софи.
В дверях стоял Джек. Он услышал ее вопрос и нашел его странным. Почему она думает, что подруги видели ее рану? Или, быть может, она спрашивала у них о пуле, которая ее ранила?
Видимо, Корди и Риган знали точно, что она имела в виду.
- Кто в здравом уме уничтожил бы Dolce&Gabbana? – отозвалась Корди. – Это же преступление.
- Это просто кофта, – подал голос Джек.
Вот этого лучше было не говорить.
- Это была красивая блузка, – вставила Риган.
- Это был символ, – добавила Корди. – Вам не понять.
- Вся пропитанная кровью символическая блузка.
Риган застонала.
- Мы могли бы попытаться ее очистить. Пуля ее не порвала. А вот разрезавшая ее женщина – варварша.
- И именно поэтому ты угрожала ее убить? – спросил Джек, обращаясь к Софи, и вошел в палату. – Подумаешь, большое дело – какая-то кабана?
- Gabbana, – поправила Корди.
- Он в курсе, – сказала Софи. – Просто смеется надо мной.
Джек пожал плечами. Он наблюдал за ее реакцией, когда спросил у подруг:
- Вы еще не рассказали ей о юбке?
- Нет… только не юбка, – захныкала Софи. – Я любила эту юбку. Это была… – Его улыбка заставила ее остановиться. – Придурок.
Его улыбка стала шире.
- Ну-ну!

(1) КТ – (компьютерная [аксиальная] томография) послойный снимок мозга, получаемый в результате наложения рентгеновских снимков с разных углов.
_________________

Nikitina и Euphony!!!!!!!!!!!!
Спасибо за классный кусочек !!!!!!!
Медсестра-зверюга!Испортить любимую кофточку!
А у Джека есть чувство юмора!

Продолжение!!! Девочки, СПАСИБО!
_________________

Диана, Euphony, огромное спасибо за перевод!!
_________________

Nikitina, Euphony, спасибо!!!
_________________

Девочки большое спасибо за новую главу!

Да, с кофточкой это медсестра напрасно так обошлась! Разозлила Софи. Мне понравилось, с юмором хорошо!


Nikitina , Euphony, спасибо за эту главу, превосходно!

Ди, Ирочка - большое спасибо! Чуть попозжу сяду и почитаю!
_________________

Большое спасибо за новую главу!
_________________

Большое спасибо за очередную главу!

Спасибо большое-пребольшое
Тоже мне шутник-Джек, женщина пережила огнестрельное ранение, смерть любимой блузки, после наркоза, а он шутит такими вещами!

Спасибо за новую главу! Гип-гип УРА!!!
_________________

Диана, Euphony, отличный перевод. Спасибо!

Медсестра - злюка закозюка. Такую блузку загубить!
_________________

Диана, Ириша, благодарю за продолжение. Перевод обалденный, впрочем, как и сама глава!!!

Продолжение!!!!!!!!!!!!!!1ура!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!11 вот оно счастье!!!! спасибо вам большое!