Moonlight:
16.12.09 14:37
Euphony, Lady Elwie, огромная благодарность за продолжение. Спасибо, что не перестаете радовать новыми главами.
Airy:
16.12.09 15:08
не подумайте что я не благодарна, но нельзя ли мне узнать где можно скачать оригинал? я первую прочитала, но вторую и третью книги нигде не могу найти
а читать больше люблю в оригинале...помогите пожалуйста))
Euphony:
16.12.09 21:48
» Глава 24
Перевод - Euphony, бета-ридинг - Lady Elwie______________________________________
Глава 24
Лесли испытывала необъяснимое желание находиться в постоянном движении. Она чувствовала, что ее кожа тугая и натянутая, как струна. Потянувшись рукой назад, она сорвала повязку, наложенную Рэббитом на татуировку. Бинт был влажным, но не от крови – на нем были следы чернил и сукровицы. Блузка прилипла к коже – наверняка на ткани появятся пятна, но Лесли было все равно – она хотела выпустить из ловушки свою прекрасную татуировку.
Она выбросила повязку в мусор и пошла по Крофтер-авеню к «Вороньему гнезду». Увидев красную неоновую вывеску, она про себя улыбнулась. В темном переулке рядом со зданием тусовались несколько парней; это был самый короткий путь к железнодорожному двору, но большинство предпочитало использовать этот переулок в качестве курилки. Подойдя ближе, Лесли заметила, как один из парней толкнул другого, и улыбнулась, почувствовав приятный всплеск адреналина, когда парни стали открыто метелить друг друга.
У входа в клуб ее остановил Гленн – охранник. Его внимание было приковано к драке в переулке, цепочки и кольца на его лице отражали красный свет вывески. Он покачал головой, глядя на драку, и повернулся к Лесли:
- Вход пять баксов.
- Разве что эти будут драться снаружи, - сказала Лесли, достала мятую пятерку и протянула руку, чтобы Гленн поставил ей печать.
- Внутрь их никто не пустит, - усмехнулся Гленн. – А ты на хвосте проблем не принесла?
Она засмеялась, но про себя задумалась, был ли он прав. В клубе солист какой-то группы отчаянно заорал что-то под музыку. Лесли вздрогнула:
- Не похоже, что они того стоят.
- Могло быть и хуже. – Гленн положил пять долларов в коробку и снова уселся на свой табурет. Около минуты они слушали тяжелый звук гитар, потом Гленн снова усмехнулся: - Или не могло.
- Есть кто-нибудь из наших? – спросила Лесли, тщетно пытаясь рассмотреть толпу.
- Сет и Эш у стены, - ответил Гленн, подбородком указав в самый темный угол клуба.
- Кинан с ними?
- Да, он тоже там. – Гленн нахмурился, но больше ничего не сказал.
Позади Лесли открылась дверь, и Гленн повернулся к новому посетителю:
- Десять баксов.
Лесли потянулась к нему и спросила:
- Инфляция?
- Неа, прерогатива охранника, - заявил он, изогнув губы в кривой ухмылке.
Она покачала головой и уже была готова идти дальше, как Гленн положил руку на ее плечо:
- Будь осторожна. Похоже, сегодня в город съехались придурки всех мастей.
Гленн бросил взгляд в переполненный зал. Здесь были привычные знакомые лица, однако незнакомцев в толпе было не меньше. Возможно, поэтому на улицах происходило столько драк – в город съезжались банды.
Нет. Было странно думать об этом, но Лесли подозревала, что драки каким-то образом связаны с ней. Такие мысли вполне заслуживали права называться солипсистскими [1], но она чувствовала, что это правда.
Или я схожу с ума.
- Ты в порядке? – спросил Гленн, повышая голос, чтобы перекричать растущий шум, и Лесли почувствовала, как от него исходит волна какого-то чувства. Желание защитить. – Я могу попросить Тима присмотреть за входом, и…
- Не стоит. Все прекрасно. – Она ни капельки не нервничала. И не собиралась – ни сегодня, ни когда бы то ни было. Лесли коснулась рукой татуировки, спрятанной под блузкой. – Но все равно спасибо.
Она протискивалась сквозь толпу к Сету и Эйслинн. Они сидели настолько близко друг к другу, насколько это было возможно, чтобы при этом оставаться на разных стульях.
Эйслинн взглянула вверх.
- Привет.
Сет кивнул, многозначительно посмотрел на Эйслинн, потом снова на Лесли.
- Вам нужно поговорить.
- Хорошо. – Лесли присела на стул, выдвинутый для нее Сетом, и наклонилась к Эйслинн. – Сет говорит, у тебя есть, что мне сказать. Поделиться секретами и все такое.
- Прости за то, что не говорила тебе раньше. Я хотела, чтобы ты была в безопасности, хотела, - Эйслинн прикусила губу, - уберечь тебя. Когда я узнала о том, что творит Рен…
- Стой, не надо, - перебила Лесли и замолчала, ожидая, когда паника нанесет свой удар, но почувствовала только глухой ропот. – Тебе известны мои секреты. Я уже знаю.
- Ты права. – Эйслинн сделала глубокий вдох, перед тем как посмотреть на Сета в поисках поддержки.
Кинан подошел к столу с содовой для Эйслинн и Сета и бокалом вина для себя. Он вручил Сету напитки и повернулся к Лесли:
- Ниалла еще нет. Что тебе взять?
- Ничего. – С собой у нее было не так уж много наличных, а принимать что-либо от Кинана было неудобно, особенно после недавних событий.
Он окинул коротким мрачным взглядом толпу, преграждающую путь к бару.
- Содовую? Чай? Минералку?
- Ничего.
- Может…
- Ничего, - отрезала она твердым голосом. Она встала. Ей нужно было убраться от Кинана подальше. Прямо сейчас. – Найди меня, - сказала она Эйслинн, - когда решишь, что хотела мне сказать.
Но Кинан подошел ближе и встал между ней и Эйслинн.
Беги от него. Он опасен. Он враг. Он не такой, как мы. Лесли уставилась на длинную череду тел на танцполе. Группа играла кошмарную музыку, но ей хотелось двигаться, сжечь хоть немного энергии, выплеснуть напряжение, появившееся от татуировки.
- Нам нужно поговорить, Лесли, - проговорила Эйслинн серьезным, очень обеспокоенным тоном.
Лесли заставила себя посмотреть на Эйслинн.
- Конечно. Когда будешь готова, найди меня на танцполе.
Лесли сделала шаг от столика, испытывая всевозрастающую потребность уйти как можно дальше от Кинана, убежать. Ее пальцы дрожали, пока она пыталась взять себя в руки.
- Лесли, погоди, - сказал Кинан и схватил ее за край блузки.
Эйслинн схватила его за запястье, но не смогла убрать его руку:
- Что ты творишь?
Кинан положил вторую руку на бедро Лесли, развернул ее и задрал ее блузку до самого верха, выставляя напоказ всю ее спину для Эйслинн и любого, кто находился рядом.
- Смотри.
Рот Эйслинн открылся.
- Что же ты наделала, Лесли?
- Я сделала татуировку. Ты знала об этом. – Лесли вырвалась из рук Кинана. – У кучи людей есть татуировки. Лучше спроси у своего дружка-идиота, что он делает. Мне не нравится, когда со мной обращаются, как с…
- Она не знает, Эйслинн. – Голос Кинана был фантастически мягким, успокаивающим, как будто в нем звучал теплый бриз.
Но с каждым словом, срывающимся с его губ, в Лесли рос гнев. И на этот раз гнев не был мимолетным и не собирался исчезать.
Ты в опасности. Он опасен для нас. Лесли замерла. Для нас?
Кинан выглядел совершенно не по-человечески, когда шагнул ближе к ней. В иллюзии, созданной клубными огнями, он светился, словно какая-то ожившая золотая статуя. Его голос ожег кожу Лесли, когда он требовательно спросил:
- Кто это сделал?
Она скрестила руки, почти обняв себя, отказываясь поддаться импульсу и сбежать сию же секунду. Страх соперничал с гневом, но Лесли запрокинула голову, чтобы встретить взгляд Кинана.
- А что? Хочешь такую же?
- Отвечай. – Кинан был так похож на какого-то хищника, что живот Лесли скрутило от страха. На него страшно было смотреть, но никто больше этого не видел. Эйслинн и Сет смотрели на Лесли, а не на Кинана.
Это было уже слишком. Гнев и страх испарились; она улыбнулась, испытывая такую жестокость, на которую не была способна.
- Отвали, Кинан. Я не твоя, и ты не можешь мне приказывать. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Не стой у меня на пути, царек.
Царек?
Это были не ее слова. Это вообще была какая-то чушь. Но проговорив их, Лесли почувствовала себя лучше. Он отвернулась и пошла через толпу, пока не оказалась у самой сцены. Ей казалось, что она кого-то ищет, того, кто все исправит. Где ты? Эта мысль повторялась и повторялась в ее голове, как заклинание, так много раз, что она, должно быть, даже озвучила ее. Потому что он ответил:
- Я здесь.
И она знала, кто это был, даже не глядя на него:
- Ириал.
- Как ты сегодня себя чувствуешь, милая?
- Взбешена до предела. А ты? – Она повернулась к нему лицом и окинула его таким же взглядом, каким он наградил ее в «Руинах». Он выглядел прекрасно – просто грех в одежде. От кончиков кожаных ботинок до шелковой рубашки он был великолепен, но красивая упаковка не была достаточной причиной, чтобы простить его настойчивость. Она призвала снова весь свой гнев, смущение и страх, посмотрела прямо в его глаза и заявила: - Впрочем, мне все равно. Ты меня не впечатляешь и не интересуешь.
- Лгунья, - парировал он и улыбнулся. Потом провел пальцем по ее запястью, глубоко вдохнул, будто пытался уловить какой-то иллюзорный аромат, и внезапно Лесли успокоилась. Она больше не боялась, не переживала, вообще не чувствовала того, что должна была чувствовать. Вместо этого она почувствовала, как внутри нее что-то развернулось, а какая-то тень растягивалась и извивалась у нее под кожей.
Ее глаза начали закрываться, сердце затрепетало. Нет. Она сделала шаг назад и сказала:
- Ты должен уйти.
- И бросить тебя на произвол судьбы? – Он покачал головой. – Зачем мне это? Я присмотрю за тобой, когда через мгновение тут появится царек. От этого мальчишки одни неприятности.
- У меня свидание, - сказала она, не зная наверняка, поможет ли ей это чем-нибудь сейчас. Сосредоточься на этом. Ниалл живет с Кинаном, он его телохранитель, но одна мысль о том, чтобы опять пересечься с Кинаном, вызывала в ней острое желание кого-нибудь ударить. Она застыла, когда внезапно кусочки картинки сложились вместе. – Царек?
- Мальчишка. Но давай не будем о нем говорить. – Он взял ее за руки. – Потанцуй со мной, Лесли. Я буду милым. Даже очень. Давай насладимся моментом, пока нам не помешали дела.
Мне нужно просто уйти. Однако мысль о том, чтобы сбежать от Ириала, не особенно привлекала ее. Все вокруг предупреждали ее, что он опасен, но сейчас он ни капельки не пугал ее. По-настоящему пугал ее только Кинан. Быть рядом с Ириалом казалось правильным, естественным. Она не сдвинулась с места, но и не ответила ему.
Самым чарующим голосом, который когда-либо Лесли доводилось слышать, Ириал проговорил:
- Пойдем, Лесли. Неужели Ниалл на самом деле будет против, если мы разок потанцуем? Куда важнее, будешь ли против ты?
- Мне бы стоило. – Но она была не против. На мгновение она поддалась желанию закрыть глаза из-за растущего в ней экстаза, заставлявшего трепетать ее тело.
- Считай, что так я прошу прощения. Я ведь напугал тебя в «Руинах»? – Его голос был таким притягательным, она все больше и больше расслаблялась, слушая его. – Всего одна песня, а потом мы посидим и поболтаем. Я вежливо оставлю тебя в покое, если ты попросишь.
Она прильнула к нему, словно послушная флейте факира кобра. Он заключил ее в объятия.
Музыка все еще была быстрой, более подходящей для припадочных дерганий, но Ириалу, похоже, было все равно.
- Вот видишь, милая? Что в этом плохого, мм?
Они танцевали, но она чувствовала себя свободно. У нее кружилась голова, но она по-прежнему была уверена в себе и, когда песня закончилась, без труда отошла от Ириала. Он ее не трогал. Просто шел рядом с ней. В самом темном углу зала он выхватил из рук официантки две бутылки минералки.
- Итак, как ты себя чувствуешь после работы Пушистика? – Он встал так, что отгородил ее от всего клуба.
Лесли сорвала акциз с крышки бутылки и прислонилась к стене, упиваясь ощущениями от грохота басов под кожей.
- Что?
Он медленно наклонился к ней. Его правая рука скользнула по ее спине снизу вверх и остановилась на все еще очень чувствительной коже.
- Рисунок. Наша татуировка.
- Наша татуировка?
Он наклонился еще ближе и прошептал:
- Я знаю, ты слышала меня, видела, как я наблюдал, когда Рэббит рисовал на этой нежной коже.
Он нажал пальцами на татуировку, и она вздрогнула. Ее сердце забилось так, словно она бегала несколько часов подряд, словно все ее ночные кошмары одновременно появились в этом зале. Он врет. Он спятил. Он… нет, он не свихнулся. Вкус его слов был правдивым, они казались правильными, медленно просачиваясь в ее мозг.
- Я чувствовал каждое прикосновение иголок, связывавших нас ближе и ближе друг с другом. Лесли, на твоей коже – мои глаза. Моя сущность похоронена в твоей коже, любимая. – Он чуть-чуть отстранился, предоставляя ей маленький кусочек пространства, чтобы она могла посмотреть ему в глаза. – Ты – мое Спасение, моя Девочка-Тень, мой пир. Ты только моя.
Она сползла вниз по стене и наверняка упала бы, если бы он не прижал ее к себе еще сильнее.
- Сейчас ты испытываешь ужас, - продолжал он мягким голосом. – Я могу прекратить это, вот так.
Сказав «вот так», он вдохнул, и Лесли полностью успокоилась, как будто они обсуждали что-то совершенно обычное.
Ее разум не мог осознать и даже не пытался понять смысл слов Ириала. С абсолютной ясностью она поняла: все странности последних дней привели ее сюда. Все перемены из-за него. Из-за него я… неправильная.
- Это невозможно, - сказала она и ему, и себе.
- Ты выбрала меня. Рэббит предупреждал тебя, что ты изменишься.
- С моим-то везением… Ну, нарисовал он твои глаза, но это не связало нас. Это просто татушка.
Невероятно изящно он повернулся и прислонился к стене в том месте, которое она только что освободила, и теперь они стояли плечом к плечу. Он не смотрел на нее, зато следил за танцующими.
- Ты сама в это не веришь, - сказал он. – И ты это знаешь. Где-то внутри ты чувствуешь, что изменилась. И я знаю это так же, как знаю то, что ты ищешь Ниалла и надеешься, что на этот раз он меня хорошенько отделает.
Она повернулась и посмотрела на него:
- Что?
- Он не станет этого делать. Не сможет. Есть только несколько человек, которые могут тронуть меня, и он к ним не относится. Но, - он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, отчего зашевелились кончики волос Лесли, - мне нравится, что ты этого хочешь. Это здоровые чувства – ярость, тревога, страх и капелька вины за пас перед искушением. У них приятный вкус.
Он засмеялся, и густой дымчатый звук заструился вокруг нее, словно тени, принимающие форму, как и те тени, которые ей привиделись – не привиделись, были на самом деле – в салоне Рэббита, и которые танцевали над пузырьком с чернилами. И внезапно она все увидела: тени текли по залу, ползли к ней от тел на танцполе, тянулись к ней, будто у них были руки и они хотели погладить ее кожу, и ей по-настоящему, на самом деле не хотелось, чтобы это случилось. Или я хочу этого? Лесли облизнула губы, почувствовав на них медовый вкус – желание – и отошла от стены.
Между укрытыми тенями телами пробирались Кинан, Эйслинн и Сет. Никто из них не выглядел счастливым, но именно взволнованное выражение лица Сета заставило ее засомневаться. Ей не хотелось, чтобы они приближались к ней, даже больше, чем она хотела прикоснуться к теням. Ярость Кинана опьяняла и прекрасно дополняла пропитанное солью облако гнева, которое витало в воздухе, как туман над морем.
Ириал развернул ее в своих руках и одарил таким взглядом, что она задрожала от желания.
- Мм, мне это нравится, но, - он нежно поцеловал ее в лоб, - сейчас я должен разобраться с делами. Очень скоро у нас для этого будет много времени.
Она отшатнулась от него, упав прямо в толпу, где ее поймал Кинан, не отводивший взгляда от Ириала. Но в руках Кинана ее озарила вспышка такого чистого гнева, какого она никогда не испытывала, он заполнил ее вены солью вместо крови.
- Не трогай меня! – прошипела она. – Никогда больше не прикасайся ко мне, царек.
- Мне жаль, Лес. Мне очень-очень жаль, - прошептала ей Эйслинн, и на секунду ей показалось, что по щекам Эйслинн скатились золотые слезы, но потом она отвернулась и позвала: - Сет?
- Я заберу ее. – Он потянул ее от Кинана и покровительственно обнял за плечи. – Пойдем, Лес.
Кинан положил руку на плечо Сета:
- Отведи ее к Ниаллу.
- Я никуда не пойду, - сказала Лесли собравшимся. – Я не понимаю, что происходит, но я…
- Иди домой. Чем дальше от этой толпы, тем лучше, - проговорил Ириал и снова сделал вдох. Лесли показалось, что она практически видит, как тени обвились вокруг тонкой чернильной лозы с перьями там, где должны были быть листья. Эта лоза росла из ее тела и вибрировала между ней и Ириалом. Когда вибрация остановилась, Лесли внезапно снова успокоилась, утихомирилась, угомонилась.
И ей больше не хотелось там оставаться.
Не говоря никому ни слова, она развернулась и ушла.
____________________________
[1] Солипсизм (от лат. solus — «единственный» и лат. ipse — «сам») — радикальная философская позиция, характеризующаяся признанием собственного индивидуального сознания в качестве единственно несомненной реальности и отрицанием объективной реальности окружающего мира. Иногда этот термин употребляется в этическом смысле как крайний эгоизм.
Anais:
16.12.09 21:54
Euphony, Lady Elwie, большое спасибо!
вот и встретились в этой темке))
уже обновление, а я только начало читаю. надеюсь, скоро догоню)) 
shellen:
16.12.09 22:25
О, новая глава!!!
Большое спасибо. 
Как жаль, что до конца романа еще так далеко. Очень хочется узнать, чем же всё закончится. 
Что будет с Лесли и другими?
Euphony:
16.12.09 22:39
Анаис, рада тебя видеть)).
Ленчик, я изо всех сил постараюсь закончить до НГ, но, боюсь, физически это будет невозможно. ((
Elinna:
18.12.09 00:19
Спасибо за продолжение! После НГ тоже прекрасно!! Главное, не перетруждайтесь в праздники!
Euphony:
18.12.09 02:10
Элина, честно признаюсь, нет ничего приятнее, чем радовать других))). А особенно (да, мы такие эгоистичные!
) таких читателей, как все вы))). Для кого же еще мы тут стараемся?)))) Так что будем стараться и дальше, как можем))).
Спасибо всем, что вы с нами!)))
Жизель:
18.12.09 04:43
спасибо за продолжение!
Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме
Полная версия ·
Регистрация
· Вход
· Пользователи
· VIP
· Новости
· Карта сайта
· Контакты
· Настроить это меню
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение