Sandrine Lehmann:
» Глава 7
- Болгарин, что ли?
- Тебе какое дело? Найду лом – твое счастье.
- Ищи хорошо, - напутствовал его Ноэль. – А то есть люди, которые знают, куда я поехал. Да и машина моя тут неподалеку. Чем быстрее я отсюда выберусь, тем тебе лучше. Мертвый я для тебя опаснее, чем живой и здоровый.
Ангел выслушал его молча, не поворачиваясь, но и не трогаясь с места, затем помпон на его шапочке, которую уместнее было бы видеть на голове хорошенькой маленькой девочки, мотнулся вперед – этот жест можно было истолковать только как «да, понятно». Ноэль будто бы даже чуть согрелся от разговора с незнакомцем. Он подумал, что на данном этапе, пожалуй, предпринял все возможное, чтобы убедить странного типа сотрудничать.
Сумерки. Ноэль оглянулся по сторонам – впереди дом, сбоку и позади – снег, деревья, смутно виднеется поваленный забор. Справа – насколько он видел на карте – должен быть берег озера. Посмотрел назад – тонкая цепочка собственных следов. Гул моторов автомобилей, проносящихся по дороге, едва слышен – будто этот полуразрушенный забор обладает какой-то непонятной силой и отсекает все звуки и вообще реальную сегодняшнюю жизнь. Глупости… Но ведь правда – если бы не Ангел, что бы сейчас с ним было? Вроде и цивилизация вокруг, рукой подать, а замерз бы, и все…
Что с ногой? Он все сильнее ощущал, что там что-то совсем не так. Склонился, попробовал засунуть руку в ботинок. Да, все очень болезненно, и рука не пролезает дальше. Вот тебе и Доломиты. Вот тебе и фрирайд с загорелыми девчонками. Но сейчас глупо об этом думать – важно выжить самому. Да и если уж думать, то не в этом ключе. Вот принесет сейчас этот Ангел лом или что-то в этом роде, и еще неизвестно, удастся ли освободиться малой кровью. Нога-то уже повреждена. Как-то все же надо уговорить его достать телефон. Служба спасения или полиция справится с тем, чтобы вызволить его, наверняка лучше.
Шаги и треск досок предвестили явление Ангела.
- Смотри, чего нашел. – В его руке, затянутой в грязную рабочую перчатку с обрезанными пальцами, красовалась кочерга. Видимо, в доме привратника был камин или печь.
- Отлично, - сказал Ноэль, думая о телефоне. – Давай это сюда.
- Деньги сначала.
- Что за глупости? – с досадой спросил Ромингер. – Деньги у меня на карте. Принеси терминал.
Конечно, у него были и наличные с собой, хотя и не пятьсот франков. Но какой интерес отдать деньги и остаться без денег и без кочерги, по-прежнему в ловушке.
- Ну так считай, что ты мне денег и не обещал, - Ангел смачно сплюнул на обломки под ногами. – Освободишься – и ищи тебя свищи.
- А я тебе слово даю. Мое слово дорого стоит.
- Может дорого, а может, и тухлого яйца не стоит.
- Может, и яйца, а выхода у тебя все равно нет. К завтрашнему утру тут будет полиция и толпа народу, и забудь про это место. Даже если оберешь меня, когда я не смогу сопротивляться, много не разживешься. Пускаться в бега с парой десяток – не самое умное в твоем положении. А если поможешь выбраться – пятисотка твоя, и я никому ничего не скажу.
Сказать-то он не скажет, но так или иначе спокойная жизнь бродяги в заброшенном доме скоро накроется медным тазом. Но об этом, конечно, он пока предпочел умолчать.
В нечесаной голове под детской шапочкой шла усиленная работа. Наконец, тот неохотно кивнул и, пробуя каждый шаг, приблизился к Ноэлю, опустив кочергу. Молодой человек незаметно поморщился (от запаха незнакомца просто щипало глаза), но постарался не подать виду. Ангел склонился над застрявшей ногой и полез кочергой в петлю.
Ноэль сжался от резкой боли в щиколотке и процедил сквозь зубы:
- Не, не так. Давай кочергу мне, я постараюсь сам отжать, а ты попробуй тянуть эту железяку.
- Ну ты придумал.
- Тогда все же попробуй достать мой телефон.
Странный тип, чертыхаясь и проклиная любопытных уродов, полез в самую гущу завала, в которую канул айфон, но его поиски не увенчались успехом. Зато какие-то доски так угрожающе затрещали под его весом, что его оттуда как ветром сдуло.
- Иди на… со своим гребаным телефоном. Хочешь выбраться – заткнись и терпи.
- Дай кочергу, - разозлился Ноэль. – П…ть – не мешки ворочать. Надоела твоя болтовня.
Видимо, бродяга настолько не ожидал услышать от застрявшего в ловушке чистенького богатенького мальчика непристойность, что безропотно протянул кочергу.
Всунуть ее между ногой и куском арматуры оказалось настолько больно, что перед глазами Ноэля замелькали красно-оранжевые круги, он закусил губу, чтобы не издавать никаких звуков, но даже не почувствовал этого, настолько сильна была боль в ноге.
- Черт, - наконец выдохнул он. – Подойди уже сюда, мудила, хватит мне мозг … Тяни эту х..вину.
- Ты чего – разговаривать, что ли, умеешь?
Ангел бочком, осторожно подобрался к Ромингеру, наклонился и наконец ухватился за петлю арматуры.
- Давай, по моей команде тяни. Внимание… марш!
С силой налег на кочергу так, чтобы расширить петлю арматуры, и тут же позорно вырубился от боли.
Следующее, что он понял - его горло обожгла крепкая водка или что-то близкое. Он лежал на спине, в его поясницу упиралась какая-то очередная доска. Боль в ноге пульсировала, но немного ослабела. И он был свободен. А над ним склонился Ангел и лил в его губы какую-то дрянь из полупустой бутылки.
Ноэль дернулся так сильно, что стеклянное горлышко ударилось о зубы, и бутылка упала ему на грудь. Бродяга, ругаясь, схватил ее, боясь потерять даже одну драгоценную каплю:
- Ты гондон, это чистый шнапс!
Пить из одной бутылки с этим типом не хотелось – вдруг у того триппер или еще что. Ноэль отвел бутылку:
- Оставь себе. Ну-ка отодвинься, я сяду.
Голова кружилась немилосердно, но он сел, отказавшись от помощи Ангела. Даже в такой непритязательной компании он не мог позволить себе ни допустить, ни показать слабость.
Взгляд на ногу – хорошего мало, но и не так страшно. В отличие от отца и старшего брата, Ноэль не трясся при виде крови, будь то чужой или своей. И это хорошо, потому что джинсы на левой ноге от колена вниз просто пропитаны кровью и разорваны, ботинок выглядел почти черным, хотя изначально был из светло-коричневого нубука. Ноэль потянул брючину вверх и присвистнул при виде кровавого месива на ноге. Ну что же – никакого фрирайда. Теперь только лечение, ремонт и отцовский проект. Даже обидно на момент стало: родители и младшая сестренка на Мальдивах, старший брат с женой и детьми улетят в Португалию, когда Томми откатает спуск в Санта-Катарине, и вернутся только третьего января. Мален с мужем будут тусить в ночных клубах на Ибице, пока мамочка Итана, прилетевшая из Эдинбурга, будет возиться с внучком. Даже Миш со своим перцем едут в Локарно. Он один тут, как наказанный.
- Ладно, - буркнул Ноэль. – Попробую телефон достать, что ли…
- Псих, сиди уже, - пробрюзжал в ответ бродяга. – Снова застрянешь – е..сь тут сам, как знаешь, я больше не буду тебя вытаскивать. Придурок, ты зеленый совсем. Дашь дуба прямо тут, а мне отвечать… Тебе врач нужен.
- Я тебе его тут где возьму? – сердито спросил банкир. – По-твоему, зачем мне телефон – шлюх позвать?
- Выпей, - тот снова протянул бутылку.
- Не хочу.
- Ваша светлость брезгует?
От этого оборота Ноэль присвистнул. Бродяга, ругаясь себе под нос, поплелся куда-то.
Надо встать. Если нога не сломана – это вполне выполнимо. И вроде бы, он на твердой земле. Получилось. Ноэль осторожно перенес вес с правой ноги на левую. Очень больно, но терпимо. Значит, кость цела и дело обойдется без гипса, что уже радует.
Телефон. Нужно достать и все же вызвать службу спасения. Ну хотя бы скорую. Сесть за руль и доехать до какой-нибудь больницы он вряд ли сможет в таком состоянии. И машину испортит, всю кровищей зальет.
- Смотри, чем для тебя жертвую, - перед ним снова возник Ангел, и в его руке появилась тонкая фарфоровая чашка с отбитой ручкой. – Чтоб из горла не пить.
- Да не хочу я. – Уже произнося эти слова, Ноэль поймал себя на мысли, что хочет выпить. Он устал и чертовски замерз, ему плохо, больно, а спирт продезинфицирует и тару, и чашку, и все на свете. – Ладно, лей, черт с тобой.
- Пойдем в дом.
- Чего?!
- Там теплее. Давай, помогу.
- Сам, - Ноэль дернул плечом, пошел, осторожно ступая на больную ногу. Вот так, следом за своим неизвестным спасителем, он вошел в дом своего прадеда.
Тут действительно было чуть теплее. Темно, но по крайней мере ветра и снега нет. Не натоплено, запах затхлого заброшенного помещения. На полу лежит маленький светильник на батарейках, озаряя ближайший квадратный метр неверным мертвенным тусклым светом. Надо же – на улице-то уже стемнело. Ноэль посмотрел на часы (пришлось включить подсветку циферблата) – пять пополудни. Просто конец декабря – темнеет рано.
- Есть хочешь? – Ангел возился в темноте, что-то звякнуло, покатилось. – На Рождество дают много. Хлеб, сыр, пироги, ветчина.
- Потом, может быть. – Банкир осторожно устроился на твердом полу – никакой мебели, насколько он мог увидеть, поблизости не наблюдалось. Был ворох какого-то тряпья – видимо, Ангел на нем ночевал, но Ноэлю по понятным причинам хотелось держаться подальше от этого импровизированного ложа. – И давно ты тут… живешь?
- Месяц, может.
- Как тебе удается не замерзнуть?
- Пока не было сильных морозов. В доме не так холодно. В спальном мешке нормально.
- У тебя даже спальный мешок есть?!
- У меня много чего есть. Нет только гражданства.
- Откуда ты?
- Может, тебе лучше этого не знать?
- Да мне в общем без разницы, - согласился Ноэль, отхлебывая дешевый шнапс из элегантной кофейной чашечки. – Слушай. Тебе не понравится то, что я скажу, но я должен это сказать. Тебе придется искать другое место.
- Козел, ты меня сдашь? – Ангел устроился на ворохе тряпок напротив Ноэля и пронзил его ледяным взглядом.
- Не сдам, я же сказал. Просто эта земля принадлежит моему отцу. И тут начнется стройка. Очень скоро.
- Вон оно что.
- Этот дом будем ремонтировать. И строить тут большую клинику. Это все уже решено, так что, сам понимаешь…
- Может, не надо было тебя вытаскивать, - мрачно процедил мужчина. – Глядишь, всем не до стройки стало бы.
- Полиции пофигу. Обыскали бы тут все… В любом случае, твое убежище накроется.
- Пей.
- Ты тоже. Твое здоровье. И… спасибо, что спас мне жизнь.
- Подавись. Я еще ни разу никому не спасал жизнь, - вдруг признался Ангел.
- Я спасал.
- Тебе-то откуда? - недобро усмехнулся бродяга. – Весь такой чистенький, что ты о жизни знаешь?
- Наверное, меньше тебя, - кивнул Ноэль. – Но человека из-под снега вытаскивал.
- То есть?
- В горах. Из-под лавины, - Ноэль отхлебнул шнапса. Воспоминания о том дне нахлынули такой же лавиной, как та, которая чуть не убила Алессио. Они часто ходили в горы вместе. Но в тот раз получилось, что один оказался на северном склоне, второй – на западном. Когда пошла лавина, Ноэль по сигналу бипера разыскал лавинный зонд и начал копать. Благо, он никогда ничего не оставлял на самотек и всегда имел при себе нужное снаряжение вплоть до лавинной лопаты. Датчик тоже был самый серьезный – трехантенный. Другу повезло – он оказался неглубоко. Без сознания, но жив. Когда прибыли спасатели, один из них пожал Ноэлю руку: «Теперь ты за него отвечаешь». «Почему?» - удивился парень (тогда ему еще и двадцати трех не исполнилось). «Потому что ты решил, что он не умрет. Значит, ты отвечаешь за свое решение, зачем он должен остаться в живых». Ноэль не думал, зачем Алессио оставаться на этом свете. Он спас его не из-за этого, а потому что просто не понимал, как не спасти человека, особенно своего друга, если можешь это сделать. Но слова спасателя его неожиданно зацепили. Отвечает за Алессио? Приятель особо не заморачивался по жизни: девочки, клубы, гулянки, фрирайд. Он работал сисадмином в сети кофеен, жил чисто для себя, как сам хотел. Ноэль и Алессио привыкли выходить на склон вместе, зная, что могут рассчитывать друг на друга, вот и все, поэтому один и спас жизнь другому, когда это было нужно. Философствовать по поводу ответственности за приятеля Ноэль не стал – тот уже большой дядя, ровесник, пусть отвечает за себя сам, а он, Ноэль, просто в нужный момент подставил плечо. И подставит снова, если понадобится.
И потом, теперь что – этот Ангел отвечает за Ноэля? Да ладно, он за свой спальный мешок ответить и то не в состоянии.
- Врешь поди, - решил бродяга и закусил шнапс аппетитно выглядящим куском окорока.
- Не вру, впрочем, какая тебе разница.
- Никакой. И я тоже тебя не спасал, если хочешь знать.
- Почему?
- У тебя Ангел есть. Настоящий. Не я. Он и сегодня тебя спас, и от большой беды отвел.
- Тебе почем знать?
- Не знаю.
Мужчины замолчали, сидя в почти кромешной тьме, нарушаемой только неверным бледным светом фонарика. От какой большой беды? – недоуменно подумал Ноэль. Да ладно, стоит ли принимать всерьез бредни этого типа.
Ноэль поставил чашку на пол и полез во внутренний карман куртки за бумажником. Как он и подозревал, пятисот франков у него с собой не было – сто и какая-то мелочь. Ноэль молча протянул стольник спасителю, и уже когда тот взял и собрался возмутиться, сказал:
- Говорю же, нет нала. Я твой должник. Обещал пятьсот – значит, будет пятьсот. Сейчас ехать к банкомату не могу, выпил. Оставайся пока тут, я тебя найду.
_____
За вычитку спасибо
Belle Andalouse!
...